| И во исполнение оной Кабинета Её Императорского Величества мая 1 дня резолюции Святейший Правительствующий Синод приказали : помянутых вышедших духовных и мирских людей вышеобъявленных наций к означенным присягам привесть в тех местах, где они ныне обретаются, а которые от такого гонения и впредь будут выходить, тех в первых пограничных городах в соборных церквах при свидетельстве градоначальников соборными протопопы, а в отлучность их священниками по печатным клятвенным обещаниям, буде же где печатных нет, то и по копиям с них, верно учинённым за надлежащим скреплением, и на тех присяжных листах велеть им, присягавшим, во исполнение ими тех присяг подписаться своеручно, а при том и оным духовным лицам, которые будут их приводить, с показанием в тех их подписках года, месяца и числа, в коих кто будет приведён, и с засвидетельством, кто при том же приведении из светских будут присутствовать, и те подписные присяжные листы (оставляя с них в архиерейских домах, и в ставропигиальных монастырях, и в городах у духовных управителей, и в губернских воеводских канцеляриях и обстоятельные именные ведомости) отсылать при доношениях погодно, о духовных в Святейший Правительствующий Синод, а о мирских в Правительствующий Сенат с именными ж ведомостями; и о вышеписанном ведать и чинить по сему Её Императорского Величества указу. 3413 . – 14 мая. О назначении проповедника Давида Данилевича в Рязанскую епархию для приготовления ставленников и о предписании ему в свободное время говорить в соборе проповеди По указу Её Императорского Величества Святейший Правительствующий Синод по следственному делу Московской Славяно-греко-латинской академии о проповеднике иеромонахе Давиде Данилевиче (которого по синодальному сентября 29-го дня прошлого 738-го года определению повелено: если он у состоявшихся в прошлых 1730-м и 1731-м годах присяг в надлежащие времена был, произвесть на праздное место во обретающийся при Москве Андреевский монастырь во игумена); а справками о бытии его у помянутых присяг из Духовной Дикастерии в Московскую синодального правления Канцелярию, а из той Канцелярии Святейшему Синоду ноября 12-го дня прошлого 738-го года доношением показано: у присяги-де 1731 года бытие его, Данилевича, по именной ведомости значится в церкви Двунадесяти Апостол, что при синодальном доме, а у присяги ж 1730-го года (о которой он, Данилевич, показал, что тое присягу исполнил он в Московском Троицком Богоявленском монастыре, что в Кремле) он, Данилевич, был ли – неизвестно, понеже присяжных листов с того Троицкого Богоявленского подворья во оную Синодального Правления канцелярию в подаче нет. |
| И когда произошло сражение, то войско царя одержало великую победу над ханом татарским и, помимо воли полководца Бориса, захватило весь обоз его и верблюдов, которых мы видели своими глазами в Москве, более 300, множество пленных татар и многих коней Хан татарский, по воле и попущению военачальника Бориса, едва убежал назад ни с чем, оплакивая насмешку и потерю свою, согласившись прийти, по совету Бориса. Этот царь и великий князь Феодор с основания земли построил, как они являются перед нами, каменные толстые и крепкие стены в Казани, в Астрахани и в Смоленске, которые прежде сего были деревянные и земляные. Он воздвиг и великий храм Вознесения внутри Москвы, при котором имеется большой монастырь для многочисленных девственниц монахинь, а внутри великого храма находятся гробы великих княгинь и цариц. Этот же царь построил [каменные] здания для суда и для торговых лавок на площади срединной крепости Москвы, которые до сего времени были деревянные. Выстроил он и монастырь во имя Пречистой Донской за Москвою в четырех милях. Он устроил величайшую пушку, которая находится на площади, против великой двери, ведущей в царские палаты, каковая пушка не только велика, но и весьма художественно сделана и изящная, со множеством ядер и с вычеканенными на ней письменами, и имеет вычеканенное изображение сего царя на коне со скипетром в правой руке. Думаю поистине, что во всем мире не сыщется другая, подобная этой по величине и художественности, и была отлита она с великим мастерством и с великими издержками. И другие бесчисленные благодеяния совершил он внутри и вне Москвы и во всей России и во всяком городе и деревне. И послал он богатую милостыню по родителям своим не только в Россию, но и в другие царства, святым патриархам в Константинополь, в Александрию, в Антиохию, в Иерусалим, в церкви и в мужские и женские монастыри, и всем бедным и нуждающимся. Особенно богатую милостыню он отправил во Святую Гору и во все монастыри Востока и Запада. Этот святой царь и великий князь Феодор был весьма добрый и милостивый и весьма кроткий царь, как никто другой из прежде него бывших великих князей; и за его доброту все цари и властители, находившиеся близ него, промышлением и мановением великого царя нашего Бога почитали его. Сей святейший царь и великий князь Феодор, поцарствовавши в своем земном царстве пятнадцать лет, [водворился] в небесном царстве со святыми вечно, получив в обмен на земное царство небесное, 7 числа января месяца. И погребли его в честном соборном Архангельском храме с отцами его, внутри придела святого Иоанна Лествичника, с плачем и рыданием в течение многих дней. Весь народ Москвы и всей великой России пролил великий и весьма горький вопль, так как лишились такого кротчайшего и благочестивейшего святого царя. |
| и на другой день. Приблизительно дня через 2 или 3, числа 23–25 августа, в отсутствие Александра Знамеровского вызывает меня моя прислуга на парадную лестницу, где я увидала мальчугана лет 14–15. С мальчуганом у меня произошел такого рода разговор: «Что Вам нужно?» спрашиваю я. — «Здесь живет горбатый господин в белых башмаках?» (характерные признаки А.Л. Знамеровского) — «Почему он нужен Вам?» — «А меня сюда послал один господин, который сидит в Арестном доме в Мотовилихе, он и велел ему передать вот это (подает мундштук) и он просил прислать папирос» — «А как же Вы передадите ему папиросы?» — «Мы кладем печки там, я ношу глину и кирпич, на меня и не смотрят. Еще он велел сказать, что брат Михаил вдвоем расстрелян два месяца тому назад». Не сообразив, что речь ведется о В.К. Михаиле Александровиче и имея в виду Знамеровского, я поправляю мальчугана: «Вы ошибаетесь: не брат Михаил, а брат Петр» — «Нет, кажется, он сказал брат Михаил, ну… а может и Петр. Еще он сказал, что мне здесь дадут денег» — «Хорошо, ну а кроме папирос, можете передать яиц и хлеба?» — «Могу». Мальчуган получил папиросы, хлеб и себе за труды денег. Вскоре возвратившийся домой А.Л. Знамеровский признал сейчас же в переданном мальчуганом мундштуке мундштук брата. Был ли мальчуган действительно послан П.Л. Знамеровским, переправленным в Мотовилиху, было ли то ловушкой со стороны Чрез-Ком-та, я затрудняюсь сказать. В это же время, во II-oй половине августа, был произведен вторичный обыск служащим в Чрез-Ком-те Глазыриным в комнате, занимаемой А.Л. Знамеровским, будто бы для расследования, почему он занимает две комнаты: одну у меня, а другую по Кунгурской 19. Я объяснила, что у меня он занимает комнату временно, так как, по возвращении его брата Петра с женой, Александру Знамеровскому в моей квартире негде будет поместиться, при этом я показала обыскивавшим всю квартиру» . В это же время в пермской тюрьме в одной камере с П.Л. Знамеровским находились камердинер императрицы Александры Федоровны А.А. Волков и секретарь княгини Елены Сербской С.Н. |
| Когда сие определение императора Иуистина было привезено в Иерусалим, то собралось бесчисленное множество монахов и мирских, прибыли также свв. Савва и Феодосий и много епископов и месяца августа 6 числа, в праздник Преображения Господня, объявлены божественные повеления и определения четырех соборов внесены в священные постановления. По просьбе Патриарха преподобный Савва сходил в Кесарию и Скифополь для объявления там императорского указа о силе четырех соборов. По возвращении его оттуда Патриарх пригласил его к себе на обед вместе с преподобным Феодосием и другими пустынными игуменами. Инок Кирилл замечает: «отец наш Савва питал нелицемерную и искреннейшую любовь к блаженному отцу Феодосию; подобную же искренность соблюдал и преподобный Феодосий к отцу Савве. Поистине оба они были сыны света и сыны дня, человеки Божии, и верные Божии служители, столпы и утверждение истины ( 1Тим 3, 15 ), мужи отличных желаний ( Дан 9, 23 )». Преподобный Феодосий, за три года до кончины своего духовного друга Саввы, скончался на 106-м году от рождения в 529 году, оставив своему преемнику Софронию до 400 человек братии. Перед смертью жестокая болезнь томила его. Один старец говорил ему: помолись, чтобы болезнь смягчилась. Феодосий отвечал: «успевший во всех предприятиях моей жизни, окруженный славою, не должен ли я скорее радоваться сим страданиям на исходе, чтобы не сказали мне: чадо, помяни, яко приял еси благая в животе твоем». Братия с любовью окружала одр болящего, и он, прощаясь с каждым, укреплял всех и каждого мужественно подвизаться на духовной брани. Три епископа находились при его исходе и смешали свои слезы со слезами учеников, чувствуя, чего лишалась Церковь и обитель кончиною такого мужа. Сам Патриарх Иерусалимский Петр прибыл на погребение отшедшего ко Господу аввы; иноки пустыни Святого Града с преподобным Саввою во главе собрались в осиротевшую обитель воздать последний долг великому подвижнику и погребли его с честию многою в пещере, которая послужила основанием его знаменитой обители. |
| Место епископа Гавриила в установившемся «триумвирате» викариев занял епископ Сергиевский Амвросий (Смирнов). Упорядочить деятельность «тихоновского» московского епархиального управления удалось к марту 1926 г. Спустя два месяца епископу Амвросию пришлось давать об этом показания ОГПУ: «По договору с епископом Серпуховским Алексеем Готовцевым, управляющим Московской епархией, и с епископом Бронницким Иоанном Василевским – я допустил производить на моей квартире прием посетителей (церковников и мирян), приезжавших из уездов к своим епископам по церковно-административной надобности, как то: за утверждением священнослужителей, направляемых приходами, причем без утверждения нашего они не могли состоять в штате и т. д. Епископ Алексей (Готовцев) принимал, как управляющий Московской епархией, по делам гор. Москвы и по делам епархии вообще. Случалось, что епископ Алексей вызывал московских благочинных по делам, их касающимся, причем общего собрания благочинных ни разу не было, а собирались по частям. Точно так же приходилось беседовать по церковным делам и мне с моими благочинными, и епископу Иоанну». Следователя (небезызвестного А. В. Казанского) вся эта информация весьма заинтересовала, что видно по обильным подчеркиваниям в протоколе допроса. Он спросил епископа Амвросия: «Почему Вы допустили к работе на Вашей квартире епархиальное управление и сами принимали участие в его деятельности, не зарегистрировав его предварительно в соответствующих органах управления, согласно существующих законов?» «Во-первых, управление епархиальное нами окончательно организовано не было, а работало неорганизованно. Во-вторых, мы считали, что рассчитывать на утверждение такого органа трудно, а поэтому и решили действовать самостоятельно». – просто ответил епископ Амвросий 907 . Именно такая готовность большого числа епископов, священников и мирян действовать самостоятельно, без оглядки на ОГПУ, и предопределила в тот момент неудачу всей интриги с ВВЦС. «Весь православный епископат и весь верующий народ остались верны митрополиту Сергию, как законному заместителю митрополита Петра, и за новыми раскольниками не пошли, – писал в марте 1926 г. редактор «Церковных ведомостей» Е. И. Махароблидзе в завершении своего обзора «Что творится в России». – Это вызвало новые аресты среди верных епископов, клириков и мирян» 908 . Следует заметить, что тогда информация о российских церковных делах доходила до русского зарубежья весьма оперативно и, по большей части, в довольно точном виде. Однако последнее замечание Махароблидзе (про новые аресты), хотя по опыту предшествовавших лет и казалось правдоподобным, действительности в тот момент не соответствовало. Как ни странно, арестам зимой-весной 1926 г. не подверглись даже наиболее досадившие григорианам православные епископы, такие как священномученики Петр (Зверев) и Василий (Зеленцов). |
| Следователь. Корнеев, подтверждаете ли вы, что в присутствии Романовского на вашей даче такого-то числа и месяца Арцыбушев заявил свою готовность «всех их повесить»? Корнеев. Да! Следователь. Арцыбушев, признаете ли вы правильность показаний Корнеева? Арцыбушев. Да! (Облегченный вздох за столом.) Да, но я хочу уточнить. Следователь. Пожалуйста. Арцыбушев. Я говорил это про акварельные рисунки, лежащие на столе! Мне не были видны лица Коленьки и Ивана Алексеевича. Я был посажен спиной к ним. Следователи подняли брови. Следователь. Корнеев, подтверждаете ли вы свои ранее данные показания, что Арцыбушев по вашему заданию готовил террористический акт против Иосифа Виссарионовича Сталина? Корнеев. Да. Тут я вскочил со стула и, очутившись перед Корнеевым, заорал: — Если ты, гад, топишь себя, топи сколько угодно, но не других! Когда, когда я это говорил? Сволочь, я тебя на первом этапе убью! Думай, что говоришь!!! Я весь дрожал от злобы, от возбуждения, наверное, вид у меня был страшный. Меня схватили, скрутив руки, и посадили на место. Во исполнение законности следователь повторил свой вопрос, будучи уверенным, что Корнеев ответит утвердительно. Следователь. Корнеев, вы подтверждаете? Корнеев. Нет! Следователь. Как — нет? Корнеев. Не подтверждаю, меня принудили. Следователь. Романовский, вы подтверждаете ранее данные показания, в которых вы подтверждали показания Корнеева? Романовский. Нет. Следователь. Вы отказываетесь от ранее данных вами показаний? Романовский. Да, отказываюсь. Следователь. Корнеев? Корнеев. Отказываюсь. Следователь. Увести их. Вертухаи их уводят, я остаюсь. Сногсшибательный удар по зубам. Очная ставка окончена! Майор Дубына поставил точку над «i». У меня новый следователь — Николай Васильевич (фамилии не помню). Он дал мне расписаться о снятии с меня обвинения по страшной статье , которая мне стоила вставной верхней челюсти, и память об этом дне пожизненно ощущаю я, жуя хлеб насущный. Мой новый следователь мягкий, даже ласковый. По его словам, он — личный друг Лаврентия Павловича, и фотография того с личной подписью стояла на его письменном столе. |
| Следователь. Корнеев, подтверждаете ли вы, что в присутствии Романовского на вашей даче такого-то числа и месяца Арцыбушев заявил свою готовность «всех их повесить»? Корнеев. Да! Следователь. Арцыбушев, признаете ли вы правильность показаний Корнеева? Арцыбушев. Да! (Облегченный вздох за столом.) Да, но я хочу уточнить. Следователь. Пожалуйста. Арцыбушев. Я говорил это про акварельные рисунки, лежащие на столе! Мне не были видны лица Коленьки и Ивана Алексеевича. Я был посажен спиной к ним. Следователи подняли брови. Следователь. Корнеев, подтверждаете ли вы свои ранее данные показания, что Арцыбушев по вашему заданию готовил террористический акт против Иосифа Виссарионовича Сталина? Корнеев. Да. Тут я вскочил со стула и, очутившись перед Корнеевым, заорал: – Если ты, гад, топишь себя, топи сколько угодно, но не других! Когда, когда я это говорил? Сволочь, я тебя на первом этапе убью! Думай, что говоришь!!! Я весь дрожал от злобы, от возбуждения, наверное, вид у меня был страшный. Меня схватили, скрутив руки, и посадили на место. Во исполнение законности следователь повторил свой вопрос, будучи уверенным, что Корнеев ответит утвердительно. Следователь. Корнеев, вы подтверждаете? Корнеев. Нет! Следователь. Как – нет? Корнеев. Не подтверждаю, меня принудили. Следователь. Романовский, вы подтверждаете ранее данные показания, в которых вы подтверждали показания Корнеева? Романовский. Нет. Следователь. Вы отказываетесь от ранее данных вами показаний? Романовский. Да, отказываюсь. Следователь. Корнеев? Корнеев. Отказываюсь. Следователь. Увести их. Вертухаи их уводят, я остаюсь. Сногсшибательный удар по зубам. Очная ставка окончена! Майор Дубына поставил точку над «i». У меня новый следователь – Николай Васильевич (фамилии не помню). Он дал мне расписаться о снятии с меня обвинения по страшной статье, которая мне стоила вставной верхней челюсти, и память об этом дне пожизненно ощущаю я, жуя хлеб насущный. Мой новый следователь мягкий, даже ласковый. По его словам, он – личный друг Лаврентия Павловича, и фотография того с личной подписью стояла на его письменном столе. |
| Собор отвечал: «откройте и предложите на среду, какие есть в святом Писании по сему предмету правила святых Соборов, какие примеры от собывшихся древле православной Церкви святоподобий». Настоятель повелел иноку Павлу предложить и вычитать собору краткое соображение, которое напредь сего представлено в скит от Славских отцов, для такого же соборного рассуждения, общо со всеми тамошними обществами, о разных верах, за ереси осужденных, от которых действуемое крещение и хиротония в православную Церковь к принятию суть достойны; еще раскрыть кормчую книгу и вычитать собору все святые правила, которые касаются до сего предмета, и согласно с настоящим нашим делом сообразить: какой чин к принятию реченного господина митрополита будет правильнее соответствовать? Реченный инок Павел таковое настоятельное повеление при помощи Божией исполнил в полной мере так, что для всякого со вниманием слушающего ясно и внятно. Притом еще предъявлено было деяние и Задунайского собора, которое списал и доставил в монастырь бывший лично на том соборе инок Онуфрий. Оно следующего содержания: Соборное деяние От собравшихся в Задунайском скиту 23 числа июня 1846 года от всех отец и брати и всех задунайских – староверских обществ: Серяковой, Славы и Журиловки и прочих, в силу представленного от поверенных оного монастыря правил соображения, с испрошением на то беспристрастного рассуждения, учинено мнение со стороны собора следующее: Яко рассмотря все святые правила касательно приятия ныне греческого митрополита Амвросия, признали правильно, дабы сделать принятие 3-м чином; согласно сему правило 6-е вселенского собора в 69-е и 70-е карфагенского Собора. Притом же еще явствует от жития святого Саввы Освященного и Максима Исповедника , яко Савва Освященный принял от ереси Севиров патриарха Иоанна (зри Четь – минеи декабря 5 дня), а святой Максим Исповедник от ереси единовольников патриарха Пирра и Феодосия епископа принял. И на седьмом вселенском Соборе при патриархе Тарасии многие епископы от иконоборства приняты третьим чином (зри февраля 25); и после седьмого вселенского Собора патриарх Мефодий, во второе иконоборство, православие исправил тоже одним только проклятием ересей. Но даже и в самой России подобный был таковой случай, как явствует и в Четь-минеи и Макарьевской августа месяца лист 46-й, что Даниил епископ Берестинский, поставленный от Исидора митрополита, латинщика родом, который принял хиротонию от папы римского. А когда Даниил епископ отступил от Сидора и принят был Ионою митрополитом киевским третьим чином, тогда еще нужды никакой не предвиделось. Но у нас теперь есть весьма благословная нужда, по тому за случай, а не всеобдержно, да и за уважение столь великого лица надлежит принять сего митрополита третьим чином. Всеобдержное же приимание от ереси, как было у нас до ныне, так и на всегда да останется в своей силе. Так все старцы соборные заключили. |
| – Страшная эта молитва , – отвечал пустынник, – очень не любит ее сатана и старается всеми силами отомстить тем, кто ее совершает. Без руководства эту молитву проходить опасно. Если хочешь начать ее, начни с небольшого. Возьми четки... есть они у тебя? – Есть. – Ну, по четкам сто молитв Иисусовых в день с поклонами, хочешь земными, хочешь поясными, все равно. А вот такой случай был со мной. Никому не рассказывал, а тебе расскажу. Отчего же мне такое предпочтение? – Оттого, что ты будешь монахом. И больше того... Стал я вечером на молитву. Есть у меня коврик. Ну, стою я на коленях и вдруг чувствую, что шевелится коврик все больше и больше... И поднимаюсь на воздух... достиг потолка, он раздвинулся, и я поднялся на страшную высоту. Узенькой ленточкой виднелась Волга... Наш же город казался совсем маленьким... подо мной расстилалась бездна. Господи, думаю я, если отсюда грохнусь, косточек не останется... Прильнул головой к своему коврику и начал молиться: «Господи, спаси меня; Господи, помози ми...» Поднимаю голову и вижу – опять я в своей келлии... Много и других искушений пришлось ему вытерпеть». Почти три месяца ушло на завершение мирских дел. «Я отдавал одному сослуживцу прощальный последний визит перед самым отъездом, – рассказывал о. Варсонофий. – Еду я на извозчике мимо одной церкви в честь Пресвятой Троицы, на стене была икона Спасителя во весь рост с распростертыми руками. Обыкновенно я всегда благоговейно перекрещусь и более ничего, прохожу мимо. На этот раз я ехал задумавшись и опустив голову. Подымаю голову и вдруг вижу эту самую икону и мне будто кто-то прямо сказал в сердце: «Теперь ты Мой!» Христос, казалось, прямо говорил мне: Приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы 11 ... Никогда такого впечатления не было от этой иконы, как тогда. Я умилился, слезы выступили на глазах. Извозчик давно проехал, а перед моими глазами все стоит эта икона. Это так мне врезалось в память на всю жизнь». 17 декабря 1901 года, в день памяти трех святых отроков Анании, Азарии и Мисаила, которых Господь невредимыми вывел из раскаленной пещи в Вавилоне («И меня Господь сподобил уйти из мира, который тоже есть пещь страстей», – сказал о. Варсонофий), отставной полковник навсегда покинул Казань, живописно громоздящуюся башнями и колокольнями кремля, монастырей и храмов над водами Волги и Казанки... 20-го числа прибыл он в Москву – под день памяти святителя Петра, митрополита Московского и всея Руси. Пошел ко всенощной в храм Христа Спасителя и там пережил некоторое искушение: пение ему не понравилось, хотел даже уйти. Но оказалось, что в эти минуты просто не было на клиросе регента, – и вот он пришел, пение сразу изменилось. Клиросные с таким чувством запели «Христос раждается, славите...», что будущего инока охватил великий духовный восторг... |
| Того же 29-го ч. писала мне из Москвы Η. П. Киреевская: «Примите мое душевное желание для Вас всего благополучного и утешительного и совершенного здоровья на новый год и на многие-многие лета!! —717— 1873 г. О себе что скажу Вам? Мы осиротели, лишились нашего благодетельного старца О. Илариона; он скончался 15-го числа сентября; при нем я жила более месяца и после погребения его уехала из Оптиной Пустыни 23 сентября. Дивный был старец в терпении, любви, духовном рассуждении, смирении! Пред кончиной своей мудрый Архимандрит Моисей выразился в 1862 г. так: «Отец Иларион – великое нам наследие О. Макария, испытанный в добродетелях духовных, и столп утверждения». Тяжело лишение такого великого старца. Дар прозорливости его в последнее время был поразителен и равен со смирением и любовью его! Но что всего грустнее, что с ним истинное старчество прекратилось в Обители Оптиной, и уже теперь во всем такое изменение, что тяжело видеть и слышать; и много вертит и вредит Зедергольм 953 , который, с пролазством своим Немецким, уже получил Иеромонашество, – как бы ради отъезда заграницу к покойному Графу Толстому 954 . Но не в силах более говорить об Оптиной, неожиданно быстро в духе изменяющейся, Обители. Близорукие не могут еще отличить мишуры от настоящего, без лигатуры золота, и, к сожалению, попадутся не для пользы душевной. Еще вредное и сильное влияние имеют там по имени премудрые, но далекие действиями от премудрости, даже неразумные. И вообразите, что обожаемый ими О. Амвросий решился сделать два года тому назад пострижение в мантию, тайно, конечно, супруги премудрого, который, нечаянно увядавши на ней парамант, хотел бежать в Скит, чтобы избить Св. Отца. Но горькие и слезные просьбы удержали супруга, а тонкие действия Отца, видевшего себя в предстоящей ему беде, уделали из премудрого то, что он соглашается на предложение жены, (которую более не имеет), когда получит пенсию, идти в монастырь!» В ответ на это писал я 9-го февраля 1874 г.: —718— 1874 г. «Сердечно сочувствую Вашей душевной скорби об утрате доброго и благочестивого старца О. Илариона. Да упокоит Господь сего подвижника благочестия в селениях праведных! |
|
|
