| Философ С.А. Аскольдов-Алексеев предпринял в 1928 году попытку ввести в нашу отечественную культуру термин «концепт». По его определению, концепт является «мысленным образованием, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» (см.: Концепт и слово//Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М., 1997). Идея Аскольдова не была тогда воспринята научным сообществом. Лишь в 70-х годах XX века, после перевода на русский язык трудов по логике и когнитивной лингвистике Г. Фреге, У.Л. Чейфа, Р. Карнапа и др., термин «концепт» стал активно использоваться в русскоязычной научной литературе. Однако определение термина «концепт» не получило в современной науке единой интерпретации. Само это слово возникло на русском языке как простая транслитерация латинского слова conceptus (причастная форма; т.е. «зачатый»): «“Понятие” и “концепт”, непременно присутствующие в научном дискурсе, – исторически дублеты: русское “понятие” калькирует латинское “conceptus”» (см.: Демьянков В.З. «Понятие» и «концепт» в художественной литературе и в научном языке). Попытка осуществить демаркацию терминов «понятие» и «концепт» сводится к тому, что объем понятия – это денотат (значение) обозначающего его имени, а содержание – концепт (смысл), который это имя выражает. Русское слово «уныние», действительно, может отражать различные концепты. Переводчица эссе норвежского философа Ларса Свендсена «Философия скуки» точно следует тексту. Автор книги определенно знаком со святоотеческим понятием akedia. Ларс Свендсен выделил в книге специальную главу «A kedia – предшественница современной скуки», в которой ссылается на взгляды Евагрия Понтийского и преподобного Иоанна Кассиана. Если бы переводчица в названии главы поставила не akedia, а уныние, как это дано в русском «Добротолюбии», то в названии главы не было бы определенного указания на патристику, так как у термина «уныние» может быть несколько концептов. Поэтому пришлось дать «кальку» (фр. calque – «копия»). |
| Свидетельством неугасающего интереса к истории и практике Церкви является обсуждение в переписке литургических вопросов. Разумеется, о. Иоанн Корольков не являлся специалистом литургистом в научном смысле слова, однако многолетний опыт пастырского служения побуждает его обращаться за разрешением некоторых вопросов к А. А. Дмитриевскому , «как великому знатоку литургических исследований» 15 . Эти обсуждения опровергают нередкие критические замечания, что академическая историческая литургика в своем научном углублении отходила от реальной церковной жизни и не исполняла главной задачи церковного богословия: служения Церкви решением актуальных вопросов и проблем. Наконец, важна и бытовая канва, присутствующая в письмах как протопресвитера Иоанна, так и А. А. Дмитриевского . Корпорации всех четырех академий разрушены, большая часть их членов уже ушла из жизни, оставшиеся бедствуют. Однако это не бесславный конец: физическое умирание и уничижение не может заслонить то главное, что смогли сделать подвижники науки для церковного богословия, и зерно церковной дореволюционной науки, разрушаясь, должно прорасти на доброй почве и дать новые плоды «сто крат, шестьдесят, тридцать» ( Мф. 13:3 ). Публикуемые письма протопресвитера Иоанна Королькова (до апреля 1927 г. – протоиерея) к А. А. Дмитриевскому содержатся в личном архивном фонде последнего в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (Ф. 253. Ед. хр. 486). Всего в этой единице хранения 28 писем 1905–1928 гг. общим объемом 48 рукописных листов. Все письма – подлинники, автографы. Письма А. А. Дмитриевского сохранились в личном фонде протопресвитера (протоиерея) Иоанна Королькова в Институте рукописей Национальной библиотеки им. В. И. Вернадского. Всего сохранилось 9 писем 1904–1928 гг. общим объемом 25 рукописных листов (с учетом некоторых сохранившихся конвертов), но для каждого письма выделена особая единица хранения (Ф. 162. Ед. хр. 405–413). Архивный шифр приводится после каждого письма. Все письма публикуются впервые. |
| 3) В научном и общеречевом употреблении слово «иерархия» означает: а) расположение частей или элементов целого (какой-либо конструкции или логически законченной структуры) в убывающем порядке – от высшего к низшему (либо наоборот); б) строгое расположение служебных чинов и званий в порядке их соподчинения, – как гражданских, так и воинских («иерархическая лестница»). Последние представляют собой типологически наиболее близкую священной иерархии также трехстепенную структуру (рядовой состав – офицерство – генералитет). Лит.: Лебедев А. П. Духовенство древней вселенской Церкви от времен апостольских до IXab. М., 1905; Зом Р. Церковный строй в первые века христианства. М., 1906; Лебедев А. П. По вопросу происхождения первохристианской иерархии. Сергиев Посад, 1907; МирковичаЛ. Православна Литургика. Први општи део. Друго изданье. Београд, 1965 (наасерб. яз.); Фельми К. Х. Введение в современное православное богословие. М., 1999. С. 254–271; Афанасьев Н., прот. Церковь Духа Святого. К., 2005; The Study of Liturgy: Revised edition/Ed. by C. Jones, G. Wainwright, E. Yarnold S. J., P. Bradshaw. – 2nd ed. London – New York, 1993 (Chap. IV: Ordination. P. 339–398). Архиерей АРХИЕРЕЙ (греч. archiereus) – в языческих религиях – «верховный жрец» (таково букв. значение этого термина), в Риме – Pontifex maximus; в Септуагинте – высший представитель ветхозаветного священства – первосвященник ( Лев.3:4 ). В Новом Завете – именование Иисуса Христа ( Евр.4:14 ), не принадлежавшего к Ааронову священству (см. Мелхиседек). В современной православной греко-славянской традиции – родовое название всех представителей высшей степени иерархии, или «епископата» (т. е. собственно епископов, архиепископов, митрополитов и патриархов). См. Епископат, Духовенство, Иерархия, Клир. Диакон ДЬЯКОН, ДИАКОН (греч. diakonos – «слуга», «служитель») – в древнехристианских общинах – помощник возглавляющего евхаристическое собрание епископа. Первое упоминание о Д. – в посланиях ап. Павла ( Филип.1:1 и 1Тим.3:8-13 ). Близость его к представителю высшей степени священства выражалась в том, что административные полномочия Д. (собственно – архидьякона) ставили его зачастую над священником (особенно на Западе). Церковная традиция, генетически возводящая современный дьяконат к «семи мужам» книги Деяний Апостольских (6:2–6, – совсем не названных здесь Д.!), в научном отношении очень уязвима. |
| разделы рассылка распечатать Коробьин Георгий, Каверин Николай О " Проекте Межсоборного присутствия о научном переиздании Триодей в редакции Комиссии по исправлению богослужебных книг при Святейшем Правительствующем Синоде (1907–1917) " Источник: Богослов.ру В целях развития объективной дискуссии по обсуждаемым проектам Межсоборного присутствия портал " Богослов.Ru " публикует статью авторов журнала " Благодатный Огонь " , отражающую мнение определённого числа священнослужителей и мирян Русской Православной Церкви относительно вопроса о языке богослужения. 15 июня 2011 года в Красном зале кафедрального соборного Храма Христа Спасителя под председательством Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла проходило очередное (третье) заседание президиума Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви. В ходе заседания президиума был, в частности, рассмотрен " Проект научного переиздания Триодей в редакции Комиссии по исправлению богослужебных книг при Святейшем Правительствующем Синоде " . Рассмотрев проект 15 июня 2011 года, президиум Межсоборного присутствия постановил разослать его в епархии Русской Православной Церкви для получения отзывов и опубликовать с целью дискуссии. На портале Богослов.ru всем желающим предоставляется возможность оставлять свои комментарии. Напомним краткую предысторию вопроса. В начале ХХ века в связи с бурной полемикой вокруг вопроса о языке богослужения и насущной необходимости как-то упростить его, в 1907 году Святейший Синод постановил образовать новую особую Комиссию под председательством архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского). До этой поры он был одним из немногих сторонников радикальной русификации богослужения. В свете этого нельзя считать его переход к обновленцам в 20-е годы случайным, но рассматривать этот факт, как вполне закономерное следствие его многолетней деятельности именно на поприще исправления богослужебных текстов, одним из проявлений которой была работа в Комиссии по исправлению богослужебных книг. При этом следует отметить, что Преосвященный Сергий русификацией богослужебных текстов в стиле позднейших обновленцев не занимался, но лишь упрощал церковнославянский язык. |
| Протоиерей Георгий Ореханов: Принципиальной возможности защищаться по теологии в России еще нет Присутствие теологии в научном пространстве не пугает ученых, а представляет для них огромный интерес 19 октября, 2015 Присутствие теологии в научном пространстве не пугает ученых, а представляет для них огромный интерес Президиум Высшей аттестационной комиссии при Минобрнауки России одобрил паспорт новой научной специальности «теология». «Правмир» попросил рассказать, кто и как будет учить на эту специальность, кем будут работать теологи и смогут ли они защищать диссертации профессора кафедры истории Русской Православной Церкви ПСТГУ, проректора ПСТГУ по международной работе протоиерея Георгия Ореханова. – Теология в России официально признана научной специальностью. Какое это имеет значение для Церкви и страны? – То, что теология в России официально стала научной специальностью – очень важное событие для Церкви. Это шаг вперед в развитии науки, как это мыслит Церковь. Но сразу хочу оговориться. Есть одна большая проблема. Церковь не может разделить позицию ВАКа в вопросе о защите кандидатских и докторских диссертаций, которая фактически невозможна в том виде, который разработан ВАКом. Председатель ВАК Владимир Филиппов в своем интервью тоже сказал, что нельзя защищать диссертаций по теологии, а можно только по истории или философии. Его аргумент в том, что у нас недостаточно докторов и кандидатов по теологии. Как же им в таком варианте появиться? Сейчас схема такая, что можно учиться по теологии в аспирантуре, но нельзя защищать по ней кандидатскую диссертацию. Это абсурд! Мы не предлагаем в каждом российском университете сразу создать диссертационный совет по теологии. Естественно, это невозможно, да и не нужно. Мы прекрасно это понимаем. Но несколько советов создать возможно, например, при государственных вузах, где есть теологические факультеты, при ОЦАД, МДАиС, СПБДАиС, при ПСТГУ, наконец. Эти советы должны очень серьезно рассматривать представленные диссертации и отвечать за качество процесса аттестации научных кадров. |
| Здесь почти все были старые знакомые... Никто не вспоминал печальные дни сентября 1954 года, но всем было ясно: эта встреча – не только признание его научных заслуг, но и просьба о прощении. Но закончить намеченный лекционный курс не удалось. Месяц спустя вышло Постановление ЦК КПСС об идеологической работе в высших учебных заведениях. На конференции идеологических работников в Таврическом дворце основной докладчик в качестве яркого примера недальновидности в подборе педагогических кадров указал именно на приглашение Николая Дмитриевича в консерваторию. «О каком советском воспитании, о каком формировании марксистско-ленинского мировоззрения студентов в Ленинградской консерватории может идти речь, если там читает лекции Успенский, профессор духовной академии?!» Николай Дмитриевич в это время был в Мюнхене, где принимал участие в работе Международной комиссии по изучению и изданию памятников музыкальной письменности. Когда он вернулся, его вызвали в ректорат. Говорили, что очень заинтересованы в нем как преподавателе, но его работа в консерватории в сегодняшних условиях несовместима с деятельностью в духовной академии. Поэтому ему предложили уйти из академии... Удивляясь внутренне, насколько спокойно он воспринимает все сказанное, Николай Дмитриевич поблагодарил за доверие и отказался от предложенного решения проблемы. Он снова ушел из консерватории, но на этот раз уже навсегда. За свои 60 с лишком лет научной деятельности Николай Дмитриевич дал свыше 80 рецензий, отзывов, суждений о научных трудах в самых разных областях истории, археологии, богословия, литургики, музыки. Большой научный кругозор, широкий круг интересов, огромная эрудиция и энциклопедическая образованность профессора Н. Д. Успенского в сочетании с добросовестностью, честностью и корректностью в изложении результатов его собственных исследований вызывали вполне заслуженное восхищение и уважение в ученом мире. Это в свою очередь формировало высокое доверие к его суждениям и оценкам, в том числе относительно трудов коллег и учеников. Разумеется, Николаю Дмитриевичу все это было хорошо известно, однако никогда не вызывало в нем симптомов «звездной болезни». Ему была органически чужда заносчивость, надменность, высокомерие. «Его доступность поражала. Он всегда находил время для других и охотно передавал свой богатый педагогический и научный опыт» – вспоминал один из преподавателей духовной семинарии 10 . И другие современники свидетельствуют о его удивительной скромности, готовности помочь и о неизменной доброжелательности. Последнее качество не так уж часто встречается в сегодняшнем научном (да и не только научном) мире, где ошибкам коллег скорее рады... Но Николай Дмитриевич был воспитан в лучших традициях старой школы, и оставался им верен до конца. |
| В качестве приложения к книге К. были опубликованы в лат. оригинале с нем. переводом 2 произведения представителей Ренессанса: диалог Николая Кузанского «Простец об уме» (Idiota de mente) и трактат франц. философа Шарля де Бовеля (1479-1566) «Книга о мудреце» (De sapiente). Своего рода дополнением к «Индивиду и космосу...», раскрывающим его теоретические положения на ином материале, стало соч. «Платоновский Ренессанс в Англии» (Die Platonische Renaissance in England, 1932; совр. изд.: ECassW. Bd. 14. S. 221-380), посвященное исследованию философских взглядов кембриджских платоников . Осенью 1932 г. К. опубликовал соч. «Философия Просвещения» (Die Philosophie der Aufklärung, 1932; совр. изд.: ECassW. Bd. 15), структурно, тематически и хронологически являющееся продолжением «Индивида и космоса...». В 6 главах трактата К. последовательно рассматривал на материале франц. и нем. философии XVII-XVIII вв. учение о познании вообще и о научном познании, философию религии, философию истории и учение о гос-ве и праве, философскую эстетику. Такая последовательность, по мысли К., отражает продолжавшееся в эпоху Просвещения освобождение человеческого разума: начиная с удостоверения в собственной познающей силе, он утверждает себя в научном познании, отстаивает это познание в борьбе с религией и религ. метафизикой, осознает свою творческую силу через исследование истории и приходит к идеалу конститутивного познания, к-рым создаются новые формы духовной жизни в этике, политике, искусстве. Характерную особенность эпохи Просвещения, придающую ей внутреннее единство, К. видел в том, что мыслители Просвещения стремились «свободно перемещаться и ориентироваться в мышлении», вместо того чтобы «удерживать философию в жестких рамках систематизированной доктрины» ( Кассирер. Философия Просвещения. 2004. С. 9-10). По словам К., именно в эпоху Просвещения было достигнуто понимание того, что «мысль должна не только связывать и различать, но также вызывать и воплощать познаваемый ею как необходимость порядок, для того чтобы именно в этом акте своей реализации доказать свою подлинную действительность и истину» (Там же. |
| Под пунктом d) подразумеваются приложения «Русской исторической библиотеки», где содержится служебная переписка святителя, связанная с делами Русской Церкви. На сегодняшний день это единственный источник, обнаруженный нами, собрания деловой переписки свт. Филофея на русском языке. В заключение можно отметить, что актуальная источниковая база публикаций с сочинениями свт. Филофея на русском языке совсем невелика. Среди этих сочинений: Ø Житие свт. Григория Паламы 113 ; Ø Житие прп. Саввы Нового Ватопедского; Ø Житие прп. Никодима Нового; Ø Предание своему ученику о том, как внимательно пребывать в келии вместе со своими послушниками; Ø 3 речи к епископу Игнатию с объяснением изречения Притч.9.1 : «Премудрость созда себе дом и проч.». От оценки количества публикаций на русском языке литургических сочинений и служебной переписки свт. Филофея сознательно уклоняемся в связи с их спецификой и тем, что окончательный перечень этих трудов до сих пор не определен. По данным трудам святителя требуется отдельное исследование. На этом обзор рассмотренных источников завершаем и переходим к обзору исследовательских работ. 1.2. Обзор исследований Открывает список исследовательских работ статья Тихона Пино о духовном наследии для Святой Руси 2015 г. 114 Данная статья была напечатана в научном альманахе «Афонское наследие» на английском языке. Перевод настоящей статьи на русский язык был опубликован в научном журнале « Церковь . Богословие. История» в феврале 2020 г. 115 , также он представлен в настоящей работе в приложении на С. 318. Краткая характеристика. Свт. Филофей рассматривается в статье в качестве автора последования службы в честь свт. Григория Паламы , которое оценивается как часть духовного наследия, переданного Византией Руси. Понимание важности этого наследия для Руси, заключенного в последовании, приводит автора к осознанию особой роли свт. Филофея и тем самым его особых духовных личностых характеристик. Обзор работы. Во вступительном слове к данной статье составители альманаха «Афонское наследие» сделали краткое ее описание. Более подробное описание статьи Тихона Пино представим в нашей работе ниже. |
| Итогом этого колоссального научного труда является уникальное собрание статей, написанных на высоком научном уровне. Причем, должен сказать, что научный уровень энциклопедии растет по мере выпуска новых томов, то есть если посмотреть на первые тома, с буквами " А " , " Б " , " В " , в них встречаются и довольно слабые статьи, написанные, может быть, учеными не первой категории, а все последние тома, по крайней мере, последние 20 или 30 томов, это, действительно, издания очень высокого уровня. Существуют примеры, когда статьи из Православной энциклопедии перепечатываются в качестве отдельных книг или брошюр. Например, была статья в томе на букву " И " , посвященная Иерусалимской Православной Церкви. Эту статью у нас попросила Иерусалимская Православная Церковь, перевела на греческие и английский языки и издала в качестве отдельной брошюры. То есть у самой Иерусалимской Церкви не было такого издания, которое настолько бы объективно описывало эту Церковь. Е. Грачева: Может быть, экономичнее такую энциклопедию нашим чиновниками держать в электронном виде или она достойна исключительно того, чтобы стоять на полке? Митрополит Иларион: Электронная версия Православной энциклопедии существует, но ведь мы знаем, что электронный формат достаточно новый, к которому привыкли далеко не все. Многие совершенно сознательно от него отказываются или пользуются им только в ограниченных целях. Например, если у вас на полке стоит Православная энциклопедия, то вы в любой момент можете достать нужный том, прочитать нужную статью и получить вполне исчерпывающую на высоком научном уровне информацию по интересующему вас вопросу. Это касается и других подобного рода изданий, например, Большой российской энциклопедии. Кстати, хотел бы отметить, что у этих двух энциклопедий один главный редактор Сергей Леонидович Кравец, который начинал именно с Православной энциклопедии, а уже потом, когда государство увидело качество этого издания, он был приглашен в качестве главного редактора Большой российской энциклопедии. |
| В этой атмосфере вполне булгаковского шабаша ведьм кто кроме академиков прольёт хоть одну слезу об обесцененном научном методе, который когда-то считался инструментом истины, пусть и относительной? Да и идеологию прогресса, в которой ещё присутствовал компонент бескорыстного служения, сегодня затмила совсем другая идеология: “возьми от жизни всё!”. Только вера и Церковь сегодня по-прежнему заинтересованы в научном методе как начальной школе трезвости. Уж это-то должны, наконец, понять академики, если им действительно дорога научная традиция! Христианство ценит научную традицию ещё более, чем традицию рациональной философии, некогда принятой им в “служанки богословия”. И именно научный картезианский скепсис и верификацию любого познания опытом особо ценит в ней христианская аскетика. Философский метод ещё не заключает в себе таких проверочных ограничений, какие являются обязательным компонентом научного метода. “Философствование” может увести очень далеко от реальности, в то время как тот, кто прошёл научную школу, получил определённый иммунитет против “пустых мечтаний”. Это полностью совпадает с православным отношением к духовному и мистическому опыту. Только верифицируется он не повторением эксперимента, а проверкой его на соответствие евхаристическому опыту Церкви. 5 Об этом сегодня учёные пишут даже в детских книжках! В частности, такие данные даёт известный немецкий физик и популяризатор науки Хейнц Хабер. Его книга “Звёзды”, вышедшая в авторитетной Нюрнбергской серии Was ist was? (букв. ‘Что есть что?’ по аналогии с международным биографическим справочником Who is who? ‘Кто есть кто?’ – Ред.), выдержала много переизданий и в том числе – на русском языке: Хейнц Хабер. Звёзды. Серия “Что есть что?”. Изд-во: Slovo/Слово. Б. м., б. д. C. 24. Немецкий оригинал: Heinz Haber. Die Sterne. Reihe “Was ist was?”. Bd. 6. Nurnberg, 1962/1982. 8 Об этом, в частности, моя статья: Наука и истоки “научной веры”//Альфа и Омега. 1999. 3(21). С. 299–323. 9 Рассел Б. История западной философии. Кн. 3. Философия Нового времени. Новосибирск, 1994. С. 56. |
|
|
