| д. получил известность, но мн. авторы высказывали сомнения в его пользе для Церкви и даже в достоверности легенды. Такое отношение к К. д. проявилось в отсутствии упоминаний о нем в Декрете Грациана (1-я пол. XII в.). Однако переработанный текст «Постановления Константина», основой для к-рого послужила редакция кард. Гумберта, был включен в Декрет Грациана (Decret. Gratian. Pars 1. D. 96. с. 13-14 - «палея Константин»), вероятно, Паукапалеа , учеником Грациана, в 40-х гг. XII в. (см.: Weigand R. Fälschungen als Paleae im Dekret Gratians//Fälschungen im Mittelalter: Intern. Kongress der MGH (München, 16.-19. Sept. 1986). Münch., 1988. Bd. 2. S. 310-311). Согласно краткому предисловию, имп. Константин передал папе Сильвестру «корону и полноту царского достоинства в городе Риме, в Италии и в западных странах»; далее со ссылкой на «Деяния Сильвестра» приведена имп. «привилегия» в соответствии с «Постановлением Константина» (Дарственная грамота Константина/Пер.: И. А. Перельмутер//Итальянские гуманисты XV в. М., 1963. С. 334-337). В сумме (комментарии) на Декрет Грациана, составителем к-рой также считается Паукапалеа, содержание К. д. представлено следующим образом: император передал папе «корону, полноту царского достоинства, Латеранский дворец и всю свою славу» (coronam et omnem regiam dignitatem ipsumque palatium Lateranensem omnemque suam gloriam), но в др. месте уточняется, что речь шла о «царском достоинстве в западных странах» (omnem regiam dignitatem in partibus occidentalibus). Однако Паукапалеа в отличие от сторонников папской теократии толковал К. д. как свидетельство разделения властных полномочий между папой и императором: «Император не должен посягать на права понтифика, а понтифик - на права светского государя» (nec imperator iura pontificis, nec pontifex iura regalia usurpare debet). Признавая право папы Римского на светскую власть в соответствии с К. д., канонист подчеркивал, что светские государи также обладают собственными властными полномочиями, не исходящими от папы (Summa Paucapaleae. |
| «Sed si error nobilitatis, vel dignitatis, redundat in errorem personae, tunc impedit matrimonium. Unde si consensus mulieris feratur in istam personam directe, error nobilitatis, vel dignitatis, redundat in errorem personae, tunc impedit matrimonium; si autem directe intendit consentire in filium regis, quicumqui sit ille, tunc si alius praesentatur ei quam filies regis, est error personae, et impeditur matrimonium». ( S. Thomas, Summa Theologica, Suppl., III partis, q. 51, art. 2 ad 5) «Однако, если ошибка относительно знатности или достоинства выливается в ошибку относительно личности, тогда она препятствует браку. Отсюда следует, что, если согласие женщины будет направлено именно на такое лицо, то ошибка относительно [его] знатности или достоинства выльется в ошибку относительно личности и потому воспрепятствует браку; если же она прямо намеревается дать согласие сыну владыки, каким бы тот ни был, тогда, если другой человек представится ей как сын владыки, то здесь произойдёт ошибка относительно личности, и брак будет воспрепятствован». ( Св. Фома , Сумма Теологии, Прил. к части, вопр. 51, ст. 2, к п. 5) Такой была преобладающая в католической доктрине интерпретация, которой придерживалась юриспруденция до самого последнего времени: считается, что ошибка относительно качества выливается в ошибку относительно личности лишь в том случае, если это качество выделяет именно это лицо, отличая его от всякого другого лица, т.е. если это качество, хотя бы оно и не определяло эту личность, подразумевается как условие sine qua non. Кроме того, эта интерпретация «ошибки относительно качества, выливающейся в ошибку относительно личности» отсылает нас к т.н. «третьему правилу Св. Альфонса де Лигуорио », согласно которому определяющим объектом согласия действительно становится какое-либо качество личности тогда, когда намерение брачующегося направляется прямо и принципиально именно на такое качество другого брачующегося, которое отлично от индивидуализирующего качества личности. |
| Б. утверждал, что поскольку Бог есть истина, то научное исследование может только поддерживать Божественное Слово, но никак не противоречить Ему. «Поверхностная философия», согласно Б., «склоняет ум человека к безбожию, глубины же философии обращают умы людей к религии. Ведь когда ум человеческий созерцает рассеянные всюду вторичные причины, он порой может остановиться на них и не идти дальше; но, когда он охватил их цепь целиком, объединил и связал друг с другом, он неизбежно воспаряет ввысь к провидению и Божеству... Ведь никто не отрицает того, что Бог есть, за исключением тех, кому было бы выгодно, если бы Бога не было» (Соч. Т. 2. С. 386-388; ср.: Т. 1. С. 89). Вместе с тем Б. считал необходимым различать истины, подаваемые Божественным Откровением, от тех, к-рые познаются естественными науками: «...напрасно потратит свои силы тот, кто попытается подойти к небесным тайнам религии с мерками нашего разума. Вместо этого следует с восторгом и преклонением обратить наши мысли к престолу небесной истины» (Соч. Т. 1. С. 205). Труд, содержащий описание состояния и возможностей усовершенствования науки, должен был выйти под названием «Великое восстановление наук», но завершен не был. 1-я часть, «О достоинстве и приумножении наук» (De dignitate et augmentis scientiarum), включает обзор и классификацию наук, или человеческого знания. Принцип разделения наук у Б. определяется разницей между истинами, данными Богом в Откровении, и аксиомами, сформулированными людьми, а также наличием различных человеческих способностей, заключенных в рациональной душе. Последняя была сотворена Богом, когда он создавал человека по Своему образу и подобию, поэтому все способности, используемые человеком в познании, являются ее инструментами. Из 3 способностей рациональной души - памяти, воображения и рассудка - происходят соответственно 3 основных разделения познания на историю, поэзию и философию (Соч. Т. 1. С. 148-150). Для получения знания в этих науках человеку достаточно его собственных сил. Аналогичное трехчастное разделение применяется также к теологии, возникающей на основе Откровения. Теология Откровения состоит из священной истории, включая пророчества, к-рые, по Б., являются историей еще до самого события; притчей, или «Божественной поэзии»; различных поучений и догматов, представляющих в сущности непреходящую философию (Там же). |
| Наука, по Б. Д., основывается на необходимых выводах, полученных силлогистическим путем (опосредствованно или непосредственно) из самоочевидных начал, или принципов. Каждая наука имеет свои собственные начала, но есть целая группа общих для всех наук начал, к-рые рассматриваются метафизикой. Это т. н. благородные положения (dignitates), они же общие понятия души (communes conceptiones animi), или высшие положения (maximae propositiones). Этим началам «достойно доверять в силу очевидности истины, пребывающей в них», мгновенного осознания их разумом, высочайшей действенности, к-рой они обладают в доказательстве и разъяснении всего иного, не самоочевидного. К ним относятся, напр., положения: «если от равного отнять равное, то останется равное», «всякое целое больше своей части» и т. д. Вслед за Аверроэсом Б. Д. полагает, что знание первых начал имеется у человека по природе (Ibid. Q. 8. 72). В объяснении соотношения разума и веры Б. Д. идет по пути кардинального их различения: философия «опирается на доказательства и достоверные умозаключения, вера - на многочисленные чудеса, а не на умозаключения; ибо то, чего придерживаются на том основании, что оно выведено посредством умозаключений, является не верой, но знанием» (De aetern. mundi. 19-22), а «вера не есть знание» (Ibid. 819). Философский разум свободен в своих исследованиях, его выводы обладают необходимостью и всеобщностью, однако и догматы веры, согласно Б. Д., неопровержимы рациональными средствами, а значит, независимы от аргументов разума. Возможна, т. о., одновременная истинность 2 контрадикторных на первый взгляд высказываний, одно из к-рых исходит из начал философии, др.- богословия. Напр., по доводам разума творение из ничего невозможно, поскольку «ex nihilo nihil est»; но с т. зр. богословия Божественным всемогуществом творение из ничего - возможно. Одновременная истинность этих высказываний имеет место только в том случае, если философия не вторгается в область богословия и наоборот. По Б. Д., можно говорить о философской истине и богословской истине, но не истине вообще - концепция, соответствующая «теории двух истин», осужденной Церковью как еретическая. Фома Аквинский , современник Б. Д., писал: согласно этой теории, «необходимо доказанным (т. е. научными положениями.- А. А.) может быть только необходимо истинное, противоположным которому является невозможное ложное», откуда следует, что христиане верят «в невозможное и ложное, которое не может содеять даже Бог, но уши верующих не могут перенести таких речей» ( Thom. Aquin. De unit. intell. 119). |
| A woman’s response to the Culture of Death SOURCE: LifeSiteNews.com By Ligaya Acosta, Ph.D A Paper Prepared for the Study Seminar marking the 25th Anniversary of Pope John Paul II’s Apostolic Letter Mulieris dignitatem Pontificium Consilium Pro Lacis October 10-11, 2013 Vatican City, Rome. “The hour is coming, in fact has come, when the vocation of woman is being achieved in its fullness, the hour in which woman acquires in the world an influence, an effect and a power never hitherto achieved. That is why, at this moment when the human race is under-going so deep a transformation, women impregnated with the spirit of the Gospel can do so much to aid mankind in not falling.” 1 The beautiful words of Pope Paul VI, from his address to women during the closing of the Second Vatican Council, were remembered in the first paragraph of St. John Paul II’s great apostolic letter, Mulieres Dignitatem . Indeed, this is a clear recognition of the crucial role of women in the world, and a prophetic pronouncement of what would be needed today. As we face an increasingly secular and materialistic world, the role of women as bearers of life is consciously and masterfully being turned upside down. Today very sadly, fertility is considered a disease, treated with dangerous contraceptives that are now considered “essential medicine!” And when the same contraceptives fail — which they often do – abortion, called a “woman’s right,” conveniently becomes an option even though it takes another life! And of course, when children see that their mother can kill their siblings through contraception and abortion, what is there to prevent them from killing us when we become old? When we consider children as burdens easily disposed of through abortion, for sure the weak and the elderly can also be easily disposed of, and thus euthanasia sets in. These are fruits of the same poisonous tree. In China, which implements a strict one-child policy, there is what is called the “8-4-2-1 society”: one child taking care of two parents, four grandparents, and eight great grandparents. 2 More likely to be spoiled and self-centered, these children often neglect their parents later, causing a great deal of loneliness on the part of the elderly, and a host of other related problems. |
| Nam et situs et habitus et locus et tempus in Deum non proprie, sed per similitudinem translate dicuntur; quippe ( Psalm. 99,1 ) «sedere super Cherubin» dicitur, quod est ad situm; et ( Psalm. 104,6 ): «Abyssum tamquam vestimentum amictus,» quod est ad habitum; et ( Psalm. 102,28 ): « Anni tui non deficient,» quod ad tempus pertinet; et ( Psalm. 139,8 ): «Si ascendero in caelum, tu ibi es,» quod ad locum. Nam et in Propheta (Amos 2,13): «Plaustri portantis fenum» species ad Deum dicitur. Et haec omnia per figuram Deus, quia nihil est horum ad proprietatem substantiae eius. Caput II. DE FILIO DEI Multis etiam modis Christus appellari in scripturis invenitur divinis. Nam ipse Dei Patris Unigenitus filius, dum esset aequalis Patri, propter salutem nostram formam servi accepit. Proinde quaedam nomina in illo ex divinitatis substantia, quaedam ex dispensatione susceptae humanitatis adsumpta sunt. Christus namque a chrismate est appellatus, hoc est unctus. Praeceptum enim fuerat Iudaeis ut sacrum conficerent unguentum, quo perungui possent hi qui vocabantur ad sacerdotium vel ad regnum: et sicut nunc regibus indumentum purpurae insigne est regiae dignitatis, sic illis unctio sacri unguenti nomen ac potestatem regiam conferebat; et inde Christi dicti a chrismate, quod est unctio. Nam chrisma Graece, Latine unctio nuncupatur, quae etiam Domino nomen adcommodavit facta spiritalis, quia Spiritu unctus est a Deo Patre, sicut in Actibus (4,27): «Collecti sunt enim in hac civitate adversus sanctum Filium tuum, quem uncxisti»: non utique oleo visibili, sed gratiae dono, quod visibili significatur unguento. Non est autem Salvatoris proprium nomen Christus, sed communis nuncupatio potestatis. Dum enim dicitur Christus, commune dignitatis nomen est; dum Iesus Christus, proprium est vocabulum Salvatoris. Christi autem nomen nusquam alibi omnino nec in aliqua gente fuit, nisi tantum in illo regno ubi Christus prophetabatur, et unde venturus erat. Messias autem Hebraice dicitur, Graece Christus, Latina autem locutione unctus. |
| Equidem Patres, Ecclesiaeque Scriptores coelestibus edocti eloquiis nihil antiquius habuere, quam in libris ad explicandas Scripturas, vindicanda dogmata, erudiendosque fideles elucubratis summam Virginis sanctitatem, dignitatem, atque ab omni peccati labe integritatem, ejusque praeclaram de ceterrimo humani generis hoste victoriam multis mirisque modis certatim praedicare atque efferre. Quapropter enarrantes verba, quibus Deus praeparata renovandis mortalibus suae pietatis remedia inter ipsa mundi primordia praenuntians et deceptoris serpentis retudit audaciam, et nostri generis spem mirifice erexit inquiens «Inimicitias ponam inter te et mulierem, semen tuum et semen illius» docuere, divino hoc oraculo clare aperteque praemonstratum fuisse misericordem humani generis Redemptorem, scilicet Unigenitum Dei Filium Christum Iesum, ac designatam beatissimam Eius matrem Virginem Mariam, ac simul ipsissimas utriusque contra diabolum inimicitias insigniter expressas. Quocirca sicut Christus Dei homimimque mediator humana assumpta natura delens quod adversus nos erat chirographum decreti, illud cruci triumphator affixit, sic sanctissima Virgo arctissimo et indissolubili vinculo cum Eo coniuncta una cum Illo, et per Illum sempiternas contra venenosum serpentem inimicitias exercens, ac de ipso plenissime triurtiphans illius caput immaculato pede contrivit. Hunc eximium singularemque Virginis triumphum, excellentissimamque innocentiam, puritatem, sanctitatem, eiusque ah omni peccati labe integritatem, atque ineffabilem coelestium omnium gratiarum, virtutum, ac privilegiorum copiam, et magnitudinem iidem Patres viderunt tum in arca illa Noe, quae divinitus constituta a communi totius mundi naufragio plane salva et incolumis evasit; tum in scala illa, quam de terra ad coelum usque pertingere vidit Iacob, cuius gradibus Angeli Dei ascendebant et descendebant, cuiusque vertici ipse innitebatur Dominus; tum in rubo illo, quem in loco sancto Moyses undique ardere ac inter crepitantes ignis flammas non iam comburi aut iacturam vel minimam pati, sed pulcre virescere ac florescere conspexit; tum in illa inexpugnabili turri a facie inimici, ex qua mille clypei pendent, omnisque armatura fortium; tum in horto illo concluso, qui nescit violari neque corrumpi ullis insidiarum fraudibus; tum in corusca illa Dei civitate, cuius fundamenta in montibus sanctis; tum in augustissimo illo Dei templo, quod divinis refulgens splendoribus plenum est gloria Domini; tum in aliis eiusdem generis omnino plurimis, quibus excelsa in Deiparae dignitatem, eiusque illibatam innocentiam, et nulli unquam naevo obnoxiam sanctitatem insigniter praenunciatam fuisse Patres tradiderunt. |
| Nunc autem, supra infra in g-homoousiou perversionem nihil aliud dicis quam quod istud dicentes, necesse sit confiteri substantiam praeexsistere et sic ex ipsa patrem et filium esse. Primum non est necesse. Deus enim et substantia et substantiae causa est, et omnibus quae sunt praeexsistit et universae exsistentialitati et universae essentialitati. Ab ipso enim omnia et ea quae sunt et nomina. Ex isto igitur deo, substantiae principium qui est et ideo qui sit substantia, g-homoousios filius, in ipso et cum ipso, quippe forma eius qui sit et imago et character, sine quibus deus non intellegitur nec intellegentia[m] ascendit, non tamen quod non sit quod est simplex deus, et non quod ista quasi aliud quod in ipso sint aut ut accidentia, sed istud ipsum deum esse. Et sic esse g-homoousion est quod est esse. Et pater quod est esse, quod autem sic esse filius est. Deus enim quod est esse, sic autem esse g-logos. Et hoc significat semper quod dicitur: ego et pater unum sumus, et: pater in me et ego in patre, et: si quis me vidit, vidit patrem. g-homoousia enim. Quid ergo dicit dicens: praeexsistit substantia, si g-homoousion est? Quid vero? Si g-homoiousion est, non necesse est sic intellegere, quod praeexsistat substantia, a qua duo ista substantia similia facta sint? Et secundum tuam rationem et tu in id ipsum incurris, quod metuis in g-homoousiYi. An tibi soli licet sic intellegere g-homoiousion, patre dante substantiam filio? Nobis autem non est ista excogitatio, g-homoousion esse patre causa exsistente ad hoc ut sit filio substantia[m]? deum esse et tu fateris; g-homoiousion enim dicis et patrem et filium. Quis, cui similis? Secundum dignitatem et dignitatem nominum, filius patri? Sed tamen et pater filio: sic enim sunt omnia ad aliquid. Si istud est similitudo et dicimus g-homoiousion, similem esse dicimus filium patri. Et quomodo accipiemus Esaiae dictum? Dicit enim: ante me non fuit alius deus et post me non erit similis. 30. Quid ergo? g-logos ante deum, an post deum, an cum deo? |
| Quod Christus non ab homine homo: panis enim ex deo est, qui descendit de caelo. Quod vita: et vitam dans mundo. Et postea dicit: ego sum panis vitae. Quod ex deo: non vidit patrem aliquis, nisi qui est a patre. Quod pater et filius, alius in alio: sicuti misit me vivens pater. Si vita filius, vivens pater, filius in patre. Sicuti enim quale prius est, deinde qualitas, sic vivens primus deus, sic vita. Qui enim genuit vitam, vivens est. Vivit vita a vivente patre. Non enim ante vita et sic deus vivens, sed deus vivens prior, sic vita et sic vivens vita. Et idcirco deinde dicit: et ego vivo propter patrem. Ergo et pater in ipso. Quod et panis est et vita: et qui accipit me, et ille vivet propter me. Hic est panis de caelo descendens. Non sicuti patres vestri manducaverunt et mortui sunt. Manducans istum panem vivet in omne saeculum. 7. Numquid homo ista dicit de semet ipso, qui sit solum homo? Si enim homo ista dicit, blasphemat et peccantes non audit. Sed enim dicit Christus, quod audit illum deus. Non ergo peccator neque homo. Et dictum est: vana spes in hominem. Et dicitur: nos vero in deum nostrum speramus. Christus ergo deus, non ab alia substantia; vivens pater et ego vivo propter patrem, et: panis vitae sum ego, qui istum manducat vivet in saeculum; cuncta ista unam substantiam significant. Et idcirco dicit Iesus, quod desuper est, qui dicit ista: si igitur videritis filium hominis ascendentem, ubi fuit prius. Quod spiritus deus est, dictum est: spiritus deus est, et quod filius spiritus est vivificans. Quod ista fides est perfecta in Christum, dicit Petrus: verbum vitae aeternae habes. Et nos credidimus in te, domine, quoniam tu es Christus, filius dei. Quid est verbum vitae aeternae? Quoniam si quis te audit, vivet in aeternum. Quod a deo: ego scio ipsum, quod ab ipso sum. Quod substantia patris Christus: ego in patre et pater in me. Hoc non per dignitatem solum, sed per substantiam. Si enim per dignitatem solum, quomodo ipse dicit: pater meus maior me est, et pater mittit, mittitur filius? |
| Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей. 1 Ин. 3,15 В довизантийский период город именовался Ресена и данный регион всегда привлекал поселенцев благодаря своим многочисленным природным источникам. В III в. в Ресене располагался III Парфянский легион (Legio III Parthica), прикрывавший провинцию от вторжений парфян и позднее персов. В период царствования императора Феодосия I Великого (379-395) город переименовывается в Феодосиополь . В этот период согласно " Notitia dignitatum " (ок. 400 г.) город управляется дукой Осроены. В период 608-609 г.г. Феодосиополь, как и остальные византийские города Сирийской Месопотамии ( Мартирополь , Константина , Эдесса , Амида и др.), захвачен персами во время ирано-византийской войны 602-628 г.г., поводом для которой послужило восстание армян против имперской власти. Религия В византийский период в связи с проживанием значительной части христианского неселения в городе располагалась епископская кафедра Эдесской митрополии . Святые Использованные материалы Редакция текста от: 25.08.2012 11:40:25 Дорогой читатель, если ты видишь, что эта статья недостаточна или плохо написана, значит ты знаешь хоть немного больше, - помоги нам, поделись своим знанием. Или же, если ты не удовлетворишься представленной здесь информацией и пойдешь искать дальше, пожалуйста, вернись потом сюда и поделись найденным, и пришедшие после тебя будут тебе благодарны. |
|
|
