| Потягивался до 8-го часа. Барометр упал безмерно. Мгла в воздухе продолжается. Дела бездельные. Черчение плана будущей колокольни в Горней, отнявшее у меня часа 4 времени. О. Вениамин до и после визита к консулу, требующему его комнат для высокого гостя, от которого уже получено письмо в консульстве. Явление Хуссейновой рожи 545 . Марья Гавр с выручкой. Якуб от Валеро с денежками. Обед. Служба Божия. Выдача жалованья братиям честныя обители сея. Опять дожил я до того, что за целый месяц не хватает денег. Уныние по сему случаю. Когда же это дела мои поправятся? Ветер бедовый. Запахло зимой. Всякое дело валится из рук. Апрель Желябов, Рысаков, Перовская, Навроцкий, Тригоня 546 ... Подлецов Собор безумный, скотский Седьмого сентября Приговорили к смерти – Кого ж? кого? Ц А Р Я! (Чтоб вас побрали черти!) И умысл адский свой Злодеи совершили! Перст, Боже, страшный Твой Тут видеть мы должны ли? Венчальное кольцо... Подчревная часть тела... Нет! Месть тут налицо! «О Н А» – того хотела! 547 Как сочетались вдруг – И Праведной молитва, И беззаконных рук Злодейская ловитва? Наш чистый, юный Ц А Р Ь 548 – России утешенье, – Звериных рож и харь Сотри скорей киченье. Среда, 1 апр 1881 Обмануть, что ли, нас хочет небо? Ведь ничего похожего на лето. Земля мокрая, ветер холодный, несущий темные дождливые облака, солнце похоже на ком снега, на барометре 10°. В 7 ч. служба, а после нее чай и именинница с пирожками 549 . Живописец и обоянские поклонницы по своему делу 550 . С . Приготовление почты. Номерные письма в Вильно, Киев, Енотаевск и денежное в Ананьев. Длилась сия гистория до 2-х часов и вящше. Русская почта без малейшего письма с каверзною «Современностию». Переговоры с Зананири, остановившиеся на 80 наполеондорах за всю колокольню, с прибавкою нашей извести сверх его 25 кантарей 551 . Быть по сему. Переплетчик с «Нивою» и «Огоньком» 552 , 13-м месяцем и начинающеюся сегодня же Пасхою законною 553 . Хроническое отречение от стола. Возня с трубою афинской памяти 554 . «Стрекоза» 555 соседова. Аркадия сокрушительная. Кумберг, а потом и сам консул с телеграфическим известием, что Б. П. Мансуров не приедет в Палестину ради того, что его отец est gravement malade 556 . А только что вчера тот же консул получил от него письмо с поклонами нам обоим и распоряжениями относительно его 10-дневной гостьбы тут! Чай с гостями, совещание о присяге 557 , о делах патриарших, о чернышевщине 558 и пр. Чтение. 12 ч. |
| a) Ad Constantium Augustum liber prima (Migne, S. L., X, 557– 564). Это обращение к императору Констанцию написано по поводу вторжения варваров в Галлию в 355 г., для борьбы с которыми в конце этого года был провозглашен цезарем Юлиан и послан в Галлию. Тяжелое положение страны возбуждало в императоре опасение за целость провинции и верность галлов империи. Подозрительность императора раздражалась тайными внушениями людей, способных пользоваться такими обстоятельствами, чтобы сводить счеты со своими врагами (с. 2). Иларий по этому поводу обратился к императору с посланием, в котором уверял его в спокойствии и верности провинции и указывал ему на вторжение арианства и поддержку его местными гражданскими властями, как более опасную угрозу благам вечным. Полнее содержание книги уже приведено в биографии. Сочинение написано после Арелатского и Миланского соборов, потому что упоминает об изгнаниях православных епископов (353 и 355 гг.), но ранее ссылки Илария, так как оно послано из Галлии и не упоминает об изгнании самого Илария. Таким образом, оно относится к концу 355 или началу 356 года. Текст послания дошел до нас в испорченном виде: в нем есть или пробелы (например, в § 8 автор, коснувшись никейской веры, говорит, что упоминал о ней выше, а этого упоминания в предшествующих параграфах сохранившегося текста нет) или добавления (начиная с пятого параграфа, прекращается личное обращение к императору, и изложение принимает безличный характер). b) Liber de Synodis seu de Fide orientalium (Migne S. L., X, 479–546). О поводе к составлению этого сочинения, о его содержании и задачах было сказано в биографии. Сочинение это, вероятно, не получило определенного заглавия от автора, а было подписано просто как epistola. Под этим названием оно цитируется Факундом Гермианским (Lib. X, с. 6), но Иероним, перечисляя сочинения Илария, называет его «De Synodis». Может быть, это заглавие им и дано этому сочинению, экземпляр которого он собственноручно переписал для себя в Трире (Hieronym. Epist. VI ad Florentiam. De viris illustr.). Это заглавие принято давать этому сочинению и в настоящее время. При этом к нему для более точного обозначения содержания прибавляется Sen de Fide Orientalium. Время его составления определяется следующими данными: 1) сам Иларий говорит в нем, что он уже полных три года пробыл в ссылке (De Synod. 2); 2) он упоминает о предполагаемых соборах в Анкире и в Аримине. Известно, что первоначально предполагался только один Собор в Никомидии. Но это намерение было оставлено императором после разрушения Никомидии 24 августа 358 г., и у него возник план созыва двух параллельных Соборов для Востока и для Запада, причем сначала местом восточного Собора предполагалась Анкира и только уже позднее остановились на Соборе в Селевкии. Значит, «De Synodis» было написано после разрушения Никомидии (24 августа 358 г.) и ранее назначения местом Собора Селевкии, т. е. в конце 358 или в начале 359 г. |
| 20. Мы будем исходить, по-видимому, из общепризнанного среди ересеологов мнения, что Симон и Менандр суть ересиархи, «духовные отцы“ христианского гностицизма 554 . О них упоминают – Св. Иустин, Егезипп, Св. Ириней, Тертуллиан и позднейшие – Феодорит, Св. Епифаний и Филастрий 555 . Но эти признанные «духовные“ отцы христианского гностицизма – Симон и Менандр суть ли единственные прямые виновники его? Главные ересеологи – Иустин и Ириней представляют дело именно так, стягивая всё громадное гностическое движение к Симону или к Симону и Менандру (Ирин. Cont. haer. I, XXIII, 2; I, XXVII, 4; Иустин, I апол. 26). Но, вероятно, здесь мы имеем дело с попыткою обнять, охватить гностицизм, как целое, имеющее свой определенный исходный пункт, своих известных виновников. Однако гностицизм, как мы раньше говорили 556 , есть громадное религиозно-теософское движение, предварявшее христианство. Локализировать это движение в одной только Самарии, производить его лишь от самарийских магов – это значит делать попытку Средиземное море вместить в берегах реки, прорезывающей Палестину и омывающей с востока и Самарийскую страну 557 . Гностическое движение – нужно думать – стремилось ворваться в христианство с различных сторон и во многих пунктах. Здесь заслуживает особенного внимания следующее обстоятельство. Свв. Иустин 558 и Ириней свидетельствуют, что ученик Симона, самаританин Менандр, нашел, при распространении своего учения, восприимчивую почву в Антиохии Сирийской. Здесь именно он основал школу и имел учеников, между прочим, Саторнила и Василида. Естественно поставить вопрос, кем же в Сирии была подготовлена почва для гностических идей? Ответа на этот вполне уместный вопрос мы не находим у ересеологов. Однако, данные, кажется, имеются у них. Дело в том, что у наших антигностических писателей мы встречаем секту, или точнее – семейство сект, о происхождении которых они, по-видимому, не имели сведений 559 . Это офиты. Как видно из таблиц, ересеологи затрудняются указать и определенное место для этих гностиков и ставят их в разных местах, значительно ниже Симона и Менандра. Но вот у Ипполита эти еретики-гностики, под именем наассенов, помещаются раньше Симона мага. И теперь изследователи приходят к заключению, что офиты суть древнейшие христианские гностики, действовавшие в Месопотамии и Сирии. Ими то и была подготовлена почва. Больше того, учение Саторнила находят 560 весьма близким к офитскому, ближе, чем к учению Менандра, впрочем, очень мало известному. Отсюда для нас становится понятным сомнение некоторых изследователей в историческом характере Менандра: последний является как бы искусственным мостом от Симона к сирийскому гносису 561 . Здесь же находит свое объяснение и мнение других, что и Симон принадлежал к офитскому гносису 562 .– Эти положения пока высказываются нами догматически, без особых доказательств, даже объяснений. Они будут раскрыты, когда зайдет речь специально об офитах. |
| (Продолжение следует). Артоболевский И.А. К вопросу о разработке священно-исторического материала для жизнеописания св. апостола Павла 2814 : [Речь перед защитой магист. дисс. (Первое путешествие св. апостола Павла с проповедью Евангелия. Троице-Сергиева Лавра, 1900)]//Богословский вестник 1899. Т. 3. 12. С. 547–557 (3-я пагин.) —547— Не я первый вхожу на эту кафедру, чтобы предложить Вашему просвещенному вниманию труд, касающийся жизни и деятельности великого Апостола языков. Труд этот по своему характеру представляет из себя только продолжение или, точнее, завершение появившихся раньше исследований о проповеднической деятельности Апостола во время второго и третьего путешествий. 2815 Это обстоятельство, надеюсь, освобождает меня от необходимости говорить здесь, как это почти принято, о значении предлагаемого труда, его пользе и т.п. Говорить об этом значило бы повторять уже не раз сказанное. Значение подобного рода трудов доказывалось, польза выяснялась. Впрочем, и то, и другое достаточно очевидно, раз дело касается личности великого Апостола и истолкования священного повествования о его деятельности. Нам кажется, что наше положение среди предшественников, или, вернее, положение нашего исследования среди однородных, появившихся ранее, как завершения или, говоря описательно, последнего камня в —548— здании жизни Апостола, как благовестника языков, указывает нам другой предмет для речи, невольно призывает нас оглянуться назад, дать отчет в сделанном, как бы проверить себя. Если это будет поздно для нас, то, смеем надеяться, не бесполезно для других, ибо мы никак не считаем свой труд окончательным. Правильно ли созидалось здание жизни Апостола; вызывается ли действительною необходимостью научная разработка священно-исторического материала о его проповеднической деятельности; соответствуют ли сущности дела те приемы, которые прилагались к разработке этого священно-исторического материала, достаточно ли оправдываются те разнообразные элементы, которые введены нами в содержите сочинения для уяснения различных сторон благовестнической деятельности Апостола, – вот вопросы, выяснению которых мы желали бы посвятить теперь несколько минут. Тех, кто сочтет эти вопросы созданными искусственно и примет их за результат излишней мнительности, на почве научной неопытности, можем уверить, что они создаются не столько нами, сколько или, вернее, почти всецело тем отношением, которое проявлено со стороны людей богословского круга к раннейшим моего, но совершенно однородным исследованиям. |
| То же можно наблюдать и в истории проповеди Апостола. Кроме тех случаев, когда сам Дух Св. указывал место деятельности ( Деян.16:6–7 ), Апостол оставался свободным при избрании таких мест и руководствовался соображениями и чисто человеческого характера. Это подтверждают некоторые места его собственных посланий (см. напр., Рим.1:13, 15 ; 1Сол.2:17–18 ). Общий обзор всех путешествий Апостола показывает, что Апостол избирал местами своей проповеди по преимуществу такие, где жили иудеи и находились их синагоги. Свою проповедь он начинал в таких местах с этих синагог. Это обусловливалось как принципиальным взглядом Апостола на промыслительное назначение народа иудейского, так и желанием сделать более успешной свою проповедь среди язычников. Последнее будет понятно, если мы вспомним все религиозно-просветительное значение иудейских синагог в языческом мipe. Таким образом при определении пути Апостола между указанными в рассказе Дееписателя пунктами всегда является возможность отдать предпочтение тому, на котором находились иудейские поселения, а следовательно – и синагоги. Иудейские же поселения сосредоточивались по преимуществу в таких городах древнего мipa, которые обладали или природными богатствами, или выгодами торгового пути или правами римских колоний. Здесь получают свое оправдание наши указания (которые мы старались сделать, по возможности, краткими) относительно географ. и топографического положения известных городов, его богатств, политического положения и т.п. Св. Златоуст говорит о посланниках благодати – св. Апостолах: «многое они делали и по человеческому рассуждению; ибо не были камнями и древами». 2818 Отсюда не имеем ли и мы права предположить, что Апостол относился не совсем безразлично к известным внешним удобствам —557— избираемого пути. Мы думаем, что Апостолы в большинстве случаев следовали древнеримским путям, проложенным правительством по всем провинциям римского государства; это тем более вероятно, что здесь личные удобства Апостолов вполне совпадали с успешностью того дела, которому они служили: избавляя их от излишних и не необходимых опасностей, следование по древнеримским путям могло предоставлять им много поводов и лишних случаев для проповеди Евангелия. |
| На практике прибегают нередко в подобных случаях к натяжкам, которые оправдать невозможно; например, распространяют на все права понятие о владении, которое по духу нашего закона, не знающего разделения имуществ и прав на телесные и мыслимые, относится исключительно к наличному обладанию. Применять понятие о владении ко всяким правам, и с этой точки зрения прилагать ко владению давность – возможно только в общей связи того и другого учреждения; ибо где принимается такое владение, там и для давности полагаются особенные условия; но если наше – простое, неполное и неразвитое учреждение давности прилагать ко владению не на праве собственности, то применение будет очевидно искусственное, несогласное с общей системой права, и потому неправильное. Человек владеет землей как собственник, безусловно, хотя бы не имел законного основания праву собственности; по завещанию чужеродец получил в собственность родовое имение и владеет им 15 лет спокойно и бесспорно как собственник. К такому владению возможно применять наше понятие о давности владения к приобретению. Но вот другой случай. Жена получила по завещанию от мужа при живых детях родовое имение, с тем, чтобы она ни продавать, ни закладывать его не могла, и по своей воле передала бы его после себя тому из детей, кому заблагорассудит. По смерти мужа она владела имением 30 лет, на основании завещания, и умирая, оставила его дочери, мимо сыновей. При жизни ее сыновья оставались спокойными свидетелями ее владения, но по смерти начинают спор, что она, не быв полной собственницей имения, не вправе была нарушать законный порядок наследства в этом имении сыновей после отца своего. В этом споре вопрос можно поставить двояко. у нас нередко ставят его так: умершая 30 лет владела спокойно и бесспорно правом распоряжаться по своей воле на случай смерти в имении; следовательно – приобрела такое право окончательно, и в таком виде применяют к владению 557 ст. Зак. Гражд. о давности. Такая постановка вопроса представляется нам вовсе неправильной: вопрос сам в себе заключает противоречие. |
| Понятие о давности еще не вполне разработано наукой: этой причине надобно приписать, всего вероятнее, то разнообразие, которое встречается в постановлениях разных законодательств относительно давности, по разнообразию воззрений на этот предмет у редакторов закона. Особенно разнообразны требования закона относительно титула и bona fides 265 . Сроки давности также весьма разнообразны: в прусском законе положены сроки в 30, 40 лет, 44 года, 50 лет; в австрийском – 3, 6, 30, 40 лет. В последнем 3-летняя давность простирается на владение, утвержденное на приобретении, которое записано в поземельных книгах. § 25. Постановления русского закона о давности владения. Какое владение и при каких условиях подлежит давности. Значение титула или основания владению. при каких условиях земли казенные у государственных крестьян могут подлежать действию давности? Утверждается ли давностью такое право, коего приобретение по общему закону воспрещено лицу владеющему? В русском законодательстве долго не появлялось понятие о давности в том смысле, в котором оно образовалось в римском праве, т.е. как usucapio, как укрепление владения, имеющего особенный юридический характер. Русскому закону были известны только сроки давности, погашающей право на иск: в этом, а не в ином виде, установлен у нас общий срок давности указом 1785 года. В то время только законодательству западной России – литовскому статуту известно было понятие о давности применительно к владению, и положения литовского статута, не всегда правильно принимаемые, отражались кое-где случайно и отрывочно в русских указах, касавшихся до сего предмета. Лишь с изданием свода законов появились в нем прямые статьи о владении, подлежащем действию давности (557–560, 563–567 ст. Зак. Гражд.) отдельно от статей о давности процессуальной, погашающей право на иск. Оттого учение о давности и о владении, подлежащем давности, не имея твердых корней в истории нашей и в судебной практике, остается доныне неразработанным, и не имеет цельного вида: и для разработки предстоит еще внести в него с чужой почвы новые понятия о юридических условиях владения, как-то: о титуле, bona fides и т.п. Но позволительно еще усомниться, своевременна ли была бы ныне и насколько соответствовала бы нынешнему экономическому состоянию наших владений такая перестройка закона о давности. |
| В пяти главах своего сочинения М. Первушин решает ряд важных историко-литературных и церковно-исторических вопросов, проявляя при этом очевидную самостоятельность мысли. Последнее обнаруживается, например, по его неподобострастному и критическому отношению к некоторым мнениям признанных научных авторитетов – таких, как В.О. Ключевский , Е.Е. Голу- —557— бинский, Н.И. Серебрянский и др. К несомненным успехам исследования надлежит отнести следующее: 1 . Предложенную датировку первой редакции сказания о преподобном Евфросине или «Жития», которая сохранилась в списке 20-хначала 30-х гг. XVI в. Диссертант убедительно доказывает, что она была составлена между 1493 и 1504 гг. Основанием для этого ему служит, во-первых, полемика с известными научными взглядами, а во-вторых, критика означенного первоначального текста. Кроме того, он выдвигает предположение относительно возможно более раннего возникновения «Жития» – 1492 г., правда, к сожалению, не находя четко проговоренных аргументов в его пользу. 2 . В прояснение изначальной цели, которую преследовал составитель первой редакции «Жития», М. Первушин убедительно показывает, что она появилась на свет как итог инициированной святителем Геннадием, архиепископом Новгородским, работы по исследованию сути затянувшегося в Псковской земле спора о двоении или троении возгласа «аллилуйя». Личность преподобного Евфросина не являлась при этом важнейшим предметом внимания составителя данного текста. 3 . Анализ давно переставшей интересовать науку истории псковских споров о сугубой «аллилуйе». Диссертант определяет время их обострения при преподобном Евфросине в конце 50-х гг. XV в., а также действительное отношение святого к практике двоения или троения «аллилуйи»: для него и то и другое вовсе не имело догматического значения и было равно допустимо. Сугубую же «аллилуйю» он предпочитал лишь как старинную греко-византийскую традицию, которую лично усвоил будучи в Константинополе. В связи с фактом возникшего на Руси в XV в. различия в практике славления Господа автору настоящей работы, может быть, следовало бы подумать о возможной ее связи с осуществлявшейся тогда заменой Студийского устава богослужения на Иерусалимский. |
| Ею оба автора и могли воспользоваться для своих целей. „Точно так же“, рассуждает Amélineau, вполне согласно с „истиною» допустить и то, что в Египте существовала книга, описывавшая „путь из Скитской области в Палестину, 550 так как весьма часто и“ даже, „так сказать, ежедневно, теперь и некогда, египетские монахи навещали и навещают палестинских братьев“. Ссылаясь на „эпилог“ к Лавсаику и к Истории монахов, Amélineau находит здесь „свидетельство“ в пользу того, что „было написано повествование о таком путешествии“. „Эту, следовательно, книгу почти буквально и переписали тот и другой: псевдо-Руфин и Палладий“ 551 . Здесь – и ключ к разгадке, почему повествования обоих авторов в известных случаях совпадают взаимно до буквальности. А что „такого рода переписка не должна быть удивительною“, об этом свидетельствует следующее несомненное обстоятельство: известно, что Палладий, напр., „почти“ 552 „буквально переписал то, что написал о Пахомии и его правиле“ 553 „в 38-й главе, из жития Пахомия, написанного по-коптски“ 554 ; „почти все в пяти главах“, которыми начинается 2-я часть Лавсаика, т. е., в 38–42, „Палладий взял из коптских сочинений“ 555 . Во всяком случае, „тот и другой авторы» при написании своих трудов „воспользовались одними и теми же коптскими книгами“, как источниками. Это – несомненно 556 . Из выводов, делаемых Amélineau, надлежит отметить следующие: 1) „о некоторых предметах Палладий рассказывает, как бы о виденных им самим, а о большей части слышал и читал. Но из того, о чем он рассказывает в первой части своего · сочинения, он видел своими глазами большее“, по сравнению с рассказываемым у него „в другой части. В этой особенно о монахах верхнего Египта он почти все слышал и читал, и весь рассказ о путешествии заимствовал из коптского сочинения“ 557 . 2) „История монахов“ написанная, как уже известно, не Руфином, „сама заимствована из того же коптского сочинения“ 558 . 3) Вообще для Палладия источниками служили „многие сочинения и, конечно, коптские, из которых одно было – известнейший Paradisus monachorum, написанный в нитрийских монастырях, и другое – написанное под видом путешествия“ (могла быть известна Палладию,. |
|
|
