| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЖУЗЕ Пантелеймон Крестович [араб. Бандали ибн Салиба аль-Джаузи] (20.07.1870, Иерусалим - 20.01. 1942, Баку), историк, исламовед, миссионер. Род. в семье правосл. арабов, в детстве остался сиротой. Окончил гимназию Православного миссионерского общества в Назарете, переехал в Россию. В 1889-1892 гг. учился в Вифанской ДС, в 1892 г. поступил в МДА, в 1895 г. переведен в КазДА, к-рую окончил в 1896 г. со степенью кандидата богословия. Ж. остался в академии практикантом на кафедре араб. языка и обличения мухаммеданства до 1916 г., одновременно с 11 окт. 1899 до 1913 г. преподавал франц. язык. 6 мая 1899 г. утвержден в степени магистра богословия за продолжавшее канд. работу соч. «Мутазилиты: Догматико-историческое исследование в области ислама» (Каз., 1899). При обсуждении диссертации автора обвиняли в объективистском подходе, отсутствии критики ислама, нек-рые профессора академии выступили против присуждения магист. степени. 16 дек. 1899 г. Ж. принял присягу и стал российским подданным. За время службы в КазДА был командирован в Египет в 1897 и 1909-1910 гг. Одновременно в 1901-1903 гг. был преподавателем Казанских миссионерских курсов, с 1 окт. 1912 по февр. 1917 г.- цензором Казанского временного комитета по делам печати (цензурировал мусульм. книги и периодические издания), с 1 нояб. 1913 г.- штатным преподавателем французского языка в КазДС, в 1914-1917 гг.- военным цензором. В 1911 г. баллотировался на должность профессора кафедры арабского языка и обличения мухаммеданства, но проф. М. А. Машанов выступил против, обвинив Ж. в светском характере его научных интересов и нежелании заниматься противомусульм. полемикой; избрание не состоялось. Неудачно окончилась и попытка Ж. возглавить кафедру татар. языка и этнографии поволжских инородцев. На заседаниях совета КазДА его критиковали за активное участие в общественной жизни христиан Ближ. Востока, вмешательство в «борьбу партий» Антиохийской и Иерусалимской Православных Церквей. В результате Ж. уже в 1912 г. пытался уйти из академии, в июле был назначен инспектором народных уч-щ Екатеринославской губ., но отказался от назначения. Покинул КазДА в 1916 г. 20 апр. того же года, продолжая службу в семинарии, стал приват-доцентом юридического фак-та Казанского ун-та, читал курс мусульм. права. К нач. 1917 г. имел чин статского советника. Был награжден орденами св. Станислава 3-й степени, св. Анны 3-й степени, св. Владимира 4-й степени. |
| Cедмица.RU Церковно-Научный Центр «Православная Энциклопедия» По Благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации " Неизвестный труд князя Н. В. Голицына о священнике Савве Дугине " - Т. В. Медведева Яркая личность воронежского священника Саввы Дугина и его планы преобразований, адресованные императрице Анне Иоанновне, в последние годы заслуженно вызывают интерес исследователей . Однако первым историком, обратившим внимание на «попа Савву», был архивист и археограф князь Николай Владимирович Голицын (1874–1942 гг.), работавший над публикацией о Дугине столетием раньше, в 1915–1916 гг. Труд Голицына остался неизданным по ряду причин, но сохранился в его личном фонде и в настоящее время становится важным дополнением к уже опубликованным современным исследованиям. Выпускник исторического факультета Московского университета князь Н. В. Голицын несколько лет успешно трудился в Московской государственной академии МИД, где работал над архивом Г. Ф. Миллера и документами Константинопольского посольства. Он выступал с докладами в Обществе истории и древностей российских и издал в Чтениях ОИДР несколько своих работ по истории России XVII–XVIII вв. Переехав в 1903 г. с семьей в Петербург, где его ждала работа в Петербургском Главном архиве МИД и в Канцелярии Государственной думы, он продолжал исторические исследования и участвовал в крупных проектах, таких как, например, подготовка «Сборников Русского исторического общества» и тома «Е» Русского биографического словаря. В середине 1910-х гг. Голицын заслуженно стал одной из самых заметных фигур в отечественном архивном деле. С января 1916 г. он возглавил Государственный и Санкт-Петербургский Главный архивы МИД, а в марте 1917 г., на волне революционных событий, фактически, встал во главе Союза российских архивных деятелей: был избран на должность товарища председателя Союза, т. е. заместителя А. С. Лаппо-Данилевского, который руководил деятельностью организации скорее формально. На этом посту Голицын внес на рассмотрение ряд важнейших предложений по реформе архивного дела в России, многие из которых были реализованы позднее в советские годы . В апреле 1918 г. его избрали в состав Центрального комитета управления архивами. |
| Проф. А.П. Лебедев в своем отзыве повторил все те лестные суждения о сочинении, которые он высказывал еще пять лет назад о работе кандидатской. „В заключение, – писал проф. А.П. Лебедев , – с полною решимостью утверждаю, что рассматриваемое церковно-историческое сочинение г. Спасского стоить на высоте тех требований, с которыми можно обращаться к магистерской диссертации, достойной этого наименования“ (Журналы Совета за 1895 г., стр. 421). Другой рецензент, проф. И.Н. Корсунский , отметил много высоких достоинств диссертации: обилие церковно-исторических и литературных данных, поражающую своею обширностью начитанность автора в области всестороннего изучения своего предмета, ясность изложения, строго критическое отношение к ученым Запада. По мнению проф. Корсунского, книга А.А. Спасского представляет собою богатый и дорогой вклад в сокровищницу нашей богословской науки (Журналы Совета за 1895 г., стр. 425–426). 3-го декабря состоялся магистерский диспут, а 30 января 1896 года А.А. Спасский утвержден в степени магистра богословия. В это время оставил службу при Академии ученый руководитель А.А. Спасского проф. А.П. Лебедев, перешедший на службу в Московский университет. 14-го января 1896 г. на кафедру Лебедева быль перемещен А.А. Спасский, 16 марта утвержденный в должности доцента Академии. С 13 сентября 1896 года по 23 февраля 1898 г. А.А. Спасский состоял лектором английского языка. 1 де- —7— кабря 1897 года А.А. был избран экстраординарными профессором по занимаемой им кафедре. Согласно избранию Совета Академии с 29 октября 1898 года по 22 марта 1903 года А.А. Спасский состоял редактором академического журнала «Богословский вестник». А между тем своими научными интересами и работами А.А. Спасский продолжал жить в избранной им области древне-церковной богословской мысли. А.А. Спасский предпринял грандиозный труд: написать „Историю догматических движений в эпоху вселенских соборов». В конце 1906 года вышел в свет 1-й том этого труда, посвященный тринитарному вопросу, излагающий историю учения о Св. |
| В ряде регионов Польши создавались церковноприходские братства, содействовавшие созданию церковных хоров и организации их концертов: в 1877 г.- Свято-Николаевское братство в г. Замостье, в 1879 г.- Свято-Богородицкое братство в г. Холм (Там же. 1913. 4. С. 67). В Риге Об-во любителей православного церковного пения открылось 3 нояб. 1891 г. (см.: Арсений (Брянцев). 1908. С. 143-144). Вятское церковнопевческое благотворительное об-во существовало в 1910-1917 гг. Его видным деятелем был свящ. А. А. Игнатьев (впосл. протоиерей), автор трудов по истории и теории церковного пения, регент и учитель пения ( Брандобовская. 2005). Об-во организовывало концерты духовной музыки. С целью расширения влияния на всю губернию в 1915 г. по инициативе прот. А. Игнатьева правлением об-ва было проведено анкетирование вятских хоров и в 1916 г. был издан очерк «Церковно-певческое дело в Вятке и Вятской епархии», содержащий обзор деятельности многих хоровых коллективов. В 1916 и 1917 гг. были организованы церковнопевческие курсы, в работе которых участвовал Никольский. Большим подспорьем в работе об-ва стала переданная ему церковнопевч. б-ка Вятского губ. комитета Попечительства о народной трезвости, собранная А. Н. Карасёвым для певч. курсов в 1904 г. Об-во ходатайствовало перед Синодом об учреждении должности инструктора по церковному пению для Вятской епархии. В деятельности Об-ва участвовали вятские губернаторы и вице-губернаторы, архиереи, крупные промышленники, ученые (Там же. С. 13). Пермский губ. комитет попечительства о народной трезвости проводил курсы певч. грамоты и хорового духовного и светского пения на протяжении более 25 лет. С 1896 г. организатором и наиболее активным деятелем этих курсов был А. Д. Городцов (РМГ. 1909. 18/19. Стб. 488). Курсы, на которых занималось до 80 чел., получавших пособие по 15 р. в месяц, длились ок. месяца (Там же. 1903. 21/22. Стб. 554-555). В 1907 г. Городцов выступил инициатором создания Пермского певч. об-ва и стал его председателем. Попечительство о народной трезвости также выделяло 10 тыс. р. на пособия сельским хорам, нотные издания для них высылал губ. комитет (ХРД. 1913. 4. С. 63-64; РМГ. 1914. 20/21. Стб. 513). |
| В этом примечании достаточно несообразностей. о. Д. А. Лебедев пишет так, как будто Larsow переводил κεφλαια на немецкий язык с греческого, а не с сирийского. Правда, его перевод с сирийского, по суждению E. Schwarmz’a, представляет один из specimina ignorantiae (Zur. Geschichte des Athanasius. I. Nachrichten. 1904, Heft. 4. S. 334 Anm. 2); однако в данном случае он едва ли так искажает важное известие Афанасия, как это представляет о. Л. А. Лебедев . Соответствующий сирийский текст из κεφλαια под 343 годом читается так: (The festal letters of Athanasius, discovered in an ancient syriac version, and edited by William Cureton. London MDCCCXLVIII, p. (5). Этот текст Larsow переводит довольно точно. «In Sardica fand in Betreff des Osterfestes Uebereinstimmung statt. Man bestimmte einen Abschnitt von fünfzig Jahren, nach welchem Römer und Alexandriner überall den Ostersonntag nach dein Brauch anzeigten». (Die Fest-Rriefe des Heiligen Athanasius, Bischof von Alexandria. S. 31). Приблизительно так же переводил и сам W. Cureton: «There was an agreement made in Sardica respecting Easter, and they consented to a decision for fifty years, which, according to custom, the Romans and Alexandrians announce in every place». (The festal letters of Athanasius, p. lii). Русский перевод: «В Сардике пришли к соглашению относительно (празднования) Пасхи. Определен был период в пятнадцать (ошибка: нужно: пятьдесят) лет, после которого (не верно; нужно: по которому) Римляне и Александрийцы всюду объявляли бы о сем (празднике) по обычаю». (Творения Афанасия Великого , изд. 2, ч. 3. Свято-Троицкая Сергиева Лавра 1903, стр. 382). Е. Schwartz держится убеждения, что сирийские тексты, переведенные с греческого, следует переводить не на новые языки, а обратно на греческий (Zur Geschichte des Athanasius. I, S. 334 Anm. 2); это убеждение свое E. Schwartz и осуществляет, переводя часть из κεφλαιον 343 года именно на греческий язык. Можно думать, что перевод Е. Schwarmz’a не чужд истолковательной тенденции. |
| —21— ким привело его изучение соответствующих источников, в какой либо приспособляемости его историко-богословской мысли. В этом отношении С.И. был прямым учеником своего славного предшественника по академической кафедре, «представлявшего только одну форму отношения к науке, форму безусловной правдивости и полной откровенности» (Ж. М. Н. И. 1912, май, 41). Добросовестный и правдолюбивый историк С.И., и как человек, отличался удивительной прямотой, составлявшей наиболее характерную черту его личности. Эта черта ярко сказывалась и в отношениях его к тем или другим явлениям общественной и академической жизни, и в обыденных отношениях к окружающим людям. Он принадлежал к числу людей, которые, выработав себе определенные принципы и убеждения, остаются верными им навсегда. Лица, хотя сколько-нибудь близко знавшие С.И., могли, не рискуя ошибиться, заранее предугадывать его мнение по тем или другим злободневным вопросам, каковые мнения он всегда и высказывал с полной прямолинейностью. По внешности обыкновенно очень серьезный даже несколько замкнутый, С.И. на самом деле был замечательно сердечной натурой, с оттенком какой-то даже женственной мягкости, образцовым семьянином 1310 , прекрасным сослуживцем, искренно добрым и отзывчивым на всякое горе ближнего человеком. В его лице академическая корпорация лишилась не только крупной научной силы, но и в высшей степени симпатичного но своим моральным качествам сочлена, утрата которого, несомненно, искренней скорбью отозвалась среди бывших его сослуживцев и многочисленных учеников. —22— Смерть С.И. была в огромной степени неожиданностью даже для лиц, близко стоявших к покойному. Не отличаясь очень крепким здоровьем, особенно с 1903 г., когда он перенес очень тяжелую форму желудочной болезни, едва не сведшей его в могилу, вынудившей его даже на целый год прекратить всякую научно-преподавательскую деятельность и оставившей навсегда следы в его организме, С.И. если за последние годы и казался видимо переутомившимся, то, во всяком случае, не производил впечатления безнадежно-больного человека, отличаясь до последних месяцев своей жизни незаурядной трудоспособностию. |
| Прочитавши приведенные замечания автора о литературе предмета, можно подумать, что автор указал все существующее в печати по вопросу об единоверии. Действительность, однако, не соответствует, внушаемому о. Шлеевым представлению дела. Есть статьи, имеющие даже непосредственное отношение к теме о. Симеона и, однако, не упомянутые им во «введении». Такова статья «О единоверии» в Христ. Чтении (1870 г., ч. I, стр. 63–82; 257–287; 741–792), где автор (проф. Нильский), по поводу современных ему толков —10— об единоверии, ставит и разрешает три вопроса: «отличается ли единоверие от православия, и чем именно? можно ли дозволить свободный переход в единоверие из православия, как дозволен переход в него из раскола? можно ли, наконец, думать, что подобное дозволение или другими словами: признание единоверия полным православием ; сокрушить раскол в самом источнике его?» (Хр. Чт. 1870 г. ч. I, стр. 68–69). Все эти вопросы составляли преимущественный интерес и для о. Шлеева. Только в указанной статье дается решение их, несогласное с мнениями о. Шлеева. Прот. Жмакин на стр. «Церковных Ведомостей» и «Христ. Чтения», на основании первоисточников, поместил ряд статей из истории учреждения единоверия (Церков. Вед. 1900 г. Христ. Чтение 1900 г. декабрь, стр. 979–1004; 1903 г. октябрь, 458–485) 298 . В 1901 г. проф. Субботин издал брошюру: «О единоверии» (Москва, стр. 1–136). Брошюра занимается тем же предметом, которым и наш автор. М. Лилеев во II-м вып. своего исследования: «Из истории раскола на Ветке и в Стародубье в XVII – XVIII вв.» (см. Изв. Ист.-фил. Инст. кн. Безбородко, т. XX, стр. 124–148) представил научный очерк из истории возникновения единоверия в Стародубье и т. д. И что указано автором, грешит против необходимой полноты и точности. Автор, напр., отмечает в числе изданий по единоверию «речи», читанные в обществе любителей духовного просвещения, но не определяет точнее, где они напечатаны. Считая «неисчерпывающими фактической стороны дела и не удовлетворяющими требованиям стороны теоретической», «сведения об единоверии», существующие у церковных и светских псториков в их «церковных и гражданских историях», о. Шлеев, однако, не называет ни одной такой истории. Порицает учебники по истории и обличению раскола – опять огульно, без точного обозначения. |
| Представление К. об эволюционно-прогрессивном развитии единой человеческой цивилизации было принято многими философами и историками; оно стало методологической основой сочинений Дж. Г. Льюиса (1817-1878), Г. Спенсера (1820-1903), Г. Т. Бокля (1821-1862), И. А. Тэна (1828-1893), Э. Ренана (1823-1892) и др. Некоторые элементы предложенной К. методологии научного познания были восприняты и развиты историками и философами науки: П. Дюгемом (1861-1916), Ж. А. Пуанкаре (1854-1912), Э. Махом (1838-1916) и др. Представления К. о необходимости научного изучения общества повлияли на формирование социологического метода одного из основоположников совр. социологии Э. Дюркгейма (1858-1917). Религиеведческие идеи К. и его представления об эволюционном развитии религии положительно оценивал Л. Леви-Брюль (1857-1939), посвятивший изложению философской системы К. монографическое исследование (см.: L é vy-Bruhl. 1900). Постоянными философскими противниками позитивизма К. были философы и ученые, выступавшие с позиций социализма (впосл. также марксизма), материализма и атеизма, к-рые осуждали отказ К. от философского осмысления реального мира и механизмов его познания, а также консервативные социально-политические воззрения К. (см., напр.: Marx K., Engels F. Werke. B., 1962. Bd. 17. S. 555, 562-563). В сочинениях представителей феноменологии и экзистенциализма нач. XX в. идеи К. упоминались как показательный пример ограниченности идеалистического философского подхода, в рамках к-рого отрицается реальная познаваемость мира и уничтожается человеческая индивидуальность. Так, М. Шелер (1874-1928) в работе «О позитивистской философии истории применительно к познанию» (см.: Scheler. 1923) подвергал острой критике изобретенный К. «закон трех стадий», отмечая, что К. полностью проигнорировал интенциональную природу человеческой деятельности. Согласно Шелеру, религия, философия и наука не являются сменяющими и замещающими друг друга стадиями единого прогрессивного процесса развития разума, но представляют собой самостоятельные реализации различных интенциональных запросов и «мотивов», вслед. |
| В 1903 г. Архангельская духовная консистория выдала предписание настоятелю К.-О. м. о передаче в Архангельское епархиальное древлехранилище 2 редких книг из б-ки. В том же году книги были препровождены: «Псалтырь с символическими изображениями, писаную на пергаменте, без обозначения года», «Поучительные слова, писаные Московским патриархом Иосифом на вопросы датского королевича Владислава Христиановича» (ГААО. Ф. 510. Оп. 1. Д. 39. Л. 58, 79). Псалтирь была написана иноком Лукой Смолянином в 1395 г. на пергамене, о чем свидетельствует его собственноручная подпись. Вероятно, писец прекрасно владел не только искусством письма, но и тайнописью. Среди миниатюр-иллюстраций привлекает внимание аллегорический рисунок: мечущийся заяц в окружении готовых вцепиться друг в друга хищников - льва, медведя, барса и чудища-антихриста. По мнению исследователя Г. К. Богуславского, инок Лука в виде зайца изобразил положение своего родного Смоленского княжества, на к-рое претендовали и Литва, и Москва, и Тевтонский орден, и татары ( Бугославский Г. К. Замечательный памятник смоленской письменности XIV в. и имеющийся в нем рисунок символико-полит. содержания//Древности: Тр. МАО. М., 1906. Т. 21. Вып. 1. С. 67-88. Табл. XVII-XX; Сперанский М. Н. Тайнопись в юго-славянских и русских памятниках письма. Л., 1929; Лифшиц А. Л. Онежская Псалтирь 1395 г.- памятник из Кривецкого погоста?//Византийский мир: Искусство К-поля и нац. традиции. М., 2005. С. 511-514). В 1916 г. псалтирь попросили прислать из древлехранилища в Синодальную б-ку «для сличения с книгами патриаршей библиотеки», на что был послан ответ: «Просимая Псалтирь представляет собою один из редчайших особенно замечательных по отделке писчего материала (пергамена), изяществу письма и художественности украшений письменных памятников древности; в Архангельском епархиальном древлехранилище - это единственный памятник, и отношение к нему должно быть самое бережное. Вследствие высылки его в 1903 г. в Императорскую Академию наук, где он находился 7 месяцев, и в 1905 г. в Московское Археологическое Общество, где были снимаемы с его заставок и заглавных букв хромолитографированные копии, а также - снятия с них фотографий, памятник этот значительно пострадал» (ГААО. Ф. 510. Оп. 1. Д. 72. Л. 4-4 об.). В 2013 г. рукопись хранится в собрании ГИМ (Муз. 4040). Иконописцы вотчин К.-О. м. |
| 10 апр. 1912 г. Святейший Синод издал указ об увольнении Экземплярского, экстраординарного профессора кафедры нравственного богословия КДА, члена Совета Киевского РФО, «вследствие признания преподавательской деятельности его несогласною с требованиями Высочайше утвержденного устава духовных академий и вредною» (ТКДА. 1913. Т. 1. 1. С. 37). Формальным поводом для увольнения стала его ст. «Гр. Л. Н. Толстой и св. Иоанн Златоуст в их взглядах на жизненное значение заповедей Христовых», опубликованная в сб. «О религии Л. Толстого» (М.: «Путь», 1912. С. 76-113). С докладом на основе этой статьи Экземплярский выступил 30 окт. 1911 г. на закрытом собрании Киевского РФО. Согласно резолюции митр. Киевского и Галицкого Флавиана (Городецкого) от 16 апр. 1912 г., преподаватели КДА, КДС, Подольского и Софийского ДУ и 2 жен. духовных уч-щ должны были покинуть Киевское РФО. Из состава об-ва были вынуждены выйти профессора Кудрявцев (председатель об-ва), Завитневич (член Совета), доценты КДА Попов (товарищ председателя) и И. П. Четвериков, преподаватель КДС Максаков (казначей), преподаватель Киево-Софийского ДУ Костецкий (кандидат в члены Совета). Об-ву был нанесен значительный урон: во-первых, официально был запрещен диалог богословов и философов, который начал формироваться как общественное явление с момента возникновения столичных Религиозно-философских собраний (1901-1903); во-вторых, об-во лишилось самых деятельных своих членов, двое из к-рых были его основателями. В нояб. 1912 г. председателем об-ва был избран Экземплярский. В 1915 г. возникла и обсуждалась идея издания ежемесячного ж. «Христианская мысль». Не являясь официально органом Киевского РФО, что сузило бы круг авторов журнала в связи с запретом преподавателям духовных учебных заведений участвовать в деятельности об-ва, ж. «Христианская мысль» (1916-1917) тем не менее фактически был таким органом, поскольку издателем и редактором его стал Экземплярский, в февр. 1916 г. вновь избранный председателем Киевского РФО. В журнале печатались доклады, прочитанные на заседаниях об-ва, статьи членов Киевского РФО. Авторами журнала были также члены Московского (С. Н. Булгаков , В. Ф. Эрн , Н. А. Бердяев , С. Н. Дурылин ) и С.-Петербургского (прот. К. Аггеев , С. А. Аскольдов (см. С. А. Алексеев )) РФО. |
|
|
