| Проповедь Иисуса Христа. Миниатюра из Лекционария. 3-я четв. XI в. (Ath. Dionys. 587. Fol. 118) Проповедь Иисуса Христа. Миниатюра из Лекционария. 3-я четв. XI в. (Ath. Dionys. 587. Fol. 118) Для Рр характерны общие с Н. п. эсхатологическая направленность, указание на центральное значение личности Иисуса (Лк 6. 22, 46) и тема уподобления Отцу Небесному в милосердии. Однако в то время как Рр посвящена отношению к ближнему, замысел Н. п. значительно шире. Матфей раскрывает темы отношения к Богу и закону, к-рые практически отсутствуют в Рр. Не случайно центральным понятием Н. п. является δικαιοσνη - праведность, охватывающая все стороны жизни. Вероятно, этим обусловлено различие в расстановке акцентов: у Луки стоит призыв «будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд» (Лк 6. 36), а у Матфея - «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5. 48) ( Иларион (Алфеев). 2016. С. 288). Кроме того, заповеди блаженства, к-рые в Рр имеют характер утешения и обетования, в Н. п. получают подчеркнуто нравственное содержание, что видно уже в использованных обращениях: «нищие духом» вместо «нищих», «алчущие и жаждущие правды» вместо «алчущих». Указанные различия между текстами в научной лит-ре принято объяснять редакторской деятельностью одного или обоих евангелистов. Как правило, исследователи предпочитают видеть в роли редактора именно Матфея. Для этого приводят как минимум 3 основания: Н. п. имеет более сложную и упорядоченную структуру по сравнению с Рр; она содержит большое количество дополнительного материала; при этом текст Матфея, за немногими исключениями, строго следует за текстом Луки: порядок логий в версии Луки в целом остается неизменным, и именно они дополняются новым материалом. Версия, представленная у Луки, соответственно часто считается оригинальной и известной обоим евангелистам, а значит, достаточно четко передающей текст из источника логий Q. В лит-ре наиболее распространены 3 варианта решения проблемы взаимосвязи Н. п. и Рр, но каждый из них не лишен недостатков. |
| Е. с. вместе с напрестольным крестом обычно полагается на аналой или на стол в тех случаях, когда богослужения совершаются вне алтаря - как в храме (молебны (но при особо торжественном совершении молебнов Е. с. износится из алтаря по чину праздничной утрени), таинство исповеди (присутствие здесь Евангелия символизирует обещание твердого раскаяния в грехах - издавна на Евангелии приносились клятвы)), так и вне храма (совершение треб на дому, келейная молитва и др.). При хиротонии во епископа раскрытое Е. с. возлагается на голову хиротонисуемого как символ Десницы Божией. Подобный обряд присутствует и в чинопоследовании таинства Елеосвящения, когда раскрытое Е. с. полагается на голову болящего. Е. с. обычно помещается в оклад на к-ром чаще всего изображаются воскресение Христово и 4 евангелиста. Текст Е. с. нередко бывает богато украшен. К числу наиболее известных рукописей Е. с. относятся греч. Евангелие Успенского (древнейшее сохранившееся точно датированное минускульное Евангелие - РНБ. Греч. 219, 835 г.), Трапезундское Евангелие (праздничный апракос - РНБ. Греч. 21, 2-я пол. X в.), Карахисарское Четвероевангелие (РНБ. Греч. 105, 3-я четв. XIII в.), ватиканские Евангелия-апракосы (Vat. Ottob. gr. 175, IX в., и Vat. gr. 1522, нач. X в., один из древнейших иллюстрированных апракосов), афонские Четвероевангелие из мон-ря Ставроникита (Ath. Stauronik. 43, сер. X в.) и Евангелие-апракос из мон-ря Дионисиат (Ath. Dionys. gr. 587, кон. XI в.), Евангелие-апракос из мон-ря вмц. Екатерины на Синае (Sinait. gr. 204, кон. X - нач. XI в.), Принстонское Четвероевангелие 2-й пол. IX в. (с миниатюрами XII в.- Princeton. Garrett. 6), Четвероевангелие из Иверского мон-ря (Ath. Iver. 1387, 925-950 гг.), Четвероевангелие из Национальной б-ки в Париже (Paris. gr. 74, 1058 г.), Четвероевангелие из мон-ря св. Иоанна Богослова на о-ве Патмос (Patm. 274, 1125-1150 гг.), Лекционарий Моргана (NY Morgan MS. M. 647, 1050-1100 гг.) и др., лат. Линдисфарнское Евангелие (кон. VII - нач. VIII в.), Евангелие из Келса (кон. VIII - нач. IX в.), арм. Эчмиадзинское Евангелие (X в.), груз. Гелатское Четвероевангелие (XI-XII вв.), сир. Евангелие (Lond. Brit. Lib. Add. 7170, 1216-1220 гг.), коптско-араб. Четвероевангелие (Lond. Brit. Lib. Or. 425, 1308 г.), южнослав. глаголические Ассеманиево Евангелие (краткий апракос, 1-я пол.- сер. XI в.), Мариинское Четвероевангелие (XI в.), Зографское Евангелие (неполное Четвероевангелие кон. X - нач. XI в.), Боянское Евангелие (краткий апракос, 1-я пол. XIII в.), кириллические Четвероевангелие царя Иоанна Александра (1355-1356), древнерусские Остромирово Евангелие (апракос, 1056-1057), Архангельское Евангелие (апракос, 1092), Мстиславово Евангелие (полный апракос, 1117), Юрьевское Евангелие (полный апракос, 1119-1128) и др. |
| Так, в составе клейм иконы «Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием» из Благовещенского собора Сольвычегодска (кон. XVI - нач. XVII в., СИХМ) присутствуют «Моление и жертвоприношение Захарии в Иерусалимском храме», «Благовестие Захарии», «Немотствующий Захария», «Целование Захарии и Елисаветы» и примыкающая к ним «Встреча Марии и Елисаветы». Самое большое количество сцен представлено в иллюстрированном Житии И. П. в т. н. Егоровском сборнике: теме «Зачатие св. Иоанна Предтечи» посвящено 25 миниатюр (Там же). В XVI в. на Руси иконография «Зачатие св. Иоанна Предтечи» претерпевала изменения. Популярность приобрела сцена «Целование Захарии и Елисаветы», в древнюю визант. композицию которой было включено изображение ложа - бытовой детали, переводящей идею встречи, приветствия (по-славянски «целования») к значению собственно зачатия. Судя по составу сцен житийных циклов И. П. XVI - 1-й пол. XVII в., именно «Целование Захарии и Елисаветы» понималось в эту эпоху как изображение момента зачатия И. П. Праздничные иконы «Зачатие св. Иоанна Предтечи» в этот период также создавались по иконографии «Целования», напр. икона из Ипатиевского мон-ря (кон. XVI в.). Композиция «Рождество св. Иоанна Предтечи» впервые зафиксирована на фресках ц. Св. Софии в Охриде (сер. XI в.), а также на миниатюрах 2-й пол.- кон. XI в.: из Минология (ГИМ. Греч. 9/382. Л. 210 об., 1063 г.); из Четвероевангелия (Paris. gr. 74. Fol. 106v, 2-я пол. XI в.; Bodl. Clark. 10. Fol. 78r, 4-я четв. XI в.); из Лекционария (Ath. Dionys. 587. Fol. 154v, 3-я четв. XI в.); из Минология (Paris. gr. 1528. Fol. 197r, XII в.); из Четвероевангелия (Ath. Vatop. 975. Fol. 120v, кон. XI в.; Vat. Palat. gr. 189. Fol. 152r, XI в.). В средне- и поздневизантийскую эпоху изображение «Рождества св. Иоанна Предтечи» стало центральным в цикле детства И. П. (свод визант. памятников с изображением «Рождества св. Иоанна Предтечи» см.: Κατσιτη. 1998. Σ. 48). Основа композиции - изображение ложа с возлежащей прав. Елисаветой - восходит к иконографии «Рождества», заимствованной христианами из античных типологических циклов в эпоху поздней античности ( Grabar A. |
| Формы Н. к., прежде всего как воздвизального, можно проследить также и по композициям «Воздвижение Креста Господня» в средневек. искусстве. В Ватиканском Минологии (Vat. gr. 1613. P. 34, 1-я четв. XI в.) патриарх, стоящий на фоне ниши - алтарной апсиды в окружении диаконов со свечами, поднимает перед собой 6-конечный крест, вертикальная мачта к-рого длиннее 2 перекладин, а верхняя перекладина короче средней. На миниатюре из Евангелия (Ath. Dionys. 587. Fol. 119v, 3-я четв. XI в.) подобного размера крест в руках патриарха имеет 2 белые точки-«жемчужины» на пересечении обеих перекладин с мачтой. На миниатюре из Евангелия афонского Пантелеимонова мон-ря (Ath. Pantel. 2. Fol. 189v, XII в.) иерей поднимает крест большого размера, приближающийся по пропорциям к запрестольному кресту. На фреске в притворе мон-ря Высокие Дечаны (1350) патриарх держит в руках крупный 6-конечный Н. к. в золотом или золоченом окладе, с драгоценными камнями и жемчугом, в т. ч. на концах, образующих тройные завершения. На иконах Воздвижения Креста Господня разных типов и размеров встречаются различные виды креста. На Софийской иконе-таблетке работы новгородского мастера (кон. XV в., НГОМЗ) или на оборотной стороне 2-сторонней запрестольной иконы (XVI в., НГОМЗ) изображен 8-конечный тонкий крест с веточками над главой патриарха; такой же крест можно видеть на иконе письма Гурия Никитина (1681 г., ЯХМ). На фреске (1546/47) работы мастера Феофана Критского в кафоликоне мон-ря Ставроникита на Афоне крест, стоящий на амвоне, высотой с самого архиерея. Крупный крест изображен на иконе «Воздвижение Честнаго Креста Господня», написанной 2 июля 7088 (1580) г. по заказу архим. Феодора (Сизова): патриарх Макарий Иерусалимский с помощью 2 диаконов поддерживает 8-конечный деревянный крест размером в свой полный рост (Icona, Volto del Mistero/A cura del Centro Studi Russia Cristiana in collab. con il Centro di Restauro Scientifico I. Grabar di Mosca. Mil., 1991. Tav. 18); такой же крест повторяется в невьянской иконе и др. произведениях Нового времени. В поздний период при изображении алтаря мастера писали на нем и Н. к. в его исторической форме, традиционной для служебных предметов той эпохи: на фреске ярославской ц. во имя прор. Илии (1680-1681) в алтарной апсиде на престоле рядом с Евангелием лежит 8-конечный Н. к. с узкими ветвями, он образует центр композиции и самого алтарного пространства ( Игошев. 2003. С. 134). В позднейшей иконописи XIX в. Распятие Господне на одноименной иконе могло иметь вид иконописного Н. к., так что образы предстоящих кресту повторялись на ветвях креста в центре и по его сторонам (икона Палехская, Худож. галерея Я. Морсинка, ок. 1800 г.). |
| литеры «тау» и спускающийся по центру. Общим выражением и отдельными чертами лика этот образ близок к изображению Н. на синайской иконе кон. X в. Помимо миниатюры в Библии сакеллария Льва белый цвет одеяний Н. известен на керамической иконе к-польской работы с поясным образом святителя (30-е гг. XI в., Художественный музей Уолтерса, Балтимор); здесь те же, что на миниатюре, черты облика (короткие волосы, облегающие голову и соединяющиеся с бородкой, короткий локон над лбом, впалые щеки, морщины на лбу), тот же тау-образный тип сложения омофора. Сходный тип лика имеет и рельефная фигура святого на торцевой стороне серебряного с позолотой ковчега для главы св. Пракседы (кон. XI - нач. XII в., сокровищница капеллы Санкта-Санкторум, Латеранская базилика, Ватикан). Паттерсон-Шевченко не исключает исторической достоверности известного по древнерус. письменности (ВМЧ митр. Макария, сер. XVI в.; повторяет невыявленный греч. источник) текста о Чуде спасения К-польского патриарха Афанасия (входит в число посмертных чудес святого), отказавшегося почтить Н. молитвой, но благодаря к-рому впосл. избежал гибели. В этом тексте упомянуты 3 иконы из Деисуса, в т. ч. и образ Н., к-рый спасшийся патриарх поставил в к-польском соборе Св. Софии ( Š ev enko-Patterson. 1983. P. 20 (Not. 14)). Свт. Николай Чудотворец. Роспись ц. св. Николая Каснициса, Кастория. Кон. XII в. Свт. Николай Чудотворец. Роспись ц. св. Николая Каснициса, Кастория. Кон. XII в. Стоящим фронтально, в полный рост, на фоне богато украшенной архитектуры, воспроизводящей образцы церковного и дворцового зодчества визант. столицы, Н. представлен на миниатюре из Минология имп. Василия II (Vat. gr. 1613. P. 225, 1-я четв. XI в.) - он обеими руками держит кодекс в роскошном окладе. Подобная же схема была повторена на миниатюре из Евангелия мон-ря Дионисиат на Афоне, написанного и украшенного в К-поле (Ath. Dionys. 587. Fol. 124v, 80-е гг. XI в.). В ту же эпоху образ святителя включался в декор литургических предметов, напр., выносного медного креста с лицевыми медальонами (XI в., НГОМЗ) - изображение Н., вписанное в круглый формат, напоминает образ на печатях: у святителя короткие щетинистые волосы, окладистая короткая борода, расширяющаяся книзу; размещение образа Н. |
| 400, Баварский национальный музей, Мюнхен) на мозаике в ц. Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне (до 526), на миниатюре из Евангелия Раввулы (б-ка Лауренциана, Флоренция, 586), на ампулах Монци (VI в.), на миниатюрном клейме крышки реликвария из капеллы Санкта-Санкторум в Ватикане (ок. 600, Музеи Ватикана), на клейме серебряного блюда-дискоса из дер. Григорова Соликамского у. Пермской губ. (VIII-IX вв., ГЭ). На маргинальных миниатюрах из Хлудовской Псалтири (ГИМ. Греч. 129. Л. 44, сер. IX в.) 2 жены показаны сидящими у подножия гроба, плачущими и прикрывающими лица руками (вверху), одна из них стоит у гроба, прикасаясь к нему; обе в светлых платьях, мафорий у одной коричневый, у другой красный. Схема с 2 женами, стоящими у гроба, на к-ром восседает ангел, повторена на фресках Спасо-Преображенского собора Мирожского мон-ря (30-40-е гг. XII в.), примыкает к сцене «Явление Христа двум Мариям» и разделяет крупные сцены «Сошествие во ад» и «Успение Пресв. Богородицы». Известны и краткие версии композиции, когда 2 ангелам, сидящим при гробе, предстоит лишь одна жена, к-рую и соотносят с М. М., как, напр., на миниатюре из Евангелия из афонского мон-ря Дионисиат (Ath. Dionys. 587, XI в.). Пришедшие ко гробу 3 жены представлены на произведениях, восходящих к евлогиям средневизантийского времени и периода лат. завоевания, как, напр., на миниатюре в Синаксаре Захарии Валашкертского (НЦРГ. А 648, 1-я четв. XI в.); на рельефе на серебряном окладе для камня Гроба Господня к-польской работы (1150-1200, Лувр, Париж); на новгородских каменных иконках XIII-XIV вв. (НГОМЗ, ГММК); подобная схема повторяется на готических авориях, напр. в клейме диптиха-авория с изображением Страстей Христовых франц. работы (2-я пол. XIII в., ГЭ). В древнерус. искусстве извод этой композиции имеет большое значение, т. к. входит в число сюжетов Страстного цикла, дополняющих праздничный чин высокого иконостаса (напр., иконы из Троицкого собора Троице-Сергиева мон-ря (1425-1427); из Успенского собора Кириллова Белозерского монастыря (1497, КБМЗ)), а также встречается в составе аналойных икон-таблеток (напр., икона из комплекта «Троицких таблеток», 2-я четв. |
| Среди композиций, иллюстрирующих явления Христа по воскресении, к числу древнейших относится и извод явления Спасителя двум Мариям. Для памятников раннего времени, как правило рельефов, характерны одинаковые силуэты жен, припадающих к стоящему Христу или склоняющихся перед Ним: деревянные двери римской ц. Санта-Сабина (IV в.), миниатюра из рукописи Гомилий свт. Григория Назианзина (Paris. gr. 510. Fol. 30v, 879-882 гг.); есть и варианты с различным их расположением (одна из жен припадает к стопам не поднимая головы, другая в такой же позе проскинесиса обращает лицо и руки в молении к Христу - рельеф, сер. X в., ГЭ). В древнерус. искусстве домонгольского времени использовались образцы с симметричным расположением женских фигур в этой сцене, напр. на фреске в соборе псковского Мирожского мон-ря, которая может восходить к киевским образцам, т. е. росписям собора Св. Софии в Киеве (30-40-е гг. XI в.). Именно в этой композиции в росписи Троицкой ц. в мон-ре Сопочаны (1265) в изображении одной из сестер использован профиль, напоминающий об античных рельефах. Расположение сюжета в буквицах, декорирующих текст, может влиять на соотношение фигур - в рукописи Евангелия (Ath. Dionys. 587 m. Fol. 31r, 2-я четв. XI в.) литера Л составлена из склонившихся друг к другу сестер и Спасителя. Позднее эта древняя схема могла быть понята как событие, произошедшее с участием разных лиц Священного Писания. На миниатюре нач. XIV в., вшитой в рукопись новгородской Псалтири кон. XIII в., сохранились подписи к образам 2 женщин в земном коленопреклонении, называющие их М. и М. (ГИМ. Хлуд. 3). В росписях новгородской ц. во имя вмч. Феодора Стратилата на Ручью (80-90-е гг. XIV в.) эта композиция размещается в алтаре; левая из фигур 2 жен имеет подпись, являющуюся аббревиатурой имени Пресв. Богородицы. Исследовавшая росписи в контексте визант. и древнерус. искусства Т. Ю. Царевская указывает, что в богословской литературе той эпохи первой среди женщин, к-рым явился Христос по воскресении, была Матерь Божия ( Царевская. 2007. С. 82). |
| 1181); в 2 циклах на Крите - в парекклисионе св. Иоанна Крестителя ц. св. Василия в Ираклио (1284) и в ц. Панагии в Фоделе (1321); на фресках храма Спаса в Цаленджихе, Грузия (1384-1396); на фресках ц. св. Иоанна Предтечи на о-ве Родос (сер. XV в.) (свод визант. памятников с изображением «Усекновения главы св. Иоанна Предтечи» см.: Κατσιτη. 1998. Σ. 169-174). В средневизант. период сложились неск. иконографических изводов «Усекновения главы св. Иоанна Предтечи», получивших широкое распространение впосл. Наиболее традиционным является изображение фигуры склонившегося святого в 3/4-ном повороте, над к-рым воин заносит меч; действие происходит на фоне ландшафта, как представлено на миниатюрах из Минология (ГИМ. Греч. 9/382, 1063 г.), из Лекционария (Ath. Dionys. 587, 3-я четв. XI в.); на фресках в крипте ц. св. Иоанна Предтечи в Севастии Палестинской (ок. 1185); в росписях ц. св. Апостолов в Фессалонике (1310-1314) и мн. др. Следующим вариантом иконографии «Усекновения главы св. Иоанна Предтечи» стало изображение совершившейся казни, когда голова отделена от тела, из к-рого изливается кровь; над простертым на земле святым возвышается воин, к-рый вкладывает меч в ножны: миниатюра из Синаксаря Захарии Вагаршакертского под 29 авг. (Кекел. А 648, 1030 г.); икона «Св. Иоанн Предтеча, с житием в 15 клеймах» из мон-ря вмц. Екатерины на Синае (нач. XIII в.); фреска ц. Успения в мон-ре Трескавец в Македонии (между 1334 и 1343) и др. Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием. Икона. XVI в. (НГХМ) Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием. Икона. XVI в. (НГХМ) Св. Иоанн Предтеча Ангел пустыни, с житием. Икона. 1595 г. (ГИМ) Реже И. П. изображали стоящим, но уже обезглавленным - момент только что совершившейся казни, его глава в нимбе лежит на земле: росписи ц. свт. Николая Чудотворца в г. Куртя-де-Арджеш в Румынии (сер. XIV в.); ц. св. Фанурия (Валсамонеру) на Крите (1408, 1425). Иногда главу на блюде уносят Саломия или воин; в таком варианте «Усекновение главы св. Иоанна Предтечи» включалось как эпизод в композицию «Пир Ирода» в составе миниатюрных и монументальных повествовательных циклов, напр. |
| С посл. четв. XVI в. молдав. иконописцы все чаще вдохновлялись иллюминированными кодексами, что отразилось в памятниках стенописи и иконописи, а также характеризует молдав. миниатюру. Различные источники указывают на хождение в М. к. и в соседнем Валашском княжестве ряда известных иллюминированных визант. кодексов (иногда это их южнослав. реплики). Не всегда установлено время появления визант. кодексов в М. к., тем не менее некоторые факты могут указывать на представление о данном явлении. Так, известно о нахождении в М. к. знаменитого Четвероевангелия болгарского царя Иоанна Александра 1356 г. (Lond. Brit. Lib. Add. 39027 (бывш. Curzon 153)), реплики визант. кодекса XI в. (Paris. gr. 74), выкупленного из залога в нач. XV в. господарем Александру I Добрым. Визант. рукопись Евангелия-Апракос (XII-XIV вв.) в период правления в М. к. господаря Иеремии Мовилэ (1595-1600, 1600-1606) заказчик Глигорча Крэчун украсил окладом и подарил афонскому мон-рю Ватопед; Четвероевангелие (XII-XIII вв.) ок. 1598 г. украсил окладом великий логофет Лупу Строич и передал в дар афонскому мон-рю Дохиар; Четвероевангелие XII в. с окладом Елизавета Мовилэ вложила в афонский мон-рь Кутлумуш. Валашский господарь Мирча Чобан († 1534) украсил окладом Лекционарий XI в. из мон-ря Дионисиат на Афоне (Ath. Dionys. 587). Визант. иллюстрированную книгу Апостол (Rockfeller McCormick NT.- Chicago. Bibl. Univ. 2400) украсил окладом валашский господарь Александру II Мирча (1568-1574), брат молдавского господаря Петру VI Хромого. Известная рукопись IX в., т. н. Sacra Parallela (Paris. gr. 923), Псалтирь XI в. (Ath. Vatop. 760), Типикон монастыря Пантократор на Афоне XII в. (не сохр.) принадлежали б-ке династии Маврокордатов, правивших в Молдавии и Валахии в XVIII - нач. XIX в. ( Costea. 1992. P. 44. Not. 16-17). C 1587 по 1608 г. в М. к. жил Яннакис Симотас, купец из Эпира, тесно связанный с молдав. господарями и высшими сановниками, для к-рых он приобретал в К-поле ценные предметы церковного искусства ( N sturel. 1986. P. 72). |
| Так, в изображениях Иоанна показана его работа с учеником Прохором и получение Откровения с небес. Существует неск. вариантов такой иконографии: Иоанн стоит, полуобернувшись вправо к небесному сегменту, внимая Богу, вытянув благословляющую руку к сидящему на табурете пишущему Прохору, на золотом фоне (Ath. Vatop. 960. Fol. 264v, 1128; Четвероевангелие X в.- Ath. Dionys. 588), та же сцена на фоне горок, т. е. на о-ве Патмос (Ibid. 587. Fol. 1v, XI в.; ГИМ. Греч. 41, XII в.); Иоанн на фоне архитектуры с раскрытой книгой сидит в кресле, диктуя сидящему напротив Прохору (РНБ. Греч. 101. Л. 116 об., нач. XIV в.); Иоанн сидит на фоне горок, обернувшись к небесному сегменту, и диктует Прохору (Vindob. Theol. gr. 300, 1-я пол. XIV в.); Иоанн сидит на фоне пещеры, полуобернувшись к небесному сегменту, макая стило в чернильницу, без Прохора (Ath. Vatop. 913. Fol. 186v, нач. XIV в.; Ath. Laur. А-113. Fol. 4v, XV в.); Иоанн сидит в такой же позе на золотом фоне (ГИМ. Греч. 407, XIV в.) или стоит (там же) на фоне горок, обернувшись к небесному сегменту, также без Прохора. В иконографии Луки нашло отражение предание о том, что им были написаны первые иконы Богоматери. В палеологовское время в монументальной живописи, в миниатюрах и на иконах встречаются изображения Луки, пишущего икону Богоматери. Лука представлен сидящим, но вместо пюпитра перед ним мольберт с иконой Богоматери, вместо чернильницы - краски, в руке кисть (фреска ц. Рождества Богородицы мон-ря Матейче, Македония (1355-1360); миниатюры из Лекционария (Sinait. gr. 233. Fol. 87v, кон. XIV - нач. XV в.) и Евангелий мон-ря св. Иоанна Богослова на Патмосе (напр., Patm. 330. Fol. 82v, 1427 г.); икона Доменико Теотокопулоса (Эль Греко) (1560-1567, Музей Бенаки, Афины)). Евангелисты Иоанн и Матфей. Роспись вост. парусов Спасо-Преображенского собора Евфросиниева мон-ря в Полоцке. 60-е гг. XII в. Евангелисты Иоанн и Матфей. Роспись вост. парусов Спасо-Преображенского собора Евфросиниева мон-ря в Полоцке. 60-е гг. XII в. Е. изображаются также со своими учителями: Марк - с ап. |
|
|
