| Так вот, недавно старца Иеремию (Алехина) в Свято-Пантелеимоновом монастыре навестил его давний друг - один известный русский эмигрантский деятель (его имя я сознательно не называю), подобно батюшке также испытавший горькую чашу страданий в советских и немецких концлагерях. Завязалась дружеская беседа, обмен воспоминаниями... Один из присутствующих монахов стал расспрашивать гостя о пережитом им в советских концлагерях... И тот поделился своими бедами и болью, подчеркнув, что люди в лагере были хуже собак, были невероятно жестоки, издевались... И тут же добавил, что отец Иеремия может рассказать не меньше ужасов, ведь там все прошли одно и то же. И обратился к батюшке... В ответ отец Иеремия, немного помолчав, как-то спокойно и благоговейно говорил: «Да, да, я помню... Я помню, когда мои родители погибли, начальник лагеря вызвал меня, дал три рубля на карманные расходы и посоветовал ночью бежать... И я сбежал. Три года скитался, пешком шел от деревни к деревне, и нигде люди не давали мне умереть с голоду, не оставляли без пропитания, хоть и рисковали из-за меня. Бог посылал добрых людей. Я помню. Спасибо за все Господу!» Собеседники почувствовали некую неловкость и чтобы как-то переключиться, присутствующий монах спросил у гостя о немецких концлагерях. Тот стал рассказывать, что в нацистских лагерях было еще хуже и что при виде немцев он до сих пор с трудом сдерживается... Не может забыть тех издевательств, что довелось пережить. И добавляет, что отец Иеремия тоже может рассказать, какие там были нечеловеческие условия... В ответ батюшка, опять слегка помедлив, заулыбался, как будто вспомнил что-то приятное, и сказал: « Да, да, я помню... Помню немецких женщин, которые каждый день приходили и бросали нам через колючую проволоку хлеб, чтобы мы не умерли с голоду. Их хлеб был таким вкусным, что до сих пор помню его вкус. Спасибо за все Господу!» Задумавшись над сказанным, я поразился, как старец Иеремия, пережив столько горя, страданий и лишений, не только не ожесточился, не потерял веру, но даже и из этих тяжких испытаний помнит только самое хорошее, доброе... Рассказывает о тех ужасных в его жизни событиях с улыбкой, как о чем-то приятном. И главное, за все благодарит Бога. |
| Апостол Павел 1е послание к коринфянам 6:12 “Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною”. Так много чего обладает нами. Под это может попасть все, что угодно. То, с чем вы столкнулись, это крайнее направление в христианской среде, которое не является учением Церкви и не подтверждается Св. Писанием. Св. Писание говорит только о том, что невинные земные радости не должны становится самоцелью и быть чрезмерными. Но сами они не запрещаются, а поощряются, так как это дары Божьи, утешающие людей в их земном странствовании. Достаточно подумать о том, что именно Бог создал в нашем мозге центр удовольствия (а также различные телесные рецепторы: вкусовые, эрогенные и т.д.) и если считать все земные удовольствия грехом, то это косвенно хулит Творца, Который именно так все создал. В Библии и у отцов Церкви достаточно свидетельств об этом. I. Св. Писание. Наслаждение интимной близостью с законной женой — доброе, а не порочное удовольствие: « Источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною: груди ее да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно » ( Прит. 5:18–19 ). Семейная жизнь — доброе удовольствие: « Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это — доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем » ( Еккл.9:9 ). Бог подает нам обильно для наслаждения природные блага: « Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живаго, дающего нам всё обильно для наслаждения (πλαυσιν)» ( 1Тим. 6:17 ). Приличные музыка и песни во время застолья — добрые удовольствия: « Если поставили тебя старшим на пиру, не возносись; будь между другими как один из них: позаботься о них и потом садись. И когда всё твое дело исполнишь, тогда займи твое место, чтобы порадоваться на них и за хорошее распоряжение получить венок. Разговор веди ты, старший, — ибо это прилично тебе, — с основательным знанием, и не возбраняй музыки. Когда слушают, не размножай разговора и безвременно не мудрствуй. Что рубиновая печать в золотом украшении, то благозвучие музыки в пиру за вином; что смарагдовая печать в золотой оправе, то приятность песней за вкусным вином » ( Сир.32:1–8 ). |
| Пятнадцать лет прошло и долго пренебрегавшееся предсказание сбылось с ужасающей точностью: ежегодные всемирные сельско-хозяйственные выставки дали красноречивые доказательства быстрого вырождения всех пищевых продуктов; а еще через два года сам профессор, не дождавшись гения, на которого надеялся, умер с горя, превознесенный до небес идолопоклонниками отвлеченного звания. II. Я – по природе оптимист – даже в это отчаянное время не потерял способности иногда забываться и спокойно спать. В одно прекрасное утро января месяца 500 года я проснулся свежий и радостный; но первый же взгляд в утренние газеты прогнал всю ясность души: вопрос о «нурритивном обеспечении человечества» так и резнул мне в глаза рядом статей притворно дельных и очевидно безнадежных. Тут – полемика из-за проекта памятника профессору, поднявшему вопрос: полемист обзывал профессора злым гением человеческого рода и негодовал на людей, толкующих о памятнике, когда миллионам грозит ужасная смерть. Там – отчет о несовсем удачных опытах химического производства белковых веществ и клейковины из неорганических тел; в одном месте хроники сообщалось радостное известие, что где-то открыта небольшая заросль куколя и одичалая пшеница, а в другом – это иэвестие печально бралось назад, как чья-то неуместная злая мистификация... Тяжело вздохнув, я уже хотел отложить в сторону свеженькую книжку «Revue Economique Universelle» – и вдруг, закрывая ее, увидел на последней странице непонятное слово: «L´Odyssene». Это слово было напечатано через всю страницу наискось золотыми огромными буквами. «Одиссена?»! Это что такое? Но я не успел взяться за книжку, как в передней раздался энергичный звонок и И. А. К. ринулся ко мне в спальню, обвеянный свежестью холодного январьского утра, румяный, бурно-жизненный, громогласный п возбужденный. «Читал? слыхал? одевайся скорее, за завтраком попробуем; у меня уже есть жестянка – как дешево, вкусно – чудо!» «Да что такое?» «Жданный гений явился! Весь город во флагах, завтра иллюминация; NN предлагает со дня открытия начинать новый год...» По дороге И. А. К. рассказал мне, в чем дело. Какие-то рыбаки, французы, наткнулись у Огненной Земли на обвал берега, обнаруживший большой пласт какого-то невиданного минерала; и минерал этот оказался чрезвычайно вкусным и питательным веществом. Вмиг образовалась компания для эксплуатации залежи; минерал назвали «одиссеной» в честь Одиссея, хитроумного героя и путешественника древности. Экспертиза дала результаты благоприятные сверх всех ожиданий; разработка, укупорка, способ приготовления и сохранения одиссены оказались дешевы и просты до смешного; залежи ее шли внутрь и вглубь на целые мили, и, что важнее всего, одиссена, оказывалось, была в периоде образования: стали открываться ее пласты в разных местах полуострова, так что пока и предвидеть было нельзя ее истощения. |
| Сейчас со смехом пытаюсь вспомнить, какую картинку в голове рисовала. Примерно так: приходит муж домой, я его жду, такая милая, довольная, что он вернулся, с вкусным ужином, выбегают детишки в пижамках целовать папу. Это всё, дальше подобного моё воображение не шло. Правда, в первые годы нашей совместной жизни я так и жила: не работала, рожала детей, но то, что получилось, никакого отношения к грёзам не имело. Всё оказалось гораздо объёмнее и сложнее, менее безоблачно, но при этом в разы прекраснее и интереснее, чем какая-то смешная детская фантазия. Пережив в 17 лет эмиграцию, на пороге, на переломном этапе – школа окончена, но нет представлений, какой будет дальнейшая жизнь – я готова была почти всё принять, и, слава Богу, что Господь меня в такое русло направил. Иначе, как чудом не назвать. Я в каком-то смысле текла по течению, это касалось и наших отношений. Я вряд ли чего-то особенного ожидала. Нам обоим – и мне, и Всеволоду – по разным причинам важна была любовь. Мы недавно с ним говорили о том, как дети наших сверстников совершают многомесячные путешествия. Да, путешествия – это прекрасно, здорово, наверное, хотелось совершить подобное. Но я представляю себе те юные годы и понимаю, что кроме той любви, тех отношений и предложения себя как партнёра, друга, жены в тот момент, мало что интересовало. Может, это была моя ограниченность, но в результате всё выправилось удачно. Каждая девушка рисует в своём воображении черты жениха, порой это бывает идеальный человек. Хорошо ли мечтать о принце или лучше немного «заземлиться», не значит, за первого встречного бежать, но быть ближе к реальности? С одной стороны, мечтать о принце – чревато большим разочарованием, потому что каждый человек гораздо сложнее вымышленного персонажа, героя. С другой стороны, нужно не забывать, особенно девушке, что каждый способен на рост, на изменение, это заложено Божественным Промыслом. Каждый способен и должен этим талантом пользоваться: меняться, расти, совершенствоваться постоянно. Жена для этого мужчине и дана. |
| Чем занимаются волонтеры в моей больнице? Вчера я вошла в палату в 9 утра. У нас сейчас лежат трое мальчишек – Саша, Костик, Витя. Все они находятся в закрытых кроватках. Когда я захожу, они смотрят на меня во все глаза, Сашка — плачет, Костя тянет руки и тоже начинает хныкать. Витя встает и вцепляется в решетку кроватки — ждет — может быть, вытащат его оттуда? Я успела проверить всем памперсы и принести завтрак – три бутылочки с разными смесями. Поочередно покормила всех деток, держа на руках, рассказывала им, какие они замечательные и как невероятно хорошо кушают! Смотрела в глаза и улыбалась им, чтобы каждый смог почувствовать – я ему рада. Я пришла именно к нему. И никуда не спешу, нет никаких других дел, пока я здесь. После кормления, посидев еще какое-то время на ручках, все отправились играть на детский коврик, расстеленный на полу. В их распоряжение был отдан пакет с игрушками, и какая же это радость — изучать шуршащий пакет и доставать из него разные игрушки! Пока детеныши были увлечены этим занятием, я успела почистить всем уши, носы, зубы, умыть лицо, подстричь ногти. После всех гигиенических процедур у нас было свободное время на игру. Костика я знаю уже давно – это его третья госпитализация. Можно сказать, что он растёт на моих глазах. Уже стал совсем большим, упитанным парнем, который учится ползать. И пусть пока не получается преодолевать большие расстояния, зато изучать все, что есть в доступе, можно до бесконечности. Соответственно, я все время подсовывала Костику разные игрушки, кто-то издает звуки, что-то интересно шуршит, а вот тот заяц оказался очень вкусным! Изучение мира не прекращается ни на секунду! Еще к Косте приходил медведь, надетый на руку – он с серьезным видом здоровался с ним за ладошку. Сначала за правую, потом за левую, а потом и за ногу! Потом мишка прятался за кроватью и выглядывал все время с разных сторон – махал лапой и прятался снова. Костик очень внимательно за ним наблюдал, уверена, что знакомство их состоялось успешно. Саша — самый маленький и, как мы говорим, «домашний» ребенок, то есть приехал к нам из дома, а не из учреждения. Он начинает безостановочно плакать, если отходишь от него, и в глазах уже есть стойкое выражение ужаса. Вот этот детский ужас – непередаваемое ощущение. Как будто ребенок чувствует, что летит в бездну, где верная смерть, и орет изо всех сил, чтобы его спасли. И вот парадокс – вокруг целая куча взрослых, они приносят еду, игрушки, включают смешные песенки, а из бездны не достают. Он по-прежнему чувствует себя одним. |
| Мы делаем так не только с собой, но и с любимыми людьми, детьми, например, мы можем ненароком пристыдить их за эмоции, воспринимаемые как негативные, и переключиться на решение проблемы вместо того, чтобы помочь им разобраться с этими ценными по своей сути эмоциями. Обыкновенные, естественные эмоции теперь делятся на хорошие и плохие. А быть позитивным стало новой формой моральной корректности. Людям с онкологией автоматически советуют сохранять позитивный настрой. Женщинам — перестать так раздражаться. И список можно продолжать. Это называется насилием. Насилием позитивностью. И оно мучительно. Жестоко. И неэффективно. А мы совершаем его над собой, и совершаем над другими. Люди не хотят ничего чувствовать Если есть особенность, объединяющая размышления, подавление или ложную позитивность, то вот она: это все — категоричная реакция. Категоричное непризнание не работает. Оно разрушительно. Для человека, для семьи, для общества. Мы наблюдаем таяние ледников, и оно разрушительно для нашей планеты. Исследование подавления эмоций показало, когда эмоции отбрасываются или игнорируются, то они усиливаются. Психологи называют это амплификацией. Это как с вкусным шоколадным тортом в холодильнике — чем сильнее стараетесь его игнорировать, тем дольше он в центре вашего внимания. Вы думаете, что контролируете нежелательные эмоции, игнорируя их, но на деле, это они контролируют вас. Внутренняя боль всегда выходит наружу. Всегда. И кто за это платит? Мы платим. Наши дети, наши коллеги, наше окружение. Вот сейчас поймите правильно. Я не противница счастья. Я за счастье. Я очень счастливый человек. Но когда мы гоним прочь обычные эмоции в пользу ложного позитива, мы теряем способность к взаимодействию с миром таким, какой он есть, не с таким, каким хотим его видеть. Сотни людей говорят мне, что не хотят чувствовать. Говорят что-то вроде: «Я не хочу пытаться, потому что не хочу разочароваться». Или: «Я просто хочу, чтобы это чувство ушло». «Понимаю», — говорю им я. «Но у вас цели покойников». |
| Когда первые из нас стали выползать из бараков, был уже полдень. Через полчаса мы прихватили наши котелки и собрались у дорогого нашему сердцу «пищемета», от которого пахло чем-то наваристым и вкусным. Разумеется, первыми в очереди стояли те, у кого всегда самый большой аппетит: коротышка Альберт Кропп, самая светлая голова у нас в роте и, наверно, поэтому лишь недавно произведенный в ефрейторы; Мюллер Пятый, который до сих пор таскает с собой учебники и мечтает сдать льготные экзамены; под ураганным огнем зубрит он законы физики; Леер, который носит окладистую бороду и питает слабость к девицам из публичных домов для офицеров; он божится, что есть приказ по армии, обязывающий этих девиц носить шелковое белье, а перед приемом посетителей в чине капитана и выше — брать ванну; четвертый — это я, Пауль Боймер. Всем четверым по девятнадцати лет, все четверо ушли на фронт из одного класса. Сразу же за нами стоят наши друзья: Тьяден, слесарь, тщедушный юноша одних лет с нами, самый прожорливый солдат в роте, — за еду он садится тонким и стройным, а поев, встает пузатым, как насосавшийся клоп; Хайе Вестхус, тоже наш ровесник, рабочий-торфяник, который свободно может взять в руку буханку хлеба и спросить: А ну-ка отгадайте, что у меня в кулаке? «; Детеринг, крестьянин, который думает только о своем хозяйстве и о своей жене; и, наконец, Станислав Катчинский, душа нашего отделения, человек с характером, умница и хитрюга, — ему сорок лет, у него землистое лицо, голубые глаза, покатые плечи, и необыкновенный нюх насчет того, когда начнется обстрел, где можно разжиться съестным и как лучше всего укрыться от начальства. Наше отделение возглавляло очередь, образовавшуюся у кухни. Мы стали проявлять нетерпение, так как ничего не подозревавший повар все еще чего-то ждал. Наконец Катчинский крикнул ему: — Ну, открывай же свою обжорку, Генрих! И так видно, что фасоль сварилась! Повар сонно покачал головой: — Пускай сначала все соберутся. Тьяден ухмыльнулся: — А мы все здесь! Повар все еще ничего не заметил: |
| Не всегда нужно углубляться. Когда трехлетний ребенок спрашивает, откуда он взялся, он не ждет подробных анатомических терминов или сексуального просвещения. Ему нужен конкретный ответ. Поэтому иногда достаточно объяснения «ты рос у мамы в животе, а потом родился». Все-таки лучше разговаривать с детьми на одном языке, помня о том, сколько им лет, и что есть темы, которые будут раскрываться по мере роста. Ответ можно найти методом мозгового штурма. «Как невкусное сделать вкусным?» – спросил мой сын. И получил предложение подумать вместе. Мы выдвинули несколько версий: из кислой клюквы можно сварить сладкий морс, а сырой картофель станет съедобным, если его пожарить. Творог из магазина не очень нравится, зато, если приготовить из него сырники, получится любимая еда. И так далее. Задавать встречные вопросы – значит, мотивировать ребенка на размышления и самостоятельный поиск ответа. Только будьте готовы, что, отвечая вопросом на вопрос, вы спровоцируете волну новых мыслей, поэтому убедитесь, что у вас есть свободное время, чтобы порассуждать вместе. Прежде, чем ответить, нужно понять, почему ребенок спрашивает. Зачастую дети не хотят углубляться в технические детали, им просто хочется поговорить на волнующую тему. Недавно мы ездили в автопутешествие по Европе, и на сына свалились сразу четыре страны и разнообразная иностранная речь. Там у него и возник вопрос, почему он не понимает то, что говорят другие люди. Можно было углубиться в дебри, рассказать про то, как тысячи лет развивались и продолжают изменяться языки, или вспомнить библейское предание про Вавилонскую башню, но я вовремя подумала, что ему всего пять лет и ответ должен быть ясным и не научным. И просто рассказала, что в разных странах говорят на разных языках, иногда эти языки совпадают, но чаще всего – нет. Мы нарисовали флаги государств, через которые проезжали, и выяснили, как поздороваться на итальянском, немецком и английском языках. Этой информации оказалось достаточно. Открывая ребенку мир, увеличиваешь и поток вопросов, и они часто бывают неожиданными. |
| Я спрашиваю у Би Уилсон про способы излечения от «сахарнои лихорадки», в первую очередь у детеи. Моя собеседница отвечает короткои фразои: — Unsweeten their palate. Что это значит? Необходимо помочь детям развивать вкусовую палитру, показав, что вкусным может быть не только сладкое. И самыи лучшии возраст для этого — до шести, в краинем случае — до десяти лет. Особенно это касается привыкания к горькому и кислому вкусам. В своеи книге Би Уилсон подробно описывает проект Tiny Tastes («Крошечные кусочки»), которыи после нескольких лет исследовании и экспериментов разработала ее соотечественница, доктор медицинских наук Люси Кук, совместно с ведущими диетологами из Университетского колледжа Лондона. Доктор Кук не разделяет рекомендации ВОЗ относительно того, что младенцев как минимум до шести месяцев следует кормить исключительно грудным молоком. Она убеждена, что чем раньше дети получают прикорм (причем максимально разнообразныи), тем лояльнее они впоследствии будут относиться к тем же овощам и прочеи «взрослои» пище. (Это то самое «окно толерантности» — возраст от четырех до шести месяцев, про которое мне рассказывала в Москве профессор Макарова из Научного центра здоровья детеи.) И лучше, чтобы это были не умеренные сладковатые вкусы, которыми обладают, например, морковное или кабачковое пюре, а более насыщенные, горьковатые: брокколи, шпинат, цветная капуста. Для детеи постарше — стратегия другая. Вы выбираете вместе с ребенком какои-нибудь овощ, которыи он отказывается есть. Важно только, чтобы этот продукт не вызывал явного отвращения. И затем регулярно, в течение 10–15 днеи, предлагаете попробовать его в минимальнои дозе — кусочек размером не более горошины. Причем делать это нужно НЕ в прием пищи. Помните: ребенок не обязан есть новыи продукт — он может просто облизать его, чтобы почувствовать вкус. И тогда он получает маленькое поощрение, например наклеику. Вознаграждение в данном случае оправданно, считают эксперты. Во-первых, это не какая-то «вкусняшка» вроде конфеты или мороженого, а во-вторых, дети искренне считают, что заслужили его, тем более что продукт они выбрали сами. |
| – Хотят услышать мое мнение, пусть приезжают ко мне, – высокомерно заявляли они. – А то получится, будто я навязываюсь со своими советами. Кроме того, им просто хотелось попутешествовать. Итак, дважды совещались в городке на берегу моря, потом в большом городе в горах, потом в городе, который славится самым вкусным пивом, а потом в стране, где всегда тепло. Каждый король возил с собой двух министров, у каждого министра был секретарь, у каждого секретаря – две помощницы, которые записывали все, что говорили короли. Это называется вести протокол. А Матиуш тем временем томился в тюрьме. Если бы он читал газеты, ему было бы легче: он знал бы, что о нем говорят и пишут. А так ему казалось – о нем забыли. Бум-Друму очень хотелось повидаться с Матиушем, но он боялся выдать себя и поэтому притворился рассерженным. – Выманил у меня столько золота! – жаловался он. – Обещал взамен обучить наших ребятишек, а что из этого вышло? Половина ребят погибла в бою, половина сидит в лагере для военнопленных. А бедная Клу-Клу – в тюрьме. И Бум-Друм в знак печали хотел перекувырнуться через голову, но, вспомнив, что он человек цивилизованный, стал тереть глаза, будто плачет. – Ваше королевское величество, если желаете, мы можем освободить принцессу Клу-Клу, – предупредительно сказал Молодой король, который теперь подлизывался к Бум-Друму. – Нет, – со слезами на глазах ответил Бум-Друм, – тратить драгоценное время на легкомысленную девчонку, когда столько важных дел, просто недопустимо. Бум-Друм усвоил, что белые плачут, когда говорят о чем-нибудь печальном. Поэтому он всегда носил с собой пузырек с нашатырным спиртом. И когда, по его мнению, полагалось лить слезы, он вынимал пузырек из кармана и нюхал. А от нашатырного спирта, горчицы и лука, как известно, слезятся глаза. Наконец, на двадцать четвертом заседании пришли к согласию, куда сослать Матиуша. В последний раз собрались во дворце Кампанеллы, потому что в ее стране по вине Матиуша дети впервые вышли на улицы с зелеными знаменами. Красавица Кампанелла жила во дворце одна: муж у нее умер, детей не было. А дворец стоял на берегу живописного озера в красивой апельсиновой роще. |
|
|
