| в ст. Московский Кремль ). В дальнейшем археологический надзор на Боровицком холме не прекращался, хотя возможность доступа к культурному слою и применение научной методики были всегда крайне ограниченны. С завершением крупных строительных проектов в центре М. в нач. 60-х гг. XX в. (при прокладке ул. Новый Арбат археологов не привлекали) Московская археологическая экспедиция занялась обобщением полученных за несколько десятилетий материалов, подготовкой научных сборников и выпуском первых фундаментальных монографий. С кон. 60-х гг. особое значение приобрели раскопки и разведки вокруг города (Н. Г. Недошивина, Р. Л. Розенфельд, К. А. Смирнов, А. В. Успенская, А. А. Юшко и др.). Вне стен Кремля работал теперь, почти в одиночку, Музей истории и реконструкции Москвы (МИиРМ); его археологическим отделом руководил А. Г. Векслер, к-рый в популярных книгах и статьях убеждал руководство города и его жителей уделять внимание культурному слою; он собирал материал для новой археологической карты. Продолжалась начатая Рабиновичем разработка базовой отрасли археологии - керамической стратиграфии. Розенфельдом был подготовлен специальный свод московской керамики. Анализ данных позволил составить типовые статистические таблицы, сопоставление с к-рыми дало возможность датировать новые находки. Кроме керамики изучали монеты и клады. Эти работы лежали в общем русле развития рус. нумизматики и велись прежде всего в музеях (напр., в ГИМ известным нумизматом А. С. Мельниковой). Особое направление в археологии составило изучение древностей погребального обряда, прежде всего надгробий и каменных гробов-саркофагов. Первые обширные своды этих материалов принадлежали Гиршбергу (ГИМ) и Т. В. Николаевой (Загорский музей, ныне СПГИАХМЗ). Перерыв в активной полевой деятельности затянулся до кон. 70-х гг. XX в., когда число раскопок пополнили сначала реставрационные исследования и разведки, а с 80-х гг.- огромные охранные вскрытия, охватившие большую часть старой М. и новые районы. С кон. 70-х гг. |
| Во 2-й пол. XIX - нач. XX в. собирание исторических источников производилось Археографическими комиссиями (Петербургской, Киевской, Виленской, Кавказской), Историко-филологическим об-вом при Харьковском ун-те, др. научными учреждениями и частными лицами (часто одновременно с фольклорными и этнографическими исследованиями). В нач. XX в. большими успехами в деле собрания рукописной и старопечатной книги среди старообрядцев (см. Старообрядчество ) отмечены А. э. Б-ки АН, осуществлявшиеся под рук. В. И. Срезневского в 1901-1904 гг. в Архангельскую, Вологодскую, Олонецкую и Пермскую губернии. В 1917-1918 гг. Археографическая комиссия организовала поездку Б. Д. Грекова для изучения архива Соловецкого мон-ря . В 1937-1940 гг. А. э. Пушкинского Дома (ИРЛИ РАН) и ЛГУ выявили рукописи в Карелии, городах и селениях Коми АССР, в Архангельске, Кирове, Вел. Устюге, Сольвычегодске. С кон. 40-х гг. XX в. А. э. из Пушкинского Дома и ЛГУ во главе с В. И. Малышевым приняли регулярный характер, привезенные из экспедиций рукописи составили основу Древлехранилища Пушкинского Дома . В нач. 50-х гг. стали постоянными А. э. Б-ки АН. В эти же годы сотрудники ОР ГБЛ начали осуществлять археографические поездки для инспекции провинциальных б-к и музеев с целью выявления и передачи в Москву не используемых на местах рукописных материалов, со 2-й пол. 50-х гг. эти поездки превратились в регулярные А. э. в старообрядческие районы Ср. России и Поволжья. Отдельные поездки для выявления и сбора рукописей осуществляли в кон. 50-х гг. сотрудники Археографической комиссии АН. С 60-х гг. поездки за древними рукописями стали постоянно проводить новые археографические центры в Москве, Новосибирске, Свердловске (совр. Екатеринбург), Ярославле, Н. Новгороде, Сыктывкаре и др. Сложилось понятие полевой археографии как комплексной дисциплины, изучающей не только книжность (запасы к-рой к 80-м гг. XX в. сильно оскудели), гл. обр. старообрядческую, но и региональную традиц. народную культуру в целом. Всего в 30-90-х гг. XX в. экспедициями было собрано свыше 20 тыс. рукописных книг XIV - нач. XX в. и неск. тыс. экз. печатных изданий кон. XV-XIX в. Сведения о результатах А. э. публикуются в «Археографическом ежегоднике». |
| Перечисленные новые материалы, давшие возможность полнее и точнее представить историю самарян, в 60-х и 70-х годах прошлого столетия послужили поводом к новым работам о самарянах. Из этих работ особенно важное значение имеют работы Geiger’a, Heidenheim’a, Nutt’a, Appel’я и Kohn’a. Гайгер в ряде статей, напечатанных в Zeitsehrift d. Deutschen Morgenland. Gesellsehaft, обследовал самарянское толкование Моисеева закона в связи с историей толкования иудейского. Гайденгайм, один из, усерднейших исследователей самарянства, подвергавшийся, впрочем, нередко очень суровой критике 1 , в многочисленных статьях, помещавшихся в издававшемся им журнале, рассмотрел различные вопросы по истории, религии и литературе самарян. Нутт в книге A sketch of Samaritan history, dogma and literature (London. 1874) дал сжатый, но весьма содержательный, основанный частью на рукописном материале, очерк истории, религии и литературы самарян, Аппель изложил, на основании первоисточников, историю самарян в период римского и византийского владычества (Quaestiones de rebus Sam. sub iinperio Romano peractis. Breslau. 1874). Кон, другой, после Гайденгайма усердный исследователь самарянства, издал, работы о самарянско-евр. Пятикнижии (De Pentateucho Samaritano. Leipzig. 1865), о Самарянском Таргуме (Samaritanische Studien. Breslau. 1868) и сборник статей по разным вопросам самаританизма, под заглавием Zur Sprache, Literatur und Dogmatik der Samaritaner (Leipzig. 1876). В последнем труде Кон впервые отметил те важные поправки, которые должны быть внесены в изучение самарянского языка и в исследование Самарянского Таргума после выхода его в свет в издании Петерманна. Должно заметить, что этим изданием, значение которого отчетливо Кон выяснил в своей более поздней работе Die Samaritanische Pentateuchubersetzung nach der Ausgabe von Petermann und Vollers (Zeit. D. M. Gesell. XLVII, 165), устранены были и многие положения названного выше исследования Кона о Таргуме. С течением времени, в небольшой, но ценной работе Samareitikon und Septuaginta (Monat. |
| Иудаизм исповедуют немногочисленные общины (ашкеназов), насчитывающие ок. 1,5 тыс. чел. Новые религиозные движения представлены адептами бахаизма (см. Бахаи религия ), общим числом 163 тыс. чел., к-рые объединены в Национальную духовную ассамблею Бахаи. Значительную активность развивают псевдоиндуистские НРД, такие как Брахма Кумарис, Об-во сознания Кришны, Об-во приверженцев Сатья Сай Бабы, Об-во Вишва Хинду Паришад, насчитывающие в совокупности от 5 до 10 тыс. чел. Распространение христианства Археологические находки, найденные в З., свидетельствуют о том, что данная территория была заселена с древнейших времен. В разных частях страны были обнаружены останки древнего человека и каменные инструменты. В кон. I тыс. до Р. Х.- нач. I в. по Р. Х. территория совр. З. была заселена говорившими на языках банту мигрантами-земледельцами с севера и отчасти пришедшими с юга нгони. Следы перехода от каменных орудий труда к металлическим относятся к первым векам по Р. Х., к VI в. в центральной и зап. частях совр. З. земледельцы обрабатывали медь и железо. Приблизительно к X-XI вв. медные слитки изготавливались в зап. части совр. пров. Коппербелт, что говорит о повсеместной торговле медью, которую использовали в качестве валюты. В нач. II тыс. животноводство стало интенсивно распространяться в южной части совр. З., жители плато Тонга (Батока) занимались хлопкопрядением и гончарным делом. Произошло первое знакомство местного населения с исламом, оказавшее влияние на укрепление связей с араб. купцами, к-рые преимущественно торговали золотом и др. ценными металлами. Приблизительно к XIV в. относятся первые признаки становления классового общества. С кон. XVI в. шел процесс возникновения удельных племенных союзов и раннегос. образований: на юго-западе, в верхнем течении реки Замбези,- Лози (Баротсе, известное с 60-х гг. XIX в. как Баротселенд); на юго-востоке - Марави; на северо-востоке - Казембе; в нижнем течении р. Луапула - Лунда. Первые попытки распространения христианства на территориях в верхнем течении Замбези были предприняты в кон. XVI в., когда нек-рые из португ. католич. священников, прибывших на вост. берег Африки для служения капелланами в португ. гарнизонах на территории совр. Мозамбика, ушли в глубь континента для проповеди католичества среди местного населения. С 1577 г. на этих территориях основывали миссии доминиканцы, а с 1607 г.- иезуиты. Однако деятельность ордена иезуитов была запрещена, а общая политическая обстановка не способствовала успеху проповеди. |
| Перекресток Московской и Никольской улиц в Пензе. Фотография. 80-е гг. XIX в. Перекресток Московской и Никольской улиц в Пензе. Фотография. 80-е гг. XIX в. Развивалось и ремесленное производство. Выделка кож и скорняжный промысел получили наибольшее распространение в Пензенском и Нижнеломовском уездах, колесно-тележный промысел - в Керенском, Краснослободском, Саранском и Чембарском уездах, бондарный - в Городищенском, Краснослободском, Наровчатском и Нижнеломовском уездах, гончарный - в Керенском, Краснослободском и Наровчатском уездах, производство мебели и посуды - в Городищенском, Инсарском, Нижнеломовском и Пензенском уездах, изготовление льняной пряжи и изделий из нее бытовало только в Пензенском у., здесь же широкое распространение получило ткачество сарпинки и вязание пуховых платков. Развивалась ярмарочная торговля: в сер. 60-х гг. XIX в. на территории Пензенской губ. проходили 45 ярмарок, крупнейшие - Петропавловская в Пензе, Казанская в Н. Ломове и Александровская в Саранске. Промышленность Пензенской губ. с XVIII в. была представлена кожевенными, мыловаренными, поташными, винокуренными заводами, бумажными, мебельными и сукнодельными фабриками, ковровыми и полотняными мануфактурами. Наиболее доходной и перспективной отраслью являлось винокурение, в кон. XVIII в. 46 заводов Пензенской губ. производили 18% от общероссийского объема выпускаемой продукции. К кон. XVIII в. достиг своего расцвета Николо-Бахметевский комплекс художественной промышленности, производивший предметы роскоши из хрусталя и фарфора (во 2-й пол. XIX - нач. XX в. принадлежал кн. А. Д. Оболенскому). С 30-х гг. XIX в. развивалось свеклосахарное производство, с кон. 30-х - нач. 40-х гг. XIX в. действовали чугунолитейные заводы в Н. Ломове и Пензе. С сер. XIX в. ведущей отраслью промышленности стало спичечное производство, флагманом к-рого была крупнейшая в Поволжье фабрика Камендровских. Важное хозяйственное значение в Пензенской губ. до посл. трети XIX в. имели речные пути, в особенности реки Сура и Мокша. На Суре действовали 8 пристаней в пределах губернии, в Пензе работала судостроительная верфь. Речные суда строились и на р. Мокша. В сер. XIX в. по Суре перевозили свыше 32,7 тыс. т различных товаров, по Мокше - ок. 19,6 тыс. т. В посл. трети XIX в. открыто постоянное движение по прошедшим через губернию железнодорожным линиям Моршанск - Сызрань (1874), Сасово - Свияжск (1893), Пенза - Рузаевка (1895), Сердобск - Пенза (1896) и Рузаевка - Сызрань - Батраки (1898). |
| Финансовый кризис в Европе затронул и К., считавшийся вполне благополучной в экономическом плане страной. В кон. июня 2012 г. кипрское правительство обратилось за помощью к ЕС и Международному валютному фонду, став 5-й страной Еврозоны, к-рая официально признала невозможность решить внутренние финансовые проблемы, опираясь на собственные средства. По мнению экспертов, страна оказалась на грани банкротства из-за большого числа кредитов, выданных Греции. Размеры внешних кредитов, которые потребуются К. до 2016 г., составляют от 10,6 до 18,4 млрд евро, т. е. до 100% ВВП страны. Кредиты будут использованы для погашения внешнего долга в размере 6,1 млрд евро, а также на рекапитализацию кипрских банков, чьи активы во много раз превышают ВВП К. Убытки кипрских банков после того, как им пришлось списать часть греческого гос. долга в рамках его «добровольной» реструктуризации, составили 4,2 млрд евро, или 24% ВВП страны. Большие надежды кипрское правительство возлагало на Россию, к-рая в кон. 2011 г. предоставила К. кредит в 2,5 млрд евро под невысокий по сравнению с рыночным процент. В нач. авг. 2012 г. состоялась телефонная беседа между президентами В. В. Путиным и Христофиасом, в ходе к-рой помимо др. важных тем обсуждались перспективы сотрудничества России и К. в экономической области. Дефицит бюджета К. составил по итогам 2012 г. 6,3% ВВП страны и, следов., не укладывался в план по снижению дефицита и приведению его в соответствие с нормами Пакта стабильности и роста, лимитирующего показатель 3% ВВП. К. находится под процедурой принудительного сокращения дефицита бюджета. Основными источниками денежных поступлений в казну К. стали налоговые сборы на импортные товары, подоходный налог и налог на роскошь. Гос. долг К. в кон. 2012 г. достиг 85,8% ВВП. В этом отношении страна также превышает лимит пакта, находящийся на отметке 60% ВВП. Большое значение для К. имеет разработка месторождений природного газа. Однако эксплуатация природных ресурсов своих территориальных вод при тесном сотрудничестве с Израилем сталкивается с противодействием Турции, к-рая не признаёт объявленную Израилем и К. эксклюзивную экономическую зону и право греков-киприотов на разработку месторождений в Вост. Средиземноморье. |
| Серебряный денарий оставался единственной монетой в обращении до XIII в., его главными поставщиками на европ. рынок в X-XI вв. были Германия (пфенниг) и Англия (пенни). В кон. Х - нач. XII в. именно эти монеты имели хождение в Вост. Европе (только на территории Руси их найдено до 60 тыс.). В XII в. производство денариев сократилось, и во 2-й трети столетия Германия, Дания, Чехия, Польша чеканили эти монеты в форме односторонних тонких брактеатов (отдельными выпусками вплоть до XV в.). Развитие средиземноморской торговли, рост городов, экономические успехи европ. гос-в обусловили возврат к биметаллизму и возобновление в XIII в. чеканки золотой и крупной серебряной монеты. Практически одновременно происходят выпуски флорентийского флорина (с 1252), франц. экю (с 1266), венецианского дуката (с 1285) и др. Последний в XIV в. становится популярным на мусульм. Востоке. Средний вес этих монет был ок. 3,5 г. Оживление процесса серебряного обращения произошло несколько раньше, когда в кон. XII в. города Сев. Италии приступили к выпуску укрупненных денариев-гроссо весом от 1,5 (генуэзский гроссо) до 2,2 г (венецианский матапан). В XIII в. благодаря обильным эмиссиям матапаны стали основными торговыми монетами европейцев. Затем эту роль взяли на себя еще более крупные серебряные монеты, первая из к-рых чеканилась с 1266 г. во Франции (турский грош, или турноза, весом ок. 4,22 г номинальной стоимостью 12 денариев-денье). Под влиянием турского гроша в других европ. гос-вах появились близкие по весу англ. гроут (1279-1561, с перерывами), пражский грош (1300-1547), нидерландский гроот (1302), неаполитанский карлино (1303), от стоимости турского гроша в 1-й пол. XIV в. зависел нем. гротен. Процесс дальнейшего укрупнения серебряных монет связан с эмиссией итал. тестонов (от итал. testa - голова) с изображением на аверсе профильного портрета правителя. Впервые они были отчеканены в 1474 г. в Милане (вес 9,65 г) и затем распространились как среди итал. государств, так и в заальпийской Европе: во Франции (1514-1577), Англии (1503, под названием шиллинги) и др. Тестоны были вытеснены талерами, но в самой Италии монеты с таким названием чеканились вплоть до кон. XVIII в. Н. Нового и Новейшего времени (XVI-XX вв.) |
| Кафедральный собор св. блгв. князей Бориса и Глеба в Даугавпилсе. 1905 г. Кафедральный собор св. блгв. князей Бориса и Глеба в Даугавпилсе. 1905 г. Сложившееся в 60-80-х гг. XIX в. движение латышских интеллигентов (младолатыши), выступавшее за национальное возрождение, равные права латышей на владение землей, на хозяйственную и профессиональную деятельность, на образование на родном языке и др., способствовало сохранению и развитию латыш. письменной культуры в условиях гос. политики русификации. В кон. 80-х - 90-х гг. XIX в. в связи с поддержкой рабочего движения демократически настроенной интеллигенцией оформилось движение «Новое течение» (Jauna stra va), членами к-рого были поэт Ян Райнис, а также основатели Латышской социал-демократической рабочей партии (1904) П. И. Стучка, Ф. А. Розинь, Я. Э. Янсон-Браун и др. Экономический кризис 1900-1903 гг. привел к обострению социальных и национальных проблем. В ходе революции 1905-1907 гг. в Лифляндии и Курляндии неоднократно имели место вооруженные столкновения отрядов крестьян и рабочих с силами самообороны помещиков и правительственными войсками. В авг.-нояб. 1905 г. в обеих губерниях было введено военное положение, отмененное только в кон. 1908 г. После обнародования Манифеста 17 окт. 1905 г. образовались 4 партии буржуазно-демократической направленности, выступавшие за создание национальной автономии в составе Российской империи, за ограничение прав нем. меньшинства в регионе, за свободное развитие капиталистических отношений. После начала первой мировой войны и вторжения герм. войск в Курляндию (апр. 1915) во внутренние районы Российской империи были эвакуированы крупнейшие предприятия вместе с инженерно-техническим составом и кадровыми рабочими. Из Курляндии и Лифляндии в соседние губернии выехала почти треть всего населения этих территорий. Активное участие в боях с герм. армией приняли созданные летом 1915 г. национальные воинские подразделения (латыш. стрелки), в которых со временем прочные позиции заняли большевики. После Февральской революции 1917 г. съезды латыш. общественности в 3 исторических землях - в Видземе (Лифляндии), Курземе (Курляндии) и Латгале (Латгалии) избрали делегатов на Вселатвийское собрание народного представительства (ВСНП). На съезде в Валке 18 нояб. 1917 г. ВСНП избрало Временный национальный совет (ВНС), взявший курс на создание самостоятельной Латвийской Республики. С весны 1918 г. ВНС работал в Риге в координации с подпольным Демократическим блоком, объединявшим все национально ориентированные партии, кроме большевиков, которые с кон. апр. 1917 г. вели работу по созданию советской республики. 16-18 дек. 1917 г. в Валмиере была провозглашена Латвийская Советская Республика, однако к февр. 1918 г. большая часть территории совр. Л. была оккупирована герм. войсками. |
| В XI в. в районе долины Куско возникла раннеинкская культура Кильке и сложилась 4-уровневая иерархия поселений, характерная для ранних государств, были созданы общественные здания (дворцы, храмы). Население перемещалось с удобных для обороны вершин холмов в плодородные долины, где создавались сельскохозяйственные террасы, проводились оросительные каналы. С нач. XIV в. культура Кильке распространилась на соседние с Куско долины. В кон. XIV - нач. XV в. в долине Куско сложилось раннегос. образование с населением почти 30 тыс. чел. Ок. 1438 г. сюда с запада вторглись чанка, по языку (кечуа) и культуре близкие к жителям Куско. Согласно легенде, старый правитель Куско Виракоча Инка и его законный наследник Инка Урко были готовы подчиниться чанка, но побочный сын правителя, принявший имя Пачакути, разгромил врага и захватил верховную власть. Затем Пачакути (Пачакутек; ок. 1438-1471) покорил протогос. объединение аймара Колья к северо-западу от оз. Титикака. Враждебное Колья объединение Лупака (к юго-западу от оз. Титикака) присоединилось к Пачакути мирно. В бассейне оз. Титикака Пачакути завладел сотнями тысяч лам и альпака, обеспечив армию транспортом, одеждой и продовольствием. Приблизительно с 1463 г. вместе с Пачакути в завоеваниях участвовал его сын - Тупак Япанаки, ставший после отца единовластным правителем (ок. 1471-1493). Завоеватели продвигались на север, чтобы овладеть Кахамаркой - наиболее крупной из межгорных котловин на севере совр. Перу. Затем Тупак Япанаки направился на территорию совр. Эквадора, где его войска установили контроль над местными племенами. На юге этой области был основан г. Томмебамба (близ совр. г. Куэнка), ставший 2-м по значению в гос-ве инков (в кон. XIV - нач. XV в. отчасти уступил эту роль г. Киото, расположенному севернее, близ совр. столицы Эквадора). В кон. 60-х - нач. 70-х гг. XV в. инки спустились на побережье и захватили гос-во Чимор (столица Чан-Чан). После подавления восстания в Чиморе его сокровищница была вывезена, опытных ремесленников переселили в Куско, город опустел, но гробницы правителей остались нетронутыми (позднее их опустошили испанцы). Весьма вероятно, что инки во многом заимствовали существовавшую в Чиморе бюрократическую систему управления. |
| Жители гугенотской Ла-Рошели, обеспокоенные столь решительными действиями монарха, обратились за поддержкой к англ. кор. Якову I (кон. дек. 1620). Кроме того, несмотря на содержавшийся в Нантском эдикте запрет созывать без разрешения короля ассамблеи гугенотов, таковая была созвана, что по сути сделало протестант. провинции «государством в государстве». Король попытался уладить конфликт путем переговоров, но усилия его посланника, маршала Ф. де Бонна, герц. де Ледигьера, не увенчались успехом. В кон. марта 1621 г. Л. назначил герцога де Люина коннетаблем, что было расценено всеми как объявление войны гугенотам. 18 апр. Л. вместе с армией двинулся в сторону Сен-Жан-д " Анжели, где обосновался Бенжамен де Роган, герц. де Субиз. 16 мая королевская армия осадила город и 24 июня взяла его; путь на Ла-Рошель был открыт. К этому времени генеральная ассамблея гугенотов приняла меры по управлению кальвинист. провинциями: они были поделены на 8 военных округов, откуда все деньги поступали теперь не в королевскую казну, а передавались в распоряжение руководства провинций. На эти средства гугеноты укрепили свои крепости и собрали армию. Первая осада Ла-Рошели оказалась неудачной: де Люин выделил для этой операции слишком незначительные силы. Основная часть королевских войск направилась к Монтобану, где находился один из предводителей гугенотов - Жак Номпар де Комон, герц. де Ла Форс (1558-1652), со своими сыновьями. Осада хорошо укрепленного города-крепости началась 17 авг. 1621 г. и продлилась 3 месяца. Королевская армия (под стенами Монтобана насчитывалось ок. 25 тыс. чел.) потеряла половину своего состава, но взять город так и не смогла; началось массовое дезертирство. 9 нояб. был отдан приказ о снятии осады. Де Люину грозила опала, но 15 дек. он скончался от скарлатины. Неудача при Монтобане свела на нет все предыдущие успехи королевской армии. В Лангедоке герцог де Роган оборонял подступы к Монпелье, где заседала ассамблея гугенотов. 20 марта 1622 г. вопреки мнению министров и придворных король вновь отправился на фронт. Л. взял на себя командование военными действиями на о-ве Ре близ Ла-Рошели, где укрепился герцог де Субиз, и одержал победу. В кон. апреля король взял Сен-Жан-д " Анжели, после чего ему сдались Руайан, Сент-Фуа-ла-Гранд и Эг-Морт; некоторые гугенотские лидеры получили за сдачу городов маршальские должности. Осада Монпелье, порученная принцу де Конде, затянулась и угрожала стать «вторым Монтобаном». После переговоров в Монпелье был заключен религиозный мир (18 окт. 1622): гугеноты добились подтверждения того, что им разрешено совершать протестант. богослужения в тех местах, к-рые были определены Нантским эдиктом, но сохранили только 2 крепости - Ла-Рошель и Монтобан; ассамблея была распущена; герцог де Роган получил в управление 3 города (Кастр, Ним и Юзес), ему была выделена пенсия в 60 тыс. экю. |
|
|
