| Новое отношение к пространству как к подвижной материи, находящейся во власти трансцендентных сил, стало причиной возникновения новых типов храма. Известные с позднего Ренессанса пространственные решения подвергались преобразованиям, к-рые лишили их однозначности: центрические композиции утратили «покой» и «ясность», базиликальные - абсолютное господство продольной оси «вход-главный алтарь»; происходила дивергенция центрического и базиликального типов ( Norberg-Schultz. 1971. P. 74-96). В центрических купольных храмах появился развитый хор, перекрытый самостоятельным куполом: церкви Сант-Алессандро-ин-Дзебедия (1602-1629, Лоренцо Бинаго; 1629-1630, Франческо Мария Рикини; купол возведен в 1693 Джузеппе Квадрио) и Сан-Джузеппе (1607-1630, Ф. М. Рикини) в Милане, Санта-Мария-делла-Салуте в Венеции (1631-1687, Бальдассаре Лонгена). План в виде равноконечного греческого креста трансформируется, поскольку одна из осей приобретает главенствующее значение, как в ц. Санти-Лука-э-Мартина в Риме (1634-1664, Пьетро да Кортона). Овальный объем «нанизывается» на один из рукавов креста, усложняет его конфигурацию и выделяет его среди прочих, как в ц. Сан-Карло-аи-Катинари в Риме (1612-1620, Розато Розати). Базиликальный храм превращается в последовательность «нанизанных» на одну ось центрических пространств, как в церквах Санта-Мария-Маддалена (1631-1699, Карло Фонтана и др.; фасад возведен в 1735 Джузеппе Сарди) и Санта-Мария-ин-Кампителли (1662-1728, Карло Райнальди) в Риме. Введение 2 перпендикулярных друг другу осей (Санта-Тереза в Капрароле, 1620-1623, Джироламо Райнальди) почти стирает грань между центрическим и базиликальным храмом, поскольку пространство разворачивается сначала в одном направлении, затем в перпендикулярном ему. У Гварино Гварини центрический храм получает новую пространственную ось - вертикальную: пример - неосуществленный проект ц. Падри-Сомаски в Мессине (ок. 1660-1662). Стремление к цельному пространству, владевшее умами архитекторов эпохи барокко, для большинства мастеров, по замечанию К. |
| Сольвычегодцы подают с своей стороны челобитную о возвращении к прежнему порядку, доказывая, что у Покрова на Усть-Виледи и в Чаколе места пустые, пищею —416— скудны и там проживать тому большому количеству уполномоченных, которое необходимо для предстоящего сложного расчета между уездами за последние десять лет – невозможно 405 . О том же расчете просит в 1641 г. тотемское земство. Тотемцы отпускали вверх по Сухоне до Шуйского, а вниз до Бобровского ямов, а также до Соли Галицкой и до Важского уезда зимним путем лошадей, а летнею порою суда: струги, набойницы и малые лодки. На Шуйском яме эти тотемские подводы и суда не были переменены и отправлены до Вологды 406 . Важский уезд спорит о ямской гоньбе с соседними Устьянскими волостями. В 1645 г. важане подают челобитную, в которой указывают, что Устьянские волости совсем освободили себя от ямской повинности, а в прежние времена они ее отбывали, для чего у устьянцев на Чушевице был устроен ям, с которого давались подводы вверх по Ваге до Вологды, а вниз до Пречистой Богородицы Верховажской. Теперь ям этот пуст, и вся тяжесть гоньбы до означенных станций падает на важское земство, которое с 1638 г. по текущий 1645 г. понесло от этого убытку 2700 рублей. На ходатайство было обращено внимание, и начато было расследование о чушевицком яме 407 . Повинность городового дела вызывала челобитные каргопольского, двинского и устюжского земств. Вь Каргополь в 1631 г. был прислан дворянин кн. Д. Сеитов возобновлять острог. Каргопольское земство раскололось. Каргопольский стан настаивал на постройке города всем Каргопольским уездом; Турчасовский и Усть-Мошский станы протестовали и доказывали, что Каргопольский острог не служит им защитой, что в 1616 г. неприятельские «войские люди» его свободно обходили и опустошили их края, что они против таких нападений приняли свои меры и выстроили острожки в Турчасове и на Усть-Моше. Спор этот, начавшись в 1631 г., тянулся еще и в 60-х годах столетия; с той и с другой стороны представлялись бесчисленные ходатайства в Москву 408 . |
| Сл. Рук. Син. Библ., проф. Горского и Невоструева, странное предисловие к изд. Древнее Росс. Государство в цар. Ал. Мих. и т. п. 10 У г. Безсонова год изд. Трефол. выставлен 1631. Вероятно, это опечатка. Или наш почтенный юрист был так небрежен, что смешал Трефологион 1636 г. с Требн. 1631–33 г., в котором повторяется послесловие Требника 1624 г.? 14 См. библ, розыск. во 2 Москов. 1846 г, там же сделано несколько извлечений и описание рукописного тип. каталога, на котором основывается г. Безсонов. Мы делаем эту заметку потому, что сделанные г. Безсоновым. указания на тип. кат. составляют единственное, что может казаться новым во всей его статье. 15 Г. Безсонов замечает, будто бы эпоху царствования Феод. Ал. для истории Тип. Библ, он взял только на выдержку (93), т. е., будто бы такие же документы (каталоги и проч.) в Тип. Библ, существуют и для периода древнейшего. Считаем нужным предуведомить читателей, что древнее каталога книг, приобретенных типографией около 1676 г., в Тип. Библ. нет. Уверение в противном со стороны г. Безсонова есть ни больше, ни меньше, как юридическая уловка, или лучше канцелярский крючок. 17 Ученые труды Епиф. Слав. В Чт. Общ. 1848 г., 4. Так же см. расход книгам, иконам и пр. старца Епифания в Врем. Ист. Общ. 1850 г., 5 22 Не забудем при этом, что сочинения Сильвестра Медведева были заподозрены в ереси, а след. по этому одному, на печатном дворе они оставаться не могли и должны были перейти в патр. библиотеку с целью прекратить возможность их распространения. 25 Впрочем, Иоакимовский список значится в числе книг, собранных и принадлежавших патр. Никону. См. опис. его ?? г. Врем. Ист. Общ. 1852 года, кн. 15. 26 См. Опис. кн., наход. в Степ. Мон. 155 г., составленная по приказ. патр. Никона, с целью, «чтобы было ведомо, где которыя книги взяти книг, печатново дела исправления ради» Чт. Ист. Общ. 1848 г. 33 Нам могут указать на библиотеку царя Василия Ивановича, состоявшую даже из греческих рукописей, и, удивившую своим богатством Максима Грека , но эта библиотека, о которой мы, впрочем, ничего не знаем, и которая неизвестно куда исчезла, собрана была еще в то время, когда митрополитами у нас были Греки, и вообще прежде завоевания Турками Константинополя. |
| С.В. Перевезенцев Скачать epub pdf Иван Тимофеев сын Семенов (Иван Тимофеевич Семенов, по прозвищу Кол) (ок. 1555–1631) – дьяк, политический и государственный деятель, писатель, религиозно-философский мыслитель. Долгое время считалось, что его зовут Иван Тимофеев . Историк В.И. Корецкий установил, что Тимофеев – это отчество дьяка, а настоящая его фамилия – Семенов. Следовательно, полное – Иван Тимофеевич Семенов или Иван Тимофеев сын Семенов. Однако исторически в литературе уже сложилось использование имени Ивана Тимофеева , поэтому и в данном случае мы будем пользоваться этим именем. Иван Тимофеев (Семенов) Был крупным политическим и государственным деятелем конца XVI – начала XVII вв. В 1598–1599 гг. занимал 17-е место среди приказных дьяков. Он принимал самое активное участие во всех политических событиях этого времени. Его подпись стоит на избирательной грамоте Бориса Годунова. В 1606–1617 гг. по распоряжению разных московских правительств находился на службе в Новгороде, где пережил шведскую оккупацию. Впоследствии Тимофеев исполнял разные службы в Астрахани, Ярославле, Нижнем Новгороде, Москве. Умер в начале марта 1631 г. Его перу принадлежит сочинение под названием «Временник по седмой тысящи от сотворения света во осмой в первые лета», или, более кратко «Временник». Уже среди современников Иван Тимофеев почитался как «книгочтец и временных книг писец». И, тем не менее, «Временник» – это единственное известное нам сочинение Ивана Тимофеева . «Временник» Ивана Тимофеева (Семенова) – это один из крупнейших литературно-философских памятников начала XVII в., в котором содержатся интересные оценочные суждения автора, позволяющие судить о представлениях русского человека той поры о целевых и смысловых установках существования России. Сам текст памятника довольно подробно изучался многими исследователями, в том числе О.А. Державиной, И.И. Полосиным, Я.Г. Солодкиным и др. Текст памятника сохранился в единственном списке (ОР РГБ, Муз. собр., 10692), который был сделан с дефектного оригинала несколькими писцами и подвергся редакторской правке в 30-х гг. XVII в., а спустя два-три десятилетия пополнен отдельными тетрадями, листами, еще раз отредактирован и переплетен. По мнению современных исследователей, «Временник» первоначально писался в виде отдельных набросков и статей, И.И. Полосин насчитывает в тексте 64 фрагмента. Работа над текстом началась еще в конце XVI века, продолжалась во время Смуты. Значительная часть сочинения была написана в Новгороде в «шведском плену». Работа же над текстом продолжалась вплоть до смерти Тимофеева, однако так и не была завершена. Именно поэтому общая композиция «Временика» сложна и непоследовательна, а язык очень труден. Наиболее полная публикация осуществлена О.А. Державиной в 1951 г. |
| В жалованной грамоте п. Филарета детям боярским Рогозиным 1631 года между прочим говорится: «волостели наши и приказщики людей их и крестьян не судят ни в чем и не въезжают к ним и не всылают ни почто»... в смесном суде «волостели наши и приказщики тех их людей и крестьян судят, а они Ми- китка да Ондрюшка (Рагозины) с ними ж судят, а присудом делятся на полы» 393 . Из приведенных слов грамоты п. Филарета ясно видно, что волостели существовали еще в 1631 году и как нечто отличное от прикащиков, хотя из грамоты и не видно, в чем именно состояло различие между ними. Приведенное свидетельство нельзя ослабить и тем соображением, чтобы оно взято из такой грамоты, которая была дана прежними иерархами и потом переписана на имя патриарха Филарета, так как эта грамота дана Рогозиным именно п. Филаретом. Что касается содержания волостелей, то они вероятно пользовались теми же доходами, какими пользовались и княжеские волостели, т. е. в Рождество, Пасху и Петров день они получали с жителей своей волости известные пошлины натурою или деньгами, получали известный процент со всех тяжебных дел; кроме того жители обязаны были исполнять на них различные работы, во время их объездов давать им корм, проводников и пр. Различные архиерейские грамоты о пошлинах в пользу волостелей обыкновенно выражаются так: «ни волостели мои, ни их доводчики не въезжают к тем людям пришлым ни почто, ни кормов, ни поборов у них не емлют, ни судят их»; или: «и волостели и их доводчики, к ним в пустыню не въезжают, и не всылают к ним ни почто, и корму и дару и подвод и проводников, и всех своих пошлин не емлют ничего». При волостелях, как видно из сейчас приведенных свидетельств, находились всегда доводчики, обязанности которых, конечно, были те же, что и обязанности доводчиков при десятильниках; тоже было, конечно, и их содержание. с) Прикащики В то время как волостели управляли по большей части целыми округами, прикащики наведывали управлением отдельных сел и деревень. С течением времени они мало по малу стали смешиваться с волостелями и наконец совершенно отождествились с ними. |
| Сочинение открывается введением (стр. 7–13), в котором прекрасно, хотя и кратко разъясняются обстоятельства происхождения Киевской Академии, указываются периоды в её истории и намечается план всего исследования. Соответственно трем главным периодам исторической жизни Киевской Академии, и сочинение делится на три части, из коих каждая, в свою очередь, распадается на три главы. В первой части изображается судьба Академии в течении времени от 1589 до 1631 года, когда она была школою, или училищем; во второй – обозреваются судьбы Академии в течении времени от 1631 до 1701 года, когда она была известна под именем Киево-Могилянской Коллегии, а третья часть посвящается описанию жизни Академии с 1701 до 1819 года, когда она называлась Киево-могило-заборовской Академией. Частнее, в первой главе каждой из этих частей изображается внешнее состояние Академии, во второй – внутренняя жизнь её и в третьей – заслуги Академии на пользу отечественного просвещения и православной Церкви. В заключении кратко описывается начало нового (4-го) периода в истории Киевской Академии (1819–1842 г.). Рассматриваемое со стороны общей композиции, плана и внутренних качеств, сочинение весьма явственно обнаруживает в авторе все задатки истинного историка. Он видимо всесторонне и основательно изучил обширнейшую и при том совершенно неразработанную литературу своего предмета. Ему не только были известны все печатные произведения, в которых заключались хоть какие-либо сведения о Киевской Академии, но и обширный архивный материал был хорошо изучен им. Он видимо весьма тщательно пересмотрел академический архив, перечитал в нем не только более или менее важные для него дела, но даже все маленькие письма и записочки разных лиц, как-либо случайно попавшие сюда; перебрал он также и всю наличную академическую библиотеку, прочитал и сличил как печатные, так и рукописные, большею частью латинские учебники, употреблявшиеся в старой Киевской Академии по разным предметам; разобрал он и воспользовался даже всеми заметками и надписями на библиотечных книгах для определения места и времени их происхождения и для других соображений. |
| А посему настоящее издание, сделанное по этой книге, будет самым исправным и точным. Далее вторым источником издания должна быть разрядная книга Коробановского собрания также отправленная в С.-Петербург. После сделанного мною подробного и отчетливого сличения ее с Миллеровыми портфелями и с изданною частию дворцовых записок, оказалось, что эта самая книга или одинаковая с ней, служит оригиналом как портфелей так и издания 1769 года. Но только при настоящем издании эта книга может служить источником не ранее как с 1631 года, ибо за прежнее время она носит на себе совсем другой характер, а не тот, какой имеют портфели Миллера и напечатанные уже дворцовые записки. По окончании сей книги с 1655 года источником издания должны быть принадлежащие к этому отделу портфели Миллера, продолжающиеся до 1675 года; оригинала их за сии 20 лет в прочтенных мною 17 книгах я пока еще не отыскал; но может быть, успею открыть его в остальных книгах архива или в библиотеках Царского и Погодина, о чем немедленно буду иметь честь донести Вашему Сиятельству; впрочем во всяком случае встретившиеся ничтожные ошибки в предшествовавших портфелях, дают полное право надеяться, что и в остальных портфелях нельзя ожидать значительных, отступлений против оригинала, ежели он почему-либо не будет открыт. При настоящем издании в пособие к показанным главным источникам должны быть присоединены Разрядная книга Московского Общества Истории и древностей Российских, пересланная в С.-Петербург, таковая же книга Румянцовского Музеума, и помянутая выше книга Коробановского собрания до 1631 года. Книги сии хотя имеют характер отличный от предположенных основных источников издания, но тем не менее необходимы для полноты и отчетливости издаваемых записок; ибо с одной стороны они могут служить вариантами не только в словах и выражениях, но даже в целом изложении событий, с другой в них встречается много дополнений, как я уверился при подробном сравнении; и дополнения сии тем более необходимы, что они относятся к чисто дворцовым распоряжениям, как-то к приему послов, к присутствию бояр при Государевом столе и к подобным дворцовым нарядам. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание ПАСКАЛЬ [Франц. Pascal] Блез (19.06.1623, Клермон-Ферран, Франция - 19.08.1662, Париж), франц. ученый, философ, теолог, апологет христианства. Жизнь, деятельность, сочинения П. происходил из католич. семьи; его отец, Этьен Паскаль (1588-1651), был королевским судебным чиновником. У П. было две сестры, с которыми он на протяжении всей жизни поддерживал близкие и доверительные отношения. Старшая сестра, Жильберта (1620-1687), вступила в брак с Ф. Перье; после кончины П. она составила его 1-е и наиболее известное жизнеописание (текст см.: Pascal. Œuvres complètes. T. 1. P. 539-642; рус. пер.: Паскаль. Трактаты. 1997. С. 279-324). Младшая сестра, Жаклин (1625-1661), стала монахиней. Мать П. умерла в 1626 г., поэтому определяющую роль в воспитании и раннем образовании П. сыграл отец, проявлявший значительный интерес к наукам, в особенности к математике. Чтобы дать лучшее образование П. и его сестрам, в 1631 г. Э. Паскаль переселился в Париж. Здесь в круг его общения входили многие выдающиеся франц. ученые того времени, в т. ч. францисканский монах и ученый-энциклопедист М. Мерсен (1588-1648). В ходе общения с отцом и его друзьями П. демонстрировал блестящие математические способности. Вскоре математика стала для П. областью постоянного научного интереса и интенсивных исследований. В нач. 40-х гг. XVII в. П. вместе с отцом оказался в Нормандии, где создал механическую вычислительную машину (machine arithmétique), прототип арифмометра. Изобретение получило широкий резонанс и сделало имя П. известным среди франц. ученых (см.: Тарасов. 2009. С. 36-42). В 1646 г. П. повторил опыт с т. н. трубкой Торричелли, доказывающий существование давления воздуха. Впосл. П. осуществил др. опыты с барометром, к-рые подтвердили существование атмосферного давления. В оставшихся не опубликованными при жизни П. «Трактате о равновесии жидкостей» (Traité de l " équilibre des liqueurs; опубл. в 1663) и «Трактате о весе воздуха» (Traité de la pesanteur de la masse de l " air; опубл. в 1663) П. объяснил явление атмосферного давления и сформулировал ряд основополагающих принципов гидростатики (см.: Тарасов. 2009. С. 49-73; ср.: Mesnard. 1993. S. 546-547). В совр. физике основной закон гидростатики носит его имя. В XX в. в честь П. была названа единица давления - паскаль. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла БАТХИЛЬДА [Батильда, Балтхильда; лат. Bathildis, Balthildis; франц. Bathilde] († не ранее 30.01. 680, Шель, Франция), св. (пам. зап. 30 янв.), франк. королева, жена кор. Нейстрии и Бургундии Хлодвига II (638-657) из династии Меровингов. Род. в Англии, возможно, происходила из знатного англосакс. рода. Захваченная пиратами, она была продана в рабство франкам и в 40-х гг. VII в. попала в Париже в дом Эрхиноальда, майордома кор. Хлодвига II. Ок. 649 г. Б. была выдана замуж за Хлодвига, к-рый почти не имел реальной власти и находился под влиянием Пипинидов. Будучи связана с домом Пипинидов, Б. приобрела большое политическое влияние в Нейстрии, помогала сохранению королевской власти и одновременно росту значения майордомов. У Б. и Хлодвига родились трое сыновей, буд. короли Хлотарь III (657-673), Хильдерик II (662-675) и Теодорих III (675-691). После смерти мужа в 657 г. Б. стала регентшей в королевстве Нейстрии и Бургундии при своем малолетнем сыне Хлотаре. Авторитет Б. позволил на нек-рое время объединить Нейстрию, Бургундию и Австразию; однако обстоятельства политической борьбы в Нейстрии и достижение Хлотарем совершеннолетия заставили Б. в 665 г. уйти на покой в основанный ею мон-рь Шель под Парижем, где она жила до своей смерти, не принимая пострига. Похоронена в часовне Св. Креста мон-ря Шель; перенесение мощей состоялось 3 июля 1631 г. Церковное почитание Б. связывается с ее глубокой набожностью, с противодействием практике симонии, с запрещением продавать христиан как рабов, с основанием новых мон-рей. Она была покровительницей известного в то время мон-ря Люксёй (Лотарингия, совр. Вост. Франция), с ее помощью выходцы из этого мон-ря создавали монастырские центры по всему королевству. Сохранились грамоты, подписанные рукой Б., к аббату мон-ря Шель Фродоберту (658 или 659), к св. Моммелену, еп. Нуайон-Турне, и к св. Бертену, аббату мон-ря в Ситью (663). Б. основала мон-ри в Жюмьеже в нижнем течении р. Сены (ок. 654), в Шеле (между 657 и 659), в Корби (Ст. Корбей) под Амьеном (662). В этих, а также во мн. др. обителях был введен бенедиктинский устав, согласно к-рому мон-ри получали широкую независимость (иммунитет) как от светской власти, так и от епископов тех диоцезов, в к-рых они находились. Стараниями Б. в крупнейших соборах королевства (в Сен-Дени, в Суасоне, Туре, Орлеане, в соборе Сен-Пьер в Сансе или в Париже, в соборе Сен-Жермен в Оксере или в Париже) был введен устав мессы по образцу мон-ря Люксёй. Поддержка Б. развития монашества способствовала росту интереса к церковной культуре среди франк. знати, а также дальнейшему укреплению христианства в заселенных германцами землях Зап. Европы. |
| Яков Красицкий (Krasiçki), живший в начале шестнадцатого века, имел от брака с Оржеховскою трёх сыновей; средний, Мартын, не оставил потомства; старший, Алексей († 1580) от первого брака с Новомейскою имел сына Яна и дочь Варвару, за Заршинским; от второго брака с Софиею Фредро он имел двух сыновей: Иеремия и Якова, которые оба поступили в духовное звание. Младший брат Алексея, Станислав, был кастеляном перемышльским и одним из отличнейших воинов своего времени. Он женат был дважды: на Жаровинской и на Якубовской. Сия последняя родила двух дочерей: старшая была за Станиславским; младшая, Екатерина, за чермнорусским воеводою Яном Даниловичем. От первого же брака Станислав имел двух сыновей: Юрия (см. далее) и Мартына (рождение 1574 † 1633), воеводу подольского, мужа учёного, воина храброго, дипломата искусного. Он был послом при дворе Императора Германского Фердинанда II, который, 1 июля 1631 года, возвёл его в Графское Римской Империи достоинство; граф Мартын не оставил детей от брака с Варварою Тарновскою. Старший брат его Юрий († 1645), хорунжий галицкий, от брака с княжною Анною Сангушко, оставил пять сыновей: 1) Станислав; 2) Николай, протонотарий Папы Урбана VIII, суффраган луцкий, епископ аргивенский in partibus infidelium; 3) Мартын-Константин, кастелян перемышльский, от первого брака с Софиею Оссолинскою имел двух дочерей: Розалию, за киевским подкоморием Вороничем и Констацию, за перемышльским кастеляном Вояковским; от второго брака с Елисаветою Корняктовичь, имел дочь Урсулу, бывшую замужем три раза: за надворным подскарбием Андреем Моржевским; за Прокопием Грановским, и за калишским воеводою Липским, и двух сыновей: Александра, женатого на Елене Ланцкоронской, рождённой Липской, и Юрия, женатого на княжне Теофилие Чарторыжской; 4) Юрий Казимир и 5) Адам-Владислав († 1677), кастелян перемышльский, от первого брака с княжною Екатериною Святополк-Четвертинскою, имел сына Иосифа, кастеляна галицкого, родоначальника старшей ветви Красицких; от второго брака с Анною-Элеонорою Ржевуцкою имел дочь Изабеллу, бывшую за Антонием Цетнером, потом за Сапегою, и четырёх сыновей: Яна, кастеляна хельмского, родоначальника второй ветви; Викентия, родоначальника младшей ветви; Феликса (который от брака с Ледуховскою, имел двух сыновей: Доминика и Яна, не оставивших потомства), и Якова, неимевшего детей от двух браков своих: а) с Терезиею Дрогоевскою и б) с Долинскою. Кастелян галицкий Иосиф (см. выше), умер в 1712 году, оставив, от брака с Юстиною Сапега, дочь Марианну, бывшую сперва за малогосским кастеляном Черминским, потом за Дембинским, и трёх сыновей: Карла, Александра и Яна, надворного хорунжего литовского. Сей последний, от брака с девицею Котовичь, имел трёх сыновей: Иосифа, надворного хорунжего литовского, женатого на княжне Шуйской; Яна, женатого на Бекерской; и Александра, который от первого брака с Виельгорскою, имел сына Роха, а от второго брака с Рей, сына Франца. |
|
|
