| Митрополит Евлогий перед своей смертью призывал свою эмигрантскую паству к возвращению домой: «Мать – Святая Церковь Русская зовет нас к возвращению в лоно свое. Уклонимся ли мы от этого материнского призыва? Довольно настрадалась душа наша в изгнании на чужбине. Пора домой. Высшая церковная власть обещает нам спокойное развитие церковной жизни. Хочется облобызать родную русскую землю. Хочется успокоения в лоне родной Матери-Церкви и нам, старикам, чтобы найти последнее упокоение, а молодым и зрелым – чтобы поработать над возрождением Родины, залечить ее зияющие раны. Без страха и сомнения, без смущения войдем в родную землю: она так хороша, так прекрасна...» 494 Владыка Павел так рассказывал о посещавших его в то время мыслях: «Мы остались втроем – три брата; двое обзавелись семьями – им было не до меня – одинокого монаха. Мысль, что я должен вернуться на родину и послужить русскому православному народу, владела мною давно, и вот теперь, когда многие из эмигрантов потянулись в родные края, я понял, что наступила и моя очередь увидеть свою Родину, жить и трудиться для верующего народа, и я поехал». По возвращении на Родину, уже в сане игумена, отец Павел был принят в число братии Троице-Сергиевой лавры, исполняя там послушание казначея. Затем он был назначен преподавателем Одесской духовной семинарии, откуда переведен на ту же должность в Ленинградскую духовную семинарию и Духовную академию. Некоторое время он состоял в должности секретаря учебного комитета Патриархии, затем служил на приходах г. Георгиевска и Кисловодска. Отсюда же он и был призван к епископству. 7 июля 1957 года в Москве, в церкви Петра и Павла, что у Преображенской заставы, состоялась хиротония архимандрита Павла во епископа Пермского и Соликамского. Хиротонию совершали митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич) , архиепископ Финляндский Павел (Ольмари) и епископ Чкаловский Михаил (Воскресенский). Назначение епископа Павла в Пермь совпало с началом широкого наступления на религию в СССР. Его первый этап исследователи связывают с постановлениями Совета Министров СССР от 16 октября 1958 года «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей», или, как его еще называют, «О свечном налоге,» и «О монастырях в СССР,» имевших целью подорвать материальное положение Православной Церкви и максимально сократить численность ее монастырей. |
| Молитва была главным в жизни владыки, этого он требовал и от других. К себе он оставался всегда чрезвычайно строг, а вот к немощи и усталости, скажем, приезжавших был очень снисходителен. Во время домашних богослужений некоторым даже разрешалось сидеть. Святитель говорил: «Молитесь сидя, лежа, кто как может, но только молитесь...» Большое значение владыка придавал молитве каждому святому Православной Церкви. Он подчеркивал, что в трудных случаях жизни нужно прибегать молитвенно к святому, имя которого человек носит. Особое отношение святителя к молитве отмечали многие. Вот одно свидетельство: «Находясь в заключении, владыка в великие праздники и в дни памяти владимирских святых молился ночами, мысленно обходя с молитвой храмы и дома всех близких с праздничным приветствием, мысленно посещая родные могилы, вспоминая дорогое прошлое». Конечно, душа его не вполне удовлетворялась совершением служб по памяти или по неполному тексту, она утреневала к дому Божию, к общественному богослужению. В письме к матушке Маргарите от 23 июня 1954 года он пишет: «Знаю, что наконец-то началось богослужение в нашем древнем соборе. Теперь могут православные Владимира лобызать наши святыни. В этом завидую вам... Приведет ли когда Господь побывать в нашем соборном храме? Многократно повторяю, читая 50-й псалом: аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо... А в жертву надо отдать не то, что малоценно, а что особенно дорого. Моей отрадой было богослужение, служение у родной святыни, и именно это в жертву Господь избрал. Тяжела бывает для нас грешных рука Господня, но... буди на все Его святая воля. Да не дерзнем возроптать на Него, Он ведает то, чего не знаем мы, Он и вздохи и слезы наши примет как жертву, угодную Ему». Эта мысль о жертве, избранной от него Богом, не раз встречается в письмах владыки 56 . По Своей милости к верному Своему чаду в конце жизни владыки Господь снял с него этот тяжкий крест. Несколько раз служил владыка в Троице-Сергиевой лавре, в том числе и со Святейшим Патриархом. Служил однажды и во Владимирском Успенском соборе вместе с архиепископом Онисимом (Фестинатовым) и епископом Пименом (Извековым) во время Владимирских юбилейных торжеств 1958 года, однако для постоянного общественного богослужения возможности Господь не дал. Наверное, берег для иного. Во время последней службы в лавре в 1959 году зафиксирован удивительный факт. Вспоминает Людмила Анатольевна Кутявина: «Владыка служил литургию в трапезном храме в воскресенье. Я стояла перед хорами недалеко от амвона. И вдруг в начале Евхаристического канона, я не поверила своим глазам, движения владыки стали необычными. Он не делал шагов, выходя из алтаря и уходя в него, как будто его плавно выносила волна и уносила обратно... |
| «Мысль литургии – да вси едино будут о Христе . К соучастию в Божественной литургии призываются на проскомидии и литургии все святые, начиная с Божией Матери. Со священником участвуют в служении все святые и все ангелы» (стр. 74). «Кроме того, через литургию я ежедневно обновляю свое общение во Христе со всею земною Церковью. О, литургия, всемирная, вселенская! О, литургия, воистину божественная и обожающая человека, небесная и творящая людей из земных небесными» (стр. 75). «В какой близости друг к другу находятся и небожители, и землежители, и Божия Матерь и все святые, и все мы, православные христиане, когда совершается Божественная, всемирная, пренебесная, всеобщительная литургия! Боже мой! Какое прерадостное, животворное общение» (стр. 80). О. Иоанн имел дерзновенный взгляд на литургию. «Совершая благоговейно и чистым сердцем литургию, можно и должно крепко надеяться, что мы испросим через нее у Бога все, потребное для душ и телес наших: оставление грехов, здоровье, спасение и во всем благопоспешение живым и милость Божию, оставление грехов и упокоение со святыми всем в вере, покаянии и уповании вечной жизни преставившимся. Литургия всесильна, вседейственна, ибо вообразите, какая жертва на ней приносится? Сам Единородный Сын Божий. Если же Бог Сына Своего Единородного для нас не пощадил, то как не даст нам с Ним всего (сравн. Рим.8:32 )? Апостол недоумевает, как может быть иначе» (стр. 70). У о. Иоанна слово и настроение никогда не расходились с делом и жизнью. Как он понимал литургию, как учил о ней, так и совершал ее, совершал необыкновенно, вживаясь в каждое слово возгласов и молитв, отдаваясь весь безраздельно воспоминанию о Господе Иисусе Христе, Который на литургии «и приносящий и приносимый, и жертва и архиерей» (Молитва на литургии). Присматриваясь к нему на литургии и в Кронштадте, и в разных храмах С.-Петербурта, нельзя было не видеть, что каждую литургию он совершал так, как бы она была первою , совершаемою им в жизни литургиею, всякий раз с новою, свежею, если так можно выразиться, благодатию. Быть может, и даже вероятно, для этого постоянного поновления своего настроения, он охотно соглашался служить в разных храмах, где внешне новая обстановка, новые сослужащие как бы подновляли его впечатления. Он любил, даже пребывая в одном городе, в одном монастыре несколько дней, служить в разных храмах, иногда выражал желание послужить там-то. |
| «Мысль о созыве совещания по назревшим церковным вопросам глав Православных Церквей родилась еще в период пребывания в Москве в феврале 1945 г. восточных патриархов. Этого вопроса касались мы в разговорах с патриархами, а также с экзархом Болгарии Стефаном при свидании моем с ними на Востоке и в Болгарии. Наконец, при недавнем посещении Иерусалима, Дамаска и Александрии митрополитом Григорием этот вопрос снова всплыл в беседах с патриархами, которые выразили желание собраться, и именно в центре православия, в Москве, пребывание в которой в 1945 г. оставило во всех них неизгладимое впечатление. Одним из самых актуальных вопросов, требующих совместного обсуждения и решения, является, по согласному мнению всех глав Православных Церквей, вопрос борьбы с натиском католичества, усиливающимся во всех важнейших пунктах православия. Но и кроме этого вопроса имеются и другие, также требующие совместного обсуждения, например, вопрос так называемый экуменический. Я полагаю, что следует удовлетворить общему желанию Православного мира и созвать в Москве Собор представителей Православных Церквей Востока, славянских церквей, а также и прочих автокефальных церквей: Румынской, Грузинской, Албанской, Афинской, Кипрской. В случае благоприятного решения этого вопроса, именно в случае соизволения правительства на созыв Собора в Москве, считаю долгом представить предварительные соображения о том, что надлежит предпринять для благополучного проведения предположенного Собора. 1. Временем для Собора я полагал бы наметить осень 1947 г., именно от 1 до 10 октября. 2. Теперь же образовать комиссию для разработки вопросов, предположенных к обсуждению на Соборе; для подготовки докладов; для оповещения и приглашения патриархов с предложением и им прислать свои соображения о вопросах, подлежащих обсуждению на Соборе. 3. Эта же комиссия имеет детально обсудить все вопросы, связанные с прибытием патриархов и сопровождающих их лиц, с размещением их, с организацией служений, поездок и т.д. […] приезжих из-за границы следует считать не меньше как 50 человек, и по этому расчету следует заготовить номера в гостинице. |
| На формирование концепции Льва XIII о государстве главным образом оказало влияние положение во Франции. Французская Республика приняла большое число антиклерикальных законов, против которых папа неоднократно протестовал. Лев XIII попытался вначале положить конец раздорам во французском католицизме, чтобы затем урегулировать и отношения с государством. Католицизм сторонников «Силлабуса» во Франции влился в движение «Аксьон Франсез» («Французское действие»), которое было боевой организацией французских роялистов-католиков. Созданная Шарлем Моррасом в 1898 году организация с 1908 по 1914 год издавала газету под названием «Д " Аксьон Франсез». «Аксьон Франсез» во главе с Моррасом было крайне правым националистическим движением, национализм которого носил расистский характер. Это движение, являясь монархистским, роялистско-католическим, резко противостояло либеральному и демократическому буржуазному обществу, республике. Католическая церковь из-за крайнего национализма и расистской теории с самого начала с неодобрением восприняла «Аксьон Франсез». В этом случае Лев XIII был сторонником примирения с либеральной властью, сближения с ней. В 1885 году Лев XIII запретил консерватору и монархисту графу Альберту де Муну создавать католическую партию, ибо она, по всей вероятности, стала бы радикально антиреспубликанской. Папа призвал де Муна обратить лучше внимание на социальные вопросы. (Де Мун и его сподвижник маркиз Ла Тур дю Пин начали создавать католические рабочие кружки антидемократического характера и патерналистского толка, под опекой образованных классов.) Во Франции Лев XIII отклонил мысль о создании самостоятельной католической политической партии. Папа вначале аннулировал союз, который заключил Григорий XVI с Французской монархией, затем призвал французских католиков поддержать республику. Это нашло отражение в энциклике от 16 февраля 1892 года «Au milieu des Sollicitudes», обращенной к французскому епископату. Однако энциклика в еще большей степени способствовала дальнейшему углублению внутренних противоречий между французскими католиками: реакционные националисты сплотились вокруг «Аксьон Франсез», в то время как католики, осуждавшие либерализм и буржуазную демократию за их враждебное отношение к христианству и социальную несправедливость, создали движение «Democratic chretien» вокруг газеты «Силлон». |
| «Не разумей хлеб и вино простыми (ψιλος), – говорит святой Кирилл Иерусалимский , – ибо они суть Тело и Кровь Христовы, по реченному Господом. Хотя чувство и представляет тебе это (τοτο), но да укрепляет тебя вера. Не по вкусу суди о вещи, но веруй, что несомненно сподобился Тела и Крови Христовых». 17 «До святого призывания достопокланяемой Троицы хлеб и вино Евхаристии были простыми хлебом и вином (ρτος ν κα ονος λιτς), по совершении же призывания хлеб соделывается Телом Христовым, а вино – Кровью Христовой» 18 . П. 18 : «Большинство Церквей придерживаются того мнения, что освящение нельзя ограничивать каким-то определенным моментом литургии... В древнейших литургиях всё «молитвенное действие» понималось как осуществление обещанной Христом реальности. Восстановление такого понимания могло бы помочь преодолеть наши трудности в отношении особого момента освящения». Архимандрит Киприан (Керн) писал: «Если Салавилль (католический специалист по литургике) признал, что для древнехристианского подхода к этому вопросу, скажем, например, для мученика Иустина Философа , весь канон был освятительной формулой и всё в нем имело значение от первого момента до заключительного, то с таким взглядом вполне может согласиться и православная догматическая мысль». 19 Профессор Н. Д. Успенский в своем исследовании «Англиканская литургия («Вечеря Господня») с православной точки зрения» утверждает: заявление Ламбетской Конференции 1958 года, что «евхаристические Дары освящаются не какой-либо сакраментальной формулой, а евхаризмами в целом, которые произносятся над предложенными Дарами, находит подтверждение в литургической практике древней Церкви» 20 , причем важным критерием действительности совершаемого Таинства считает «соблюдение христианских догматов в той чистоте, в какой исповедует их Церковь ». 21 В своем опыте историко-литургического анализа «Анафора» проф. Н. Д. Успенский пишет: «Не существует ни одного соборного определения, как нет ни одного святоотеческого высказывания в том смысле, что претворение хлеба и вина в Тело и Кровь Господа совершается при определенных словах анафоры как совершительной формулы... Отцы Церкви не связывали освящение Даров с какой-либо определенной фразой анафоры». 22 |
| Несколько слов об акафисте преп. Сергию Радонежскому. С Владыкой Никандром Вы были знакомы в период 1922 года и далее. А вот я хорошо помню, как в погожий день осенью 1929 года я посетил митрополита Сергия. Он был взволнован посещением Е. А. Тучкова 817 , который поставил Владыку Сергия в известность, что бывший член Собора епископ Василий Прилукский (Зеленцов) 818 за призыв верующих к вооруженному восстанию против большевиков – расстрелян. «Вот видите, какие неприятности приходится выслушивать мне от власть имущих за опасные, опрометчивые действия своих собратий во Христе. И так становится тяжело. Но рядом с этим приходится радоваться за живую богословскую мысль, не покидающую членов Русской Православной Церкви». На днях из далекой Азии получил акафист преподобному Сергию, составленный Владыкой Никандром. Я просмотрел этот акафист. По размерам своим он значительно короче старого, язык его ясный церковно-славянский, неудобопонимаемых оборотов и слов не встречается. Вообще, акафист производит очень хорошее впечатление и радует душу человека». С этими словами он дал мне тетрадочку формата ученической с напечатанным на легкой полуголубой бумаге акафистом Сергию Радонежскому. Я это хорошо помню и передал Вам в точности весь разговор митрополита Сергия со мною. Еще имею к Вам вопрос. Было ли что известно Вам в те годы о всенародном покаянии митрополита Сергия перед Святейшим Патриархом Тихоном 15/VIII 1923 года, в соборе Донского монастыря. Я располагаю на эту тему самым подробным описанием этого публичного церковного покаяния. Кроме того, в подтверждение этого покаяния располагаю высказываниями митрополита Елевферия Ковенского и Литовского в его сочинении «Неделя в Патриархии». Париж. 1933 г., стр. 80–81. Я слыхал, что Вы представили в Комиссию какой-то новый список русских святых и местночтимых. Как он мне нужен! Я с отцом Иоанном 819 наметил после разбора Комиссией Чина начать составление «Верного Месяцеслова» по нашим материалам. А Ваш список важен потому, что составлен по Вашим источникам, возможно, которыми я не располагаю. Помогите мне в этом деле. |
| Но, вернемся к отцу Иоанну. Какую истину христианскую паче иных возлюбил отец Иоанн? О чем наипаче он любил проповедывать? – На это хорошо отвечает Блаженнейший митрополит Антоний в речи, сказанной в Петербурге в сороковой день кончины великого кронштадтского пастыря. «Излюбленная мысль отца Иоанна, которая главенствует в его проповедях и дневниках, – говорит владыка Антоний, – есть та дорогая для православного сознания истина, что все мы в Боге составляем одно : ангелы, святые угодники и христиане, совершающие свое спасение, живые и умершие. Ближайшими способами этого единения являются: возношение души нашей к Богу в молитве и теснейшее соединение со Христом Богом в святейшем Таинстве Евхаристии...» Отец Иоанн, как известно, не отличался какими-либо гениальными способностями. Говорил он просто, без всякого витийства. Тем поразительней было влияние его слов на народ, который часто всей церковью рыдал и громко каялся во время его проповедей. Разгадку сего удивительно дивного явления дает нам, в молодых годах скончавшийся, Таврический епископ Преосвященный Михаил (Грибановский) . Он так выразился про отца Иоанна: «Это человек, который говорит Богу и людям только то, что говорит ему его сердце: столько он проявляет в своем голосе чувства, столько оказывает людям участия и ласки, сколько ощутит их в своем сердце; и никогда в устах своих не прибавит сверх того, что имеет внутри своей души. Это есть высшая степень духовной правды, которая приближает человека к Богу». И действительно, отец Иоанн был во всем сама искренность, сама правда. Это сказывалось у него особенно во время молитвы; некоторые возгласы он произносил, следуя своему возвышенному душевному настроению, громко и восторженно, а другие тихо и спокойно. В служении его Богу все было проникнуто этой высшей искренностью. Ничего от позы. Ни одного фальшивого тона. Через эту свою искренность, через непрестанное алкание и жаждание правды Божией отец Иоанн стяжал чистоту сердечную, которая открыла его духовному взору лицезрение самого Божества. |
| Он же со слезами вопияе ти: О Максиме! Вижду тя невиновна молитвенника и сокрушаюся, узы твоя, яко единаго от святых ц елую , а помощи не могу ти. Но, о преподобие отче, молися прилежно Богу и Матери Его спастися сетей вражиих нам невредимым». – Минея Январь. Ч. 2. М., 1983, с. 238. 698 Пролог. Кн. 2. Месяцы Март-август. СПб., 1896, л. 327. В Прологе указана как дата кончины 1552 год. Протоиерей И. Кузнецов рассмотрел показания рукописных источников, признав за таковую 1557 год; см. Протоиерей И. Кузнецов. Указ. соч. с. 288. См. также Вольгин А. Святой благоверный Василий, Московский чудотворец//ЖМП. 1977. 8, с. 79. Прим. 8). В службе блаженному Василию также говорится о его кончине, но ничего не говорится о святителе Макарии: «Егда преставился еси, преблаженне Василие, тогда стекошася царие и князи, и вси собори Российстии, юноши и деви, старцы со юношами твоим честным мощем поклонится и вое кликнута купно вси память вечную, Христа величающе».– 9-я песнь канона – Минея. Месяцы Иуний-Август. М., 1813, л. 28. 700 Архиепископ Черниговский Филарет. Жития святых, чтимых Православною Церковию. Изд. 2. Месяц январь. СПб., 1892, с. 235. 704 Новгородский государственный музей. 1088. Сборник нач. XVIII в., л. 103 об.–104. Нам известен еще один список этой Повести в поздней писарской копии XIX века (БАН. Арх. Ком. 266). 707 Там же. С. 254. См. также: БАН. Вятское собр. 66. Служба святителю Николаю Мирликийскому на праздник явления его образа на Вятке XVIII в. л. 43–46 об. 709 ЦГАДА. Ф. 181 МГАМИД. 365/815. Летописный сборник XVII в. л. 257; БАН. Арх. собр. 193; Сборник XVI в. л. 365 об.–366. 710 Зимин А. А. И. С. Пересветов и его современники. Очерки по истории русской общественно-политической мысли середины XVI века. М., 1958, с. 86. Приведем высказывание Л. А. Щенниковой в связи со Степенной книгой: «Очевидно, именно Митрополиту Макарию, воспринявшему и развившему духовные идеи предшественников, принадлежит мысль о православном Русском царстве, отличительной особенностью которого является то, что его история созидается и движется от Киева и Владимира к Москве под покровительством Богоматери – в единстве и соответствии с историей чудотворной Владимирской иконы. |
| Он, разумеется, тот тип “учительного старца”, который возник в Византии и оттуда перешёл к нам. Как “институт”, старчество во времена Сергия не существовало. Его идея очень приходилась по душе народа и высоко соответствовала Православию. Фактически оно укрепилось много позже— с XVIII века и Паисия Величковского идёт его традиция непрерываемая. Для жителей средней России навсегда врезались образы старцев Оптиной Пустыни, вблизи Козельска— Амвросиев, Нектариев, тех скромных и глубоких мудрецов, гениальный образ которых навсегда написан Достоевским (Старец Зосима). Сергий— их далёкий, не формальный, но духовный прародитель. В тёмные времена, когда Россия так подавлена татарщиной, как будто и просвета нет, когда люди особенно нуждаются и в ободрении и в освежении, как горожанину замученному нужен озон леса, паломничество к Сергию приобретает всероссийско-укрепляющий смысл. Сергий сам— живительный озон, по которому тосковали и которым утолялись. Он давал ощущение истины, истина же всегда мужественна, всегда настраивает положительно, на дело, жизнь, служение и борьбу. Исторически Сергий воспитывал людей свободных духом, не рабов. ...Меньше всего думал об общественности, уходя в пустыню и рубя собственноручно “церквицу”: а оказался и учителем, и миротворцем, ободрителем князей и судьёй совести...» (7,68). А.М.Любомудров верно отметил: «...в его (Зайцева.— М.Д .) книге отчётливо выражена мысль о том, что Сергий уходил в пустынь и основывал монастырь ради единственного, самого главного дела— спасения души, но Промыслом Божиим был призван к участию и в национально-государственном устроении Руси» 32 . То есть: важнейшая тема книги— действие Промысла в жизни человека и общества. По сути, Зайцев своими обращениями к духовной теме отвечает всякий раз на один и тот же вопрос: на что опереться в трудностях и испытаниях житейских? Поэтому он и обращается постоянно к опыту тех, кто сумел одолеть всё ниспосланное. Он пишет своего рода притчи-поучения, основанные на реальных фактах житийной и исторической литературы: «Алексей Божий человек» (1925), «Сердце Авраамия», «Царь Давид» (1945), «Оптина Пустынь» (1929), «Иоанн Кронштадтский» (1929)» «Около св.Серафима» (1933), «Митрополит Евлогий» (1948), «Знак Креста» (1958) и др. |
|
|
