| Для Хомякова смысл Евхаристии состоит в том, что в ней «всех своих членов Церковь приобщает к своему Спасителю телесным с Ним объединением» 272 . Евхаристия, по сути, является церквеобразующим Таинством: через приобщение Телу и Крови Господа нашего Иисуса Христа осуществляется видимое, реальное единение верующих в Тело Христово, а также всей Церкви со Христом. А что же тогда является тем особым связующим, скрепляющим началом, под действием которого множество разумных творений удерживается в постоянном живом единстве Тела Христова? Любовь , вера и надежда – дары Духа Святого, но любовь из них больше ( 1Кор.13:13 ). Любовь, совершенная и Божественная, «движущая Солнце и светила», выражающая норму иного порядка бытия, даруется благодатью Святого Духа. Все, кто ею связуются, – это и есть Церковь . «Истина эта краеугольна для Хомякова, – пишет С.С. Хоружий, – он повторяет, варьирует её множество раз: „ Церковь , тело Христово, органическое основание которого есть любовь“; „Церковь, признающая себя единством органическим, живое начало которого есть Божественная благодать взаимной любви“; „учение о взаимной любви, на которой единственно зиждется вся жизнь Церкви“ и т. д.; и, наконец, в литургике он также находит свидетельство того, что любовь – основание единства Церкви; „возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца и Сына и Святого Духа“... слова древней Литургии, слова высокой догматической важности» 273 . Хомяков пишет: «Бог, Христос, Церковь живут в нём (в христианине. – Авт.) жизнью более действительною, чем сердце, бьющееся в груди его, или кровь, текущая в его жилах; но живут, поколику он сам живёт Вселенской жизнью любви и единства, то есть жизнью Церкви» 274 . Именно ввиду взаимной любви членов, составляющих единое тело, не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют [в том] нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены ( 1Кор.12:21–26 ). Так и члены Церкви – Тела Христова, по завещанию апостола Павла, должны быть с нежностью братолюбивы друг к другу, в почтительности предупреждать друг друга, принимать участие в нуждах святых, ревновать о странноприимстве, благословлять гонителей, а не проклинать их, радоваться с радующимися и плакать с плачущими, быть единомысленными между собой, никому не воздавать злом за зло, но печься о добром перед всеми человеками (см.: Рим.12:10, 13–17 ). |
| Для человека, «ищущего» Бога и признание Его как Абсолюта всего и вся, этот вопрос для духовного «удовлетворения» не является единственным и конечным. Человеческая сущность требует не простого признания бытия Бога, но требует изменений своей жизни с помощью Бога. Кроме того как искать Бога там, где Он может быть, по личному убеждению или опыту других людей, нужно совершенно точно определить и найти ту сферу человеческого и Божественного, где я могу увидеть Бога, где могу услышать голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня (ср.: Быт.3:8 ). Увидеть и услышать Бога. Увидеть то, что видели апостолы, ученики, святые, праведники, мученики, и стать вместе с ними свидетелями. Услышать то, что слышали апостолы, ученики, святые, праведники, мученики (см.: Мф.13:17 ). Услышать и увидеть Бога, и узнать Его, и сказать: «Я слышу и вижу, как они слышали и видели». Не побояться, приподнять, раскрыть завесу, преграждающую для человека Бога, выйти за духовно-материальные данные нашей жизни, выйти за рамки человеческого разума. Задать вопрос самому себе: кто я есть? Для чего я есть? Христианская антропология рассматривает и видит человека как двусоставного, состоящего из материального и духовного мира: Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа ( 1Фес.5:23 ). В соответствии с этим стоит допускать, что в своём разуме, помышлении, мысли человек является двусоставным 523 . Если человек помышляет двусоставно, то помышления о вере, религии, несомненно, есть тоже двусоставные. Видение материального религиозного объекта влечёт за собой искание его духовной составляющей, духовного предназначения. В религиозных системах объект религиозного культа (для человека неверующего или иной конфессии этот объект не представляет ценности и видится лишь как материальный объект) видится, как с материальной стороны, так и с духовной, возможностью помочь соприкоснуться, соединиться с нематериальным миром. |
| Все дела и поступки создаёт Аллах (см.: К.37:96), а человек лишь усваивает или приписывает эти дела себе в соответствии со своими намерениями. Современные исламские богословы под влиянием христианства склонны несколько смягчать учение о предопределении. Например, считается, что произвольные деяния зависят от воли человека, но сами деяния создаёт Аллах. «Если человек выберет добро и будет прилагать усилия для его выполнения, то Аллах создаст добро. Если человек выберет зло и будет использовать усилия для совершения этого, то Аллах создаст зло» 98 . Тем не менее и в таком случае Аллах фактически выступает если не в качестве заказчика, то по крайней мере в качестве исполнителя преступлений, замышляемых грешниками. Такое представление о Боге и о свободе человека является нравственно неприемлемым с точки зрения Библейского Откровения и православного богословия. Например, преподобный Иоанн Дамаскин († ок. 753) в своём сочинении «Точное изложение православной веры» прямо говорит о том, что «Бог не Виновник зол» 99 . Рассматривая библейские цитаты и толкование ранних отцов Церкви на них, он в полном согласии с православной традицией утверждает, что Бог не создал зла по природе, то есть зла нравственного. Зло есть лишь результат свободного произволения грешников, действия которых попускаются Богом, ибо без свободы невозможно представить себе не только греха, но и подлинно прекрасного – добродетели 100 . Уже в Ветхом Завете Господь предлагает израильтянам самим свободно сделать выбор относительно соблюдения Его заповедей (см.: Втор.30:16–19 ), так как Всеблагой Бог не желает никому погибели и не предопределяет её: ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины ( 1Тим.2:3–4 ; ср.: Иез.33:11 ). Бог не выламывает дверь нашей души, Он ждёт, когда человек сам проявит свою свободу, без которой невозможно себе представить ни искренней веры, ни нравственности, ни справедливого воздаяния, ни подлинной любви: Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною ( Откр.3:20 ). Насколько возвышенно в отношении свободы человека и полемично в отношении Корана звучат слова из Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова: Не говори: „Он (Бог) ввёл меня в заблуждение“, ибо Он не имеет надобности в муже грешном. Всякую мерзость Господь ненавидит, и неприятна она боящимся Его. Он от начала сотворил человека и оставил его в руке произволения его ( Сир.15:12–14 ). Поэтому Божественная Премудрость и справедливость заключается в том, что всю ответственность за совершенные грехи или воздаяние за добродетели несёт сам человек: ибо всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое ( 2Кор.5:10 ). |
| Святитель Иоанн Златоуст говорит о «возвышении и восполнении» закона. В чём же оно заключается? Для примера рассмотрим, как Христос возвысил и восполнил заповедь о любви к ближнему. В Ветхом Завете говорится: Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь [Бог ваш] ( Лев.19:18 ). В новозаветные времена шли споры среди иудеев о том, кто «ближний». Христос притчей о добром самаритянине показал, что ближний – это любой человек, нуждающийся в нас, вне зависимости от веры и национальности. Этим ближним может быть и наш враг, который также достоин нашей любви. В этом «возвышение» закона. А в Евангелии от Иоанна Господь «восполняет» закон, указывая, как надо любить ближнего: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга ( Ин.13:34 ). Тем самым Христос расширяет рамки, делая ветхозаветную заповедь универсальной. Христос знал, что книжники и фарисеи очень избирательно подходили к ветхозаветному учению. Поэтому Он наставляет Своих учеников следовать Писаниям Ветхого Завета в полной мере, а не только некоторым его частям. Он предостерегает, что судьба книжников и фарисеев не постигнет христиан лишь в том случае, если мы будем послушны ветхозаветному учению во всей полноте: Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, то вы не войдёте в Царство Небесное ( Мф.5:20 ). Обратимся теперь к свидетельству апостола Павла. Во-первых, исследуем те замечания апостола о ветхозаветном законе, которые производят впечатление негативных. А затем поразмыслим о его позитивных призывах соблюдать закон. Мнение о том, что святой апостол Павел отрицательно относился к Ветхому Завету, обычно основывают на некоторых отрывках из его Посланий, например Гал.3:10–13 : а все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона. А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им. Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою – ибо написано: проклят всяк, висящий на древе. |
| Тем не менее отпадение произошло. Оно имеет, несомненно, промыслительное значение, что мы и видим в следующих строках: от их падения спасение язычникам, чтобы возбудить в них ревность ( Рим.11:11 ). Этот отрывок, по мнению святителя Иоанна Златоуста , указывает на эсхатологические чаяния автора: «Когда войдёт вся полнота язычников, тогда, говорит (апостол), весь Израиль спасётся, то есть во время Второго Пришествия и при конце мира» 181 . В каком виде произойдёт обращение Израиля? Мысль апостола языков об обращении Израиля находит своё подтверждение в словах: и так весь Израиль спасётся ( Рим.11:26 ). «Весь Израиль», как правило, не употребляется для обозначения совокупного и полного числа отдельных израильтян, но означает Израиль как народное целое. Выражение это встречается в Книге Паралипоменон: Когда царство Ровоама утвердилось, и он сделался силен, тогда он оставил закон Господень, и весь Израиль с ним ( 2Пар.12:1 ). Однако в 12-м стихе этой главы мы читаем: и не погубил его до конца (Господь); притом и в Иудее было нечто доброе ( 2Пар.12:12 ). Автор напоминает, что хотя одни члены народа отпали, но другие остались верными Закону Господню. Следовательно, если ветхозаветный писатель представил Израиль как целый народ, оставивший Бога, то и апостол Павел говорит о целом народе, хотящем обратиться ко Христу. Эта мысль подтверждается и святыми отцами: «Как во время проповеди апостольской говорили: весь Израиль не верует, разумея большинство; так в последнее время будут говорить: весь Израиль спасся, обратясь к истинной вере, тоже по причине большинства уверовавших», – говорит святитель Феофан Затворник 182 . Израилем на языке Священного Писания часто называется общество верующих в Бога, то есть правоверных христиан, а не только представители определённой национальности. «Спасаемые всегда суть избранные, из язычников ли то или из иудеев, а не все из того или другого рода людей» 183 , – поясняет святитель Феофан, продолжая объяснение понятия «весь Израиль». Однако в следующих стихах апостол Павел, обращаясь к римским христианам, говорит: Как и вы некогда были непослушны Богу, а ныне помилованы, по непослушанию их, так и они теперь непослушны для помилования вас, чтобы и сами они были помилованы ( Рим.11:30–31 ). Из этих слов становится очевидным, что святой апостол противопоставляет два пути: спасения Израиля и спасения язычников. |
| Более того, «факт общения мира видимого с миром невидимым, то есть со святыми, – пишет Хомяков, – основан на вере в начало любви, связующей жизнь земную с жизнью небесною, подобно тому, как ею же взаимно связуются люди в земной жизни» 275 . Однако если связь взаимной любви порвана, а вера в её силу отринута, то человек фактически уже вышел из Церкви, хотя, по законам чисто земной организации, он будет формально оставаться как бы заключённым в её ограде 276 . Наряду с любовью необходимым условием единства Церкви является единение её членов в вере. Вера, по мнению Хомякова, есть «такое действие, которым человек, осуждая свою собственную несовершенную и злостную личность, ищет соединиться с существом нравственным по преимуществу, с Иисусом праведным, с Богочеловеком» 277 . «Святая Церковь исповедует и верует, что никогда овцы не были лишены своего Божественного Пастыря... Веруя в слово обетования Божьего, назвавшего всех последователей Христова учения друзьями Христа и братьями Его и в Нём усыновлёнными Богу, Святая Церковь исповедует пути, которыми угодно Богу приводить падшее и мёртвое человечество к воссоединению в духе благодати и жизни» 278 . Однако Хомяков уверенно подчёркивает, что «не сохранится вера там, где оскудела любовь» 279 . Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Иисуса Христа, через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам ( Рим.5:1–5 ). Дары Духа Святого – вера, надежда и любовь – неразрывно соединены в одном святом и живом единстве, «но как богоугодное дело наиболее принадлежит любви, как богоугодная молитва наиболее принадлежит надежде, так богоугодное исповедание наиболее принадлежит вере» 280 . Когда же настанет совершенное ( 1Кор.13:10 ) и всё совершится в совершение общего суда, Дух Божий – дух веры, надежды и любви – проявится во всей своей полноте, тогда всякий дар достигнет полного своего совершенства, но над всем же будет любовь (см.: 1Кор.13:13 ): одна любовь сохранит своё имя, «а вера, пришедшая в совершенство, будет уже полным внутренним ведением и видением; надежда же будет радостью» 281 . |
| В Книге Откровение – 245 ссылок и упоминаний. И это касается только прямых цитат, если же учесть и косвенные отсылки на события Ветхого Завета, то таких параллелей и пересечений окажется на порядок больше 62 . Однако неужели всё, что есть в Ветхом Завете, обязательно для нас? Конечно же, нет. Что-то так и осталось в Ветхом Завете, о чём мы можем даже сказать, что это отменено. Жертва Христа отменила для нас весь обрядовый закон: жертвоприношения, правила о чистоте и пище. И всё же нужно правильно понимать эту отмену. Любая обрядовая заповедь кроме своей внешней формы несла и внутреннее содержание. Например, в жертвоприношениях можно увидеть благодарность Богу. В заповедях о пище и телесной чистоте – призыв размышлять о том, как связана наша телесная и духовная жизнь. Вот это внутреннее содержание заповедей остаётся актуальным и в Новом Завете. О такой отмене закона говорит апостол Павел в Кол.2:16–17 ; Гал.3:16–19 ; Евр.10, 1 . В Кол.2:16–17 пища, питье, праздники, новомесячия и субботы есть только тень будущего, а тело – во Христе. Апостол говорит, что все обрядовые постановления указывали на Христа, после же Пришествия они уже не нужны 63 . Более того, обрядовый закон не делал людей совершенными, как сказано в Евр.10:1 : Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год постоянно приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих [с ними]. Совершенным человека делает Христос, Который одним приношением навсегда сделал совершенными освящаемых ( Евр.10:14 ). Закон назван «тенью» грядущих благ Нового Завета, которые Христос дарует принявшим этот Завет (блж. Феофилакт Болгарский ). Действие обрядового закона, который дан после по причине преступлений, окончится после пришествия семени ( Гал.3:16–19 ). Святитель Феофан Затворник и блаженный Феофилакт Болгарский объясняют, что закон своими строгими запретами и карами являлся обузданием для иудеев 64 . Для христиан эти законы необязательны для исполнения, о чём говорит решение апостольского Собора: Ибо угодно Святому Духу и нам не возлагать на вас никакого бремени более, кроме сего необходимого ( Деян.15:28 ). |
| Плакал он много, много просил и молчал много – в общем, внушил мне доверие к искренности своего раскаяния. Верю, что он действительно исправился, так как чувствует, что провинился. 9. по любви лучше прошу, не иной кто, как я, Павел старец, а теперь и узник Иисуса Христа; (2) Я знаю, ты гневаешься, и гневаешься с основанием, это я тоже знаю; но кротость особенно похвальна тогда, когда причина гнева вполне справедлива. Ты любил этого человека и, надеюсь, опять полюбишь его, а пока достаточно, чтобы ты позволил умолять себя. 10. прошу тебя о сыне моем Онисиме, которого родил я в узах моих: (3) Можно будет снова гневаться, если он того заслужит; это будет тебе более простительно, если теперь ты поддашься мольбам. 11. он был некогда негоден для тебя, а теперь годен тебе и мне; я возвращаю его; 12. ты же прими его, как моё сердце. 13. Я хотел при себе удержать его, дабы он вместо тебя послужил мне в узах [за] благовествование; 14. но без твоего согласия ничего не хотел сделать, чтобы доброе дело твоё было не вынужденно, а добровольно. На этом общие моменты кончаются, потому что, если мы заострим внимание на тех аргументах, к которым прибегают авторы с целью испросить прощение провинившимся, мы увидим колоссальную разницу: Плиний Младший Сабиниану (9. 21) Уступи его юности, уступи слезам, уступи своему милосердию. Не мучь его, не мучь также себя; ты, столь мягкий от природы, мучишься, гневаешься. 15. Ибо, может быть, он для того на время отлучился, чтобы тебе принять его навсегда, (4) Боюсь, как бы не показалось, что я не прошу, а принуждаю, если к его просьбам присоединю мои; я присоединю их тем полнее и непринуждённее, чем резче и строже я его выбранил, решительно пригрозив, что впредь никогда больше за него просить не стану. Так сказал я ему: его следовало устрашить; тебе же я скажу другое: возможно, что я и во второй раз буду просить тебя и во второй раз добьюсь твоего согласия, лишь бы по такому поводу, чтобы мне приличествовало просить, а тебе выполнить просьбу. 16. не как уже раба, но выше раба, брата возлюбленного, особенно мне, а тем больше тебе, и по плоти и в Господе. |
|
|
