Доехав до Батурина, он дальше не поехал, так как бывшие его приверженцы отсоветовали ему ехать, советуя побояться Брюховецкого, примириться с Самком и помогать ему в достижении гетманского достоинства. Не поняв истинного положения, приписал он это козням Самка и решил покончить с этими бывшими друзьями: собрать их всех и перебить. Когда ему не удался этот замысел, то он решил снискать, во что бы ни стало, расположение и содействие князя Ромодановского. Будучи такого взгляда на Московских воевод, что они все продажны, что их можно всегда подкупить в свою пользу, Золотаренко послал к Ромодановскому подарки. Ромодановский находился в то время в Зенькове; князь не только не принял подарков, но, по прямолинейности своего характера и со свойственною ему язвительностью, велел передать Золотаренку, что у него, князя и боярина, больше своего, чем у Золотаренка. Не так действовал третий претендент – Брюховецкий. Понимая, что слова его несомненно дойдут до Ромодановского, Брюховецкий в письмах к Мефодию всегда расхваливал Ромодановского: «Мы все бы пропали, если бы не Ромодановский», писал он. Это, конечно, льстило самолюбию Ромодановского и он понимал, что слова эти доходили в Москву, до кого нужно, а это создавало около его имени известную благоприятную атмосферу. В 1663 г., в январе, князь Ромодановский был отозван на время в Москву, 12-го февраля был уже у руки Государя, а 14-го марта опять послан был в Белгород. Возможно, что этот вызов в Москву «на время» был связан с избранием нового гетмана. Избранный на раде в Нежине (17-го июня 1663 г.) Брюховецкий счел свое положение прочным только после казни своих противников Самка и Золоторенка (18-го сентября 1663 г.), а затем вступил в борьбу с гетманом Правобережной Украйны Тетерею и с королем Польским Яном-Казимиром, приглашенным Тетерею совершить поход для овладения и левой частью Украйны. Тотчас же после избрания гетмана Тетеря пригласил короля совершить этот поход; много раз Тетеря писал королю и домогался этого; наконец, в начале сентября 1663 г., король прибыл в Сокольники на смотр собранным войскам, а на 15-е сентября 1663 г.

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/r...

В мае 1656 года указано князю Якову Куденетовичу ехать в Смоленск первым воеводою большого полку против шведского короля. В июне князь двинулся с войском из-под Смоленска против шведов, завоевал много городов, и при осаде Риги стоял со своим 12000-ным отрядом в пяти верстах от города, против цитадели, у нынешнего Московского предместья. Под прикрытием большого полка князя Якова Куденетовича и ертаула-стольника П. В. Шереметева, царь отступил 5-го октября 1656 года от Риги к Куконосу; оба воеводы удачно отбили все нападения преследовавших русское войско шведов, за что царь велел их о здоровье спрашивать. За промежуток времени с конца 1656 года до 1663 года из деятельности князя Якова Куденетовича сохранилось упоминание только об одном случае, а именно: 7-го февраля 1659 года он находился среди немногих близких к царю бояр, когда обсуждались особо важные статьи, касавшиеся сношений с малороссийским гетманом Выговским; очень часто упоминается имя князя Якова в разрядных записях среди гостей за столом у Государя; 12-го апреля 1663 года он водил в Вербное Воскресенье осля под Крутицким митрополитом. Ввиду возобновления войны с Польшей, князю Черкасскому велено было, 16-го июня 1663 года, быть на государевой службе в Смоленске первым воеводой. Военные действия против поляков, которыми предводительствовал сам король, начались в конце 1663 года и сопровождались удачею для князя Якова. Однако, он не сумел воспользоваться стесненным положением польского короля и дал ему уйти в Польшу, вместо того, чтобы взять его со всем его истощенным войском в плен. Эта оплошность и долгое бесполезное стояние то под Смоленском, то под Болховом, только оттягивали возможность скорейшего заключения мира и казались до такой степени непонятными современникам, что они находили вероятным даже предположить какую-то измену со стороны первого воеводы. Правда, по свидетельству Григория Котошихина, находившегося под Смоленском при князе Черкасском, подобное предположение исходило от князя Юрия Алексеевича Долгорукого, хотевшего занять место князя Якова Куденетовича в войске, и было чистейшей клеветой.

http://azbyka.ru/otechnik/Spravochniki/r...

В нояб. 1663 г. в Корсуне на выборах нового митрополита вместо скончавшегося Дионисия (Балабана-Тукальского) произошел раскол: архиереи избрали митрополитом Перемышльского еп. Антония (Винницкого) , другие участники собрания, духовные и светские (правосл. шляхта и казаки), во главе со слуцким архим. Феодосием (Василевичем) выступили за поставление И. Их позиция была настолько единодушной, что гетман П. И. Тетеря рекомендовал польск. политикам, у к-рых И. вызывал недоверие, все же дать ему королевский привилей на митрополичью кафедру. 15 нояб. 1663 г. Тетеря обратился к населению гетманства с универсалом, в к-ром сообщил об избрании И. митрополитом и о необходимости ему повиноваться. Одним из первых актов И. было назначение 3 дек. 1663 г. Феодосия (Василевича) митрополичьим наместником в Великом княжестве Литовском. Хотя епископы письменно протестовали против избрания И. и отказывались признать его митрополитом, И. получил 22 нояб. 1663 г. королевский привилей на митрополичью кафедру с сохранением за ним титула «архимандрит лещинский» и должности управляющего Белорусской (Могилёвско-Мстиславской) епархией. Однако через 2 дня аналогичный привилей был выдан королем Антонию (Винницкому); в привилее говорилось, что И. должен титуловаться не митрополитом, а только епископом Белорусским. Несмотря на это, гетман Тетеря 23 нояб. 1663 г. издал универсал к духовенству и мирянам, в к-ром уверял, что признает И. Киевским митрополитом. Принимались меры, чтобы получить для И. благословение в К-поле, но посланца, отправленного Тетерей и Выговским, не пропустил молдав. воевода. В нач. 1664 г. (по другим данным, в июне), когда на Правобережной Украине началось восстание против польск. власти, закончившееся казнью Выговского, И. и архим. Трехтемировского мон-ря «старец» Гедеон (бывш. гетман Ю. Б. Хмельницкий), обвиненные в сношениях с восставшими, были арестованы польск. гетманом С. Чарнецким и заключены в крепость в Мальборке (по мнению А. Мироновича, арест стал следствием интриг Тетери).

http://pravenc.ru/text/578527.html

Проф[ессор] П. В. Верховской тоже находит возможным баллотировать И. В. Никонорова в члены Собора, но с условием, что это не должно быть прецедентом для других. Аббати приводит на справку случай из практики Всероссийского Священного Собора, когда Собор отказал в признании членами Собора 50 рекомендуемым на Собор лицам, в том числе и митрополиту Макарию, не желая изменять наказа и создавать прецедента, причем Собор даже не входил в рассмотрение существа сделанных предложений. Основываясь на практике Всероссийского Собора, оратор предлагает не включать г[осподина] Никонорова в число членов Собора, а приглашать его в качестве сведущего лица в необходимых случаях. Гр[аф] Апраксин тоже ссылается на практику Всероссийского Священного Собора, на котором сначала решался общий вопрос об увеличении состава Собора новыми неизбранными членами, причем Собор постановил не увеличивать своего состава неизбранными членами, хотя по наказу и имел это право; в своем решении Собор руководился соображением, что хотя среди рекомендуемых и могут быть лица, превосходящие по своим личным достоинствам избранных членов Собора, но избрание на Собор, протекавшее в храмах при известной религиозной обстановке, служит как бы указанием Промысла Божия. Если же настоящий Собор примет по данному вопросу в руководство для себя наказ Всероссийского Собора, то он сможет пополнять свой состав неизбранными лицами, но такое пополнение непременно станет обязывающим Собор прецедентом. Председатель ставит на голосование вопрос о приемлемости для Собора пополнения его состава неизбранными лицами. Собор единогласно такое пополнение своего состава признает неприемлемым. Таким образом, вопрос о невключении И. В. Никонорова в число членов Собора принимается в редакции комиссии. Доклад комиссии личного состава, при сем прилагаемый, принимается в его целом. Затем от отдела о Высшем церковном управлении с докладом о работах отдела выступает протопресвитер Г. И. Шавельский. Предварительно докладчик знакомит Собор с историей вопроса.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

4) Иоанникий Галятовский. Избранный в конце 1650-х годов в ректоры киево-могилянской коллегии, Иоанникий Галятовский, спустя несколько лет, удалился из Киева во Львов, побывал затем в Литве, откуда возвратился обратно в Киев (не позже начала 1669 г.). Эти годы (по удалении из Киева до возвращения в оный) считаются «самыми темными в жизни Галятовского, темными в том смысле, что об них почти ничего неизвестно». До последнего времени полагали, что Иоанникий удалился из Киева в 1665 году, и самое удаление поставляли в связь с разорением киево-могилянской коллегии, повлекшим за собой прекращение в ней учения. Но г. Эйнгорн – как мы уже заметили – основательно доказал (см. стр. 323), что коллегия в означенном году «разрушаема не была, и учение в ней продолжалось». Затем, г. Эйнгорном же найдено в архиве письмо Иоанникия Галятовского к царю Алексею Михайловичу (от 27 июля 1669 г.), где он объясняет свой самовольный отъезд из Киева иными побуждениями, именно, что он удалился из этого города вследствие преследований со стороны блюстителя киевской митрополии Мефодия Филимоновича (см. стр. 229, 346). Самый отъезд Галятовского г. Эйнгорн относит к более раннему времени, чем думали доселе, именно к 1663 году, но это последнее мнение не подкрепляет никакими данными, равным образом о пребывании Иоанникия во Львове, – кроме общеизвестных фактов, что здесь им были изданы в 1665 году «Ключ разумения» и «Небо новое», – не сообщает ничего. Нам кажется, что мнение г. Эйнгорна о прибытии Галятовского во Львов к концу 1663 года, – по крайней мере ко времени более раннему, чем предполагалось прежде, – может быть обосновано на положительных данных; а также может быть сообщено нечто, хотя бы и немногое, и о самом его пребывании во Львове. Материал для сего дает внимательное рассмотрение упомянутых сочинений Галятовского. Ключ разумения издан был трижды – в 1659 году в Киеве и в 1663 и 1665 годах во Львове. 33 Львовское издание 1663 г. (Слёзки) есть перепечатка издания киевского, снабженная только обычной посвятительной предмовой (луцкому епископу Гедеону Четвертинскому) от издателя.

http://azbyka.ru/otechnik/Stefan_Golubev...

«Распятие на двух древах пишут, латинским обычаем». «Крыж латинский на просвирах полагают». «К имени Ic прибавили букву». «Поклоны земные в великий пост отвергают». «Во св. четыредесятницу на «Да ся исправит молитва» и в день Пятидесятницы на вечерни на коленах стоят, подобящеся, по писанию старца Филофея Псковского, жидовом». Наконец, «в крещении миром вся чувства, ноги и прочие части тела, помазуют»: это, по свидетельству Кирилловой книги, – «жидовских законов премешение» 2 . В это время в Ардонь переселились на жительство многие беспоповцы с Керженца. Таковы: Макар Осипов, брат его Иван Осипов, Афанасий Стрелков и Петр Тимофеев Кривой. Эти лица стали проповедывать учение, несогласное с учением поморцев, и приобрели себе много последователей. Важнейшим пунктом, в котором они разногласили с поморцами, служило учение о способе приема лиц, переходящих в беспоповщину. Всех таковых эти лица учили перекрещивать. Поэтому они перекрещивали и поповцев, живших в Ардони. И притом – каких поповцев? Тех, которые родились и крещены «в лето от 1663 до 1667». Между тем, от начала раскола было положено принимать приходящих, крещенных в этот период, «не второкрестя». Именно: «по совету высших в разуме мужей обще положено исперва яко поморских, тако и понизовских, чтобы до числа 1667 от числа 1663 крещенных, аще и в новинах, обаче не второкрестити – от тех попов, кои крещены по-старому, а по-новому ставлены. Посему и бегствующих попов, кои крещены по-старому, и по новому ставлены, крещенных от сих, натвердо не повелеша премудрии мужие второкрестить». В первом случае, когда речь идет о приходящих от «никониан», разумеются те новорукоположенцы, которые получили хиротонию от 1663 до 1667 года. «От лет премен 1663 до лета 1667 мнози древнерукоположенцы умроша, и мнози во оная три лета новорукоположишася, и от сих множайшие крещшеся и потом к древнеправославной церкви приступаху». Следовательно, и во втором случае, когда речь идет о крещенных от «бегствующих попов», правило могло простираться, кроме родившихся в период времени от 1655 до 1658 года и получивших крещение от новорукоположенцев этого периода, – на тех еще, которые родились после 1658 года и были крещены в беглопоповщине от таких же новорукоположенцев. «И от таковых яко соловецкие и поморские, тако и зарубежские и нижегородские благоискуснии... суд положиша двома образы приимати: которые во оная три лета, до исполнения 1666 года, родившиеся и от тех рукоположенцев крещшиеся, за не воисполнение еще премен, обращенные не второкрещати положиша. А которые по исполнении 1666 года родишася, таковых второкрестити повелеша» 5 .

http://azbyka.ru/otechnik/Petr_Semenovic...

В том же году узнали, что между остяками нехорошо: князьки и простые люди часто съезжаются на думу к князьку Ермаку, покупают молодых людей для принесения в жертву сосвинскому шайтану, а это бывало у них прежде только тогда, когда замышляли изменить. В начале 1663 года схвачен был сосвинский остяк Умба и повинился: приходил к нему из Перми шурин и призывал их всех, березовских остяков, в измену. Березовские остяки ему сказали, что готовы идти с ними вместе на Березов и побить служилых людей, уговорились подняться еще весною 1662 года, по полой воде, но затем не пришли под Березов, что не могли призвать с собою в измену самоедов; но теперь они сговорились с самоедами и со всеми остяками, чердынскими и пелымскими, и порешено идти на Березов весною 1663 года. По указанию Умбы допросили других остяков и открыли обширный заговор: еще в 1661 году остяки снеслись с царевичем Кучумова рода Девлет-Гиреем, положено было летом 1663 года идти под все сибирские города, царевичу прийти под Тобольск с калмыками, татарами и башкирцами; когда возьмут города и перебьют русских людей, царевичу сесть в Тобольске и владеть всею Сибирью, со всех городов брать ясак, а в Березове владеть обдорскому князьку Ермаку Мамрукову да Ивашке Лечманову. Эти претенденты на Березовское княжество были схвачены, привезены в Березов, пытаны, повинились и повешены с 14 другими заводчиками по распоряжению березовского воеводы Давыдова. Тобольский воевода князь Хилков рассердился и написал Давыдову: «Ты учинил не по государеву указу, что березовских лучших остяков перевешал без вины, для своей бездельной корысти, норовя ворам, березовским ясачным сборщикам. По государеву указу велено было тебе разведывать в остяках измены и, которые из них объявятся в изменном деле, прислать ко мне в Тобольск, а самому не казнить». Мы не можем решить, во сколько был прав Хилков в своем обвинении на Давыдова; знаем только, что зимою же 1663 года самоеды сожгли Пустозерский острог, воеводу и всех служилых людей побили, а в Мангазее побили ясачных сборщиков и промышленных людей.

http://azbyka.ru/otechnik/Sergej_Solovev...

Знаменательные в истории Руси и Польши XVI и XVII века были временем борьбы между польской и русской национальностями, между польской и русской культурой… И перевес в этой борьбе весьма часто склонялся на сторону польской стихии. Будь в это время ослаблена последняя и единственно осязательная цитадель русского духа в среде западно-русского народа – церковный языкс его связями и воспоминаниями – трудно сказать, на чем бы опирались тогда в этом крае национальные традиции, ослабленные и давним государственным разъединением от восточного ядра русского народа и отсутствием просвещенияи враждебным напором более культурных и дисциплинированных сил, особенно когда насилием Польши разрушено было религиозное единство западной и юго-западной Руси с восточной. Трудно представить, чем бы поддерживалось в борьбе с Польшей сознание этой связи и с другой – московской стороны, если бы не существовало между этими двумя частями Руси, помимо смутного чувства национального родства, более определенных общих упований, закрепленных священной печатью некогда существовавшего религиозного единства и символом и проявлением этого единства – одним церковным языком, одной Библией 134 . Князь Острожский своей деятельностью заботливо оберег лучшие связи двух разорванных ветвей русского народа и тем значительно помог своему потомству в последующей национальной и вероисповедной борьбе. Далее более того: этот его подвиг сосредоточил и вызвал вокругсебя целое религиозно-националистическое движение, далеко выступившее за пределы юго-западной Руси. С ним непосредственно связана деятельность церковно-просветительных братств XVI–XVII вв. и даже всего высшего просвещения. В московской Руси этот подвиг князя Острожского отразился в иной, также весьма важной культурной форме. Воспользовавшись дарами Москвы – новгородским библейским сводом 1499 года и не нашедшим себе признания в Москве, первым московским печатником – Иваном Федоровым, осуществителем издания Острожской Библии 1580–81гг. князь Острожский с лихвой возвратил Москве ее достояние: он выковал для Москвы тип Библии, с той поры постепенно получивший высшее церковное признание, и тип церковного языка, окончательно утвердившийся в церковном употреблении с XVII в. Значение этой духовно-просветительной заслуги князя Острожского в московской Руси можно видеть из того, что даже почти сто лет спустя, в 1663 г., московское правительство не в силах было дать чего-либо самостоятельного по сравнению с Острожским изданием Библии, хотя в этом наблюдалась настоятельная нужда, и нашло возможным только повторить его, в виде простой перепечатки, в издании 1663 года. Культурные силы Острожского князя в 1581 г. были значительнее, чемсилы могуущественной царской и патриаршей московской власти 1663 года...

http://azbyka.ru/otechnik/Ivan_Evseev/oc...

В течение первых нескольких лет после Октябрьской революции 1917 года больших изменений в жизни Благовещенского собора не произошло. Он не закрывался, интерьер не пострадал, службы продолжались. Связано это с тем, что собор был поставлен на учёт в отделе по делам музеев Главнауки Наркомата просвещения как памятник истории и архитектуры. Когда в Боровске и окрестных сёлах закрывали один за другим храмы, в Благовещенский собор отдавали на хранение изымаемые в них предметы церковной утвари и облачения. Богослужения в соборном храме проходили только в воскресные и праздничные дни, а в будни службы совершались только в дни похорон и поминовений. Стоит сказать, что главный вход в Благовещенский собор был тогда закрыт со стороны площади и проезжей части и верующие попадали в храм только через боковую дверь, так как, по мнению новых властей, они мешали движению транспорта. Колокольный звон попал тоже под полный запрет. Прихожане в холодное время ездили в городской лес, чтобы привезти для отопления храма дрова. Топилась одна только печь. Хотя Благовещенский собор и получил статус памятника истории и архитектуры, это не уберегло его в 1922 году от изъятия большого количества церковных ценностей в виде золотых, серебряных изделий и драгоценных камней. В 1933 году власти Боровска, заручившись поддержкой работников фабрики " Красный Октябрь " , выступили с инициативой закрыть собор и оборудовать в нём фабричный клуб. По указанию " сверху " на предприятиях города состоялись собрания для сбора голосов тех, кто якобы требовал открыть клуб. Лишь немногие боровчане решились окрыто выступить против закрытия собора. Так, например, на собрании работников " Райлесхоза " сотрудница Щукина оказалась единственной, кто высказался против решения властей. " Зачем закрывать собор?, - высказывалась эта гражданка. Разве нельзя найти другое помещение для культурной работы? Я и мои дети крещены в этом соборе. Я не буду голосовать за закрытие " . В ответ её указали на то, что нужно " изменить свою точку зрения в отношении религии " . В протоколе же собрания коллектива рабочих деревообрабатывающей мастерской, состоявшегося днём ранее, было записано и другое высказывание одного из выступавших: " Собор никого не обслуживает, является дурманом для рабочих Боровска. Туда ходит всего десяток контрреволюционно настроенных старушек " . В конце концов нужное решение " продавили " и вскоре под соборной колокольней ( " для пользы города " ) установили трансформаторную подстанцию. Появился и план переоборудования здания под клуб. На месте главного алтаря предполагалось устроить эстраду для музыкантов и фойе. Проход туда со двора собирались прорубить в апсиде. По середине трапезной планировалась сцена, а в полукружиях придельных престолов - гримёрки для артистов. В главной части собора предполагался зрительный зал на 170 человек, а также дополнительное перекрытие для киноаппаратуры. Горсовет пообещал выделить 10 000 рублей " для приспособления собора под культурный очаг " .

http://sobory.ru/article/?object=00911

На Востоке почитание в смысле общем называлось προσκνησις (adoratio), a почитание, относимое к Богу, называлось λατρεα, к иконам – δουλεα. Такое различие названий почитания в общем смысле – родовом было причиною частых недоразумений между латинянами и греками, а именно: почитание, понимаемое греками в общем смысле – в родовом, латиняне часто понимали в видовом, как относящееся к Богу. Далее, существовало еще различие между восточными и западными христианами и в способе выражения иконопочитания во вне. Восточные выражали свое почитание икон целованием их, поясными и земными поклонами им, т. е. самым естественным выражением чувства почтения и уважения кого-либо. Западные же христиане, вследствие вкоренившегося обычая, не употребляли таких внешних знаков почитания икон. Такие отличия в способе названия и внешнего выражения иконопочитания, между прочим, особенно повели к серьезным недоразумениям на соборах франкфуртском (794 г.) и парижском (825 г.), на которые, также как на калькутский собор и на каролинские книги (libri Carolini), любят ссылаться новейшие отрицатели догматического значения седьмого вселенского собора, как в доказательство своей мысли, что собор этот не был принят всеми частными церквами. 178 Но посмотрим, действительно ли собор калькутский (787 г.), каролинские книги и соборы: франкфуртский (794 г.) и парижский (825 г.) подтверждают приведенную мысль иконоборцев. Калькутский собор составил 20 канонов. В первом из них говорится, что собор принимает вероопределения шести вселенских соборов, 179  и ничего не говорится о седьмом вселенском соборе. На этом основании противники иконопочитания и делают совершенно произвольный вывод, что собор этот будто бы отверг определение VII вселенского собора. Если же мы обратим внимание на время соборных заседаний того и другого собора, то произвол иконоборцев окажется npeдhaмepehhoq ложью. В самом деле, калькутский собор был 787 году, в это же самое время был u VII вселенский собор. Отсюда прямой вывод, что калькутский собор потому не упомянул VII вселенском соборе, что еще совершенно не знал об определении этого собора.

http://azbyka.ru/otechnik/Istorija_Tserk...

  001     002    003    004    005    006    007    008    009    010