| Для освобождения души из телесной тюрьмы и «цикла рождений» у орфиков рекомендовались особые принципы аскезы — так называемая «орфическая жизнь». Она основывалась на строгом разделении души и тела, причем все телесное и материальное считалось нечистым. Это тот радикальный спиритуализм, огромное воздействие которого на греческую философию старые историки недооценивали. Таково в самых общих чертах было учение, появившееся в Греции в эпоху кризиса ее гражданской религии. Орфизм, казалось, был способен вытеснить старые культы и стать мировоззрением всей Эллады. Но этого не произошло. Первой причиной был синкретизм самой орфической теософии, которая впитала всевозможные мифы, культы и поверья. Это лишало ее цельности и способности противостоять традиционному язычеству. Второй причиной являлся общий характер религиозности греков. Даже критикуя своих богов, они не желали расставаться ни с одним из них, как с неотъемлемой частью национальной жизни. Следование одному культу не исключало другого, и поэтому орфизм, как и Элевсинские мистерии, не смог завоевать себе исключительного положения. Правда, в последние десятилетия VI b., в правление Писистрата, орфизм стал чем-то вроде государственной религии Афин. Но с падением тирана и окончательным водворением демократии орфики утратили свое значение. Вскоре и сам орфизм стал вырождаться. Он исповедовался в маленьких замкнутых кружках, в которых воцарился дух суеверий и магической обрядности. Члены этих общин носили с собой всевозможные реликвии и предметы культа. Лишенное сколько-нибудь выдающихся учителей, пущенное на самотек, движение сходило на нет. Однако за пределами Греции нашелся человек, который не дал ему угаснуть окончательно и по-своему истолковал учение Орфея. Он развил содержащееся в нем понятие о Едином, которое в то время начинало глубоко волновать религиозную мысль Греции. ПРИМЕЧАНИЯ Глава пятая ОРФИЧЕСКАЯ ТЕОСОФИЯ 1. Павсаний. Описание Эллады, IX, 30; Овидий. Метаморфозы, X—XI; Диодор, I, 96. Суммарное изложение легенд об Орфее см.: Р. Grimal. Greece: Myth and Logic, р. 172. |
| Зализняк А. А., Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. О возможностях структурно-типологического изучения некоторых моделирующих семиотических систем.- «Структурно-типологические исследования». М„ 1962, стр. 134-143. 90. Характерно, что христианство не смогло обойтись без лексики мистерий, отягощенной грузом языческих ассоциаций. Уже Новый Завет употребляет для передачи древнееврейских слов sd и rz греческое слово (в чем он следует Септуагинте). Особенно любит говорить о «мистах», «мистагогии», «эпоптах» и т. п. применительно к христианской «мистике» (еще одно «мистериальное» слово) Псевдо-Ареопагит. 91. Уже в Ветхом Завете Яхве неоднократно обозначается как «верный» 9) и даже как «верность» - ibid., XXXII, 4). 92. Представление о верующем как верном солдате своего бога характерно для позднеантичной идеологии в целом; оно отнюдь не ограничено раннехристианским кругом, но присутствует также в митраизме. Но вот что интересно: участники митраистских мистерий были мужчинами и в большинстве своем солдатами, что придавало их «воинскому» настроению конкретный и узкий характер. Напротив, в христианстве «воинствование» под знаком креста было воспринято как парадигма общечеловеческой и в частности женской судьбы. 93. Ср. убеждение средневековых теологов в том, что «стратегический план» воплощения и страдания Христа был тщательно скрыт от дьявола. 94. Frhbyzantinische Kirchenpoesie. I. Anonyme Hymnen des V-VI Jahrbunderts. Ed. von P. Maas (KT 52/53). Bonn, 1910, S. 11. 95. Конечно, эта оппозиция имеет свои корни в племенной (позднее - местной, в Греции - полисной) религии, отстранявшей от культа иноплеменников. Посвященным в Элевсинские мистерии первоначально мог быть только афинянин, так что эзотерическая исключительность совпадала с «филетистской» исключительностью. Поскольку жизнь племени (как и полиса) протекала в более или менее постоянной «войне всех против всех», «чужой» - потенциально всегда «враг» и даже «враг богов» («своих» богов). Но сходство между этими представлениями и пафосом священной войны против «врагов зримых и незримых» за дело единого бога касается только внешних сторон и не затрагивает сути мировоззрения. |
| Мн. божества включались в рим. пантеон по мере территориального роста общины квиритов; они сливались с исконно рим. божествами, а их имена и функции смешивались; «пришлые» боги и богини со временем становились общерим. или оставались богами пагов, либо их ожидало забвение, как впосл. нередко происходило с богами италийских городов. Так, Диана была местным божеством Ариции и покровительницей Латинского союза (храм в ее честь был выстроен на Авентине по приказу царя Сервия Туллия), Венера - древней италийской богиней садоводства, Вортумн - этрусским или сабинским богом перемен в природе, намерениях людей и т. п. После победы в битве при Регилльском оз. в 496 г. до Р. Х. римляне заимствовали из Тускула культ Диоскуров (храм божественных близнецов - gemini - Кастора и Поллукса был построен на форуме и освящен в 484 г. до Р. Х.), а в 495 г. до Р. Х. в связи с организацией коллегии хлеботорговцев они посвятили храм Меркурию, богу торговли и воров. Культ Фортуны Примигении был заимствован римлянами из Пренесте, культ Феронии - из Таррацины и т. д. Сабинская богиня Вакуна слилась с Церерой, а затем с Викторией, Минервой и Дианой. Иной раз рим. полководец обращался к божествам противника с призывом перейти на сторону Рима, где они получат храмы, жрецов и посвященные им празднества. Вот сохранившийся у Макробия пример древней формулы такого призыва: «Если есть бог, если есть богиня, у которой народ и государство Карфагенское находятся на попечении, то вас и тебя особенно, кто принял на себя попечение над этим городом и народом, молю благоговейно и прошу у вас милости: покиньте город и государство Карфагенское, священные места, и храмы, и город их оставьте и от них уйдите, и на этот народ и государство нагоните страх и забвение, и, переданные нам, приходите в Рим ко мне и моим согражданам, и да будут наши священные места, и храмы, и город угоднее и приятнее вам; ко мне и к народу римскому и к моим воинам будьте благосклонны, чтобы мы это знали и понимали. Если вы так сделаете, то обещаю вам устроить храмы и игры». Боги вошедших в состав Римского гос-ва общин как бы принимались в общину рим. богов, получали храмы, жрецов, им посвящали празднества. Самих римлян приобщали к Самофракийским и Элевсинским мистериям ; первые были связаны с малоизвестным нам культом Великих богов - кабиров (в Риме бытовало мнение, что кабиры - это привезенные Энеем из Трои пенаты). |
| 928 Панафинеи — главный афинский праздник в честь богини Афины. Великие Панафинеи праздновались раз в четыре года в течение пяти дней. Кульминационным моментом праздника было торжественное шествие с жертвами и новой одеждой, сотканной женщинами Афин для статуи богини в храме Эрехтейон на Акрополе. Празднество включало в себя также конкурсы музыкантов и певцов, соревнования атлетов, колесниц и т.д. 929 Элевсинские мистерии — официальные культовые празднества в Афинах в честь богини плодородия Деметры и ее дочери Персефоны. В основе символического содержания элевсинских мистерий лежал миф о похищении Персефоны богом подземного царства мертвых Аидом. Персефона получила возможность две трети года проводить с Деметрой (и тогда природа плодоносит), но треть года она должна была оставаться с Аидом (в этот период года плодоносящие силы земли замирают). В мистериях могли принимать участие только посвященные — только им открывался сокровенный смысл культовых действий. Во время празднества совершалось торжественное шествие из Афин в близлежащий Элевсин, происходило посвящение в мисты, приносились жертвы Деметре, совершались культовые действия, недоступные для непосвященных. 930 Юлий Цезарь возвратился в Рим после победы над Фарнаком. В Риме он сумел погасить бунт легионеров, пообещав выполнить их требования, и вскоре отправился с шестью легионами в Африку, где находились крупные силы сторонников Помпея во главе с полководцем Метеллом Спипионом, ярым республиканцем и противником всякого единовластия Марком Порцием Катоном Младшим и нумидийским царем Юбой. В апреле 46 г. до н.э. в битве при Тапсе Цезарь разгромил своих противников. Катон и Юба покончили жизнь самоубийством. 931 Император — высший почетный титул полководцев в республиканском Риме. Юлий Цезарь получил этот титул от своих воинов еще во время наместничества в Испании. В 45 г. до н.э. титул императора был присвоен ему сенатом (после разгрома Цезарем сыновей Помпея в Испании). Верховный жрец (pontifex maximus) — высшая жреческая должность в Риме. Юлий Цезарь был избран великим понтификом еще до своего наместничества в Испании. |
| Таким образом период мистерий и вообще религиозного сознания, начиная по крайней мере с VII в. пред Р. X., был как бы эпохой борьбы двух династий – Зевса и Диониса, в которой нравственно-религиозное сознание, не удовлетворяясь Зевсом и олимпийскими богами, искало для себя более достойного представителя и, олицетворивши его в Дионисе, противопоставило его Зевсу. Изъясняя этот миф в отношении к человеческой душе и человеческой жизни, и имея в виду преимущественно Диониса, растерзанного Титанами, они видели в титанической жизни беспорядочную жизнь, влекущуюся по пути низших желаний, сопротивляющуюся высшим требованиям нравственного порядка и враждебную высшим, небесным богам; а в Дионисе – освободителя душ от титанической власти, почему он и называется освободителем (λσιος, λευϑερες) 40 . Персефона (Прозерпина) есть образ души, ниспадшей в этот мир; возвращение её к Деметре (Церере) есть символ освобождения души от уз нечистой земной жизни и возвращения её к своему чистому, небесному началу. Способ этого освобожения – чистая жизнь, истинная философия, образом которой служит Дионис. В этом смысле изъясняется о Дионисе и Платон в Федоне, 69 с.: «служители таинств говорят, что носителей жезлов Диониса много, а Дионисов мало. А эти (т. е. Дионисы), по моему мнению, суть не кто другие, как истинные философы. От них-то и я, сколько мог, не отставал в своей жизни, но всячески старался присоединиться к ним» 41 . В новое время весьма важные исследования о Дионисе сделаны Шеллингом. Исследования эти стоят в тесной связи с общим взглядом его на мистерии и на отношение их к мифологии или народной вере. Выходя из замечания Павзания, что элевсинские посвящения столько же выше религии, сколько боги выше героев, потому что герои смертны и телесны, а боги бессмертны и бестелесны, Шеллинг ставит в такое же отношение богов мистерий к мифологическим богам: первые суть безусловно – не материальные, чисто духовные боги, между тем как последние, по сравнению с ними или относительно материальны; эти dii, те – deorum dii, боги производящие богов, dii potes, чистые силы, чистые причины, эзотерические боги в противоположность материальным, эксотерическим. |
| Душевное настроение посвященных изменялось сообразно с характером священных символических действий. Процессия с факелами, при ночном мраке и соответсвующем событию беспокойном состоянии духа, напоминала мать отыскивающую дочь 56 . Беспокойное, томительное расположение духа соответствовало изображаемому событию. В сердце сменялись одно другим волнения страха и упования, отчаяния и надежды. «Сначала, – говорит Плутарх, описывая посвящения, – блуждают по разным извилистым путям (πλναι Деметры), переносят труды, утомляются, тоскливо ищут чего-то во тьме; потом, когда уже близко к концу, им представляются ужасные предметы; они повергаются в трепет и дрожь; испытывают страхи всякого рода; их обливает холодный пот; замирает сердце. Выходя оттуда они видят удивительный свет; они находятся под светлым небом, на роскошной долине, среди пения и радостных криков; до их слуха долетают торжественные звуки священных слов (ερ οσματα); они созерцают представления вещей самых священных (φαντσματα για). Прошедши все эти степени, посвященный становится духовно-свободным (λεϑερος γεγονς), и увенчанный цветами (венец – повсюду знак победы и совершенства) – празднует таинства, обращается с чистыми и посвященными людьми, между тем как толпа (непосвященных) вращается в грязи, суете и мраке, со страхом взирая на смерть, потому что не верит в блага, которые получит по смерти» 57 . Впечатление этих видений, сопровождаемых восхитительным пением, оставляло по себе глубокий след в душе посвященных. Ими дорожили, как святыней, и к ним собственно относилось запрещение профанации, которому подчинялись все посвященные. – Последний день праздника был посвящен Эскулапу, исцеляющему все болезни. – Многие древние и знаменитые роды афинские сохраняли за собой, как привилегию, исполнение различных священных обрядов при таинствах. Не говоря уже об Эвмолпидах (древнейшем роде, ведущем начало от фракийского певца Эвмолпа (ε-μλπεσϑαι), наследственных гиерофантах элевсинских мистерий, Ликомиды например дорожили своим нравом петь священные гимны в честь Деметры, Керики исполняли обязанности герольдов или глашатаев храма и т. |
| Поэтому элевсинские мистерии распадались на весенние и позднеосенние. Весной был праздник малых элевсиний, (τ μιρ μυστρια, τ ν γραις) которые в анфестерионе (феврале) праздновались в городском элевсиниуме, в афинском предместье – Аграх на Илиссе 53 . В весенние или малые элевсинии совершались малыея посвящения. Посвященные в эти таинства назывались мистами. Осенью (между жатвой и зимой, с 15 боедромиона, сентября) праздновались большие элевсинии, (σ μεγλα μυστρια), во время которых мисты посвящаемы были в большие таинства. Но, кроме этих двух степеней, была еще третья степень посвящения, которую посвящаемые проходили так же в праздник больших элевсиний, не менее как через год после посвящения в большие таинства. Прошедшие эту степень посвящения назывались эпоптами (созерцающими или тайновидцами) 54 . – Большой элевсинский праздник совершался в продолжении девяти дней. Каждый день имел свое название и свой характер. В первые дни происходили приготовления к главной части праздника, жертвы, очищения, омовения, посты и проч. В шестой день по «священной дороге» (ερ δς, via sacra), которая по сторонам вся покрыта была драгоценнейшими памятниками искусства, совершалось великое шествие Якха из Афин в Элевсин. Все посвященные принимали участие в этом шествии. Вот жрецы и государственные власти идут впереди; за ними – толпы мистов и эпоптов, увенчанных миртами и плющем, с колосьями, земледельческими орудиями и факелами в руках. Вот идут в преклонных уже летах Софокл и Еврипид – слава Геллады. – Аристофан прислушивается к хорам мистов. Юный ученик Сократа, Платон, также с благоговением направляется в святилище мистерий, между тем как наставник его, как не посвященный, остался в городе 55 . – Шествие начиналось вероятно под вечер, так что в Элевсин прибывало уже с наступлением ночи. За тем следовал ряд праздников дневных и ночных. Средоточным пунктом религиозных церемоний был великолепный храм, построенный Периклом для мистерий (Телестерион). Священные хоры, игры, процессии, драматическо-мимические представления сменилясь одни другими, изображая то печаль и отчаяние матери, ищущей исчезнувшую дочь, то – радость о её обретении. |
| ( 13 ,1) Но более подробно об этом пойдет речь позже, в связи с доктриной о первоначалах. Те же философы, которых мы упомянули и от которых последователи Маркиона позаимствовали свою нечестивую доктрину о том, что рождение есть зло, хвастаясь тем, что это их изобретение, в действительности учили не о том, что оно есть зло по природе, но только для той души, которая способна различать истину. (2) Они учат о том, что душа имеет происхождение божественное и низвергается в этот мир в наказание, поэтому воплотившаяся душа нуждается, согласно их воззрениям, в очищении. (3) И учение это принадлежит вовсе не последователям Маркиона, но тем, кто учит, что души нисходят в тела, меняют свою оболочку и перевоплощаются. Но и об этом мы также расскажем позже, когда речь пойдет о душе. ( 14 ,1) Гераклит, несомненно, считает рождение злом, так говоря: «Будучи рожденными, они стремятся жить и достигнуть своей доли (скорее, успокоения), да еще и оставляют после себя детей, чтобы осуществилась и их доля». (2) С ним явно сходится и Эмпедокл, говорящий: Заплакал я и зарыдал, увидев неизвестную страну. И далее: Из живых творила она [ненависть] мертвых, меняя их форму. И еще: О горе! Жалкий смертных род и злосчастный! Из каких раздоров родились вы и стонов! (3) Сивилла говорит подобное же: Всех порождений земли человек скоротечней. ( 15 ,1) Теогнид считает рождение злом, так говоря: Живущим на земле лучше бы не родиться, не видеть солнца свет. Рожденным же скорее бы пройти через врата Аида. (2) Трагик Еврипид вторит ему: Надлежит собираться вместе и оплакивать рождение человека и все его ожидающие беды. Напротив, когда человек мертв и свободен от трудов, нам следует провожать его с радостью. (3) Нечто подобное говорит он и в другом месте: (2) «Листьям подобен человеческий род», — говорит Гомер. (3) А Платон в Кратиле приписывает Орфею учение о том, что душа помещается в тело в наказание. Вот его слова: «Некоторые считают, что [тело] — это гробница (shÍma), в котором душа ныне пребывает. (4) Через него она выражает (shmai/nei) то, что в силах выразить, поэтому оно справедливо называется надгробным знаком (shÍma). Этот термин установили, судя по всему, последователи Орфея, которые учили, что душа таким образом отбывает наказание за то, что она совершила». ( 17 ,1) Заслуживает упоминания и следующее суждение Филолая. Этот пифагореец говорит следующее: «Древние теологи и провидцы свидетельствуют, что душа заключена в тело за какие–то прегрешения и похоронена в нем как в гробнице». (2) Но ведь и Пиндар, говоря об элевсинских мистериях, добавляет: Блажен тот, кто видел это, пребывая еще на земле, ведь он видел конец жизни, знает он и начало, дарованное богом. |
| Уже в древнеязыческом мире встречаются те основные начала, которые составляют существенное содержание хлыстовского вероучения и культа. Не только в Египте, Индии и Ассирии, но и в древней Греции существовало общераспространенное верование, подобное хлыстовскому, что душа бессмертна, но, что после разлучения со своим телом, подвергшимся нетлению, она может существовать не иначе, как поселившись в какое-либо новое тело, как свое жилище, – верование, известное под именем метапсихоза, т, е., переселения душ или перевоплощения их в какие-либо живые существа. Такое верование разделяли многие из иудеев (напр., фарисеи) даже в начале христианской эпохи ( Ин. 9:2 ). Понятие о Боге у древних язычников, как и у нынешних хлыстов, было не чуждо, в большей или меньшей степени, пантеистического характера: вся природа признавалась божественной, хотя носителями Божества были объявляемы только некоторые из людей, животных и сил природы. В древнеязыческом мире, как и у хлыстов, было распространено убеждение, что Божеству можно угодить неистовыми плясками и гнусным развратом. У финикиян, напр., празднества в честь Молоха и Астарты сопровождались самоистязанием и кровопролитием верующих, а в честь Адона и Ашеры – оргиями, т. е. грубым, чувственным весельем, плясками и пиршествами. От финикиян этот культ перешел и к халдеям. У греков первая половина элевсинских мистерий состояла в посте и пении грустных гимнов, а вторая сопровождалась оргиями и половым развратом в честь Диониса или Вакха. В плясках и разврате состоял культ Венеры и Бахуса в древнеримском мире. Здесь девицы приносили в жертву богине свое целомудрие, участвуя в так называемых «вакханалиях». Некоторые язычники не отказались от этого верования, даже приняв христианство . По крайней мере, николаиты думали угодить Богу, «умерщвляя» свою плоть развратом и языческими оргиями. По свидетельству св. Иринея, епископа Лионского, Симон волхв, подобно нашим хлыстам, учил, что он есть истинный Сын Божий, Бог Слово, Дух Святый, а свою спутницу Елену называл своею матерью, то есть «богородицей». |
| В.Я. Саврей Раздел IV. Климент Александрийский: преобразование Александрийской школы в центр философско-богословской науки Лекция 8. Труды Климента Александрийского как ученого и философа Климент Александрийский является одним из немногих авторов раннего, доникейского христианства, привлекавших к себе внимание во все последующие эпохи. В отличие от большинства апологетов, он стремился охватить своими трудами практически все проблемы, актуальные для Церкви в его время, а вместо традиционных до него апологий написал «Увещание к эллинам». В историко-богословских сочинениях Климент определяется как первый церковный ученый, произведения которого «не имеют параллели среди древнехристианской литературы», так как «он первый вполне сознательно поставил перед собой задачу раскрыть и обосновать христианское учение с помощью науки» 44 . Тит Флавий Климент родился в Аттике между 150 и 160 гг. по Р. Х., получил превосходное образование в Афинах и еще юношей примкнул к стоической школе. По всей вероятности, он был посвящен в Элевсинские мистерии, о чем свидетельствуют некоторые коннотации в его текстах. В зрелом возрасте, как он сам пишет о себе, Климент «оставил идолопоклонство» и принял крещение (Педагог, II. 8). Церковный историк Евсевий Кесарийский уточняет, что до этого он изучил все направления греческой философии (Приготовление к Евангелию, II. 2). Сам Климент в своем главном произведении " Строматы» (Στρωματες, Miscellania) рассказывает о том, что изучал философию последовательно под руководством пяти учителей, пока не нашел Пантена, «подобного сицилийской пчеле», который находился в Египте. Вслед за Пантеном Климент формирует образ дидаскала в Александрийской школе – учителя, который наставляет собственным примером не менее, чем словом, и кругозор которого не знает «заповедных» тем. Об уровне образования Климента можно судить уже по тому, что список имен всех цитированных им авторов занимал в издании Фабриция 14 страниц. Однако такое описание было бы неполным: необходимо добавить, что для него в высокой степени характерно соотнесение любого своего высказывания с традицией и, еще более того, стремление сделать традицию основой учебного материала. Энциклопедический кругозор Климента проявлялся не только в обильном цитировании античных авторов, но и в собирании речений – часто анонимных – христианских наставников, которые и составляют его главное произведение под названием «Лоскутный ковер» (Στρωματες). |
|
|
