| Несть иным путем спастись, аще и тело свое кто великими трудами истает, кроме чистой любви, якоже и великий учитель глаголет: «аще дам тело свое на сожжение 1445 , любви же не имам, бых яко медь звонящи, или кимвал звецая». Иже бо в любовную добродетель достиже, достиже самого Бога и почи в нем. Удобь обретаема сия добродетель тружающимся о ней 1446 обрести ее; не удобь же достизаема есть паки завистью одержимым 1447 : лютого бо корени – лютые отрасли. Иноческое же жительство един образ имать – душевное спасение. Ты же, возлюбленне, потщайся, елика ти есть сила, в смирении и в любви, и еже не сплетаться мирским вещам, ниже с мирскими общения и многаглаголания; понеже мир блудница есть, якоже глаголет святой Максим, и не токмо любленники свои и рачители в себе держит, но и тех, иже единой узы его расторгших 1448 и того сетей избегших, хочет к себе привлечь и всяческими страстьми осквернить. Бежащи 1449 бежим, братие, не впасть в мирские сплетения. 1450 Словеса наставником полезны суть, и послушником такожде: «начат бо рече, Иисус творить же и учить». Зриши ли, яко не токмо словом учить учителю достоит, но и делом достойно верно 1451 учение бывает? Аще бо ручное ремество кое либо не может кто кого словом научить и свершена показать, то колми паче духовное дело, умне свершаемое, а не телом: «несть бо, рече, наша брань к крови и плоти, но к началам злобы поднебесным». 1452 Сия убо и сицевая ведуще, подвизаемся о своем спасении, яко да получим вечное благое. 1355 В подлиннике: написану и далее – неписану, исправлено по 530; и ова же паки и неписана нет в А. 1448 В тексте оригинала написано было отреши ; но потом на поле поправлено рассторгших, как и в А. Читать далее Источник: Памятники древнерусского канонического права/[Ред. А.С. Павлов]. - 2-е изд. - Санкт-Петербург : Тип. М.А. Александрова, 1908./Ч. 1. (Памятники XI-XV в.). - 1908. - 1466 с. и стб. разд. паг. (Русская историческая библиотека, изданная Императорской Археографической комиссией Т. 6). Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное |
| Тем не менее, это осуждение не положило конец выступлениям Лютера. Напротив, именно тогда он и написал свои основные труды для Реформации; и отныне число его сторонников все росло. Позиция Лютера в отношении благодати ставила под сомнение понятия вожделения или «очага греха», понятия деяний праведного и свободы воли. 1451) 1. Мнение о том, что Таинства Нового Закона дают освящающую благодать тем, кто не создает к этому препятствий, распространенное, но еретическое. 1452) 2. Отрицать, что после крещения грех остается в ребенке, – значит ниспровергать сразу и Павла, и Христа. 1453) 3. Очаг греха препятствует восхождению на небо души, покидающей тело, даже если на ней нет повседневного и нераскаянного греха. 1481) 31. Во всяком добром деле праведный согрешает. 1482)32. Доброе дело, соделанное совершенным образом, есть простительный грех. 1486) 36. После грехопадения свобода воли есть не что иное, как название, и когда она совершает то, что в ее власти, то согрешает смертно. Декрет об оправдании Этот декрет – один из самых важных среди принятых Тридентским Собором. На его подготовку потребовалось по меньшей мере семь месяцев. Речь шла не только о том, чтобы отвергнуть принцип ереси Лютера 345 , состоящей именно в его учении об оправдании, но о том, чтобы придать цельный вид учению о благодати. Учение Лютера можно резюмировать так: в первоначальном состоянии человек носил в себе образ Божий; грехопадение разрушило его. Первородный грех [ХВ 274–280] есть порча природы, которую наследуют все потомки, дурная похоть делает человека внутренне дурным. Все, что ни делает человек, есть грех, поскольку человек обладает природой, которая есть и остается падшей. Что касается оправдания, то верный никоим образом не может участвовать в нем. Его вера, его доверие к Богу – единственный путь, позволяющий достичь оправдания; они сами по себе уже являются его знаками. Однако оправдание вовсе не состоит во внутреннем обновлении человека. Бог довольствуется тем, что провозглашает его праведным; в силу чего Он вменяет ему заслуги Христа. |
| Уроженец Константинополя, Фессалоник или Мореи 350 , по одним грек, а по другим славянин 351 , затем игумен важного (царского) мон. (св. Димитрия) в Константинополе, один из трех делегатов на соборе в Базеле, он представляется сторонником той правительственной партии, которая в унии искала обеспечения политической независимости Империи. Но в более симпатичных чертах рисуется его личность, как друга и ученого корреспондента известного гуманиста Гварино, с которым он сблизился во время пребывания его в Константнополе, когда последний учился здесь у обоих Хризолорасов, которому он посылал произведения греческих классиков и ученые письма (из них дошло два). Его беспрестанные ссылки на писателей классической древности ясно показывают, как широки были его умственные интересы вообще. Друг потом известного кардинала Виссариона и сам кардинал, Исидор был чужд мечтаний последнего о возникновении новой религии на философских началах, но сам отличался поэтическим настроением. С точки зрения этих греков-патриотов спасение Византии от завоевания турок было более достойным подвигом, чем отстаивание нескольких более тонких, чем важных, пунктов ортодоксального характера. Совершенно также держали они себя на соборе в Ферраре и Флоренции 352 . Независимо от того, Исидор вел обширную корреспонденцию как в Греции, так и в Италии, обнаруживающую в нем интерес к современным событиям, и, между прочим, с москов. митр. Фотием, что указывает на его прежнюю близость с ним и, быть может, объясняет его назначение в Москву. Исидор много путешествовал по греческим провинциям, причем обнаружил замечательную наблюдательность: он обращал внимание на остатки старинных надписей, на влияние эллинизма на местное население (напр. в Албании), и хлопотал о бедствующих жителях, обремененных налогами 353 . Он славился знанием языков и ученостью, на что обратил внимание и русский летописец, вообще к нему не благосклонный 354 . Исидор был убежденный защитник политического существования Византии. Он два раза побывал на Западе (1445, 1452 г.г.), ратуя в пользу унии. |
| При выполнении её Соловьев решительно отгораживается от гносеологического имманентизма, т.е. утверждает, что «критерий истины находится вне нас, вне познающего – в независимой от него реальности внешнего предмета» 1449 . В свете этого критерия Соловьев развивает прежде всего критику «отвлеченного реализма», опирающегося на чувственный опыт – и здесь Соловьев всецело пользуется Гегелем (его «Феноменологией духа») 1450 . Критика отвлеченного реализма развита Соловьевым очень глубоко и сильно – и мимо неё нельзя пройти, не согласившись с ней. Остроумна критика и отвлеченного идеализма, опирающегося гносеологически на рационализм, – и в итоге мы должны признать, что «ни реальный опыт, ни наш разум не могут дать нам основания и мерила истины… ибо предмет не становится истинным от того, что я его мыслю: я могу ощущать и мыслить также и не истинное» 1451 . Частичная ценность опыта и разума, как источников познания, не должна закрывать перед нами вопроса о том, как «фактическая реальность и форма разумности» «могут обеспечить нашему знанию объективную реальность и всеобщность», т.е. как осуществляется синтез этих различных данных 1452 . Лишь потому, – думает Соловьев, – эти два начала срастаются одно с другим, что мы обладаем «непосредственным восприятием абсолютной действительности», что может быть иначе названо верой 1453 , которая «соединяет нас внутренне с предметом познания, проникает в него». «Мы вообще познаем предмет двумя способами, – пишет Соловьев, – извне – это знание относительное в обоих своих видах, как эмпирическое и рациональное, и изнутри – это знание безусловное, мистическое» 1454 . И как раз вера, утверждая существование безусловного, делает возможным эмпирическое и рациональное познание: без веры в безусловную реальность предмета опыт не был бы отличен от чисто субъективных переживаний, как и понятия не мыслились бы нами, как объективный материал. На основе того, что несет нам «вера», наш ум (в работе воображения) восходит к идее предмета, а в творческом процессе того же ума осуществляется опыт. Вера, воображение, творчество – таковы эти три функции познания, из которых центральное и первичное значение принадлежит вере (понимаемой здесь совершенно в духе учения Хомякова и Киреевского). |
| Осуществляя внешнее управление структурами ордена, К. стремился упрочить его положение в Европе; лично и через провинциалов он вел переговоры с европ. правителями, добиваясь от них привилегий для ордена и поддержки проповеднической и образовательной деятельности доминиканцев. В период управления К. были образованы 2 новые провинции ордена: 10 окт. 1514 г. папа Лев X утвердил создание пров. Бетика, отделенной от пров. Испания (BullOP. T. 4. P. 311-312); 2 июля 1515 г. была создана пров. Ниж. Германия (Ibid. P. 323-324). Особую заботу К. проявлял по отношению к конгрегациям, объединявшим монастыри обсервантов; он неизменно защищал их от нападок и претензий провинциалов ордена, всеми возможными способами поддерживал добровольный переход мон-рей к полному соблюдению устава, добивался папского разрешения на выведение мон-рей из подчинения провинциям и включение в соответствующие конгрегации ( Mortier. 1911. P. 165-177). Значительный интерес К. проявлял к экспедициям испан. и португ. мореплавателей в Нов. Свет, неоднократно давая указания провинциалам добиваться включения в состав экспедиций доминиканцев-миссионеров (см.: Ibid. P. 134-153). Весьма сложной проблемой, постоянно требовавшей внимания К., было широкое распространение среди монахов мистических и апокалиптических настроений, приводивших к появлению «визионеров» и «пророков», активная деятельность к-рых вызывала смущение среди верующих и провоцировала светские и церковные власти к вмешательству в дела ордена. Наиболее показательным является случай знаменитого флорентийского проповедника-доминиканца Джироламо Савонаролы (1452-1498). Несмотря на казнь Савонаролы, среди подчиненных К. флорентийских монахов оставалось значительное число его последователей, распространявших его сочинения и учение, что привело к разделению флорентийских доминиканцев на 2 противоборствующие партии. К. занял нейтральную позицию, во время визита во Флоренцию в 1509 г. в письме призвав противоборствующие стороны положить конец разделению, не приличествующему монахам (RegCaiet. |
| Несомненно, что Сирия в первые века по Р.Х. являла собой бурлящий анклав, где смешивались различные и культурные, и религиозные течения, а поэтому христиане здесь оказались в достаточно сложном положении, будучи вынуждены ориентироваться в самых разных направлениях 1444 . Значительным влиянием здесь, например, пользовалось иудеохристианство 1445 ; оно проникало в Эдессу через различные каналы – не только из Палестины, но и из Адиабены, бывшей одним из центров иудеохристианской ереси. С этим влиянием иудеохристианства, так же как и с мощными позициями самого иудаизма в Сирии и Месопотамии, связаны антииудаистские тенденции, характерные для древнесирийской христианской письменности 1446 . Возникновение самой этой письменности во многом определилось борьбой с разнородными религиозными течениями, часто принимающими еретический или полуеретический оттенок внутри Сирийской церкви 1447 . В свою очередь появление христианской литературы на сирийском языке придало особые характерные черты сирийскому христианству, обладающему несомненным своеобразием по сравнению с христианством греческим или латинским 1448 . И одной из таких главных черт был аскетизм, присущий практически всем сирийским христианским писателям IV – начала V веков 1449 . Эта черта, как и некоторые другие характерные для древнесирийского христианства особенности, отчетливо проявляется уже у первого православного писателя, создавшего свои творения на сирийском языке, Афраата, Персидского Мудреца, известного еще и под именем Иакова Афраата 1450 . О жизни его сохранились весьма скудные сведения 1451 : судя по всему, родился он в языческой семье в конце III века, затем обратился в христианство и занял весьма видное положение в сиро-персидской церкви. Имел ли он сан пресвитера или епископа, сказать с уверенностью трудно 1452 , но что он был учителем для своих соотечественников-христиан, говорящим с авторитетной уверенностью церковного дидаскала, это не подлежит почти никакому сомнению. После 345 года всякие следы Афраата в истории теряются. |
| Толстые квадратные зубчатые стены с громадными круглыми башнями грозно белеют на окружающей их зелени. В 1452 году выстроил эту крепость Магомет II и назвал Багхаз Кетчен, то есть «Повороти назад!» Какая восточная деспотическая самоуверенность слышится в этом названии! Еще несколько подобных крепостей встречается по берегам Босфора. Около Румели-Гиссар – самое узкое место и вообще-то неширокого Босфора; говорят, что здесь ширина Босфора меньше 1200 метров. В этом месте переходили Босфор знаменитые полководцы глубокой древности: Дарий, когда шел войной на скифов, и Ксенофонт, возвращавшийся из Персидского похода. Дарий, говорят, даже строил здесь какой-то мост. Едва ли красив и изящен был этот мост. А красиво и величественно было бы перекинуть здесь в вышине железнодорожный мост, чтобы он тонкой кружевной полоской висел в голубом небе над голубыми водами Босфора! Здесь же, говорит греческая мифология, произошло и то событие, которое дало имя проливу. Знаете ли, читатель, что значит слово «Босфор»? Очень непоэтичное и даже некрасивое это название. Босфор можно перевести так: «Коровий брод». В мифологической древности богиня Ио переплыла пролив, приняв почему-то вид коровы. Мало ли что приходит на ум бессмертным? А всякая мелочь их жизни не может пройти бесследно: она дает название для земных вещей. Вздумала богиня принять вид коровы, и вот навеки чудеснейший пролив назван «Коровьим бродом». Едем дальше. Встречаются и султанские дворцы. Как хороши они! Дворцы сделаны большей частью из белоснежного мрамора, необыкновенно художественно, ажурно, кружевно, стильно обработанного. Сколько употреблено здесь человеческого труда! И на что, для чего? Указывают нам на берегу дворец, построенный по приказанию какого-то султана для какой-то французской императрицы. Смотря на этот новый чудный дворец – прихоть султана, я еще более убеждаюсь в том, что этот внешний мир со всей сложной кипучей его жизнью есть лишь отражение, воля внутреннего мира человека, и хочется мне в эти минуты сказать с некоторыми философами, что существую только я со своими думами и чувствами и что вне меня ничего больше не существует. |
| Сказание о св. Мартиниане дошло до нас в разных изводах, восходящих к одному и тому же архетипу. Уже Болландистам были известны два извода этого сказания, из коих один с именем Метафраста был издан уже раньше Липоманом и Сурием под 13-м числом февраля в латинском переводе Гентиана Гервета и переведен другими на разные языки, а другой извод издан автором исследования о преподобном в Acta Ss. 32 Годфридом Геншеном “ex antiquo codice MS. Medicaeo Regis Franciae” 33 также в латинском переводе, в котором переводчик во многих местах придерживался перевода Гервета (servata pluribus locis Herveti versione), приводя в примечаниях варианты и дополнения из упомянутого латинского перевода метафрастовского текста. В наше время ученик известного филолога и византиниста Узенера Paul Rabbow посвятил сказанию о преп. Мартиниане специальное исследование под заглавием “Die Legende des Martinian” в журнале Wiener Studien, т. 17 (1895), стр. 253–293 34 . Со своей лютеранской точки зрения он видит в сказании только “eine anmuthige Novelle”, “eine Blute in dem farbenreichen Kranz kirchlicher Dichtung, welchen lebendige und lebensfrische Phantasie um die dem Leben Abgestorbenen schlang” и т. п., и рассматривает его, как фольклористическое произведение, сопоставляя с разными параллелями. Не входя в рассмотрение этой стороны работы Раббова, мы обратим внимание только на те результаты, к [XV] которым он пришел в изучении редакций сказания. Древнейшей редакцией, по его мнению, является житие (bioV kai politeia), впервые изданное им в греческом тексте (стр. 277–293) по рукописям Парижской национальной библиотеки 1451 (XI в.) и 1452 (X в.) и принадлежащее перу современника, как видно из фразы в начале жития: “en oiV egnwn kai ton aoidimon kai mnhmhV axion kai arethqeia kekosmhmenon ton makariwtaton Martinianon”. Этот текст, как мы только что видели, тождествен с изданным в латинском переводе Геншеном. “Dieser sincere Text – говорит Раббов на стр. 269-gerieth in die Hande eines ebenso unverstandigen wie unselbstandigen Bearbeiters, welcher die zuweilen missverstandene Vorlage hie und da durch eigene Einfalle bereicherte, ofter aber ihre Andeutungen weiter ausfuhrte, die Gedanken wiederholte, sie umstellte”. |
| (Письма И.И. Срезневского ) После прекрасной статьи г. А.А. Кочубинского «О.М. Бодянский в его дневнике», помещенной в декабрьской книжке «Исторического Вестника» за 1887 г. (т. XXX), нам немного придется сказать об этом дневнике, так как в нашем собрании уцелела его незначительная часть, но зато у нас имеются письма к нему разных ученых и других известных лиц, имена которых далеко не безызвестны в русской литературе. Оставляя за собою право до следующей статьи поговорить более подробно о дневнике Бодянского и привести выписки из его памятных книжек, в особенности же заметки, сделанные во время путешествия за границей, мы обратимся к предмету настоящей статьи, именно к переписке 0.М. Бодянского. В нашем собрании кроме писем отца и брата Бодянского с его ответами к ним, важных и незаменимых для составления обстоятельной биографии знаменитого слависта, имеются (за самой ничтожной утратой) письма к нему Белюстина (по охран, каталогу 1478), Е. Вельтман 1452), А. Врасского 1592), Вызинского 1454), Н. Гилярова-Платонова 1482), Я. Головецкого 1482), А. Горского 1489), В. Григоровича 1489), В. Даля 1453), Г. Данилевского 1447), Я. Закревского 1446), М. Каткова 1422), Н. Костомарова 1505), Арх. Леонида 1487), А. Потебни 1453), Сахарова 1556), М. Семевского 1447), гр. С. Строгонова 1557), И. Срезневского 1556), П. и А. Строевых 1423, 1576), Ундольского 1423, 1501) и много других. Мы помещаем здесь полностью письма Измаила Ивановича Срезневского главным образом потому, что, как нам известно, к составлению биографии и обнародованию переписки И. И. Срезневского уже приступает сын покойного В. И. Срезневский. Да послужат эти письма материалом для биографии обоих ученых, столь много обогащавших своими знаменитыми исследованиями Славянскую палеографию. В следующей статье мы поместим интереснейшую переписку 0.М. Бодянского с попечителем Москов. учебн. округа, известным графом Г.А. Строгоновым. Интерес статьи бесспорно должен увеличиться еще тем, что у нас сохранились и черновые отпуски писем самого Бодянского. Особенного внимания заслуживают письма по делу напечатания в Чтениях сочинения Флетчера, за что О.М. Бодянский был, как известно, переведен в Казанский университет. |
| Закрыть «В чужом глазу соломина видна, в своём – бревна не замечаем» Запад испытывает банальный страх – вдруг Россия в ответ на милитаризацию и нацификацию Украины «ярсами» и «булавами» ударит? 20.04.2023 1452 Время на чтение 8 минут 18 апреля 2023 г. главы министерств иностранных дел G-7 в ходе конференции в Каруидзава (Япония) решились призвать Российскую Федерацию подтвердить недопустимость ядерной войны. Они призвали « Россию как на словах, так и на деле подтвердить, что ядерная война не может быть выиграна и не должна быть начата». Об этом говорится в принятом во вторник совместном заявлении глав внешнеполитических ведомств G7. Особую пикантность призыву придаёт то, что не Россия, а в своё время одна из будущих стран G-7 нанесла ядерные удары – в экспериментальных целях! – по двум мирным городам другой будущей страны G-7, зная, что ответить ей нечем. И по нашим предкам с удовольствием бы нанесла удары, да только решимости не хватило. Решимости и суммарного количества атомных бомб, способных испепелить нашу необъятную Родину. Пока данная недружественная нам страна количество бомб наращивала, тут и наша атомная бомба подоспела, а следом за ней – водородная бомба, затем – надёжный ракетный щит. Финита ля ядерному доминированию. Пришлось перейти на «гибкое реагирование». В этом – вся суть Запада. Та самая недружественная держава применяла боеприпасы с обеднённым ураном в Ираке и Югославии, ранее – пестициды и гербициды в условиях джунглей Вьетнама. И да, это мы никогда не простим США Хиросиму и Нагасаки, а официальная Япония их США давно простила. Углубляет мирное сотрудничество «под сенью дружеских штыков». Как написано в принятой в 2022 г. новой Оборонной стратегии США, взаимодействие будет укрепляться «с помощью более комплексного согласования стратегического планирования и приоритетов». Запад же коллективно поставляет киевскому режиму «хаймерсы» и «леопарды», продвигает НАТО к нашим границам, в упор не замечает на Украине проявлений неонацизма, а на всё же душе кошки скребут – вдруг Россия в ответ «ярсами» и «булавами» ударит? Но не совесть это, а банальный страх. Поставки военной продукции на Украину коллективный Запад не прекращает. |
|
|
