| Во избежание излишних препятствий к развитию школы, П. Могила отложил в сторону свою амбицию и согласился новую школу, открытую им в 1631 г., соединить со старой и поместить ее на традиционном месте в Братском Богоявленском монастыре. Так с этого 1632 г. и начала свое непрерывное историческое существование будущая Киевская Духовная Академия. Пока она была открыта с именем «Коллегии». Твердость и рост школы П. Могила считал нужным обеспечить и с материальной стороны. Он обратил на ее содержание некоторые лаврские земельные имущества. Собирал и специальные пожертвования. Положил начало библиотеке. Первым ректором коллегии он назначил Исаию Трофимовича Козловского и префектом Сильвестра Коссова. По иезуитскому образцу разделена была школа на три яруса: низший, средний и высший, с принятыми у иезуитов наименованиями учебных предметов: фара, инфима, грамматика, синтаксема, пиитика, риторика, философия и богословие. Нормальный курс рассчитан был на 4 года низшего отделения, на 3 года среднего (риторика и философия) и на 4 года высшего богословского, всего на 11 лет. Учебные руководства и авторитеты были западные: Аристотель, богословы – Петр Ломбард и Фома Аквинат. Греческий язык преподавался слабо. Все силы уходили на полное усвоение латинского. Еще за младшее отделение школы ученики должны были усвоить латынь, как свой разговорный язык не только на уроках, но и вне классов, в своей ежедневной жизни. Кто проговаривался и произносил не латинское, а русское слово, тому на шею на ночь вешался листок с этим словом в ящичке. На другой день записывалось, что этот ящичек pernocmavimapud dominum NN. А dominus на другой день расплачивался разными наказаниями. В моде были философские и богословские диспуты на латинском языке, домашние и публичные. В дисциплине помогали школьному начальству и ученики, большей частью старшие над младшими, со специальными поручениями и латинскими титулами: визитаторы, посещавшие учеников, живших за стенами школы в семьях и в городе; сеньоры и директоры в бурсе; цензоры в церкви; авдиторы, репетировавшие слабейших. Этот внешний стиль латинских школ крепко въелся во все перенесенные затем в московскую и петербургскую Россию уставы сословных духовных школ и, постепенно ослабевая, продержался до половины XIX века. Учено-богословское творчество Киевской Могилинской школы |
| Житие Трифона, просветителя пермских остяков, упоминает о смерти ученика его Досифея, жившего 50 лет по смерти учителя; следовательно, написано не раньше 1662 года 532 . Но события жизни Трифона были еще свежи в памяти неизвестного биографа; на это указывают многочисленные и любопытные подробности в его рассказе. Он имел под руками письменные источники, ссылается на послания Трифона, точно обозначает грамоты, полученные им в Москве. Хотя в начале биографии он старался подражать Епифаниеву житию Сергия, но в дальнейшем изложении это не помешало ему рассказывать простодушно и откровенно, не заботясь, по-видимому, о том, в каком свете изображает Трифона его рассказ. В некоторых списках XVII века к житию Прокопия Устюжского с чудесами, описанными в XVI веке, прибавлен ряд новых чудес 1631–1671 годов, последнее из них есть любопытная для истории народных поверий легенда о бесноватой Соломонии, записанная устюжским попом Иаковом в 1671 году. Эти чудеса сопровождаются двумя похвальными словами, написанными, судя по упоминаемым в них святым, в XVII веке 533 . Во второй же половине XVII века описана жизнь других юродивых, Симона Юрьевецкого и Прокопия Вятскою. Житие первого сохранилось в нескольких редакциях. Около 1635 года послано было из Юрьевца в Москву к патриарху Иоасафу писание о житии и чудесах Симона. Редакция жития, по-видимому наиболее близкая к этому писанию по происхождению и литературному сходству, оканчивается посмертным чудом 1639 года 534 . На время составления жития Прокопия намекает единственное посмертное чудо 1666 года 535 . Эти жития обильны рассказами, иногда проникнутыми юмором и ярко рисующими беззащитность русского общества перед нравственным авторитетом в его деспотическом проявлении, на что так жаловались русские иерархи в XVII веке. Во второй половине того же века записывались чудеса Сильвестра Обнорского, как видно по рассеянным в них хронологическим указаниям; к этой записке прибавлено краткое известие о кончине Сильвестра в 1375 году. Но не сохранилось и намека на существование жития 536 . |
| Вместо же отосланного в Компанию толмача Жукова приглашен компанейский толмач, который впрочем, по причине безграмотности, может показывать ученикам не более, как только произношение, но и то поколику дозволят ему его прямые обязанности. 8) С переменою наставников будет некоторая перемена и в предметах учения. Вместо колошенского языка будет преподаваться в 3 классе латинский язык, чем займется один из приглашенных ныне чиновников. Преподавание медицины, с отбытием г. Иваницкого, который осенью сего года оставит службу в колониях, будет приостановлено до поступления учеников 3 класса в 4-й, т.е. до весны или осени 1852 года. в) По экономической части. 9) Содержание учеников одеждою по мере средств к получению материалов было не хуже прежняго, а содержание пищею нынешнею зимою было скуднее, чем в прежние годы, и главное от долго продолжавшихся морозов, так что не только свежего мяса, но и рыбы ученикам доставалось очень немного; и потому по необходимости главную пищу их составляла соленая рыба, а в праздники такое же мясо. Но при всем том больных учеников было не более, как и прежде. 10) Статьи расходов по семинарским книгам, так же как и прошедшего года, за неимением здесь особых лиц, не участвующих в делах Семинарии, – пересмотрены самим мною, а цифры и итоги проверены священником Ильею Петелиным, случайно бывшим в Ситхе, и нигде и ни в чем нс оказалось неправильных или сомнительных записей, а незначительные неправильности, где надлежит, исправлены. 11) Общий итог невозвратных расходов, за исключением вещей остаточных к следующему году, на содержание Семинарии в 1848 году был 4316 р. 93½ к., а в прошедшем 1849 году 4563 р. 6З¼ к. сер., т.е. более на 246 р. 70 к., и это именно оттого, что в 1848 году по первой статье расходов было употреблено 2159 р. 10 к., а в прошедшем году, при увеличившемся числе наставников, израсходовано 2383 р. 7½ к., т.е. более 223 р. 97½ к. 12) Всех семинарских сумм к 1850 году состояло в остатке 17891 р. 31¼ к., из коих по май сего года израсходовано 1631 р. 80 к. Затем к маю осталось 16259 р. 51½ к., не считая оклада, следующего за 1-ю треть года 2333 р. 33½, к., а с ними 18592 р. 85 к. |
| позиции Л., поскольку в нем он ставил перед собой задачу не изложить безусловно истинное вероучение, а лишь представить наиболее приемлемую для протестантов версию традиц. католич. теологии, оно наряду с перепиской Л. по религиозным вопросам является важным источником, позволяющим судить об отношении Л. к тем или иным положениям традиц. христ. догматики (анализ богословских воззрений Л. см.: Pichler. 1869-1870; ср. также: Holzhey, Murdoch. 2001. S. 1079-1090). К к.-л. серьезным успехам переговоры 80-х гг. XVII в. не привели, поскольку протестанты, в т. ч. и Л., ставили под сомнение вселенский характер и авторитет Тридентского Собора и призывали католиков признать несостоятельными принятые его участниками антипротестант. догматические решения, на что офиц. представители католич. Церкви и авторитетные католич. теологи не могли согласиться. Серьезным препятствием для межконфессиональных переговоров являлась жесткая прокатолич. политика франц. кор. Людовика XIV, который в 1685 г. отменил защищавший франц. протестантов Нантский эдикт (1598) и тем самым санкционировал их преследование, к-рое привело к массовой эмиграции франц. приверженцев протестантизма (преимущественно гугенотов , т. е. кальвинистов) в др. гос-ва Европы (см.: Antognazza. 2009. P. 294). Л. отрицательно оценивал светскую и религ. политику Франции, однако и после 1685 г. вел активную переписку на религ. темы с франц. католиками, в т. ч. с Боссюэ, теологом и писателем П. Пелиссоном-Фонтанье (1624-1693), обратившимся из кальвинизма в католицизм, а также с религиозной писательницей М. де Бринон (1631-1701), входившей в ближайшее окружение короля; вместе с тем он считал, что реальное объединение между протестантами и католиками возможно лишь в пределах Свящ. Римской империи. В 90-х гг. XVII в. Л. по рекомендации принцессы Софии познакомился с соч. «Размышления о различиях в области религии» (Réflexions sur les differends de la religion, 1686) Пелиссона-Фонтанье; обсуждая идеи этого сочинения в переписке с автором, Л. |
| Помимо религ. орденов возникало и немалое число конгрегаций, объединенных не обетами или общим имуществом (члены таких конгрегаций обычно сохраняли свои источники дохода), а миссионерскими целями и религ. практиками. С кон. XV - нач. XVI в. в Италии действовали оратории (от лат. orare - молиться) Божественной любви (в Генуе основан в 1497, в Риме - ок. 1515, в Неаполе - в 1517) - добровольные объединения клириков и мирян, к-рые выступали за проведение реформы католич. Церкви путем возрождения молитвенных практик, в т. ч. совместных, утверждения благочестивого образа жизни католиков, оказания помощи больным и нуждающимся. В Риме католич. св. Филипп Нери основал конгрегацию ораториан , объединившую католических священников, но допускавшую и ассоциативное членство мирян (что было особенно важно для занятий благотворительностью). В 1575 г. деятельность конгрегации была одобрена папой Римским Григорием XIII. Члены конгрегации ораториан - представители секулярного духовенства - не приносили монашеских обетов и сохраняли свои доходы (общая касса пополнялась вкладами каждого из членов по подписке). Общины были самостоятельны, конгрегация не имела общего капитула. Основная деятельность ораториан была связана с богослужениями, общими для членов конгрегации и мирян, с регулярными проповедями (4 получасовые проповеди в день) и участием в таинствах; поощрялись частые исповедь и причастие: в кануны больших праздников в церквах, принадлежавших конгрегации, постоянно находились священники, готовые принять исповедь, с тем чтобы в праздник как можно больше простых мирян могли причаститься Св. Даров. Особое внимание уделялось музыке, к-рая звучала во время мессы. Специально для конгрегации ораториан написал неск. произведений композитор Дж. П. да Палестрина (1525/26-1594). Общины ораториан, появившись в Италии (Неаполь, Рим), в XVII в. распространили свою деятельность за пределы полуострова (Испания, Португалия, Польша, Лат. Америка, Гоа, Цейлон (ныне Шри-Ланка)). Франц. община ораториан была основана в Париже в 1611 г. католическим проповедником и богословом Пьером де Берюлем (с 1627 кардинал). К 1629 г. в стране было уже 60 общин (ок. 400 членов), в 1702 г.- 78 общин (581 священник). По настоянию Папского престола ораториане во Франции занимались религ. образованием; к 1631 г. под их управлением находилась 31 коллегия. |
| Таким образом, указанная Павловским дата первого упоминания курского Троицкого женского монастыря вызывает обоснованные сомнения в своей достоверности. Между тем в наиболее авторитетном справочно-историческом издании о русских обителях, составленном старшим редактором Центрального статистического комитета Министерства внутренних дел В. В. Зверинским, про курский Троицкий женский монастырь говорится только что «по описи 1628–1631 года он находился на посаде за большим старым острогом и имел тогда церковь св. Троицы с приделом Обновления Храма Воскресения Христова» . Сведения эти Зверинский извлек из изданного еще в 1786 г. «Описания Курского наместничества» С. И. Ларионова. В распоряжении последнего находились материалы из недошедших до нашего времени писцовых книг Курска и Курского уезда, составленных в 1628–1631 гг. писцами Богданом и Степаном Уньковскими и подьячим Иваном Коровиным. Ларионов сообщает, что согласно описанию 1628–1631 гг. в обители имелась 21 келья и состояли 35 монахинь. Около монастыря находилась слобода, в которой жили «непашенные ремесленники и бобыли». На территории курского острога монастырь имел осадный двор, купленный игуменьей Сундулеей «на убежище въ осадныя времена» . Позже, вслед за Зверинским, сведения о существовании курского Троицкого женского монастыря в 1628–1631 гг. привел Л. И. Денисов . Его фундаментальный справочник вышел в 1908 г. — на год позже путеводителя Павловского, однако автор не счел возможным давать информацию об упоминании курской обители в 1623 г., уже напечатанную во «Всеобщем иллюстрированном путеводителе». Важно также подчеркнуть, что современный исследователь русской церковной истории Д. Б. Кочетов также проигнорировал дату, указанную Павловским, приняв за начальную точку отсчета истории обители 1628 г. Каким же образом возникла дата «1623 год»? Полагаю, что, скорей всего, здесь имела место обычная техническая ошибка либо при переписке беловой рукописи, пошедшей в типографию (книга печаталась в Нижнем Новгороде в типографии Товарищества И. М. Машистова), либо непосредственно при наборе текста. Думается, что Павловский при подготовке своего «Всеобщего иллюстрированного путеводителя» не мог пройти мимо справочника В. В. Зверинского, где говорится о существовании курского Троицкого женского монастыря в 1628–1631 гг. Видимо, в исходной авторской рукописи книги Павловского в качестве даты первого упоминания обители и был указан 1628 г., которую переписчик (или наборщик) ошибочно воспроизвел как 1623 г. При вычитке огромной по объему верстки (свыше 900 страниц) опечатку не заметили и, будучи запущенной в оборот, книга стала источником ошибочной информации. |
| После восстановления православной иерархии в 1620 г. в Польско-Литовском государстве сложилось напряженное положение. Король Сигизмунд III объявил Патриарха Феофана, уже вывезенного казаками за границу, незаконным, самозванцем и турецким шпионом. Поставленных им православных иерархов — незаконными и подлежащими аресту и суду. Митрополит-униат Иосиф (Рутский) анафематствовал православных иерархов. Униатские епископы, сидевшие на их кафедрах, объявили, что не пустят их в свои города. Папа прислал из Рима королю указание, чтобы тот «подверг русских лжеепископов, возбуждающих мятежи, заслуженной каре». При таком положении только один митрополит Иов (1620—1631) мог жить в Киеве под защитой казаков. Другие епископы жили тайно в разных монастырях, преимущественно в той же Киевской земле, и оттуда управляли делами своих епархий. Но в Киеве под защитой казачества церковные дела велись открыто. Митрополит Иов в 1621 г. даже созвал Собор для выработки мер по укреплению сил Православия. Собор вынес определение под названием «Советование о благочестии». На Соборе были определены меры по защите от нападок униатов, намечено печатание книг в защиту Православия, меры по укреплению школ и братств, активизации Соборов, связей с Востоком, с Афоном, посылке туда русских монахов как в школу Православия. Обеспокоенные униаты в 1626 г. созвали Собор в Кобрине под председательством митрополита И. Рутского, где обсуждались вопросы активизации унии. Для противодействия унии и для защиты Православной Церкви митрополит Иов созывал Соборы в Киеве в 1628 и 1629 гг. На Соборе 1628 г., в частности, было решено, чтобы никто из русских православных богословов не издавал сочинений о догматах веры без рассмотрения и разрешения духовных властей. Там же рассматривалось дело отступника от Православия бывшего архиепископа Полоцкого Мелетия (Смотрицкого). Православные иерархи западнорусской Церкви могли рассчитывать на реальную защиту и помощь только от единоверной Москвы. В этом они следовали за частью народа, который просто бежал, особенно из Киевщины, и переселялся в «Московщину». Отражая эти народные чаяния религиозной свободы, первые непризнанные польским правительством митрополиты Иов (Борецкий; 1620—1631) и Исайя (Копинский; 1631—1633) готовы были перейти под защиту православной Москвы. В 1624—1625 гг. митрополит Иов, будучи единодушным с этой православной тягой части казачества к Москве, сам писал в Москву и выражал готовность вместе со своей православной паствой присоединиться к северному братскому государству. И позже преемник митрополита Иова с 1631 г. митрополит Исайя (Копинский) писал в Москву, жалуясь на угнетенное положение Православия в Польше: «Благочестивых князей нет, благородных вельмож оскуде, вси от Восточного Православия на Запад уклонишася. Едва кто от худых и неславных при благочестии и правой вере обретается». |
| Л. Агафоновым, Л. И. Пименовым; в 1969 утвержден). Мон-рь признан памятником архитектуры федерального значения. Вознесенский собор. 1631 - 40-е гг. XVII в. Фотография. 10-е гг. XXI в. Вознесенский собор. 1631 - 40-е гг. XVII в. Фотография. 10-е гг. XXI в. Главным элементом ансамбля является Вознесенский собор (1631 - 40-е гг. XVII в.), 2-е по значимости сооружение - Успенская ц. с трапезной палатой, поставленная в 15 м к востоку от алтаря собора (1647-1648); позднее благодаря юж. галерее она была соединена с собором. К числу старых каменных построек принадлежит также надвратная ц. во имя прп. Евфимия Суздальского (1645) на зап. границе мон-ря (обе церкви созданы мастером Антипой Константиновым (Возоулиным)). Существующая колокольня была построена уже после возведения сев. галереи Вознесенского собора (не ранее сер. XVII в.), ее объем примыкает к сев. галерее собора на расстоянии ок. 4 м от его сев. стены, находится на одной оси с зап. поперечным нефом. При больничной палате имеется каменная Петропавловская ц. (1738). К числу жилых зданий относятся архиерейские палаты (1650; XIX в.) в сев.-зап. углу первоначальной территории мон-ря; протяженный келейный корпус (сев. келейный корпус), примыкающий к нему с востока, расположенный параллельно сев. стене монастырской ограды. Северный корпус келий, Вознесенский собор и трапезная Успенская ц. образуют внутренний двор монастыря. Длинная стена корпуса келий воспринимается в панораме с р. Волгой как объединяющая все церковные здания мон-ря. Белокаменный подклет Вознесенского собора мастер Ф. Опарин с артелью костромских каменщиков из Ипатиевского во имя Святой Троицы монастыря начал возводить летом 1631 г., но в 1632 г. артель по приказу царя перевели на работы в Москву. Созданная властями мон-ря строительная артель, которую возглавили монахи Ефрем Босой и старец Зосима, продолжала строительство и отделку собора до 1640 г. На территории Нижегородской обл. Вознесенский собор остается древнейшей храмовой постройкой крестово-купольного типа. |
| Под соборной грамотой И. подписался как «архиепископ Смоленский, Черниговский и всего Севера, архимандрит монастырей заднепрских». В Соборе, созванном в июле 1629 г. в Киеве по требованию короля для подготовки к объединительному Собору правосл. и униат. Церквей, И. не участвовал. После смерти Киевского митр. Иова (Борецкого) И. не позднее 20 июля 1631 г. был избран на митрополичью кафедру при активной поддержке со стороны казачества; в поставлении И. участвовал греч. Веррийский митр. Кирилл, посетивший Киев по пути в Москву. 29 окт. 1631 г. духовенство, собравшееся в киевском Златоверхом во имя арх. Михаила мон-ре , утвердило И. митрополитом, его резиденцией был определен Златоверхий мон-рь. Однако избрание и поставление И. не были признаны значительной частью киевских клириков и польским сеймом, причиной чего, возможно, являлись его связи с Россией. Противником И. был наместник Златоверхого мон-ря Филофей (Кизаревич), не пустивший митрополита в его резиденцию. Сторонникам И. при поддержке запорожского полковника Д. Байбузы пришлось занять монастырь силой 10 дек. 1631 г. Этому событию предшествовало письменное заявление монахов Златоверхого монастыря от 29 окт. того же года, что они единогласно избрали И. своим главой. 31 дек. 1631 г. митрополит тайно отправил игум. Густынского мон-ря Иова с письмами к царю и к Московскому патриарху. Киевский митрополит жаловался на гонения, просил о пожертвовании (в т. ч. о присылке св. мощей для антиминсов и всего необходимого для освящения мира) и о предоставлении приюта в критической ситуации. Посланец имел также поручения, к-рые должен был сообщить устно: судя по последующим действиям И., речь, очевидно, шла о присоединении к России «русских земель» Речи Посполитой. Важным актом деятельности И. как митрополита стало его активное участие в объединении в янв. 1632 г. уч-ща, основанного архим. Киево-Печерского монастыря св. Петром (Могилой) , с училищем в киевском Братском монастыре. При решении этого вопроса И. опирался на поддержку правосл. |
|
|
