| — Господь да будет со всеми вами, — сказал митрополит, закончив свой ответ, — и, пожалуйста, передайте мою любовь всем вашим прихожанам. Давайте, используем предстоящий год для того, чтобы лучше узнать друг друга. Будем рассчитывать не позднее следующего лета или, самое позднее, осени начать миропомазание и рукоположение для введения вас в Церковь. Есть песнопение, которое православные христиане поют на свадьбах, годовщинах и особенно на архиепископских служениях Божественной литургии. Мы выучили это песнопение много лет назад и оно уже стало частью нашей традиции. Когда мы встали, чтобы выйти из–за стола, то, не сговариваясь, повернулись к нашему старшему другу и запели в один голос: «Многая лет, многая лета, многая, многая, многая лета!» Мы пели во весь голос. Все помещение растворилось в слезах и объятиях. Никогда в жизни я не вкладывал столько значения в слова песнопения! По дороге к выходу о. Джо Аллен, прибывший во время празднования, взял меня за руку и отвел в сторону. — Я хочу кое о чем вас попросить. В декабре мы будем праздновать 20–летнюю годовщину служения митрополита в епископском сане. В воскресенье, 9 декабря, будет служиться архиерейская литургия в соборе в Бруклине, а за ней последует банкет на острове Статен–Айленд. Не могли бы вы и ваша жена приехать в качестве наших гостей и представителей ЕПЦ? Нью–йоркский уикенд Мы решили приехать в Нью–Йорк на два дня раньше, чтобы посетить Рождественскую ярмарку на Манхэттене. За месяц или около того до нашего отъезда, когда я заказывал по телефону билеты на самолет, что–то подсказывало мне позвонить в Бостон нашим друзьям Тому и Лавлейс Говард — узнать, не захотят ли они подъехать на день, чтобы сделать субботние покупки и пообедать с нами вечером. «Подсказывает ли мне эту мысль Господь? — подумал я. — Вряд ли. У Говардов и так больше, чем достаточно дел в это время года». Я заказал билеты и забронировал номер в отеле. Самолет приземлился в Ла Гардия после обеда, и мы с Мерилин отправились на автобусе в Манхэттен. Было 9:00, когда мы зарегистрировали свое прибытие в отеле — слишком рано, чтобы устраиваться на ночь. Поэтому, мы оделись потеплее и отправились бродить в Рокфеллеровский центр, чтобы посмотреть на конькобежцев и елку, к «Саксу» — взглянуть на анимированные рождественские окна, в собор Св. Патрика, по Пятой авеню к башне Трам и обратно в отель. |
| Новости Пасха. Воскресение Христово. Осталось 17 дней Архимандрит Григорий (Зумис). Современная женщина Архимандрит Григорий (Зумис). Современная женщина Жену Адама, жен ветхозаветных праведников – Еноха, Ноя, Авраама, Иакова, двенадцати патриархов и всех от века прославившихся своей мудростью и добротой женщин ветхозаветный мир никогда не чтил, не почитал их и древний мир язычества и диаволопоклонства… Церковь учит, что женщина, когда она вместе со Христом, становится сильнее мужчины и способной на все. Никакой страх ее не омрачает. Преодолевается женское самолюбие и трусость и она жертвует собой ради других. Смелые женщины, которых мы называем Жены-Мироносицы, после погребения Христа не стали спать, прихорашиваться, готовить, стирать, но начали приготовлять ароматы, чтобы прежде рассвета осмелиться отправиться к гробнице распятого, неправедно осужденного и отвергнутого... Жены-мироносицы свидетельствуют, что женщина в Церкви – самое ценное. Напротив, женщина вне Церкви – настоящая драная тряпка, которую каждый может вертеть в руках, пока, в конце концов, кто-нибудь не выбросит на помойку. Женщина, которая живет со Христом, где бы ни оказалась, везде благоухает и источает радость. Во все времена мужчины хотели видеть красивых женщин, но не таких как сегодня, состоящих только из костей и плоти. Женщина, живущая со Христом, имеет три отличительных свойства: она скромна, смиренна и довольствуется малым. Современная женщина мира сего тоже имеет три отличительных свойства: она непристойная, неверная, жаждет денег и секса. Все делает для того, чтобы привлечь противоположный пол... Однажды в городе Бостон (где я проходил лечение) я встретил женщину. Она носила простую и скромную обувь – те славные башмаки, которые были у наших бабушек. Простое платье чуть выше лодыжки, отсутствие краски на лице, простая прическа. - Сколько лет ты живешь в этой чужой стране? - Тридцать пять. - И не изменила ни прически ни обуви? - Нет, отче. Какой я приехала из своей деревни на острове Митилини, такой и осталась. |
| - Я знаю, но извините, у нас масса работы. Мисс Кинзи была родом из Милуоки и отличалась прямотой суждений, к тому же ее симпатии были на стороне секретаря. А секретарь внимательно рассматривал огромную карту Америки, висевшую на стене. - Милсом, мы немедленно отправляемся. Вагон доставить прямо в Бостон! Организуйте стыковки! — прокричал сверху Чейн. - Я так и думал. Секретарь повернулся к машинистке, и их глаза встретились (из этого родилась новая история, но к настоящей она отношения не имеет). Она глядела на него вопросительно, будто сомневалась, справится ли он с задачей. Он подал ей знак перейти к телеграфу Морзе, подобно генералу, вводящему войска в бой. Затем он артистично провел рукой по своим волосам, поглядел на потолок и приступил к работе, а белые пальцы мисс Кинзи легли на ключ телеграфного аппарата. - “К.-Г. Уэйду, Лос-Анжелес…” “Констанс” в Лос-Анжелесе, верно ведь, мисс Кинзи? - Да, — кивнула мисс Кинзи, а секретарь посмотрел на часы. - Готовы? “Пришлите салон-вагон “Констанс” сюда и организуйте отправление специального отсюда в воскресенье, чтобы выйти на дорогу “Нью-Йорк лимитед” в следующий вторник”. Пип-пип-пип! — стучал аппарат. - А быстрее нельзя? - Не по такой дороге. Отсюда до Чикаго им потребуется часов шестьдесят. Они ничего не выиграют, если поедут на специальном дальше на восток… Готовы? “Организуйте транспортировку “Констанс” в Нью-Йорк, Олбани и Бостон. Мне необходимо быть в Бостоне вечером в среду. Обеспечьте сквозное движение. Телеграфировал также Каниффу, Туси и Барнсу”. Подпись: “Чейн”. Мисс Кинзи кивнула, а секретарь продолжал: - Так вот. Теперь пошлем телеграммы Каниффу, Туси и Барнсу. Вы когда-нибудь бывали в Нью-Йорке, мисс Кинзи? Ничего, еще съездите… Готовы? - В Нью-Йорке я не была, но знаю, что это такое, — ответила мисс Кинзи, тряхнув прической. - Простите… Значит, так: мы дали знать в Бостон и Олбани. Прибытие в девять пять в среду. Итак, кажется, все. - Великолепно, — сказала мисс Кинзи, восхищенно глядя на него. Такого мужчину она понимала и ценила. |
| Три раза сталкивается волчье семейство Акбары с миром человека. Дважды встречается матери-волчице Авдий, пытающийся направить развитие мира по законам новою «откровения»,— но тщетно. В третий раз христианству уже нет места в этом мире. Вовсе не художественный просчёт в том, что третья история не вяжется с предыдущими, но суть авторского замысла. Не слово лже-спасителя Авдия, но пуля правдоискателя Бостона призвана восстановить нарушенную гармонию человеческих отношений. Бостон также приносит себя в жертву, но эта жертва совершается вне норм христианской нравственности, как бы продемонстрировавшей своё бессилие. Жизнь же человека, укоренённая в природную стихию, вершится по своим законам, неподвластным человеческой воле, человеческой морали. Бостон возносит себя на плаху — и эта плаха противопоставлена распятию Авдия. Плаха вознесена над Крестом. «Бостон же продолжал свой путь... А синяя крутизна Иссык-Куля всё приближалась, и ему хотелось раствориться в ней, исчезнуть— и хотелось и не хотелось жить. Вот как эти бураны— волна вскипает, исчезает и снова возрождается сама из себя...» (112). Этот завершающий образ романа дышит величавым спокойствием пантеистической мудрости. Всё остальное оказывается лишь дурной суетностью. И христианство в том же ряду?.. «Просветительский, свободомыслящий разум есть разум нездоровый, оторванный от целостной жизни, от духовного преемства, и поэтому для него закрыты горизонты бытия. Этот разум никогда не был в состоянии понять тайны истории, тайны религиозной жизни народов и он исказил науку XIX и XX веков» (Н.Бердяев) 102 . Но к доводам этого разума человек не устаёт прибегать в попытках освоить и решить глубочайшие проблемы своего бытия. Художественным произволением писателей XX столетия Личность Христа была низведена до уровня литературного персонажа, некоего расхожего литературного типа (подобного Фаусту или Дон Жуану), воспользоваться которым стало доступно кому угодно— для решения занимающих рассудок вопросов нашего существования. |
| Я прервал ее, сжав ее руку посильнее: – Вы поедете в Бостон, но операцию отложат. Головные боли постепенно будут проходить. Остаток лета вы проведете в доме вашей тети Бенедикты. – Затем я заговорил по-французски: – Скажите, пожалуйста, только медленно: «Да, господин учитель». Помните: вас слушают облака, океан и деревья. Медленно: «Oui, monsieur le professeur». Затем громче: «Oui, monsieur le professeur!» Мы не шевелились целую минуту. Меня охватила непреодолимая слабость. Я сомневался, донесут ли меня ноги до двери и до велосипеда. Я снял руки с головы Элспет. Я сделал Галопу знак оставаться на месте и, шатаясь, побрел к выходу. Я мельком увидел мисс Чалмерс – она смотрела на свою пациентку, не двигаясь с места. Дворецкий и слуги смотрели из окна гостиной. Они проводили меня взглядом. Я два раза упал с велосипеда. На дороге мне трудно было держаться правой стороны. Прошли суббота и воскресенье. В понедельник, в одиннадцать часов утра я позвонил в дверь «Оленьего парка». Я был готов отказаться от работы, но хотел, чтобы меня уволили. В дверях дворецкий сообщил мне, что миссис Скил ждет меня на веранде. Я поклонился ей. Она протянула мне руку со словами: – Присядьте, пожалуйста, мистер Норт. Я сел, не сводя глаз с ее лица. – Мистер Норт, в первый раз, когда я вам звонила по телефону, я была не совсем откровенна. Я не сказала вам всей правды. Моя дочь Элспет тяжело больна. Последние месяцы мы каждые две недели возим ее в Бостон, к доктору Боско, на осмотр и рентген. Доктор опасается, что у нее опухоль в мозгу, но некоторые симптомы его озадачивают. Вы, наверно, заметили, что расстройства речи у нее нет, хотя ей больно, если она повышает голос. На зрение, ни чувство равновесия у нее не нарушены. У нее бывают выпадения памяти, но это можно объяснить бессонницей и лекарствами, которые ей дают. – Она держалась за подлокотники, словно за спасательный круг. – Доктор Боско решил оперировать ее на следующей неделе. Он хочет, чтобы в четверг она легла в больницу… Дочери кажется, что в этом нет нужды. Она убеждена, что вы способны ее вылечить… Конечно, ассистент доктора мог бы сделать ей укол и ее бы увезли в Бостон… как… как «мумию», по ее выражению. Она говорит, что будет сражаться с ним «как с драконом». Можете себе представить, какое это огорчение для всего дома. |
| Фрески ц. Сан-Климен в Тауле - свидетельство открытости внешним влияниям и активного обмена художественными идеями в рамках единого европ. стиля. Сильнее всего влияние мастера, расписавшего ц. Сан-Климен, на испан. и особенно каталон. живопись заметно в творчестве его ближайшего ученика, именуемого «мастер Св. Марии», поскольку одно из самых известных его произведений - фрески главной апсиды ц. Санта-Мария в Тауле (1123, Музей Каталонии; Музей Фогг, Художественные музеи Гарвардского ун-та, Кембридж, Мас., США). Основное место в апсиде этой церкви занимает изображение «Maiestas Mariae». В творчестве этого мастера ясно видна ломбардская основа, на к-рую накладываются новые изобразительные приемы, усвоенные от мастера из Сан-Климена. V-oбpaзhыe складки, широкие белильные высветления одежд - это приемы старой, «ломбардской» школы; новые черты - дробная, дрожащая линия мелких складок по низу одежд, подчеркнутая структурность, разделение формы на сектора, особая трактовка складок на груди, похожих на перепонки, жестко очерченных, с изгибом вверх,- все это создает напряженную атмосферу. Роспись апсиды ц. Сантос-Хульян-и-Басилиса в Багуэсе. Ок. 1080–1096 гг. (Музей диоцеза в Хаке) Роспись апсиды ц. Сантос-Хульян-и-Басилиса в Багуэсе. Ок. 1080–1096 гг. (Музей диоцеза в Хаке) Но уже в этих фресках налицо падение качества и упрощение художественных приемов, усвоенных от учителя. «Мастеру Св. Марии» приписываются еще 2 памятника в Кастилии - фрагментарно сохранившиеся росписи небольших церквей Сан-Бауделио-де-Берланга (сер. XII в.; часть фресок - в храме, часть - в музеях: Прадо, Мадрид; Художественном музее Цинциннати; «Клойстерс», Метрополитен-музее, Нью-Йорк; Музее искусств, Индианаполис; Музее изящных искусств, Бостон) и ц. Вера-Крус в Мадеруэло (сер. XII в.; Прадо, Мадрид). Во фресках этих церквей можно видеть то же сочетание старой, ломбардской традиции и новых приемов. К этой же традиции относятся более поздние фрески в мон-ре Санта-Мария-де-Мур (пров. Льейда; 1150, другие - в Музее Каталонии и Музее изящных искусств, Бостон) и в церквах Санта-Колома (ок. |
| 239 Modern Spiritualism, etc. by E. W. Capron, pp. 132–171. Прим. автора. См. у А. К. Аксакова, Анимизм и Спиритизм, стр. 320–323. Прим. перев. 240 Саргоп, Modern Spiritualism, p. 211, 212. Автором мистификации был клерджимен по имени Остин, писавший в New-York Express под псевдонимом «Shadrach Barnes». 241 Настоящий рассказ заимствован отчасти из книги Supramundane facts in the Life of the Rev. J. B. Ferguson, изданной Т. Л. Никольсом (Лондон 1865 г.), отчасти из книги самого Фергесона: Spirit Communion: a Record of Communications from the Spirit spheres, и т. д, Нашвилль (С. Ш. 1854 г.). 242 Shakers – фанатическая секта, основанная некоею Анною Ли: получила свое название («дрожащие») из-за причудливых жестов, делаемых членами ее при богослужении. Прим. перев. 243 Утверждение старшего Ивенса, как кажется, едва ли основательно. Из (к сожалению, анонимного) рассказа очевидца, приведенного у Нойза of American Socialisms, р. р. 604–609, London 1870) и письма за подписью, приведенного в Sights and Sounds (р. 349), представляется ясным, что не только мнимые сообщения были чисто субъективными, но что между ними и спиритическими проявлениями, которые, как предполагалось, они собою предзнаменовали, было мало общего. 245 Вышеприведенный очерк жизни Спира основан на Biographical sketch г-жи Ф. М. Браун в Educamor’e (Бостон, 1857 г.), предисловии к Messages from the Superior State, изданном S. С. Hewimm’oм (Бостон, 1852 г.) и Modern spirit Manifestations Адина Баллу, гл. XII. 246 По словам судьи Эдмондса, (Spiritualism, vol. I, р. 9, by Edmonds and Dexter, 8-е изд. Нью-Йорк, 1857 г.) лиц, открыто заявлявших себя христианами, было лишь 5 миллионов. Но оснований для этой оценки он не приводит; официальные же данные по этому предмету появились лишь гораздо позже. 248 Фернольд (Spirit World, vol. III, p. 90) не признает себя Сведенборгианцем: но несомненно, что в это время он придерживался и в течении многих лет продолжал держаться главных учений Сведенборга и высказывать их. Впрочем, название его незадолго до того прекратившегося журнала Христианский Рационалист достаточно указывает на его точку зрения. |
| совмещал с активной преподавательской деятельностью в Виттенбергском ун-те, а также с работой над сочинениями богословского, философского и педагогического характера. Домашняя жизнь М. была размеренной и спокойной: еще в нояб. 1520 г. М. вступил в брак с уроженкой Виттенберга Катариной Крапп (1497-1557), происходившей из влиятельной семьи городского советника. Брак был долгим и счастливым, в нем родились несколько детей (см.: Scheible. 1992. S. 385-386). Несколько комнат в своем доме М. постоянно предоставлял студентам Виттенбергского ун-та, к-рые нередко выполняли роль его помощников и секретарей. В 20-х гг. XVI в. одним из наиболее близких и доверенных друзей М. стал И. Камерарий (1500-1574), учившийся и преподававший в Виттенбергском ун-те с 1521 г., а в более поздние годы неоднократно встречавшийся с М. и состоявший с ним в постоянной переписке. Камерарий составил подробную биографию М., впервые изданную в 1566 г. и впосл. переиздававшуюся с дополнениями и комментариями исследователей (см.: Camerarius. 1566; Idem. 2011). Церковная и реформационная деятельность М. (1522-1546) Ф. Меланхтон. Гравюра А. Дюрера. 1526 г. (Музей изящных искусств, Бостон) Ф. Меланхтон. Гравюра А. Дюрера. 1526 г. (Музей изящных искусств, Бостон) В 20-х гг. XVI в. формировавшееся в качестве самостоятельной христ. конфессии лютеранство постепенно распространялось на территории курфюршества Саксония и ряда др. герм. княжеств (общий обзор см. в ст. Лютеранство ). Понимая, что для защиты и успешного осуществления церковных реформ требуется постоянная поддержка светской власти, Лютер, М. и др. лидеры лютеранства считали своей задачей выработку как общих норм взаимоотношений между христ. общинами и гос-вом, так и разработку таких церковных уставов, к-рые позволили бы органично вписать реформированные церковные организации в существовавшую в Германии систему общественно-политических отношений. Собственное представление о том, какими должны быть отношения между христ. Церковью и гос-вом М. выразил в составленных в сер. |
| Из Лос-Анжелеса сообщили в Сан-Диего и Барстоу, что машинисты Южной Калифорнии поставлены в известность и находятся в полной готовности; из Барстоу послали телеграммы во все пункты по пути следования специального поезда до самого Чикаго. Локомотив, вагон для паровозной бригады и великолепный, с золотой отделкой салон-вагон “Констанс” будут без задержки “переправлены” через расстояние в две тысячи триста пятьдесят миль. Этот состав будут обслуживать раньше всех остальных ста семидесяти семи поездов; все их бригады и машинисты должны быть извещены об этом. Потребуется шестнадцать локомотивов, столько же машинистов и помощников, все самые опытные и надежные. На замену локомотива отводится две с половиной минуты, на заправку — водой — три, на погрузку угля — две минуты. “Предупредить всех, что Гарви Чейн очень спешит, — кричали телеграммы. — Состав пойдет со скоростью сорока миль в час, и начальники участков дорог будут лично сопровождать его до границы своего участка. Зеленую улицу Чейну от Сан-Диего до Чикаго, ибо он очень спешит”. По представлениям привыкших к просторам жителей Запада (хоть слышать это не по душе обоим городам), Чикаго и Бостон стоят неподалеку друг от друга, и некоторые железные дороги стараются поддерживать эту иллюзию. Железнодорожная компания “Нью-Йорк лимитед” мигом доставила “Констанс” в Буффало, а оттуда другая нью-йоркская фирма (на остановках в салон заходили известные магнаты с седыми бакенбардами и золотыми брелоками на цепочках часов, чтобы накоротке поговорить с Чейном о делах) элегантно вкатила “Констанс” в Олбани, откуда состав прибыл в Бостон, совершив путешествие от одного океанского побережья до другого в рекордное время: семьдесят семь часов тридцать пять минут, или за трое суток и пять с половиной часов. Там их ждал Гарви. После сильных переживаний большинство взрослых и все мальчишки, как правило, испытывают ужасное чувство голода. Семейство Чейнов праздновало возвращение блудного сына за задернутыми занавесками, позабыв обо всем от счастья, а мимо них с ревом проносились поезда. Гарви ел, пил и не умолкая рассказывал о своих приключениях, а когда его рука оказывалась свободной, ею тотчас овладевала его мать. На открытом морском воздухе его голос погрубел, ладони стали жесткими и твердыми, и все руки были покрыты шрамами; его резиновые сапоги и шерстяная куртка насквозь пропахли густым запахом трески. |
| Ведь ты этому рада, правда, тетя Полли? – Да, да, дорогая, конечно, я рада, – засмеялась миссис Чилтон и поднялась, чтобы уйти, вдруг почувствовав себя очень виноватой оттого, что испытывает порой что-то от прежней своей досады на Поллианну за ее неизменный оптимизм. В следующие дни, пока между заинтересованными сторонами шел обмен письмами о предстоящем пребывании Поллианны в Бостоне, сама она готовилась к этому, нанося прощальные визиты в дома своих белдингсвиллских друзей. В маленьком вермонтском городке все уже хорошо знали Поллианну и играли в ее игру. А те немногие, кто не играл, воздерживались не потому, что не знали, в чем заключается “игра в радость”. И так от дома к дому несла Поллианна весть о том, что уезжает на зиму в Бостон. И повсюду, начиная от кухни самой миссис Чилтон, где трудилась Ненси, и кончая большим серым домом на холме, где жил мистер Пендлетон, эта весть вызывала сожаления и возражения. Ненси не побоялась сказать – всем, кроме своей хозяйки, – что считает эту поездку в Бостон сущей глупостью и что сама с радостью взяла бы Поллианну на зиму в “Перепутье” к своим родственникам, да, взяла бы, взяла бы, и тогда миссис Полли могла бы ехать в какую хочет Германию. Джон Пендлетон сказал почти то же самое, с той лишь разницей, что не побоялся повторить это в разговоре с миссис Чилтон. Что же до Джимми, двенадцатилетнего мальчика, которого мистер Пендлетон взял в свой дом, так как этого хотела Поллианна, и которого теперь усыновил, так как сам этого захотел, – что до Джимми, он был разгневан и не замедлил это выказать. – Только приехала и уже уезжаешь, – упрекнул он Поллианну тоном, каким обычно говорят мальчики, когда хотят скрыть то обстоятельство, что у них тоже есть сердце. – Я здесь с самого марта. А потом, я же не останусь в Бостоне навсегда. Я уезжаю только на зиму. – Все равно. Тебя здесь почти целый год не было. Кабы знать, что ты так сразу уедешь, пальцем бы не двинул, чтобы помочь тем, кто собирался встречать тебя из санатория с оркестрой и флагами. |
|
|
