| 444 Духовный Регламент продолжает: «но дабы сие не подало вины к бесстрашию и презорству своих пастырей, уставить духовное коллегиум не малое наказание на тех, которые бы ложным доношением пастырей турбовать дерзнули, или всуе от суда епископского на суд духовного коллегиум учинили бы провокацию». 447 См. Правила благочиннических советов Смоленской епархии в «Календаре для духовенства» при Церковно-Общ. Вестнике на 1877 г. 448 Комитет был составлен под председательством архиепископа (впоследствии митрополита) Макария, из 16 членов как духовных (членов консисторий), так и мирян – юристов, практиков и теоретиков и проч. 449 По проекту духовно-судебная власть принадлежит духовным судьям, духовно-окружным судам, судебному отделению Св. Синода. Духовный судья есть власть единоличная, компетенция которого протирается на определенный участок епархии (следовательно, в епархии их должно быть несколько). Власть духовно-окружного суда, учреждения коллегиального, состоящего под председательством лица архиерейского сана, из членов белого и монашествующего духовенства простирается на несколько епархий (следовательно, в епархиальном городе не должно быть судебной инстанции, так что епархиальный архиерей совсем не участвует в отправлении суда, жалобы же на участковых духовных судей должны направляться в духовно-окружные суды, распространяющие свое действие на многие епархии). Власть судебного отделения Св. Синода. учреждения коллегиального же, состоящего из первоприсутствующего и членов архиерейского и пресвитерского сана (последних должно быть 1/3), равно как власть самого Св. Синода, простирается на всю русскую церковь (см. ч. II проекта, гл. гл. 1–4). 450 В учреждении канцелярии обер-прокурора Св. Синода (П. С. З. 12068) между предметами занятий канцелярии значатся: «дела по всеподданнейшим и частным жалобам на решения Св. Синода и подведомых оному мест и лиц». 451 Geib. Geschichte des röm. Criminalprocesses. Leipzig, 1844; Fessler; o. c. Kellner; o. c. Molitor. 452 Мф. 13:15–17 : «Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собой еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви, а если и церкви не послушает, да будет он тебе как язычник и мытарь». |
| сведение духовной жизни к внешнему: правилам, хождению в храм, регламентации поведения — без внутренней работы; это по сути магическое мировосприятие Церкви характерно для многих, как мы уже сказали. Затем это: а) лубочность, сказочность, — когда кажущаяся сухость, узость и «недостаточность» евангельской жизни расцвечивается различными «преданиями». Немало их проникло в жития святых: порой жития разительно отличаются от жизнеописаний, достоверных документов и, бывает, идут вразрез с Евангелием. Смыкается это стремление к лубочности б) со стремлением к чудесностям, мистичностям, пророчествам, прозорливствам и проч. Чудеса сами по себе присущи нашей религии; но все евангельские чудеса, чудеса святых угодников Божиих, о которых мы знаем из достоверных источников, способствуют созданию и укреплению той духовной жизни, которая описана выше, являются лишь вспоможением для нее. Христианские чудеса всегда имеют цель — убедив в истинности христианства, обратить человека к духовной жизни, т. е. ко Христу и спасению. Без этой цели чудеса «сами по себе» сомнительны и не нужны. Святоотеческое отношение к чудесам всегда очень аккуратное и осторожное. «Чудеса, возбуждая удивление, мало содействуют святой жизни». Я не отрицаю чудес; но когда они подменяют или отменяют собственно духовную жизнь, тогда они — действительные или мнимые — становятся нецерковными, нехристианскими явлениями. Ярким выражением вышесказанного, и вдобавок коренящимся в стихии языческой, является в) апокалиптика, так расцветшая сегодня. Характеризуется она напряженным исканием признаков пришествия антихриста. Ап. Павел говорит о ней, как о тайне беззакония (см. 2Фес.2:7 ), и Сам Господь сказал Апостолам и всем нам: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти ( Деян.1:7 ). Следовательно, тайна эта остается именно тайной, несмотря на все ухищрения отгадчиков ее. Но вместо того чтобы уповать на Бога, сказавшего: если он будет человеком честным, то ни один волос его не упадет на землю ( 3Цар.1:52 ), спокойно содевать свое спасение и предостерегать ближних от прихода антихриста не столько словами, сколько жизнью, свидетельствующей о Христе (продолжим цитату из Деян.1:8: Но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли ), апокалиптики придумывают как признаки антихриста, разумеется магически-внешние, языческие, социальные (ИНН и проч.), так и способы спасения от него (бегство в Дивеево, церковно-общественная смута и проч.). |
| В одной из проповедей своих сочинитель Духовного Регламента, Феофан Прокопович, еще при жизни Петра называл его в лицо и всенародно «Христом»; – конечно, и это тоже риторика второго христианского imperium Romanum, Византии: «христос» тут с маленькой буквы, в смысле «помазанника Божьего». Но под этою несколько жуткою для нас игрою слов не скрывается ли очень глубокая, старая для Европы, новая для России религиозно-политическая мысль о совершенном подчинении «Кесареву» «Божьего», церковного государственному – та самая мысль, которою проникнут и Духовный Регламент? Раскольники XVIII века вспомнят этот стих Ломоносова о «боге России» и с ужасающею искренностию, до мученических кровей, до самосожжений в срубах, поверят, будто бы Петр действительно, подобно «нечестивейшему из царей Навуходоносору», делал себя Богом, говорил: «Бог есмь аз!» и что, следовательно, тот, кого сочинитель Духовного Регламента, только играя словами, называл «христом», уже без всякой игры слов, в самом страшном, точном смысле, есть Антихрист. И в этой чудовищной легенде о Петре-Антихристе выразит народная мистика свой самый глубокий, испытующий вопрос об отношении русского самодержавия к русскому православию – идеи «Человекобога» к идее «Богочеловека». «– Ты Христос, Сын Бога Живого», – не постиг тайны Воскресения, тайны Второго Пришествия. Когда Иисус открыл ученикам Своим, что должно Ему пострадать, умереть и воскреснуть – «Петр, отозвав Его, начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи! Да не будет этого с Тобою! – Он же, обратившись, сказал Петру: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божье, но что человеческое» (Матфея XVI). И самый сильный оказался все-таки слабым, и Петр – камень – недостаточно твердым: «Прежде, нежели пропоет петух, отречешься от Меня трижды». Сколько раз и церковь Петра отрекалась от Господа в веках и народах, думая «не о том, что Божие, но что человеческое», смешивая царства от мира и не от мира сего. Последнее, самое страшное и еще неведомое отречение Петра не предсказано ли в этом, столь таинственном, пророчестве в последних на земле словах Иисусовых, сказанных тотчас же после завета: «паси овец моих»: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь» (Иоанна XXI). |
| Такая форма отношения к нравственности, которая состоит в стремлении регламентировать весь строй жизни человека мелочными установлениями и получившая названия законничества, всегда представляет эти предписания более важными, чем основные заданности (от Бога) человеческого бытия. Но не только в законничестве может проявиться стремление ставить «человеческое» выше Божественного. Порою и мотивы и проявления его могут быть прямо противоположными, а именно: переживания и рассуждения самостного типа, обычно довольно импрессионистские по структуре и «беззаконные» по отношению к объективным нравственным установкам. Нередко они могут быть демонстративно безбожными, а то и почти неприкрыто античеловечными. Такова, например, пропаганда эротического «искусства», какую бы «высоко нравственную» аргументацию не пытались бы предложить для ее оправдания ее последователи. Но порою, напротив, такие действия кажутся, безусловно, почти для всех гуманными или даже нравственно и религиозно окрашенными. Один из наиболее ярких примеров подобной импрессионистской «сердечной» нравственности, ставящей человеческое выше Божественного, показан в Евангелии. Иисус начал открывать ученикам своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин, первосвященников и книжников, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. И отозвав Его, Петр начал прекословить ему: «Будь милостив к себе, Господи! Да н7е будет этого с Тобой». Он же, обратившись, сказал Петру: «отыди от Меня, сатана! Ты – Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». ( Мф.16,21–23 ). Замечательно, что Христос обличил одного из первых своих учеников в непонимании порядка духовно-нравственных предпочтений сразу же вслед за тем, как Петр впервые исповедал Его как Христа, «Сына Бога живаго», а Иисус назвал его камнем, на котором будет основана его Церковь . Таким образом, ни значение личности, ни, по-видимому, благородные и духовно-нравственные мотивы предпочтений, в основе которых лежит такое высшее нравственное переживание, как сострадание, не дают права поставить человеческие этические соображения выше божественных. |
| Христианское юродство имеет большое значение для роста духовной жизни человека. Тот переворот в человеке, который служит условием нарождения в нем духовной жизни, прежде всего заключает в себе сознание человеком своего ничтожества пред Богом. Но чувства человека в отношении к Богу получают полное значение, приобретают надлежащую силу, лишь будучи проявлены в отношениях его к другим людям. Так смирение. Его истинный смысл – в сознании человеком своего материального ничтожества в отношении к идеалу безусловного совершенства; но оно становится чувством надлежащей силы, лишь становясь смирением человека в отношении к другим людям, как пишет апостол: «все, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Итак, смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время» ( I Nemp. V, 5, 6 ). Смирение человека в отношении к людям и есть юродство. Христианину надлежит добровольно отказаться от всего, что ставит его внешним образом впереди других в направлении мирской жизни – в направлении к идеалам естественного достоинства и благосостояния, от власти, нарядной внешности, от репутации умного человека, от всего, что импонирует, и, напротив, стремиться к тому, что обезличивает его, уничижает. «Если Я, говорил Спаситель по умовении ног ученикам, – Господь и учитель, умыл ноги вам; то и вы должны умывать ноги друг другу» ( Uoah. XIII, 14 ); «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою. И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» ( Мф. ХХ, 26, 27 ); «Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в царство небесное. Итак, кто умалится, как дитя, тот и больше в царстве небесном» ( Mф. XVIII, 3, 4 ). В этом же настроении смиренномудрия христиане должны «признаваться друг перед другом в проступках» ( Uak. V, 16 ). Конечно, и юродство, как и пост, не подлежит определенной регламентации, – оно не состоит в определенной внешности. Во всяком случае, лохмотья и кривлянья не составляют нормы христианского быта, хотя и могут быть понятны как добровольный подвиг по исключительности душевной природы того или другого лица, подобно чрезвычайным приемам умерщвления плоти, как-то вериги и пр. |
| 23 февраля 2020, 13:10 Игорь Ковалев, ,,привести его к катастрофе " " очень даже просто, если один из супругов уверен, что есть отдельное Евангелие для монахов и отдельное - для семейных. То же и с Преданием. Иоанна_ 23 февраля 2020, 09:30 Игорь, святитель Лука (Войно-Ясенецкий), имевший опыт счастливой семейной жизни, писал, что любовь духовная должна ПОСТЕПЕННО ВЫТЕСНЯТЬ любовь естественную, в общем-то об этом же говорит и игумен Никон в приведённой вами цитате; ср. с вашим " но оно должно ограничиваться духовным " - совсем другой смысл, ВАШ СОБСТВЕННЫЙ. Церковь не регламентирует душевную и телесную жизнь супругов, тактично оставляя эти вопросы на их собственное усмотрение. Евангелие порицает " похоть очес " в отношении чужой жены, про свою собственную же - умалчивает. " С омерзением взирать " на свою естественную любовь к супруге - этому Церковь не учит, поскольку это безрассудство, которое может погубить семью. игорь ковалев 23 февраля 2020, 00:28 Иоанна.Алла,,Если я говорю языками человеческими и ангельскими,а любви не имею,то я—медь звенящая или кимвал звучащий.Если имею дар пророчества,и знаю все тайны,и имею всякое познание и всю веру,так что могу и горы переставлять,а не имею любви,— то я ничто...(Апостол Павел)Здесь речь о духовной любви,и дальше перечисляются её свойства:,,долготерпит,милосердствует: " и т.д.Я не свои мысли пишу,а мысли из Писания и св.Отцов с цитатами,в отличии от вас.Если ваши мысли противоречат писанию и св.Отцам-то вы однозначно ошибаетесь.Иоанна/И любовь разделяется по принципу действия-от движения крови(естественная) или от действия Святого Духа(духовная),а не по тому,к кому она направлена(муж,дети и т.д.) Галина И. 22 февраля 2020, 19:43 " Как ни парадоксально, но исполненные благодати Духа Божия книги Святых Отцов могут повредить современному читателю. Пользоваться рецептами Отцов, живших в древности и писавших для людей другого духовного уровня, без учета особенностей нашего времени, без учета состояния душ современных христиан, ОЧЕНЬ ОПАСНО. Некоторые вещи, в прежние времена много похваляемые от Отцов, сделались просто невозможными в наше время, что, в свою очередь, также было обосновано Святыми Отцами " (Игумен Игнатий (Душеин).Почему опасно? Свт. Игнатий (Брянчанинов) говорит об опасности в этом случае впадения мирян в ДУХОВНУЮ ПРЕЛЕСТЬ. Об этом предостерегает и проф. А.И. Осипов: слишком очевидны примеры начитавшихся. |
| —6— непроглядным мраком духовной ночи богоневедения и братоненависничества, а уже с неба прогремела радостная весть миру о спасении, мире и благоволении в человеках – в ту первую христианскую ночь, когда ангел в сиянии славы Господней возвестил вифлеемским пастухам великую радость рождества Христова «и внезапно явилось с ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» ( Лк.2:13–14 ). Слава в вышних Богу: настало время мира и любви в человеках, «и приблизилось царство Божие», ибо явился на земле Великий Царь мира, Царь царей, в смиренном образе Иисуса из Назарета Галилейского для устроения Своего дивного царства; «пришел Иисус в Галилею проповедуя Евангелие царствия Божия, и говоря, что исполнилось время, и приблизилось царствие Божие; покайтесь и веруйте в Евангелие» ( Мк.1:14–15 ). Наконец, во Христе подается свыше помощь миру, погибавшему и со своей философией, и со всей своей государственной мудростью и силой; надо было только покаяться, отречься от веры в себя, от своих бессильных кумиров, и уверовать в обновляющую Силу Божию, пришедшую в мир в смиренном образе Иисуса; а отрекшись от себя, во прах пасть и преклониться пред мнимой немощью этой Силы со всеми своими силами человеческими и принести их в дар Христу. Как богословие, так и общехристианское сознание давно констатировали присутствие в христианстве такой черты, какой оно резко выделяется из всех других религий и человеческих учений, и какая дает ему бесспорное и безусловное преимущество над последними. Эта особенность заключается в том способе, каким христианство разрешает все самые жизненные задачи земного человеческого существования. Оно не берет под свою регламентацию всего, что относится к этой стороне человеческого существования, не спускается, так сказать, до данной действительности, оказывая решительное влияние на нее при всем этом. Христианство не затрагивает и не решает вопросов политики, права, экономии и пр., ограничив область своей компетенции той стороной человеческого существования, какой человек обращен к небу; поэтому оно ре- |
| Автор Книги Бытия представляет себе жертву как нечто физически приятное Богу ( Быт 8:21 ), в законе Моисеевом жертвоприношения за грех , их качество и количество точно регламентированы в зависимости от тяжести нарушений Закона, и только Давид выражает убежденность в том, что Бог обычной жертвы не желает и «к всесожжению не благоволит», а вот приличная и угодная «жертва Богу – дух сокрушенный» ( Пс 50:18,19 ). В другом месте псалмопевец (Асаф) говорит от имени Божьего: «не приму тельца из дома твоего, ни козлов из дворов твоих, ибо Мои все звери в лесу и скот на тысяче гор ... ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов? Принеси в жертву Богу хвалу и воздай Всевышнему обеты твои» ( Пс 49:14 ). Наконец, спустя несколько столетий после Давида, пророк Исайя повторил его мысль в еще более ярких выражениях ( Ис 1.11–20 ), а пророк Осия достиг понимания, что Бог «милости, а не жертвы хочет, и Боговедения более, нежели всесожжении» ( Ос 6:6 ). Эта истина столь возвышенно-духовна, требует такой духовной устремленности, что и Христос ее напоминал ( Мф9:13; 12:7 ); ведь и во все последующие времена, включая наше, встречаются люди, воображающие, что можно откупиться от Бога толстой свечой или загладить грех грошовой милостыней! 4. Особенности религиозного сознания в христианстве как в истинной религии Обзор элементов религиозной жизни, которые мы считаем общими для любых ее разновидностей, может натолкнуть на мысль, что все религии более или менее равноценны, а если и отличаются одна от другой, то лишь частностями, имеющими преимущественно объективно-внешний характер, внутренняя же сторона религий, переживание их людьми в основе своей якобы одинаково, называют ли они Бога Саваофом, Отцом, Аллахом или как-то иначе, почитают ли они Христа, Моисея или Мухаммеда, более того – верят ли они в единого Бога или во многих. Если так, то в чем преимущество христианства? Не является ли оно лишь одной из религиозных разновидностей, практически равноценных? Примерно так и считали некоторые мыслители – Л. Толстой, а еще ранее его Лессинг, Ренан, Штраус и другие. |
| В Новом Завете есть слова апостола Павла, которые свидетельствуют о всеобщем характере естественного нравственного закона, его направленности на добро и обязательности его требований даже для язычников, не имеющих истинного познания Бога: Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чём свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую ( Рим.2:14–15 ). Святитель Григорий Богослов говорил по этому поводу: «Бог явил человеку величайшее милосердие, когда дал ему, кроме всего прочего, Закон, Пророков и ещё прежде того естественный закон – неписаный, сего испытателя дел наших» 222 . О всеобщем характере естественного нравственного закона пишет и святитель Иоанн Златоуст , по его словам, человечество никогда не жило без естественного закона, т. к. Бог при сотворении Адама «вложил в него и этот закон, сделав его надёжным сожителем для всего человеческого рода» 223 . Особенно хорошо должны понимать характер этого закона юристы, ведь требования естественного нравственного закона нашли своё отражение в юридических законах (в административном и уголовно-процессуальном кодексах). Можно сказать, что юридическое право даёт нам необходимый минимум нравственности, однако это только минимум, он даёт лишь оценку наиболее вопиющим явлениям – преступлениям – и не регламентирует всю жизнь человека и всевозможные возникающие нравственные ситуации. Сказать, что человек, не совершивший преступлений и правонарушений, является нравственным и добрым, нельзя, т. к. возможно, что от их совершения его удерживает лишь страх перед наказанием. Об этом в своих лекциях по нравственному богословию писал ещё святитель Феофан Затворник : по его словам, «законностью дела не отрицается худое сердце,.. всякий праведник по обязанностям правды может быть беззаконник нравственный» 224 . Христианство принесло в мир совершенно иное, более возвышенное понимание нравственности, т.к. оно основывается не на оценке по внешним критериям, а на расположении самого сердца человеческого. По словам Священного Писания , Бог знает тайны сердца ( Пс.43:22 ), и Господь наш Иисус Христос открывает нам в Евангелии, что начало греха зарождается в глубине человеческой души, в нашем сердце: ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления ( Мф.15:19 ). И поэтому критериев одной только естественной нравственности недостаточно для того, чтобы человека признать добрым и этически совершенным. Совесть и её роль в нравственной жизни человека |
| В основании франкмасонства (то же, что нигилизм) лежит поклонение материи и человеческому разуму, рабство страстям и животным побуждениям. Вражда франкмасонов к христианству побуждает их стремиться к достижению политической власти и господству над умами путем прессы. Неразборчивые на средства, они предпочитают возжигать очаг внутренних революционных смятений, среди которых легче всего угнетать и убивать чтителей Бога Небесного и Христа Его. «И Ангелу Фиатирской церкви напиши: знаю твои дела и любовь, и служение, и веру, и терпение твое и то, что последние дела твои больше первых». ( Откр. 2:19 ). Эти милостивые слова да будет позволено отнести к Церкви Греко-Российской вообще, со времен Петра I до времен Николая I включительно; ибо, несмотря на неблагоприятные обстоятельства стеснительных регламентов Петра I и секуляризацию церковных имуществ при Екатерине II, Церковь российская нашла способ положить начало духовно-учебным рассадникам просвещения и к возвращению на лоно православия униатов, отторгнутых насилием, 6 но воссоединенных любовью; а также старообрядцев, чрез учреждение единоверия 7 . «Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иезавели, называющей себя пророчицей, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, любодействовать и есть идоложертвенное. Я дал ей время покаяться в любодеянии ее, но она не покаялась. Вот Я повергаю ее на одр и любодействующих с ней в великую скорбь, если не покаются в делах своих. И детей ее поражу смертью» ( Откр. 2:20–23 ). Если не ошибаемся, то это может относиться к краткому водворению в России иезуитов, воспользовавшихся временным покровительством для целей, не имеющих ничего общего с видами своих покровителей. В ожидании великой жатвы, даже черный папа водворился в Петербурге, но ненадолго. Затеи иезуитов в России скоро рассеялись. «Вот Я повергаю ее на одр». Это может относиться к вынужденному бездействию иезуитов в революционные времена. Тогда они спешат рассеяться, чтобы вновь собраться, когда обстоятельства переменятся. Искусство приспособляться к новым обстоятельствам делает то, что, несмотря на изгнание, они остаются и становятся иногда еще могущественнее. Тогда ими основывается множество светских, мниморелигиозных учебных ассоциаций, где ученики изощряются лицемерить и кощунствовать над истиной. Не менее ловко приспособились иезуиты и к современному социализму, как видно из того, что в проповедях своих они объясняют, что Христос был истинный социалист и что поэтому к Нему, в лице Его представителей иезуитов, надобно примкнуть недовольным народным массам. В то же время этим народным массам преподносятся франкмасонские народные спектакли, мистерии из жизни Христа, о содержании которых омерзительно даже упоминать. Вот от каких глубин сатанинских была избавлена Россия, не допустившая укорениться среди своего слепотствующего народа закваске иезуитской. |
|
|
