| Канон этот, утверждая ссылкой на никейские правила преимущества антиохийской церкви, ясно, по их мнению, доказывает патриаршую власть антиохийского епископа над восточными диэцезами во времена не только константинопольского собора 381 года, но и Никейского – 325 года.И эта именно власть была саннционирована Никейским собором в каноне шестом. Нам кажется, это вовсе не вытекает из второго канона константинопольского собора 381 года. В самом деле, это говорит канон 2-й? 1154 «Областные епископы да не простирают своея власти на церкви, за пределами своея области и да не смешивают церквей, но по правилам александрийский епископ да управляет церквами токмо египетскими, епископы восточные да начальствуют токмо на востоке, с сохранением преимуществ антиохийской церкви, правилами никейскими признанных; также епископы области асийские да начальствуют токмо в Азии, епископы понтийские да имеют в своем ведении дела токмо понтийские области, фракийские – токмо Фракии. Не быв приглашены, епископы да не преходят за пределы своея области для рукоположения или какого-либо другого церковного распоряжения. При сохранении же вышеписанного правила о церковных областях, явно есть, яко дела каждыя области, благоучреждати будет собор тоя же области, как определено в Никеи. Церкви же Божии у иноплеменных народов долженствуют быть правимы, по соблюдавшемуся до ныне обыкновению отцов.» Лучше канон этот переведен в Деяниях вселенских соборов 1155 : «Областные епископы не должны простирать своей власти па другия церкви, вне своих областей, и смешивать церквей; но по правилам александрийский епископ должен управлять церковными делами только в Египте, а епископы востока начальствовать только в восточной церкви, с сохранением преимуществ церкви антиохийской, утвержденных никейскими правилами; также епископы азийской области да управляют церковью только в Азии, понтийское – только в понтийской области, и фракийское – только во Фракии. – Не быв призваны, епископы не должны переходить за пределы своей области, для рукоположения, или какого либо другого церковного распоряжения. |
| Климента I , папы Римского, сославшись на практику поставления у греков рукой св. Иоанна Крестителя. Поставление совершилось так, как предложил еп. Онуфрий. Климент Смолятич был возведен на митрополичью кафедру 27 июля 1147 г., «на память святаго Пантелеимана», т. е. в именины И. М. В 1149 г. И. М. и митрополит вызвали в Киев наиболее авторитетного противника поставления Климента - Новгородского еп. Нифонта. Святитель был задержан и помещен в Киево-Печерский мон-рь, освобожден после вступления в Киев войск Юрия Долгорукого. Когда Киев в 1149 и 1150 гг. переходил к Юрию Долгорукому, Климент Смолятич бежал вместе с И. М. и находился во Владимиро-Волынском княжестве. Только после смерти И. М. в К-поле на Киевскую митрополию был поставлен новый митрополит - свт. Константин I (1155-1159). Причины, по к-рым И. М. настоял на избрании предстоятеля Русской Церкви без санкции К-поля, не вполне ясны. Возможно, князь, опиравшийся на широкую поддержку населения Киевской земли, в данном случае, как и в других обстоятельствах, игнорировал в своих интересах традиционные иерархические связи (аналогичным образом он вел себя в династической борьбе, признавая родовое старейшинство в тех обстоятельствах, когда ему это было выгодно). Основным содержанием политики И. М. как киевского князя стало противостояние с дядей - ростово-суздальским кн. Юрием Долгоруким. В этой борьбе главной опорой И. М. были братья Ростислав Смоленский, Святополк Новгородский, Ярополк Поросский, Владимир. Узами родства Мстиславичи были связаны с правящими домами Венгрии, Польши и Чехии (в Ипатьевской летописи сохр. переписка И. М. и венг. кор. Гезы II, женатого на сестре И. М. Евфросинии), что позволяло И. М. привлекать себе в помощь иностранные войска. И. М. заключил союз с черниговскими князьями Владимиром и Изяславом Давидовичами, к-рые рассчитывали получить владения двоюродного брата Святослава Ольговича, ставшего одним из главных союзников Юрия Долгорукого. Отказ кн. Юрия Долгорукого выполнить условия договора с Изяславом Мстиславичем. |
| С XI века в греческих синаксарях говорится, что у римлян он установил совершение Божественной литургии Преждеосвященных Даров в дни поста. В Западной Церкви она совершается в настоящее время в Великий пяток Страстной седмицы. После записи со слов церковного предания и приведения в единообразие чинов ее совершения Божественная литургия Преждеосвященных Даров VI Вселенским Собором (прав. 52) окончательно была принята к совершению в дни Святой Четыредесятницы в пределах всей христианской Церкви. Правило гласит: «Во все дни поста Святой Четыредесятницы, кроме субботы и Недели, и святого дня Благовещения, святая литургия да бывает не иная, как Преждеосвященных Даров». Правило, однако, не всегда и не везде строго соблюдалось. В древности Божественная литургия Преждеосвященных Даров в одних местах совершалась все дни Великого поста, кроме субботних и воскресных дней, согласно предписанию Трулльского Собора, в других только в среду и пяток Святой Четыредесятницы, как в дни усиленного поста. Первого рода практика держалась в тех местах, где принят был богослужебный Устав Константинопольской Студийской обители, обязанный своими основными началами преподобному Феодору Студиту , другая – в местностях, державшихся Устава Иерусалимского. А когда в самой Греции и потом в России Устав Студийский уступил место Уставу Иерусалимскому, повсеместно появилась и окрепла практика второго рода. Иеродиакон Кирик († 1155) спрашивал у святого Нифонта, епископа Новгородского († 1156), как поступить с запасным Агнцем, если не придется почему-либо служить Божественную литургию Преждеосвященных Даров в какой-нибудь день недели, а Святые Дары приготовлены для пяти дней. Следовательно, в XII веке в России Божественная литургия Преждеосвященных Даров совершалась пять раз в неделю, то есть по Студийскому Уставу. В древних славянских списках уставов до XV в. предписана та же практика и, кроме того, Божественная литургия Преждеосвященных Даров положена в среду и пяток Сырной седмицы. В XIV-XV вв., как это видно из ответов Константинопольского Собора (1276) на вопрос Феогноста, епископа Сарайского (XIII в.), Божественная литургия Преждеосвященных даров в среду и пяток Сырной седмицы отменяется. |
| Амбал бросил ему ковер и корзно (верхний плащ). Кузьмище обернул ими тело убитого и пошел в церковь. " Отоприте божницу! " - сказал Кузьмище людям, которых там встретил. Эти люди были уже на радости пьяны. Они отвечали: " Брось его тут в притворе.Вот нашел еще себе печаль с ним! " Кузьмище положил тело в притворе, покрыв его корзном, и причитывал над ним так: " Уже, господине, тебя твои паробки не знают, а прежде, бывало, гость придет из Царьграда или из иных сторон русской земли, а то хоть и латинин, христианин ли, поганый, ты, бывало, скажешь: поведите его в церковь и на полаты, пусть видят все истинное христианство и крестятся; и болгары, и жиды, и всякая погань - все, видевшие славу Божию и церковное украшение, плачут о тебе; а эти не велят тебя в церкви положить " . Тело Андрея лежало два дня и две ночи в притворе. Духовенство не решалось отпереть церковь и совершать над ним панихиды. На третий день пришел игумен монастыря Козьмы и Дамиана, обратился к боголюбским клирошанам и говорил: " Долго ли нам смотреть на старейших игуменов? Долго ли этому князю так лежать? Отомкните божницу, я отпою его; вложим его в гроб, пусть лежит здесь, пока злоба перестанет: тогда приедут из Владимира и понесут его туда " . По совету его, отперли церковь, положили тело в каменный гроб, пропели над ним панихиду. Этому, как видно, никто уже не мешал. Между тем оказалось, что убийцы совершили поступок, угодный очень многим. Правление Андрея было ненавидимо. Народ, услыхавши, что его убили, бросился не на убийц, а напротив, стал продолжать начатое ими. Боголюбцы разграбили весь княжий дом, в котором накоплено было золота, серебра, дорогих одежд, перебили его детских и мечников (посыльных и стражу), досталось и мастерам, которых собирал Андрей, заказывая им работу. Грабеж происходил и во Владимире, но там одно духовное лицо, по имени Микулица (быть может, тот самый поп Никола, который помог в 1155 году Андрею похитить в Вышгороде икону Богородицы), в ризах прошел по городу с чудотворною иконою; это произвело такое впечатление, что волнение улеглось. Весть об убиении Андрея скоро разошлась по земле: везде народ волновался, нападал на княжеских посадников и тиунов, которые всем омерзели способами своего управления; их дома ограбили, а иных и убили. |
| Но такое отграничение Церкви от иудействующих нужно думать, было не только во втором веке, но и раньше ярко выраженные иудаистические тенденции всегда находили отпор в христианской среде. Ведь уже у ап. Павла в послании к галатам благовествуется христианская свобода от закона Моисеева. Уже из слов ап. Павла видно, что и тогда из среды иудеев были лже-братия, которые хотели поработить всех христиан закону, «но мы, пишет Апостол, ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у христиан» 1148 . Рожденные от Авраама по плоти и тогда гнали рожденных по духу 1149 . И не один только апостол языков Павел отвергал иудейский закон для язычников. Ап. Петр своими посланиями поддерживал авторитет Павла, против которого восставали иудействующие христиане. Ап. Петр пишет: «долготерпение Господа нашего почитайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел, —8— по данной ему премудрости написал вам» 1150 . Иудаистические же тенденции умеренного типа, конечно, постоянно поддерживались в Иерусалимской церкви. Но христианская община Иерусалима, занимавшая в первое время выдающееся положение, постепенно приходила в больший и больший упадок, вместе с упадком еврейской нации 1151 . Разрушение Иерусалима в конец поколебало положение иерусалимской церкви. Христиане, как известно, переселились в Пеллу, и Евсевий замечает, что с того времени святые мужи совершенно покинули и царственный город, и всю иудейскую землю 1152 . По свидетельству Епифания, христиане возвратились снова в Иерусалим 1153 , но община иерусалимская уже не имела прежнего авторитета. Окончательное падение иерусалимской иудео-христианской общины нужно относить к 136 году, когда после восстания Варкохебы 1154 последовало запрещение Адриана иудеям далее подходить к области иерусалимской, так что в Иерусалиме, получившем новое название, не было иудеев 1155 . По свидетельству Иустина, перед концом Иерусалима фанатичные иудеи считали христиан своими врагами и противниками и гнали их так же, как и язычники. |
| В. и. в русских летописях XII-XVII вв. В. и. занимала настолько важное место в жизни Владимиро-Суздальского княжества, что летопись того времени «строилась как цепь чудес Богоматери» ( Лихачев Д. С. Рус. летописи и их культурно-ист. значение. М.; Л., 1947. С. 288). Первое упоминание об иконе относится к летописной статье 1155 г., рассказывающей о старшем сыне вел. кн. Георгия Владимировича (Юрия Долгорукого) Андрее Боголюбском: «Того же лета иде Андреи от отца своего Суждалю, и принесе ида икону святую Богородицю, юже принесоша в едином корабли с Пирогощею из Царяграда... и украсив ю постави и в церкви своеи Володимери» (Ипатьевская (XIII - нач. XIV в.) - ПСРЛ. Т. 2. С. 78; Лаврентьевская (1377) - Там же. Т. 1. С. 148; Радзивиловская (кон. XV в.) - Там же. Т. 38. С. 128). Вероятно, эта и др. упомянутая в тексте икона были принесены в дар киевскому кн. Мстиславу Изяславичу греком митр. Михаилом, прибывшим в Киев из К-поля в 1130 г. ( Макарий. История РЦ. 1995. Кн. 2. С. 135, 235, 646-647, 663, 678). Одна икона была поставлена в сооруженной в Киеве в 1131-1136 гг. кн. Мстиславом церкви - Пирогощей, по названию к-рой она получила свое наименование. Другая - будущая В. и.- оказалась в жен. мон-ре Вышгорода (в 15 км от Киева), удельного города кн. Андрея. Привезенная им из Киева в Залесскую землю святыня вначале находилась в его резиденции в Боголюбове, а после сооружения во Владимире-на-Клязьме в 1158-1160 гг. нового Успенского собора стала главной иконой этого храма и первым чудотворным образом Пресв. Богородицы во Владимиро-Суздальской земле. В. и. сопровождала кн. Андрея в походе 1164 г. против волжских булгар; одержанную победу летописец назвал «новым чудом святой Богородици Владимирской» (ПСРЛ. Т. 1. С. 151; Т. 38. С. 131). С В. и. связывают изгнание в 1169 г. поставленного в К-поле на Ростовскую кафедру еп. Феодора (Феодорца) , к-рый закрыл во Владимире все церкви, в т. ч. Успенский собор, где находилась чудотворная икона (Там же. Т. 1. С. 152). 29 июня 1174 г. кн. Андрей был убит по заговору бояр Кучковичей. Во Владимире начались грабежи и убийства. Свящ. Николай (Микула) «…поча ходити... со святою Богородицею, в ризах по городу», и мятеж прекратился. По просьбе владимирцев он же встречал со святыней тело кн. Андрея, привезенное из Боголюбова во Владимир на погребение (Там же. Т. 2. С. 115). |
| Некоторые из тогдашних икон, особенно явленные и чудотворные, сохранились до настоящего времени. Таковы: 1) икона Божией Матери Елецкая, явившаяся в 1060 г. на одной ели близ Чернигова, где тогда же основан был монастырь; ныне, впрочем, эта икона существует в Елецком монастыре только в копии . 2) Икона Божией Матери Киево-Печерская принесена из Царяграда каменоздателями, прибывшими в Киев около 1073 г. для сооружения Великой печерской церкви, и в этой церкви доныне сохраняется в подлинном виде . 3) Икона Божией Матери Смоленская, известная под именем «Одигитрии»; по древнему преданию, она считается первонаписанною святым евангелистом Лукою, прислана из Константинополя Всеволоду Ярославичу, когда он был князем черниговским (следовательно, 1077–1078), потом сыном его Владимиром Мономахом перенесена в сооруженный им (1111) смоленский Успенский собор, где остается доселе, впрочем уже в поновленном виде . 4) Икона Божией Матери, писанная в XI в. преподобным Алипием, ныне местная в ростовском Успенском соборе, та самая, которая была прислана в Ростов Владимиром Мономахом . 5) Икона Божией Матери Владимирская, писанная также, по преданию, святым евангелистом Лукою, принесена из Царяграда в Киев около 1131 г., потому что привезена, говорит летопись, в одном корабле с другою иконою Богоматери, называвшеюся Пирогощей, во имя которой великий князь Мстислав еще в 1131 г. заложил каменный храм в Киеве . Потом несколько времени находилась в женском Вышгородском монастыре. В 1155 г. перенесена князем Андреем Боголюбским во Владимир на Клязьме, отчего и стала называться Владимирскою. В 1395 г. перенесена в Москву; была поновлена здесь в 1514 г. по благословению митрополита Варлаама и находится в московском Успенском соборе . 6) Икона Божией Матери, достопамятная тем, что пред нею молился пред своею мученическою кончиною (1146) святой князь Игорь Ольгович в киевском Федоровском монастыре, ныне находится в Киево-Печерской лавре в приделе святого Стефана в алтаре над жертвенником . 7) Икона святителя Николая, именуемого Мокрого, она в первый раз сделалась известною по одному чуду, случившемуся во дни великого князя Всеволода I (1078–1093). |
| А теперь очевидны скрытые распри даже при сохранении любви между теми, которые должны составлять одно в одном и распри эти исчезнут в будущем. Итак, как таинство многобрачия того времени означает будущее множество, подчиненное Богу во всех земных пародах, так таинство однократного брака нашего времени означает будущее единство всех нас, подчиненное Богу в царствии небесном» 1155 . Как видно из этого места, послужившего исходным пунктом западного учения о второбрачии, Августин, полемизируя с восточными воззрениями, заявляет, что нравственная оценка к второбрачию будто бы не применима, так как брак не есть грех 1156 и, покинув реальную психологическую почву, на которой стоит и ап. Павел и восточные отцы, становится на зыбкую почву произвольных сравнений, принимая их за доказательство. Подобные сравнения были в ходу и на Востоке 1157 . Но здесь они не противопоставлялись реальному содержанию понятий и не отрицали его, а гармонически объединялись с ним, и разъясняли его. На той же точке зрения стоит и Лев Великий , по-видимому, более всех других пап боровшийся с восточной практикой. Так как апостол говорит, пишет он в послании к африканским епископам, чтобы между прочими правилами избрания, епископом ставился только тот, кто состоит или был мужем одной жены, то это предписание всегда считалось столь священным, что считали нужным соблюдать тоже условие и в отношении жены священника... Итак, кто осмелится терпеть то, что наносить оскорбление такому таинству... Ибо в таком случае (при единобрачии жены священника) в священнике изображается духовный союз Христа с Церковью, так что, так как муж есть глава жены, то учится невеста Слова не знать другого мужа, кроме Христа, Который ее одну избрал, ее одну возлюбил и кроме нее другой не допускает до своего общения. Итак, если даже в Ветхом Завете соблюдалась эта форма священнических браков, то насколько более мы, находящиеся под благодатию Евангелия, должны соблюдать апостольские заповеди, чтобы не восходил на степень диакона или честь пресвитера или в сан епископа тот, о ком вестно, что или он сам – не муж одной жены или жена его не была женой одного мужа, хотя бы он отличался благонравием и был украшен святыми делами 1158 . После Льва Великого до Гуго С.-Виктора учение о второбрачии не развивается далее. Петр Дамиани († 1072), повторяя мысли Льва Великого и Августина, говорит, что «как Христос, Архиерей грядущих благ и истинный Первосвященник по чину Мелхиседекову, есть Муж единой невесты, т. е. всей Церкви, которая, без сомненья, есть дева, так как неповрежденно сохраняет целость веры, так и каждому священнику подобает быть мужем одной жены, чтобы было видно, что он является образом (imaginem) Сего Верховного Жениха. У двубрачных имеется в виду не мера (mensura) греха, а скорее форма таинства и через отвержение их не виновный карается, а оберегается мистическое начало (mystica regula) истинного священства 1159 . |
| Вероятнее всего, вскоре после составления уставной грамоты кн. Ростислава М. издал грамоту, первоначально, возможно, написанную по-гречески (по мнению Щапова), которой утверждал уставную грамоту Смоленской епископии (при этом подчеркивалась роль в ее создании митр. Михаила, называемого М. святым); под угрозой Страшного Суда и церковного проклятия запрещалось возвращать Смоленск в юрисдикцию Переяславской епископии, а также отдавать кому-либо дарованное Смоленской епископии (ДРКУ. С. 145). Первый Смоленский епископ был одним из архиереев, к-рые пользовались особым доверием митр. Михаила. В 1147 г. вместе с еп. Новгородским свт. Нифонтом , также ставленником Михаила, М. выступил решительно против поставления Собором епископов Юж. Руси в Киеве по инициативе кн. Изяслава (Пантелеимона) Мстиславича нареченным митрополитом Климента (Клима Смолятича), который не был вопреки обычаю отправлен в К-поль на утверждение его кандидатуры патриархом. М. и Нифонт ссылались при этом на некое «рукописание», оставленное им митр. Михаилом при отъезде из Киева в К-поль в 1145 г. В нем запрещалось совершение богослужений в Софийском соборе в его отсутствие (как показал Назаренко, этот запрет был следствием конфликта с Киевским кн. Всеволодом (Кириллом) Ольговичем). По летописному сообщению, М. «бегал перед Климом» (Там же. Стб. 485), т. е., вероятно, в периоды фактического занятия Климентом Киевской митрополии (1147-1149, 1151-1155) М. находился вне своего кафедрального города, скрываясь от нареченного митрополита (в это время единомышленники М. Нифонт Новгородский и еп. Косма Полоцкий оставались на своих кафедрах, хотя Нифонт в 1149 г. был по распоряжению Климента и Изяслава заключен в Киево-Печерском мон-ре; не исключено, что М. мог укрываться в Полоцкой земле у еп. Космы). 30 сент. 1150 г. кн. Ростислав Мстиславич выдал Смоленской епископии грамоту «О холме», по к-рой земля в Смоленском детинце (крепости) и он сам переходили в собственность епископии, в то время как князь обосновался в пригородной резиденции на р. |
| М. История России с древнейших времен. Т. 2// он же. Соч. М., 1988. Кн. 1; Pelenski J. The Contest for the «Kievan Succession» (1155-1175): The Religious-Ecclesiastical Dimension//HUS. 1988/1989. Vol. 12/13. Р. 761-780; Плюханова М. Сюжеты и символы Московского царства. СПб., 1992; Янин В. Л. Моливдовул ростовского архиепископа Леонтия//ВИД. 1994. Вып. 25. С. 5-18; Георгиевский В. Св. блгв. вел. кн. Андрей Боголюбский: Его неоценимые заслуги для Русского государства и Православной Церкви. М., 1999п; Аксенова А. И. Загробная одиссея князя//Живая история: (Памятники и музеи Владимиро-Суздальского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника). М., 2000. С. 172-175. А. В. Назаренко Гимнография Служба А. Ю. Б.- бденная (см. Знаки праздников месяцеслова ), с малой вечерней, литией и 2 канонами. Князь прославляется как мученик и страстотерпец, храмоздатель, почитатель Св. Троицы и особенно Пресв. Богородицы. Особо выделена тема благочестивого родословия А. Ю. Б. и его духовного родства со святыми князьями-страстотерпцами Борисом и Глебом (Минея (МП). Июль. Ч. 1. С. 262-280). Почитание А. Ю. Б. отразилось также в Службе Боголюбской иконе Пресв. Богородицы, составленной в 20-х гг. XX в. митр. Сергием (Страгородским) (Там же. Июнь. Ч. 2. С. 54-71). Среди текстов службы Собора Владимирских святых 23 июня святой упомянут в 3-й стихире на Господи воззвах , а также в 1-м тропаре и богородичне 3-й песни канона утрени (Минея (МП). Июнь. Ч. 2. С. 240, 247, 248). Иконография На миниатюре Радзивиловской летописи (БАН. 34.5.30. Л. 214об.; кон. XV в.) представлено убиение А. Ю. Б. Одним из ранних портретных изображений святого князя, очевидно, являлась фреска 1564-1565 гг. в Архангельском соборе Московского Кремля; она воспроизведена в росписи 1652-1666 гг.: образ князя на сев. грани юго-вост. столпа открывает исторический ряд портретов вел. князей владимирских. А. Ю. Б. представлен с нимбом, в рост, фронтально, с поднятыми в молении руками, в темно-зеленом платье, украшенном орнаментом, поверх к-рого надета красная ферезея, на голове отороченная мехом шапка, борода кудрявая, заостренная книзу, волосы темно-русые. Образ относится к традиц. парадному типу портретов правителей. В «Степенной книге» при описании внешности А. Ю. Б. отмечено, что он был красив лицом, с волосами черными и кудрявыми, с «высоким челом, с очами светлыми и большими». На фреске 1644-1645 гг. ц. Ризоположения Московского Кремля, на сев. грани юго-зап. столпа, А. Ю. Б. изображен со свитком в руке, без шапки, в синем платье с лором и оплечьем и в красной шубе. Облик князя соответствует описаниям в иконописных подлинниках: «Аки князь Михаил Черниговский, шуба киноварь, испод лазорь», XVIII в. ( Большаков. С. 123); «аки князь Борис, надсед, брада Богословля» (ИРЛИ. Колл. Перетца. 524. Л. 178об., 30-е гг. XIX в.). |
|
|
