| 444 Духовный Регламент продолжает: «но дабы сие не подало вины к бесстрашию и презорству своих пастырей, уставить духовное коллегиум не малое наказание на тех, которые бы ложным доношением пастырей турбовать дерзнули, или всуе от суда епископского на суд духовного коллегиум учинили бы провокацию». 447 См. Правила благочиннических советов Смоленской епархии в «Календаре для духовенства» при Церковно-Общ. Вестнике на 1877 г. 448 Комитет был составлен под председательством архиепископа (впоследствии митрополита) Макария, из 16 членов как духовных (членов консисторий), так и мирян – юристов, практиков и теоретиков и проч. 449 По проекту духовно-судебная власть принадлежит духовным судьям, духовно-окружным судам, судебному отделению Св. Синода. Духовный судья есть власть единоличная, компетенция которого протирается на определенный участок епархии (следовательно, в епархии их должно быть несколько). Власть духовно-окружного суда, учреждения коллегиального, состоящего под председательством лица архиерейского сана, из членов белого и монашествующего духовенства простирается на несколько епархий (следовательно, в епархиальном городе не должно быть судебной инстанции, так что епархиальный архиерей совсем не участвует в отправлении суда, жалобы же на участковых духовных судей должны направляться в духовно-окружные суды, распространяющие свое действие на многие епархии). Власть судебного отделения Св. Синода. учреждения коллегиального же, состоящего из первоприсутствующего и членов архиерейского и пресвитерского сана (последних должно быть 1/3), равно как власть самого Св. Синода, простирается на всю русскую церковь (см. ч. II проекта, гл. гл. 1–4). 450 В учреждении канцелярии обер-прокурора Св. Синода (П. С. З. 12068) между предметами занятий канцелярии значатся: «дела по всеподданнейшим и частным жалобам на решения Св. Синода и подведомых оному мест и лиц». 451 Geib. Geschichte des röm. Criminalprocesses. Leipzig, 1844; Fessler; o. c. Kellner; o. c. Molitor. 452 Мф. 13:15–17 : «Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, приобрел ты брата твоего. Если же не послушает, возьми с собой еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви, а если и церкви не послушает, да будет он тебе как язычник и мытарь». |
| 1839 г.; П. С. З., Высочайше утвержд. 23 янв. 1868 г. всепод. доклад Обер-Прокурора). С 1869 г. при Канцелярии Обер-Прокурора образован (по Синодальному определению, от 2–5 апр. состав причисленных к ней для занятий в различных учреждениях Св. Синода с целью приготовления к занятию впоследствии штатных должностей в этих учреждениях и секретарских должностей в Консисториях. По определению Св. Синода 10 мая 1911 г. для сих лиц утверждено особое Положение. Содержание их относится на специальные средства Св. Синода. В ведении же Канцелярии Обер-Прокурора находятся со стороны служебно-административной секретари духовных консисторий, как чиновники, поставленные законом в непосредственное ведение Обер-Прокурора (Уст. Дух. Конс., ст. 285). §29. Учреждения вспомогательные Св. Синоду 1) Канцелярия Святейшего Синода. Для формального производства синодских дел учреждена была Синодальная Канцелярия. Она учреждена была непосредственно вслед за учреждением Св. Синода. В торжественном заседании в день своего открытия 14 Фев. 1721 года Св. Синод представил Императору Петру I список лиц, предположенных Синодом к вызову из разных мест на службу в свою канцелярию. Государь написал на докладе: «определить по сему». С учреждением должности Синодального Обер-Прокурора, Синодальная Канцелярия была подчинена его надзору. При открытии Св. Синода предположено было иметь в Синодальной Канцелярии лишь одного обер-секретаря и двух секретарей. Кроме того, в Синодальной Канцелярии были канцеляристы и копиисты. Круг прав и обязанностей служащих Синодальной Канцелярии определялся генеральным регламентом (П. С. З., Вопрос о материальном вознаграждении служащих Синодальной Канцелярии был выяснен лишь 22 Сент. 1721 г., спустя более полугода по учреждении Синода, когда Сенат, после запроса Синода, сообщил ведением, что светским лицам, состоящим на службе при Синоде, следует относительно жалованья руководиться указом 1715 г. (П. С. П., Т. I, Указ этот должности обер-секретаря не предусматривал, почему вопрос о вознаграждении последнего был решен по аналогии с вознаграждением сенатского обер-секретаря. |
| 44 Павлов оставался чиновником за обер-прокурорским столом и по закрытии министерства духовных дел и народного просвещения. Был членом комиссии духовных училищ, в заседаниях которой ни разу не присутствовал. В 1827г. Павлов уволился в отставку с пенсионом. И. А. Чистович представляет Павлова, „служебным и исполнительным споспешником» лиц, действовавших против князя А. Н. Голицына, и причастным к составлению проекта об улучшении духовного управления. 45 1 Декабря 1828 г. чиновником за обер-прокурорский стол в Св. Синод был назначен С. Д. Нечаев из старших чиновников 1 Отделения Собственной Его Величества канцелярии. Нечаев на этой должности быстро возвышался и в чинах, и по положению при тогдашнем обер-прокуроре, родственнике по жене, князе П. С. Мещерском. 6 апреля 1829 г. пожалован за отлично усердную службу в статские советники и назначен членом комиссии духовных училищ с жалованьем в 2000 р. из сумм, состоящих в заведывании комиссии, и в том же году, в отсутствие обер-прокурора (с мая до конца августа) за границу, исправлял обер-прокурорскую должность. 15 декабря 1831г. пожалован в действительные статские советники, а 2 апреля 1833 г. назначен обер-прокурором Св. Синода с таким повелением: „члену комиссии духовных училищ, состоящему за обер-прокурорским столом в Св. Синоде, действительному статскому советнику Нечаеву повелеваем быть обер-прокурором Св. Синода на том самом основании, как был предместник его тайный советник князь Мещерский, с производством, сверх жалованья по званию члена комиссии, и всех окладов, кои штатом присвоены званию обер-прокурора Св. Синода. 46 25 июля 1836 г. с производством в тайные советники назначен присутствовать в Правительствующем Сенате, с оставлением членом комиссии духовных училищ. 47 Вслед за назначением Нечаева обер-прокурором Св. Синода, на открывшуюся вакансию чиновника за обер-прокурорским столом был назначен сделавшийся впоследствии столь известным А. Н. Муравьев. 11 Апреля 1833 г. бывший министр духовных дел и народного просвещения, князь А. |
| Синода представляют для нас несомненный интерес. Значение, какое имели синодальные обер-прокуроры в церковном управлении в продолжение XVIII века, было далеко не похоже на то, каким они получили возможность пользоваться в первой половине XIX столетия; в то время, как большинство обер-прокуроров XVIII века не располагало сильным влиянием на ход дел в церковном управлении, и наиболее властолюбивые из них должны были выдерживать упорную и продолжительную борьбу с св. Синодом из-за своих стремлений к такому влиянию на деятельность высшего церковного учреждения, – борьбу, далеко не всегда оканчивавшуюся благоприятно для обер-прокуроров, в первой половине XIX столетия представители прокуратуры в церковном управлении встали уже в сильно изменившиеся отношения к Синоду. Значительная перемена в положении синодальных обер-прокуроров, сделавшаяся особенно заметной в XIX столетии, произошла, однако же, не вдруг, под влиянием какого-либо одного высочайшего указа, резко изменившего их права и полномочия, а явилась результатом продолжительного процесса постепенных изменений в области взаимных отношений обер-прокуроров и св. Синода, – изменений, совершавшихся под влиянием очень многих, довольно сложных и глубоких причин. Нам кажется, что труд, специально посвященный изучению почти совершенно еще не разработанного вопроса о синодальных обер-прокурорах, не будет излишним в исторической литературе. Но, посвящая свой труд специальному изучению вопроса о синодальных обер-прокурорах, автор считает необходимым оговориться, что предлагаемый опыт исторического исследования, как видно из его пояснительного, добавочного подзаголовка, не представляет собой полной истории обер-прокуроров св. Синода в XVIII и первой половине XIX столетия, а затрагивает и стремится выяснить только один из наиболее важных и интересных вопросов истории синодальной прокуратуры – вопрос о юридических и бытовых отношениях обер-прокуроров к св. Синоду, как высшему церковному учреждению. Литературный обозреватель «Вестника Европы 1 », констатируя в своей рецензии на первое издание моего труда, что рассматриваемая книга трактует о том, как в первое время устанавливалась синодальная прокуратура, как впоследствии она постепенно развивалась и укреплялась, какие бывали столкновения прокуратуры с членами св. |
| Верховная власть, наделившая синодального обер-прокурора довольно значительными правами и полномочиями, предоставлявшими ему, по-видимому, полную возможность, путем контролирования и косвенного участия в церковном управлении, оказывать известное влияние на св. Синод, а через него и на всю церковную жизнь, в действительности, как видели, поставила синодальную прокуратуру в условия, не совсем благоприятные для представителей обер-прокурорского надзора. Уже при жизни самого организатора прокурорского института, синодальный обер-прокурор должен был чувствовать себя лишенным фактической близости к источнику своих полномочий; отсутствие же такой близости, при непосредственных сношениях с государем синодальных членов, сильно парализовало влияние «стряпчего о делах государственных» на ход дел в церковном управлении, так как, в случаях серьезных столкновений с Синодом, обер-прокурор не только не мог опираться на могущественную поддержку верховной власти, но и не был совершенно гарантирован от неприятных и нежелательных последствий нарушения интересов св. Синода. Со смертью преобразователя, отношения верховной власти к представителям прокуратуры в высших учреждениях сделались еще менее благоприятными для развития сильного фактического влияния обер-прокурорской власти на церковное управление. Правда, с разделением св. Синода на два апартамента, когда практически более точно выяснились важнейшие обязанности синодальной прокуратуры и определился круг ее ближайших дел, обер-прокурор приобрел и возможность более сольного влияния на экономическое церковное управление, так как правительство назначало его первенствующим членом второго апартамента, преобразованного впоследствии в коллегию экономии, сосредоточившую в своих руках заведование всеми наиболее интересными для государства делами духовного ведомства. Но в таком положении синодальная прокуратура, как известно, оставалась очень недолгое время. Учреждение Верховного Тайного Совета, а затем Императорского Кабинета, захвативших в свои руки все управление государством и унизивших первоначальное значение Сената и Синода, не прошло бледно и для института прокуратуры. Не говоря уже о том, что появление новых всесильных государственных учреждений еще более отдаляло синодального обер-прокурора от непосредственного источника его полномочий, подчинение Сената и Синода Тайному Совету и Кабинету, в известной степени, уменьшало для верховной власти необходимость контролирования деятельности высших органов гражданского и церковного управления посредством специальных орудий прокурорского надзора. При таком же положении новых государственных учреждений, представители прокуратуры не могли рассчитывать и на то незначительное внимание верховной власти к своей деятельности, каким они пользовались при жизни Петра. Явилась даже мысль о совершенной бесполезности особого, специального прокурорского надзора, и верховная власть находила возможным продолжительное время оставлять Синод без всякого контроля со стороны прокуратуры. |
| Обер-прокурор Синода наблюдал за исполнением государственных законов по духовному ведомству, представлял доклады царю и объявлял Синоду высочайшие повеления, присутствовал в Государственном совете и Совете министров. Он же являлся и главным начальником всех гражданских чиновников, служивших в Синоде. В начале XIX в. обер-прокурору Синода фактически были приданы прерогативы министра (по духовному ведомству). Как и всякий министр, он имел своего заместителя (товарища министра) и особую канцелярию, равную департаменту в министерстве. Учрежденная в 1839 г. личная канцелярия обер-прокурора действовала отдельно от Синода и состояла из трех отделений, возглавляемых директорами; в каждом отделении были два чиновника особых поручений, 3 столоначальника, 5 их помощников, экзекутор и пр. – всего 17 штатных единиц в отделении 5 . Прерогативы и власть обер-прокуроров Св. Синода в XIX в. существенно расширились. Из прежнего «ока государева», призванного только контролировать ведение дел со стороны их законной правильности и наблюдать «за порядком и тишиной» на заседаниях Синода, обер-прокурор превратился в полномочного министра. Министерскими правами обер-прокурор Синода был наделен уже при Александре I. Власть обер-прокуроров возросла при Николае I, а впоследствии находившийся на этом посту четверть века (1880–1905) К.П. Победоносцев вмешивался даже в общегосударственные дела и фактически был влиятельнее любого министра. При Александре I были отменены личные доклады царю первоприсутствующего члена Синода. Эта прерогатива оставалась лишь за обер-прокурором, который представлял доклады по своему ведомству в Комитете министров и в Государственном совете. При Синоде действовал ряд комитетов и комиссий, ведавших системой духовного образования (Училищная комиссия или Училищный совет), монастырями, церковным имуществом, православными миссиями внутри России и за рубежом, а также существовали отделы, решавшие кадровые и бракоразводные вопросы. При Синоде находилось ведомство духовной цензуры, которое контролировало не только духовную, но и светскую литературу, если в последней затрагивались вопросы веры и Церкви. В 1839 г. при Синоде были учреждены специальные. Хозяйственное и Духовно-учебное управления, непосредственно подчиненные обер-прокурору. 2. Епархиальное управление. Консистория. Викариатства |
| Между тем к середине 1856 г. Зедергольм оказался в сложном положении: «Сердечно сожалею я о тебе, возлюбленное о Господе духовное мое чадо, что ты находишься в таком душевном расстройстве, чрез непостоянно устроенное твое жительство и неудачи или медленности в писании диссертации», – писал ему старец Макарий в феврале 1857 г. 37 Для решения своих насущных материальных проблем Зедергольм вновь определяется домашним учителем, теперь уже к Н.П. Киреевской. В том же году молодой ученый закончил перевод аввы Дорофея , впоследствии изданный Оптиной пустынью. Время творческих исканий Зедергольма совпало со сменой царствований. В сентябре 1856 г. обер-прокурором Св. Синода становится граф А. П. Толстой – талантливый администратор и благочестивый христианин, близкий к Оптиной пустыни. По совету Т.И. Филиппова обер-прокурор предлагает К. Зедергольму место чиновника особых поручений за обер-прокурорским столом. Предложение обер-прокурора вполне совпадало с желанием Зедергольма послужить Церкви и сразу же получило полное одобрение старца Макария. «На диссертацию же обратите внимание и, не изнуряя себя, занимайтесь ею без лености, имея в виду полезную службу Вашу у Графа Толстого», – писал он своему духовному сыну еще в октябре 1856 г. 38 Таким образом, когда к концу 1857 г. магистерская диссертация Зедергольма была закончена, православный немец уже не помышлял о ином месте служения и немедленно был принят на службу в синодальное ведомство 39 . Обер-прокуратура к середине 19 в. была уже достаточно разросшимся ведомством, фактически особым министерством, выполняющим две основные функции: подготовка всей документации для Святейшего Синода и обеспечение сношений Синода с императором и светскими ведомствами. Кроме того, обер-прокурор, как крупный чиновник, мог проводить церковно-государственную политику, естественно сообразуясь с мнением императора. А.П. Толстому важно было иметь вокруг себя единомышленников, тем более что в предыдущую эпоху при обер-прокуроре Н.А. Протасове чиновники обер-прокуратуры особой церковностью не отличались. К оптинцам Т.И. Филиппову и К. Зедергольму вскоре присоединился еще один видный чиновник обер-прокуратуры и почитатель старца Макария П.И. Соломон. Кроме того, сотрудниками обер-прокурора были также внук митрополита Филарета (Дроздова) Н.А. Сергиевский и брат архимандрита Леонида (Кавелина) Д.А. Кавелин. Таким образом, во времена А.П. Толстого обер-прокуратура находилась под благодатным покровом оптинских старцев. |
| В Но если в иерархии русской всегда жило стремление возвратить церковному управлению чистоту канонической соборности, то светская власть, наоборот, весьма настойчиво и систематически стремилась усилить эту подчинённость церкви государству, прочное начало которой положено Петром Великим. Орудием этого подчинения является обер-прокурор св. Синода. Должность эта учреждена ещё Петром I. В Петровской инструкции синодскому обер-прокурору он называется „оком государевым и стряпчим о делах государственных в Синоде“. Он должен „накрепко смотреть, чтобы в синоде не на столе только дела вершились, но и самым действом по указам исполнялись“. Первоначально по инструкции обер-прокурор в Синоде имел значение только наблюдателя. Но такое его значение сохранялось только при Петре. „Так-как власть, говорит Кедров, всегда стремится к соответствующим отличиям, а ответственность обер-прокурора Синода была очень велика, то последний скоро сделался полным руководителем Синода. Обер-прокуроры Синода впоследствии действовали —244— очень нередко через Синод, как через своё орудие, и управляли таким образом внутренними делами всей русской церкви“ 279 ... Некоторое основание такой власти дано в самой Петровской инструкции. По этой инструкции, обер-прокурору „должно в своей дирекции иметь канцелярию синодскую и служителей оной“. Из этой „дирекции“ и развилась та широкая административная власть обер-прокурора в русской православной церкви, которая совершенно парализовала её, как животворную силу, превратив в одно из ведомств, – „ведомство православного исповедания“ 280 . Следить за моментами этого превращения по данным из истории обер-прокуратуры 18 века не представляется нужным, потому что в действующем законодательстве по церковным делам история эта не оставила следа. Законодательство же 19 века представляет в этом отношении несколько любопытных примеров. В 1803 году при обер-прокуроре кн. Голицыне издан был указ о вызове в состав Синода епархиальных архиереев для временного присутствия в Синоде. |
| И. охарактеризовал 3 обер-прокуроров, при к-рых ему довелось служить в Синоде. Отметил благочестие и кротость кн. Мещерского, при к-ром «стройность и благочиние» на заседаниях Синода не нарушались, чего не удалось сохранить его преемникам. 26 авг. 1831 г. И. был назначен на должность секретаря синодальной канцелярии, 8 янв. 1832 г. получил чин надворного советника. Обер-прокурора С. Д. Нечаева (1833-1836) И. называл «нелегким» человеком, своевольным, властолюбивым и грубым. При нем, по замечанию И., начались «неурядицы», которые впоследствии привели к изменениям в синодальном правлении, к увеличению власти обер-прокурора и умалению роли архиерейского собрания. В Синод стали поступать жандармские доносы на архиереев и членов Синода, большинство из них оказывались ложными; «канцелярия подозревала, что в них участвует сам обер-прокурор, имея целию унизить духовное правительство в России» (Там же. С. 77). Особое место в записках И. отводит описанию интриг Нечаева против свт. Филарета; некоторые подробности этого дела известны только из записок И. И. рассказал об обстоятельствах вступления в должность обер-прокурора гр. Н. А. Протасова (1836-1855), который окончательно преобразовал высшее духовное правление России. По наблюдению И., при нем «Синода совсем почти не видно», у архиереев «осталась одна судная власть, а церковная администрация вся перешла в руки людей светских, и Синод в делах административных имеет голос разве только совещательный… Синода он не уничтожил, но из обер-прокурорства сделал настоящее министерство» (Там же. С. 81). Власть обер-прокурора превратилась практически в абсолютную; при этом решение дел затягивалось из-за бюрократической волокиты, увеличилось количество доносов. И., «воспитанный в страхе и уважении к духовному начальству», занял позицию Синода, за что регулярно подвергался обструкции по службе. Так, в связи с 15-летием службы (1835) И. в 1836 г. имел право на получение знака отличия, Синод единогласно проголосовал за представление его к ордену св. Владимира 4-й степени, но Протасов отказал ему в награде. 7 июля 1836 г. И. был утвержден старшим секретарем Синода, 28 окт. 1837 г. получил чин коллежского советника (Там же. С. 85). |
| Обер-Прокурором оставался ещё года полтора добродушный Д.И. Хвостов, не мешавшийся в дела духовного управления и смотревший на митрополита с подобострастием подчинённого докладчика, а митр. Амвросий распоряжался делами и хозяйством Св. Синода с полною властью, не допускавшею ничьего вмешательства. Так продолжалось до выхода из Синода Д.И. Хвостова. 31 Декабря 1802 г. состоялся Высочайший указ о назначении Обер-Прокурором Св. Синода Д.С.С. Яковлева. Яковлев Александр Алексеевич , принадлежал к старому дворянскому роду, считавшемуся аристократическим и славившемуся своим богатством. Впоследствии времени эта фамилия получила ещё особую известность по своим отношениям к литературному кругу 11 . А.А. Яковлев служил прежде по дипломатической части, но в последнее время перед назначением в Обер-Прокуроры Синода был только состоящим при Коллегии Иностранных Дел. Чтобы поднять его престиж в глазах Синода, Государь, почти вслед за назначением его, пожаловал его Камергером. Яковлев решился поднять власть Обер-Прокурора, ослабленную его предшественником. Но своим резким образом действий, мелочной придирчивостью, вмешательством в дела, ему не подлежащие, и недоверчивым и оскорбительно-враждебным отношением к членам Синода и особенно к первенствующему в Синоде митрополиту Амвросию, поставил себя в такое отношение к Синоду, что в самое короткое время совместное служение их сделалось невозможным. Государь сначала поддерживал его и утверждал его представления, но потом стал оставлять их без внимания и, наконец, всего лишь через девять месяцев после назначения его на должность Обер-Прокурора, уволил его от оной. Между тем положение его, при назначении на этот пост, было тем более благоприятно, что бывший в то время при Государе для личных докладов И.И. Новосильцев, которому он обязан был и местом, поддерживал его представления и ходатайства. Яковлев оставил после себя Записки 12 , в которых подробно описал, какие он делал распоряжения и принимал меры для приведения в порядок Синодального делопроизводства и хозяйства и для прекращения злоупотреблений и упущений в различных частях духовного управления. |
|
|
