| Н. Данилевского, — «одним из вполне заурядных эпизодов вооруженного столкновения» (С.124). Оба историка ссылаются при этом на тот факт, «что ни летопись Суздальской земли (Лаврентьевская), ни один из шведских источников не содержат никаких упоминаний об этом событии» (Дж. Феннел. С.143). Правда, И. Н. Данилевский замечает, что псковские и новгородские летописи, хотя и вспоминают о ней, но «скромны в описании невской победы» (С. 124), в то же время о битве 1242 г. «южное летописание… вообще ничего не сообщает» (С. 127). Факт, вроде бы, красноречивый: если часть древнерусских летописей ничего не сообщает о событии, или упоминает о нем вскользь, то оно, скорее всего, было незначительным и не заслуживало внимания ни прежде, ни, тем более, теперь, — так, или примерно так, должен рассуждать современный трезвомыслящий историк. Но как быть тогда с тем обстоятельством, что только в двух коротких предложениях та же Лаврентьевская летопись сообщает о захвате в 1240 г. монголо-татарами Киева, а Новгородская I летопись вообще ничего не говорит о разрушении «матери городов русских»? Или это событие тоже было «одним из заурядных, но от того не менее драматичных эпизодов истории многострадальной родины» (И. Н. Данилевский. С.125)?! Однако, по сообщению стороннего наблюдателя — Иоанна дель Плано Карпини, посетившего Киев в 1246 г., от столицы Древней Руси «почти ничего не осталось, в настоящее время (т.е. спустя 6 лет после разрушения, за которые можно уже было что-то и восстановить, и отстроить заново — А. У.) в нем едва насчитывается 200 домов...» (10). А ведь это был один из крупнейших городов Европы, и дворов в нем было не менее 8 тысяч, а из 50 тысяч жителей уцелело не более двух тысяч! (11). Но, быть может, мы действительно преувеличиваем, вслед за князем Александром Ярославичем, опасность, исходившую от шведов и немцев в 1240 — 1242 гг.? Ведь «шведский десант 1240 года», по мнению И. Н. Данилевского, «не очень торопился осуществлять коварные замыслы. Показателем служит уже одно то, что шведы, войдя в Неву, пребывали в бездействии не менее недели» (С.125). Получается, что это двадцатилетний князь Александр проявил коварство и столь стремительно выступил «в партизанский рейд по тылам противника»(С.125), «что к нему не успели присоединиться многие новгородцы» (С. 123), не говоря уже о помощи его отца, великого князя Ярослава Всеволодовича. |
| Ливонцы «пригонивше под город и зажгоша посад весь, и много зла бысть, и погореша церквы и честные иконы и книги и много сел попустиша». Ослабленная в Невской битве дружина Александра Невского была не в состоянии противостоять этому натиску, а новгородские бояре, не оказав никакой помощи ни Александру, ни Пскову, вынудили князя покинуть Новгород и уехать в Переяславль. Зимой 1241 года немцы захватили чудские земли Новгорода и построили там крепость Копорье. Немецким отрядам оставалось пройти до Новгорода 30 километров. Новгородцы попросили у Ярослава Всеволодовича князя и он прислал своего сына Андрея, который не смог остановить немцев. Новгород опять попросил Александра Невского, который прибыл в город в марте 1241 года. Собрав войско, Александр захватил и разрушил Копорье. В начале 1242 года на помощь Александру с владимирскими полками пришел его брат Андрей, направленный в Новгород отцом, тогда уже великим князем владимирским Ярославом Всеволодовичем. Братья с войсками неожиданно отбили Псков. Немцы и войско Александра Невского встретились «на Узмени у Воронтея камня». Победа Александра Невского на Чудском озере 5 апреля 1242 года, в которой 500 рыцарей было убито и 50 взято в плен, остановила на длительный срок немецкую экспансию. Немецкий орден начал завоевание земель пруссов, куршей и Литвы. В 1243 году орденские рыцари разбили пруссов и заняли северные польские земли. 1 октября 1243 года был подписан договор о взаимной защите и помощи между еписконами Риги, Тарту, Эзеля и вице-магистром Тевтонского ордена в Ливонии. В 1239 году литовское войско захватило Смоленск, но уже осенью дружины великого князя Ярослава выбили их оттуда. Ю.А. Лимонов в своих работах «Владимиро-Суздальская Русь» (Л., 1987) и «Летописание Владимиро-Суздальской Руси» (Л., 1967) провёл чёткий анализ этой эпохи: «Рассмотрение ряда летописных сообщений местной владимирской летописи позволяет прийти к следующим выводам. Во Владимиро-Суздальской земле существовали в ряде городских центров коммунальные органы власти – вече. |
| В дело укрепления церковной жизни вносили вклад некоторые выдающиеся правители, такие, например, как святой благоверный князь Андрей Боголюбский (ок. 1111–1174), вошедший в историю Церкви как храмоздатель и ревнитель благочестия. При нем Владимир-на-Клязьме превратился в один из главных политических и религиозных центров Руси. Андрей даже хотел учредить там отдельную митрополичью кафедру, но получил отказ от Константинополя. При нем были построены Успенский собор во Владимире и церковь Покрова на Нерли, с его именем связывают установление на Руси празднования Покрова Пресвятой Богородицы. Значение Владимира выросло после того, как в 1237–1240 годах по Руси пронеслись, опустошая все на своем пути, войска ордынского хана Батыя (1208–1255), внука Чингисхана. В ходе этого нашествия, положившего начало более чем двухсотлетнему периоду монголо-татарского ига, были захвачены и разорены многие крупные города Руси, в том числе Рязань, Москва, Владимир-на-Клязьме, Козельск, Переяславль, Чернигов, Киев, Каменец, Владимир-на-Волыни, Галич и Ладыжин. Монголы грабили и разрушали церкви, убивали и уводили в плен священнослужителей и монахов. Митрополит Киевский (с 1236 года) Иосиф пропал без вести, несколько епископов погибло. Вся завоеванная монголами Русь была обложена данью, и в течение последующих двух с лишним столетий русские князья и митрополиты перед вступлением в должность должны были ездить в Орду и получать ярлык (разрешение) от хана: без такого ярлыка ни князь, ни митрополит не могли считаться легитимными. Разграбление Киева татаро-монгольскими ордами 6 декабря 1240 года сделало невозможным и нецелесообразным для следующих киевских митрополитов пребывание в городе. Святитель Кирилл (1242/1247–1281), формально оставаясь митрополитом Киевским, по большей части пребывал на Северо-Востоке Руси, а его преемник, святитель Максим (1283–1305), в 1299 году переселился во Владимир-на-Клязьме, объединив Владимир с Киевом в одну митрополичью область. Значение Владимира продолжало расти при святом благоверном князе Новгородском, Киевском и Владимирском Александре Невском (1220–1263), который вошел в историю Руси как один из выдающихся правителей, чья политическая дальновидность определила судьбу Руси на десятилетия вперед. Святой Александр сознавал бесперспективность борьбы с монголами и сосредоточил свои усилия на защите северо-западных рубежей Руси. Время его княжения совпало с активизацией католических рыцарских орденов, действовавших по прямому указанию папы. 9 декабря 1237 г. Папа Григорий (1227–1241) повелел упсальскому архиепископу организовать крестовый поход против русских и финнов. Исполняя папский указ, в 1240 году шведский король отправил в русские земли многочисленное войско, однако оно было разбито дружиной святого князя Александра. В 1242 году благоверный князь одержал историческую победу над рыцарями Ливонского ордена на льду Чудского озера. |
| Основным препятствием для этого стал кн. Ростислав Михайлович, стремившийся вернуть Галич (временно это ему удалось осуществить весной 1242 при поддержке части галицкого боярства, но он не смог удержать город). Борьба за Галич окончилась 17 авг. 1245 г., когда в битве под г. Ярославом Д. Р. вместе с братом разгромил войска кн. Ростислава, которому помогали венгры и отряды из М. Польши. Во главе противников Д. Р. в Галицкой Руси стоял Галицкий еп. Артемий, покинувший в 1242 г. Галич вместе с кн. Ростиславом. Перемышльский епископ также поддерживал Ростислава (после захвата Перемышля отрядами Д. Р. слуги епископа были избиты и ограблены, а одного из придворных, певца Митусу, к-рый ранее не хотел служить Д. Р., в кандалах привели к князю). Действия архиереев, по-видимому, напрямую зависели от позиции галицкой знати (прежде всего большинства бояр), активно выступавшей против объединения Галицко-Волынской Руси под властью Романовичей и надеявшейся сохранить свою власть и привилегии при более слабых правителях. Возможно, оппозиция галицкого боярства и духовенства заставила Д. Р. в 30-х гг. XIII в. основать новую столицу - Холм и учредить новую епископскую кафедру (сначала в Угровске, в 40-х гг. XIII в. переведена в Холм, см. Холмская и Люблинская епархия ). Князю удалось сломить сопротивление галицкой знати, по-видимому, в 1241-1245 гг., чему в немалой степени способствовала гибель мн. галицких бояр во время нашествия Батыя. К 30-м гг. XIII в. относится активная градостроительная деятельность Д. Р., в частности по устройству новой столицы - Холма. При Д. Р. в городе были построены дворец, соборы во имя Богородицы и свт. Иоанна Златоуста, ц. Космы и Дамиана, башня. Летопись сообщает о постройке в Холме столпа высотой ок. 5,8 м с 2-главым орлом на вершине, что свидетельствует об обращении князя к визант. символике. Сохранилась сооруженная при Д. Р. башня в Столпье (ок. 10 км к западу от Холма), являвшаяся, по-видимому, частью ансамбля мон-ря, в к-ром жила мать князя. Правитель приглашал в Холм «немцев, и русь, иноязычникы, и ляхы» (ПСРЛ. |
| Вопрос: В настоящее время подвергается сомнению тот факт, что Александр Пересвет и Родион Ослябя были иноками. Некоторые утверждают, что на момент Куликовской битвы они даже не были христианами. Такое утверждение содержится в статье «Быль про “инока” Пересвета или как церковь к Русскому подвигу “примазалась”». Есть ли какое-то противоядие от таких нападок? Есть ли научные работы, подтверждающие позицию Церкви? Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров) : Перед нами небольшая заметка, в конце которой стоит подпись «Озар Ворон». Подлинное же имя автора – Лев Рудольфович Прозоров. Вопрос о том, были ли Александр Пересвет и Андрей Ослябя иноками Троице-Сергиевой обители, лишь повод. Цель автора – внушить читателю мысль, что Церковь и «церковники» не только не боролись с иноземным завоевателями, но даже помогали им. Известно, что всякая клевета исходит из демонического источника. Во время страшного нашествия, прокатившегося по стране в 1237–1240-х годах, Церковь вместе с князьями и воинами защищала свою землю. Без вести пропал в 1240 году во время штурма Киева митрополит Иосиф. Погибло много архиереев, священников и монахов. Огромное число храмов было разрушено или осквернено. Когда борьба закончилась, князья и Церковь стояли перед тяжелым выбором: либо признать завоевание реальным фактом, либо обречь людей на физическое уничтожение, призывая к дальнейшей борьбе. Дальновидную и мудрую политику повел тогда святой благоверный князь Александр Ярославич (Невский), который в 1242 году сопровождал своего отца великого князя Ярослава Всеволодовича в Орду. По смерти отца (1246 г.) он в 1247 году вместе с братом Андреем вновь отправился в Орду. На эту поездку он употребил два года и возвратился с ярлыком на княжение в Киеве и Новгороде. Затем, после очередной поездки в Орду, получил ханский ярлык на княжение во Владимире. Всего благоверный князь Александр Невский ездил в Орду четыре раза. Хватит ли дерзости у Льва Рудольфовича кинуть камень в великого защитника русской земли? За 188 лет (с 1242 г. |
| Когда нет достаточных материальных ресурсов, используются ресурсы нематериальные. И они зачастую оказываются более действенными. Так действовали большевики в первые годы советской власти, транслируя коммунистическое учение вовне, и тем самым переходили в противоборстве с внешним противником от обороны к стратегическому наступлению. Так действовали и правители Руси-России, распространяя вовне православное учение, и тем самым расширяли на восток русско-российские цивилизационные границы. Христианизация монголов – не исключено, что в этой установке и состояла основная стратегическая задача Александра Невского. Кто-то скажет – абсолютная утопия! Но это будет реакцией современного человека, исходящего из сложившихся к настоящему времен границ распространения мировых религий. Но в XIII веке значительная часть монгольского мира действительно была христианской, и перспектива дальнейшей христианизации выглядела вполне реалистичной. Насколько такая стратегия актуальна сегодня? К сожалению, в повестке государственной политики сама задача расширения цивилизационных границ России отсутствует. Речь, естественно, идет именно о цивилизационных границах, а не о границах государственных. А между тем, сдержать возрастающее демографическое, да и геоэкономическое давление Востока в реалиях сегодняшнего дня возможно только одним способом – через трансляцию идеологии и распространение границ цивилизационной идентичности. XIII век можно назвать веком известным и неизвестным. С одной стороны, каждый образованный человек знает о битве на реке Калке, Батыевом нашествии на Русь, победах Александра Невского. Но на этом школьные знания фактически исчерпываются. Школьный XIII век фактически обрывается 1242 годом. Показателен в этом отношении перечень дат, относимых Историко-культурным стандартом к указанному столетию: 1223 год – битва на реке Калке; 1237–1241 годы – завоевание Руси Монгольской империей; 1240 год, 15 июля – Невская битва; 1242 год, 5 апреля – Ледовое побоище; 1242–1243 годы – образование Золотой Орды. |
| о. с Псковом и Новгородом (1240-1242) также была инициирована бывш. меченосцами из Феллина (ныне Вильяньди) в Юж. Эстонии, и, возможно, поэтому события войны, в т. ч. разгром ордена на Чудском оз. (5 апр. 1242) новгородскими и владимиро-суздальскими войсками св. блгв. вел. кн. Александра Ярославича Невского и его младшего брата Андрея Ярославича, не нашли отражения в офиц. корреспонденции Л. о. (самое раннее ливонское сообщение о Ледовом побоище содержится в «Рифмованной хронике» кон. XIII в.). В войне с Литвой 1243-1245 гг. Л. о. одержал ряд побед и сумел присоединить значительную часть Курляндии и Земгалии к своим владениям, что свидетельствует о незначительности потерь, понесенных им в 1240-1241 гг. В 1242 г. Л. о. подписал договор с Новгородом на условиях его договора с меченосцами 1224 г. Была установлена граница (р. Нарова, Чудское оз. и Псковское оз., водораздел рек Пиузы и Великой), к-рая оставалась неизменной до XVI в.; в договоре определялись также условия взаимовыгодной торговли. Структура Л. о. Замок Венден, одна из резиденций магистров Ливонского ордена. XIII в. Замок Венден, одна из резиденций магистров Ливонского ордена. XIII в. Согласно условиям инкорпорации 1237 г., Л. о. подчинялся уставу Тевтонского ордена. Л. о. возглавлял магистр (ландмейстер Ливонии), к-рый определял направления внутренней и внешней политики ордена, являлся главнокомандующим и гарантом соблюдения законности, производил адм. назначения, контролировал деятельность орденских чинов, распоряжался финансами ордена. С 1237 г. его резиденцией служила бывш. резиденция ордена меченосцев («двор св. Георга») в Риге; там же проходили заседания орденского капитула. В 1297 г., после того как горожане Риги взяли штурмом и разрушили эту резиденцию, центр ордена был временно перенесен в Венден (ныне Цесис, Латвия). Однако уже в 1330 г., после взятия Риги в результате 6-месячной осады, магистр Эберхард фон Монхайм (1328-1340) воздвиг новую резиденцию на другом месте в городе. Венден сохранил свое важное значение, однако вплоть до 1470 г. |
| Касс. реш. 1869 г., N 10). Здесь в круге торговых интересов и отношений погреб может иметь особенное хозяйственное значение, как особое торговое имущество. Гораздо труднее допустить отдельное владение погребом под домом, к которому он принадлежит как нераздельная часть недвижимого фонда и как хозяйственная принадлежность целого. Еще труднее допустить отдельное владение на праве собственности – одной комнатой в доме, в ряду других комнат. 1873 г., N 1299. Судебная Палата нашла, что на основании 1242 ст. Х т. 1 ч. давность неиспользования или невладения одним из соучастников общего имения не может его лишить прав собственности на принадлежащую ему часть имения; такое безусловное изъятие иска о возвращении во владение части в общем имении из действия установленного законом срока земской давности для предъявления исков вообще, Сенат не мог признать согласным с точным смыслом 1242 ст., из содержания которой видно, что закон предусматривает случаи, в которых право собственности и соучастника в общем имении может быть им утрачено непредъявлением иска о нем в течении земской давности, и вместе с тем устанавливает в этой статье и время, с которого должно начинаться исчисление означенного срока. 1877 г., N 56. Законом, воспоследовавшим 20 октября 1859 г., вошедшим в примечание к 1242 ст. Х т., 1 ч. (по Прод. 1863 г.; соответств. ст. 694, прим., прил.: ст. 1, прим. 3, Зак. Гр., изд. 1887 г.), постановлено, что в губерниях и уездах Закавказского края, образовавшихся в пределах бывших Грузии, Имеретии и Гурии, на дела между членами одного семейства об отыскании следующих им долей из общего имения или наследства, законным порядком между ними неразделенного, земская давность не распространяется. Закон этот распространяет свое действие на всех жителей вышеупомянутых губерний и уездов, как туземцев, так и уроженцев других местностей Российской Империи, в Закавказском крае поселившихся. 1873 г., N 1724. По смыслу 533 и 560 ст. Х т. 1 ч. для укрепления за давностным владельцем имения права собственности на оное, нет надобности, чтобы было доказано, что он сознавал бесспорность этого права, а необходимо только, чтобы то основание, на котором владение происходит, не исключало понятия о владении на праве собственности. |
| —441— было так многочисленно, что, по словам летописца, от скрипения телег обоза, от рёва верблюдов и от ржания стад конских нельзя было слышать голоса человеческого. После продолжительной осады, причём пороки или стенобитные машины осаждающих, составлявшие тогдашнюю артиллерию, били стены города день и ночь, Киев был взят 6 Декабря, в Николин день 967 . От Киева, который был разграблен и выжжен, а жители которого подверглись страшному избиению 968 , Батый направился в область волынско-галичскую; взял большую часть её городов, в том числе стольные Владимир и Галич, и опустошил область также беспощадно и ужасно, как и суздальско-ростовскую 969 . От Галича в Галиции Батый двинулся в западную Европу. Он разделил свою армию на две половины: с одной сам пошёл в Венгрию через Карпаты, а другую послал в Польшу. Первая армия занималась разгромом Венгрии, причём её передовые отряды доходили до стен Вены в Австрии, а отделённый от неё корпус, посланный преследовать искавшего спасения в бегстве венгерского короля, достигал на юге до самого Адриатического моря в Далмации. Вторая армия прошла Польшу, Силезию, Моравию и из последней поворотила в Венгрию на соединение с самим Батыем. Двинувшись из Венгрии назад, Татары держали свой обратный путь частью через Трансильванию и Молдавию (сам Батый), частью через Боснию, Сербию, Болгарию и Молдавию (корпус, посланный для преследования венгер- —442— ского короля). Мысль о подчинении себе западной Европы Батый должен был оставить. Но его проход по ней был тем же ужасным ураганом, что и в нашей России. Возвратившись из западной Европы в степь половецкую в 1242 г. 970 и утвердив своё пребывание на восточном краю на берегах Волги, близ границы со степью азиатской, Батый начал своё господствование над Россией. В том же 1242 году пошли к нему князья русские для изъявления ему своей покорности и для получения от него утверждения на своих престолах. С берегов Волги князья должны были предпринимать страшно далёкие и страшно трудные путешествия в Харахорин или Каракорум для поклонения великому хану. Это последнее продолжалось, впрочем, не долго. Четвёртый великий хан (после самого Чингисхана) Хубилай или Кублай 971 , избранный в 1260 году, покорив весь Китай (в 1279 году), сделался императором Китайским и переселился из Харахорина в Пекин: через это прекратилось существование великого ханата и тетрархии, установленной Чингисханом 972 . В самой России, для заведывания ею, как |
| Впервые «Хроника Ливонии» была издана в 1740 г. Через семь лет вышел ее немецкий перевод , а в 1876 г.— перевод на русский язык . К сожалению, он был осуществлен не с оригинального латинского текста, а с немецкого перевода, который в свою очередь был сделан с довольно позднего списка. И только в 1938 г. вышло издание с латинским текстом и русским переводом , за основу был взят текст списка, обнаруженного в 1862 г. в библиотеке Замойских в Варшаве. Однако «текст этого кодекса далеко не свободен от интерполяций и ошибок переписчика» . Другой древний письменный источник — старшая «Ливонская рифмованная хроника» (конец XIII в.) — является типичным примером рыцарской поэзии, поставленной на службу Ливонскому ордену. Имя автора осталось неизвестным. Л. Арбузов считает, что он принадлежал к кругу лиц, близких к магистру Ливонского ордена, возможно, служил герольдом и часто ездил с различными поручениями по Ливонии . По достоверности исторических сведений рифмованная хроника делится на три части. Первая (1143–1242) изобилует грубыми ошибками, во второй (1242–1280) — документальные данные перемежаются устными преданиями, но события после Ледового побоища описаны наиболее достоверно, по-видимому, автор пользовался архивами Ордена. Последняя часть, приблизительно с 1280 по 1290 г., написана под непосредственным впечатлением современных автору событий, в которых он либо непосредственно принимал участие, либо слышал о них рассказы очевидцев. Многочисленные подробности настолько увлекли автора, что он забыл о главном — о целях военных походов и последствиях крупных сражений — и ради рифмы подчас пренебрегал исторической истиной. Сравнивая «Хронику Ливонии» и «Рифмованную хронику», академик Я. Зутис отмечал, что у авторов общая цель — оправдать и прославить кровавые подвиги немецких завоевателей. «Этими обстоятельствами объясняется тенденциозность в подборе фактов, в их освещении и оценке описываемых событий» . Но если Генрих Латвийский возвеличивает главным образом епископа Альберта, то автор «Рифмованной хроники» превозносит Ливонский орден, приписывая ему все заслуги в победе над коренным населением. Только рыцари Ордена являются, по мнению автора «Рифмованной хроники», настоящими слугами Бога — «рыцарями Бога». Крестоносцев и всех остальных немцев летописец считает лишь их помощниками, но признает также и заслуги первых четырех Рижских епископов, правда, слава их меркнет по сравнению с рыцарскими доблестями великих магистров Ливонского ордена. Эта хроника не раз использовалась и как источник сведений о событиях, участниками которых были русские . С первых страниц «Ливонская рифмованная хроника» изображает Русь как главного противника Ордена, наступавшего на земли латышей и эстонцев. Так, епископ Мейнгард сразу же столкнулся с русскими князьями, поскольку земли селов, ливов и латгалов были под властью Руси . |
|
|
