| Новгород и его область потерпели много от двукратных походов Иоанновых, от мора, бывшего следствием осады, от страшного мора в 1467 году, когда в одном Новгороде умерло более 48000 человек, а во всех пятинах – с лишком 250000 человек. Тверская область до присоединения страдала некоторое время от обид московских; Рязанская была спокойна; Пскову по-прежнему вредили опустошительные войны с немцами. О физических бедствиях – голоде и море – в собственно московских областях летописцы упоминают два раза: под 1463 и 1464 годом; в Пскове свирепствовала железа в продолжение двух лет, 1465 и 1466, и потом в 1487 году; здесь же видим и дурной урожай в 1485 году. От времен Uoahha III дошли до нас новые известия, новые подробности о торговле русской; узнаем, что из Москвы по рекам Москве, Оке и Волге ежегодно отправлялись суда в Астрахань за солью; что купцы из московских областей, именно из Москвы, Новгорода, Коломны, Можайска, Твери, торговали в Кафе и Цареграде, в Азове, Токате и ездили оттуда за товарами чрез литовские владения, потому что прямой путь степью был опасен и труден; товары, вывозимые русскими купцами из Кафы, были: шёлк, шелковые и шерстяные материи, шелковая тесьма, ширинки кисейные, бумага хлопчатая, кушаки, сафьян, сабли, сагадаки, гребни, ожерелья, дорогие камни, губки, ковры, жемчуг, ладан, мыло, грецкие орехи чиненые, инбирь, перец, миндаль, ревень, шафран, мускус, канфора, краски. Потом купцы из московских областей ездили в литовские, торговали в Киеве, Полоцке, Вильне, Путивле и других местах, привозили сюда меха беличьи, лисьи, бобровые, горностаевые, рысьи, выдровые, воск, мед, шелковые материи, шубы, однорядки, кожухи, епанчи, колпаки, шапки, однорядки новгородские, свиты новгородские, овчины, малые овчинки, щиты, бубны сокольи, москательные товары. Русские купцы ездили в Казань, казанские – в Москву; из Кафы приезжали в Москву армяне; из Орды Волжской по-прежнему приходили купцы вместе с послами: однажды приехало 3200 купцов, которые привели на продажу 40000 лошадей. |
| Одна таковая настоятельская трапезная медовая чаша наподобие церковного потира есть в ризнице новгородского Софийского собора. Этот обычай звонить за столом для перемены кушанья, дабы только не нарушить безмолвия в монашеских общежитиях, весьма древний и о нем упоминает еще Кассиан, писатель V века в книге своей De unsmumumus coenobiorum libr. IV, cap. XVII. Даже кто запъртит йли ту дан й се блюдо, да судит йему Бог в д-нь пришествия своего й т с-тый Георгий. Т. е., да еще кто запретит употребление сего подаренного блюда и проч. Слово т по новгородскому выговору вместо тот. Здесь буквы ему в и Георгий совсем почти стерлись в подлиннике. III. О бумаге и чернилах сей грамоты Бумага сей грамоты есть лист пергаменный, довольно гладко выделанный, длиною в 4¼, а шириною в 3½ вершков. Он для уравнения строк исчерчен весь ровными одинаковыми чертами, вероятно, железной иголкой, как можно заметить по глубоким прорезям. Древние наши пергаменные и даже бумажные книги и грамоты почти все писаны по таким же чертам, иногда по одинаковым, а иногда по двойным. Но есть книги и грамоты, писанные и без черт. Дипломатики в иностранных книгах и грамотах средних веков замечают разные роды бумаг, а именно: а) папирусовую Египетскую, составлявшуюся из слепленного и стиснутого мелкого тростника, каковая употреблялась в Европе c V века до XI; б) пергаменную, выделывающуюся из кож животных, каковая употреблялась с VI, а наипаче c VIII века; в) хлопчатую, делавшуюся из хлопчатой бумаги, каковая употреблялась у греков и европейцев в IX и X веке; г) шелковую, делавшуюся из шелка, употреблявшуюся только на Востоке, и, наконец, д) холстинную, появившуюся с XIII или XIV века и оставшуюся в употреблении доныне 23 . У нас в России, сколько доселе известно, употреблялось издревле только три рода бумаги: а) пергаменная, на которой писаны все древнейшие книги и грамоты до XV почти века, а некоторые грамоты и после того; б) хлопчатая, заметная толщиною и плотностью своей в старинных наших бумажных книгах и грамотах. |
| «Одного из присутствующих попросили положить что-нибудь в чашку и, не говоря, что это такое, поднести ее ко мне, таким путем, чтобы я мог заглянуть в чашку, но, чтобы для мисс Д. было невозможно видеть, что в ней заключалось. Чашку поднесли на уровень моих глаз. Посмотрев через ее край и, увидев, что в ней находится, я выразил желание, чтобы ее снова убрали; потом, повернувшись к мисс Д. и положив палец на орган речи, спросил ее: «Что в этой чашке?». Она немедленно и без малейшего сомнения в голосе, сказала: «Хлопчатая бумага». То был небольшой шарик из хлопчатой бумаги. Желая проверить этот факт как можно лучше, я попросил одно лицо выйти из комнаты, положить что-нибудь в чашку и принести ее мне, так чтобы, как и раньше, я один мог видеть, что там находится; так и было сделано, и чашка снова поставлена на стол, находившийся в противоположном конце комнаты. Обратившись к мисс Д., я спросил ее: «Что там теперь?» «Облатки». Это было совершенно верно. «Сколько их там?» «Две». «Каких они цветов?» «Зеленого и красного». Этот последний ответ в высшей степени необычаен. Мне при свете свечи показалось, что облатки были белая и красная. Я повторил свой вопрос: «Уверены ли Вы, что одна зеленая?» «Да». «Совершенно ли Вы в этом убеждены? Подумайте». «Да», – ответила она, скорее резко. Полагая, что этот ответ неверен, я пожелал вновь посмотреть на облатки: одна из них была нежного слабо-зеленого цвета. Удивленный этими результатами, я попросил, чтобы чашку поставили на стол, положив в нее что-нибудь, как и раньше, но чтобы ни мне, ни мисс Д., не говорили и не позволили видеть, что в ней заключалось. Так и было сделано. Затем я спросил: «Что теперь в чашке?» Она помолчала, как бы раздумывая, и приблизительно через минуту сказала: «Не знаю». «Неужели Вы действительно не знаете? Подумайте снова». «Нет, не знаю». Тогда я попросил одно лицо поднести ко мне чашку, как и раньше, так чтобы я один мог видеть ее содержимое. Это было сделано, и притом так, что для мисс Д. подсмотреть было невозможно; на самом же деле, во все время этого эксперимента голова ее слегка склонялась вперед, а глаза были совершенно закрыты. |
| Он обязан носить темное платье и отнюдь не являться в парадном наряде. Впрочем звание сы-чжу только тогда приложимо, когда распорядителем при погребении бывает или сын, или внук покойного; но когда муж или братья при погребении членов своего семейства сами бывают сан-чжу, тогда обязанность сы-чжу совершенно лишняя. Сын покойного, в продолжении всего траурного периода, предается постоянному плачу и сетованиям; очень естественно, что он не в силах выполнить сам все подробности церемоний и поставляется в необходимость сложить часть своих обязанностей на помощника. Все поименованные выше лица занимаются или приготовлением всех вообще вещей, нужных при совершении погребальных обрядов, или изъяснением церемониальных уставов. Так напр. на сян-ли лежит долг предварительно объяснять все тонкости предстоящей церемонии; хо-сан и сы-хо заботятся о приготовлении материальных вещей, чтобы во время акта совершения церемоний не оказалось в чем-либо недостатка. В звание помощника распорядителя при церемониях и прочих соучастников непременно должны приглашать только богатые дома; а в домах небогатых – два, три приятеля дома без затруднения могут совместить все вышесказанные обязанности. Ниже следует описание вещей, необходимых при погребальной церемонии и приобретаемых распорядительностью хо-сана и сы-хо. Примеч. Богачи непременно должны приготовлять эти вещи ко времени церемоний, а люди недостаточные могут ограничиться только приобретением вещей, относящихся к устройству гроба и погребению, на столько, на сколько позволяют их денежные средства; остальное все можно оставлять. Вещи, нужные при перенесении умершего. Одр без ножек, циновка, одеяло, подушка. Примеч. Все эти вещи из числа употребляемых в обыкновенное время в доме. Вещи для омовения умершего. Теплая вода; два сосуда для воды; водою из одного сосуда омывают верхнюю часть трупа, а водою из другого нижнюю; два холщовых полотенца: одним отирают верхнюю часть тела, а другим нижнюю. Вещи, употребляемые при одевании умершего. Хлопчатая бумага, шелк, желтая шелковая материя, бумажный холст для пеленок. |
| По решению Сената против них отправлена была команда из 400 человек и с четырьмя пушками; но по указу императора отправлен был генералмайор Виттен с кирасирским полком. Наконец, в Вяземской Воскресенской волости 1000 человек крестьян князей Долгоруких прибили и разграбили приказчиков и послали в Сенат с просьбою приписать их к дворцовым волостям. Волнение обнаружилось и в Москве между фабричными рабочими. Содержатель главной московской суконной мануфактуры Василий Суровщиков донес, что мастеровые и рабочие, согласясь с находящимися на той фабрике солдатскими детьми, присланными из школ по непонятности к учению, начали волноваться, как прежде в 1746 и 1749 годах. В последних числах февраля суконщик Федор Андреев сказал за собою важность, почему и отослан в Мануфактур-контору; и в то же время некоторые из солдатских детей подали доношение в Главный комиссариат с жалобою, что удерживаются у них заработанные деньги и дается на делание сукон негодная шерсть. 22 февраля юнкер князь Мещерский и два солдата привели суконщика Андреева из Мануфактур-конторы, с тем чтоб наказать за ложную важность; но когда хотели наказывать при собрании всех фабричных, то суконщик стал противиться, а солдатские дети подняли страшный крик и наказывать его не дали. Юнкер отвел Андреева назад в Мануфактур-контору без наказания; а солдатские дети прибили начальствующего над ними сержанта и немалыми партиями стали своевольно отлучаться от суконного дела, некоторые стали разглашать, что посланные в 1749 году в ссылку возвращены, а содержатель Суровщиков по прошению их в Петербурге под арестом. Но более всего озабочивали Сенат финансы. Мы видели, что Волков хвалился «пространным указом о коммерции» как своим произведением. Указ этот был написан по поводу просьбы Шемякина и Саввы Яковлева об отдаче им на откуп таможенных сборов еще на 10 лет. Таможенный сбор был им отдан на откуп, но тут же приказано вывозить хлеб беспрепятственно из всех портов, не исключая лежащих на Каспийском и Черном морях, причем пошлину собирать половинную против той, которая собирается в Рижском, Ревельском и Перновском портах, по той причине, что там этот торг давно уже заведен и привоз и отпуск хлеба не так затруднителен. Также позволен отпуск за море изо всех портов не только соленого мяса, но и живой скотины. Из Архангельского порта дозволен свободный вывоз товаров, также и привоз в него с равною против Петербургского и других портов пошлиною; некоторые товары, которые сделаны беспошлинными натянутым истолкованием прежних указов, обложены пошлиною, например сахарный Песок и хлопчатая бумага. Выгоды от этих мер были еще впереди, а между тем в казне денег не было. |
| Правиться – собраться, отправиться. Отдыхать после полудня. Обратил в латинскую веру. Навороть – воротник. Не марай. Красоты, щегольства. Чивье – рукоятка. Испугался, устрашился. Надень, наряди, набрось. Перила. Сглазить, навести порчу. Бахарь – баюн, говорун. Терема. Пяльцы. Прискакала. Обувь, сапоги. Наоборот. Испугался. Двумя руками суковатую дубину. Поставить на округ – окружить, обстать кого-нибудь со всех сторон, лишить средств к побегу; так говорят: «мы двоима с собакой постановили медведя на округ», т. е. с одной стороны охотник, а с прочих собаки не позволили зверю выйти из известного круга. Просить, умолять. Опятнать – значит собственно найти сбежавшего коня по его следу на земле; в настоящем же случае опятнать – доправить, найти на земле след копыт. Наловил. Разодрал. Облака, тучи. Не слышно. Поленицы – богатырши. Верес – можжевельник. Хвалынское море– древнерусское название Каспийского моря (Прим. ред.). Иначе, в противном случае. Отрубки, щепки. Нищий, калека, убогой. Крестьяне Шенкурского уезда, живущие по рекам Сюме и Нелинге, называют всякую деревню печищем: печище Маслово, печище Часовинское, печище Подволочское и пр. Не назывался ли первоначально этим словом каждый дом в деревне, так же как дым, труба заменяли прежде слово: изба? Заметывать– метить. Комель – корень. Туловище. Отряд, полк. В сенокосную пору. Замолился. Мало – спустя несколько времени, через несколько минут. Дон-мать – Матерь Дона, донская пресвятая богородица. Орда, у крестьян архангельской губернии – зыбкая тундра, болото, покрытое мохом. На общем собрании. Отдаленный предмет, чернеющий вдали. Случилося. Соскочу. Бояр, господ. Загадал. Гадали. Дошлый – смышленый, догадливый. Горшечник. Опричь – кроме. Деньги. Больше. Вреда. Много. Охолости. Говорит. Заморить червяка– утолить голод. Тебя. Плетеная из конского волоса сеть. Бумага – хлопчатобумажная пряжа, нитки. Сазан. Камка– шелковая китайская ткань с разводами. Абвахта– гауптвахта. Простудиться – прохладиться, подышать свежим воздухом. |
| С одной стороны эти листы гладкие, и глянцевитые, а с другой – в мелких морщинах. Гладкая сторона желтого цвета, а вторая – белого. На гладкой желтой стороне листов чернила сохранились большею частию хорошо (лишь первоначальный черный цвет их изменился в темно–коричневый), а на морщинистой стороне чернила ссыхались и обсыпались, и только на немногих местах письмо удержалось вполне. Но контуры букв везде очерчены резко. Кроме того, пергаментные листы попорчены сыростью или кровью, но все одинаковы по размеру. Кроме пергаментных листов, на месте недостающих, т. е. растерянных или вырванных, вставлены 69 бумажных, одинаковых по размеру с пергаментными. Бумага этих листов хлопчатая, толстая, мягкая и по виду напоминает пергамент. Этой же бумагой подклеены порванные и истлевшие места, а также, доклеены оборванные края и углы 131 . На всех таких подклейках текст возобновлен и по виду напоминает основное письмо манускрипта 132 . Описываемый манускрипт был собран в тетради по 10 листов каждый, причем парные листы и сами тетради были соединены и сшиты в беспорядке: некоторые листы были поставлены низом вверх, а иные – наружным краем были обращены к корешку и т. д. Самою же замечательною особенностью этого манускрипта служат кровяные пятна, которые указывают на древность его и придают ему в глазах мусульман особую священную важность, так как эти пятна составляют будто бы остатки крови халифа Османа, убитого во время чтения Корана. Кровь находится почти на всех корешках тетрадей и с корешков протекла на середину листов и притом не сплошь на каждых двух соседних листах, что дает основание предполагать намеренное облитие кровью описываемого списка, может быть, уже долго спустя после того, как первоначальный кровяные пятна от времени поблекли. Почерк, каким написан этот Коран, куфический, крупный, прямой, пропорциональный в частях, не угловатый и не на всех листах одинаковый по размеру, хотя разница в размере почерка делается заметною только через 10 – 15 листов, почему и нельзя утверждать, что весь этот список изготовлен разными лицами, а не одним 133 . |
| Таким образом, в сословии служилых людей увеличилось число иноземцев, иноземцы появились и среди купцов московских. Касательно внешней торговли при Борисе мы имеем известие, что в 1604 году к Архангельску приходило 29 кораблей английских, голландских и французских; товары, привозимые на этих кораблях, были: жемчуг, яхонты, сердолики, ожерелья мужские канительные, стоячие и отложные, сукна, шелковые материи, миткаль, киндяки, сафьян, камкасеи, полотенца астрадамские (амстердамские), вина, сахар, изюм, миндаль, лимоны в патоке, лимоны свежие, винные ягоды, чернослив, сарачинское пшено, перец, гвоздика, корица, анис, кардамон, инбирь в патоке, цвет мускатный, медь красная, медь волоченая, медь в тазах, медь зеленая в котлах, медь паздера, медь зеленая тонкая, олово прутовое и блюдное, железо белое, свинец, ладан, порох, хлопчатая бумага, сельди, соль, сера горячая, зеркала, золото и серебро пряденое, мыло греческое, сандал, киноварь, квасцы, целибуха, колокола, паникадила, подсвечники медные, рукомойники, замки круглые, погребцы порожние со скляницами, ртуть, ярь, камфора, москательный товар, проволока железная, камешки льячные в кистках, камешки белые льячные, масло спиконардовое, масло деревянное, масло бобковое. Корабли приходили из Лондона, Амстердама, Диеппа. Мы видели, что в начале царствования Феодорова произошла важная перемена в судьбе земледельческого сословия – выход крестьянский был запрещен; Борис, как говорит одно иностранное известие, при восшествии своем на престол определил, сколько крестьянин должен платить землевладельцу и сколько работать на него. Несмотря на то, сильные притеснения, которые претерпевали крестьяне вследствие нового порядка вещей, заставили Годунова в 1601 году изменить закон так, чтобы цель, для которой он был издан, достигалась, т. е. чтобы богатые землевладельцы не могли переманивать крестьян с земель мелких служилых и приказных людей, а между тем крестьянин, притесняемый мелким помещиком, мог освободиться от него выходом, только не к богатому землевладельцу, у которого мог получить больше льготы, а к другому мелкому же. |
| Что касается других экзегетических возражений против скинии Моисея, выводимых из анализа плана и порядка законов о скинии и из отношений между собою законодательного и исполнительного описания, основного текста с его переводами и самаритянским Пятокнижием и проч. 59 то их рассмотрение не входят в нашу задачу. Достаточно сказать, что, при всей своей многочисленности, они не могли поколебать достоверности рассмотренного нами библейского описания Моисеевой скинии– этого первого ветхозаветного святилища, послужившего образцом Иерусалимскому храму. 11 Иосиф Флавий («Antiquitates Iudaicæ». IV, 6, 2; «Иудейские древности» Книга IV, Глава 8, § 11) ошибочно под крашенными нитями святилища разумел шерстяные. Вслед за ним в ту же ошибку впали Кейл (впрочем только в первом издании своей библ. археологии), Пэн (97) и друг.– 13 Во втором издании своей Символики Моисеева культа (стр. 289 и дал.) Бэр уже соглашается, что ветхозаветный священный виссон был не лён, а хлопчатая бумага. 14 От евреев обычай устройства рогов на жертвеннике, а вероятно и соединенное с ними значение, перешли и к другим соседним народам. (См. Perrot, Histoire de 1’art dans l’antiquité, t. IV, 392–393). 15 Только уже в неподвижном иерусалимском святилище разрешено употребление ступеней вообще и вместе с тем ступеней при жертвеннике. 16 Впрочем отсутствие подобного свидетельства в Пятокнижии вознаграждается позднейшим свидетельством 1Макк.4:46, где говорится, что камни жертвенника, по миновании в них надобности, не просто бросались, но слагались на видном месте в виде памятника. 17 Некоторые (Гартман, Hebräerin... III, 174) под термином имели не подставу, а наоборот покрышку сосуда, но это противно значению термина и всем древним переводам. 18 Библейский текст, на основании большей важности покровов скинии, прежде описывает их, а потом уже деревянную часть скинии. Следуя такому порядку текста, и некоторые руководства начинают изучение скинии с покровов. Но как трудно выдержать такой порядок в науке, можно видеть из того, что в таком случае о покровах говорят два раза, раз прежде деревянной части, а второй раз после, в виде дополнительных сведений, понятных только после ясного представления деревянной части. На этом основании другие (Евальд) в библейском порядке находили даже позднейшую случайную перестановку предметов. |
| Я грустно продолжал путь с ноги на ногу, питая надежду дождаться товарища, но безпокойство моё возросло до высочайшей степени, когда уже Кассаба была перед нами, – зная неверность пути в этом краю, особенно в ночную пору. Мы въехали в Кассабу в глубокую ночь, но с большим шумом от ударов бича нашего суруджи, перебудив всех спящих на террасах хана, где нас ожидал ночлег. Уныло сошёл я с лошади и последовал за вожатым на террасу, где я думал провести безсонную ночь; – несколько обритых голов пробужденных мусульман поднялись с моим приходом; но как выразить мое удивление и радость, когда среди этих голов приподнялась обвязанная мне индейским фуларом голова моего товарища; он удивился моей тревоге и весьма равнодушно рассказал мне, как, потеряв меня из виду и сбившись полусонный с дороги, он пустил повода своей лошади, которая, прямо и благополучно привезла его в этот хан. Анатолийцы возвратились не прежде 8 часов утра. Около Кассабы находят много обломков мраморных, карнизов, колонн, барельефов и кое-где небольшие надгробные курганы; но был ли тут какой древний город, неизвестно; – никакая надпись не навела на предположения. Не здесь ли был Лидийский город, Гипепа (Hyp?pa) – его местоположение, описано у Овидия, довольно сходствует с местоположением Кассабы: … freta prospiciens, late riget arduus alto Tmolus in adscensu; clivoque extentus utroque, Sardibus binc, illinc parvis finitur Hyp?pus. (Metam. XI. 150–152). …»Высокий Тмол, смотрящий на море и к которому доступ так труден, по его крутизне, разстилается с одной стороны к Сардам, а с другой к скромному Гипепу». Торговое местечко Кассаба более населено чем город Ак-Гиссар; здесь считают до 15 тысяч жителей 208 , в том числе греки, армяне и евреи. Православная церквоь здесь одна, а мечети довольно многочисленны. Прилив Гермуса, речка Кодус, протекает возле Кассабы. Хлопчатая бумага составляет главную торговлю её жителей. По мере отдаления от Кассаба местность делается ежечасно живописнее; слева, хребты Тмолуса, а справа хребты Сипила, отклоняющиеся к Магнезии, рисуются в разнообразных видах. |
|
|
