| Константинопольский Собор 394 г., в деяниях которого участвовали архиепископы Константинопольский Нектарий, Александрийский Феофил и Антиохийский Флавиан и еще 17 архиереев, издал постановление о том, что для низложения епископа недостаточно суда двух или трех епископов, а требуется приговор собора многих или всех епископов области. Это постановление вошло в канонический корпус. С именем Патриарха Фотия связано три Константинопольских Собора IX века: 861, 869 и 879 гг. Первый из них, Двукратный, состоявшийся в храме св. Апостолов в присутствии императора Михаила III, папских легатов и 318 епископов, утвердил избрание Фотия на Патриаршую кафедру и низложение св. Игнатия. Собор 869 г. по настоянию папы отменил постановление предыдущего Собора и объявил о низложении св. Фотия и восстановлении на столичной кафедре Игнатия. Константинопольский Собор 879 г. был созван в храме св. Софии. Он проходил под председательством восстановленного в Патриаршем достоинстве св. Фотия уже после кончины св. Игнатия. В Соборе участвовало 383 Отца Восточной и Западной Церкви. Собор восстановил прерванное общение между Восточной и Западной Церквами. Каждый из этих Соборов издавал каноны. Католическая Церковь признает Собор 869 г. за VIII Вселенский. Напротив, Православная Церковь придает каноническое значение лишь правилам Двукратного Собора и Собора в храме св. Софии, отвергая собор 869 г. Некоторые же православные богословы и церковные историки, в частности архиепископ Брюссельский Василий (Кривошеин), приравнивает Константинопольский Собор 879 г. к Вселенским Соборам. Двукратный Собор издал 17, а Собор в храме св. Софии - 3 правила. Правила Святых Отцов. Помимо канонов Святых Отцов доникейской эпохи, в канонический свод вошли правила еще 9 Отцов, упомянутых во 2-м правиле Трулльского Собора: свв. Афанасия Великого, Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Амфилохия Иконийского, Кирилла Александрийского, Геннадия Константинопольского, а также Тимофея и Феофила Александрийских и Каноническое послание св. Тарасия Константинопольского, жившего уже после Трулльского Собора. |
| Обращает внимание царившая в Константинополе атмосфера недоверия к такому «собору» и небольшое количество его участников (на первых 8 заседаниях число их не превышало 40; когда после 3-месячного перерыва, прошедшего между 8-м и 9-м заседаниями, работы собора возобновились, участников стало больше, но все же максимальное число их было в 3 раза меньше, чем на соборах 861 и 879 годов). Об отношении восточной стороны к собору красноречиво свидетельствует скандальная история похищения у легатов после 8-го заседания полученных ими с таким трудом «формул удовлетворения». Только после решительных протестов легатов император вернул им их с нескрываемым раздражением. На этом соборе Фотий был «осужден» без суда на 8-м заседании. Константинопольский Свято-Софийский собор 879 года Фактом величайшего значения в истории борьбы православия с нарождающимся римским католицизмом был собор 879 года, многими православными канонистами рассматривающийся как Вселенский. Собору этому предшествовали до крайности обострившиеся взаимоотношения между Римским престолом и патриархом Игнатием, вновь вступившим на Константинопольский престол после государственного переворота в 867 году и устранения Фотия от управления Церковью. Конфликт между патриархом Игнатием и папой Адрианом II из-за церковной юрисдикции на Балканах начался сразу после собора 869–870 годов. Папа стал грозить Игнатию крайними мерами, но не успел привести своих угроз в исполнение, так как в 872 году умер. Преемник его папа Иоанн VIII (872–882) нам известен своим миролюбивым отношением к Востоку, но и при нем, как это ни странно, во взаимоотношениях между Римским престолом и патриархом Игнатием не произошло никаких улучшений. Дело клонилось к новому разрыву. Считаясь с этой возможностью, в 877 году папа направляет в Константинополь своих легатов, епископов Павла и Евгения, чтобы предпринять последнюю попытку воздействия на Игнатия. Когда легаты были в пути, в Рим приходит известие о смерти Игнатия и о возвращении на патриарший престол Фотия, того самого Фотия, который около десяти лет тому назад был объявлен лишенным сана и анафематствован Николаем I, а потом Адрианом II и их соборами и который, в свою очередь, анафематствовал вместе с собором 867 года папу Николая. Это известие, по-видимому, было встречено папой Иоанном с полным удовлетворением. В Риме у Фотия были не только противники, но и друзья. Тотчас же вдогонку за двумя легатами папой был направлен кардинал Петр с особым communitorium – наказом относительно нового положения дел и вступления в общение с Фотием. Папа направил дружественные письма самому Фотию, василевсу, восточным патриархам и увещание тем, кто еще продолжал упорствовать в непризнании Фотия патриархом. |
| С именем Патриарха Фотия связано три Константинопольских Собора IX века: 861, 869 и 879 годов. Первый из них, Двукратный, состоявшийся в храме Святых Апостолов в присутствии императора Михаила III, папских легатов и 318-ти епископов, утвердил избрание Фотия на патриаршую кафедру и низложение святого Игнатия. Собор 869 года, по настоянию папы, отменил постановление предыдущего Собора и объявил о низложении святого Фотия и восстановлении на столичной кафедре Игнатия. Константинопольский Собор 879 года был созван в храме Святой Софии. Он проходил под председательством восстановленного в патриаршем достоинстве святого Фотия уже после кончины святого Игнатия. В Соборе участвовали 383 отца Восточной и Западной церкви. Собор восстановил прерванное общение между Восточной и Западной Церквями. Каждый из этих Соборов издавал каноны. Католическая Церковь признаёт собор 869 года за VIII Вселенский. Напротив, Православная Церковь придаёт каноническое значение лишь правилам Двукратного Собора и Собора в храме Святой Софии, отвергая Собор 869 года. Некоторые же православные богословы и церковные историки, в частности, архиепископ Брюссельский Василий (Кривошенин), приравнивают Константинопольский Собор 879 года по его значению для Церкви ко Вселенским соборам 90 . Двукратный Собор издал 17, а Собор в храме Святой Софии – 3 правила. 6.8. Правила святых отцов Помимо канонов святых отцов доникейской эпохи, в канонический свод вошли правила ещё девяти отцов, упомянутых во 2-м правиле Трулльского Собора: святых Афанасия Великого , Василия Великого , Григория Богослова , Григория Нисского , Амфилохия Иконийского , Кирилла Александрийского , Геннадия Константинопольского , а также Тимофея и Феофила Александрийских и Каноническое послание святого Тарасия Константинопольского , жившего уже после Трулльского Собора. Святой Афанасий Великий († 372 г.), борец за Никейскую веру, названный отцом Православия, автор целого ряда догматических, апологетических и полемических творений. В канонический свод вошли три его послания: к Аммуну-монаху о невольно осквернившихся (356 г.), к епископу Руфиану о присоединении к Церкви отпавших ранее в ереси (370 г.) и «Послание о праздниках» (367 г.), в котором даётся перечень священных книг. |
| 172 В житии сказано просто советник. Но само собой понятно, что советник этот был княжеским советником, т.е. членом княжеского совета, княжеской думы. 175 Как нелегко было это – можно заключить из того, что перед кончиной Мефодия между ближайшими учениками его знающим латинский язык оказался один Горазд. 176 Вероятно, этот пресвитер Иоанн, как пресвитер латинский, не был и сам чужд тем наговорам против Мефодия, плодом которых были колебания Святополка относительно чистоты веры последнего. 177 О Семизисне, как спутнике Мефодия, говорится в приводимом ниже послании папы к Святополку. Там же говорится и о присланном Святополком для рукоположения в епископы Вихинге, без упоминания, впрочем, о том, когда прибыл Вихинг: теперь ли вместе с Мефодием и Семизисном или прежде – с пресвитером Иоанном. Первое – вероятнее, по ходу речи в послании. Конец 879 года, как время прибытия Мефодия, определяется датой послания 879 год. Послание это, вызывавшее Мефодия в Рим, датировано от июня 879 года. Посчитав время на доставку его в Моравию, затем на сборы Мефодия в Рим, хотя и немедленные, затем на самый путь его в Рим, подойдем к концу 879 года, но едва ли далее ноября или даже октября, ибо папа требовал скорейшего прибытия Мефодия. 178 А Constantino quodam Philosopho repertos. Это quodam понимают различно. Одни переводят его в смысле некиим, некоторым, каким-то, и видят здесь намеренно неуважительное отношение папы к Константину, намеренное игнорирование славного имени его, будто бы мало известного папе. Другие (например, Голубинский) находят, что в средневековой латыни quidam употреблялось в смысле не только кто-то, неизвестный, но и в противоположном смысле – такой-то, известный. У третьих quodam есть наречие и означает некогда, как переводит Бильбасов. По месту, где стоит здесь quodam, оно едва ли может быть наречием. Но как ни переводить quodam, едва ли следует видеть в нем намеренно-неуважительное или уклончивое отношение Uoahha VIII к памяти Константина, которого он вероятно знал лично во время Адриана, как скажем далее. |
| Несмотря на посланные епископам Галлии и Германии приглашения, на Собор, открывшийся 11 авг. 878 г. в г. Труа, не прибыли восточнофранк. правители и епископы, поэтому на заседаниях обсуждались в основном проблемы Церкви в Западнофранкском королевстве. По инициативе папы Собор подтвердил отлучения от Церкви герц. Ламберта Сполетского, а также еп. Формоза и всех лиц, замешанных в деле бывш. главы папской канцелярии Григория. В это время опальный епископ явился в королевство зап. франков и был доставлен к папе. По сведениям автора X в. Авксилия, папа потребовал у Формоза письменного обещания никогда не возвращаться в Рим и не претендовать на кафедру Порто. В сент. 878 г. И. короновал Людовика Заику королем зап. франков. Людовик не претендовал на имп. титул, опасаясь недовольства знати в своем королевстве. И. добился от Людовика Заики, чтобы тот назначил Бозона защитником Папского престола. В послании кор. Карлу Толстому И. потребовал отказаться от притязаний на имп. титул и сообщил о своем усыновлении Бозона. В нояб. 878 г. папа и Бозон прибыли в Италию, где 24 нояб. И. призвал епископов Сев. Италии явиться в Павию, вероятно намереваясь представить им Бозона, однако никто из епископов не приехал. В нач. 879 г., сообщая герцогу о разорении Италии сарацинами, И. просил его обеспечить защиту Рима, но герцог, ознакомившись с положением в Сев. Италии, понял, что папский авторитет не гарантирует ему поддержки итал. знати, и остался в Провансе. После смерти кор. Людовика Заики (10 апр. 879) Бозон при поддержке местного епископата объявил себя королем Прованса и Н. Бургундии (впосл. королевство Арелат), узурпировав власть на юге королевства зап. франков. На Соборе в Мантайле близ Вьенны архиепископы Ростагн Арльский и Оттрам Вьеннский (с мая 878 - папский викарий в Галлии) совершили помазание Бозона (15 окт. 879). И. осудил действия Бозона, однако не подверг санкциям епископов, участвовавших в коронации. После возвращения в Рим папа обнаружил, что ситуация в городе и в Юж. Италии обострилась. В 879 г. скончался Капуанский гр. и еп. Ландульф I, за владения к-рого началась борьба между его 4 племянниками, обратившимися за поддержкой как к соседним правителям и византийцам, так и к сарацинам. Несмотря на завещание еп. Ландульфа, обещавшего Капуанскую кафедру и графский титул племяннику по имени Ландульф, И. принял решение в пользу др. его племянника - Ланделульфа, совершил его рукоположение и признал за ним титул графа. Историк Эрхемперт, ставший свидетелем распри, осудил поступок папы как неразумный ( Erchempertus. Historia. 44). В Неаполе консул и еп. Афанасий заключил соглашение с сарацинами и предоставил им земли в своих владениях, откуда они совершали набеги на окрестности Рима, герц-ва Беневенто и Сполето, Сардинию и Корсику. Др. лагерь был основан ими к северу от Беневенто, в горной местности Сепино. В 881 г. сарацины разбили лагерь на р. Гарильяно, что позволило им контролировать Аппиевую дорогу, связывавшую Рим с Юж. Италией. |
| е. речей и бесед, имевших место на соборе 879 года, считается не подлинной), обратим внимание на то, что в одном, несомненно, подлинном письме папы Иоанна (Hergenrother. Op. cit. T. II. S. 389) этот прямо призывает Константинопольскую Церковь не стесняться деяниями собора 869 года (Mansi. Т. XVII. Р. 153. Ср. Hefele. Bd. IV. S. 445). Труднее доказать неповрежденность греческой редакции писем, по сравнению с латинской, по вопросу об условиях, на которых Фотий признается со стороны папы патриархом:в латинском тексте говорится, что Фотий должен сознаться в своей виновности и просить в этом прощения на соборе, а в греческом тексте ничего такого нет. Очень возможно, что в этом пункте (а может быть, и в некоторых других) греческий текст писем не совсем точно передает латинский текст. Но это не может бросать тени на Фотия. Ибо, во-первых, дело не беспримерное, что папские послания предлагались для чтения на восточных соборах не в полном виде (Восток позволял себе критически относиться к воззрениям и требованиям папы). Так поступлено было на VII Вселенском соборе и на так называемом VIII. Вселенском соборе или соборе 869 года (см.: Hergenrother. Op. cit. Bd. II. S. 534); во-вторых, изменения в папских письмах, предложенных для чтения на соборе 879 года, могли произойти не иначе как по предварительному соглашению с папскими уполномоченными (легатами), причем, конечно, указаны были им убедительные причины, побуждавшие к этому поступку (а что действительно изменения, о которых у нас речь, произошли с согласия папских легатов, видно из того, что они без протеста подписались под актами собора 879 года, где помещены папские письма в том именно виде, в каком они представляются не согласными с латинским текстом их). Кроме папских писем, Гергенрётер подозревает в намеренной переделке и письма восточных патриархов, читанные на соборе 879 года (Bd. II. S. 416 и далее). Не пускаясь в подробное рассмотрение этого возражения, заметим одно: Гергенрётер сам себе противоречит, когда, в то же время, допускает, что восточные патриархи стали вполне послушными орудиями византийской императорской воли: императоры же могли заставить их согласиться на любую меру по делам церковным (Ibid. |
| В нач. 878 г. имп. Василий I отправил И. послание с просьбой прислать в К-поль легатов для уврачевания раскола, однако не упомянул о кончине свт. Игнатия, поэтому папские послания, переданные в апр. 878 г. в К-поль с легатами еп. Анконы Павлом и еп. Остии Евгением, были адресованы покойному Игнатию. По свидетельству митр. Стилиана, свт. Фотий потребовал от папских легатов немедленно признать его законным патриархом К-польским, однако легаты лишь пообещали известить об этом папу Римского. Фотий направил в Рим своего представителя Феодора Сантаварина (об этом посольстве известно преимущественно из сочинений противников Фотия - Никиты Пафлагонянина и Стилиана Неокесарийского). В послании папе свт. Фотий утверждал, что был возвращен на кафедру против своей воли по распоряжению императора. В переданном И. обращении визант. императора и митрополитов указывалось, что восстановление свт. Фотия является единственным средством для прекращения церковного раскола. Визант. послы прибыли в Рим в мае 879 г. Папа отложил окончательное решение по этому вопросу до Собора в Риме (авг. 879). На Соборе присутствовали 17 епископов и 7 кардиналов-пресвитеров и кардиналов-диаконов. Была составлена инструкция (commonitorium) для находившихся в К-поле легатов Петра Анконского и Евгения Остийского (греческий перевод послания сохр. в деяниях К-польского Собора (нояб. 879), однако при сравнении с фрагментами лат. текста в регестах из монтекассинской рукописи очевидно, что документ был существенно отредактирован сторонниками Фотия - Dvorn í k. 1948. P. 181-187). Легатам предписывалось явиться к императору и вручить ему послание, объяснив, что в нем содержатся все необходимые указания, как действовать дальше. После этого надлежало посетить Фотия, передать папское послание, обращаясь к нему как к законному патриарху и собрату папы Римского. Согласно инструкции, легаты должны были потребовать созвать Собор под председательством патриарха, легатов и представителей вост. патриарших кафедр, и лишь получив согласие участников Собора на восстановление Фотия, легаты могли публично объявить, что Папский престол также признает его законным патриархом. Заявив о признании Фотия, легаты должны были аннулировать решения Соборов, осудивших его, и представить подписи участников Собора в Риме (авг. 879), согласившихся на восстановление патриарха на кафедре. В инструкции подчеркивалось, что легатам следует вести себя твердо и уверенно, не дать византийцам обмануть себя. В док-те упоминалось и о предъявленном Фотию требовании не вмешиваться в дела Церкви в Болгарии, однако в подвергшейся цензуре греч. версии посланий об этом не сказано. |
| Понятное дело, как же и неприятен должен быть этот памятник для той части христианского мира, которая не приняла собора 879 – 880 гг.! И удивительным в настоящем случае представляется еще то, как эта часть христианского мира, в продолжении многих веков преобладавшая и заправлявшая в важнейших делах науки и истории, попустила уцелеть этому памятнику до настоящего времени? Кажется, всего скорее нужно было бы ожидать, что и этот памятник (т.е. акты собора 879 – 880 гг.) подвергнется той же участи, какой, мы видели, подверглась большая часть важных исторических документов, благоприятных для патриарха Фотия и неблагоприятных для его противников, – как акты соборов 861 и 807 гг.; письма, писанные в пользу Фотия византийскими императорами, восточными патриархами и т. д. Но к счастью, в истории и самым предусмотрительнейшим и искусным людям не всегда удается сделать то, чего бы они желали. Списки соборных актов 879 – 880 гг. во множестве экземпляров распространились по разным странам христианского мира, и противникам Фотия – папистам после 880 г. уже ни однажды не приходилось в Константинополе, и вообще на Востоке, распоряжаться так, как они распоряжались в 869 г.; неприятные для папства соборные акты остались во многих старых архивах и библиотеках. Ученые, ревнители папства пытались другими способами затмить в истории память этого собора. Пытались, сколько возможно, не выпускать этих актов из старых архивов и библиотек – не опубликовывать их. Пытались заподозривать самое существование собора, пускали в ход мнение, что этот собор всецело был измышлен самим Фотием, или, если он и происходил на самом деле, то не так, как это представляется в актах, которые будто бы во всем составе своем сочинены Фотием. Пытались в особенности заподозривать те заседания собора, на которых состоялось подтверждение неприкосновенности древнего символа веры , и таким образом косвенно отвергнуто было западное Filioqne. Затем, когда памятник этот был уже обнародован, и стало невозможно поддерживать такие крайние мнения о нем, стали нападать на отдельный частности, заподозривать подлинность некоторых документов, входящих в состав памятника, заподозривать подписи, находящиеся под ним, указывать на разности редакции в различных списках, нападать на панегирический тон соборных актов по отношению к Фотию и т. д. Но все эти предубеждения мало-по-малу рассеиваются, и новым даже и католическим ученым, чем более внимательно они всматриваются в указанный памятник, тем более приходится отказываться от прежних крайних мнений, и приходить к признанию значения собора 879 – 880 гг. и важности его актов для разъяснения истории Фотия. |
| 189 Выражаются, что папа на соборе 879–880 годов, потерпел самое решительное поражение и сверх того самым постыдным образом одурачен (Курц, цитируемый у Лебедева в статье Римские папы в их отношении к церкви Византийской в IX, X и XI веках, чтения в Обществе Любителей духовного просвещения, декабрь, 1871 года). Последнее выражение слишком резко. Но что в вопросе о Болгарии сознательно допущен дипломатический маневр обещаний, обнадеживаний с уверенностью в несбыточности их, – это, кажется, верно. 190 Выражаясь позволил, папа хотел придать силу обязательности неопределенному обещанию императора. 191 В издании Миня письма 96 и 97. Между прочим, это выражение папы о легатах служит опорою для известного толка западных писателей о подкупе Фотием папских легатов. Этот и другие толки их о соборе довольно разобраны в цитированных выше сочинениях Лавровского и Лебедева. 192 Сообщая эту утешительную весть Карлу, папа так, однако же, изображает свое положение: «Но и теперь нас самих эти измаильтяне и свои соотечественники теснят и преследуют, так что нам нельзя выйти за стены города, нельзя и тем, которые могли бы работать своими руками для пропитания или исполнять свои христианские обязанности». В другом письме, писанном в 881 году, но выражающем и настоящее и прежнее положение папы, он выражается: «Ежедневно наши бедствия не уменьшаются, но растут и ширятся более и более. Настали для нас такие скорби, стоны и печаль бесконечная, что увы! лучше кажется умереть, чем переносить все это!» Как велико было давление сарацин на Италию, показывает пример неаполитанского епископа Афанасия, который заключил постыдный союз с ними, причинивший, по словам папы, много бедствий христианам. Папа не один раз увещевал его, грозил ему отлучением, если не порвет союза с сарацинами, но безуспешно. Там же, Письма 299, 300, 301, 318, 320, 321. 195 Apud Migne, Patr. Lat. T. 123 p. 869–870. С довольной вероятностью можно предположить, что ближайшие к Риму епископы, участвовавшие в августовском синоде 879 года, сошлись сюда и потому, что потеснены были Ламбертом сполетским, захватывавшим папскую область, державшим в осаде и Рим, что сюда пригнал некоторых из них и страх перед сарацинами. А сошедшись в Рим, они не легко могли выйти из него: папа в письме к императору Карлу Толстому от 880 года жаловался, как мы видели, что за стены осажденного Рима нельзя выйти даже тем, которым это нужно по христианским обязанностям их. Таким образом, бывши в Риме в августе 879 года, они оставались здесь и в 880 году. |
| Hergenröther. П, 534); во-вторых, изменения в папских письмах, предложенных для чтения на соборе 879 года, могли произойти не иначе, как по предварительном соглашении с папскими уполномоченными (легатами), при чем, конечно, указаны были им убедительные причины, побуждавшие к этому поступку (а что действительно изменения, о которых у нас речь, произошли с согласия папских легатов, видно из того, что они без протеста подписались под актами собора 879 года, где помещены папские письма в том именно виде, в каком они представляются несогласными с латинским текстом их). Кроме папских писем Гергенретер подозревает в намеренной переделке и письма восточных патриархов, читанные на соборе 879 года (В. П, 416 и дал.). Но не пускаясь в подробное рассмотрение этого возражения, заметим одно: Гергенретер сам себе противоречит, когда в тоже время допускает, что восточные патриархи стали вполне послушными орудиями византийской императорской воли: императоры-де могли заставить их согласиться на любую меру по делам церковным (Ibid. 446). Если так, если Византия могла испросить или вытребовать у восточных патриархов документ какого угодно содержания, то что побуждало заправителей собора 879 года прибегать к фальсификации писем восточных патриархов по делу Фотия? Наконец Гергенретер (П, 532) и Гефеле (IV, 449) с уверенностью утверждают, что и самые акты собора 879 года, т.е. запись всего происходившего и сказанного на этом соборе, не избежали коварной руки Фотия, который будто бы многое здесь переделал по своему вкусу, будучи редактором этих актов. Что сказать по этому поводу? Читающий акты данного собора не может не замечать, что какая-то посторонняя рука прошлась по актам и привела целое в гармонический вид. И без сомнения такою рукою нужно признать руку именно Фотия. Но следует сказать, что редактор видимо заботился о том, чтобы упорядочить мысли ораторов, исправить стиль, но едва ли покушался на то, чтобы извращать самое содержание соборных деяний. Если бы Фотий принял на себя этот труд пли, точнее, позволил себе такой произвол, то конечно он непременно вычеркнул бы многое из того, что, однако читаем и теперь в этих актах. |
|
|
