| Ни о каком совете старших или младших в Писании нет ни одного слова. Нет ни одного слова в Писании и о том, будто епископ жалобы на пресвитеров предлагал на обсуждение совета старших членов и будто сам он пользовался правами суда только в делах менее важных, обыденных. Все это есть собственное изобретение „Голоса», и Священному Писанию навязано, конечно, для усвоения изобретенному большего авторитета. В посланиях Апостола Павла к Тимофею есть следующая, относящаяся к суду, наиболее ясная заповедь Апостола сему, по выражению „Голоса», настоятелю церковной общины в Ефесе, а по общепринятому церковному мнению – епископу Ефесской церкви, выраженная буквально следующим образом: обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях. Согрешающих обличай пред всеми, чтоб и прочие страх имели. Пред Богом и Господом Иисусом Христом и избранными Его Ангелами заклинаю тебя сохранить сие без предубеждения, ничего не делая по пристрастию. Какой бы смысл ни захотел „Голос» придать этим словам Апостола Павла к Тимофею, где говорится о суде, – он не извлечет отсюда никаким образом ни мысли о совете старших, будто бы решавшем важные дела, ни о том, что суду епископа предоставлены были только дела менее важные, обыденные. Все, что дают эти слова Апостола, заключается в следующем: 1) власть суда над пресвитером принадлежит епископу (Тимофею); 2) он должен судить (принимать обвинение) пресвитера не иначе, как при двух или трех свидетелях; 3) согрешающих обличать пред всеми для устрашения других; 4) судить без предубеждения и без пристрастия. Остальное есть изобретение „Голоса» и к первоисточнику церковного права не имеет ни малейшего отношения. Свою неудачную изобретательность „Голос” показывает и при объяснении дальнейшего исторического развития церковного суда. Он совершенно правильно утверждает, что и с развитием жизни в епископе сосредоточивались права суда, который действовал в этом суде или единолично, или в соучастии помогавшей ему коллегии пресвитеров. Правильно, говорит „Голос» и то, что епископ мог подчиненное ему лицо лишить места, отрешить от должности, запретить ему священнослужение и т. |
| Невозможность отвергать очевиднейшие свидетельства правил и практики древней Церкви, иногда сказывается самым наивным образом в комитетских записках. Так комитет, опровергая мнение г. Лаврова о принадлежности судебной власти епископу, приводит иногда такой аргумент, который прямо говорит в пользу г. Лаврова и прямо против комитетских мыслей. Вот несколько тому доказательств: „являясь тесно связанными в своем основании и существе, говорит комитет, административная и судебная власть Церкви обнаруживаются и действуют чрез одних и тех же органов, но не в одинаковой степени и не с одинаковыми правами. Соборы Вселенские, представляя в себе всю полноту прав и власти Христовой церкви, поместные только полноту прав и власти известной ее части, т. е. поместной Церкви, как законополагали правила церковного управления и дисциплины, так изрекали и суд на нарушителей этих правил, первые для всей и во всей Христианской церкви, а последние только для определенной и в известной частной Церкви. Так действовали соборы, сосредоточивая в себе и административную и судебную власть Церкви, но в неодинаковом ее пространстве. Соответственно сему и епископ был признаваем правителем и судьею в подчиненной ему епархии, но административною и судебною властью пользовался только как действительный правитель известного административного округа, под ответственностью за все свои действия пред собором и в совершенной зависимости от него. (7, 2, 36, 37)“. Едва ли г. Лавров, с которым в приведенных словах полемизирует комитет, утверждал что-нибудь другое и едва ли говорил, что епи-скоп пользовался судебною властью независимо от собора. А если и комитет, и г. Лавров стоят на одной и той же точке зрения, утверждают одну и ту же мысль, то в чем же между ними разница? В том, что г. Лавров признает сохранение этого положения епи- скопа (т. е. чтобы он пользовался судебною властью в зависимости от собора) обязательным и на будущее время, а комитет проектирует отрицание этого положения. Но в таком случае комитету гораздо выгоднее было не приводить аргументов в пользу его противника и во вред самому себе. |
| Синод. Здесь есть по три особых мнения о некоторых пунктах. – ξαδλφη также скоро будет представлена Синоду. Мнения прочих Академий согласны с нашим. Но другие Академии не усиливались доказывать, как мы, Петербургская, например, решила вопрос на одной странице, Казанская страницах на трех и весьма легко. Киевская представила побольше, но все-таки не с наше. – В здешней Академии получено разрешение Св. Синода, данное Духовным Академиям – выписывать из-за границы книги без цензуры 36 . Кажется, к нам не пришло еще это разрешение. – Спрашивал я одного секретаря об указе касательно вдов и сирот духовного звания 37 и вот что успел узнать: дело возникло вследствие просьбы одной вдовы о зачислении места за ее дочерью, поданной в то время, когда обер-прокурорскую должность исправлял Лавров 38 . Карандашом он написал на просьбе: «таких просьб совсем не следует принимать». Затем просьба эта с отметкою попала в руки товарища, который горячо взялся за дело и такой же жар сообщил и самому обер-прокурору. Обер-секретарь, которому поручено было это дело, Павловский (магистр Киевский), возражал, но «плетью обуха не перешибешь», заметил мне рассказывавший дело секретарь. Митрополит, подписав протокол, привез его с собою в Синод и сказал: «Все, что написано в этом протоколе, истинно, но чем же мы будем содержать наших бедных?» Но протокол был уже подписан и дело, таким образом, кончено. – Сейчас, во время писания письма, получил литографированный «Проект Устава Православных Духовных Академий», представленный Петербургскою Академиею. Обещат дать экземпляр в собственность; тогда немедленно пришлю Вам. Покорнейше прошу Ваше Высокопреподобие передать мое почтение отцу инспектору, отцу Филарету 39 и прочей братии нашей. При сем случае прошу принять мое поздравление с праздником Преподобного Сергия. Прося себе благословения Вашего Высокопреподобия, с истинным почитанием и совершенною преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия преданнейший слуга Э.-о. проф. Александр Лавров. 2 июля 1867. |
| В Казанской Академии помощником ректора по Богословскому отделению сделан сам ректор 96 . Во исполнение указа о неподавших курсовые рассуждения 97 , Киевский Митрополит представил, что таковых из Киевских воспитанников – 15 человек, которые и должны будут низойти до училищ. Душевную благодарность приношу Вашему Высокопреподобию за благожелание и призывание Божьей помощи на делание мое и усердно прошу преподать мне Ваше благословение и напутствовать благожеланиями и на будущее время. С совершеннейшим почтением и душевною преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия всепокорнейшим слугою э.-о. профессор Александр Лавров. 5 ноября 1870. С.-Петербург. Письмо 14. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший и Достопочтеннейший Отец Ректор! Ныне утром послал я письмо Вашему Высокопреподобию. А вечером ныне же открылась нужда вновь писать Вам. Пред заседанием комитета преосвящ. председатель наш обратился ко мне с вопросом: не может ли быть ему выслана находящаяся в нашей Академической библиотеке рукопись: «Сборник Митрополита Даниила» 98 на некоторое время? и поручил мне обратиться с сим вопросом к Вашему Высокопреподобию. Если бы такая высылка не оказалась невозможною, и желание преосвященнейшего Макария подлежащим удовлетворению, то не признаете ли, Ваше Высокопреподобие, возможным приказать выслать рукописи, о чем я писал в предшествующем моем письме, прямо на имя преосвящ. Макария, живущего на Васильевском Острове в 15 линии, на Псковском Подворье. Если же его просьба не подлежала бы удовлетворению, то я всеусерднейше просил бы Ваше Высокопреподобие известить о сем меня, дабы я довел до его сведения, что удовлетворение его желания невозможно. Прилагаю при сем тезисы Чельцова, ныне мне доставленные Барсовым. С совершеннейшим почитанием и преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия всепокорнейшим слугою э.-о. профессор Александр Лавров. 5 ноября 1870. С.-Петербург. Письмо 15. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший и Достопочтеннейший Отец Ректор! Душевную и глубочайшую приношу Вашему Высокопреподобию благодарность за сочувственные и одобрительные о моих трудах слова, начертанные в письме от 14 ноября. Вы воззрели не на достоинство моих трудов, которого они сами в себе не имеют, а на намерение, с каким они предприемлются, и, как Оный Любочестивый Владыка, похвалили сие намерение в соответствующем делании. Здесь, подобное Вашему, сочувственное и ободрительное к моим трудам отношение я встречаю только в одном земляке моем Иване Николаевиче. Прочая наша братия, слава Богу, если относится равнодушно; светская же сторона положительно враждебно и недоверчиво встречает и мои печатные записки и заявляемые мнения. Поднята была буря даже против редакции журналов, которую теперь держу я. Иногда смущаюсь этим, иногда отношусь равнодушно, успокаивая себя тем, что делаю дело по совести и крайнему разумению. В милости Божией и помощи имею нужду, а все прочее пусть идет, как Богу угодно. – Преосвящ. председатель ко мне довольно милостив. |
| 3) Далее г. Соколов требует для своего клиента, в качестве суда первой степени, права подвергать виновных удалению от должности свыше чем на 6 месяцев, запрещению священнодействия свыше чем на 3 месяца, переводу с одного места на другое (676, 677). 4) Наконец г. Соколов требует для своего клиента и права налагать высшие церковные наказания: отрешение от должности с низведением в причетники, лишение сана с оставлением в духовном ведомстве на низших должностях и наконец лишение сана с исключением из духовного ведомства. Но эти дела г. Соколов обставляет такими сложными условиями, каких, вероятно, не слыхал ни один юрист. Здесь „кроме права апелляций со стороны подсудимых и протестов со стороны прокуратуры, исполнение этих приговоров епархиального суда, по г. Соколову, не может последовать иначе, как по рассмотрении и утверждении их высшею соборною властью епископов. При этом было бы желательно, чтобы самое постановление этих приговоров в епархиальном суде совершалось при участии духовенства в качестве присяжных заседателей (677). Какой мудреный г. Соколов; у него и присяжные заседатели и ревизионный порядок, все вместе, и горох, и капуста. Не мало изумлен был бы светский юрист, если бы прочел этот проект духовно-светского канониста. Присяжные заседатели, по общему мнению и по всем законодательствам выражают такую совесть, которой никто не вправе поверять; а г. Соколов назначает над присяжными без жалобы, а в силу самого закона ревизию и притом людей, не видавших и не слыхавших самого дела. Присяжные и ревизия их приговора! Г. Соколов, с твердою и полною верою в достоинство своих практических соображений и своего плана, упрекал г. Лаврова, почему тот не обращал на них внимания и возлагал на него обязанность дать отчет и отзыв о его проектах, конечно хвалебный. Посему, не восхищая себе того, что составляет обязанность других, мы ограничимся здесь только немногими замечаниями. 1) Г. Соколов в своем епархиальном пресвитерском суде совмещает четыре функции – функцию обыкновенного суда 2-й инстанции, функцию обыкновенного же суда 1-й степени, приговоры которого подлежат обжалованию и переносу в высшую инстанцию по отзывам и протестам, и две функции суда с присяжными, из коих первую составляют сами же члены епархиального суда, решая некоторые довольно важные дела окончательно и безапелляционно, в одной инстанции, вторую же составляет суд с присоединением к нему присяжных из духовенства; но приговоры этого последнего рода восходят ревизионным порядком на рассмотрение и утверждение суда высшей инстанции. Сколь много тут юридического и практического это, вероятно, откроет г. Лавров в силу возложенной на него обязанности. О каноническом же достоинстве скажем мы, но несколько ниже. |
| В делах наших – без перемен. Прося себе благословения Вашего Высокопреподобия и молитв, с совершеннейшим почтением и преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия смиренный послушник э.-о. профессор Александр Лавров. 5 марта 1872. С.-Петербург. Новый переулок, д. 3, кв. 3. Письмо 30. Представлял я рукописание грех моих 179 Властям нашим и неожиданно необыкновенно милостиво был принят всеми. Наш Владыка необыкновенно был милостив, также Петербургский, Литовский. А Киевский Владыка благословил образом и приказал мне написать к нему письмо, в котором обозначить брошюрке хотя какую-нибудь маленькую цену. Я возразил было, что для продажи нет этих брошюр. Но он заметил: «ничего, можно будет напечатать. Нужно это как можно больше распространить. На письме я сделаю резолюцию и сдам в консисторию». Я исполнил волю Владыки и в письме к нему назначил цену брошюры 30 коп. и с пересылкою (пересылка под бандер. 8 коп.), а местом откуда требовать – редакцию Твор. Св. Отцев. – Простите, если я что-нибудь погрешил при исполнении этого приказания. – Некоторым преосвященным – напр., бывшим моим ректорам семинарским и академическим я послал брошюру – без писем и без обозначения от кого. Так посоветовал мне Иван Николаевич. Письмо 31. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший и Достопочтеннейший Отец Ректор! С сердечным сокрушением услышал я о постигшей Вас скорби 180 . Казалось, крепость сил обещала еще немалые годы приснопамятной матушке Вашей. Но Божии призвания от мира сего в новый совершаются и в крепости сил и во всех возрастах, ежеминутно напоминая нам, что и мы живущие оставшии во время потребно восхищени будем. Но будем ли всегда с Господом, о чем молимся для отшедших присных наших? Да упокоит Господь Бог душу усопшия новопреставленныя рабы Своея Ольги! В нашей юдоли плача, из которой восхищаются наши присныя, – многое плачевное и немногое соответствующее нашим желаниям. Соответственно нашим желаниям разрешен Св. Синодом вопрос об отсрочке представления нашею Академиею докторских диссертаций. Доклад был в четверг (16-го) и возражений со стороны членов Св. Синода не было: срок продолжен еще на год. – Дело о Евгении Евстигнеевиче 181 будет доложено в следующий четверг. |
| При свидании я докладывал Вашему Высокопреподобию, что есть возможность Академии получить из здешней Синодальной библиотеки дублеты старопечатных и других (сие на всякий случай) книг 112 . Кроме книг, в Синодальной Библиотеке хранятся и старинные иконы, которые также предположено раздать учреждениям, которые будут о том просить. О книгах было уже докладывано и Св. Синоду в том смысле, чтобы их разослать в библиотеки академий и семинарий. Я спрашивал Афанасия Феодоровича 113 , как это сделать, и он мне сказал, что сделать это должно чрез письмо Вашего Высокопреподобия к Обер-Прокурору. Не благоволите ли Ваше Высокопреподобие ускорить этим делом. Начальник Архива и Библиотеки Григорович говорил мне, что нужно спешить этим делом: едет или скоро приедет Филимонов за иконами. Иконы, может быть, были бы неизлишни для предполагаемого Церковно-Исторического при Академии музея. Мне сказывали, что отрицательно отвечено отсюда на ходатайство о кандидате для кафедры Славянских наречий 114 . Кроме причин, изложенных в отношении к Вашему Высокопреподобию, к такому ответу были другие, сообщенные о. Протоиереем Раевским 115 . В нашем комитете было уже заседание 7-ого числа. Далее заседание будет по одному разу в неделю: говорят, что все заняты. Конечно, мне при этом полегче 116 . Но дело, вероятно, будет тянуться. Для ускорения назначены из членов комитета комиссии, которые будут предварительно обсуждать и подготовлять вопросы. Ни в одну из сих комиссий я не назначен. Адрес мой теперешний: На углу Гороховой и Малой Морской Д. 9 – 12 Татищевой, кв. 30. Прося себе благословения Вашего Высокопреподобия, с совершеннейшим почитанием и преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия всепокорнейшим слугою экстр.-орд. профессор Александр Лавров. 9 янв. 1871. С.-Петербург. Письмо 17. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший и Достопочтеннейший Отец Ректор! Исполнив приказание Вашего Высокопреподобия, имею честь представить прочитанные мною рассуждения студентов Менагиаса и Ивана Никольского с моим мнением о каждом из сих сочинений. При сем Вашему Высокопреподобию имею честь изъяснить, что руководствуясь указом Св. Синода о чтении курсовых рассуждений, о котором я слышал бывши в Академии, я не дозволял себе делать никаких отметок на рассуждениях и мнения мои представляю в запечатанных конвертах. |
| Заседание комитета о духовно-учебных заведениях 17 будет в понедельник 4 числа. По приезде о. инспектора 18 еще не было ни одного заседания. Отец инспектор говорит, что будет писать Вашему Высокопреподобию уже после заседания. Между прочим он говорит, что председателя и членов комитета, которых видел, нашел весьма любезными по отношению к нему. Письмо мое должно быть в посаде в день нашего праздника 19 . Поэтому покорно прошу принять мое почтительнейшее поздравление с праздником. Постараюсь быть в этот день на Троицком подворье. Прося себе благословения Вашего Высокопреподобия, с глубокою преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия всепокорнейшим слугою экстра-орд. профессор Александр Лавров. Петербург 3 июля 1866 г. Письмо 2. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший Отец Ректор! Прибыв благополучно в Петербург, долгом поставляю благодарить Вас за данное мне дозволение отправиться сюда. Поместился я, как и предполагал, в Академии, в квартире П.Ф. Комарова 20 , который еще прежде моего приезда отправился на родину. Занятия начал только еще в Архиве Св. Синода, двери которого для меня всегда и самым любезным образом открыты. В Академии обещают скоро выдать мне каталоги, находящиеся теперь у обозревавшего Академию Преосвященного Палладия 21 . – Немногих еще видел я и потому не многое узнал о здешних делах; надеюсь, что Вы извините меня за скудость моих известий. О Владычнем юбилее 22 был первый вопрос мне со стороны здешних академических о. ректора 23 и инспектора 24 . Со стороны Петербургской Академии готовится, как мне говорил о. инспектор, адрес, который будет представлен самим о. ректором. Что имеет быть от Св. Синода, еще не знаю, потому что не видал И.А. Ненарокомова, а от других не мог добиться никакого толку. – В члены Учебного Комитета, по словам о. инспектора, назначены доселе – он о. Хрисанф, протоиерей Горного Корпуса Рудаков (Петерб. Акад., 1849 г.), протоиерей Самуил Михайловский (кажется, зять Мих. Изм. Богословского), Чистович 25 , профессор Университета Благовещенский 26 и инспектор Мариинского Института Кедров 27 . |
| Дело об Овербековой литургии, долженствующее быть доложено не без Обер-Прокурора, который бывает в Синоде только по середам, будет доложено не ранее 9-го февраля: ибо 2-е середа – праздник Сретения. С совершеннейшим почитанием и преданностию имею честь быть Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга э.-о. профессор Александр Лавров. 1 февраля 1872. С.-Петербург. Новый переулок д. 3, кв. 3. Письмо 28. Ваше Высокопреподобие, Высокопреподобнейший и Достопочтеннейший Отец Ректор! Приближается время поста и покаяния, и, вступая в сии святые дни, должно испросить прощение во всех прегрешениях. – Припадая к стопам Вашего Высокопреподобия, смиренно прошу прощения во всем, елика согреших пред Вами делом, словом, помышлением и всеми моими чувствы. Дело о продлении срока представления докторских диссертаций, благосклонно принятое Комитетом и мотивированное теми же самыми мотивами, как и в Совете, уже прошло чрез руки Обер-Прокурора и пропущено им без возражений. 18 февраля оно передано из Учебного Комитета в канцелярию Св. Синода. Это был последний пред масляницею присутственный в Синоде день; и дело Синоду не доложено еще. Смысл комитетского мнения тот, чтобы считать трехлетний срок, начиная со дня введения в действие нового Устава в нашей Академии, т.е. с 15 августа 1870 г. – Во время хождения по этому делу я узнал, что мысль о придании этому закону обратной силы, т.е. о требовании докторства и от существующих уже ординарных профессоров, а не только от будущих, принадлежит Н.А. Сергиевскому и получила действие именно по его настояниям. Были другие голоса, утверждавшие, что неправильно новому закону делать обратную силу, и с этими голосами соглашался Обер-Прокурор; но затем настояния Н.А-ча Сергиевского превозмогли: твердил все: они будут получать 3000; их нужно поприжать. Овербекова литургия еще не доложена Св. Синоду: реализм препятствует. В рассмотрении законодательным порядком находится теперь дело о реальных училищах 165 , и Обер-Прокурор, сказываясь больным, в Синод не ездит. А докладывать Синоду это дело находят нужным не иначе, как в его присутствии. |
| t1. Вариант перевода: о необходимой для юношества скромности. t2. Отлично, отменно, точнее не скажешь, великолепно, отметка «великолепно», превосходно, точно, хорошо, отчасти хорошо, годится, посредственно, неплохо, плохо, совершенно неудовлетворительно. u. Здесь: будто бы позорное. v. «Мать-кормилица» – так называют учебное заведение его питомцы. w. Надо полагать, что здесь имеет место недоразумение: архиепископ Алексий (Александр Федорович Лавров-Платонов, 1890) окончил в 1850 году Ярославскую духовную семинарию, а Костромскую духовную семинарию в 1846 году окончил Алексей Петрович Лавров. x. В 1828 году Александр Горский из Костромской семинарии, минуя богословский класс, был переведен в Московскую духовную академию. y. И.В. Баженов употребляет итальянское выражение e tutti quanti (и все прочие), но использует союз et из французского языка. z. Да здравствует, развивается и процветает Костромская семинария! Публикация подготовлена при участии кандидата филологических наук С.А. Тахтаджяна (Санкт-Петербургский государственный университет). 1 Означенный период избран для трактации ввиду того, что, с одной стороны, об учебной системе в Костромской духовной семинарии до 1814 года уже имеется, хотя краткое, сообщение протоиерея И. Сырцова в брошюре «150-летие Костромской духовной семинарии (1747–1897 годы)», Кострома, 1897 год, во II отделе под заглавием «Семинария в прошлом и в начале нынешнего столетия (до 1814 года)», 6–27 стр., а с другой, последовавшие духовно-учебные реформы 1814 и 1840 годов являются наиболее характерными и имеют для себя историческую оценку, между тем все более и более затмеваются временем. В 1867–1868 годах произошла коренная духовно-учебная реформа, основные начала которой с поправками, сделанными в 1884 году, сохраняются до последнего времени; но суждение и исторически беспристрастный приговор об этой реформе принадлежат еще будущему, хотя бы недалекому; за незначительностью же протекшего доныне времени учебная реформа эта представляется небезызвестной для большинства современников. |
|
|
