| Мы умудряемся даже забыть о смерти, и вот внезапно, среди нашей такой приятной жизни, она приходит: ужасная, неизбежная, бессмысленная. Иногда мы сознаем различные наши грехи и каемся в них, но мы не отдаемся той новой жизни, которую Христос открыл и даровал нам. Мы живем так, как будто Христос никогда не приходил. И это единственный настоящий грех, глубочайшая трагедия и грусть нашего номинального христианства. Если мы это поймем и признаем, только тогда мы сможем понять, что такое Пасха и почему перед ней необходим Пост. Только тогда мы сможем понять, что все литургические традиции Церкви, весь цикл ее богослужений существует прежде всего для того, чтобы помочь нам вновь увидать и вкусить эту Новую Жизнь, от которой мы легко отходим, изменяя ей, и, покаявшись, вернуться к ней. Как можно любить и желать получить то, чего мы не знаем? Как можем мы ставить выше всего на свете что–то, чего мы не знаем, радость, которую мы не вкусили? Одним словом: как мы можем искать Царства, о котором мы не имеем понятия? Церковное богослужение с самого начала и до сих пор есть единственный вход в это Царство, приобщение к Новой Жизни. Церковь открывает нам через свою богослужебную жизнь то, «чего не видел глаз, не слышало ухо и не приходило на сердце человеку… что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9). Пасха есть самый Центр этой богослужебной жизни, ее сердце, ее вершина, солнце, проникающее всюду своими лучами. Каждый год открывается дверь в сияние Царства Христова, нам дается предвкушение вечной радости, ожидающей нас, славы и победы, невидимо уже наполняющих всю вселенную: «Смерти нет». Все церковное богослужение построено вокруг Пасхи: поэтому литургический годовой круг, последовательность праздников и постов становится путешествием, паломничеством к Пасхе, к концу, который в то же время есть и начало, концу всего старого, началу новой жизни, постоянный переход из мира в Царство, явившееся во Христе. Однако старую жизнь, жизнь греха, мелочность не так–то легко поборотьи изменить. |
| Наше великое счастье, что мы снова входим в годовой богослужебный круг и имеем возможность еще раз со всем миром пройти его. А наша задача заключается в том, чтобы каждый посылаемый нам Господом год жизни сделать воистину временем приобщения к вечности, вхождением в то, что по бесконечной любви Божией совершалось «нас ради человек и нашего ради спасения». Аминь. Тайна богослужения В день церковного Новолетия, 1 сентября Несколько дней тому назад мы с вами, по милости Божией, вступили в новый церковный год, а ныне празднуем первый великий праздник годового богослужебного круга – Рождество Пресвятой Богородицы. Для того чтобы понять смысл этого праздника, а вместе с ним и других праздников церковных, нам нужно прежде всего вспомнить, что церковная жизнь есть тайна, непостижимая для тех, кто находится вне Церкви. Неслучайно ведь самое важное в жизни Святой Церкви – ее средоточие, через которое мы становимся причастниками благодати Божией, – мы называем Таинствами. Сами мы своим тварным умом не могли бы постигнуть этой тайны церковной, но Господь по Своей милости постепенно открывает ее тем, кто живет в Таинствах, кто припадает к этому источнику благодати и пьет его живую воду. В жизни церковной есть много тайн. Одна из них постоянно открывается верующим. Мы приобщаемся этой тайне не только тогда, когда получаем благодатные дары через Таинства, но всякий раз, когда бываем в храме и участвуем в богослужении. Впрочем, для многих из нас, верующих, тайна эта продолжает оставаться закрытой. Для того, чтобы по-настоящему соприкоснуться с нею, нам нужно быть не простыми слушателями и зрителями того, что совершается в храме, но войти в опыт тех, которые были творцами богослужения и запечатлели его в составленных ими молитвах и песнопениях, начиная со времен апостольских, через мучеников и преподобных, и кончая подвижниками нашего времени. Творцы богослужения в полном согласии со святыми отцами и учителями Церкви говорят нам о том, что человек создан для вечной жизни, что подлинной стихией, в которой только и может жить его душа, является вечность. |
| Обиход пространной редакции. 1648 — нач. 50-х гг. XVII в. (РГБ. Ф. 354. 144) Обиход пространной редакции. 1648 — нач. 50-х гг. XVII в. (РГБ. Ф. 354. 144) 2-й раздел О., сформировавшийся, как уже отмечалось, ранее других и получивший заголовок «Обиход постный» («Последование постнаго бдения» - ГИМ. Син. певч. 1198, 1221, «Последование постнаго обиходу» - РНБ. Погод. 396, «Начало постнаго обихода от недели мытаря и фарисея и во святой и великий пост» - Там же. 424), включает в себя песнопения триодного периода: воскресные песнопения подготовительных недель и воскресных дней Великого поста, седмичных служб и особых великопостных памятей, дней Страстной седмицы и Пасхи. В данном разделе главенствующим является календарный принцип: песнопения расположены в том порядке, в к-ром они впервые появляются в богослужении. При этом внутри общего ряда песнопения сгруппированы по отдельным чинопоследованиям: это воскресная утреня подготовительных недель, воскресная вечерня периода поста, великопостные службы суточного круга, литургия Преждеосвященных Даров, литургия св. Василия Великого, чин поклонения Кресту в 3-ю неделю Великого поста, утрени четверга и субботы 5-й седмицы Великого поста, утрени и литургии Великого четверга и Великой субботы, пасхальная утреня и вечерня дней Светлой седмицы. Внутри чинопоследований песнопения выписаны в литургической последовательности. Блоков «справочного» типа в «Обиходе постном» - 3: воскресные прокимны на вечерне «Не отврати» и «Дал еси», к-рые поются поочередно, причастны празднуемым святым, к-рые помещены в иерархическом порядке, и прокимны пасхальных вечерен, к-рые выписаны в порядке дней седмицы. 3-й раздел О., условно называемый исследователями «чины», наименее устойчив по составу: в различных списках может быть представлено от 1 до 12 песнопений из чинопоследований, большинство которых не входит ни в суточный, ни в седмичный, ни в годовой круг богослужения. Это песнопения чина о Панагии («Над хлебцем Пречистыя после стола» - ГИМ. Син. певч. |
| от грехов, коих оброк смерть, – для служения Богу живому и истинному». Итак, смысл апостольского чтения тот, что если преобразовательная кровь ветхого завета, кровь жертвенных животных, освящала оскверненных, дабы чисто было тело, – то кольми паче кровь Христова очистит совесть нашу, душу и тело наше, – от всякого греха. И апостол Иоанн Богослов говорит, что кровь Иисуса Христа, Сына Божия, очищает нас от всякого греха (ср. 1Ин. 1:7 ). Итак, пусть никто не унывает из грешников, сколь бы он ни был грешен, но да уповает получить прощение и очищение всех грехов своих; ибо мы имеем Спасителя, по благодати с нами присутствующего всегда в Церкви Своей, особенно, в святых Тайнах, Который снисшел очистить нас от всякого греха, только бы мы веровали в Него, искренно и невозвратно каялись и причащались с верою и любовию пречистого тела и крови Его. Так, воспоминаемая ныне святая Мария Египетская была первоначально погружена в бездну зол, в глубину разврата; но покаяние, вера и любовь, подвиги поста и молитвы, причащение святых Таин Христовых очистили ее, сделали ее святою и равноангельною. Будем и мы подражать ее вере, усердию в покаянии и молитве и в любви к Богу, ее жажде причащения тела и крови Христовой, – и Господь очистит нас от всякого греха, ибо у Господа милость, и многое у Него избавление: и Той избавит нас от всех беззаконий наших ( Пс. 129:6 ). В Евангелии нынешнего дня Господь наш Иисус Христос преподает нам то наставление, чтобы мы не домогались первенства и превосходства над другими из видов честолюбия и самолюбия, а домогались бы единственной угодной Богу чести – служить другим во спасение, как и Сам Христос Бог пришел не для того, чтобы Ему служили, но чтобы Самому послужить и отдать душу Свою для искупления многих. Кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом ( Мк. 10:45, 43–44 ). Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов ( Гал. 6:2 ). Аминь. Беседа в великий понедельник Сегодня, возлюбленные братия, на утреннем богослужении читаны были три притчи: первая – о бесплодной смоковнице, вторая – об отце, имевшем два сына; один на просьбу отца: «чадо, иди сегодня, работай в винограднике моем», отвечал: «не хочу», а потом одумался и пошел; другой на ту же просьбу сказал: «иду», и не пошел; и, наконец, третья притча – о домовитом человеке, который, имея виноградник, обнес его оградою, ископал в нем точило, устроил башню, отдал его делателям и ушел, а потом, когда пришло время собрания плодов, послал рабов своих к делателям виноградника принять плоды. |
| Очень рад, если Петр Алексеевич 522 у себя на родине, да оно так должно быть, он согласно срока должен быть амнистирован, как и я, то же и мне в мае выдали справку, что судимость по амнистии с меня снята и я могу жить везде, но здоровье мое не позволяет мне выйти из индома. Недавно со мной повторился легкий ударчик, особых перемен нет, но язык говорит плохо. Об этом я имел неосторожность написать Нине, и теперь она прислала скорбное письмо, укоряет в нем себя, зачем она уехала, а в конце августа она проездом в Москву заехала ко мне и прожила здесь около двух недель, мы строили планы устроиться в Саранске на работу, чтобы в случае нужды иметь возможность вскоре оказать помощь. Она тоже получила справку о снятии судимости по амнистии. Захотелось видеть Москву. Поехала, увидела, но почему-то Москва теперь ее не привлекает. Вместе с Вашим письмом получил я письмо от Федора Никаноровича 523 . Пишет кое-что о своей жизни, очень доволен своей службой. Шура только иногда прихварывает. Коля проходит военную учебу, а Катя кончает десятилетку. Вл[адыка] Гурий шлет свой привет и благословение. Простите, не могу больше писать, глаз устает, плохо вижу. Прошу молитв и благословения. Ваш недостойный послушник греш[ный И[еромонах] И[ера]кс. Отдохнул немного, продолжаю, по благословению Вл[адыки] Ермогена Ф[едор] Н[иканорович] прислал 150 р[ублей]. Спасибо, если так; хотя я живу – ни в чем не нуждаюсь. Варвара с Ниной заботятся об этом всегда, спасибо им, не забывали меня в лагерях и теперь не оставляют. Варвара каждое лето навешала, а теперь, когда получила справку о снятии судимости, побывала и Нина. На будущее долго жить не располагаю, пожалуй, это будет последний год моей жизни, а впрочем, на все воля Господня. Не знаете ли, где Петр Николаевич Савицкий и какая его судьба?.. Прошу св[ятых] молитв и благословения, греш[ный] Иеракс. Д. 4. Л. 72–73 об. Подлинник. Автограф. 3. 16 мая 1955 г. 16/V–55 г. Глубокоуважаемый, дорогой Вл[адыка]! Очень и очень благодарю за память обо мне. Сегодня, 16/V, получил от Вас письмо, из которого узнал и порадовался тому, что Вы имеете весь годовой круг книг, прежних своих дорогих друзей. Знаю, что это для Вас была радостная встреча. Теперь, надеюсь, не станете скучать, всякий день у Вас все новая будет сердечная беседа. |
| Учение о Евангелии как «плоти Иисуса», Его воплощении в слове, получило развитие у Оригена. Во всем Писании он видит «кенозис» (истощание) Бога Слова, воплощающегося в несовершенные формы человеческих слов: «Все, признаваемое словом Божиим, есть откровение воплотившегося Слова Божия, Которое было в начале у Бога (Ин. 1:2) и истощило Себя. Поэтому мы за нечто человеческое признаем Слово Божие, ставшее человеком, ибо Слово в Писаниях всегда становится плотью и обитает с нами (Ин. 1:14)». Этим объясняется то, что в православном богослужении Евангелие является не только книгой для чтения, но и объектом литургического поклонения: закрытое Евангелие лежит на престоле, его целуют, его выносят для поклонения верующим. Во время архиерейской хиротонии раскрытое Евангелие возлагают на голову рукополагаемого, а при совершении таинства Елеосвящения раскрытое Евангелие возлагают на голову больного. В качестве объекта литургического поклонения Евангелие воспринимается как символ Самого Христа. В Православной Церкви Евангелие читается ежедневно за богослужением. Для литургического чтения оно разделено не на главы, а на «зачала». Четыре Евангелия прочитываются в Церкви целиком в течение года, причем на каждый день церковного года положено определенное евангельское зачало, которое верующие выслушивают стоя. В Великую пятницу, когда Церковь вспоминает страдания и крестную смерть Спасителя, совершается особое богослужение с чтением двенадцати евангельских отрывков о страстях Христовых. Годовой круг евангельских чтений начинается в ночь Святой Пасхи, когда читается пролог Евангелия от Иоанна. После Евангелия от Иоанна, которое прочитывается в пасхальный период, начинаются чтения Евангелий от Матфея, Марка и Луки. Деяния апостольские, соборные послания и послания апостола Павла также читаются в Церкви ежедневно и также прочитываются целиком в течение всего года. Чтение Деяний начинается в ночь Святой Пасхи и продолжается в течение пасхального периода, далее следуют соборные послания и послания апостола Павла. |
| Формирование и развитие к-польской литургической традиции было во многом сходно с развитием антиохийской и иерусалимской. Центром развития богослужения был храм Св. Софии, впервые освященный в 360 г.; городские аскетические общины (аскитирионы), связанные с храмом Св. Софии и др. храмами города, обеспечивали регулярное совершение служб суточного круга (утреня, 3, 6 и 9-й часы, вечерня, полунощница). Основу богослужения составляло респонсорное пение «длинных» стихов к-польской Псалтири с особыми припевами («ипакои»), однако использовались и сложные гимнографические сочинения, в т. ч. и древние кондаки , сопоставимые с сир. песнопениями типа madrasha и sogitha. Исполнение гимнографических сочинений к-польскими аскитирионами было основано на муз. системе, восходившей к античной культуре. Годовой круг богослужения регламентировался к-польским Лекционарием доиконоборческого периода (не сохр.), рождественско-триодная структура к-рого была сходна со структурой иерусалимского Лекционария. В к-польской литургической традиции сформировался свой набор евхологических текстов, отличный от иерусалимского. В его состав входили молитвы литургий святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста , служб суточного круга и чинопоследований таинств (древнейший известный текст к-польского Евхология сохранился в южноитал. списке 2-й пол. VIII в.- см. ст. Барберини Евхологий ). Структуру служб суточного круга должен был определять несохранившийся к-польский Часослов, содержавший неизменяемые псалмы для каждой из служб и, вероятно, молитвословия. Одной из особенностей к-польского богослужения являлись процессии (литии) по городским улицам из кафедрального собора в различные храмы, а также на площади города, к-рые совершались в определенные дни богослужебного года и сопровождались пением гимнов, остановками на пути следования процессии и молитвами во время этих остановок (см. статьи Стациональное богослужение , Константинополь ). Регулярное совершение литий и др. особенности к-польского богослужения оказали влияние на архитектурные планы ранних к-польских церквей, к-рые отличало наличие большого числа дверей для обеспечения входа участников процессий в храм или же для выхода из него, а также атриумов, где участники собирались перед началом службы, и нартексов, где службы начинались и откуда совершался вход в храм или же исхождение на литию в город. |
| Я думаю, вы часто наслаждаетесь небесной беседой с ними? — Да, — ответил барин, — признаюсь, я охотник читать. — Какие же у вас здесь книги? — У меня много и духовных, — отвечал барин. — Вот целый годовой круг Четий-Миней, творения Иоанна Златоуста, Василия Великого, много богословских и философских книг, а также много и проповедей новейших знаменитых проповедников. Библиотека моя стоит мне тысяч пять рублей. Странник спросил, нет ли у барина какой книжки о молитве, и барин достал толкование молитвы Господней «Отче наш». Они занялись чтением. Вскоре пришла к ним барыня, принесла чай, а малютки притащили серебряное лукошко, полное какими-то сухими пирожками, каких странник от роду не едал. Это, очевидно, было печенье. Барин, взявши у странника книжку, подал ее барыне и говорит: — Вот мы ее заставим читать. Она прекрасно читает, а сами будем подкрепляться. Так они и пили чай под чтение барыни. После чтения пошли ужинать. За столом по-прежнему сидели с ними все люди: мужчины и женщины. И за столом благоговейное молчание и тишина. Поевши, все люди и дети стали молиться Богу и странника заставили читать акафист Иисусу Сладчайшему. По окончании молитвы служители пошли на покой. И странник с господами остались в комнате втроем. Тогда барыня принесла страннику белую рубашку и чулки. Странник, поклонившись в ноги, сказал: — Не возьму я, матушка, чулок. Я их от роду не нашивал. Мы привыкли ходить всегда в онучах. Барыня опять побежала, принесла свой старый кафтан тонкого желтого сукна и разрезала на две онучи. Барин сказал: — Вот у него, бедного, и опорочки почти развалились, — принес новые свои башмаки большие, которые надевают сверх сапог (ботики) и говорит: — Поди вон в ту комнату, там никого нет, и перемени с себя белье. Странник переоделся в той комнате и опять вышел к господам. Они его посадили на стул и начали обувать. Барин стал обвертывать ноги онучами, а барыня стала надевать башмаки. Странник сперва не хотел было даваться, но они велели ему сидеть спокойно и сказали: — Сиди и молчи. |
| Я думаю, вы часто наслаждаетесь небесною беседою с ними? — Да, — отвечал барин, — признаюсь, я охотник читать. — какие же у вас здесь книги? — У меня много и духовных, — отвечал барин. — Вот целый годовой круг Четьи-Минеи, творения Иоанна Златоуста , Василия Великаго , много богословских и философских книг, а также много и проповедей новейших знаменитых проповедников. Библиотека моя стоит мне тысяч пять рублей. Странник спросил, нет ли у барина какой книжки о молитве, и барин достал толкование молитвы Господней «Отче наш». Они занялись чтением. Вскоре пришла к ним барыня, принесла чай, а малютки притащили серебряное лукошко, полное какими-то сухими пирожками, каких странник от роду не едал. Это, очевидно, было печение. Барин, взявши у странника книжку, подал ее барыне и говорит: — Вот, мы ее заставим читать. Она прекрасно читает, а сами будем подкрепляться. Так они и пили чай под чтение барыни. После чтения пошли ужинать. За столом по-прежнему сидели с ними все люди: мужчины и женщины. И за столом благоговейное молчание и тишина. Поевши, все люди и дети стали молиться Богу, и странника заставили читать акафист Иисусу Сладчайшему. По окончании молитвы служители пошли на покой. И странник с господами остались в комнате втроем. Тогда барыня принесла страннику белую рубашку и чулки. Странник, поклонившись в ноги, сказал: — Не возьму я, матушка, чулок. Я их от роду не нашивал. Мы привыкли ходить всегда в онучах. Барыня опять побежала, принесла свой старый кафтан тонкого желтого сукна и разрезала на две онучи. Барин сказал: — Вот, у него, бедного, и опорочки почти развалились, — принес новые свои башмаки большие, которые надевают сверх сапог (ботики) и говорит: — Поди вон в ту комнату, там никого нет и перемени с себя белье. Странник переоделся в той комнате и опять вышел к господам. Они его посадили на стул и начали обувать. Барин стал обвертывать ноги онучами, а барыня стала надевать башмаки. Странник сперва не хотел было даваться, но они велели ему сидеть спокойно и сказали: — Сиди и молчи. |
| Ядро Седмичного Круга – воскресенье – тоже вневременно. Потому что в первохристианской Церкви, как увидим, это был «День Господень», «восьмой день» («седьмым» считалась суббота). А это был выход за пределы седмицы, за пределы времени, в эсхатологию. И Пасха, вокруг которой, как увидим, сложился Годовой круг, тоже вне времени (вне календаря). Не случайно до самого I Вселенского Собора в Церкви шли жаркие споры о дне ее празднования и до сих пор она определяется на основании весьма сложных расчетов. Все эти центры кругов времени сами по себе времени не принадлежат! Это парадокс, но эта парадоксальность отвечает богочеловеческой природе Церкви. Ибо сама Церковь – «не от мира сего». И Воскресение Христово – «не от мира сего». И «День Господень» не от мира сего». И Евхаристия вне времени. Но актуализируется внутри времени, в суточном круге. Потому что только то, что времени не принадлежит, что выходит за его пределы, может время освятить. А назначение богослужения именно в этом: освящать время. Освящать прежде всего душу человеческую, которая по природе своей не пространственна, а временна. Таким образом Евхаристия через богослужебные круги совершает реальное освящение всего времени, и всей человеческой жизни, и всей жизни космоса (как мы сейчас увидим). Потому что мы в Православии совершаем Литургию космическую по своему значению. 4. Литургическое Время и Литургический Образ Итак, сущность нашего богослужения – это парадоксальное сочетание времени с вне-временным (человеческого с Божественным). Евхаристическое ядро множеством невидимых нитей связано с богослужением времени (т.е. с кругами), передает ему энергию своей святости. И именно поэтому т.н. богослужение времени освящает время. А что это за невидимые нити? Это то, что мы называем литургическими элементами: тропари, кондаки, прокимны, стихиры, светильны, отпусты и т.д. Все это не просто случайные вкрапления в ход богослужения. Это и есть то, что связывает несвязуемое: потустороннее с посюсторонним. Это образы вечности, которые существуют во времени. |
|
|
