| Замолкло его вдохновенное слово, В могиле холодной глубоко лежит Наш благостный пастырь. Но смерти суровой Печать побеждена. Не мертв он, но спит. В день престольного праздника в кафедральном соборе в честь Рождества Пресвятой Богородицы, где я служил литургию, я получил письмо от сожителей о. Кириака, в котором они сообщали, что «радость и ликование были велии у нас по поводу сего», и описывали, какое впечатление на них произвел мой ответ. Причем писали они своему другу Михаилу Васильевичу, так как писари там малограмотные, а он уже пересылал мне. «Дорогой и незабвенный друг наш! Здравствуй! С большой радостью сообщаем тебе, что мы получили твою посылку. В ней были письма Высокопреосвященнейшего Владыки Нестора, а также три портрета его. Как только Валентин Николаевич вскрыл конверт и вынул оттуда письма и портреты, так сам весь побледнел и руки затряслись от волнения. Он побежал бегом к постели нашего батюшки Кириака и дал ему в руки. Надел очки и, как увидел он портрет, так и застонал: «Он, он, святитель Божий! Хорошо я помню на нем наперсный крест на наградной ленте Георгия. Он заслужил его, как ангел-спаситель и хранитель, а теперь он – святитель Божий. Ох, какой я окаянный!» Затем он попросил читать письма. А сам плачет и плачет, как младенец. Прочтут ему несколько слов, а он тихо скажет: «Подождите, дайте мне насладиться этими словами. Я маленько повспоминаю». Ждем, а он закроет глаза и думает. Потом опять велит читать дальше. Опять остановит, о чем-то думая. А то попросит письмо себе в руки и так это благоговейно с трепетом прижмет его к груди и держит, держит минуты две-три. А потом целовать начнет. Раз двадцать читали ему эти письма и стихотворение «Радостная Пасха у прокаженных». Часто говорил первые два-три дня так: «Святый многострадальный Иов, помолись Богу за меня, окаянного! Там, там, на берегу нашего моря, он сделал храм в честь тебя, Праведника Божия». Мы все просили его, чтобы он сказал, какой ответ написать великому Владыке, а он все плачет и плачет, как ребенок, и никак не желает или не может успокоиться. Махнет рукою тихо и шепчет: «Большое дерзновение будет мне, окаянному, писать моему Господину и Божьему святителю. Я недостоин развязать подвязки обуви на праведных стопах этого ангела земного, а вы хотите, чтобы я писать велел ему». |
| 500 См.: Иоанн Мосх . Луг духовный. Гл. 17. PG. Т. 87. Col. 2865; рус. пер.: С. 23. Из жития Кириака Отшельника (2-я пол. V в.) видно, что братия монастыря Евфимия Великого, расходившаяся на четыредесятницу по пустыне, получали из монастыря Святые Тайны каждоевоскресенье до вербной, когда возвращались в монастырь. См.: Житие Кириака Отшельника, изд. И. Помяловского//Памятники Общества любителей древней письменности. С. 4–5. 501 См.: Руфин. История монахов. Гл. 7. PL. Т. 21. Col. 418; рус. пёр.: Ci 49–50: Ср.: Лавсаик. PG. Т. 34. Col. 1147; рус. пер.: С. 167. 503 Письмо к Кесарии. PG. Т. 32. Col. 486; рус. пер.: Т. VI. С. 200–201. Кириак Отшельник в пустыне приобщает Святых Тайн заболевшего ученика (Житие. С. 8). Преп. Луке (подвизался ок. Этны, † ок. 800 или 820) предстоятель Коринфа сообщил и чин приобщения запасными дарами. См.: Суворов Н. С. К вопросу о тайной исповеди и духовниках… С. 96–98. 504 Migne, P. G. XCXI, cοl 647, рус. пер.: Добротолюбие. Т. IV. С. 600. Ср.: Огласительные поучения. С. 221. Преп. Феодор свидетельствует, что относительно обязательности ежедневного приобщения для отшельников он узнал из восточных писателей-аскетов (PG. Т. 99. Col. 1116. Epist. lib. I. Epist. 57; рус. пер.: Кн. I. С. 323). В епитимиях преп. Феодора Студита (может быть, впрочем, не принадлежащих ему) содержатся правила о причащении, мало согласные между собой. Одно гласит: «Если кто в день литургии не причащается, пусть скажет причину; если же не скажет, пусть постится до позднего, сделав 50 поклонов» (Ibid. Col. 1753, правило 31). В другом – более слабое требование: «Кто сверх 40 дней без епитимии остается непричащенным, пусть скажет причину, и, если окажется, что он сделал это по нерадению, епитимия 40 дней» (Ibid. Col. 1749, правило 6). Великим постом студийская братия, по-видимому, приобщалась гораздо чаще. По крайней мере, в поучении на 2-ю неделю преп. Феодор обращается к монахам: «Не причащаемся ли мы каждый день (per dies) пречистого Его Тела и Крови?» (Ibid. Col. 587; рус. пер.: Огласительные поучения. С. 194). |
| Стоит сказать несколько слов о месте провинции Сардинии в рамках Вселенской Церкви. Если на территории Центральной и Южной Италии (включая Сицилию) папа обладал несомненным авторитетом одновременно и как митрополит, и как епископ города Рима, политического и культурного центра, то на Сардинии в городе Каралисе уже с IV в. существовала митрополичья кафедра 8 . Таким образом, епископ Каралиса пользовался известной долей автономии от Рима, хотя, конечно, должен был подчиняться ему в вопросах веры и церковной дисциплины 9 . Сардинию и Рим связывали не только церковные, но и экономические отношения: на острове были расположены земли патримония Римской Церкви, доходы от которых шли непосредственно в Рим 10 . Этим патримонием управляли дефенсоры – должностные лица римской курии, клирики или монахи, выполнявшие различные поручения папы 11 . В начале понтификата свт. Григория дефенсором Сардинии был Сабин (ему адресовано письмо III.36, 593 г.), а затем, не позднее 598 г., его сменил Виталий. Из писем к последнему мы знаем, что в обязанности дефенсора входила организация сбора пшеницы и отправки ее в Рим 12 , покупка рабов (mancipia), которые должны были работать на церковных полях 13 , и, что не менее важно, вмешательство в случае необходимости в дела Сардинской митрополии, например разрешение конфликтов между клириками 14 или осуществление наложенного папой наказания 15 . Таким образом, дефенсоры фактически были исполнителями воли папы; они же сообщали ему о различных происшествиях и конфликтах внутри митрополии. Другим источником информации свт. Григория были письма его друзей и доверенных лиц аббата Кириака и епископа Феликса 16 , которые ок. 594 г. проповедовали на Сардинии христианство 17 . В частности, от Феликса и Кириака папа узнал о конфликтах Януария Каралитанского с клириками Сардинии 18 . Наконец, нельзя не упомянуть об адресованных папе жалобах на произвол наместника или епископа Януария 19 . Письма самого свт. Григория свидетельствуют о неослабевающем интересе понтифика к положению дел на острове. Пожалуй, самым красноречивым свидетельством тому является последнее «сардинское» письмо от сентября 603 г., написанное незадолго до смерти папы в мае 604 г. Возможно, предчувствуя близкую кончину, свт. Григорий указывает своему дефенсору Виталию на проблемы Сардинской митрополии, которые тому предстоит решить: ремонт и содержание странноприимных домов, епископии, оставшиеся без предстоятелей, расхищение церковных средств и т. п. 20 Таким образом, письма свт. Григория можно рассматривать как инструмент, с помощью которого папа контролировал митрополию Сардинии и ее главу, епископа Януария. |
| В 1749 г. в Синодальном экономическом правлении производилось дело об исправлении Николаевской, что в селе Пушкине, церкви. Дело началось по доношению священника оной церкви Кириака Филиппова. В доношении, поданном в правление 19 июля 1749 г., написано: «в оной Николаевской церкви иконы письмом обветшали, також иконостас позолотою обветшал, а в приделе новой иконостас не вызолочен; на колокольне глава весьма обветшала; внутри и около церкви стены беленьем обветшало; при партях рундуки нижние совсем ветхи, которые следует все возобновить и лампады медные вылудить, и просил, чтобы повелено было всю ветхость возобновить от оной канцелярии и погост около церкви огородить из казенного лесу». 3 ноября 1753 г. от того же священника Кириака Филиппова подано другое доношение, в котором он объясняет: «в Николаевской церкви имеется патриархово место, которое обито было бархатом зеленым и оное ныне обветшало, тако ризы, стихари, подризники и прочая одежда к священнослужению… книги служебные все ветхи, слюдяных 21 оконница в деревянных рамах ветхи ж и просил, чтоб повелено было всю ветхость возобновить, а книги старопечатные переменить и в верхних 6 оконницах сделать сетки и проволоки от птиц, в железных рамах». Вследствие сего донесения того же года 12 ноября из Синодального экономического правления послан указ на имя священника Николаевской церкви, которому велено: «патриаршее место из церкви вынести и поставить в удобном месте, бархат же с него снять, ежели годен в церковное употребление, опоров, обще того села с управителем прислать в канцелярию, а также ветхие чаши, кадилы и подсвешники привесть для усмотрения, в скорости». Из бархата, снятого с патриаршего места, по распоряжению Синодального правления, сделаны: пелена настольная, другая пелена маленькая, епитрахель, 5 пар поручей и мешочек для просфор, которые и были отданы в Николаевскую церковь иерею Кириаку с тем, чтобы оные вещи были вписаны в резестр с прочею церковною утварью. На исправление ветхостей в каменной церкви разрешено от канцелярии Синодального правления в 1755 г. отпустить белого камня 200 штук, 2000 кирпичу и 50 бочек извести. |
| Николая Чудотворца, вмч. Феодора Тирона, вмч. Георгия Победоносца и особо почитаемых в Румынской Церкви вмч. Иоанна Нового и прп. Параскевы (Петки) Тырновской. В 1682-1686 гг. митр. Молдавии Досифей издал 4 тома «Житий и деяний святых», над к-рыми работал 25 лет. 1-й том охватывает месяцы сент.-дек., 2-й - янв.-февр., 3-й - март-июнь и 4-й - июль-авг. Источниками для этого издания были прежде всего «Минеи» Досифея Маргуниоса и «Жития святых» Симеона Метафраста, отпечатанные в греч. типографии Н. Гликиса в Венеции. Митр. Досифей использовал и др. греч. тексты, а также нек-рые слав. переводы, известные в Молдавии. Он упоминает ряд молдав. святых, своих современников, официально не канонизированных: Парфения из Агапии, Епифания Воронецкого, Кириака из Тазлэу, Кириака из Бисерикани и др. Хотя четырехтомник митр. Досифея являлся переводом греч. и слав. текстов, он значительно повлиял на создание молдав. и румын. Ж. л., становление письменного языка, выработку терминологии и отбор персоналий. Из широко распространенных житий на греч. языке следует отметить Житие нмч. Иоанна Валаха (Румына), уроженца Олтении, казненного турками в К-поле в 1662 г. за отказ изменить правосл. вере и принять ислам. Он был тогда же канонизирован К-польской Патриархией. Его Житие было включено в ряд др. текстов, неоднократно публиковавшихся. Параллельно на территории Молдавии осуществлялись переводы житий и на слав. язык. Примерно тогда же, в XVII в., на слав. язык в монастыре Бисерикани было переведено Житие Андрея Критского. Следует отметить издания, посвященные и нек-рым др. святым, напр. прп. Василию Новому, прп. Никодиму. В 1758 г. Евлогий Даскэлул из Ясс закончил работу над переводом сборника житий святых со славянского языка (не изд.). В рукописи остались и некоторые др. переводы, 2 из них находилось в б-ке Историко-археологического церковного об-ва в Кишинёве. В 1782 г. Макарием из Бистрицы с греческого языка были переведены «Жития святых» (опубл. позднее). Важным событием стала публикация 12 томов «Житий святых», выпущенных в типографии Нямецкого мон-ря в 1807-1815 гг. |
| В первый период своего существования обитель располагалась прямо в отвесной скале, высящейся слева от входа. Там, на высоте 10–12 м, видны дверь и по обе стороны от нее окна пещер. Чуть ниже выступает площадка – почти естественный балкон, 2 м шириной и 4 длиной; в его восточном углу имеется круглое отверстие, через которое только и можно проникнуть в пещеру. В память о древних подвижниках подъем к этому своеобразному входу и теперь осуществляется с помощью деревянной приставной лесенки в 3 м высотой. Но чтобы добраться до нее, по уступам и обломкам сделаны надежные, бетонные ступени. Наверху площадки еще шесть выбитых в скале ступеней ведут к двери, через которую можно пройти в маленькую пещерку, где афонскими иноками установлены три небольших колокола. Далее, через дверь налево, входим в главную пещеру, где преподобный освободился от разбойников и создал церковь , посвященную теперь его имени. Алтарь расположен в восточном углу, рядом со входом. Простой иконостас работы афонских монахов отделяет его от превращенной в церковь пещеры. Благодаря трем застекленным окнам в ней бывает достаточно светло днем. В день памяти преподобного Харитона, 28 сентября, здесь совершается праздничное богослужение. Рядом с пещеркой-звонницей есть еще одна, с отдельным наружным входом. В двух каменных ковчежцах хранятся мощи подвизавшихся здесь святых угодников, к которым благоговейно прикладываются паломники. Современные здания приютились в углублении скалы, служащей надежным природным навесом. В двухэтажном домике помещаются часовня-трапезная, освященная во имя святителя Николая Чудотворца, с небольшим деревянным куполом на стропилах, две иноческие кельи и служебные помещения. Русской собственностью является и небольшой участок земли наверху скалы, над Лаврой, где разбит масличный сад. В противоположной стене ущелья находится пещера преподобного Кириака Отшельника, который подвизался здесь на сто лет позже Харитона. Небольшая дверь и круглое окно на головокружительной высоте отмечают место его подвигов. Имени преподобного Кириака посвящена небольшая греческая обитель на дне ущелья, основанная иноками Иерусалимской Патриархии в начале ХХ в. – «в пику» русским пришельцам. Неподалеку, заключенный в бетонную плотину, находится и сам Мышиный источник, вызвавший в свое время такие церковно-дипломатические бури. |
| Скачать epub pdf 1. Часто я упоминал в составленном мною сочинении о великом Евфимие 1 про отшельника и лучшаго из всех отшельников Кириака: посему я счел необходимым представить это более известным, вкратце рассказав читателям некие немногие начатки его подвигов, ибо если начаток излагаемаго повествования свят, то ясно, что освятилась вместе с ним и закваска всей его жизни. И так, сей Кириак, имевший просвещенную душу, родом был из Еллады, из города Коринфа; родители его были – отец Иоанн, пресвитер святой Божией кафолической церкви в Коринфе, мать же Евдокия. От них он родился в конце царствования Феодосия младшаго, месяца Января в 9-й, втораго индиктиона 2 . Он приходился племянником по матери Петру, епископу Коринфскому 3 , который сделал его еще в отрочестве чтецом той же святой церкви. Сей авва Кириак, читая божественное Писание, как сам мне рассказывал, и еще юношей, проводя за ним день и ночь, удивлялся, как многообразно в род и род Бог прославлял тщавшихся благоугодить ему правым образом жизни, и явил их светильниками миру, и все с самаго начала устроил на спасение рода человеческаго. 2. Он прославил Авеля жертвою, Еноха почтил ради его угодности переселением, Ноя сохранил, подобно искре человеческаго рода, ради его праведности, Авраама явил отцом народов ради веры, приял благочестивое жречество Мельхиседека, Иосифа и Иова восставил жизнию как образцы терпения и целомудрия, Моисея поставил законодавцем, Иисусу Навину дал повелевать над солнцем и луною, Давида явил пророком и царем и прародителем страшнаго таинства, пламень Вавилонской пещи переменил в росу, Даниила научил принудить львов во рве воздерживаться от пищи, морское чудовище превратил в пророческий чертог. К этому, низумевал его ум, размышлявший о том, что выше сего – о таковом бессеменном рождении, о Деве и Матери, о том, как Бог Слово, не изменившись, сделалось человеком, честным своим крестом и воскресением совлекло адовы доспехи и попрало, торжествуя, лукаваго змия, и оживив Адама, умерщвленнаго собственным падением; паки возвело в рай. Когда Кириак размышлял о сем и сему подобном, умилилось сердце его страхом Божиим и он возжелал удалиться во святый град и отречься от дел житейских. |
| Но, думается нам, Кириак был человеком лукавым, и он предпочитал ничтожную выгоду истине. Он отдал восемь овец и уверял, что только восемь получил. А когда земляк потребовал оставшихся двух овец, Кириак рассердился. Между ними началась перебранка, и они едва не подрались. Но мимо проходили местные жители, и предложили принести клятву, чтобы ею завершился весь этот спор. Кириак согласился принести клятву. Бедняк потребовал, чтобы клятва была принесена на раке с мощами Евфимия Великого, и они договорились о дне. В назначенный день Кириак отправился в монастырь вместе с бедняком, чтобы принести свою ложную клятву. Они шли пешком по дороге из Иерусалима в Иерихон. Вот показался монастырь. Бедняк видит, что Кириак решил про себя принести лживую клятву, что она у него уже на языке, и побоявшись, что может быть он прав, сказал: «Давай вернемся, брат. Я тебе верю, достаточно того, что ты решился поклясться, зачем еще и клятву прибавлять». Бедняк просил его не клясться, но Кириак не послушался его, потому что считал, что будет выглядеть нелепо, если пообещал поклясться и не поклялся. Когда они вошли в монастырь, Кириак совершил свой страшный умысел прямо перед мощами: он произнес ложную клятву. Поистине, он безумно сказал в своем сердце, что нет Бога , а быть может, решил, что если он забыл Бога, то и Бог о нем забудет. После этого он вернулся домой, как если бы бездумно дал ложную клятву какому–нибудь Гермесу и, как обычно, лег спать. Настала полночь, он лежал с открытыми глазами, и вдруг ему показалось, что дверь дома неожиданно открылась, и вошел какой–то пожилой монах в сопровождении пятерых послушников. Монах держал в руке посох. Яркий свет озарил дом Кириака. Монах грозно на него посмотрел и сурово спросил: — Что же ты дерзнул совершить такое у раки Евфимия? Кириак потерял дар речи и ничего не мог сказать в свое оправдание. Монах приказал своим спутникам наказать Кириака. Четверо растянули пастуха за руки и за ноги в воздухе, а пятому старец вручил посох и велел изо всех сил бить пастуха, чтобы впредь не презирал он Бога, не давал ложных клятв и не похищал чужого. |
| Содержание 1. Часто я упоминал в составленном мною сочинении о великом Евфимие про отшельника и лучшаго из всех отшельников Кириака: посему я счел необходимым представить это более известным, вкратце разсказав читателям некие немногие начатки его подвигов, ибо если начаток излагаемаго повествования свят, то ясно, что освятилась вместе с ним и закваска всей его жизни. И так, сей Кириак, имевший просвещенную душу, родом был из Еллады, из города Коринфа; родители его были — отец Иоанн, пресвитер святой Божией кафолической церкви в Коринфе, мать же Евдокия. От них он родился в конце царствования Феодосия младшаго, месяца Января в 9-й, втораго индиктиона. Он приходился племянником по матери Петру, епископу Коринфскому, который сделал его еще в отрочестве чтецом той же святой церкви. Сей авва Кириак, читая божественное Писание, как сам мне разсказывал, и еще юношей, проводя за ним день и ночь, удивлялся, как многообразно в род и род Бог прославлял тщавшихся благоугодить ему правым образом жизни, и явил их светильниками миру, и все с самаго начала устроил на спасение рода человеческаго. 2. Он прославил Авеля жертвою, Еноха почтил ради его угодности переселением, Ноя сохранил, подобно искре человеческаго рода, ради его праведности, Авраама явил отцом народов ради веры, приял благочестивое жречество Мельхиседека, Иосифа и Иова возставил жизнию как образцы терпения и целомудрия, Моисея поставил законодавцем, Иисусу Навину дал повелевать над солнцем и луною, Давида явил пророком и царем и прародителем страшнаго таинства, пламень Вавилонской пещи переменил в росу, Даниила научил принудить львов во рве воздерживаться от пищи, морское чудовище превратил в пророческий чертог. К этому, низумевал его ум, размышлявший о том, что выше сего — о таковом безсеменном рождении, о Деве и Матери, о том, как Бог Слово, не изменившись, сделалось человеком, честным своим крестом и воскресением совлекло адовы доспехи и попрало, торжествуя, лукаваго змия, и оживив Адама, умерщвленнаго собственным падением; паки возвело в рай. Когда Кириак размышлял о сем и сему подобном, умилилось сердце его страхом Божиим и он возжелал удалиться во святый град и отречься от дел житейских. |
| VI в. По сообщению проф. К. Крумбахера акростих его кондака Αναστασου το ταπεινο ανος в некоторых рукописях читается иначе: Αναστασου το ταπεινο νοσας или νοσηεας. Питрой был издан в отрывках, а потом проф. Крумбахером в целом виде, кондак некоего Кириака на Лазареву субботу с акростихом: ποημα κυριακου74. У вступительной краткой строфы его — Λαζαρον τον φΛον σου указана в качестве образца такая же начальная строфа из кондака св. Романа о предательстве Иуды — Πατερ επουρανιε. Дальнейшие строфы обоих кондаков оказываются составленными с небольшими уклонениями по одному ритму. Таким образом выходит, что Роман и Кириак как будто одновременно подражали друг другу. Августинец S. Petrides высказал предположение, что названный Кириак, вероятно, есть препод. Кириак, палестинский подвижник (448—556), который, между прочим, проходил в лавре св. Харитона послушание канонарха. К такому предположению его привели высокие литературные качества кондака Кириака, которые заставляют относить его к древнейшему периоду византийской церковной поэзии. Проф. Крумбахер находит возможным принять предположение Petrides " a. Об указанном же взаимоотношении кондаков Кириака и Романа он полагает, что оба они, вероятно, независимо один от другого воспользовались для своих произведений в качестве образца каким либо древним икосом и каждый по своему несколько его изменили. Думается, что и последнее предположение, равно как и предположение о большей древности Кириака сравнительно с Романом, недостаточно тверды. Выше было показано, что творцы кондаков, вероятно, нередко пользовались для вступительных строф своих произведены уже существующими седальнами, поэтому и вышеуказанная путаница в надписях начальных строф кондаков Кириака и Романа, весьма возможно, относится только к этим вступительным строфам. Затем, в рукописях у кондака Романа сохранилась еще вторая вступительная строфа — Δεσπτου χερσ πδας νιπτμενος Ιοδας, с любопытным топографическим намеком: «но от такой безчеловечности (т. е. Иуды) избавь поющих во храме Богородицы». Св. Роман жил в Константанополе, действительно, при храме Богородицы ν τοιΚρου· Проф. Крумбахер отвергает принадлежность этой второй строфы Роману на том основании, что, во-первых, в других вступительных строфах Романовых кондаков не наблюдается топографических указаний, и что, во-вторых, названная строфа имеете очень неудачную, не соответствующую имени св. Романа, форму. Но первый аргумент не имеет силы потому, что еще надо проверить, действительно ли все вступительные строфы в кондаках св. Романа принадлежат ему, а второй аргумент слишком субъективен. Между тем рассматриваемая строфа по своему содержании, как введение к кондаку о предательстве Иуды, оказывается совершенно на месте, чего нельзя сказать о строфе — Πατερ επουρανιε, которая в виду своего общего содержания, по словам самого же проф. Крумбахера, могла с одинаковым удобством стоять и пред всяким другим кондаком. Вот ее русский перевод: |
|
|
