| 46 . И правильно признавали у Соломона мудрость Божью. Что скрыто от Бога? Существует ли что более сокровенное, чем глубины человеческой души? И туда проник взор мудреца, словно судья благочестия! Возопило породившее чрево, явилось материнское чувство, избравшее жизнь для сына, даже с неродной матерью, а не убийство на глазах собственной матери. 47 . Итак, проявлением мудрости было различить, что скрывалось в душе каждой женщины, вывести на свет истину и духовным мечом 394 проникнуть не только внутрь чрева, но и в глубины сердца и души. Справедливость же проявилась в том, что родная мать вернула своего сына себе, а убившей своего ребенка не удалось отнять чужого. Услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь, и стали бояться царя, ибо мудрость Божия была в нем, чтобы производить суд ( 3Цар.3:28 ). Сам Соломон просил мудрости у Бога, чтобы дано ему было сердце разумное, способное слушать и судить по справедливости 395 . 9. 48. Из Священного Писания , весьма древнего 396 , также явствует, что мудрость не может быть без справедливости, потому что где одна из этих добродетелей, там и другая. А как мудро Даниил своими глубокими вопросами раскрыл ложь коварного обвинения 397 , показав, что ответы клеветников противоречат друг другу?! Проявлением мудрости было заставить обвиняемых выдать себя собственными речами, а проявлением справедливости было наказать виновных и спасти невинную. 49 . Итак, единство мудрости и справедливости неразделимо, но в общественной практике каждая из добродетелей различается так: сдержанность проявляется в пренебрежении удовольствиями, мужество – в преодолении трудностей и опасностей, мудрость – в выборе благого и умении различить полезное и вредное, справедливость же, хороший страж чужого права и защитница собственности, воздает каждому свое. Мы сохраним это общепринятое четырехчастное 398 деление, не противореча общему мнению и избегая тонких рассуждений, предлагаемых мудростью философов: истина открывается нам в сокровенной глубине 399 , и мы вновь последуем 400 за обычным употреблением и общепринятым смыслом. Сохранив это деление, вернемся к нашей теме. |
| Сохранившаяся в храме масляная живопись выполнена во 2-й пол. 19 в., Поновлена в 1971 г. По своей трактовке это довольно типичное произведение в духе позднего академизма, отличающееся некоторой сухостью исполнения и блеклостью колорита, в котором преобладают серо-зеленые тона. В гризайльных псевдобарочных завершениях, карнизе с розетками и модульонами в основании свода, а также в сцене " Царь царем " в своде алтаря заметно влияние живописи 1-й пол. 19 в. В то же время по иконографическим особенностям роспись выделяется среди памятников этого периода. Значительное место в стенописи отведено малораспространенной во 2-й пол. 19 в. сцене " Страшный суд " . Свод занят большой четырехчастной композицией (каждая из частей обрамлена штукатурными тягами), продолжающейся в сцене " Воскрешение мертвых " на западной стене. В простенках боковых стен евангельские композиции расположены в два яруса (нижний закрыт киотами). Трапезная расписана маслом в нач. 20 в. На западной стене сцена " Воскрешение мертвых " аналогична композиции основного объема, на своде помещены евангельские сцены. Главный иконостас 2-й пол. 19 в., стилизованный в духе барокко, - выразительный памятник, украшенный пышной резьбой измельченного рисунка. Небольшое двухъярусное сооружение (в первом ярусе - иконы двух чинов) с заворотами на боковые стены имеет выступы в центральной части (здесь они фланкируют царские врата) и по краям. Витые полуколонки на высоких каннелированных постаментах несут межъярусный и венчающий крепованные антаблементы. Во втором, суженном до трех осей ярусе центральная полуциркульная арка соединяет выступы с волютообразными завитками по сторонам. Вычурная резьба, обильно покрывающая царские врата, филенки и фризы, несмотря на жестковатый характер исполнения, придает иконостасу нарядный вид. Фон и детали позолочены. Изображения ангелов на боковых вратах выполнены в духе барочной живописи 18 в. Убранство храма дополняют киоты в простенках, выдержанные в одном стиле с иконостасом. Трехъярусный иконостас нач. 20 в. южного придела трапезной характерен для русского стиля. Над большими иконами местного чина (одновременны иконостасу) расположены маленькие праздников. Иконы деисусного чина имеют многолопастные криволинейные обрамления. Резной декор на массивных колонках, царских вратах и филенках несколько тяжеловесен. |
| 579 Ст. 4. В греч. языке понятия «дух, дыхание, дуновение, ветер» выражаются одним словом, посему в этом контексте, где говорится о стихиях, ст. 4 может иметь и такой смысл: «Ты превращаешь в ветер Своих Ангелов и в огненное пламя Своих служителей» или: «Ветры делаются Твоими Ангелами и вспышки огня – Твоими слугами». О явлении Ангела в пламени огня см.: Исх. 3:1–2 . 581 Ст. 6. ...на горах станут воды – вздымающаяся водная громада достигнет высоты гор, но не сможет затопить землю, не сможет нарушить установление Божие, стихия подчиняется Богу и начертанному Им порядку. Ст. 6–16. Живописуется водная стихия в разных ее проявлениях и порядок, внесенный в природу Богом. 582 Ст. 6–16. Живописуется водная стихия в разных ее проявлениях и порядок, внесенный в природу Богом. 583 Ст. 10–16. От водной бездны взор псалмопевца переносится на землю и на воду, текущую по земле, на ее место и роль в природе: вода питает землю, поит растения, животных, вместе с землей она создает среду обитания и среду произрастания для всей живой природы и человека. 585 Ст. 17–18. Впечатление величия создается образом высоты: от обилия влаги вырастают высокие кедры, и на них высятся гнезда аиста, вода как бы поддерживает эту верхушку дерева, тянется к ней; так же и земля тянется ввысь своими горами и скалами и на этой высоте принимает к себе животных. 586 Ст. 19–24. Четвертый день творения (см.: Быт. 1:14–19 ). Луна упомянута первой, потому что у древних евреев счет времени велся по лунному календарю. Как и в предыдущих стихах, неживая природа объединяется здесь с одушевленным миром: луна и солнце определяют собой ритм жизни человека и животных. 588 Ст. 29. Отвратишь лицо Твое – лишишь Своего благоволения; ...отнимешь дыхание у них – ср. рассказ о сотворении человека: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» ( Быт. 2:7 ). 591 Аллилуия – букв. «хвалите Бога». Собрание псалмов с таким заголовком (песни хваления) входило в чин ветхозаветного богослужения, в Псалтирь вошли группы таких псалмов (пс. 104–106; 110–118; 134–135; 145–150). Пс. 104–106 вместе с пс. 103, в конце которого в евр. тексте стоит «Аллилуия», образуют тетралогию, то есть содержат четырехчастное описание библейских событий: пс. 103 воспевает творение мира, пс. 104 – раннюю историю еврейского народа, пс. 105 – выход из Египта, пс. 106 – возвращение в Палестину. |
| Бог создал природный мир и все его законы и уважает их. Однако, ради благих целей и в подходящих обстоятельствах (например, при смерти Христа), Бог может приостанавливать действие законов природы. В конце концов, эти законы могли бы и вовсе не существовать, или быть совсем другими. Они созданы такими, как есть, однако продолжение их существования и их действие каждую секунду зависит от Бога. Подняв Иисуса из гроба, Бог действовал образом, качественно отличным от «обычной» божественной работы по творению и поддержанию мира в бытии. И в конце истории Бог будет волен изменить законы природы так, чтобы воскресить мертвых и преобразить материальный мир. В главе 6 мы говорили о постепенном одухотворении материи – теме, отраженной в четырехчастной схеме Пьера Тейяра де Шардена: космогенез, биогенез, ноогенез и Христогенез. Эти термины означают, соответственно, творение материального мира, возникновение жизни, возникновение разума и пришествие Христа (воплощение, которое привело к воскресению и его результатам). Тейяр, как мы уже видели в главе 6, не принимал жесткого дуализма между материей и духом. Он полагал, что благодаря воскресшему Христу материя будет одухотворяться все полнее и полнее, пока наконец материя и дух не объединятся в воскресении мертвых и преображении вселенной. Глава 8. Воскресение в таинственном и нравственном богословии Первый автор, Тони Келли, представленный во введении к этой книге, осуждает странное пренебрежение к воскресению Христа теми, кто подвизается на ниве богословия таинств и нравственного богословия. Тот же упрек можно обратить и ко многим богословам, работающим в других областях. Здесь, однако, мы ограничимся таинственным и нравственным богословием (которое, быть может, лучше называть «христианской этикой»). Во-первых, верно ли, что авторы, исследующие эти две сферы, не задумываются о воскресении, уникальном событии, которое должно «пропитывать» (Келли) собою всю христианскую веру и преображать жизнь и мышление верующих? Во-вторых, сколь широкий контекст создает для понимания таинств и наших нравственных обязанностей воскресение из мертвых Иисуса? Воскресение и таинства: странное пренебрежение |
| Приидите, все племена 704 народов 705 , почтим песнями 706 Крест Господний. Радуйся 707 , Крест, совершенное избавление 708 павшего Адама. Тобою хвалятся наши вернейшие цари, как твоею силою мощно 709 покоряющие измаильские народы. Целуя 710 со страхом тебя ныне, мы, христиане, славим пригвоздившегося 711 на тебе Бога, говоря: пригвоздившийся 712 на нем Господи, помилуй нас, как благий и человеколюбивый. Глас 5 Приидите людие, преславное чудо видяще, Креста силе поклонимся; яко древо в раи смерть прозябе, сие же жизнь процвете, безгрешнаго имуще пригвожденна Господа; от Негоже вси языцы нетление вземлюще зовем: Иже Крестом смерть упразднивый, и нас свободивый, слава Тебе. Приидите, люди 713 , увидев необычайное 714 чудо 715 , преклонимся 716 перед силой Креста, так как 717 древо в раю произрастило смерть, а это зацвело 718 жизнью, имея пригвожденным 719 на себе безгрешного Господа. Получая 720 от него нетление, мы, все народы, восклицаем: Упразднивший Крестом смерть и освободивший нас, слава Тебе! Глас тойже 721 Глас пророк Твоих Исаии и Давида исполнися, Боже, глаголющий: приидут вси языцы, Господи, и поклонятся пред Тобою: се бо людие, иже Твоея, Блаже, благодати наполнишася, во дворех Твоих Иерусалима. Крест претерпевый за ны, и воскресением Твоим животворяй, сохрани и спаси ны. Исполнился голос пророков Твоих, Боже, Исаии и Давида 722 , говорящий: придут все народы, Господи, и поклонятся пред Тобою; ибо вот люди, которые наполнились, Благий, благодати Твоей, (теперь) в Твоих Иерусалимских дворах 723 . Претерпевший крест за нас и оживотворивший нас воскресением Твоим, сохрани и спаси нас! Глас 6 Четвероконечный мир днесь освящается, четверчастному воздвизаему Твоему Кресту, Христе Боже наш, и рог верных христиан совозносится. Тем врагов сокрушаем роги. Велий еси, Господи, и дйвен в делех Твоих; слава Тебе. Четырехконечный мир сегодня освящается воздвижением четырехчастного Креста Твоего, Христе Боже наш, и вместе с тем возвышается сила 724 верного императора нашего. |
| (16) Следующая – эпихирема (epichirema), ведущая рассуждение пространнее и совершеннее, чем [простые] риторические силлогизмы, и отличающаяся от диалектических силлогизмов распространенностью и долготою, поэтому она используется риторами 284 . Она же бывает трех видов: во-первых, трехчастною, во-вторых, четырехчастною, в-третьих, пятичастною. (17) Трехчастный эпихирематический силлогизм состоит из трех членов, то есть: предпосылки, прибавления и заключения. Четырехчастный – тот, который состоит из четырех членов: во-первых, предпосылки, во-вторых, прибавления, в третьих, одного примера, связанного с предпосылкою или прибавлением, и заключения. (18) Далее, пятичастный – тот, который состоит из пяти членов: во-первых, предпосылки, во-вторых, примера к ней, в третьих, прибавления, в четвертых, примера к нему, в пятых, заключения. [Например,] Цицерон в «Риторике» говорит так: «Если обсуждение и доказательство – роды дел, они не могут правильно считаться частями какого-либо рода дела. Одна и та же вещь может быть либо род, либо часть, но не может быть в одно и то же время родом и частью» (Cic., De inv., I, 12), или иначе: [силлогизм является эпи- хиремою], поскольку скрываются части этого силлогизма. Глава X. О законе Закон есть постановление народа, которое нерушимо установили в роде и плебеи. Ведь то, что приказал царь или император, называется постановлением или эдиктом 285 . Установление, равным образом, является двояким – то в законах, то в обычаях. Между законом же и обычаем есть то различие, что закон – писаный, а обычай – это проверенное древностью обыкновение, или неписаный закон. Ведь закон (lex) получил название от зачитывания (legenda), ибо он записан. (2) Обычай (mos) же есть длительное обыкновение, равным образом извлеченное из [предшествующих] обычаев 286 . Обыкновение (consuetudo) же есть некое право, установленное обычаями, которое признается вместо закона, когда последний отсутствует. Разве отличается [оно] от писанного закона, не устанавливается ли обдуманно, ведь и закон предлагается рассудком? (3) В свою очередь, если закон утверждается рассудком, то законом будет все то, что уже было прежде установлено рассудком, по крайней мере то, что будет согласовываться с религией, что будет открыто наукою и что будет полезно для благосостояния [граждан] 287 . Названо же оно обыкновением (привычкою), поскольку всеми обыкновенно используется [в повседневной жизни]. |
| Я смотрю из кабины пилота через левый люк, что возле моего командирского кресла, и вижу, что к самолету приближается группа пассажиров. Впереди идут монахи и монашенки в черных одеяниях, а за ними маленькая группа паломников. Я подумал, куда это они направляются, но быстро вспомнил, что мы летим в Тель-Авив, а оттуда путь лежит в Святую Землю. Вот вошел последний пассажир. Старшая стюардесса доложила, что посадка прошла нормально, и мы начали заводить турбины, разумеется, после согласия, полученного из диспетчерского пункта. Параметры были нормальные, и я передал по эфиру: – Борт TAROM YR-IML на Тель-Авив, дайте добро на выруливание на взлетную полосу 08. Получив добро, мы начали выруливать. Перед взлетной полосой мы запросили разрешения на въезд на нее и, получив разрешение, завели турбины. После полного включения турбин мы запросили разрешения на взлет. Оторвавшись от земли, мы сообщили, что взлет произошел в 21 минуту, и начали набирать высоту, согласованную с URZ (радиофон Урзичень), потом взяли курс через TND, G1E, G1D на Стамбул. Турбины тяжело гудели, 16 тысяч норовистых коней тянули за собой нашу стальную птицу, набирая высоту 8 тысяч метров. Наш четырехчастный мотор с его турбинными двигателями выжимал в это время только 650 километров в час. Слышим стук в дверь, отделяющую кабину пилотов. Это была старшая стюардесса, она пришла, чтобы попросить у меня разрешения на совершение на борту какого-то богослужения, – просьба одного старого священника с седыми волосами. В дореволюционные годы 94 мы брали с собой в каждый рейс по два человека из службы безопасности, преданных печальной памяти режиму, которые «охраняли» нас. Они не делали ничего, получали пенсии в валюте, униформу, питание из ТАРОМ 95 и оклады со всякими существенными надбавками. Я подумал, что они – первые, кто доложит о происходящем на борту, но, переступив через это, сказал себе: “Я командир корабля, следовательно, решаю я”. И, обратившись к стюардессе, сообщил ей о моем разрешении, что можно провести службу на борту. |
| Можно ли считать, что в этом, как и во многих других случаях, новозаветный автор, сообщая вроде бы новый факт об Иисусе (о Его воскресении из мертвых), на самом деле искаженно описывает собственные переживания, поддается фантазиям или даже сознательно обманывает читателей? Неужели на самом деле новозаветные писатели говорят лишь о некоей новой идее, овладевшей их умами и сердцами? Такое объяснение, предлагаемое Уинтером, Вермешем и другими, заставляет сделать вывод, что пасхальное благовестие первых христиан на протяжении многих столетий понималось совершенно превратно. Их слова о воскресении самого Иисуса из мертвых (ведь так их понимали все!) в действительности имели скрытое значение, далекое от обычного смысла используемых ими слов. Они говорили не о новом событии, затронувшем Иисуса после смерти, а лишь о самих себе. Такое мнение слишком натянуто и неубедительно. Когда Павел цитирует раннехристианскую формулировку: «Иисусом Христом и Богом-Отцом, воскресившим Его из мертвых...» ( Гал. 1:1 ), обычное словоупотребление предполагает, что слова эти указывают в первую очередь на Иисуса и сообщают некую информацию о том, что произошло с Ним после смерти. Новое событие, последовавшее за распятием, но отличное от него, привело Иисуса из состояния смерти к новой, вечной жизни. Допустить, что истинное означаемое фразы «Отец воскресил Иисуса из мертвых» – не сам Иисус, а Его ученики, значит обнаружить поразительный разрыв между тем, что говорил Павел (и другие новозаветные авторы, свидетельствующие об Иисусе), и тем, что он имел в виду. Они писали: «Отец воскресил Иисуса из мертвых», но при этом – в противоположность всякому нормальному словоупотреблению и общественному согласию, регулирующему понимание чужой речи – имели в виду: «Отец воскресил нас к новой жизни в вере». Имея дело с другими античными текстами Средиземноморья (например, с сочинениями Юлия Цезаря, Цицерона, Иосифа Флавия, Плутарха или Тацита), ни один вменяемый толкователь и не подумает о том, чтобы приписывать им свободу менять означаемое и выражать какое-то скрытое значение, отличное от общеупотребительного смысла используемых слов. И разница между светскими и религиозными классиками античности здесь значения не имеет. Это вопрос грамматического и лексического строения текста. Новозаветные авторы, говоря о воскресении, вводят Иисуса либо как объект («Бог воскресил Иисуса»), либо как субъект сказанного («Иисус воскрес»). Можно ли помыслить, что они писали имя «Иисус», а сами тайно имели в виду какой-то другой объект или субъект («учеников»)? В таком случае четырехчастную формулу Павла пришлось бы объяснить так: «Ученики «умерли» за свои грехи; были духовно «погребены»; затем «воскресли» к новой жизни и «явились» необыкновенно преданными и уверенными в себе». |
| Скольких людей озарил отец Амвросий Оптинский светом своей простоты, искренности и любви. От детей он не гнушался принимать даже детские рисунки и берег их. Одна девушка была выгнана отцом из дома за то, что, увлеченная бесчестным человеком, стала матерью. Несчастная отправилась к отцу Амвросию за советом. Когда он издали увидел ее за толпой народа, то подозвал к себе и, не дожидаясь ее слов, ласково и участливо спросил, где она оставила младенца. После ответа старец обещал ей материальную помощь. Этого ребенка, когда он вырос, старец принимал с особой любовью, ласкал и оделял гостинцами, был к нему внимательнее родного отца. Еще один пример. Образованная девушка, уставшая от пустоты своей жизни, под влиянием рассказов об оптинском старце, пришла к нему, не имея определенной цели. У старца в келии шло всенощное бдение. Став среди народа, девушка вдруг почувствовала невыразимое волнение. Благодатная теплота охватила ее сердце, и она вдруг горько заплакала. Тогда неожиданно старец с лицом, полным сострадания и участия, направляется в ее сторону и спрашивает: «Кто здесь так горько плачет?» Ему ответили: «Никто, батюшка, не плачет». – «Нет, – повторил старец, – здесь плачет кто-то». Девушка призналась, и после разговора с отцом Амвросием для нее открылась новая жизнь. Так и в нас, если будет любовь, возгреваемая молитвой, мы будем в состоянии и сами представлять жизнь в ее истинном виде и смысле и вносить в души окружающих ясность, умиротворение и радость. Хорошо помогать другим по возможности материально, но милость душам других еще выше телесной милостыни. Аминь. О святом Кресте Христовом Почитая святой Крест Христов, мы все должны правильно начертывать на себе крестное знамение, чтобы оно действительно напоминало четырехчастное древо. Поэтому проверим себя, правильно ли мы знаменуемся крестом. Когда правильно и с верой начертывается образ Креста, тогда по воле Спасителя всегда является благодатная сила. Крестною силою совершаются таинства Церкви. Ее боятся злые духи. Она прогоняет страсти, греховные помыслы и уныние сердца. Ею совершаются бесчисленные чудеса. |
| 8-е издание Тишендорфа определило последующую традицию научных публикаций греч. текста НЗ. Введенный в обращение обширный рукописный материал требовал более полного осмысления, что было сделано в серии реконструкций новозаветного архетипа и в исследованиях в форме издания текста. I. Реконструкции. В труде Б. Ф. Уэсткотта и Ф. Хорта «The New Testament in Original Greek» (L., 1881-1882. 2 vol.) была детально разработана концепция четырехчастного деления рукописной традиции на нейтральную, александрийскую, зап. и сир. (т. е. визант.) и исключена из рассмотрения сир. ветвь (вместе с TR) как возникшая позже 3 др. и на их основе. Само издание претендовало на установление исходного вида текста. В качестве такового здесь выступает Ватиканский кодекс с многочисленными конъектурами и в сопровождении сжатого критического аппарата. К реконструкциям также относятся: труд англ. баптиста Р. Ф. Уэймута ( Weymouth R. F. The Resultant Greek Testament. L., 1886, 18922, 19053), работавшего с 10 печатными текстами и отдававшего предпочтение самым ходовым вариантам (в 1903 издание послужило базой его же популярного англ. перевода); 2 издания нем. экзегета Б. Вайса (Lpz., 1894-1900. 1902-1905), содержащие богословские оценки текстовых вариантов; издание А. Сутера (1910. 19472), предложившего на базе TR воспроизведение того греч. текста, на к-рый опирается Исправленная редакция (The Revised Version. 1881) англ. перевода Библии кор. Якова (1611); греческо-лат. диглотты, основанные на TR и Вульгате, католиков Г. Фогельса (1922-1955. 4 издания) и А. Мерка (Рим, 1933-1940. 10 изданий, перепечатал в 1955 Дж. Нолли, Ватикан); двуязычное изд. Х. М. Бовера (Мадрид, 1943-1968. 5 изданий), в к-ром греч. текст представляет собой реконструкцию на базе александрийских, кесарийских и зап. источников (с прибавлением испан. перевода переиздал Дж. О " Каллаган в 1977 и 1988); издание эклектического текста, предпринятое Р. Таскером (L., 1964), на к-рый опирается англ. перевод «The New English Bible», и др. В 1904 г. была издана эклектическая реконструкция В. Антониадиса (т. н. Патриаршее издание), содержащая TR, чтения древних кодексов и большой группы лекционариев. Это издание служит восстановлению облика литургического текста X-XVI вв.; со времени публикации принято в качестве офиц. текста в К-польском Патриархате. |
|
|
