| В марте 879 г. папа вновь обратился к епископам Сев. Италии с призывом собраться в Риме, чтобы решить вопрос об избрании короля. Прелаты во главе с Миланским архиеп. Анспертом, сторонником Карломана и Ламберта, отказались от участия в Соборе. В апр. того же года И. начал переговоры с кор. Алеманнии Карлом Толстым, предложив ему прибыть в Рим или направить посольство для обсуждения ситуации в Италии. Король медлил с ответом, поэтому И. при посредстве Пармского еп. Вибода обратился с такими же предложениями к его братьям. Тяжелобольной Карломан отказался от притязаний на итал. престол, кор. Франконии Людовик Младший полагал, что не сможет осуществлять контроль над Италией, к-рая была отделена от его владений королевствами Карломана и Карла Толстого. После отказа Карломана Карл Толстый вступил в Италию (окт. 879). Встретившись в Равенне с папой, епископами и представителями знати, он провозгласил себя королем Италии и принял от собравшихся, за исключением И., присягу на верность. Папа и Карл Толстый обсудили возможность проведения имп. коронации, к-рая могла не состояться из-за требования папы немедленно принять меры по защите Патримония св. Петра. Будучи не в состоянии предоставить реальную помощь, король медлил с подтверждением привилегий Римской Церкви. В нач. 880 г. папа отправил Карлу Толстому послание с призывом защитить Папский престол, однако король уже покинул Италию, намереваясь напасть на владения Бозона. Неожиданная помощь пришла от Византии. В 880 г. византийский флот одержал крупную победу над арабами в морской битве близ Неаполя. По приказу византийского имп. Василия I Македонянина корабли бросили якорь в гавани Порто, взяв под защиту Рим. В послании от 13 авг. 880 г. И. благодарил императора за помощь Папскому престолу. Не оставляя надежд получить имп. титул, Карл Толстый был вынужден принять условия И. и прибыл в Рим. Его имп. коронация оказалась столь незаметным событием, что в источниках даже не сохранилось ее точной даты (вероятно, февр. 881). Однако, приняв имп. корону, Карл не оказал папе никакой помощи. В 879, 881 и 882 гг. И. совершил поездки в Капую, чтобы прекратить междоусобные распри. После кончины герц. Ламберта его преемником в Сполето стал брат Гвидон (Видон), также враждебно относившийся к папе. В послании имп. Карлу, написанному за месяц до смерти, И. выражал надежду, что он прибудет в Италию, дабы оказать давление на Гвидона. В апр. 881 г. папа потребовал от Афанасия Неаполитанского изгнать сарацин из своих владений и, не достигнув желаемого, объявил о его отлучении. Незадолго до смерти И. Афанасий все же расторг соглашения с арабами, перебил остававшихся в Неаполе сарацин, захватил и передал папе их предводителей, после чего достиг примирения с И. и снятия отлучения. |
| Дело в том, что Собор примирения 879–880 гг., заочное участие в котором принял и папа Иоанн VIII, запретил на предпоследней сессии внесение каких бы то ни было изменений в Символ веры . В свою очередь, в этом запрете отцы Собора следовали Окружному посланию Фотия 867 г. «Вслед за Фотием, который высказал свою позицию в 867 г., – пишет П. Гемайнхардт, – был установлен текст Символа веры в его неповрежденном состоянии. Эта целостность текста стала обладать решающим значением для не прекращавшегося спора о Филиокве» 140 . Вышеперечисленные авторы, как и другие православные полемисты, четко следуют этому правилу. Здесь очень важно подчеркнуть следующее обстоятельство. Сами акты Собора 879–880 гг., считавшиеся до того утерянными, отыскал не кто-нибудь, а св. Нил Кавасила – в процессе написания своего важнейшего трактата «Об исхождении Св. Духа» 141 , изданного иером. Ф. Кисласом 142 . Опираясь на датировку этого трактата, М. Фанелли предлагает датировать 44-ю гомилию св. Каллиста 1359–1361/1362 гг. 143 Это значит, что и через 20 лет после антилатинской полемики Варлаама, Григоры и Властаря соответствующая тема продолжала волновать умы византийских церковных интеллектуалов. «Соответственно, – продолжает немецкий ученый, – главная задача более позднего полемического богословия латинян состояла в обосновании законности прибавки Филиокве к Символу – что осуществлялось после XII в. через ссылку на роль папы как верховного наставника...» 144 . А вот различия в пневматологии на Соборе 879–880 гг. роли не играли 145 . Зато они стали играть ее впоследствии. Мы можем заключить, что для представителей православной традиции была характерна, с одной стороны, более высокая филологическая культура и бóльшая глубина церковно-исторической памяти. Историзм мышления закономерным образом сочетался в их случае с догматической точностью и приверженностью исходным православным принципам и нормам. 2. Принцип «экклесиологического Филиокве», его актуализация в переписке Иннокентия III и Иоанна Х Каматира и критика у византийских богословов и полемистов XIII–XIV вв. |
| Патриарх Фотий, но и его начинанию в деле восстановления и распространения церковного искусства было создано серьезное препятствие, так как вместе с ним запрещению подпали и люди, собранные им для этого дела. Для них была пресечена возможность его продолжать, так как значение иконы таково, что писать ее не могут лица, лишенные права учить в Церкви, то есть состоящие под анафемой . Завершительным моментом борьбы святителя Фотия против иконоборчества было признание Второго Никейского Собора Седьмым Вселенским (на соборе 879/880 года). Несмотря на то, что это признание уже имело место на Соборах 867 и 869/870 гг., Римская Церковь продолжала признавать только шесть Вселенских Соборов . Однако на Соборе 879/880 года, по настоянию святителя Фотия, папские легаты безоговорочно присоединились к этому признанию и пригрозили анафемой всем, кто не признает этот Собор Седьмым Вселенским . Как говорит аббат Ф. Дворник, именно св. Фотий привел Римскую Церковь к единству с Православной на этом Соборе . Нельзя не отметить, что основной темой исповедничества св. Патриарха Фотия была его борьба с искажением, вытекавшим из вставки в Никейско-Константинопольский Символ веры «Филиокве», которая, как известно, в это время была введена во многих местах на Западе. Латинские миссионеры настаивали на ней и в новообращенной Болгарии. Одним из догматических вопросов, поставленных на Соборе 879/880 года, была именно эта вставка (ей был уже посвящен Собор, созванный святителем Фотием в 867 году). Собор провозгласил неизменность Никейского Символа веры без «Филиокве»: «Если кто, придя в такую крайность безумия, дерзнет излагать другой символ [...] или сделает прибавку или убавку в Символе, преданном нам Отцами святого Вселенского Никейского Собора [...], анафема да будет». Папские легаты не сделали никаких возражений против этого постановления Собора и подписали его вместе со всеми . В плане борьбы с иконоборчеством признание Второго Никейского Собора Седьмым Вселенским было не только формальным актом большой важности. |
| Собор 879–880 годов исполнен значения для Византийской Церкви. Он положил конец тому смутному и тяжкому положению вещей, какое началось со времен собора 869 года и которое продолжалось до вторичного патриаршествования Фотия и отчасти до времени рассмотренного нами собора. Лучшие представители византийской иерархии очутились было не у дел, – они отстранены были от управления Церковью. Восшествие Фотия снова на Константинопольскую кафедру открыло путь для его приверженцев к занятию ими прежних епископских кафедр; но этого было мало для фотиан. Им нужно было, чтобы воочию и торжественно открылось, что они страдали неповинно, что церковные интересы, которым они служили, дело не осуждения достойное, а полной похвалы. Это и сделано было собором 879–880 гг. В этом фотиане нашли для себя то нравственное удовлетворение, в котором естественно нуждается угнетаемая невинность. С другой стороны, всем, кто был сколько-нибудь проницателен, было ясно, что виной смут – папы с их притязаниями вмешиваться в дела чуждых им Церквей из своекорыстных расчетов. Поэтому необходимо было заставить самого папу раскаяться в своем образе действования, взять назад все то, что сделано раньше Римской Церковью во вред Византийской Церкви, и при этом дать знать папам, что их власть вовсе не так велика и обширна, их авторитет не столь непререкаем, как привыкли думать на Западе. К этой цели и стремился изучаемый нами собор – и достиг ее. Папа Иоанн, в лице легатов, признал уничтоженным то, что наиболее могло смущать Византийскую Церковь , т. е. направленные против Фотия и его приверженцев распоряжения прежних пап. Самому папскому авторитету, поскольку он выражался в формах антиканонических, нанесен был в одно и то же время и тяжкий, и ловкий удар на соборе 879–880 гг. Существенные стороны деятельности этого собора клонились к тому, чтобы доказать, что папа такой же патриарх, как и все прочие патриархи, и что его первенство между патриархами не дает ему права по своему произволу править всей Церковью. 202 Вот главные черты, в которых выражается значение собора. Церковный болгарский вопрос, который так интересовал пап ради материальных выгод, не был решен на соборе с ясностью: всякое определенное его решение повело бы лишь к новым спорам; но тем не менее на этом именно соборе указанный вопрос получил, так сказать, негласную развязку, после которой Болгария навсегда осталась при греческих христианских обрядах и под духовным руководством Восточной Церкви, с устранением латинских влияний. |
| Очень вероятно, что об обстоятельствах всего дела Мефодия Бранимир и Феодосий узнали не только от Иоанна венецианского, но и самого Мефодия. Если для Иоанна венецианского путь из Моравии в Италию и Рим лежал через Хорватию, где он и останавливался в стольном городе ее Нине, то такой же путь был в Рим и для Мефодия. А если так, то он был здесь и во время своего путешествия в Рим в ноябре или октябре 879 года, был и на обратном пути из Рима в Моравию после половины июня 880 года. В первый раз он волей-неволей должен был сдерживаться говорить перед Бранимиром и Феодосием о славянском богослужении, ибо ему предстояло еще судиться и отвечать за него в Риме. Но и эту сдержанность следует понимать ограниченно, – и уже потому, что Мефодий шел с твердою мыслью – отстоять славянское богослужение. Зато гораздо смелее мог говорить о нем на обратном пути после того, как под влиянием его рассуждений и убеждений сам папа и римская курия склонились к новому признанию законности и дозволенности славянского богослужения. Весьма возможно, что Феодосий, ходивший в Рим для поставления в конце 879 или начале 880 года, видывался с Мефодием в самом Риме, был свидетелем поворота и самого папы, и римской курии в пользу Мефодия и его славянского богослужения. То, что он видел в Риме, передал он и Бранимиру, узнавшему об этом и от Мефодия на обратном пути его из Рима. Если все это очень вероятно, потому что вполне естественно и сообразно с обстоятельствами, то и молчание о славянском богослужении в письмах папы к Бранимиру и Феодосию получает свое объяснение. В первых письмах, писанных в июне 879 года, не было и повода говорить и нем. В последнем письме, писанном к концу 880 года, во время вторичного пребывания в Риме хорватского епископа Феодосия, когда вопрос о славянском богослужении был уже решен в благоприятном смысле для Моравии, позволительно предполагать намеренное уклонение со стороны папы от вопроса о славянском богослужении для Хорватии. 214 Этим письмом папа, как уже знаем, требовал, чтобы Бранимир прислал способных послов, которые бы, в качестве представителей от всей Хорватии, посоветовались с римской кафедрой относительно того, о чем писал папе Бранимир, и о чем лично заявлял находившийся тогда в Риме Феодосий. |
| Всеересь папства, а также искажение Символа веры догматом Filioque и примата папы были осуждены считающимся VIII-ым Вселенским Собором в 879 – 880 гг. 1) То, что Собор 879–880 гг. – Вселенский, доказывает: Этот Собор, как говорит Хрисостом Пападопулос, « имеет не только внешние, но и все внутренние признаки Вселенского Собора " 375 . Он был созван патриархом Фотием и императором Василием I. На соборе присутствовали 383 Отца с Востока и Запада. Католический богослов Hergenrother говорит : «Этот Собор внешне имеет все черты Вселенского Собора. Без сомнения, его считали VIII-ым Вселенским Собором Феодор Вальсамон, Нил Фессалоникийский, Нил Родосский, Симеон Фессалоникийский , Марк Эфесский , Геннадий Схоларий , Досифей Иерусалимский, Константин Иконом и другие... » 376 . Собор созывался как Вселенский. В документах он называется «святой и Вселенский этот Собор ... " 377 . На нем были представители папы Uoahha VIII -ого, которые приняли Собор и подписали его решения. Они вместе с восточными представителями согласились во всем и «вскричали»: «Мы думаем так же, мы крещены этим исповеданием веры...» 378 . Папа принял Собор. Так были сглажены последствия раскола 867 г. Было достигнуто новое объединение Западной и Восточной Церквей. Этот Собор выполняет роль Вселенского Собора ; этим Собором объявлен – признан V Собор в Никее в 787 г. как VII Вселенский Собор 379 . Каждый следующий Собор признает предыдущий. Значит, Собор 879–880 гг. действовал как Вселенский. Так же он соблюдает «Золотой Канон» Вселенских Соборов . Он принимает более ранние Вселенские Соборы, осуждает еретиков, сохраняет и подтверждает неизменной веру, без прибавлений и убавлений, сохраняет таким же Символ веры . «...Определение, данное от Отцов и до нас дошедшее настоящей веры христиан Символ веры , мы и умом и языком с ним соглашаемся... ничего не убавляя, ничего не прибавляя, ничего не изменяя, ничего не подделывая. Ведь убавление и прибавление приводит к осуждению и оскорблению Отцов. А то, что поддельные слова изменяют смысл постановлений Отцов, гораздо хуже первого» 380 . |
| Собор, как и всякий Вселенский, считает истинный, неизменяемый Символ веры основой спасения и ножом для аннулирования ересей. «Святой Вселенский Собор, принимая Символ веры изначальной... и полагающий в ней твердыню спасения... мы так думаем, мы крещены этим исповеданием веры, и им, разбивающим и уничтожающим всякую ересь, слово правды явилось» 381 . Таким образом, Собор 879–880 гг., обладает всеми как внешними, так и внутренними чертами Вселенского Собора, и как VIII Вселенский Собор был признан Церковью. 2) Осуждение папства VIII Вселенским Собором 879–880 гг. (1) Осуждение изменения Символа веры прибавлением Filioque Собор лишает сана и анафематствует фальсификаторов Символа веры из-за их прибавления Filioquë «Если кто-то другое изложение, кроме того, которое есть священный Символ ... осмелиться написать и назвать символом веры ... и привесит к нему собственные измышления... и словами придуманными, прибавлениями или убавлениями принцип этого священного и почитаемого Символа дерзнет подделать, тут же произнесенным нами решением святых и Вселенских Соборов, если этот кто-то будет из священнодействующих, лишим сана, если же кто-то из мирян, предадим анафеме " 382 . Уже в 867 г. на Соборе папство было осуждено из-за Filioque Фотием 383 . В своем Послании 866 г., затем годом позже на Соборе 867 г. и через 13 лет на Соборе 879–880 гг. он считает осуждение папства диахроническим решением Вселенских Соборов и Апостольских законов. Фотий пишет в своем Окружном послании, § 27: «Этих обманщиков и богоборцев ( латинян) соборным и Божьим голосом мы осудили. И не сейчас мы приняли такое решение касательно их, но явили еще от Соборов и Апостольских законов предопределенное им осуждение и всем снова его объявляем " 384 . Как замечает Фотий, папство диахронически осуждается Церковью и Вселенскими Соборами. Но Фотий – не единственный, кто осуждает папство. Все Предание Вселенских Соборов н «Апостольских законов» вечно осуждают ересь Filioque, искажение Символа веры и всякую другую папскую ересь. |
| 9. Авторитет соборов, бывших при Фотии. – Авторитет соборов, бывших при Фотии, Востоком и Западом оценивается различно. Паписты признают восьмым вселенским собор 869 г., хотя он осужден ими же самими на последующем соборе 879 г. Напротив православная восточная Церковь считает его ничтожным, т. е. не имеющим силы собора, а принимает собор двукратный 861 г., бывший во храме Св. Апостолов, и собор 879–80 г., бывший во храме Св. Софии. Авторитет этих двух соборов в греческой церкви стоит наравне с авторитетом вселенских соборов. Зонара и Вальсамон, располагая в своих толкованиях правила церковные по началу авторитетности, правила этих соборов поместили тотчас после правил VII-ro вселенского собора перед поместными. Вальсамон 643 , Властарь 644 и другие 645 собор во храме св. Апостолов 861 г. называют вселенским, а собор в храме св. Софии так называет себя сам в своих правилах. В 6 заседании Флорентийского собора Марк Эфесский тоже называл его вселенским собором без всяких возражений со стороны латинян 646 . Можно сказать, что у греков собор во храме св. Софии до сих пор считается восьмым вселенским, как можно видеть из окружного послания Восточных патриархов 1848 г. 647 . В Пидалионе и в Афинской Синтагме (Ралли и Потли, II) оба собора помещены вслед за VII вселенским и пред поместными, так же, как и у Беверегия. Только в нашей «Книге Правил» оба эти собора отнесены к соборам поместным. Что касается папистов, то они отвергают оба собора. В XVII в. латиняне отвергали даже самое бытие собора 879 г. 648 , следовательно акты его и правила считали прямо подложными. Насколько дерзко было такое предприятие, можно судить по тому, что акты этого собора были известны в XII в. Ивону Шартрскому и от него Грациану, которые оба и внесли в свои Декреты 2-е правило этого собора 649 . В XIII в. это правило приводил в своей Богословской Сумме авторитетнейший католический богослов Фома Аквинский 650 . В XVI в. корректоры официального, одобренного Григорием XIII (1570–72), издания Corpus’a juris canonici, в Декрете Грациана к этому второму правилу сделали примечание, в котором привели обширную выдержку из греческих актов этого собора. Отсюда ясно, что сама римская церковь признавала некогда правило собора 879 г. и нисколько не сомневалась в его существовании. В настоящее время римско-католические ученые ограничиваются только лишь усилием доказать повреждение греческих актов этого собора со стороны Фотия 651 . § 23. Памятники государственного законодательства по делам церковным в греко-римской империи в рассматриваемый период |
| Кроме сейчас приведенных свидетелей, есть еще показания о годе крещения Бориса у византийского летописца Симеона Логофета и у византийского писателя Никиты Пафлагонского. Симеон Логофет говорит, что импер. Михаил предпринял свой поход против Бориса, за которым последовало крещение этого последнего, в четвертый год своего правления (см. выше прим. 25); атак как четвертый год правления Михаила есть 860, то, на основании его слов, крещение должно быть относимо или к этому 860, или к следующему 861 году. Никита Пафлагонский в житии патр. Игнатия говорит, что болгары крестились в весьма непродолжительном времени после того, как прекратилось бывшее в Константинополе продолжительное землетрясение (см. там же); а так как землетрясение, о котором он говорит, было в августе месяце 861 г., то по его показанию крещение должно быть относимо или к концу 861, или к началу 862 года. Есть новейшие ученые, которые хотят следовать именно сим двум свидетелям (и соглашая их останавливаются на годе 861). Но делать это – значит не что иное как заведомо предпочитать неверное достоверному. Не говорим о Симеоне Логофете, который нисколько не есть писатель современный и у которого хронология если не вся вообще, то именно правления импер. Михаила несомненно весьма ненадежна (см. напр. год седьмой, п. XXVIII, ed. Paris., р. 441); но и современник Никита Пафлагонский не может быть ставим ни в малейшее сравнение с троими названными выше. О той возможности, в которой находились король Людовик и составитель летописи Вертинской, чтобы дать показание совершенно достоверным образом, мы уже говорили выше. Но то же самое и патр. Фотий. Принимая непосредственное или посредственное участие в крещении Бориса, он не мог не знать его года, а свое сочинение, в котором читается у него наше показание, он писал так немного спустя времени после события (Окружное послание обнародовано в первой половине 867 г.), что никак не мог сделать его ошибочным образом по забвению. Напротив, что касается до Никиты Пафлагонского, то он был человек к делу крещения болгар не имевший никаких особенных отношений И современник события сравнительно довольно отдаленный (он писал житие Игнатия не ранее как между 880–886 годами, см. |
| Формулировав так мысли Иванцова, выраженные почти его словами, по поводу собора 861 г., затем критик с своей стороны замечает: «бесспорно, Фотий не искал и не думал искать у папы своего утверждения на патриаршем троне в римско-куриальном смысле; но в остальном суждения автора (Иванцова) составляют ряд ни на чем не покоящихся предположений» (201). «Является вопрос, говорит несколько далее критик, имеются ли какие-либо основания предполагать, что Фотий не желал участия папы (в лице его легатов) на константинопольском соборе 861 г., в виду ставшей ему известною злокозненности политики пап? Я думаю, заявляет критик, что оснований для такого предположения не имеется и что положение Фотия по отношению к папе от его согласия на приглашение сего последнего к участью на соборе в Константинополе нисколько не ухудшалось, а даже еще сулило улучшиться. Вникнем в дело»... (но доводы почтенного критика ради краткости речи – пропустим). В конце концов проф. Курганов по занимающему нас вопросу решительно не соглашается с автором. «Фотий – слова критика – не имел основания не желать присутствия папских легатов на соборе 861 г. и присутствие их здесь не изменяло и не могло изменить к худшему положение дела; предположение же автора, выражаемое им при этом же случае, что будто борьба Фотия с папством началась ранее собора 861 года не имеет за себя – добавляет г. Курганов – никаких прочных исторических данных». (202–203). Таким образом, ясно открывается, что рассуждения Иванцова о соборе 861 года ведутся невпопад. – При разборе разных противоречивых и запутанных известий относительно первого низложения патриарха Фотия Михайловым преемником Василием Македонянином, Иванцов, неизвестно из каких побуждений, решается сделать попятный шаг в науке, возвратиться ко мнению, всеми теперь оставленному (хотя оно и опирается на известиях византийских хронистов – Георгия Монаха, Симеона Магистра ), мнению, по которому Фотий низложен императором Василием, якобы за то, что он после убиения Михаила III Василием называл этого последнего разбойником и отцеубийцею и не допустил к причащению св. |
|
|
