| В 1663 г., после смерти митрополита Дионисия (Балабана) состоялся Собор, на котором избрали сразу двух кандидатов на Киевский митрополичий престол — Антония (Винницкого) (1663–1679) и Иосифа (Нелюбовича-Тукальского) (1663–1675), причем оба кандидата были утверждены польским королем. Несмотря на то, что по политическому обвинению Нелюбович-Тукальский в 1664–1666 гг. был заточен в Мариенбургский замок, б(льшая часть православных признала митрополитом его, а Антоний (Винницкий) получил поддержку только в своей Перемышльской епархии. Тем не менее он продолжал оставаться Киевским митрополитом, хотя в его юрисдикции оставалась фактически лишь польская часть Украины. В Киеве и на Левобережье управление православной Церковью находилось в руках местоблюстителя, Могилевского епископа Мефодия (Максима Филимоновича). Иван Брюховецкий, ставший гетманом при поддержке епископа Мефодия, вначале благосклонно относился к нему. Однако усиление позиций последнего привело к обострению отношений между гетманом и местоблюстителем. Чтобы ограничить власть местоблюстителя и православного духовенства в целом, гетман обратился к московскому правительству с просьбой назначить митрополита, который бы противостоял митрополиту на «польской территории» . Осенью 1665 г. гетман Брюховецкий с большим посольством (вместе с прислугой 313 человек) приехал в Москву. Он подал на имя царя статьи, в одной из которых говорилось о том, что Киевский митрополит должен поставляться из Москвы . В Москве не решились на это, а когда стало известно о просьбе Ивана Брюховецкого, киевские игумены выразили свой протест воеводе П. Шереметеву. В феврале 1666 г. они стали просить его позволения отправить в Москву челобитчиков, чтобы получить от царя подтверждение их прав и позволение избирать митрополита по прежним обычаям. Поставленный из Москвы местоблюститель, епископ Могилевский Мефодий (Филимонович), который незадолго до этого занял место смещенного Лазаря (Барановича), также протестовал против нововведений. Но очень скоро выяснилось, что его поведение было связано лишь со стремлением отвести от себя подозрения остальной части духовенства в симпатиях к Москве . |
| Школа греч. пения действовала, по-видимому, без перерыва до нач. 1663 г. В мае 1662 г. М. Г. пожаловался царю на недостаток кормовых денег и на перерывы в их выплате, но царь оставил сумму прежней (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1662 г. 23. Л. 1-2). Кроме кормовых денег в 1657-1659 гг. М. Г. получал по указу патриарха и царя (но тоже через Патриарший Казенный приказ) разовые выплаты («в приказ») в 5, 20 и 30 р. (РГАДА. Ф. 235. Оп. 2. 41. Л. 255 об.; 47. Л. 142 об., 143 об., 435). С началом службы М. Г. в Москве репертуар патриарших певчих стал пополняться песнопениями «по-греческому», «греческого переводу», «греческого роспеву», «на роспев греческого переводу»: напр., 10 дек. 1656 г. они пели в Вязьме на встрече царя патриархом «С нами Бог» и «Достойно есть» по-гречески (Чиновник московского Успенского собора и выходы патр. Никона/Изд.: А. П. Голубцов. М., 1908. С. 235, 260-261; см. также: Парфентьев. 2005. С. 290). Когда в 1658 г. патриарх Никон вслед. конфликта с царем покинул Москву, он позволил М. Г. оставить службу и дал ему подорожную на отъезд, но царь через боярина А. Н. Трубецкого удержал иеродиакона, обещав ему приличное жалованье «против прежнего» (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1675 г. 11. Л. 1). В дек. 1662 г. царь Алексей Михайлович по совету бывшего митр. Газского Паисия Лигарида поручил М. Г. отвезти в К-поль грамоты вост. патриархам с приглашением на Московский Собор по делу патриарха Никона (ГИМ. 409 (Син. греч. 469). Л. 83 об. сл.). В связи с этим школа церковного пения М. Г. приостановила работу, по-видимому, до нояб. 1666 г. Весной 1663 г. М. Г. отвозил из К-поля в Александрию грамоты патриархов К-польского Дионисия III Вардалиса и Иерусалимского Нектария , а по возвращении, вероятно, получил для царя 2 экз. «Ответов четырех вселенских патриархов о власти царской и патриаршей». В окт. 1663 г. он уже находился в Молдавии, где провел неск. месяцев из-за военных действий и откуда отправил царю через ясского грека Николая Юрьева письма и устный наказ «о тайных царственных делах» (см.: РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1664 г. 12). В Молдавии он, вероятно, обсуждал дело патриарха Никона с находившимся там патриархом Иерусалимским Нектарием, который в февр. 1664 г. сделал приписку на одном из экземпляров «Ответов...» о том, что епископ или патриарх может быть судим местным собором (Там же. Ф. 135. Отд. 3. Рубр. 1. 7). Патриарх Нектарий, первоначально согласившийся ехать с М. Г. в Москву, в конечном счете отказался. В апр. М. Г. по дороге из Ясс был ограблен казаками гетмана И. М. Брюховецкого, посланными охранять его и проводить за Днепр; с помощью киевского воеводы И. И. Чаадаева М. Г. удалось вернуть часть похищенных вещей и документов (см.: Парфентьев. 2005. С. 296). 16 мая 1664 г. М. Г. с племянником патриарха Нектария митр. Амасийским Космой и др. спутниками пересек границу в Путивле и 30 мая был в Москве (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1664 г. 21. Л. 1-2, 3, 14). |
| 18 июля 1663 г. впервые состоялась личная встреча патриарха Никона и Паисия Лигарида, когда по доносу Р. Боборыкина в Воскресенский монастырь для допроса патриарха Никона приехали следователи (боярин князь Никита Иванович Одоевский, окольничий Родион Матвеевич Стрешнев, думный дьяк Алмаз Иванов) и также духовные лица: архиепископ Астраханский Иосиф, архимандрит Богоявленского монастыря Феодосий и газский митрополит Паисий Лигарид. После встречи с Паисием Никон написал царю, что Лигарид не имеет доказательств о посвящении и свидетельства от восточных патриархов, что он действительно епископ, а по божественным законам таких лиц нельзя принимать без удостоверения – Зызыкин 3, 72. В 1663 – 1664 гг. патриарх Никон составил «Возражение или разорение смиреннаго Никона, Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа газскому митрополиту Паисию Ликаридиусу, и на ответы Паисиовы». В этом обширном (в рукописи около 1000 л.) полемическом труде он изложил нелицеприятные известия о Паисии Лигариде, полученные им от греков – своих сторонников: от архимандрита Кастамонитова монастыря Феофана (в 1663 г. он неоднократно тайно бывал у Никона в Воскресенском монастыре); от черного дьякона Агафангела, который занимал при Паисии Лигариде должность толмача (он тайно бывал в Воскресенском монастыре, а Никон в благодарность за предоставленные ему сведения о Паисии Лигариде снабдил Агафангела деньгами и отправил грека со своими письмами в Константинополь, чтобы помешать посольству дьякона Мелетия; 7 июля 1665 г. Лигарид написал челобитную царю Алексею Михайловичу, чтобы возведенные на него Агафангелом обвинения были рассмотрены Собором; для поддержки Паисия русский царь подарил ему к Пасхе митру, а после Фоминой недели во дворце был собран Собор: по свидетельству Лигарида, Агафангел после длительного монастырского заключения отказался от обвинения Паисия – Воробьев 1893, 22). 10 июня 1665 г. в разгар подготовки в Москве к Собору по «делу» Никона Паисий Лигарид написал царю Алексею Михайловичу, что, по сведениям от вселенских патриархов, они не могут прислать в Москву экзарха и предоставляют право быть их представителем на суде над патриархом Никоном ему, Паисию – Гиббенет 2, 810. |
| Когда пришло время жатвы и покосов, то Никон велел своим монастырским крестьянам скосить сено и сжать рожь. На это жаловался Боборыкин, и когда к Никону явилось следствие в лице думного дворянина Баклановского и дьяка Брехова об этом по жалобе Боборыкина, то Никон, не желая вести спора, отдал всю наличность монастыря, бывшую в данный момент и составлявшую цену в 10 раз высшую против сжатых 67 четвертей ржи. Это было в марте 1663 г. Но еще ранее того, в 1661 г. Никон писал Царю о Боборыкине, которого называл «сосудом злоначального змия, который его преследует и не дает ему покоя, смущает Царя ложными на него жалобами». Дело было в том, что Никон, еще будучи на престоле, купил у Боборыкина его вотчину село Воскресенское для строения монастыря, а хлеб в поле Боборыкин пожертвовал монастырю на строения, также сельцо Бобырево, с покосами и землями, но, когда Никон потерял свое значение, Боборыкин затеял спор о пожертвованных землях и завладел ими. Так как ответа на жалобу монастырских властей не было, то Никон велел сжать свою рожь и скосить сено. Никон не мог уступать Боборыкину в его неправых требованиях о земле, ибо тогда явились бы и другия лица с подобными требованиями, и монастырь был бы разорен. Это то и нужно было врагам Никона отнять у него средства на постройку Воскресенского монастыря. Несколько раз безпокоили Никона этим делом: в декабре 1661 г. приезжал для следствия над Воскресенскими властями Верделевский, который описывал сено; в марте 1663 г. приезжал думный дворянин Баклановский и дьяк Брехов, чтобы учинилась сделка между Боборыкиным и Никоном, в результате которой Никон отдал всю наличность; наконец 25 июля 1663 г. эти же лица приехали отводить Боборыкину оспариваемую им неправильно землю. Боборыкину это удалось, но не удалось только оклеветать Никона в наездах его крестьян с целью смертного убийства его самого; однако клевета его осталась безнаказанной. 25 и 26 июня Никон служил молебен с заклинанием на обидящих; Боборыкин оклеветал Никона в том, что его заклинания относились не к нему – Боборыкину, а к самому Царю. |
| С. 147). Подписи представителей К. и несколько разных кастамонитских печатей имеются на грамотах, присланных в Москву от афонских монастырей: РГАДА. Ф. 52. Оп. 4. 10 (1626, грамота мон-рей Св. Горы царю Михаилу Феодоровичу) и ГИМ. Син. грам. 1275 (1669, грамота мон-рей Св. Горы Московскому патриарху Иоасафу). Монахи К., как предполагает Б. Л. Фонкич, передали 8 манускриптов троицкому келарю Арсению (Суханову) , отправившемуся в 1654 г. на Афон за древними рукописями, необходимыми для предполагавшегося в ходе церковной реформы в России исправления богослужебных книг ( Фонкич. 2003. С. 136). На рукописях, определенных им как кастамонитские (ГИМ. Син. греч. 183, 303, 312, 346, 357, 416, 466, 484), однако, нет подписей Арсения (Суханова) и обычно указываемых им номеров. Фонкич считает, что эти пометы могли быть утрачены при повторном переплетении: все кастамонитские рукописи, кроме одной (Там же. 466), имеют переплеты кон. XVIII в. Наиболее известным представителем К. в России был архим. Феофан, приехавший в Москву в 1663 г. Он попросил разрешения посетить Троице-Сергиеву лавру, но вместо этого отправился в Новоиерусалимский монастырь к опальному патриарху Никону , доставив ему грамоту от афонских мон-рей и мощи сщмч. Власия. Тогда же архимандрит передал патриарху изданное в Риме толкование на песнь «Величит душа Моя Господа», где было опубликовано письмо Паисия Лигарида , уличающее Газского митрополита в связях с Римом (РГАДА. Ф. 52. Оп. 1. 1663 г. Д. 8. Л. 2-7; Д. 9. Л. 1-6; Д. 9а. Л. 1-110). Эта публикация явилась важным аргументом для патриарха Никона против обвинявшего его Паисия Лигарида. Неудивительны жалобы Паисия Лигарида на нанесенные ему архим. Феофаном оскорбления, при этом он указал, что тот не грек, а «уроженец черкаских казаков» ( Legrand. Bibl. hell. XVIIe. T. 4. P. 34-35; Каптерев. 1914. С. 191-192). 11 дек. 1663 г. по царскому указу архим. Феофан был обвинен в связях с польским королевским двором, в шпионаже («лазутчестве») в Москве, в «безчинстве» и в том, что «учинил у себя на мантии скрижали не по чину своему». |
| В 1663 г. Феофан без царского позволения неоднократно бывал в Воскресенском монастыре у патриарха Никона . Он привез Никону грамоту от всех афонских монастырей и мощи сшмч. Власия, а также, как свидетельствовал сам Никон, изданную в Риме книжицу «Толкование на песнь „Величит душа моя Господа“», где напечатано было письмо Паисия Лигарида под его мирским именем Панталеона к одному архиепископу римской веры – Никон 1982, 639–640. Есть мнение, что Феофан привёз патриарху Никону образ Божией Матери Троеручицы – Леонид 1883, 3; Зеленская 2002, 196–206. Однако точного подтверждения этот факт среди архивных данных не находит; источники сообщают о привозе в Москву для патриарха Никона иконы Троеручицы монахами афонского Хиландарского монастыря в 1657 г. и монахами Ивирского монастыря в 1661 г. – Чеснокова 2004, 53. В июне 1663 г., после того как патриарх Никон, опираясь на сообщённые ему Феофаном сведения о Паисии Лигариде, стал открыто называть Паисия «ненастоящим» митрополитом и «латынником», возникло «дело Феофана»; архимандрит был арестован и 12 декабря 1663 г. сослан в Кириллов монастырь, где находился до конца Собора 1666–1667 гг. Это решение русского правительства было одобрено находившимися в Москве греческими иерархами, которые посоветовали, однако, освободить бывших при Феофане старцев и возвратить их в Москву – Леонид 1883, 3–4; Лавровский 1889, 714–715; Каптерев 2, 275–276; Каптерев 1914, 191–192; Фонкич 1994а, 40–41. Находясь в заточении, Феофан перевёл с греческого языка на славянский запись на Псалтири Максима Г река о завершении книги в 1540 г., хранившейся в библиотеке Кирилло-Белозерского монастыря, и сам переписал по-гречески эту рукопись – Фонкич 1977, 45–47. Из Кириллова монастыря Феофан писал письма к патриарху Никону с просьбой походатайствовать об освобождении его через государева духовника и Федора Михайловича Ртищева; писал о том же к самому Ртищеву и к думному дьяку Алмазу Иванову, «пану Ериповичови, педагогу детей епископовых», дьякону Арсению в Москве. 7 октября 1665 г. Феофан, не дождавшись ответов на свои письма, бежал из Кириллова монастыря, 18 октября он был схвачен в 80 верстах от обители и по царскому указу от 13 ноября допрошен в монастыре, несмотря на то, что перед всем монастырским собором Феофан объявил за собой государево дело в надежде быть вызванным в Москву. В декабре 1665 г. Феофан сослан в Соловецкий монастырь – Макарий 1996, 227–229. Б.Л. Фонкич полагает, что после осуждения патриарха Никона в декабре 1666 г. кастамонитский архимандрит был отпущен на Афон, куда увез и скопированную в Кирилло-Белозерском монастыре греческую Псалтирь – Фонкич 1994а, 41. |
| А в прошлом, во 171 (1663)-м, году июля в 24-й де[нь] по твоему, государеву, указу в твое, государево, богомолие, в Воскресенской монастырь, к нам, богомолцом твоим, прислан был князь Никита Иванович с товарыщи по ложной клевете Романа Бабарыкина. И по отходе своем к тебе, великому государю, боярин князь Никита Иванович Одоевской с товарыщи сказал мне, богомолцу твоему, чтобы без твоего, государева, указу никуды мне из Воскресенского монастыря не отходить. И по се число я, богомолец, живу в Воскресенскомъ монастыре. И прискудали до конца, хлеба и денег нет, и что было рухлядишка всякого и скоту, то испродали и издержали на монастырская росходы. А впредь прожить стало нечем, потому что было доходцов денежных с каменских соляных варенок имали по дватцати тысяч пуд соли оброчной, а за нее имали в Нижнем на берегу по две тысячи и по по//(л. 259) лутретьи и болши денег. И по твоему, государеву, указу взяты те варницы на тебя, великого государя, к твоим промыслом со всем заводом. И на прошлыя на три годы, на 168 (1660)-й, и на 169 (1661)-й, и на 170 (1662)-й, дано твоего, государева, жалованья медными денгами не против нижегородской цены, по чему в Нижнем соль в те годы покупали на медныя, давано твое, государево, жалованье противъ серебряных. А ныне твоего, государева, жалованья не дано за два годы на прошлой, на 171 (1662 – 1663)-й, и на нынешней, на 172 (1663)-й, год. И ныне помираем голодною смертию и со всякой нужи вконецъ погибаем, и впредь прожить нечем. А время пришло лихое, на пусте месте пропитатца нечем и оберечися неким. Милосердый великий государь царь и великий князь Алексей Михайловичь всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержец, пожалуй нас, богомолцов своих, укажи милостивой свой указ, чем препитатися и кем оберечися на пусте месте, и вели, государь, из своей, государевы, казны выдать свое, государево, жалованье, оброчныя денги за камския усолья, по своему, государеву, слову, по настоящей нижегородской цене, за сорок тысячь пуд соли на два года. А нам говорил о тех варницах твой, государев, Родион Матвеевичъ твоим, государевым, словом. И вели, кому нас, богомолцов своих, оберечи. Да вели, государь, нашими Б и околними людьми острожек сделать, в чем бы было просидеть, и “осадных запасов Г , пушок, и мушкетов, и пороху датъ, сколко тебе, великому государю, Бог известит, чтоб нам в безпотребстве тех вещей от сопостат, полских и литовских людей, вконец не погибнуть. |
| Но тем не менее есть основание думать, что наречное пение с этих пор некоторое время было в употреблении в монастыре. На это указывает жалоба Варфоломея на дьякона Нила, что он в 1663 году «коварством своим во многой братии порок учинил, что (и) наречному пению не слышену быть» 184 . Притом вопрос о чинном «единогласном» и «наречном» пении долгое время не был для самих раскольников камнем преткновения, – они вначале путались исключительно на таких вопросах, как сложение перстов, сугубая аллилуйя и т.п. 185 . При всей узкости взгляда старообрядцев на обрядовую сторону религии, они понимали укоренившееся через небрежение и невежество «безобразие» в церковном пении, в роде пения в одно и тоже время в различных местах храма, разными лицами. разных молитв 186 , или в роде того, как пел Сергиевский головщик Логин: «Аврааму и семени его до века» 187 . Поэтому исправление церковного пения началось в России раньше исправления других обрядов и совершилось почти без протестов со стороны не любителей нововведений. Поэтому и Соловецкие монахи в 1651 г. выполнили распоряжение своего митрополита Никона о единогласном пении без всяких возражений 188 . Поэтому же отчасти они решились теперь ввести у себя и «наречное пение по ново правленым печатным книгам», хотя главным побуждением к тому был, как мы сказали, страх навлечь на себя гнев царя, который особенно был расположен к новому пению. Но все-таки это нововведение недолго оставалось в монастыре, потому что в числе братии скоро нашлись люди, которые и перемену в пении стали относить к нововведенным еретическим чинам. Таков дьякон Нил, учинивший в 1663 году в братстве порок, что и «наречному пению не слышену быть» 189 . В монастыре поэтому против Варфоломея поднялся ропот; он стал «от многих старцев слышать укоризну» 190 . Дело, наконец, дошло до того, что головщики по монастырским церквам снова начали выпевать «по старинным знаменным переводам». Но Варфоломей не вдруг поддавался влиянию строгих старообрядцев. В январе 1663 г. он «на соборе» снова «говорил братии, чтобы быть по указу великого государя и по архиерейскому соборному изложению в Соловецком монастыре наречному пению по чину, как соборная церковь содержит и как поется в церкви Успения Пресвятой Богородицы (в Москве)». |
| – Иосиф , в нояб. 1707. Строители Иосиф , 7 янв. 1615, 1631. Кирилл , в янв. 1646, в мар. 1654, в мае 1656. Даниил , в февр. 1691. Трифон , 1697. Иона , в окт. 1703. Пахомий , 1704–1707. Иосиф , 1710. Никанор , игум., 1722. 13 Елабужская Троицкая, в Каменном городище, [IV, 82] пустынь, упразднённая; основана около 1616 г., 10 окт. приписана к Казанскому архиерейскому дому. Игум. Иона , 1616. Строит. Герасим , в сент. и дек. 1635. – Моисей , 1638. – Варлаам определён 31 мар. 1659. – Игнатий , в сент. 1663. – Галактион , 20 дек. 1663. Игум. Исаия , в нояб. 1677. – Евфимий , 1705. Особые заметки Разные Котельницкого Введенского: Иг-нья Елена , 1699–1704. – Пелагия , 1719–21. IV, 305. Истобинского Троицкого, перев-ного в Соликамск: Строит. Никита , 1680. – Киприан , 1705. Игум. Дамиан 1737 и 38. – Иоанн , 1742. – Авраамий , 1764; † 1765. (См. Пермскую епархию). III, 757. Вятский Григориев. VI, 147. Слободской Спасский. VI, 605. Слободского Рождественского: Иг-нья Евсевия , 1849. – Таисия , 1850. – Пульхерия , 1851–66. VI, 648. Царевосанчурские два. VI, 836. Яранские два. Яранского игум. Иларион , 1753–57. Яранского Богородице-Владычня иг-нья Парасковия , 1702–4. Вознесенского: Строит. Сергий , в апр. 1659. – Феодосий , в окт. 1679. Игум. Филарет , в нояб. 1707. – Захарий † 1765. Архиерейского дома казначей игум. Иоанн , 1743. Член Вятской консистории игум. Иезекииль , в янв. 1760. (См. Краснокутский мнтрь). Трифонова наместн. игум. Мельхиседек , 1762–1764. Слободского «Новодевича» иг-нья Анна , в окт. 1703. Рождественского Евсевия , 1840. (Адрес-Календарь). Хлыновского уезда, Богоявленской Раифской пустыни: Строит. Иаков , в окт. 1703. – Филарет , 1708. Кобрьской (Закобрской) Введенской пустыни игум. Питирим , 1705. Кайгородского Успенского строит. Зосима , 1705. Кайгородской Сретенской Сырьинской пустыни строит. Питирим , 1705. Сарапульского Успенского строит. Лаврентий , 1706 и 7. Царевосангульской Мусерской пустыни строит. Моисей , в мар. 1661, 1662. Уржумского уезда, Печерского строит. Ломей , в сент. 1663. |
| После такого приговора о введении в Соловецком монастыре новых Служебников вместо доселе употреблявшихся старых нечего было и думать, хотя приговор, не без намерения изложенный в таких общих чертах, по букве вовсе не касался новых Служебников. Раскол не переставал укореняться в монастыре. Старец Герасим Фирсов написал новое сочинение или только распространил прежнее о сложении перстов под названием: «Послание к брату», поместив здесь многочисленные выписки из разных книг и свидетельства о двуперстии, доселе употребляемые раскольниками. А другой старец Феоктист, находившийся в изгнании в Анзерской пустыне, составил «Слово о антихристе и тайном царстве его», где, раскрывая свои мысли, что антихрист уже царствует в мире духовно, а чувственно обнаруживает себя в своих предтечах — Римских папах, старался доказать, что и Никон есть предтеча антихриста. Оба эти сочинения, написанные еще до Собора 1666 г., много могли способствовать усилению раскола в Соловецком монастыре и его окрестностях . Как ни слаба начертанная нами картина вновь появившегося у нас раскола по оставлении Никоном патриаршей кафедры, но и эта картина показывает, что раскол в продолжение каких-нибудь семи или осьми лет наступившего междупатриаршества успел проникнуть во многие места России, везде смущал умы верующих, везде находил не только последователей, но даже проповедников и в лице главных своих вождей успел открыто заявить свою враждебность и ненависть к господствующей Церкви. Нельзя сказать, чтобы власти духовные, особенно блюстители патриаршей кафедры, были невнимательны к делу, начатому Никоном. Они продолжали печатать или перепечатывать новоисправленные книги, и «по благословению преосвященных митрополитов, архиепископов и епископов и всего освященного Собора меж патриаршеств» изданы были в Москве: Пролог (1659–1661) [???], Псалтирь следованная (1660) [???], Минея общая с праздничною (1660–1663) [???], Минеи месячные (1663) [???], Триодь цветная (1660) [???], Триодь постная (1663) [???], Шестоднев (1660, 1662) [???], Требник (1662) [???], Канонник (1662) [???] и др. |
|
|
