| Действительно, время прекращения мистерий, их запрет императором Феодосием Великим в 392 г. совпал по времени с прекращением языческих жертвоприношений. В 396 г. Элевсинское святилище было окончательно разрушено армией вестготского короля Алариха I. §5 Дионис как центральный персонаж Дионисийских мистерий Дионис – бог радости, веселья, вина и религиозного экстаза – один из самых буйных, непредсказуемых и загадочных богов в греческом пантеоне. Его культ был одним из наиболее древних религиозных культов в Элладе. Почитание Диониса было распространено ещё в микенский период. На индоевропейское происхождение этого бога вполне ясно указывает прозрачная этимология его имени 609 . Дионис стал одной из центральных мифологических фигур в орфизме 610 – распространённого религиозного течения в Древней Греции, основателем которого считается Орфей 611 . Для орфизма характерен эзотеризм, то есть определённые психодуховные практики, призванные обеспечить человеку лучшую участь в загробном мире, что, несомненно, сближает его с Элевсинским культом. Орфизм возник ориентировочно в VI в. до н. э. Для орфиков характерно особое почитание Зевса как смертного царя Крита и Диониса-Загрея. Центральным религиозным действом в орфизме было участие в Дионисийских мистериях. Собственно говоря, орфики и были главными распространителями культа Диониса. §6 Мифы о происхождении Диониса Как мы помним, Дионис – сын Зевса и смертной женщины – фиванской царевны Семелы. Существует несколько вариаций мифа, приведём наиболее распространённую версию. Согласно мифу, Гера, узнав о связи своего божественного супруга с Семелой, из сильной ревности внушила Семеле просить владыку богов явиться ей во всём его божественном величии. Зевс обещал Семеле сделать это, поклявшись водами Стикса. Владыка Олимпа является ей в образе молний и испепеляет женщину, но успевает выхватить недоношенного младенца Диониса, зашивает его себе в бедро и донашивает, в свой срок разрешаясь от бремени. О происхождении имени Семела? Имя матери многошумного и весёлого бога Диониса – Семелы (греч. Σεμλη ) – имеет, по всей видимости, фрако-фригийское происхождение и восходит к праиндоевропейскому корню со значением «земля», « грунт». К тому же корню восходит и праславянское слово («земля»). |
| См. прим. 19. Рассуждение о " двух началах дважды " это не заимствование у Платона и философски необоснованное рассуждение, включено для обоснования четверки и введения стихий благодаря ошибочной редукции к Тимею, где Евсевий пропустил философское развернутое выведение тройки и поэтому сбился. Имеется в виду сумма этих чисел, именуемых поэтому античными философами " простыми " и " совершенными " . См. прим. 21. Евсевий имеет в виду, что любое число можно рассматривать как совокупность единиц, единица же на составные части не делится. В лунном месяце тридцать дней. То есть лабарум. См. Жизнь Константина, кн. 3, прим. 51. Игра слов: Плутос - греческий бог богатства, Плутон - латинский бог загробного царства. Деметра - греческая богиня земли и плодородия, самые знаменитые таинства, ей посвященные - Элевсинские мистерии и Фесмофории. Прозерпина (Персефона греч. миф.) - богиня плодородия, дочь Зевса и Деметры, супруга Аида. Адонис (греч. миф.) - бог, за обладание которым боролись Афродита и Персефона, по решению Зевса он половину года проводил под землей, а половину на земле. Евсевий ошибается, или пользуется неизвестной мифологической традицией, Персефону похитил не Адонис, а ее будущий муж, Аид. По сообщению Аполлодора (Мифологическая библиотека, III, 14, 4.) наоборот, Персефона похитила Адониса. Имеются в виду широко распространенные мистерии, посвященные Дионису как сыну Персефоны. В Афинах, например, эти мистерии были прямо связаны с Элевсинскими мистериями (см. В. Иванов. Дионис и прадионисийство, IX, 1.) Дионис - греческий бог виноделия и виноградарства, сын Зевса и Семелы. Пьяный Геракл, побежденный Дионисом - любимейший сюжет афинской сатировой драмы. Геракл (греч. миф.) - герой, сын Зевса и Алкмены. Эрот (греч. миф.) - бог любви, сын Ареса и Афродиты. Скорее всего, Евсевий имеет в виду не конкретные празднества, а мифологические приключения этих богов. Ганимед - фригийский пастух, похищенный Зевсом, которого Зевс сделал своим виночерпием. Количество женщин, сделавшихся предметом вожделений Зевса очень велико, далеко не полный каталог их у Гигина (Мифология, 155.) включает восемнадцать имен. |
| Центральным моментом мистерий, высшей ступенью посвящения было созерцание символов. О нем мы фактически ничего не знаем, потому что его тщательнее всего скрывали. Но есть указания, что иерофант — служитель Деметры — выносил перед посвященными колос. Возможно, то был знак бессмертной богини и считалось, что человек, чьи духовные очи отверсты, узрит в колосе токи незримой силы. Дрожащее сияние, окружающее зерно, аура, которую может видеть лишь мист, есть свидетельство его связи с богиней. «Ничто не может сравниться, — писал французский историк Шарль Диль, — с чувством глубокого благоговения, которое испытывали к Элевсинским мистериям самые серьезные умы древнего мира, философы, государственные мужи, ораторы, историки и поэты. Начиная от Пиндара и до Платона, от Исократа и до Цицерона, все согласно признают, что мистерии глубоко влияли на души людей» [ 11 ]. Некоторые историки считают, что Элевсинский культ был связан с определенным религиозно-нравственным учением, которое отвечало на запросы духа лучше, чем религия Олимпа [ 12 ]. Но даже если и так, остается несомненным, что в Элевсине явно превалировал обряд, а это всегда таит в себе опасность для религии. Нравственный и мистический элементы легко оттесняются на задний план, и форма оказывается самодовлеющей. Уже одно это препятствовало одухотворению культа Деметры. Была еще причина, почему греческая религия не нашла в Элевсине высшего завершения. Мистерии Деметры претендовали на то, чтобы быть вестью о спасении; но эта весть сводилась лишь к обещанию лучшей участи за гробом. В земной же жизни человек, даже пройдя через посвящение, был все еще как стеной отделен от божественного бытия. Недаром мистерии назывались «зрелищами»; ведь они оставляли своих адептов, по существу, только зрителями, не давая полностью раскрыться религиозным переживаниям личности [ 13 ]. Священная драма, при всей своей воспитательной силе, не могла заменить непосредственного причастия к Божественному. А ведь именно к этому стремится человек, ищущий спасения. |
| Прежде чем разрешить столь тревожный вопрос, скажем несколько слов о применении апофазы Климентом Александрийским. Как это впоследствии сделает и автор Ареопагитик, Климент путь отрицаний предназначает посвященным в христианские таинства. Это — созерцание Бога, к которому мы приходим интеллектуальным отрешением, созерцанием, говорит Климент, соответствующим εποπτεα — высшей из Элевсинских мистерий. То, что Климент Александрийский пользуется языком мистерий и что он стремится установить параллель между этапами гнозы христианской и гнозы эллинских мистерий, объясняется его позицией по отношению к греческой мудрости: он считал, что она во многом воспользовалась Откровением, данным Израилю, или просто позаимствовав у Моисея и пророков, или получив частичное откровение от какогото ангела, который это откровение украл, подобно тому, как обманом украл Прометей огонь с Олимпа, чтобы передать его смертным. Поэтому понятна та легкость, с которой Климент согласовывает Священное Писание с философией, и в особенности с философией Платона, этого «друга Истины». Что же касается апофазы, то она содержится, как мы уже сказали, в христианской εποπτεα, которая представляется Клименту «четвертой, богословской частью» «философии» Моисея. Следовательно, она идет за той частью, которую он называет «созерцанием естественным» (φυσικη θεωρα) и которая соответствует тому, что Платон причислил бы к «великим тайнам истинного бытия» (των μεγαλων οντως ειναι μυστηριων), тому, что Аристотель называет μετα τα φυσιχα, т. е. метафизикой (Строматы, 28, 176, 1). Путь отрицаний, которым мы идем к созерцанию, описан в пятой книге Стромат. Сначала он показан как «геометрический анализ». Приняв за объект какоелибо тело, упраздняем путем абстракции его объем, поверхность и длину и получаем некую точку. Упразднив затем положение этой точки в пространстве, ее τοπος, мы приходим к понятию умопостигаемой монады, с которой совлекаем все, что может быть приложимо к существам умопостигаемым, и только тогда приближаемся к известному понятию о Боге. |
| 18 См. предыдущее примеч. Рассуждение о двух началах дважды – это не заимствование у Платона и философски необоснованное рассуждение, включено для обоснования четверки и введения стихий благодаря ошибочной редукции к Тимею, где Евсевий пропустил философское развернутое выведение тройки и поэтому сбился. 19 Имеется в виду сумма этих чисел, именуемых поэтому античными философами простыми и совершенными. 21 Евсевий имеет в виду, что любое число можно рассматривать как совокупность единиц, единица же на составные части не делится. 24 Деметра – греческая богиня земли и плодородия, самые знаменитые таинства, ей посвященные, – Элевсинские мистерии и Фесмофории. 26 Адонис – бог, за обладание которым боролись Афродита и Персефона, по решению Зевса он половину года проводил под землей, а половину на земле. Евсевий ошибается, или пользуется неизвестной мифологической традицией, Персефону похитил не Адонис, а ее будущий муж, Аид. По сообщению Аполлодора (Мифологическая библиотека, III, 14, 4), наоборот, Персефона похитила Адониса. 27 Имеются в виду широко распространенные мистерии, посвященные Дионису как сыну Персефоны. В Афинах, например, эти мистерии были прямо связаны с Элевсинскими мистериями (см. В. Иванов. Дионис и прадионисийство, IX, 1). 32 Скорее всего, Евсевий имеет в виду не конкретные празднества, а мифологические приключения этих богов. 33 Ганимед – фригийский пастух, похищенный Зевсом, которого Зевс сделал своим виночерпием. Количество женщин, сделавшихся предметом вожделений Зевса очень велико, далеко не полный каталог их у Гигина (Мифология, 155.) включает восемнадцать имен. 34 Разрушение христианских храмов особенно широко производилось во время гонений Диоклетиана, скорее всего Евсевий его и имеет в виду. 37 Имеется в виду Антиохия на Оронте – митрополия Сирии. Город этот был основан Селевком I в 300 г. до Р. Х. и назван в честь своего отца Антиоха. 39 Такие школы для оглашаемых были известны задолго до правления Константина – например, знаменитое Александрийское училище. Евсевий, видимо, имеет в виду не появление этих школ, а их широкое распространение в правление первого христианского императора. |
| д. 5 Религиозно-нравственное значение мистического культа Деметры Мы выше заметили уже, что мистерии не заключали какого-либо сокровенного учения, которое бы сообщалось только посвященным, каково, например учение о едином Боге и загробной жизни. Но, с другой стороны, столько же несомненно, что мистерии заключали смысл, имеющий глубокое религиозно-нравственное содержание. Это содержание не имело формы доктрины или какого бы то ни было словесного наставления, но заключалось так сказать implicite в мифах, символах и религиозных представлениях, и извлекалось из них каждым по степени его духовной силы и нравственного образования. О содержании и религиозно-нравственном значении элевсинских мистерий имеет классическое значение свидетельство Исократа: «небесной матери обязаны мы двойной благодарностью: во первых за дары земледелия, которые возвысили нас до общественной (собственно человеческой) жизни, и во вторых за установление таинств, которые дают нам надежду получить после этой жизни блаженство жизни бесконечной» 58 . – Подобным образом Цицерон говорит обращаясь к Аттику: «из всего, что Афины ваши произвели и распространили между людьми прекрасного и божественного, первое место, бесспорно, занимают ваши таинства: они возводят нас от грубой и дикой жизни к истинной гуманности, посвящают в истинные начала жизни, научают не только быть счастливыми в здешней жизни, но и умирать с лучшими надеждами» 59 . Таким образом элевсинские мистерии имели двоякий смысл: во первых, по значению земледелия для упрочения общественной жизни, они были освящением общественной жизни, со всем, что вводит в нее строй и порядок, дает ей прочность и приятность; во вторых, по связи земледелия с культом хтонических божеств, которых представляли живущими под землей, они были освящением верований в божество, управляющее судьбой человеческой жизни после смерти. С этой стороны они были возбудителями и распространителями идеи бессмертия и сообразных с этой идеей требований нравственного порядка жизни. Деметра почитаема была как богиня земледелия и как установительница общественного порядка и общественных законов. |
| В этом пункте для Балла - не только оригинальность корпуса, но и вообще переход от античности к средневековью. Здесь же видится и причина связи Плотина, Прокла и Ареопагита - все они выступают союзниками по антигностическому фронту. Балл иногда излишне суров к гностицизму, находя его в трудах Климента Александрийского и, конечно же, Оригена. «Тем не менее, - пишет автор, - гностицизм продолжал существовать в христианском монашестве - том монашестве, которое появилось на исторической сцене в IV в., и на формирование которого самое большое влияние оказали Климент и апостол Павел» (С. 201). Именно борьбой с гностицизмом I века объясняет Балл авторскую фикцию корпуса. Для автора это вполне естественно - в своих трудах «Дионисий» представляет себя тем «Ареопагитом», о котором упоминается в Деяниях апостолов. Исторический Ареопагит разводится Баллом с персонажем св. ап. Луки. Последний для него - архонт-басилей дионисийских мистерий, побеждённый ап. Павлом как пневматиком религии, в основе которой лежит распятие. Это и есть разрешение извечного противостояния Иерусалима и Афин. В трудах Ареопагита Баллу слышится отголоски Элевсинских мистерий, их экстатического словаря, в том числе и лексикон мага Телестика, а «Послание к Поликарпу» - вообще автобиографическое свидетельство о выучке в египетском храмовом городе Гелиополисе. Здесь Балл и критикует тех же Коха и Штиглмайра, ведь принимая их точку зрения, «мы упускаем из виду, что Дионисий постигал идеологию этого круга для того, чтобы лучше ему противостоять, и что, с другой стороны, упомянутые неоплатоники (Ямвлих, Прокл) сами опирались на более древнюю традицию ... Именно им Дионисий и объявляет войну: ту войну, в ходе которой астральная магия всех времён низвергается со своих царственных высот и характеризуется как некая форма невежества» (С. 222). Согласитесь, последняя фраза в устах дадаиста и друга Германа Гессе дорогого стоит. Комментарии ( ): Написать комментарий: Другие публикации на портале: © 2007-2024 Портал Богослов.Ru. |
| Парадокс теоретического А. заключается в том, что, ставя религ. вопрос, существует ли Бог, он пытается найти ответ в философии, неспособной вне отношения к религии разрешить эту проблему. Исключением является собственно религ. философия, опирающаяся на веру в Бога и опыт религ. жизни. I. Древнегреч. А. , возникший в связи с отрицанием греч. богов, культа и мистерий , не представляет собой единой традиции, даже принадлежащие к одному направлению Демокрит , Эпикур и их рим. последователь Лукреций , дающие немало оснований для того, чтобы считать их атеистами, связаны между собой не столько особым пониманием богов и отрицательным отношением к религ. культу, сколько общностью атомистических представлений о природе. В эпоху классики и эллинизма учения А. возникают и исчезают на фоне постепенно разрушающейся античной мифологии, соперничества религии и культуры, знакомства с иными религиями и чужеземными культами. Значительная роль в обмирщении религии и мифологии принадлежит поэзии, к-рая перевела античную мифологию на язык художественной лит-ры и театра, смешала ее с вымыслом и стала изображать жизнь богов по аналогии с жизнью людей. На зависимость греч. поэзии от элевсинских мистерий обращает внимание ряд исследователей: термин θεος, по-видимому, изначально означающий «лишенный божества», впервые появляется у поэтов - Пиндара в «Пифийских песнях» (Pythia. 4. 162 - «безбожных стрел»), Эсхила в «Евменидах» (Eumenides. 151 - «просителя безбожного») и Софокла (Electra. 124 - «безбожных убийств»). Однако особенностью греч., а затем и рим. А. становится связь с философией; именно на этой почве «безбожие» превращается в «мировоззрение» с притязаниями на теоретическое обоснование и истину; здесь в общих чертах складывается тип философского неверия со всеми возможными подходами, точками зрения и обоснованиями, к-рые, несмотря на принципиальные различия между язычеством и христианством, будут характерными и для последующей истории А. в Европе. При этом в Греции философов, вообще отвергавших существование богов (т. |
| Все деструктивные проявления культа суть символы разрушения божеством обыденного порядка жизни людей, ведь явление бога не может не уничтожить ограниченный человеческий мир. Вино – символ теосиса и средство достижения экстаза. Вино – дар Диониса и одновременно способ общения с ним. Оно меняет сознание человека, вводит человека в иную реальность, помогает достичь дионисийского безудержного экстаза, делает человека неистовым. Впрочем, как отмечает В. Буркерт, «всякий, кто предавал себя богу, неизбежно подвергал себя риску потерять гражданское лицо и „быть безумным“ – это было одновременно божественным и благотворным» 628 , ведь «в безумии – слава Диониса» 629 . Через вино человек делался доступным общению с Вакхом, делался «одержимым богом» ( νθεος ). Что общего между одержимостью и энтузиазмом? Состояние крайнего воодушевления и высшего душевного подъёма греки называли энтузиазмом (греч. νθουσιασμς , или νθουσασις ), что буквально значило «божественное вдохновение», «восторг», которые испытывает человек, в которого вселился бог. Одержимый богом, то есть будучи νθεος , человек становился способным на неординарные действия и гениальные творческие свершения. Павсаний и другие авторы упоминают о регулярных чудесах, происходивших во время празднований в честь Диониса: например, о внезапных появлениях винных источников, превращении в кувшинах воды в вино 630 . Иначе говоря, мир преображается под влиянием божества. Центральным действом Дионисийских мистерий была омофагия (греч. μοφαγα – букв. «поедание сырого мяса») – литургическое воспроизведение действий титанов, съевших младенца Диониса. Обычно животным, чьё мясо съедалось вакханками, был бык, являвшийся эпифанией Диониса. Пожирание титанами/менадами Диониса/быка было выражением приобщения к божественности, вкушением божественного естества. Диодор Сицилийский сообщает, что каждые три года женщины собираются на вакхические празднества и славят Диониса возгласами «Эвоэ!» 631 Показательно, что девять месяцев в году от весны до осени были посвящены Аполлону, а три месяца зимы – начала весны – Дионису. Весной в начале марта в Афинах праздновались Анфистерии, во время которых Диониса ввозили в город, его роль исполнял царь-архонт. Повозка с царём/Дионисом двигалась к Буколеону (царскому дворцу). Здесь его встречала жена, после чего следовала иерогамия Диониса/архонта и женщины/царицы. Город в лице царицы соединяется с божеством. |
| Но когда храбрец наш идет впереди, его объемлет ужас, с каждым шагом ему становится страшнее; рассказывают еще о необыкновенных звуках, о зловонии, об огненных явлениях, и не знаю о каких-то призраках и мечтаниях. Пораженный опасностью, как неопытный в таком деле, он прибегает к кресту... и знаменуется им против ужасов, и призывает на помощь Господа... Знамение подействовало, демоны побеждены, страхи рассеяны... Отступник... порывается идти далее: и опять те же ужасы, он еще раз крестится, и демоны утихают. Ученик в недоумении...» 82]. 158 Таким образом, видно, что мистерии служат диаволу, который выступает под личиной того или иного божества; Юлиан перекрестился по привычке, механически, но сознательно он желал служить языческому божеству, поэтому жрецу нетрудно было переубедить Юлиана, что духи не из страха убегают от крестного знамения: «Не устрашились они нас, – убедил он Юлиана, – но возгнушались нами» 85]. 159 Помрачение ума и сердца – вот результат посвящения в таинства. Но при этом новообращенные ощущают некое удовольствие, духовный оргазм, наркотическое опьянение, что влечет и толкает вновь и вновь испытать действие общения с духами. Далее человек сознательно становится на этот путь и превращается в слугу сатаны, и через него как через оператора диавол сеет зло в человеке. Свт. Григорий по этому поводу замечает, что Юлиан, прошедший инициацию, духовно изменился. «По выходе оттуда и в душевных расположениях, и в делах его видно было беснование и неистовство взоров, которое показывало, кому совершал он служение. Если не с того самого дня, в который решился он на такое нечестие, то теперь, самым явным образом вселилось в него множество демонов; иначе бы напрасно сходил он во мрак и сообщался с демонами, что называют они вдохновением, благовидно превращая смысл слов» 86]. 160 Таков сокровенный смысл древних мистерий. Видимым же образом или экзотерически мистерии совершались так. В Элевсинских мистериях можно, например, различить четыре акта. Два первых – приготовление: очищение и вводные обряды и жертвоприношения. |
|
|
