| Жертва за грех . В сопоставлении с другими жертвами жертва за грех является по-преимуществу умилостивительной. Идея прощения и очищения греха в ней является главной, по мысли св. Кирилла Александрийского 291 , и все части этой жертвы должны быть объясняемы из этой именно идеи 292 . В эту жертву большей частью приносили: за грех первосвященника или целого народа – быка ( Лeb. IV, 3, 13 14 ), за князя – козла ( Лeb. IV, 22–23 ), за частного человека – козу или овцу ( Лeb. IV, 27–28 ; Чucл. VI, 11 ). Иногда и за грехи целого общества приносился только козел ( Чucл. XXVIII, 15, 22, 30; XXIX, 5, 11 ), когда жертва эта приносилась не за какой-либо частный и определенный грех народа, лежащий на его совести, а за все вообще его грехи, известные и неизвестные и предполагаемые только. Т.е. не в частных случаях, по побуждению возмущенной совести, а в случаях общих, регулярно повторяющихся, например, каждый год или месяц, и определявшихся исключительно только законом, как например, ежегодно в день очищения. Равным образом и за грех одного человека не всегда должно было приносить овцу или козу, но можно было ограничиться голубями и даже только одной пшеничной мукой ( Лeb. XII, 6; XV, 14–15 ), когда грех, за который была приносима жертва, был непроизвольный, как например, семетечение мужа или кровотечение родильницы. Применяясь к материальному благосостоянию израильтян (например, голуби иногда дозволялись для жертвы по бедности), всё эти постановления, по мнению отцов, кроме того научали евреев делать различие между грехами более важными и менее, между произвольными и не вполне произвольными и более извинительными. Для очищения большого греха требовалась и большая жертва 293 . Сообразно с главной идеей жертвы за грех, возложение рук на животное указывало как бы на усвоение животному, которое должно было умереть, грехов, приносившего жертву 294 . Заклание указывало на смерть, как наказание за грех, которому должен подвергнуться человек. Оно же было прообразом смерти Христа, «за нас пострадавшего и на Себе Самом грех всех несущего наподобие всякого рода кротких животных» ( Uc. LIII гл.) 295 . |
| Канке В.А.Философия науки: краткий энциклопедический словарь. – М.: Омега-Л, 2008. – С. 137. Садохин А.П. Концепции современного естествознания: курс лекций. – М.: Омега-Л, 2006. – С. 64. Там же,с. 65. Нестерук А. Логос и космос: Богословие, наука и православное предание//Пер. с англ. (Серия «Богословие и наука»). – М.: Библейско-богословский институт св. ап. Андрея, 2006. - С. 291-294. Гомологические ряды в наследственной изменчивости — понятие, введенное генетиком Н.И. Вавиловым (1887–1943) в 1920–1923 гг. после исследования параллелизмов в явлениях наследственной изменчивости по аналогии с гомологическими рядами органических соединений, основанных в свою очередь на закономерностях, отраженных в Периодической системе. Закономерности в полиморфизме (многообразии структур) у растений, установленные путем детального изучения изменчивости различных родов и семейств, можно условно до некоторой степени сравнить с гомологическими рядами органической химии, например с углеводородами (CH 4 , C 2 H 4 , CH 3 …), а также периодичностью в Системе элементов Д.И. Менделеева. Суть явления состоит в том, что при изучении наследственной изменчивости у близких групп растений были обнаружены сходные формы, которые повторялись у разных видов (например, узлы соломины злаков с определенной окраской или без нее, колосья с остью или без и т. п.). Наличие такой повторяемости давало возможность предсказывать наличие ещё не обнаруженных аллелей (различных форм одних и тех же генов), важных с точки зрения селекционной работы. Номогенез ( nomogenesis ) – недарвиновская теория развития жизни, обязанная своим названием книге академика Льва Семёновича Берга (1876–1950) «Номогенез, или эволюция на основе закономерностей» (Петроград, 1922), одним из основных положений которой было признание закономерного, а не случайного характера изменчивости организмов, лежащей в основе эволюционного процесса. Григорий Нисский, святитель. Об устроении человека (Гл. 8). – СПб.: AXIOMA, 1995. - С. 22-25. |
| 362 Исторические известия о ересях и расколах, которыми так известна стала впоследствии Аравия (Sulpic. Sever. Hist. P. 112), начинаются co II-ro, по крайней мере с начала века известно, что в начале этого века Ориген совершив в нее три путешествия для обличения заблуждений между которыми замечательны были известное заблуждение Берилла и так называемая haeresis arabica (Евсев. Д. Истор. кн. VI, , гл. 37 и 38). Среди арабов принялись также ереси евионитов назарян (Epiphan. haerer. XL) и коллиридианок, признававших Матерь Божию богинею и воздававших Ей божеское почтение. По крайней мере между арабами они распространились и усилились (Pautier Panth. Litter... p, 477). Были также в Аравии манихеи с своими нелепыми мнениями и подложными книгами (Bausobr. ffistoir. des Mauicb. t. Ip. 291–305). Далее, в правление Константа в Счастливой Аравии проповедовал Евангелие арианский епископ Феофил (Theodoret. ffisteccles. lib. VI c. 38), – а в V-м веке бедуины обращаемы (были в христианство арианскими монахами, обитавшими по соседству с ними. Около того же времени появились в Аравии в значительном числе маркиониты и докеты с своими фантастическими мнениями. Первые, кроме разных гностических мнений, вместо четырех евангелий, распространяли множество историй, где слова и действия Спасителя и учеников Его приспособлены были к их учению. Последние отвергали действительность страданий и, смерти Спасителя, утверждая, будто та и другая были только призрачные, кажущиеся, – заблуждение, возобновившееся впоследствии в секте монофизитов, известных под именем энтузиастов или автартодокетов (Bergier, Dictionair. theol. sub voc. Docetes). – Между прочим, многие из помянутых еретиков, преимущественно разные секты гностиков, – разглашали мнение, будто различные книги св. Писания повреждены православными христианами. Мнение это на тысячу голосов повторялось и в Египте, и в Палестине, и в Сирии; отголоски его раздавались и в Аравии от тех же самых христиан, зараженных гностицизмом, следы которого очень заметны были и в УИВ веке (Matter. |
| Лука, возвещая, что тогда был послан ко Христу Ангел, который и укрепил Его 290 к перенесению предстоящих самых великих страданий за спасение людей. В 9 стихе Апостол говорит о достижении совершенства Христом в том же смысле, как и в Евр.2:10 , т. е. в смысле полного приготовления Его к тому, чтобы совершить в полноте первосвященническое служение, почему вслед за этим (в 10 ст.) говорится и о наречении Его Богом в Первосвященники, потому что после того, как Он принёс Себя в жертву, Он соделался для верующих в Него виновником спасения их, а вознесшись, явлен и всем как вечный Первосвященник 291 . С 11 стиха 5 гл. и по 20 стих 6 главы Апостол говорит об отношении своего увещания к слушателям, причём, прежде всего, заявляет, что он на этот раз затрудняется дальнейшим раскрытием столь важного предмета, как первосвященство Христово, так как они с одной стороны недостаточно внимательны к его (глубокомысленному) слову, а с другой – и недостаточно сведущи в учении, почему им отчасти необходимо начальное учение, как детям нужно молоко, а не твёрдая пища 292 . Впрочем, далее Апостол оговаривается 293 , что не все его читатели таковы, и потому он увещевает их стремиться быть совершенными, в особенности не отступать от достигнутого совершенства. Слова 11 стиха νωϑρο τας κοας (глухи) употреблены Апостолом (быть может в противоположность τος πακοουσιν) в смысле переносном 294 о душевной немощи восприятия, и τας κοας заменяет собою винител. отношения 295 , так что всё выражение будет значить: так как вы сделались невосприимчивыми слухом, как бы глухими. Такое духовное состояние читателей Апостол представляет не первоначальным, а наступившим позднее, на что указывает употребление глагола γεγνατε, а не στ. Указывая в 12 стихе на прежнее лучшее духовное состояние читателей, Апостол как бы сглаживает резкость замечания о них, а вместе и возбуждает их к наибольшему вниманию к предложенному им учению, которое он называет в 12 стихе «словом Бога» 296 , а в 13 – «словом правды», которое читатели послания оставили без внимания, в самых основных и начальных его формах, между тем как, судя по живости восприятия и протекшему времени, они должны быть знакомы и с глубиной его. |
| Многочисленные и уникальные по глубине источниковедческого и герменевтического подхода работы проф. Антонио Риго по истории поздневизантийского исихазма и еретических движений, а также специально о св. Григории Паламе , заслуживали бы особого переиздания в серии «Variorum Reprints», что существенно облегчило бы к ним доступ широкой публики (в частности, студенческой). См. ссылки на них в дальнейшем (особенно в гл. 2 и 3). Пока укажем следующие работы: Rigo A. Callisto Angelicude Catafugiota Meleniceota e l’esicasmo bizantino del XIV secolo. Una nota prosopografica//Nil Sorskij e l’esicasmo. Magnano, 1995. P. 251–268; Idem. Due note sul mona cheSimo athonita della metà del XIV secolo//ЗРВИ. 1987. T. 26; Idem. La canonizzazione...; Idem. La vita e le opere di Gregorio Sinaifa. In margine ad una recente pubblicazione//Cristianesimo nella storia. 1989. Vol. 10. P. 579–608; Idem. Le formule perla preghiera di Gesù nell’esicasmo athonita//Ibid. 1986. Vol. 7. P. 1–18; Idem. Monaci esicasti e monaci bogomili. Le accuse di messalianismo e bogomilismo rivolte agli esicasti ed il problema dei rapporti tra esicasmo e bogomilismo. Firenze, 1989; Idem. Niceforo l’Esicasta (XIII sec.): alcune considerazioni sulla vita e sull’opera//Amore del Bello. P. 79–119; Idem. Nota sulla dottrina ascetico-spirituale di Teolepto metropolita di Filadelfia (1250/51–1322)//RSBN. 1987. N. S. Vol. 24. P. 165–200; Idem. Noterelle in margine alla controversia palamitica//Miscellanea Marciana. 1987–1989. Vol. 2–4. P. 123–140; Idem. Preghiera di Gesù//Parole, spirito e vita. 1992. Vol. 25. P. 245–291. Даже из этого далеко не полного перечня видно, что работы проф. А. Риго охватывают практически весь круг вопросов, связанных с изучением поздневизантийского исихазма как в плане синхронии (включая просопографический и историко-богословский анализ), таки в плане диахронии (см. работы о молитве Иисусовой). Они должны быть признаны образцовыми – на сегодняшний день – исследованиями предмета (вкупе с трудами Р. Э. Синкевича и только что упомянутых авторов). При этом именно исследования Риго полнее других раскрывают передчитателем ту непосредственную духовную среду, в которой формировалось учение Паламы (отразившееся, помимо прочего, и в гомилиях). |
| Свидетельства заветов 12 патриархов имеют для нас немаловажное значение: постоянные ссылки на книгу Еноха, с целью подкрепить ею собственное учение, довольно ясно говорят нам о том высоком уважении, каким уже пользовался апокриф псевдо-Еноха в глазах по крайней мере некоторых современников автора заветов. Если бы книга Еноха не уважалась иудеями, если бы ей не придавали значения почти богодухновенного писания, то все ссылки на нее автора заветов не имели бы в глазах читателей никакого значения; кроме того писатель заветов едва ли бы дозволил назвать книгу Еноха γα γραφ νχ 286 ; при глубоком уважении к богодухновенным книгам и строгом сохранении установившегося канона, иудей счел бы такое название в некотором роде вольнодумством, если бы здесь не выражалось мнения большинства. Намеки и указания на книгу Еноха можно находить также в апокрифической книге иудейского происхождения «Пророчество и вознесение Моисея» и в Сивиллиных книгах; но так как здесь нет ни одной подлинной цитаты или прямого указания на книгу Еноха, то мы не считаем нужным останавливаться на сопоставлении этих произведений с псевдэпиграфом Еноха 287 . Некоторые из защитников христианского происхождения книги Еноха с странною уверенностью утверждают, что эта книга никогда не была под руками у иудейских авторов, так как они будто бы видели в ней христианское произведение 288 . Утверждение это делается вопреки всякой очевидности. Книга Зогар, замечательный памятник каббалистической мудрости 289 , не только делает частые указания на изучаемый апокриф, но даже смотрит на него, как на подлинное произведение патриарха Еноха, посланное с неба на землю самим Богом. Вот что читаем мы здесь: «Святый, – да будет Он благословен, – вознес Еноха из этого мира для служения согласно с тем, как написано: ибо Бог взял его. После этого было прислано писание, которое было названо книгой Еноха. В тот момент, в который Бог взял его, Он открыл ему все тайны в высоте, и показал ему древо жизни в средине рая, – его листья и его ветви. И мы видим все это в его книге» 290 (ср. Кн. Ен. 32 гл.). Менассег бен Израель в своем сочинении «De resurrectione mortuorum» заимствует из книги Зогар подобное же свидетельство: «мы находим в книге Еноха, что после того, как Святый, – да будет Он благословен, – вознес его, то открыл ему сокровенное вверху и внизу и показал ему также древо жизни и то древо, относительно которого была дана заповедь Адаму; и он видел место Адама в раю, где Адам жил бы постоянно и оставался бы вечно, если бы сохранил эту заповедь» 291 . Наконец еврейский писатель XIII в. Менахем Реканати говорит, что «каббалистам, как это можно видеть из книги Зогар, было известно писание Еноха о разных тайнах природы; в этом писании говорится о рае, который сотворен для пребывания в нем душ праведников» 292 . Сомневаться в том, что речь идет здесь о той самой книге Еноха, которая сохранилась до наших времен в эфиопском переводе, положительно нет никакого основания. |
| Величие таинства Крещения подчеркивается уподоблением молитвы крещального В. анафоре не только в визант. богослужении. В римском обряде аналогичная молитва также напоминает канон мессы ( Scheidt. S. 57-62). В сир., арм., копт., эфиоп. традициях, где молитвы крещального В., как правило, короче принятых в этих традициях анафор (хотя в целом и соответствуют им по структуре), к анафорам близки центральные молитвы В. на праздник Богоявления, к-рые в сиро-яковитской, копт., эфиоп., арм. традициях (где они являются вариантами молитвы - Idem. P. 12-31; см. также: du Boullay, Khouri-Sarkis. 1959) соответствуют малоазийско-сир. анафоральному типу, а в маронитской традиции - восточно-сир. анафоральному типу (поскольку у тех первоначально основной анафорой была, видимо, 3-я анафора ап. Петра восточно-сир. типа; см.: Sauget. 1959). Возможно, именно тенденцию уподоблять молитву В. анафоре имел в виду монофизитский автор кон. VII - нач. VIII в. Иаков Эдесский, осуждавший тех, кто вводил в чин богоявленского В. элементы литургии ( Brock. 1970). Т. о., на особую святость воды Крещения указывает не только величие таинства, но и чин крещального В., имеющий ряд особенностей, сближающих его с порядком освящения Св. Даров Евхаристии: В. начинается с литургийного возгласа « », каждения и молитвы священника о своем недостоинстве, а молитва чина составлена по образу анафоры. Чин Крещения (и, в частности, крещального В.) уподобляется Божественной литургии и в том, что Номоканон при Большом Требнике предписывает священнику совершать Крещение, как и литургию, натощак, а также не крестить без необходимости в будние дни Великого поста (Требник большой. Гл. 206, 207. Л. 292). По причине особой святости вода Крещения называется великой агиасмой , после совершения Крещения она может быть вылита только в непопираемое место (Там же. Гл. 199. Л. 291-291 об.). Великое В. Великим В. в правосл. Церкви называют на праздник Крещения Господня (Богоявления) 6 янв., имеющее близкий к крещальному В. |
| Оставляется также открытым и вопрос (ст. II) о замещении вакансий экстраординарного профессора. Прочее утверждается». Справка: 1) Ко дню собрания 21 апреля 1909 года в распоряжении Совета Академии были следующие премии для г.г. наставников и бывших воспитанников Академии: а) две премии имени Митрополита Московского Макария , из коих одна – в 485 рублей – за лучшие печатные труды наставников Академии, другая – в 291 рубль – за лучшие магистерские сочинения воспитанников Академии, и б) две премии имени Епископа Курского Михаила, – по 201 р. каждая, за лучшие печатные труды наставников и воспитанников Академии по Священному Писанию. 2) В собрании Совета 12 марта 1909 года на премию Митрополита Макария в 485 рублей представлены были труды: заслуженного ординарного профессора Академии М.Д. Муретова («Эрнест Ренан и его жизнь Иисуса»), ординарного профессора А.П. Голубцова («Чиновники Московского Успенского Собора и выходы патриарха Никона ») и ординарного профессора М.М. Тареева («Жизнь и учение Христа. Вера и жизнь по Евангелию»), а к соисканию премии того же Митрополита Макария в 291 р. допущены были магистерские диссертации доцента Академии А.П. Орлова («Тринитарные воззрения Илария Пиктавийского . Историко-догматическое исследование». Сергиев Посад, 1908 г.) и исправляющего должность доцента (ныне доцента) И.М. Громогласова («Опре- —366— деления брака в Кормчей и значение их при исследовании вопроса о форме христианского бракозаключения. Выпуск I. Определение брака в 48 гл. Кормчей – (Градск. зак. гр. 4, гл. I)». Сергиев Посад, 1908 г.). – На премию Епископа Курского Михаила в том же собрании Совета представлен был труд заслуженного ординарного профессора Академии (в отставке) Гр. А. Воскресенского («Древне-славянский Апостол: послания св. Ап. Павла к Коринфянам второе, Галатам и Ефесянам»). 3) В собрании 21 апреля 1909 года Советом Академии по сему делу постановлено было (ст. XIII журнала 2-й): «1) Премию из процентов с капитала Митрополита Московского Макария за лучшие печатные труды наставников Московской Духовной Академии в 485 рублей разделить на две равные части – по 242 р. |
| 50 к. каждая – и назначить их ординарным профессорам Академии А.П. Голубцову и М.М. Тарееву. 2) Премию из процентов с того же капитала в 291 р. за лучшие магистерские сочинения воспитанников Академии присудить доценту Академии И.М. Громогласову. 3) Две премии Епископа Курского Михаила – по 201 р. каждая – за лучшие печатные труды наставников и воспитанников Академии по Священному Писанию – назначить г. Почетному Члену Академии, заслуженному ординарному профессору (в отставке) Гр. А. Воскресенскому и заслуженному ординарному профессору Академии М.Д. Муретову. 4) Постановления сии представить на Архипастырское утверждение Его Высокопреосвященства». Б) Сданное Его Высокопреосвященством представление бывшего Преосвященного Ректора Академии Епископа Евдокима, от 27 июня 1909 года за 293: «Во исполнение резолюции Вашего Высокопреосвященства от 24 июня сего 1909 года за 2499, последовавшей на журнале собрания Совета Московской Духовной Академии 21 апреля с. г., 2, долг имею о причинах моего отказа участвовать в обсуждении вопроса о присуждении премий за сочинения г. г. наставников Академии ответить нижеследующее. Сочинение г. доцента Академии И.М. Громогласова («Определения брака в Кормчей и значение их при исследовании —367— вопроса о форме христианского бракозаключения. Выпуск I. Определение брака в 48 гл. Кормчей (Градск. Зак. гр. 4, гл. I)». Сергиев Посад, 1908 г.), допущенное Советом Академии к соисканию премии Митрополита Московского Макария в 291 р. – за лучшие магистерские сочинения воспитанников Академии и 21-го апреля удостоенное этой последней, – Членом Святейшего Синода – Высокопреосвященным Антонием, Архиепископом Волынским и Житомирским, коему было поручено Святейшим Синодом рассмотреть это сочинение и дать о нём свой отзыв, – аттестовано настолько нелестно, что я не помню подобных отзывов о профессорских сочинениях. И в указе Святейшего Синода от 29 января текущего 1909 года за 1118 диссертация г. доцента И.М. Громогласова отмечается, как «скудная по содержанию и недостаточно обработанная по изложению». |
| 4) В отчетном году Советом Академии пересмотрено было и, с утверждения Его Высокопреосвященства, оставлено в силе определение Совета от 21 апреля 1909 года о присуждении: а) премии Митрополита Московского Макария в 485 рублей – за лучшие печатные труды наставников Московской Духовной Академии – ординарным профессорам А.П. Голубцову (за труд: «Чиновники Московского Успенского Собора и выходы патриарха Никона ») и Μ.Μ. Тирееву (за труд: «Жизнь и учение Христа. Вера и жизнь по Евангелию»), по равной сумме – 242 р. 50 к. – каждому; б) премии Митрополита Московского Макария в 291 рубль – за лучшие магистерские сочинения воспитанников Академии – доценту (ныне экстраординарному профессору) Акаде- —23— мии И.Μ. Громогласову за его магистерскую диссертацию под заглавием: «Определения брака в Кормчей и значение их при исследовании вопроса о форме христианского бракозаключения. Выпуск I. Определение брака в 48 гл. Кормчей – (Град. зак. гр. 4, гл. I)». Сергиев Посад, 1908 г., и в) двух премий Епископа Курского Михаила – за лучшие печатные труды наставников и воспитанников Академии по Священному Писанию, по 201 р. каждая, – Почетному Члену Академии, заслуженному ординарному профессору (в отставке) Гр. А. Воскресенскому (за труд: «Древнеславянский Апостол: послания св. Апостола Павла к Коринфянам второе, Галатам и Ефесянам») и заслуженному ординарному профессору Академии Μ.Д. Муретову (за труд: «Эрнест Ренан и его «Жизнь Иисуса»»). Кроме того, в распоряжении Совета Академии было в отчетном году 15 премий: а) Митрополита Московского Макария в 485 рублей – за лучшие печатные труды наставников Академии. – Присуждена Советом Академии, с утверждения Его Высокопреосвященства, 2219 – ординарному профессору Академии С.С. Глаголеву (за труд: «Греческая религия. Часть I-я. Верования») и экстраординарному профессору А.П. Орлову (за труд: «Христология Илария Пиктавийского в связи с обзором христологических учений II–IV в.в.»), по равной сумме – 242 р. 50 к. – каждому. б) Митрополита Московского Макария в 291 рубль – за лучшие магистерские сочинения воспитанников Академии. – Выдана г. справщику Московской Синодальной Типографии Н.И. Серебрянскому за его магистерскую диссертацию под заглавием: «Очерки по истории монастырской жизни в Псков- |
|
|
