| В 811 г., по смерти Никифора I, новый василевс Михаил I Рангави (811–813 гг.) вернул Ф. С. из ссылки, и он был торжественно встречен в Студии. Однако через три года преподобный вступил в борьбу с василевсом Львом V Армянином (813–820 гг), оживившим иконоборство, утеснение монахов, в чем Ф. С. видел нарушение догматов веры и свободы Церкви. Он написал цикл бесед для монахов Студия, трактаты против иконоборства, многочисленные письма (насчитывается 564 различных послания), эпиграммы и гимны. За устроенный им крестный ход с иконами Ф. С. был арестован и вновь сослан. Его разлучили с остальными монахами, лишили книг, постоянно перевозили из одного кастрона в другой, подчас давая только воду и дрова для очага. Новый василевс Михаил II Аморийский (Травл), прекратил преследования и в январе 821 г. объявил амнистию, но, верный своей непоследовательной, компромиссной политике, монастырь Студий Ф. С. не вернул. После нескольких лет скитаний, преподобный обосновался в монастыре Св. Трифона недалеко от Константинополя, но умер не в нем, как утверждает Житие, а на острове Принкипо в Пропонтиде, если верить автору речи по случаю переноса мощей Ф. С. Был канонизирован уже в 828 г. Феодоро – феодальное христианское княжество, которое возникло во второй половине XIV в. в юго-западном Крыму и вышло на политическую арену в начале XV в. Политический центр – одноименный, хорошо защищенный город Феодоро (бывший Дорос) в Горном Крыму (Готии), на платообразной вершине Мангупа площадью около 90 га. Во второй четверти XV в. при владетеле города Ф. Алексее I (Старшем) (1411–1446 гг.), родоначальнике правившей на Мангупе знатной фамилии, княжество вступило в период своего расцвета. Преемниками Алексея I стали его средний сын Олобей (Олобо) (1454–1456 гг.), Алексей II (1458–1459 гг.?), Кейхиби (1459–1465 гг.?) и Исаак (1465–1475 гг.). В первой половине XV в. Ф. вело борьбу с крымскими факториями Генуи – Кафой, Чембало и их верховным правителем – генуэзским банком Св. Григория (Сан-Джорджо), создало ряд опорных пунктов на побережье Готии, на территории южного берега Крыма («Поморье»), и крупный торговый порт в Каламите. |
| Византия и сегодня, и ранее способна примирить католика с протестантом, а их вместе с православным христианином, поскольку она сама несла в себе собирательное начало. Осознанно или нет, но мы ищем в этих «застывших» формах утраченную истину, ответ на современные вопросы, ищем свою историю. И, даст Бог, найдем. Приложение 16 «Римские императоры» святой и равноапостольный Константин Великий (306–337) Константин II (337–340) Констант I (337–350) Констанций (337–361) Юлиан-Отступник (361–363) Иовиан (363–364) Валентиан I (364–375) Валент (364–378) Грациан (367–383) Валентиан II (375–392) святой Феодосий I Великий (379–395) Аркадий (394–408) святой Гонорий (395–423) святой Феодосий II Младший (408–450) Валентиан III (423–455) святая Пульхерия (450–453) святой Маркиан (450–457) Петроний Максим (455) Авит (455–456) Юлий Валерий Майориан (457–461) святой Лев I Великий (457–474) Либий Север (461–465) Прокопий Антемий (467–472) Олибий (472) Лев II Младший (473–474) Глицерий (473–474) Юлий Непот (474–475) Ромул Август (475–476) Зенон (474–475, 476–491) Василиск (475–476) Анастасий I (491–518) Юстин I (518–527) святой благочестивый Юстиниан I Великий (527–565) Юстин II (565–574) Тиверий (574–582) святой Маврикий (582–602) Фока-узурпатор (602–610) Ираклий Великий (610–641) святой Константин III «Новый» (641) Ираклон (641) Констант II (641–668) Константин IV (668–685) Юстиниан II (685–695, 705–711) Леонтий (695–698) Тиверий II (698–705) Филиппик (711–713) Анастасий II (713–715) Феодосий III (715–717) Лев III Исавр (717–741) Константин V (741–775) Лев IV Хазар (775–780) Константин VI (780–797) святая Ирина (797–802) Никифор I Геник (802–811) Ставракий (811) Михаил I Рангаве (811–813) Лев V Армянин (813–820) Михаил II Травл (820–829) Феофил (829–842) святая Феодора (842–856) Михаил III (842–867) Василий I Македонянин (867–886) Лев VI Мудрый (886–912) Александр (912–913) Константин VII Порфирородный (913–959) Роман I Лакапин (919–944) Роман II (959–963) святой Никифор II Фока (963–969) Иоанн I Цимисхий (969–976) Василий II Болгаробойца (976–1025) Константин VIII (1025–1028) Роман III Аргир (1028–1034) Михаил IV Пафлагон (1034–1041) Михаил V Калафат (1041–1042) |
| Именно поэтому действовать император начал лишь в 726 г., когда его власть окончательно укрепилась. Тем не менее, Герман был отправлен в отставку лишь четыре года спустя, в 730 г., будучи уже почти столетним старцем. Вообще, имеющийся материал источников не позволяет думать, что при Льве III имело место какое-либо насильственное насаждение иконоборчества, не говоря уж о преследованиях иконопочитателей. Лев V, несмотря на свое высокое происхождение, при своем воцарении столкнулся с довольно похожей ситуацией, причем ему, в отличие от Исавра, в конечном счете не удалось найти из нее удовлетворительного выхода. К 813 г. патриарх Никифор (см. гл. I) сосредоточил в своих руках не только церковную, но и немалую долю светской власти, и за ним также стояла чрезвычайно влиятельная группировка византийской аристократии, враждебная тем семействам, которые представлял Лев. Возобновление иконоборчества, позволявшее нейтрализовать или устранить Никифора и взять Церковь под свой контроль, показалось императору удобным решением (тем более что ностальгия по временам Константина V была еще жива в народе и армии), но сила и упорство православной оппозиции, в рамках которой сплотились представители враждующих аристократических кланов, оказались слишком велики. В конце концов своей политикой репрессий император восстановил против себя даже прежних лояльных приверженцев и был убит в результате заговора в алтаре дворцовой церкви на Рождество 820 г. 208 Игра слов jatria – в византийском греческом означает «заговор», «шайка». Соответственно, слова manteiarchV и daimoniarchV, переведенные здесь «гадателеначальник» и «бесоначальник», имеют тот же конечный элемент, что и «патриарх». Иоанн VII Грамматик, патриарх Константинопольский (837?–843). Его фамильное имя было Морохарзамий или Морокарданий (вероятно, он происходил из армян). Некоторые источники упоминают также прозвище Илила (IlilaV). В 811–813 г. он служил чтецом в константинопольском монастыре Одигон, причем, по словам св. патриарха Фотия (Photii Homiliae, p. |
| Помимо Стефана источник упоминает и о др. великих подвижниках и чудотворцах, живших в И. п., однако утверждает, что в последние десятилетия монашество в целом изменилось и авторитет подвижников падает, но, возможно, в этих словах отразилось типичное для человеческого сознания пессимистичное восприятие современности. В VIII в. в И. п. монахи вели строгий аскетический образ жизни и готовы были умереть за свою веру, о чем свидетельствуют и судьбы нескольких мучеников, происходивших из их среды. При халифе Абд аль-Малике (685-705) мученическую смерть по ложному обвинению принял монах лавры прп. Саввы Михаил. В 789 г. инок лавры Христофор, бывш. мусульманин, перешедший в христианство, был по приказу халифа казнен за вероотступничество. Со 2-й пол. VIII в. христ. общины Сирии и Палестины вступили в полосу кризиса, к-рый характеризовался прекращением храмового строительства, оставлением мн. селений, утратой знаний греч. языка и падением лит. активности, изменениями в социальном укладе и мироощущении людей. Эти кризисные явления были усугублены сначала политической нестабильностью в халифате, а затем гражданской войной сыновей халифа Харуна ар-Рашида в 811-813 гг. Мон-ри И. п. стали объектами нападений и грабежей и пострадали очень сильно. В 796 г. в ходе междоусобной войны араб. племен в Палестине группа мятежных бедуинов захватила лавру прп. Саввы; вымогая у иноков монастырские ценности, бедуины убили 20 монахов ( Савваитские преподобномученики, 20 ). Их мученическая смерть была описана монахом лавры Стефаном Савваитом Младшим; это сочинение стало одной из вершин ближневост. агиографической лит-ры. Тогда же разбойники овладели мон-рем прп. Харитона и разграбили его. В 809 г. смуты в Палестине возобновились, снова были разорены мон-ри преподобных Саввы, Харитона и Евфимия; разбойники сожгли мон-рь прп. Феодосия и убили мн. иноков. В 809 и 813 гг. отмечен массовый исход христ. населения из Палестины в визант. земли; в этом потоке беженцев И. п. покинуло немалое число монахов. |
| Если в царственной чете женщина обладала большими талантами и силой воли, муж, несмотря на свой сан и титулы, становился при ней второстепенной фигурой. Так случилось в последние годы царствования царя Юстина II (он был уже тяжело болен), которого супруга София убедила венчать на царство Тиверия, рассчитывая стать второй женой нового василевса римлян, разведя его с первой. По счастью, эта комбинация не удалась честолюбивой царице. Так было и при Михаиле I Рангаве (811–813), супруга которого царица Прокопия отличалась большим честолюбием и силой характера. Многие решения император принимал под ее давлением. И лишь с большим трудом ему удалось переломить сопротивление супруги, когда 24 июня 813 года царь в силу вынужденных обстоятельств заявил о сложении с себя императорской мантии и принятии монашеского пострига . Как известно, император Алексей III Ангел Комнин (1195–1203) мало занимался общественными делами, отдавая свою энергию пышным мероприятиям и развлекаясь частой сменой золотых одежд. Дошло до того, что его супругаЕвфросинья, которая вполне могла достойно заменить мужа, открыто бранила его за леность и безумную расточительность. Впрочем, вскоре ей действительно пришлось брать управление государством в свои руки. Взору изумленных византийцев предстали невиданные картины: по приказу царицы были изготовлены два одинаковых золотых кресла, на которых она вместе с мужем на равных сидела во время официальных приемов. Нередко послы были вынуждены делать два визита: один – к царице, второй – к царю; и чем дальше, тем чаще императрица отменяла бессмысленные распоряжения супруга и отдавала собственные . Если императрица являла собой личность, она всегда активно участвовала в делах Римского государства. Ирина, венценосная супруга императора святого Иоанна Дуки Ватаца (1222–1254), даже несмотря на тяжелую травму, приведшую ее к длительной болезни, а потом смерти, активно и постоянно соцарствовала супругу. «Оба они прекрасно и достойным образом, – пишет летописец, – управляли царством, всеми мерами заботясь, чтобы в городах процветали правосудие и законность и вывелись корыстолюбие и хищничество. Оба они создали и храмы, отличавшиеся редким изяществом, не жалея издержек на то, чтобы они были и велики, и красивы. Приписав к церквам многие имения и большие ежегодные доходы, они устроили при них обители для монашествующих и аскетов, полные благодати и духовного веселья. Не довольствуясь и этим, они завели больницы, богадельни и много такого, что ясно показывало в них любовь к Богу» . |
| пер. с арабского и комментарий А.Р. Салимовской пер. с арабского и комментарий А.Р. Салимовской Аннотация : В публикации представлен литературный перевод молитвы об аббасидском халифе аль-Мамуне (813–833), приписываемой арабо-православному Харранскому епископу Феодору Абу Курре (ок. 750–ок. 830) и составленной с использованием рифмованной прозы (саджа). Хотя этот текст можно рассматривать как образец молитвы практически за любого правителя, некоторые формулировки свидетельствуют о том, что автор имел в виду именно историческую фигуру аль-Мамуна. Текст интересен как одно из свидетельств о популярности этого халифа у арабо-христианских авторов, пытавшихся создать его позитивный образ в произведениях разных жанров. Одна из арабских рукописей, хранящихся в монастыре святой Екатерины на Синае, Sinai. Arab. 447 (ок. XIII в.), в числе прочего содержит небольшой текст, приписываемый Харранскому епископу Феодору Абу Курре (ок. 750–ок. 830), первому крупному арабо-православному богослову 1 . Произведение занимает листы 128v–131r и представляет собой панегирик в честь знаменитого аббасидского халифа аль-Мамуна (813–833), завершающийся молитвой за него. Текст идентифицировал А. С. Атыйя 2 , а проанализировал и частично издал с английским переводом М. Свансон 3 . Хотя эта короткая молитва может быть адаптированна для любого мусульманского правителя, она очевидна была написана с учетом исторического портрета аль-Мамуна. Ее внимательное прочтение показывает, что, при всей риторической направленность текста, в нем, по всей видимости, нашли отражение некоторые черты исторического образа халифа, такие как: стремление к восстановлению единства халифата после изнурительной гражданской войны, попытка разрешить религиозные противоречия в государстве, открытость к другим религиям 4 . Молитва также свидетельствует о высоком авторитете, которым аль-Мамун поьзовался у христиан. Этот правитель занимает особое место в арабо-христианской литературе, о чем говорят такие памятники, как: диспут Феодора Абу Курры при дворе аль-Мамуна 5 , где последний выступает как инициатор и беспристрастный модератор религиозных дискуссий, «Чудо Богородицы в Атрибе» 6 , где представлена трансформация образа халифа из гонителя в покровителя христиан, и арабская версия жития Феодора Эдесского 7 с трансформацией его образа из мусульманина в христианина и мученика. Из этих источников видно, что находившееся под властью иноверцев христиане пытались создать положительный образ знаменитого мусульманского правителя и это стремление могло принимать разные формы – от мягких в апологетической литературе до более радикальных в агиографической. Перевод 8 |
| Второй период иконоборчества ограничивается 813 и 843 г. В 813 г. вторую волну преследования икон начал император Лев Пятый Армянин. А в 843 г. был совершен чин Торжества Православия, окончательно утвердивший почитание икон. Начало иконоборческого движения. Указ Льва Исавра. Реакция Римского папы Григория Иконоборчество началось с указа Льва Исавра, ограничивавшего иконопочитание. Чиновник императора взял лестницу и попытался сбить рельефное изображение Иисуса Христа с дворцовых ворот. Возмущенный народ опрокинул чиновника и растерзал его до смерти. В ответ начались репрессии. Патриарх Герман, выступивший с протестом, был низложен и сослан. На кафедру возвели беспринципного и честолюбивого Анастасия. О событиях в Константинополе стало известно и в Риме через торговых людей. В 730 г. папа Григорий Второй написал письмо к императору, в котором бесстрашно обличил действия Льва Исавра. «Ты соблазнил весь мир! Как будто ты и не думаешь узреть смерть и дать за это злосчастный ответ. .. .Ты отрекся от святых отцов и учителей наших» 47 . «Ты говоришь, что мы покланяемся камням, стенам и доскам. Это не так, император, как ты говоришь. Иконы служат нам только средством для напоминания; они пробуждают и возносят наш ленивый, неискусный и грубый ум в горний мир… Мы почитаем иконы не как богов» 48 . Из послания видно, что император угрожал расправиться с папой, как это прежде было сделано с папой Мартином. Папа Григорий заявил, что он не боится этих угроз и при опасности оставит Рим и найдет защиту у германцев. В ответ на это послание папы император послал на Запад военный флот. Однако буря уничтожила часть флота, остатки его вынуждены были вернуться назад. Раздраженный император принял решение о переходе Южной Италии в гражданское и церковное подчинение Константинополю. Эти обстоятельства только усугубили конфликт между Востоком и Западом. Иоанн Дамаскин Главным защитником православия, защитником иконопочитания в первый период стал секретарь халифа Дамаска Иоанн Дамаскин, который имел прозвище Мансур («победный»). Святой Иоанн написал «Три слова против порицающих иконы» в защиту икон, где богословски обосновал необходимость иконопочитания. Дамаскин относил иконоборчество к ересям христологического характера. До Боговоплощения изобразить Бога было невозможно, но возможно это после того, как Бог явился во плоти и жил среди людей. В боговоплощении произошло освящение самой материи. Иоанн Дамаскин в полемике с иконоборцами провел различие между служением, которое прилично одному Богу (латрия) и поклонением, которое воздается иконам (проскинисис). Впоследствии Седьмой Вселенский собор утвердит эту терминологию. Константин Копроним и Иконоборческий собор 754 г. |
| Следовательно, и нас, говорит проповедник, если будем поститься, Бог избавит от всякого зла, – β, р. 805 – 809. Другая добродетель, которую должно присоединять к посту, есть молитва. «Обе сии добродетели, говорит Кирилл, живут как бы рядом одна с другою, и весьма спасительно действуют, когда находятся в союзе между собой; отсутствие же одной из них делает другую менее полезной”. Великая сила молитвы к Богу видна из воздевания к небу рук Моисфя во время войны израильтян с амаликитянами ( Исх. 17, 9 ), именно: когда они простираемы были на молитву, дотоле Израиль был непобедим, а когда опускались, возмогал Амалик, – а также из действий Самуила и израильтян (поста, молитвы и всесожжения) в Массифафе (1 Царств. 7, 5, 7 – 10). когда по молитве Самуила выступивших войною иноплеменников поразил гром, так что они, пораженные страхом, обратились в бегство, а Израильтяне одержали победу над своими победителями силою поста и молитвы. – ϒ, р. 809 – 813. Аллегорические толкование упомянутого действия израильтян в Массифафе ( 1Цар. 7, 5, 7 – 10 ; – почерпания воды, проливания её на землю и всесожжения ягненка. «Закон повелел чрез Моисея, говорит проповедник, приносить в жертву волов и посвящать Богу горлиц или голубей ( Лев. 5, 14 ), но нигде не заповедал этого рода жертвоприношения, чтобы проливать воду на землю. Что же сделали древние и с ними пророк, обладавший вожделенным ведением священных и жертвенных велений? Мы утверждаем, отвечает Кирилл, что он, как пророк, имея ум, исполненный Духа Святого, всеконечно знал досточтимую и великую тайну вочеловечения Единородного; и рассуждал притом, что спасти бедствующих может и самый образ истины, написуя как бы на самом себе силу спасения, даруемого Христом”. На этом основании проповедник и рассматривает проливаемую воду, как символ жизни, а землю, как символ плоти: ибо Слово Божие, по естеству своему – жизнь, облеклось земною плотью. «И пришли, говорит проповедник, в чудное и непостижимое единение животворящее Божество и земное человечество. И вот мы видим единого из двух Эммануила, и из пределов Божества не выступавшего для восприятия плоти, и не отринувшего сделаться подобным нам“. Смерть же, претерпенная Эммануилом, для доставления всем жизни, была предуказана Самуилом чрез заклание агнца во образ истинного Бога, как говорит блаженный Иоанн (1, 29). – «Эту-то тайну Бог и Отец повелел пред изобразить и чрез премудрого Моисея”, когда израильтяне находились в тяжелом рабстве у египтян (при чем вкратце излагается избавительная миссия Моисея), – пред изображена в исполнении Моисеем такого повеления Божия ( Исх. 4, 8 – 9 ): «да возмеши от воды речныя, и пролиеши на сухо: и будет вода, юже возмеши от реки, кровию на сусе“. – δ, р. 813 – 816. |
| е. был министром финансов. После того как Никифор в 811 году пал в битве с болгарами, в течение нескольких месяцев того же 811 года правил тяжелораненый в той же войне сын его Ставракий. Но еще до своей смерти он был низложен в пользу куропалата Михаила I, принадлежавшего к греческой фамилии Рангаве и женатого на Прокопии, сестре несчастного Ставракия и дочери Никифора I. Но и Михаил I царствовал недолго (811–813). Он был низложен, особенно ввиду его неудачной борьбы с болгарами, военачальником Львом, по происхождению армянином, который и известен в истории как Лев V Армянин (813–820). В 820 году Лев V был убит, и на престол был возведен один из начальников гвардии Михаил II (820–829), с прозванием «Косноязычный», родом из укрепленного города Амория из малоазиатской провинции Фригии, почему и его династия, давшая трех представителей, называется Аморийской, или Фригийской (820–867). Он был грубым, невежественным провинциалом, проведшим свои молодые годы во Фригии «среди еретиков, евреев и полуэллинизованных фригийцев». 768 Один поздний сирийский источник утверждает даже, что дед Михаила был обращенный еврей. 769 После смерти Михаила II царствовал его сын Феофил (829– 842), женатый на знаменитой восстановительнице православия Феодоре, из малоазиатской провинции Пафлагонии. Последним представителем этой династии является их сын, развратный и бесталанный Михаил III (842–867), вошедший в историю с презрительным прозвищем «Пьяница». Ни об одном византийском императоре не отзывались так плохо в византийской исторической традиции и последующей литературе, как о Михаиле III «Пьянице», «византийском Калигуле». Его невероятное легкомыслие, постоянное пьянство, ужасающее отсутствие благочестия (impiety), отвратительное шутовство и непристойность (scurIIIity) описывались многократно. В последнее время, однако, А. Грегуар предпринял значительные усилия для восстановления репутации Михаила. Он обращал внимание на многие факты времени Михаила и особенно на энергичную и успешную борьбу с восточными арабами. |
| «Был Михаил ко всем снисходителен, только в государственных делах без царя в голове, во всем подчиняясь магистру Феоктисту и другим вельможам» (Феоф., т. II, с. 255]). За свое непродолжительное царствование этот ничтожный государь не только развалил многое из устроенного Никифором I, но и сам внес дополнительную лепту в бедствия страны военными неудачами. Он заносчиво отказался от предложенного Крумом мира, и болгарский хан двинулся на Месемврию. Взяв с помощью построенных перебежавшим византийским инженером осадных машин этот крупный черноморский город, болгары в конце 812 г. подошли к Константинополю, однако были отбиты. В феврале 813 г. Михаилу I удалось вернуть Месемврию, но затем войско стало роптать на командира, который, опьяненный первым успехом, блуждал с армией по Фракии, нимало не смущаясь опасной близостью полчищ Крума. Видя беспечность императора, в самой столице нашлись люди, в отчаянии призывавшие «восстать» из могилы победоносного Константина Копронима и помочь погибающему государству. Тревога ромеев не была напрасной: 22 июня 813 г. Рангаве был разбит Крумом при Адрианополе и бежал в столицу, проклиная своих воинов. Разгромленный врагами и потерявший всякий авторитет среди своих, Михаил Рангаве под давлением придворных сановников отрекся от престола в пользу стратига Анатолика, Льва Армянина. Низложенный василевс постригся в монахи и умер в 844 г., пережив трех своих преемников 67 . Лев V Армянин (? – 820, имп. с 813) Лев, стратиг Анатолика и опытный военачальник, был провозглашен императором 11 июля 813 г. Спустя шесть дней столицу сжало кольцо болгарской осады. Христиане в ужасе наблюдали с городских укреплений сцены варварских мистерий, приношения в жертву языческим богам людей и животных. Полчища болгар хозяйничали у стен, но овладеть Константинополем со своей примитивной осадной техникой (да и ту строил ромей- перебежчик) они не могли, поэтому, когда император предложил Круму встретиться для мирных переговоров, хан согласился. По пути к месту встречи ромеи устроили засаду, надеясь без труда убить безоружного хана. Когда тот подъехал к делегации византийцев, на него по сигналу одного из стратигов бросились солдаты. Крум был ранен, но быстрый конь спас его. Рассвирепев от такого коварства, хан повел свои орды на Адрианополь, взял город и сжег. |
|
|
