| Для нас важно заметить, что даже с научной точки зрения это «чудо» не является корректным описанием действительности. Это верно, что каждая частица вещества имеет симметричную по массе и величине заряда, но противоположную по знаку античастицу, однако если бы всё было так симметрично, то есть по парам, наш мир бы не возник, материи бы не существовало из-за аннигиляции вещества с антивеществом. Современная физика говорит о существовании барионной асимметрии во Вселенной, которая возникла в результате процессов, происходивших после Большого взрыва 143 . То есть «в современной Вселенной вещества значительно больше, чем антивещества», что подтверждают физические эксперименты 144 . На определённом этапе развития или, точнее, сотворения Вселенной вещества стало больше, чем антивещества, то есть парность нарушилась. Можно заметить, что парность вещества и антивещества не привела бы к созданию видимого, материального мира и не было бы ни земли, ни того, что «она растит», как говорит автор Корана. К ещё одному несостоявшемуся «чуду» можно отнести ложные пророчества, основанные на истолковании стиха из Суры «Ат-Тавир» («Скручивание»): «и когда моря перельются» (К.81:6). Первоначально, например, М. Абдо заявлял, что это пророчество об извержении вулкана Кракатау, случившемся в 1883 году, позднее этот айат стали истолковывать как пророчество о водородной бомбе 145 , хотя, как видно из контекста, этот стих больше относится к мусульманской эсхатологии. Как минимум одно ложное «научное» истолкование текста ставит под сомнение возможность вообще какого-либо адекватного научного понимания Корана. Заключение «Научные чудеса» Корана рассчитаны на людей, плохо или почти совсем не знакомых с современной наукой, которые не смогут проверить правильность перевода арабского текста Корана. Цель, которую преследуют мусульмане, очевидна: получить аргумент в пользу божественности происхождения их священного писания и привлечь в ислам новых адептов, несмотря на то, что проблематичность такого рода «чудес» некоторыми мусульманами осознаётся. Однако цель оправдывает средства, редко когда на мусульманских форумах можно встретить аргументированные возражения против подобной «исламской науки». Поэтому самим православным христианам необходимо иметь аргументы в отношении ложности и надуманности этих «чудес», для того чтобы противостоять исламской пропаганде. |
| Самый факт этот не подлежит сомнению. Но на вопрос, каким образом происходило слияние религиозной мысли с философией и какое влияние оказывало оно на чистоту религиозных представлении, исторический материал не дает ни одного определенного ответа. Факты показывают, что и способы сближения между христианством и философией и характер влияния последней на вероучение были неодинаковы. Обобщая относящиеся сюда наблюдения, можно разделить их на три группы. Иногда инициатива сближения шла со стороны религиозной мысли, и в этом случае философское заимствование лишь точнее выражало и закрепляло в сознании то, что возникло помимо него. Другая группа фактов убеждает, что нередко заимствование, сделанное намеренно самими представителями церкви и вводящее в сознание верующих идею, по-видимому, вполне соответствующую данным религиозного опыта, оказывало совершенно непредвиденное воздействие на вероучение силою своих логических последствий. Наконец, в-третьих, мы можем наблюдать, как философская идея насильственно вторгается в верующее сознание и производит в нем глубокие изменения, причем интенсивность ее влияния сама по себе не определяет его ценности: изменения, возникающие подобным образом, с религиозной точки зрения могут быть и безразличны, и благотворны, и вредны. 1 группа. Простейшим случаем слияния религиозных представлений с философскими идеями служат факты простого заимствования их для научного обоснования и более точного выражения мысли, возникшей помимо философских влияний. Не философия создает здесь догмат, а христианская мысль ищет в ней адекватной формы для себя. Вот два примера. Своим последним выводом мистика имеет идею экстаза, как высшей формы единения души с Богом. Идея экстаза со всею сложною системою понятий, из которых она вытекала‚ дана в философии Филона 5 . На этой философии воспитались целые поколения христианских мыслителей; они обязаны ей множеством заимствований, но – странное дело – до второй половины II в. учение Филона об экстазе не было повторено ни одним церковным писателем. |
| Скачать epub pdf Параграф I II III «Доказательства» бытия Божия, принятые в традиционном богословии (западной и восточной церкви), в настоящее время в значительной мере потеряли свой кредит не только у неверующих, но в особенности именно у верующих. Все они, независимо от частного содержания каждого из них в отдельности, воспринимаются, как некая «схоластика», т. е., точнее говоря, как рационализм, недопустимый именно в области веры, как не адекватный самой ее природе. Если бы возможно было подлинно убедительное доказательство бытия Божия, – так обычно сознает дело и аргументирует верующий – то не нужно было бы откровения, не нужно было бы акта веры, и не было бы религиозной заслуги в победе веры над сомнением. Можно ли поверить в достоверность доказательств бытия Бога, если нам известно, что даже святые в своем духовном пути проходят обычно через состояние неверия и сомнения и преодолевают его лишь актом духовного подвига? Всякое доказательство бытия Бога, по-видимому, отнимает у веры самое ее существо, именно свободу, – то свободное волевое напряжение, вне которого нет религиозной веры. И это возражение имеет, очевидно, не только психологическое значение: природа религиозного опыта такова, что только акту свободной, никакой логической необходимостью не связанной веры открывается ее истинный объект – Бог. Бог, доказанный с математической достоверностью, перестал бы для верующей души быть Богом, т. е. той верховной Личностью , которая может открываться лишь сердцу, свободно Ее ищущему и на Нее направляющемуся. Отсюда следует, что, либо доказательства бытия Бога обладают лишь мнимой убедительностью, либо же, в случае их действительной достоверности, предмет, реальность которого в них доказывается, совсем не совпадает с Богом религиозной веры. В обоих случаях мы не имеем подлинного доказательства бытия Бога. Оставим пока это общее сомнение в стороне; нам придется вернуться к нему ниже. Здесь мы сосредоточиваемся лишь на одном типе доказательства бытия Бога, на т. наз. |
| Всё сказанное позволяет думать, что первые редакции текста, легшего в основу этих книг, могли появиться достаточно рано, возможно, в правление Соломона, когда был уже осмыслен опыт пребывания у власти как Саула, так и Давида, что, впрочем, не отменяет возможности позднейшей (пленной или послепленной) редактуры. Для понимания смысла данного текста необходимо представлять себе складывавшуюся в описываемый период в Палестине историческую ситуацию. Речь идёт о периоде начала XII – конца XI вв. Собственно, образование еврейского государства в Палестине относят обычно к середине XI в., связывая его с правлением Давида, или, говоря точнее, с тем годом, когда Давид перенёс Скинию в Иерусалим, предварительно захватив этот город после короткой осады и сделав его затем административной и религиозной столицей своего новообразованного государства ( 2Цap.5:6–9; VI, 1–19 ). Однако утверждению Давида в Иерусалиме предшествовала длительная борьба с народом, претендовавшим, как и народ еврейский, на создание в Палестине собственного государства. Народ этот называется в Библии плиштим, «филистимляне», и именно от них Палестина как географическая область получила своё современное название. По-видимому, филистимляне были ариями; возможно, именно их египетские источники называют «народами моря», от набегов которых начиная уже с середины XII в. страдали практически все прибрежные государства восточного и южного Средиземноморья. Вероятнее всего, речь должна идти об ариях или малоазийских, ближайших этнических родственниках хеттов, или балканских, в этот период как раз начавших движение на Восток. Некоторые из них осели в Палестине, где и создали своё государство, которое быстро росло и укреплялось благодаря военному превосходству пришельцев, освоивших уже в указанный период, как и все арии, производство железа и располагавших таким грозным оружием, как боевые колесницы, отсутствовавшие у семитов вплоть до VIII в., когда их впервые в семитском мире применили в военном деле ассирийцы. Неудивительно, что разрозненные и сравнительно слабые в военном отношении города северной Палестины не могли оказать этим воинственным пришельцам адекватного сопротивления, и единственным народом, который мог бы им противостать, оставались евреи, имевшие военный опыт, не утратившие, несмотря на межплеменные распри, чувства национального единства и способные объединиться во имя священной войны с врагом. |
| Современное непредвзятое прочтение духовного и – в части, интересующей нас, – проповеднического наследия св. Григория Паламы предполагает рассмотрение его по меньшей мере в трех взаимно пересекающихся контекстах. Первый из них образует современное Паламе византийское богословие, хронологические рамки которого мы ограничиваем (без особого насилия над ходом событий) последними десятилетиями XIII – серединой XV в. (от Никифора Влеммида до св. Геннадия Схолария ). Второй– богословие исихастское, или, говоря точнее, афонский этап в его развитии, открывающийся такими памятниками духовной письменности, как «Послание к монахам» (по всей видимости, X в.) и анонимный трактат «Метод священной молитвы и внимания», на который нам предстоит неоднократно ссылаться в дальнейшем. Сюда входят также творения свв. Никифора Уединенника, Феолипта Филадельфийского , Григория Синаита и некоторых других авторов. Очевидно, что второй контекст представляет собой закономерное (и необходимое) расширение первого: без понимания афонских первоистоков поздневизантийской исихастской традиции, окрасившей плодами своего духовного подъема и взлета в XIII–XIV вв. византийское и восточноевропейское богословие той поры, невозможно адекватным образом осмыслить идеи св. Григория Паламы и их влияние на духовную ситуацию эпохи. Наконец, третий контекст образует общая совокупность антропологических воззрений византийских и раннехристианских Отцов Церкви (включая и изложенные в анонимных памятниках – например, патериках и апофтегмах старцев пустыни), входящая в магистральную линию святоотеческого богословия. Без сколько–нибудь систематического учета этой совокупности не приходится надеяться осмыслить с должной глубиной специфику антропологического учения св. Григория Паламы , его всеохватность и традиционность, верность церковному Преданию, а также то новое, что несет с собой провозглашаемая Паламой весть о человеке, созвучная (как отмечал Мейендорф ) и нашему неспокойному времени 702 . Автор заранее просит у читателя извинений за то, что этот контекст охватывается им лишь частично; впрочем, глубокая и органичная связь учения Паламы с церковным Преданием, никем уже не оспариваемая в наши дни, раскрыта в ряде работ (упомянем лишь архиеп. Василия Кривошеина , Л. К. Контоса, Г. И. Манцаридиса, А. де Аллё, Ж. Лизона и др.). Конечно, сказанное не снимает с нас ответственности за все неточности и недоразумения, которые могут встретиться на последующих страницах. |
| Закрыть Тайна знамения Наши беды проистекают по причине отпадения от Бога, избрания нами каинитской цивилизации 12.04.2022 3162 Время на чтение 9 минут Фото: Из личного архива автора В сети появилось сообщение, точнее – видеозапись необычного явления природы, происшедшего 23 марта 2022 года, ровно месяц спустя после начала боевых действий в Донбассе и на Украине . Это явление было замечено в подмосковной Балашихе. По другим сообщениям – якобы в Липецкой области или в Сибири. Место его стало вдруг оспариваться. Каждый регион начал присваивать его себе. Видимо, потому, что оно могло произойти в любом уголке России. Уточнялась и его дата – 24 марта. Явление же такое. Предвечернее время. Тусклое солнце находится на уровне верхушек деревьев. От него вправо отходит светлая полоса (обруч), которая заканчивается новым солнцем, таким же тусклым. От этого, второго солнца так же отходит полоса и приводит к третьему солнцу. Таким образом, на небе появилось четыре солнца, закольцованных этой светлой полосой. Человек, снимавший это явление, поднимает телефон вверх. Там – радуга, довольно яркая, но как бы меньших размеров, какая обычно появляется после дождя. Но главное – она перевёрнута, дугой вниз, к земле. Явление действительно необычное, поражающее сознание. Человек, снимавший его, прокомментировал это так: «Господь Бог даёт нам какой-то знак. Пусть у нас будет всё хорошо. Первый раз в жизни вижу такое». То есть он сразу понял, что перед ним нечто действительно необычное и сверхъестественное. (Поскольку запись явления существует в сети, каждый может её просмотреть ). Комментарии к этой записи в сети оказались настолько примитивными, сводящимися почему-то к беспричинной пошлости, что поражали своей человеческой глухотой не меньше, чем само это необычное небесное явление… Правда, нашлись и знатоки, уточнившие, что этот природный феномен называется – паргелий. Может быть, и так. Но только это явление не исчерпывалось его природной и физической сущностью, иначе оно не удивляло бы так, как человека его заснявшего, так и всякого живого человека, способного к адекватному восприятию происходящего вокруг, не поражённого болезнью эгоизма. Но не будем – о таких людях, для которых тайн и загадок в этом мире, кроме кроссвордов, не бывает… |
| Такой подход в каком–то смысле возвращает нас к до–критическому подходу, когда богословов и проповедников интересовало прежде всего применение Писания к их современности, когда они искали в нем не историю давно ушедших веков, а ответы на насущные вопросы современности. Однако сходство это очень ограничено, поскольку для традиционных толкователей замысел его автора (или, точнее, Автора) оставался высшим авторитетом. Для постмодернистов это вовсе не так: важно не то, что хотел нам сказать автор, живший много веков назад, но то, что возникает в нашем сознании сегодня, когда мы читаем этот текст. Как провозглашает один из наиболее радикальных сторонников этого подхода, Р. Барт (не путать с К. Бартом!), «стоит удалить автора, и задача расшифровки текста становится совершенно бесполезной… Рождение читателя происходит ценой смерти автора» . Читатель для Барта совершенно не похож на потребителя, который открывает банку и поглощает продукт, а скорее на полного собственных задумок режиссера, который ставит написанный текст на сцене собственного воображения. Перенос акцента на читательское восприятие, в частности, означает, что читатель вправе отвергнуть те элементы текста, которые он находит неприемлемыми, например, слишком патриархальными. Это не значит, что сами тексты плохи, но это значит, что современный читатель пропускает их через фильтр своего восприятия. Всё становится относительным, всё, как в физике Эйнштейна, всё начинает зависеть от позиции наблюдателя. Ведь, согласно В.Изеру , любые тексты по определению не закончены, они изобилуют пропусками и неясностями, которые читатель заполняет самостоятельно. Еще один сторонник такого подхода, Дж. Стаут , предлагает вовсе отказаться от понятия «значение текста» и заниматься лишь таким его пониманием, которое удовлетворяет запросам и интересам читателя. Но есть ли предел у такой вольности? Если мы действительно удалим из текста автора и позволить тексту значить абсолютно все, что угодно читателю, это будет уже явное насилие над текстом. Конечно же, пределы могут быть поставлены и при таком подходе. П. Рикёр утверждает: «Видимо, мы должны сказать, что текст обладает ограниченным смысловым пространством: в нем больше одной возможной интерпретации, но, с другой стороны, и не бесконечное их количество» . А кто тогда определяет эти рамки? С. Фиш отмечает, что это «интерпретационные сообщества» : каждый читатель принадлежит к некоторому сообществу, которое трактует Библию, исходя из каких–то принятых в нем принципов и процедур. Кроме того, следует внимательно оглядываться на то общество, в котором был написан текст: автор обращался к конкретным людям, разделявшим с ним многие представления о мире, и без учета этих представлений мы не будем в состоянии сколь–нибудь адекватно понять текст. |
| Вост. Церковь с присущим ее богословскому методу апофатизмом не пыталась решить вопрос о Г. Ц. так однозначно, как это делалось на Западе в ходе споров сер. III в. или в полемике с донатистами. Отсюда, конечно, не следует, что вост. отцы исходили из представления о полной размытости Г. Ц., точнее говорить об осознании ими предельной сложности их адекватного описания. Тем не менее на основе церковно-канонической практики, сформированной в эпоху Вселенских Соборов, можно сделать нек-рые, по крайней мере самые общие, заключения. В каноническом своде Вост. Церкви затронуты 2 аспекта данной проблемы - о «внутренних» Г. Ц., т. е. о степени принадлежности к Церкви отлученных от евхаристического общения грешников, и о «внешних» Г. Ц., т. е. об экклезиологическом статусе отделившихся от Вселенской Церкви раскольнических и еретических сообществ. Исходя из древней покаянной дисциплины, отраженной в целом ряде церковных канонов, можно определенно заключить, что отлучение от участия в Евхаристии нельзя рассматривать только как простую педагогическую меру. Лишение св. причащения есть прежде всего констатация того факта, что грешник в силу своего духовного состояния находится вне Тела Христова, т. е. не является подлинным членом Церкви. Однако отпадение от Церкви в данном случае не безусловно: во-первых, степень его зависит от тяжести совершенного греха; во-вторых, через покаяние грешник имеет возможность духовного возрождения, а тем самым и воссоединения с Церковью. В канонических правилах эта динамика отражена, с одной стороны, в продолжительности сроков отлучения от церковного общения, к-рые, однако, могут изменяться в зависимости от интенсивности покаяния (Григ. Нис. 8), с другой - в разделении отлученных от евхаристического общения кающихся грешников на 4 разряда, или чина: плачущих, слушающих, припадающих и купно (вместе) стоящих. Это разделение, возникшее в III в., по всей видимости, в М. Азии, в эпоху Вселенских Соборов было воспринято всей Вост. Церковью (на Западе оно не вводилось) ( Афанасьев Н. , протопр. 1993. С. 195). |
| Наталия 24 декабря 2017, 11:38 Не остави нас, Господи, Тебя оставляющих! Спаси , сохрани, помилуй, прости нас, рабов Твоих Наталию, Ольгу,Ольгу, Александра, Марину, Сергия, Сергия, Елену, Отроков Илию и Михаила, Наталию, Иулианию и всех родных и близких! Защити и облеки в Свою милость и попечение! Игорь Подопригорин 24 декабря 2017, 00:38 Жизнь с Богом для неверующего человека кажется либо тоской зелёной :молитва, храм, семья, работа и так по кругу, а точнее,вплетено друг в друга, либо сказка выдуманная фанатиком или дурачком. И только изнутри всё видится иначе. Oxana 22 декабря 2017, 23:16 Очень хорошая и полезная статья! Мой муж и его родители (голландцы с немецкими корнями) оказались сатанистами. Что мы с детьми пережили и что ещё предстоит... За грехи плотские попала я в эту зверскую сеть, второй раз держат меня в писхушке с 31 октября и детей не пускают ко мне, хотя я адекватна. Как душа болит за детей... Младшего поведут к психиатору, что мол у детей травма, а к матери не пускают, видимо боятся моё влияние, я конечно Православная и они очень боятся моего влияния. Берегите свох детей и они должны знать заповеди. Без них мы немощны в любом деле, тем более в воспитании. Меня никто этому не учил, детям что успела- заложила. Вот так враг распоясался Елена 22 декабря 2017, 20:12 Хороший рассказ! Но вот ощущениями увлекаться не стоит. Сама когда-то гадала много и к вере пришла только к 40 годам. Темные силы могут проявляться и наоборот приливом жизненных сил и энергии! Это очень обманчиво! а так люди начитаются и кто-нибудь да подумает " а у меня всё наоборот, ну значит всё хорошо " . Не доверяйте ощущениям. Они обманчивы. И если нет в душе пустоты от греха, значит она проявится, как яд, гораздо позже. Всю эту чушь вроде Таро, Фен-Шуя, игральных карт и пасьянсов надо рвать на мелкие кусочки, а лучше сжигать. Чтобы из помойки даже никуда не ушли! Сергей 21 декабря 2017, 23:24 Страшно становится от той свободы, которую нам даровал Господь. Ни в чём нет гарантий. Уходят в мир, спиваются и в обеспеченных монастырях. Не можем мы понять Промысел Божий в судьбе человека. Одним " попускается " погибнуть в грехе, а кого-то у самого обрыва " подхватывают " . Подхватывают раз, другой, третий, а потом " отпускают " в падение. Я в монастыре, по первости, просто парил. А духовник мне сказал: " Сергий, ты думаешь, что ты стоишь? Нет. Тебя Господь за шиворот держит, над зловонной канавой, куда ты нырнуть мечтаешь! " Так и оказалось, впоследствии...Я считаю, что себя надо бояться. Часть страстей нам открыта, а ведь многие зверушки спят, до времени. " Держи ум твой во аде " - может про это? |
| Здесь, по-видимому, нам грозит опасность попасть в порочный круг. Мы действительно можем в него попасть, если будем настаивать на формальных гарантиях в области вероучения. Но совершенно очевидно, что такие гарантии не существуют и даны быть не могут, тем более заранее. Некоторые «соборы» фактически провалились, как и conciliabula, и заблуждались. И по этой причине их решения впоследствии были дезавуированы. История соборов в IV веке в этом отношении весьма поучительна 308 . Определения соборов принимались или отвергались Церковью не на формальном или «каноническом» основании. И эти решения Церкви были в высшей степени избирательными. Собор не выше Церкви – таково было отношение Древней Церкви. Собор – это именно «представительство». Это объясняет, почему Древняя Церковь никогда не ссылалась на «соборный авторитет» вообще, или in abstracto, но всегда на определённые Соборы, точнее на их «веру» и свидетельство. Отец Ив Конгар опубликовал недавно замечательную статью о «Первенстве первых четырёх Вселенских соборов»; собранные им сведения исключительно ценны 309 . Фактически нормативный приоритет Никеи, Ефеса и Халкидона – то есть их догматическое значение – был связан именно с ощущением того, что они верно и адекватно выразили неизменную веру, однажды воспринятую Церковью. И снова: акцент ставился не столько на «каноническом» авторитете, сколько на истине. Это подводит нас к наиболее сложному и кардинальному вопросу: в чём состоит высший критерий (κριτρια) Христианской Истины? Христос – критерий Истины На этот вопрос нет лёгкого ответа. Есть, разумеется, очень простой ответ: Христос есть Истина. Источник и критерий христианской Истины – Божественное Откровение, в его двойной структуре, в его двух возвещениях. Источник Истины – Слово Божие. Такой простой ответ с готовностью был дан и всеми принят в Древней Церкви, как может он и в наши дни быть с благодарностью принят разделённым христианским миром. И, однако, такой ответ проблемы не решает. В самом деле, он столь различно прочитывался и интерпретировался, что это в конце концов привело к самому радикальному расхождению. |
|
|
