| За сим сторонники противного мнения обращаются к предметам деятельности духовного ведомства в делах о родственных браках и заключают, что все эти предметы не представляют ничего для судебной деятельности и должны быть разрешаемы административно. Деятельность дух. ведомства, говорят, ограничивается: а) доставлением сведений относительно события брака и степени родства между брачившимися лицами, б) признанием брака недействительным и в) наложением епитимии. Но все эти действия должны быть сочтены административными; судебным действием дух. ведомства может быть только одно – суждение о венчавших брак дух. лицах. Не по представлению сторонников, а по истинному действующему закону деятельность духовного ведомства состоит: а) в законном удостоверении о заключении брака в родстве, и б) в заключении о незаконности брака, основанном на строгом рассмотрении доказательств о родстве и соображении степеней оного с правилами, изъясненными в определениях Св. Синода, основанных на точном разуме правил Св. Церкви („Уст. Конс.” 219, 220); а деятельность светского гражданского суда состоит в суждении о прижитых в незаконном браке детях, и уголовного в определении виновным наказания по Уложению о наказаниях (1559). Итак, если согласиться со сторонниками, что от дух. ведомства требуются только справки и сведения, то судебная процедура, т. е. строгое рассмотрение доказательств о родстве и соображение степеней оного с правилами, изъясненными в определениях Св. Синода, основанных на точном разуме правил Св. Церкви, будет принадлежать светскому суду. Но светский суд не будет в состоянии исполнить этой обязанности, так как определений Св. Синода, на которых должно быть основано заключение, в законах служащих руководством для светского суда, нет. Если же эту деятельность оставить за духовным ведомством, то светскому суду не останется ничего кроме нынешней деятельности, т. е. определения светского наказания и разрешения вопроса о детях. Признание недействительности брака и наложение епитимии никогда не могут быть административными распоряжениями: они могут быть постановлены только судом; таково существо того и другого акта и так рассматриваются они нашим законодательством церковным и светским. А посему заменить нынешнюю судебную деятельность дух. ведомства в этих делах административными распоряжениями духовного начальства не представляется никакой разумной возможности. Можно совсем упразднить всякую деятельность дух. власти, признав гражданский брак. Но так уродовать и подменять один вид деятельности вместо другого (административную вместо судебной) невозможно. |
| Все представленные возражения не имеют твердости. Если и допустить, что Консистории не пользуются таким доверием и уважением общества, как новый, преобразованный светский суд, то должно при этом принять во внимание, что духовные суды еще не получили преобразования и что и светские суды до преобразования имели репутацию не лучшую Консисторий и не большим пользовались доверием. Их преобразовали, и в этом новом виде они заслужили доверие общества. Проектируют теперь преобразование и духовных судов, и по преобразовании они могут заслужить еще большее к себе доверие, чем какое заслужили светские суды. Что касается замечания о невозможности духовным судам предотвратить стачку супругов, ищущих развода и преследовать купленных свидетелей, то первое невозможно ни для какого суда, ибо никакой суд, не исключая и нового преобразованного, не может воспрепятствовать бессовестному человеку взвести на себя преступление, которого он не совершил, или даже «фактически исполнить акт прелюбодеяния»; а второе, т. е. обязательность верить купленным свидетелям и в духовном суде может быть устранено тою же мерою, какою устранено в светских судах, т. е. отменою формальных доказательств, которая, как слышно, и проектирована для новых духовных судов. Преследовать же за лжесвидетельство и светский суд, как и духовный имеют одинаковую возможность, именно когда имеют достаточные к тому основания. Против утверждения, будто гражданский (т. е. светский) суд имеет более возможности скорее удостовериться и вернее произнести приговор о факте прелюбодеяния, нежели суд духовный по той причине, что светский суд есть суд вполне организованный, по составу лиц судебных и исполнительных, – должно заметить, что и духовный суд даже в нынешней его организации есть суд вполне организованный: коллегиально действует суд светский, точно также коллегиально действует и духовный суд. Что же касается до лиц исполнительных, то ни скорейшему удостоверению, ни вернейшему произнесению приговора о факте прелюбодеяния они не могут оказать ни малейшего содействия: ибо все это есть дело исключительно судебного персонала; а сей персонал организован одинаково и в светских судах, и в духовных. Против неявки ответчиков и духовный суд может с полным удобством употребить все те меры, какие против этого употребляет светский суд. |
| Верность мысли, что обвиняемые в прелюбодеянии свободнее могут давать свои показания в присутствии судей – духовников и вообще, что именно таков взгляд народа на этот предмет, признается противною стороною. Замечают против этого только то, что нельзя считать убеждение народной массы руководителем в разрешении законодательных вопросов и в частности вопросов, касающихся расторжения брака по причине прелюбодеяния; ибо не инстинкт, привычки, а иногда и предрассудки народа должны быть толкователями закона и его применения; напротив закон и его разум должны управлять народными стремлениями и воспитывать самый народ в понимании правил долга и справедливости, т. е. противная сторона полагает что религиозное и церковное убеждение народа (каково именно и есть убеждение о котором идет речь) может и должно быть искореняемо законом ему противоположным; а мы доселе полагали, что религиозное и церковное убеждение народа закон должен оберегать и укреплять, с ним сообразоваться, и что никакой закон, разрушающий религиозное и церковное убеждение народа, не будет крепок и полезен. VI. Находят возможною и незатруднительною передачу следствий по бракоразводным делам по причине прелюбодеяния, на основании того соображения, «что дела сего рода уже производятся гражданским (т. е. уголовным) или военным, но не духовным судом, если оскорбленный супруг просит о наказании виновного в прелюбодеянии по уголовным законам, и что по общему правилу законодательства, преступление, преследуемое одним судом, не подлежит ведомству другого суда». Но из того, что дела о прелюбодеянии, когда оскорбленный супруг ищет наказания виновного по уголовным законам, производятся в уголовном суде, совсем не вытекает и не может вытекать то заключение, чтобы сии дела должны были судиться в уголовном суде и в том случае, когда оскорбленный супруг ищет расторжения брака с обвиняемым в прелюбодеянии, наказания же по уголовным законам не ищет и не хочет. Из одного и того же проступка, или преступления, соответственно целям и намерениям истца, могут возникнуть два различные иска, которые, по необходимости, и пойдут к двум разным судам, из которых каждый компетентен только на производство к нему обращенного иска – уголовный на производство дела, когда вчиняющий ищет наказания виновного по уголовным законам, духовный, когда вчиняющий ищет расторжения таинства брака по сей причине. |
| Можно надеяться, что никто не будет отрицать необходимости разрешения всех исчисленных вопросов в делах о многобрачии. Но являются возражения такого рода, будто из указанных вопросов только один, именно вопрос о венчавших брак священно и церковнослужителях требует разрешения духовным судом; все же прочие вопросы разрешаются хотя и в духовном ведомстве, – но административно, без суда. Когда усиливаются доказать, что деятельность духовного ведомства в делах о многобрачии не есть судебная деятельность, то обыкновенно выставляют то общее положение, что судебная деятельность состоит в восстановлении нарушенного права посредством наказания, и поэтому судом должно быть признано не то место, которое собирает материалы, входящие в состав дела, а то которое произносит приговор. В делах о многобрачии судебною деятельностью духовного ведомства признается только постановление приговора о венчавшем брак священнике (что однако же будто бы составляет предмет особого дела), а вся прочая деятельность дух. ведомства только собирающею материалы для уголовного суда, или приводящею в исполнение последствия назначенного уголовным судом наказания. Таким образом не признается следствием судебной деятельности дух. ведомства установление факта совместного существования двух браков, хотя бы и требовалось для сего особое расследование в духовном ведомстве. Не признается следствием судебной деятельности дух. ведомства и уничтожение незаконного брака: оно будто бы есть следствие признания светским судом виновности подсудимого. Не суду духовному усвояется и назначение епитимии. О неправильности последнего положения мы пространно говорили прежде. Несостоятельность первых двух с очевидностью выясняется самими же сторонниками этого мнения. Они признают, что уничтожение вновь заключенного, незаконного брака, не имеет связи ни с оправданием, ни с осуждением подсудимого и утверждают, что в случае осуждения оно есть необходимое последствие приговора светского суда; но не объясняют значения этого факта в случае оправдания подсудимого уголовным судом. |
| Улож. о наказ., или подачею подлежащему епархиальному, начальству искового прошения о разводе с супругом им обвиняемым в прелюбодеянии, на основании законоположений церковных ( „У cm . Конс.” 230, 238– 244, 248–260). Кто на основании этом начнет дело в светском суде, тот теряет право объявить иск в духовном суде, и наоборот, кто обратится к духовному начальству с исковою просьбою о разводе брака, тот не может просить светский уголовный суд о назначении виновному наказания по cm . 2156 (1585) „Уложения о наказаниях”. А) Обращаясь к тем мнениям, которые высказываются как основания для передачи дел о расторжении брака по причине прелюбодеяния, I. прежде всего должно остановится на мнении о ненаказанности прелюбодеяния в том случае, если оскорбленный супруг обращается в духовный суд и просит развода, как основании, по которому обязательно производство дел о разводе по причине прелюбодеяния в светском уголовном суде. („Спб. вед.” 1870 9). Против сего мнения должно заметить, что, и при оставлении в силе существующего порядка, прелюбодеяние не остается не наказанным в случае расторжения брака. Виновное лицо подвергается трем наказаниям: 1) расторгается брак его с лицом оскорбленным, 2) подвергается церковной епитимии, состоящей в отлучении от Св. Причастия на несколько лет, 3) осуждается на всегдашнее безбрачие. Последнее из сих наказаний, состоящее в лишении одного из важнейших семейственных прав, есть наказание без всякого сомнения более тяжкое, чем наказание, полагаемое в ст. 1585 „Уложения” 7 . Таким образом требование, чтобы за прелюбодеяние было непременно полагаемо наказание по 1585 ст. имеет в виду к трем наказаниям полагаемым по духовному суду присоединить еще четвертое, и притом менее тяжкое, чем каждое из сих трех. Жестоко было бы предоставить оскорбленному супругу право требовать того и другого, и развода и наказания по 1585 статье и несообразно, ни а) с существенным положением церковного права, предписывающего: не отмстиши дважды за едино (Апост. пр. 25), ни б) с существенным принципом светского права, не допускающего в делах об обидах требовать двух возмездий, и личного наказания виновного, и вместе с тем денежного вознаграждения („Устав о наказ.” 138, 18). |
| А . Ca l met – Commentarius literalis Т. VIII, 404: на пресвитера и проч. Тимофей был епископом Ефеса и потому законным судиею пресвитеров (legitimus praesbyterorum judex), если бы они в чем погрешили. Апостол дает наставление, чтобы он не легко принимал обвинения против пресвитера; если же когда будет необходимо принять и выслушать, чтобы принимал только при двух, или трех свидетелях. Estii – Commentarius in epistolas Apostolicas, T. II, 786: на пресвитера и пр. „Здесь говорится о пресвитере по рукоположению и по сану (dignitate). Этого ясно требует контекст речи Апостольской. Ибо о таковых пресвитерах он говорил непосредственно пред сим. И как там дал Тимофею заповедь о их содержании, так теперь дает предписание о суде над ними (de iisdem judicandis), если бы учинили проступок». Erbermann (in Bellarmini Controvers. T. II, 159): „во время самих Апостолов пресвитеры подчинены были епископам, как это видно из 19 ст. 5 гл. 1 посл. к Тимофею: обвинение на пресвитера принимай не иначе, как при двух или трех свидетелях. Какими словами яснее можно выразить и обязанность, и авторитет судьи в отношении к подчиненным? Из сих слов ясно вытекает заключение, что епископ исполняет три функции, из которых у римлян слагалась должность судьи: дает суд на пресвитера требующим сего, исследует обвинения и произносит приговор. Посему-то св. Епифаний на слова Апостола: старца не укоряй замечает: зачем нужно было заповедовать епископу, чтобы он не укорял пресвитера (старца), если бы он не имел большей, чем пресвитер власти? Никому из пресвитеров не заповедал Апостол не принимать обвинения на епископа, или не укорять епископа. H abertus – ρχιερατικν, pag. 541, 542: на пресвитера и пр. в этих словах Апостола епископ ясно является высшим пресвитера и его судьею на внешнем церковном суде, как прямо это доказывает св. Епифаний против ариан. Читать далее Источник: Предполагаемая реформа церковного суда/[От издателя: Н. Елагин]. - 2-е изд., доп. Вып. 1. - Санкт-Петербург : тип. Ф.С. Сущинского, 1874 (обл. 1873). - VIII, 458, III с. (Авт. в кн. не указан; установлен по ст. П. Щукина " О выборном начале в церкви " , напеч. в журн. " Рус. старина " . 1906, февр. С. 382). Вам может быть интересно: |
| правительствующего синода, по делам подсудным судебному отделению Св. синода, разумеется за исключением дел, вчиняемых не иначе, как по жалобам частных лиц и оканчиваемых примирением. Таким образом: 1) по делам, подведомым духовным судьям, обличение обвиняемых пред судом должно быть предоставлено потерпевшим от преступных действий частным лицам, а также благочинным (срав. „Уст. угол. суд.” 3); 2) по делам, подсудным епархиальным судам и судебному отделению Св. синода, обнаружение преступного деяния и предание суду принадлежит дух. консисториям и Св. синоду: поддержание же обвинения на суде исполняется консисториею чрез ее секретаря, а Св. синодом при содействии обер-прокурора; 3) сим последним, т. е. секретарю консистории и обер-прокурору принадлежит и право протеста против судебных приговоров. Возложение консисториею на секретаря обязанности поддержания на суде обвинения и права протеста против судебного приговора вызывается тем соображением, что неудобно было бы члену консистории пользоваться правом протеста против судебного приговора, постановленного под председательством архиерея. Секретарь же консистории находится под непосредственным начальством обер-прокурора и к нему может, когда признает нужным, обращать свои протесты для предложения судебному отделению Св. синода. Такова возможная организация обвинительной власти. 43 А г. Барсов в „Христ. чтении” (1873, март, 461, 462) 87-м правилом Карф. собора даказывает мысль об ослаблении соборного начала в Церкви и о переходе вследствие сего действительного суда над пресвитерами и диаконами от соборов в полное заведывание их епископа. – Чему хочешь, тому и верь; окружной ли суд доказывается правилом или переход действительного суда над пресвитерами и диаконами от собора к их епископу. Читать далее Источник: Предполагаемая реформа церковного суда/[От издателя: Н. Елагин]. - 2-е изд., доп. Вып. 1. - Санкт-Петербург : тип. Ф.С. Сущинского, 1874 (обл. 1873). - VIII, 458, III с. (Авт. в кн. не указан; установлен по ст. П. Щукина " О выборном начале в церкви " , напеч. в журн. " Рус. старина " . 1906, февр. С. 382). Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| 9 Chalcedon). Что касается того указания, что окружной суд будет под председательством старейшего уполномоченного от Св. синода, то по этому поводу нельзя не заметить, что при существовании уполномоченных от Великого Архиерея Господа и Бога нашего Иисуса Христа, каковы все архиереи, получающие от Сего Источника власть суда над подчиненными им клириками (на пресвитера хулы не приемли и проч. архиер. грамот.), упразднять сих уполномоченных и вводить на место их уполномоченных от Св. синода, едва ли правильно. Впрочем, о председательстве в духовно-окружных судах справедливо заметить и то, что как по мысли, развиваемой в третьей теории, члены окружных судов, пресвитеры, будут уполномоченные от архиереев, представляющие их, как бы вице-архиереи, то в сообразность с сим и председательство должно бы принадлежать не архиерею стороннему, а тому уполномоченному, который представляет лицо старейшего архиерея, наприм. в петербургском окружном суде новгородскому уполномоченному, в киевском – киевскому, в московском – московскому. Иначе представляющий лицо митрополита, положим, новгородского будет и ниже по правам и в известного рода зависимости от председательствующего в суде архиерея, который, конечно, и по правам, и по всему прочему не будет равен митрополиту новгородскому. Наконец нельзя не признать несколько смелым то заключение, изъясненное при развитии третьей теории, будто окружной суд, состоящий под председательством архиерея из пресвитеров, действительно будет образом и подобием древних окружных соборов, состоявших под председательством митрополита области из епископов. Если умозаключать так, то и нынешняя консистория есть образ и подобие древних окружных соборов, ибо и в ней архиерей и пресвитеры. Что пресвитеры здесь не из разных епархий, а из одной в этом нет ни малейшей разности: ибо из одной ли епархии, или из двух, или из всей России, или даже если бы собраны были все в мире пресвитеры (Посл. Вост. патр. чл. 10), от этого ни иерархические права каждого из них, ни авторитет составляемого ими судилища, не изменились бы ни на одну йоту, или черту. Нынешняя консистория имеет даже преимущество пред проектируемым окружным судом. Там председатель будет уполномочен от Св. синода, а нынешний председатель консистории уполномочен от самого Великого Архиерея Господа и Бога нашего Иисуса Христа. |
| С другой стороны, предоставлять надзор за пастырями Церкви и за прочими духовными лицами светскому чиновнику несообразно ни с его званием, как мирянина, который сам принадлежит к пасомым лицам, подлежащим пастырскому надзору, ни с достоинством пастырей и оскорбителен для архипастырей. Если светской власти вообще не предоставлено вмешиваться во внутренние дела Церкви, то нет места и надзору этой власти в сем отношении. Если государственным законом признано, что прокурорский надзор непосредственною властью не возбуждает никаких дел в административных ведомствах по делам службы; если этому надзору не подлежат проступки духовных лиц против особых должностей, значащихся в ст. 4-й „Устава духовных консисторий” и имеющих более внешний характер управления, то тем неуместнее надзор светского лица по делам Церкви внутренним: за проповедованием пастырями истин веры, правильностью в совершении таинств и богослужения и за нравственною жизнью духовенства. Такой надзор, если бы он был допущен, был бы епископством в епископстве, надзором высшим всякого епископского, именно чем-то в роде древнего митрополичьего надзора; потому что прокурор духовно-окружного суда имел бы власть над духовенством нескольких епархий, входящих в состав духовно-судебного округа, тогда как власть епископа ограничивается пределами одной епархии. Для законченности мысли о широте в духовном ведомстве прокурорского надзора, не достает только того, чтобы прокурор судебного отделения Св. синода непосредственно собственною властью возбуждал в суде дела и назначал следствия по проступкам лиц архиерейского сана, мимо ведома и распоряжения Св. синода. Но если признается неудобным восстановлять ныне древний митрополичий надзор, узаконенный канонами Вселенских соборов, то было бы ни с чем несообразно подчинять духовенство нескольких епархий надзору светского чиновника, в прямое противоречие всем канонам и обычаям Вселенской церкви. Если ныне действующими правилами Церкви не допускается непосредственное вмешательство одного из старейших иерархов в дела чужой епархии, то тем более не может быть допущено подобное вмешательство мирянина и притом лица невысоко поставленного». |
| 2) Такая сортировка дел у г. Соколова основана на чистейшем произволе; к объяснению ее он никогда не представит никакого сколько-нибудь разумного основания. – Удаление от должности на 5-ть месяцев и 28 дней епархиальный суд г. Соколова присуждает окончательно и безапелляционно; а удаление от должности на 6 месяцев и 1 день может быть обжаловано в апелляционном порядке. Запрещение священнодействия на 3 месяца – безапелляционно; а на 3 месяца и 2 дня подлежит апелляции. Почему? – Это секрет изобретателя. 3) Г. Соколов устрояет свой епархиальный суд исключительно для одних священнослужителей белого духовенства. Ни о монашествующих, ни о послушниках, ни о мирянах у него нет ни одного слова. Строит ли он для них какой особый суд, или же совсем исключает – это никому неизвестно, а необходимо было бы это как-нибудь разъяснить. Или же это есть простой недосмотр и ошибка? Того же наследника, по свидетельству газет („Голос” 1872, 29, „Спб. вед.” 1872, октябрь) представлял комитет духовно-судебной реформы до катастроф 26 сентября 1872 г. („Бирж. вед.” 1872, 264). В проекте, известном под именем комитетского и отличаемом от проекта большинства комитета, в наследники судебной власти епископа выставляется епархиальный суд, состоящий из пресвитеров, также как и у г. Соколова, только не в тех долях наследства, как у него. – По этому проекту епархиальный суд учреждается в каждой епархии и состоит не менее, как из трех пресвитеров, избираемых депутатами от духовенства и представителями земства и утверждаемых Св. синодом. Из них один председатель. Все как у г. Соколова, или у г. Соколова все как здесь. Но затем далее не как у г. Соколова. Епархиальный суд пресвитерский, по проекту, судит все дела, какие судит и нынешняя консистория, за исключением тех, за которые в законе определены низшие наказания, именно: замечание, выговор без внесения в послужной список и денежное взыскание до 3 рублей, и которые должен окончательно решать духовный судья пресвитер. Некоторые дела епархиальный суд, по проекту комитета, судит в качестве 2-й инстанции окончательно, по отзывам против приговора духовного судьи, а именно дела о преступных деяниях, за которые в законе полагаются денежные взыскания свыше 3-х рубл., и временное испытание в архиерейском доме или монастыре. Затем все прочие дела, ныне подлежащие консисторскому суду, епархиальный суд старого комитетского проекта судит в качестве 1-й инстанции. Отзывы подсудимых и протесты епарх. архиерея против приговоров епархиального суда идут в Св. синод. Г. Соколов строил свой суд только для пресвитеров и диаконов. Суд старого комитетского проекта был несколько шире, именно он простирался не только на священнослужителей белого духовенства, но и на церковнослужителей, и на монашествующих. Но и этот проект исключал из-под духовного суда всех мирян и монастырских послушников. |
|
|
