| По пониманию христианских подвижников, выше молитвы только одна любовь. Св. Иоанн Лествичник говорит: «бывает, что, когда стоим на молитве, встречается дело благотворения, не допускающее промедления. В таком случае надо предпочесть дело любви. Ибо любовь больше молитвы, так как молитва есть добродетель частная, а любовь объемлет все добродетели». 669 В заключение этих общих указаний христианских подвижников на значение молитвы в деле прохождения подвижнического пути, приведем еще одну выписку из трудов св. Исаака Сириянина, где он в возвышенной поэтической форме пишет о силе молитвы при борьбе подвижника с духом уныния. 670 – «Когда случится, говорит он, что душа твоя внутренне исполняется тьмою... ты не смущайся мыслью, но терпи... принуждай себя к молитве, и жди помощи. Она придет скоро, чего и не узнаешь ты. Ибо, как лицо земли открывается солнечными лучами от объемлющей землю воздушной тьмы, так молитва может истреблять и рассеивать в душе облака страстей и озарять ум светом веселья и утешения». 671 Приведенных выписок из авторов Добротолюбия совершенно достаточно, чтобы иметь ясное понятие о том, какое вообще значение подвижники придавали делу молитвы. Но для того, чтобы молитва была действительною в деле совершенствования человека, они требовали, во-первых, чтобы она была бескорыстною, и чтобы человек стремился к чистой молитве, т. е. к молитве, не потемненной эгоистическими желаниями и страстями. Относительно бескорыстия в молитве св. Иоанн Златоуст говорит так: «Быть услышанным от Бога зависит от того, если мы не просим ничего житейского». 672 В этом смысле св. Кассиан Римлянин толкует слова молитвы Господней «хлеб наш насущный даждь нам днесь» не как просьбу о даровании хлеба для пропитания, а как прошение у Бога благодати Его, как прошение о духовной пище. Он переводит греческое слово этой молитвы πισιος – словом «над-сущный», т. е. высший всех сущностей, каковым может быть только хлеб, сошедший с небес». 673 Указание на необходимость чистой молитвы, чтобы, благодаря ей, человек действительно мог совершенствоваться, мы находим, напр., у св. Феодора Едесского. «Во всяком искушении, говорит он, и во всякой брани молитву имей непобедимым оружием и победишь благодатью Христовой, но да будет она чиста». 674 «Достоин всякого порицания тот, говорит Нил Синайский, кто, любя истинную молитву, гневается или злопамятствует, ибо он похож на того, кто желает остро смотреть, а между тем запорашивает свои глаза». 675 «Не может чисто молиться тот, говорит Илья Екдик, кто одержим красотолюбивою и честолюбивою страстью. Ибо пристрастие к сим вещам и суетные помыслы опутывают такого, как вервями, и во время молитвы совлекают его долу, как бывает с привязанною птицею, когда она покушается подняться на воздух». 676 |
| И сам Господь не невидимое естество, но тело Свое обещал отдать за жизнь мира: хлеб бо, – говорит Он ( Uoah. VI, 51 ), – его же Аз дам, плоть Моя есть, юже Аз дам за живот мира. И при предании божественных таинств Он, взяв символ (хл.б),сказал: сие есть ттло Мое, еже за вы даемо ( Лyk. XXII, 19 ) или ломимое ( 1Kop. XI, 24 ), по выражению Апостола. И нигде в рассказе о страдании не упоминается о бесстрастном божестве. Тех же, которые стараются противоречить, нужно прежде всего спрашивать, признают ли они, что Бог – Слово воспринял совершенную человеческую природу, и утверждают ли, что соединение было неслиянное? Если это будет признано, вместе с этим выступает по порядку и все прочее и (тогда окажется, что) страдание должно быть приписано страстному естеству. III. Ныне кратко я изложил это и все же преступил меру письма. Я посылаю также и недавно написанное мною по просьбе боголюбезнейшего и святейшего человека Божия, господина N 297 , сокращенное учение, которое может раскрыть (тебе) истину апостольских догматов. Если найду переписчика, в таком случае пришлю твоему преподобию и то, что я написал в виде диалога, т.е. по вопросам и ответам, пространно и с подкреплением свидетельствами отеческими. В настоящую пору посылаю только немногие изречения ( χρσεις) древних учителей, которые могут раскрыть смысл их учения. Посему благоволи, боголюбезнейший, воздать нам содействием твоих молитв, чтобы мы могли переплыть эту тяжкую бурю и достигнуть приятных гаваней Спасителя. Письмо 131. Архимандриту Долихийскому Лонгину Ваше богочестие показало и ревность о благочестии и любовь к ближнему, ибо в настоящее время одно с другим связано. Так и мы преследуемся из-за апостольских догматов, поскольку не оставляем отеческого наследия, но готовы скорее все перетерпеть, чем видеть изъятою из апостольской веры хотя бы одну черту. Итак, вы сделались соучастником в страданиях наших, утешив нас письмами и послав к нам почтеннейших и благоговейнейших диаконов Матфея и Исаака. И я несомненно знаю, что вы услышите от праведного Судии: в темнице бех, и приидосте ко Мне ( Mamф. XXV, 36 ). Ибо, хотя мы ничтожны и малы и обременены множеством грехов, но зато Господь милостив и щедр. Посему-то Он и упомянул не о великих, но о малых, говоря: понеже сотвористе единому малых менших, верующих в Мя, Мне сотвористе ( Mamф. XXV, 40 ). Итак: поскольку вы и в правых догматах отличаетесь и достохвальною жизнью блистаете и имеете чрез это великое дерзновение к Богу, то помогайте мне молитвами вашими, чтобы я мог противостать, – по выражению Апостола, – хитрому искусству обольщения ( Eфec. IV, 14 ), избежать сетей мучителя (ср. 2 Макк. VII, 9) и (хоть) с малым дерзновением предстать праведному Судии в день явления Его. Письмо 132. Епископу Едесскому Иве. |
| Есть основания полагать, что он служил сначала в военной службе, и только по окончании ея поселился в указанном городе. Он был человеком, много видевшим на своем веку, много знавшим и имевшим такие знакомства, какие выпадают на долю немногих счастливцев. Он побывал в Едессе, где находился в дружественных отношениях с тамошним царским домом, был близок к Едесскому царю Авгарю. Находился в числе депутатов, отправленных от города Никополя в Рим к императору Александру Северу; при этом или другом случае вошел в близкие отношения с Александром Севером, так что посвятил ему одно из своих сочинений. Его познания по части св. земли были очень широки и обстоятельны. От него сохранилось до нас подробное описание Мертваго моря. Его любознательность побудила его сделать путешествие в Александрию, где он слушал уроки в знаменитой школе у тамошнего катихита Иракла. Мы уже знаем, кроме того, что он был другом Оригена . – Древние писатели называют его пресвитером и даже епископом, но для этого нет серьезных оснований 35 . В умственном отношены Африкан представляет собою какой-то феномен. Сохранившияся до нас – в целом виде или отрывках – сочинения его показывают, что с одной стороны это был необыкновенно умный человек, опередивший свой век, с другой стороны – что это был человек жалкого ума, нагруженного вздорным балластом. Какая-то поразительная смесь необыкновенно высокого с явным ничтожеством! Одни сочинения Африкана поднимают его на недосягаемую высоту, другие ставят его в уровень с круглыми невеждами. Особый блеск и славу придают Африкану два его небольшие сочинения: письмо к Оригену и письмо к некоему Аристиду 36 Письмо к Оригену написано по следующему случаю. Однажды Африкан встретился с Оригеном где-то в Палестине; при этом ему пришлось быть свидетелем религиозного разговора Оригена с каким-то Вассом. Ориген во время беседы ссылался на известную историю о Сусанне. Выслушав этот разговор, Африкан написал письмо к Оригену , в котором доказывал что история о Сусанне, входящая в состав книги пророка Даниила, есть позднейшая прибавка, не имеющая и тени подлинности. |
| Впоследствии сторожа эти были сняты, и, можно думать, обычай этот стал приходить в забвение, что заставило митрополита Филарета возбудить ходатайство о том, чтобы снова поставлены были сторожа, что и было приведено в исполнение. В наше время этих сторожей нет, но обычай снимать шапку существует. Правда, часто можно видеть, как некоторые с большим неудовольствием снимают шапку, в чем сказывается дух времени, но боязнь укора со стороны истовых москвичей заставляет и этих людей исполнять исконный московский обычай, ибо установилось такое мнение, что, в случае нарушения этого правила, всякий проходящий может безнаказанно сорвать шапку у нарушителя. Интересно предание относительно въезда Спасскими воротами Наполеона. Этот гордый завоеватель, въезжая в Кремль, и не подумал о том, что нужно снять шляпу, но вот сама стихия заставила его это сделать. Подул страшный ветер и сорвал у него шляпу, а лошадь повернул назад; тогда вспомнил он о русском обычае и не только сам, но и своей свите скомандовал снять шапки... Различно объясняют установление правила проходить и проезжать Спасскими воротами с обнаженной головой. Одни ставят это в связи с установлением на этой башне иконы Спасителя, когда благочестивый Царь Алексий Михайлович, вводя этот обычай, желал последовать примеру Едесского царя Авгаря, который, когда получил от Спасителя Нерукотворный образ и велел повесить его на городских воротах, то также издал указ проходить этими воротами с обнаженной головой. В одной летописи приводится и такой мотив сего обычая. При выходе из Спасских ворот в Кремль открывались Царские терема, а в древнее время на Руси был обычай в виду не только царских палат, но даже и господских первым делом обнажать голову. Гораздо проще то объяснение, которое указывает, что Спасские ворота считались главными, так сказать, Святыми воротами Кремля, и как таковые они были обставлены иконами, на что указывают существующие в них ниши, а Святыми воротами, как и в монастырях доселе, все проходят без шапок. Как бы то ни было этот обычай служил постоянным напоминанием древнего русского благочестия. |
| Мы просим его сказать, как он рассуждал с ним об этом, и что сказал ему». Боголюбезнейшие епископы Фотий и Евстафий сказали: «все, как ты домогался, предстоящий переведет благочестивейшему епископу Уранию на его собственный язык». И (после того как) было переведено (боголюбезнейшие епископы Фотий и Евстафий сказали): «пусть теперь и нам скажет почтеннейший Мара, что сказал на своем языке благочестивейший епископ Ураний». Мара сказал: «вот что он сказал: письмо было прочитано при патрициях; и так как они возмутили собрание, то мы лишили их общения. Впрочем я поставлен судьею и не могу быть свидетелем». Благочестивейший епископ Ива сказал: «господин Домн в письме к святейшему архиепископу Флавиану не упомянул об них, осужденных однажды». Боголюбезнейшие епископы сказали: «мы говорили, (что) рассуждение боголюбезнейшего и святейшего отца нашего и архиепископа Домна известно. Итак, пусть будет опять прочитана жалоба». И когда она была прочитана, боголюбезнейшие епископы воскликнули: «поданная вами жалоба содержит какое-то общее обвинение. Поэтому пусть каждый (из вас) письменно изложит, в чем он имеет обвинить и на каких пунктах хотел настаивать». Самуил сказал: «мы устно выскажем по порядку пункты пред вашею святостью. Начнем с этого пункта»... Боголюбезнейшие епископы сказали: «каждый пусть собственным голосом заявит, настаивает ли он на обвинении по поданным пунктам». Самуил сказал: «я настаиваю». Мара сказал: «я настаиваю». Евлогий сказал: «я настаиваю». Кир сказал: «я настаиваю». Боголюбезнейшие епископы сказали: «пусть будут прочитаны все пункты, и таким образом мы исследуем каждый». Самуил сказал: «просим, чтобы они и в акты были внесены». Боголюбезнейшие епископы сказали: «пусть будут внесены эти пункты». «1. Когда, для выкупа пленных, город собрал до тысячи пятисот монет 245 , и у хранителя драгоценностей было до шести тысяч монет, или немного более, кроме доходов, которые получает брат его: он 246 , имея священного серебра в сосудах до двух сот фунтов 247 , продал их, и отослал, как мы знаем, разве только тысячу монет, а остальное отнес к себе». |
| Ювеналий, почтеннейший епископ иерусалимский, сказал: «божественное Писание повелевает принимать обращающихся: поэтому мы принимаем и (обращающихся) из еретиков. Посему я нахожу справедливым оказать милосердие почтеннейшему Иве, который притом стар, возвратив ему, как православному, достоинство епископства». Фалассий, почтеннейший епископ Кесарии каппадокийской, сказал: «так как боголюбезнейшие епископы Фотий и Евстафий рассуждали (о деле) против почтеннейшего Ивы и не осудили его: то, разделяя их мнение, и я хочу, чтобы он, согласно мнению святейших предстоятелей, оставался в священном сане, тем более, что в документах он обещал анафематствовать то, что обвинители заявили против него письменно». Евсевий, почтеннейший епископ Анкиры галатийской, сказал: «чтение определения, произнесенного в Тире святейшими епископами Фотием и Евстафием, показало, что почтеннейший Ива на этом суде анафематствовал Нестория и его нечестивое учение и согласился с истинными догматами. Поэтому упомянутые почтеннейшие епископы, приняв это удовлетворение, рассудили, что он должен сохранить епископство. Итак, я желаю, чтобы этот благочестивейший Ива, и в настоящее время анафематствующий Нестория и его нечестивое учение, оставался в священстве». Стефан, почтеннейший епископ Ефеса, сказал: «и я, как и святые отцы, полагаю: почтеннейшему Иве, анафематствующему Нестория и Евтихия и их нечестивые учения, оставаться в сане епископства». Диоген, почтеннейший епископ Кизика, сказал: «я рассудил держаться определения о почтеннейшем епископе Иве, произнесенного боголюбезнейшими епископами Фотием и Евстафием, тем более, что и обвинители, налегавшие (на него), собственным подписом согласились с этим определением, изложенным и прочитанным ныне на этом святом и вселенском соборе». Константин, почтеннейший епископ бострский, сказал: «и я согласен с тем, что благоугодно было святому собору относительно боголюбезнейшего епископа Ивы». Феодор, почтеннейший епископ Дамаска, сказал: «и я согласен с тем, что по надлежащему и канонически определено святыми отцами о лице; боголюбезнейшего Ивы». |
| 1) Exempli synodi habitae Romae episcoporum XCIII ex rescripto imperiali. Damasus Valerianus Vitalianus Aufidius Paeanius Victor Priscus Innocentius Abundios Theodulus et ceteri, qui ad audiendam causam Auxentii exponendamque fidem in urbe Romae convenerunt, episcopis catholicis per Orientem constitutis in domino salutem. Confidimus etc. Вполне законченное, послание это заключается припиской: ego Sabinus diaconus Mediolanensis legatus de authentico dedi. Затем следуют всякий раз под рубрикой item ех parte decreti, три, только фрагментарно выписанные, письма, начинающиеся 2) ea gratia, 3) illud sane, 4) non nobis Наконец, следует приписка: Explicit haec epistola vel expositio synodi Romanae habitae sub Damaso papa et transmissa ad Orientem, замыкающая весь этот отдел. Как слова этой приписки, которая не принадлежит к акту, так и те, которые непосредственно за ней следуют и составляют вторую часть, – не документ, но историческое сообщение. II. in qua omnis Orientalis ecclesia facta synodo apud Antiochiam consona fide credentes et omnes ita consentientes eidem super ex positae fidei singuli sua subscriptione confirmant, после чего следуют подписи Мелетия антиохийского , Евсевия самосатского, Пелагия лаодикийского, Зенона тирского, Евлогия едесского, Бематия мальского и Диодора тарского, и наконец, краткая заметка: similiter et alii CXLVI Orientales episcopi subscripserunt, quorum subscriptio in authentico hodie in archivis Romanae ecclesiae tenetur. Expl. synodus Romana et Antiochensis. Посланіе Confidimus, дошедшее до нас также в греческом переводе у Созомена и Феодорита 2661 , есть ни что иное, как послание римского собора от лета 372 года, отправленное на восток при посредстве диакона Сабина Афанасию Великому , а также иллирийским епископам 2662 . Послание это было переслано Афанасием Василию, который, воспользовавшись благоприятным случаем, при посредстве того же Сабина отправил на запад несколько своих писем с просьбой протянуть руку помощи восточным и признать православие Мелетия и младоникейцев 2663 . Ответом на эти письма явилось высокомерное, римское послание от 373/374 года, содержание которого легко реконструируется благодаря 156 письму Василия. Каков, впрочем, был ответ, можно догадаться из того, что привезший его в Антиохию пресвитер Евагрий отказался иметь какое-либо общение с Мелетиевым диаконом Дорофеем и объявил мелетианскому клиру в Антиохии римское требование о безусловном признании никейского символа 2664 . |
| —12— вает ряд таких предположений: «эта апокрифическая переписка была составлена в Сирии, вероятно в Едессе, около 200-го года, в царствование Авгаря VIII, при епископе Палуте, – и притом как полемическое сочинение против гностика Вардесана Едесского». 1400 Столь точно и смело определенная дата однако ж осталась у автора без всяких доказательств (статья, по-видимому, не кончена). Более или менее определенным и единственным основанием для него могло служить только указание св. Ефрема на то, что в послании опровергается ересь Вардесана. Но сам св. Ефрем выразительно указывает на то, что послание написано собственно против пришедших в Коринф лжеучителей (Симона и Клеовула), предшественников ереси Вардесана, в лице коих опровергается и эта, явившаяся в Сирии и Едессе, ересь. Затем: признаки лжеучения, как увидим, даны в апокрифе на столько общие и неопределенные, что они могут относиться едва не ко всем ересям первых двух веков, особенно же – к Симонианам и Офитам. Далее: видеть в апокрифе специальную полемику против Вардесана невозможно потому, что еретики апокрифа учат «не верить пророкам», между тем как Вардесан (как и его учитель Валентин) не отвергал пророков. Наконец и главное: догадка о первоначальном сирском происхождении апокрифа в Едессе оказывается невозможною после недавней находки древне-латинского текста, представляющего несомненный перевод с греческого текста. Этим последним обстоятельствам, кажется, надо объяснить и то, что статья Феттера осталась не оконченною. Но очень слабая в исследовании вопроса о происхож- —13— дении апокрифа, работа Феттера имеет большую ценность как научно-критическое издание немецкого перевода памятника, открывающее всем ученым возможность научного пользования им. Обладая знанием армянского языка, автор мог не только дать новый немецкий перевод армяно-библейского текста апокрифа и, что особенно ценно в научном отношении, «наивозможно буквальный – eine möglichst wortgetreue – перевод» толкования св. Ефрема, – но и подвергнуть критической проверке все, доселе известные, рукописные разночтения памятника. Кроме восьми Венецианских рукописей, легших в основу издания Цораба и Ринка-Аухера, а также Смирнской и Алеппской, по коим сделаны все, до Цораба бывшие, издания и переводы, – автор воспользовался еще Парижскою рукописью XVII века, в коей текст апокрифа помещен дважды. |
| Вакантная кафедра стала предметом искательства многих кандидатов; причем каждый из них хотел подкупить избирателей. К Златоусту пришла жалоба некоторых Ефесян на беспорядок, в которой говорилось: «в то время, как мы пишем к тебе, щедро раздаются деньги в Ефесе, и стая бешеных волков бросается на нашу епископскую кафедру, как на свою добычу». 144 Златоуст принужден был предпринять путешествие в Ефес и избрать для этого города нового, правильно поставленного предстоятеля. Кроме того, здесь же он отставил от должности шестерых епископов, принадлежащих к Ефесской митрополии и обвиненных в симонии, т. е. в том, что они были сделаны епископами за деньги, которые были внесены в пользу прежнего епископа Антонина. Сначала они запирались, но быв уличены, сознались в этом тяжком грехе. Интересно, что стали говорить эти шестеро епископов. Они сказали: «Если нельзя оставаться нам епископами, то возвратите нам деньги, которые мы издержали для приобретения сана. Многие из нас не только разорены, но отдали все до последнего украшения наших жен и домашней утвари. Справедливость требует, чтобы это было нам возвращено». Златоуст сжалился над ними и приказал обратить иск на имущество, оставшееся после умершего Антонина. 145 Картину нравственного состояния духовенства первой половины V-ro века в значительной степени пополняет для нас очень важный документ: Акты Халкидонского собора. Здесь рассматривалось два очень замечательных дела: патриарха Александрийского Диоскора и митрополита Едесского Ивы. Мы не верим, чтобы эти два иерарха были такими извращенными личностями, какими их рисуют обвинители на Халкидонском соборе. Обвинители, конечно, много прибавили черных красок, но, тем не менее, эти обвинения имеют историческое значение. Если сочтено было возможным возводить на Диоскора и Иву разные страшные преступления, то, значит, эти преступления вообще возможны были в церкви, значит, они встречались в практике. Но переходим к фактам. На соборе возводились на Диоскора всевозможные преступления. |
| аввы Дорофея поучение, что лукавый ненавидит гласа утверждения и творит оному препятствие, потому что обличаются его коварства (Поучение 5–е) (V, 493, 663). Козни врага против послушания и откровения помыслов …Враги… силятся свергнуть с доброго основания послушания и повести самочинием и самосмышлением, по злой их воле, дабы после горькие плоды их вкушала (III, 121, 242). Получивши неоднократно пользу чрез откровение от матери М., не оставляй и впредь продолжать оное и не слушай совета вражия, от сего тебя отвращающего; и на сей предмет прочти в главах св. Феодора Едесского 40—45 и увидишь там, какие козни ставит враг, дабы только отторгнуть от духовного делания и своею волею подвинуть тебя идти стропотным путем мнимых добродетелей и ослепить гордостию (III, 98, 210). …Враг нашел струну, которою безпокоит тебя, а ты, познавши свою болезнь, старайся о излечении ее самоукорением, смирением и откровением; и помысли, какие могут быть худые последствия от порабощения сей страсти? (III, 152, 277). Объяснение помыслов разрушает коварство диавола …Враг, ненавидяй добра, старается возмущать вас ничтожными вещами и мещет помыслы подозрительные, хотя нарушить ваше спокойствие: но вижу, что вы, при помощи Божией, нудящеся объяснением друг другу, разрушаете его коварства. Я знаю, что на пути духовной жизни необходима брань, но вы присовокупите к деланию вашему смирение и любовь, хотя не такую горячую, но христианскую, то скорее успеете. Вы меня и тем утешаете, что, по крайней мере, из послушания к моей худости, нудите себя и не закосневаете; а когда будете далее нудить себя и к объяснению и к низложению подозрительных и зазрительных помыслов, то обрящете помощь Божию и непонудительно исполнять (IV, 24, 45—46). …Сопротивник и ненавидяй добра, враг многие козни строит и между вами, к разрушению сего вашего мирного согласия: у одной является зависть, у другой рвение, а потом поречение — почему та или другая не напоминает о немощах. Всему этому надобно противляться, ибо оно разрушает любовь и теряется мир. |
|
|
