| вопросами и поддерживал реформаторскую деятельность Кранмера. Сторонниками Реформации являлись также наиболее влиятельные англ. гос. деятели этого периода: дядя Эдуарда VI Э. Сеймур (ок. 1500-1552), к-рый правил от имени короля как лорд-протектор Англии в 1547-1549 гг., и Дж. Дадли (1504-1553), бывший самым приближенным к королю лицом и регентом Англии в 1549-1553 гг. Пользуясь благоприятными обстоятельствами, сторонники совершения богослужения на англ. языке уже в 1547 г. добились включения в королевский церковный указ пункта о том, что НЗ на вечерне, утрене и во время мессы следует читать по-английски (см.: Frere, Kennedy. 1910. P. 123. N 21); кроме того, было разрешено опускать молитвословия часов в том случае, если вместо них священник намеревался произнести проповедь (Ibid. P. 130. N 36). Вскоре отдельные представители англ. духовенства с санкции короля и его окружения стали совершать некоторые богослужения на англ. языке. Так, источники свидетельствуют, что в апр. 1547 г. в Королевской капелле повечерие (Compline) служили на англ. языке; в 1548 и 1549 гг. мессы на англ. языке проходили в соборе св. Павла и в Вестминстерском аббатстве в Лондоне ( Cummings. 2011. P. XXIV). Мн. представители англ. духовенства, бывшие членами Конвокации , к-рая являлась офиц. соборным правящим органом Церкви Англии, относились к реформированию богослужения с большей осторожностью, чем представители светской власти, однако и среди членов Конвокации реформаторская партия оказалась более сильной. Перед началом очередной сессии Конвокации в нояб. 1547 г. Символ веры, а также молитвы «Agnus Dei» и «Gloria» были пропеты на англ. языке. На одном из первых заседаний Конвокации было принято постановление о том, что епископы и клирики, занимающиеся проверкой и реформированием молитвенных книг, должны представить результаты своей работы Конвокации для оценки, «чтобы был установлен надлежащий распорядок совершения божественной службы»; хотя это постановление не имело непосредственных последствий, оно формально санкционировало деятельность Кранмера по переработке традиц. |
| Старокатолики: Римско-католики: Священник (держа одну св. гостию над ковчегом или дискосом, возглашает): Вот Агнец Божий, вземлющий грехи мира (и троекратно): Господи, я недостоин, чтобы Ты вошёл под кров мой, но скажи только слово, и здрава будет душа моя. Священник (обращается к алтарю, преклоняет колена и левою рукою берёт дарохранительницу – pyxidem, – взяв из неё большим и указательным пальцами св. гостию, приподнимает вверх и, обратившись к народу среди алтаря, провозглашает): Ecce Agnus Dei, ecce qui tollit peccata mundi. (Затем прибавляет троекратно): Domine non sum dignus, ut inters sub tectum meum; sed tantum dic verbo, et sanabitur anima mea (эти слова неизменно (dignus, а не digna), произносятся и при совершении причащения женщин). Совершая причащение, священник произносит: Тело Господа нашего Иисуса Христа да сохранит душу твою в жизнь вечную. Аминь. Чин причащения совершается так, что первоначально к нему допускаются sacerdotes, а потом уже миряне; причастники стоят на коленах, и священнослужащий подаёт каждому в уста освящённый хлеб (гостию), творя им знамение креста над ковчежцем, в котором гостии хранились; преподавая таинство, священнослужитель произносит слова: Corpus Domini nostri Iesu Christi custodiat animam tuam in vitam aeternam. Amen. Если причащение совершалось не во время литургии-мессы, то священник может возгласить пред алтарём следующие молитвы: По окончании причащения всех, священник может, обратившись к алтарю, провозгласить следующие хвалебные молитвословия: О священная вечеря, в которой вкушается Христос и совершается торжественное воспоминание о Его страданиях, душа исполняется благодатию, и подаётся нам залог будущей славы (с прибавлением в пасхальное время: Аллилуйя). O sacrum convivium, in quo Christus sumitur, recolitur memoria passionis ejus, mens impletur gratia et future gloriae nobis pignus datur (в пасхальное время прибавляется: Alleluja). Хлеб с неба ты дал нам (Аллилуйя). Panem de coelo praestitisti eis (Alleluja). Отв. Имеющий в себе всяческую сладость (Аллилуйя). |
| Старокатолики: Римско-католики: По совершении таинства покаяния следует общее исповедание грехов, произносимое или священником, или одним из присутствующих, а затем следует чин причащения по вышеизложенному. Для труднобольных таинство преподаётся с произнесением слов: Священник (подходит к больному, чтобы расспросить его, расположен ли он принять напутствие и не желает ли исповедать какие-либо грехи, выслушивает исповедь, даёт разрешение. Затем произнесши 56 обычное общее исповедание грехов: Confiteor… и разрешение: Misereatur… Indulgentiam…, показывает больному св. гостию, возглашая): Ecce Agnus Dei… Domine non sum dingus… (трижды). (больной повторяет те же слова). Свящ. (подавая св. хлеб больному, возглашает): Corpus Domini nostri Jesu Christi custodiat animam tuam in vitam aeternam. Amen. (если же таинство преподаётся как напутствие тяжко больному, близкому к смерти, то произносятся слова): Брат (сестра), приими напутствие тела Господа нашего Иисуса Христа, который да приведёт тебя к вечной жизни. Аминь. Accipe frater (или: soror) Viaticum corporis Domini nostri Iesu Christi, qui te [custodiat ab hoste maligno] 57 et perducat in vitam aeternam. Amen. В этом последнем случае чинопоследование ограничивается возгласом: «Да умилосердится…» (Misereatur…) и причащением больного с напутственными словами. Затем по римско-католическому чину следуют: возгласы (Dominus vobiscum… Oremus!) и молитва: Domine sancte, Pater omnipotens, aeterne Deus, te fideliter deprecamur, ut accipienti fratri nostro (или: sorori nostrae) sacrosanctum Corpus Domini nostri Iesu Christi, Filii tui, tam corpori, quam animae prosit ad remedium sempiternum: Qui tecum vivit et regnat in unitate Spiritus sancti Deus per omnia saecula saeculorum. Отв. Amen. – После этого священник возвращается с теми же церемониями в храм, с какими шёл из храма в дом больного 58 . Таинство елеосвящения называется у старокатоликов елеопомазанием больных, или елеопомазанием (Kranken-Oelung, Oelung), а у римских католиков: таинством последнего помазания (т. е. предсмертного помазания). Не называется оно елеосвящением потому, что елей для таинства освящается на Западе не пред таинством, а заготовляется чрез епископское освящение одновременно для всех приходов епархии, в которые и посылается по мере нужды. Подаётся это таинство, – по обычаю римско-католической церкви, тяжко больным, которым угрожает смертная опасность, даже умирающим, уже находящимся в бессознательном состоянии (под условием, со словами: Si vivis… 59 ). Какой практики держатся старокатолики, преподавая сие таинство, из их требника не видно. У старокатоликов опущена та часть молитвословий и обрядов, которая совершается римско-католическим священнослужителем при вступлении в дом больного, и которая в случае крайней нужды даже по указанию римского требника может быть пропущена 60 . Таинство совершается по следующему чину: |
| Более распространенным по сравнению с григорианским пением было canto fratto - обширнейший монодийный и полифонический репертуар, переживший столетия и менявшийся вместе со сменой муз. языка и вкусов. С XVI в. на основе canto fratto создавались простые монодийные произведения для хора в новом стиле, более доступном для певцов и слушателей, чем григорианское пение. В рукописных и печатных источниках XIX в. сохранилось огромное количество такой «простой» музыки, часто сочиненной духовными лицами. Более сложные григорианские песнопения, такие как градуалы , исполнялись только в некоторых соборах и лишь по большим праздникам. В приходских церквах песнопения проприя мессы распевались на стандартные мелодические модели, по большей части на простые псалмовые тоны; они также могли быть заменены органными пьесами, или их мог вполголоса произносить священник. Тем не менее торжественная месса была обычной формой мессы cum populo (с народом). Она начиналась с обряда окропления, во время к-рого прихожан благословляли водой; вслед за этим исполнялось «Kyrie», в это время священно- и церковнослужители произносили молитвы у ступеней алтаря. После напевного чтения апостольского послания наступало время пения градуала, к-рый, как правило, опускался или заменялся инструментальной пьесой; после этого пресвитер читал Евангелие. На нек-рые праздники были предусмотрены соответствующие секвенции, мелодии к-рых были широко известны. Вместо оффертория часто звучал полифонический мотет или органная пьеса. «Sanctus» был полифоническим и довольно продолжительным, для того чтобы пресвитер мог вполголоса прочитать канон мессы, вплоть до возношения Св. Даров, когда музыка прекращалась. После возношения Св. Даров исполнялась 2-я часть «Sanctus» - «Benedictus», или мотет. В большинстве церквей, где не исполнялись большие музыкальные композиции, чтение евхаристического канона сопровождалось игрой на органе. Во время чина причащения исполнялось песнопение «Agnus Dei». В самых известных церквах на протяжении XIX в. на важнейшие праздники к органу продолжали добавлять большую или меньшую группу инструменталистов. Иногда это были настоящие оркестры, присоединявшиеся к хору и к солистам для исполнения композиций в новом стиле, близком к оперному, хотя и с включением полифонических разделов. Обычно так исполнялся весь ординарий мессы и нек-рые мотеты, в то время как григорианский репертуар исполняли каноники (т. е. клирики, служившие в кафедральном соборе или в коллегиальной церкви). |
| – Ну да, конечно, ты еще неопытная. Не знаешь, что люди творят на свете. – Музыка смолкла, и в тишине он громко засмеялся. – Ты еще невинная. – Люди поворачивались на стульях и смотрели в их сторону; какая-то девица захихикала. Его пальцы ущипнули Роз за руку. – Ты еще неопытная, – повторил он. Он приводил себя в легкое чувственное бешенство, как бывало, когда он дразнил слабых ребят в городской школе. – Ты ничего не знаешь, – повторил он с презрением и вонзил ей в руку ногти. – Ну нет, – запротестовала она. – Я многое знаю. Малыш усмехнулся. – Ничего ты не знаешь. – И он так ущипнул ее за руку, что ногти его почти встретились под кожей. – Хочешь, я буду твоим дружком? Будем водить с тобой компанию? – Конечно, я очень хотела бы, – ответила она. Слезы гордости и боли защекотали ее опущенные веки. – Если тебе нравится это делать, продолжай. Малыш отпустил ее руку. – Не будь такой покладистой, – сказал он. – Почему мне должно это нравиться? Ты думаешь, что много понимаешь, – упрекнул он ее. Гнев жег его внутри, как раскаленные угли, а музыка снова заиграла; все удовольствие, испытанное им в прежние времена от щипков и выворачивания рук, шуток с лезвием бритвы, которым он научился позже, – что было бы во всем этом забавного, если бы жертвы не визжали? Он с бешенством проговорил: – Пойдем отсюда. Терпеть не могу этот кабак. И Роз послушно принялась убирать в сумочку свою пудреницу и носовой платок. Что-то звякнуло у нее в сумочке. – Что это? – спросил Малыш, и она показала ему кончик шнурка с четками. – Ты католичка? – спросил Малыш. – Да, – ответила Роз. – Я тоже католик, – сказал Малыш. Он схватил ее за руку и вытолкнул на темную улицу, где шел мелкий дождь. Он поднял воротник и побежал; вспыхнула молния, раздались раскаты грома; они перебегали от подъезда к подъезду, пока опять не оказались на набережной в одной из пустых стеклянных беседок. Здесь они были одни в эту бурную, душную ночь. – Ну да, я даже когда-то пел в хоре, – признался Малыш и вдруг тихо запел своим ломающимся мальчишеским голосом: – «Agnus Dei qui tollis peccata mundi, dona nobis pacem». |
| Мюнцером - «Gott, heiliger Schöpfer aller Stern» (Conditor alme siderum); Э. Альбером - «Christe, du bist der helle tag» (Christe qui lux est et dies) и др. Переложения лат. Г. использовались в богослужении как с обработками средневек. мелодий из григорианского репертуара, так и со вновь сочиненными напевами, создававшимися в традиции нидерланд. полифонической школы. Для пения Г. использовались также мелодии религ. и народных песен. В «Formulae missae» (1523) Лютер предложил ввести общинное пение нем. Г. (подразумевая народные религ. песни - Leisen) на евхаристической службе (Hauptgottesdienst) после градуала , Sanctus и Agnus Dei . В изд. Лютера «Deudsche Messe» (1526), в подготовке к-рого принимали участие сакс. придворные композиторы К. Рупш и Вальтер, нек-рые лат. песнопения мессы заменены нем. Г. для пения всей общиной: интроит - псалмом или Г., градуал - Г. (Graduallied) «Nun bitten wir den Heiligen Geist»; во время причащения могли петь перевод лат. причастного Г., приписываемого Яну Гусу ,- «Jesus Christus, unser Heiland». Г., исполнявшиеся на лат. или нем. языке вместо интроита и градуала, как правило, соответствовали дню или периоду церковного года. В Graguallied практика чередования монодийного и полифонического разделов сменилась попеременным пением общины (монодийные нечетные строфы) и хора (многоголосный хоральный мотет в качестве четных строф). Такие композиции вошли в сб. Вальтера «Geystliche gesangk Buchleyn» (1524). Вальтер использовал технику нидерланд. (cantus firmus) и нем. (Tenorlied) полифонии, в качестве мелодической партии (в теноре) поместив напевы нем. общинных хоралов. Вслед за Вальтером эту технику стали применять З. Дитрих, Дуцис, И. Эккард, Г. Л. Хаслер, Л. Лехнер, К. Отмайр, М. Вульпиус, М. Преториус и др., чьи произведения были напечатаны в «Neue deudsche geistliche Gesenge» (1544) и др. сборниках. Со временем практика поочередного исполнения строф таких Г. прихожанами и хором была заменена общинным пением всех строф. Уже в XVI в. были написаны Graduallied для всех дней церковного года (см. |
| Др. указанием на древнее происхождение Г. является запись почти всех Г. 2-го (protus plagalis) модуса (гласа) с финалисом «ля» (эта характерная для рукописей особенность сохранилась и в печатных источниках). Примерно половина всех Г. распета в 5-м (tritus authenticus) модусе, что возможно, связано с его активной квинтовой восходящей начальной интонацией, соответствующей торжественному характеру этого песнопения. В XIII в. монодические Г. и их стихи подвергались обработке в технике органума . Градуал. До 1320 г. (РГБ. Ф. 183. 1992. Л. 26) Градуал. До 1320 г. (РГБ. Ф. 183. 1992. Л. 26) II. Литургическая книга рим. обряда, содержащая преимущественно изменяемые песнопения мессы. Наименование книги происходит от ее основного жанра - graduale (см. выше). На протяжении средних веков термин «Г.» использовался для обозначения Антифонария мессы (Antiphonale missarum) (Sankt-Gallen. Stiftsbibl. 361, XII в.; Paris. BNF. lat. 903, 1000-1100 гг.), тогда как собственно Антифонарием называлась книга, содержащая песнопения оффиция. В григорианской традиции певч. тексты мессы изначально содержались в неск. книгах: в частности, респонсории (gradualia), «Аллилуия» со стихами и тракты (иногда стихи оффертория ) входили в состав Кантатория, к-рый во франк. землях назывался Gradale, респонсории помещались в Респонсориале, а входные и причастные антифоны (introitus и communio ) - в Антифонарии ( Amalar. Lib. offic. Prolog. 17). Древнейший образец Кантатория - рукопись из Сев. Италии Monza. Tesoro della basilica S. Giovanni. 109, ок. 800 г. (изд.: Hesbert. 1935). Во времена Амалара Мецского ( ок. 850) книги такого типа имели скорее вспомогательную функцию (солист, как и весь хор, пел по памяти). С X в. появляются полностью нотированные Г. Г. включает неск. разделов - Proprium de tempore (от 1-го воскресенья Адвента до 23-го воскресенья после Пятидесятницы), Proprium sanctorum (начиная с вигилии ап. Андрея (29 нояб.)), Commune sanctorum, песнопения вотивных месс, месс на памяти местночтимых святых, заупокойных месс, общие тоны (toni communes) и др. Состав Г. мог расширяться за счет включения в него секвенций , тропов , прозул , процессиональных гимнов и антифонов (ранние примеры - Bamberg. Staatl. Bibl. Lit. 6, 1000 г.; Benevent. Arch. Cap. 38, 1000-1100 гг.; тропы и большая часть секвенций были исключены из Г. после реформ Тридентского Собора ) и отдельных песнопений ординария мессы ( Asperges , Gloria , Sanctus , Credo , Agnus Dei , Ite, missae est) (иногда неизменяемые песнопения помещались в особых книгах - Kyriale, Ordinarium missae, Ordo cantus missae). Подобно Антифонариям, Г. могут состоять из неск. (чаще 2 или 4) томов. |
| «Плач по жертвам Хиросимы» — поразительнейшее музыкальное произведение, посвященное жертвам атомного оружия. Автор — Кшиштоф Пендерецкий, великий современный композитор, христианский творец: «Потерянный рай», «Псалмы Давида», «Страсти по Луке», «Песнь песней», «Agnus Dei», «Гимн святому Адальберту», «Credo» и т.п. Этому авангардному композитору свойственно, как видите, обращение к религиозным реалиям, притом не просто тематически, но и в технике (григорианика), а в частности и обращение к восточнохристианской духовности — тоже и тематически, и технически (в смысле использования восточнохристианской литургической культуры): «Слава Святому Даниилу», «князю Московскому» и др. « Пендерецкий взял за модель для своих “Страстей по Луке” пассионы Баха, то есть события, непосредственно ведущие к Распятию и выраженные в последовательности текстов, арий и хоровых номеров. Мощная простота и прямота “Страстей” Пендерецкого привлекли внимание к этому произведению по всему миру и в течение короткого времени оно неоднократно было поставлено как в Европе, так и в США. Многие увидели в этом образец современного музыкального произведения, которое оказывает непосредственное эмоциональное воздействие, а использование современных приемов композиции служит только для усиления драматической мощи сочинения» . Gloria, RV589. Nisi Dominus. Ostro picta. Gloria, RV ANH.23 — сборник духовной музыки Антонио Вивальди. Здесь представлен одиннадцатый (последний) CD из коллекции The Complete Sacred Music. «Основные проблемы театра» — книга христианского философа и театрального деятеля Федора Степуна. Из предисловия: « Содержание выпускаемой мной книжки и её заглавие «Основные проблемы театра» не вполне соответствуют друг другу. С одной стороны, те размышления, которые я предлагаю читателю, никак не могут претендовать на действительное разрешение всех основных вопросов театра, так как ни в какой мере и степени не затрагивают многих профессионально-театральных проблем. С другой же, они (мои размышления) по своей теоретической ёмкости, по крайней мере, представляют собою нечто гораздо более важное и существенное, чем «вопросы театра», так как касаются и вопросов религиозного творчества, и смысла изживаемой нами эпохи и ещё очень многого другого. |
| Сочинение «Vasilissa ergo gaude» (Радуйся, царица) для 4 голосов было написано Дюфаи в 1420 г. к бракосочетанию дочери правителя Пезаро Клеофы Малатесты с Феодором II Палеологом, сыном визант. императора. Как и «Nuper rosarum flores», это сочинение относится к числу праздничных мотетов (motetti celebrativi), не имевших строго определенной литургической функции и исполнявшихся ad libitum - по усмотрению руководителя хора (precentor), ответственного за организацию церковных торжеств. Однако влияние таких произведений на муз. стиль могло выходить далеко за пределы собственно исполнительской практики, почти всегда ограниченной случаем, по которому они были написаны. Франко-фламандские композиторы и певцы занимали ведущее положение в полифоническом искусстве, предназначенном для больших соборных церквей и частных капелл, особенно при дворах итал. правителей, где был значительный спрос на новую музыку для мессы и оффиция, на духовные и церковные сочинения в сложном и возвышенном фламандском стиле. Высокая оценка этой музыки в И. отражена в составе источников: венецианские рукописи 2-й четв. XV в.- главные источники по общему западноевроп. репертуару, в полном виде сохранившемуся лишь в самом раннем кодексе (Bologna. Civico Museo Bibliografico e Musicale. Q 15). От периода с 30-40-х до 70-80-х гг. XV в. неизвестно ни одной записи итальянской музыки. При дворах была распространена импровизация при интонировании библейских стихов (versi), но даже от таких известных поэтов и музыкантов, как Серафино Аквилано (1466-1500) и Пьетробоно дель Китаррино (де Брузеллиса; 1417(?)-1497), не сохранилось ни одного произведения. Репертуар в Милане и Ферраре имел свои особенности. В герцогской капелле в Ферраре была введена практика пения на 2 хора произведений на тексты псалмов и др. песнопений оффиция. В Милане использовались циклы motetti missales, заменявшие на мессе интроит, «Gloria», «Credo», офферторий, «Sanctus», «Agnus Dei» и «Deo Gratias», а также мотет на возношение Св. Даров (l " elevazione). |
| монашеском одеянии. Эти молодые люди еще совсем не принадлежали к составу клира и только готовились вступить в него принятием тонзуры. С них именно и начался ряд посвящений, восходя от низших степеней церковного служения (ordines minores) к высшим (ordines majores). Один из священнослужителей по имеющемуся у него списку провозгласил имена тех кандидатов, которые должны приступить к пострижению, «adsum» – отвечал на это каждый из капуцинов, и оба они, выйдя со своих мест на средину, преклонили колена пред сидевшим на своем месте архиепископом. Самый обряд состоял из нескольких молитв, причем архиерей, сняв на это время свои перчатки, совершил на склоненных пред ним главах крестообразное пострижение власов, затем благословил их, после чего прислуживавшие архиепископу клирики облекли новопоставленных в те белые кофточки (superpellicea), которые составляют общую обычную церковную одежду всех членов клира. – После некоторого перерыва, когда пред пением «Agnus Dei» заиграл орган, и зазвонили колокола как внутри, так и вне храма, полагая таким образом, предел своему двухдневному молчанию, ряд посвящений продолжался по тому же общему порядку. Сперва выкликались имена поставляемых в ту или другую степень, затем эти поставляемые, ответив «adsum» на призыв, выходили и коленопреклонялись пред архиепископом, который читал над ними молитвы, благословлял их и вручал им какой-либо символ, или орудие (instrumentum) их служения, а именно: привратнику (ostiarius) – церковный ключ, чтецу и заклинателю (exorcista) – книгу, аколуфу – подсвечник и кувшин, иподиакону и диакону – книгу Апостола или Евангелие, пресвитеру чашу и дискос с веществом для евхаристии. – Поставляемых в низшие церковные степени было на этот раз немного, и на призыв откликались то шесть, то четыре человека; но когда дошла очередь до посвящения в иподиаконский сан, сразу вышло на средину двадцать три человека, кандидатов в диаконы оказалось сорок два, а в пресвитеры – пятнадцать. Поставляемые в иподиаконский сан после переклички вышли со своих мест и длинной колонной, по три человека в ряд, стали на колена против левого |
|
|
