| Наказание обязательно предваряется вразумлением, благодаря чему ребенок учится прислушиваться к своей совести и блюсти себя в соответствии с ее требованиями, потому что «надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим 13. 5). При этом мера и характер наказания прямо соотносимы с мерой разумности вразумляемого: «…от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк 12. 47-48). Всякое наказание имеет смысл постольку, поскольку продиктовано любовью, образцом в этом является Бог. «И от сей мысли, что мы страждем по воле Божией, неверующий ужаснулся бы и возроптал бы на верного Создателя. Но верующий, углубляясь в сию мысль, обретает в ней обильный источник утешения, который растворяет сладостью всякую горечь» ( Филарет Московский, свт. Слово в день святого мученика благоверного Димитрия Царевича (1822 г.)//Избр. тр. Письма. Восп. М., 2003. С. 182). Жизнь со всеми ее испытаниями воспринимается христианином как постоянное воспитание, проводимое непосредственно Самим Богом и имеющее цель доставить человеку «мирный плод праведности»: «Если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а Сей - для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным через него доставляет мирный плод праведности» (Евр 12. 9-11). «Отец детей за погрешности наказует, но с любовию; тако Бог, Отец Небесный, наказует христиан не от гнева, но от любви за согрешение их» ( Тихон Задонский, свт. Избр. тр. С. 104). Проявляя заботу о В. х. детей, Церковь вводит их в область христ. нравственных добродетелей, в стихию литургической жизни, богослужения и молитвы. Привитое в детстве, В. х. становится фундаментом духовного формирования человека в последующие периоды жизни, от ранней юности до поздней зрелости. В. х. покоится на сознательном отношении человека к своей душе и заботе о ее спасении с самого раннего возраста. |
| «От мысли, что мы страждем по воле Божией, неверующий ужаснулся бы и возроптал бы на Создателя. Но верующий находит в ней источник утешения. Мы страждем по воле Того, от Которого всякое даяние благо и всяк дар совершен ( Иак.1:17 ). Если Благой посылает страдание; то конечно и в страдании есть некоторое благо. Если Питатель наш питает нас хлебом слезным ( Пс.79:6 ), значит есть нужда и польза приготовить нам такую пишу… Кроме Христа все согрешили ( Рим.5:5 ) и потому все повинны страданию» (свт. Филарет Московский . Проповедь 15 мая 1822). «Страдая за волю Его, мы Ему же должны предоставлять и окончание страданий. Ибо Он не попустит нам быть искушаемыми сверх сил ( 1Кор.10:13 ). Как же должно предавать себя Богу? Делая добро. Это значит полагаться на Бога, не придавать много цены своим страданиям, говоря ко Господу: праведен Ты во всем, что соделал с нами» ( Дан.3:27 ) (блж. Феофилакт). Пятая глава 1). Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: «Апостол как бы говорит: если я, изъяснивший вам такие видения, не нахожу низким называть себя сопастырем, то и вам несправедливо возноситься над подчиненными своими» (Блж. Феофилакт). «Как ты станешь соучастником Его славы, если не хочешь быть соучастником Его позорной смерти? Тщетно ты оставил богатства, если не хочешь нести крест, как Христос призывал тебя» (см. Мф.19:21 ) (прп. Симеон Новый Богослов . Катехизис, 27). «(Отсюда видно, что ошибаются католики, называя) Петра главой всех апостолов и всей Церкви… сам апостол Петр не считал себя главой остальных апостолов, так как называет себя только сопастырем, а Господа Иисуса Христа, – Пастыреначальником (ст. 4), то есть, Главой пастырей» (сщмч. Горазд Чешский. 1168 вопросов). 2). Пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним непринужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, Не принужденно, но охотно, – «Все, что делается не добровольно, кроме того, что оно насильственно и не похвально, еще и не прочно. |
| Но когда митрополиту предоставлено было привести сие в исполнение, он увидел, что сего нельзя согласить с церковными правилами и с чистотою священнослужительской совести; открыл комитету свое затруднение, и Государь Император соизволил, чтобы оставлено было без исполнения определение, им утвержденное». «При сих то обстоятельствах, – продолжает митрополит Филарет, – когда Высочайше утвержденное определение оказалось неисполнимым и трудно было решиться представлять о совершенном уничтожении оного, необходимым оказалось изыскать меру, которая представляла бы не совершенное уничтожение Высочайше утвержденного определения, а изменение оного в удобоисполнимый вид. Итак положено было: не посылать к раскольникам священников от правительства, а находимых у них гражданским начальством беглых священников оставлять у них, кроме того случая, когда сии священники требуются в епархию к ответу по уголовному делу. Вот происхождение и сущность секретных правил 1822 года, вожделенных для раскольников и прославленных между ними» 163 . Таким образом правила 1822 года не были противоречием секретного комитета самому себе в его ограничительной деятельности против раскольников, как это представляется на первый взгляд, а были только невольной и неудачной попыткой со стороны комитета заменить еще более неудачный, хотя и благонамеренный, правительственный проект для успешного обращения раскольников. Судя по позднейшей резкой и беспощадной критике правил 1822 года со стороны митрополита Филарета, а также принимая во внимание то обстоятельство, что в приведенном объяснении он не упоминает о своем участии во всем этом, – и действительно в 1822 году только в начале августа прибыл он в Петербург, не быв здесь почти целый год 164 , – можно с уверенностью утверждать, что он действительно не принимал участия в издании правил 1822 года. Между тем и сам комитет, очевидно, сознавал, что изданием их допускается большая ошибка, и старался по возможности исправить ее. Это заметно, во-первых, из того, что правительство, очевидно, по предложению комитета, издавая правила «касательно беглых священников, у раскольников находящихся», тут же в двух пунктах подтвердило свое прежнее распоряжение «касательно церквей раскольнических», a именно, чтобы о тех из них, кои давно построены, не входит ни в какое дальнейшее рассмотрение и оставлять их без разыскания, вновь же строить не дозволять ни по какому случаю; – во-вторых, из того, что правила эти оно разослало «циркулярно для руководства только начальникам губерний, и при том, по Высочайшему повелению, весъма секретно, не в печатных, но в рукописных экземплярах». |
| сборнике русских переводов отдельных фрагментов из Добротолюбия («Места, содержащие учение внутренней молитве по художественным или искуственным способам, открытым святыми отцами в книге Добротолюбие, изложенные в переводе, по порядку оной книги», Муз-9265. Л. 116–131), показывает, что он пользовался вторым изданием славянского Добротолюбия, которое было напечатано в Москве в 1822 г. (Добротолюбие. 1822). В автобиографическом «Искателе внутренней молитвы», составленном AT в октябре 1834 г., отмечено: «В 1822 году, мельком увидевши в Д.Т. книгу, называемую Филокалия, или Добротолюбие, получил краткое объяснение о содержании ее от некоего старца Р. Когда он говорил, что Филокалия содержит наставления о Иисусовой молитве, тогда Предопределенный спрашивал: «Какая же Иисусова молитва, «Отче наш?«». «Нет, – отвечал он, – а «Господи Иисусе Христе помилуй мя!»». Сие заняло Предопределенного, и он, стяжавши Добротолюбие и молдавские предисловия, сделался Искателем. Читая оные, распалился ревностию ко внутренней молитве, которая представлялась приятнейшею всего в жизни» (Муз-9265. Л. 467 об.). 101 Ср: «Приидите и повем вам вечнаго, паче же небеснаго жития науку или паче художество, без труда и поту в пристанище безстрастия делателя своего вводящее» (Никифора монашествующего Слово о трезвении и хранении сердца, исполненное немалыя пользы II Добротолюбие. 1822. Ч. II. Л. 28). Этот фрагмент был использован AT в кратком наставлении «О духовной простоте, как удобном средстве ко внутренней молитве», составленном 12 декабря 1835 г., без замены «пристанище бесстрастия» на «спасение» (Муз-9265. Л. 445 об.), а русский перевод этого же текста находится в составленном, вероятно, в 1850 г. «Парафразическом изложении учения препод. Никифора монашествующего, положенного во 2-й части Добротолюбия на листе 28-м»: «Приидите, возвещу вам вечного небесного жития науку, или лучше сказать искусство, без труда и потов вводящее в пристанище бесстрастия упражняющихся в оном» (Муз-9265. Л. 79 об.). 106 Такая цитата в Добротолюбии отсутствует (ср.: Преподобного Симеона Нового Богослова Слово о триех образех молитвы//Добротолюбие. |
| Лирическое двуединство подчеркнуто и тем, что «прямая речь» «орла» погружена в сознание «узника» («…и вымолвить хочет:…»); в то время как душа «узника», чтобы так услышать «орлиный» призыв, должна погрузиться в душу своего «брата». Итак, перед нами в сущности два голоса в сознании героя, и между ними намечается расхождение: «…как будто со мною задумал одно», – говорит «узник» о призыве «орла»; в этом «как будто» есть едва ощутимый хлад отстраненности. Лирическое «я» в «Узнике» «двуглаво», словно орел на гербе Российской империи. Как раз в том 1822 году Пушкин глубоко задумался о природе власти вообще и о природе царского самодержавия в частности. Думал он и о двуглавом орле – символе, чреватом противоречиями, – в связи с думой К.Ф. Рылеева «Олег Вещий» (1822) и своей «Песнью о вещем Олеге» (1822) . В «Узнике» Пушкина в мгновенном очерке схвачено коренное разделение западного (романо-германо-христианского) и восточного (греко-славяно-христианского) образов жизни и миропонимания, разделение, намеченное в недрах римской державности и затем многократно усиленное в истории Европы и России. С точки зрения этих всеобъемлющих различий у Пушкина рассматривается, в частности, соотношение свободы и власти. В «Узнике» царственность, присущая символу орла, в сочетании с образом одиночества высвечивает скрытую связь самодержавия политического и «самодержавия» личности, самостояния всякого гордого человека. В основе самодержавия может лежать стремление к бесконечному самовозвышению, и это – при соприкосновении с желаниями других людей – порождает насилие, проливает кровь. Кровью мечены и тирания, и революционность, и просто разбой («Братья разбойники», 1821–1822), и притязания на власть справедливую, хотя и преступно захваченную («Борис Годунов», 1824–1825; «Капитанская дочка», 1833–1836, здесь Пугачев отражение самой Екатерины II), да и вообще всякая сильная власть, основанная на своеволии и самолюбии («Анджело», 1833). Знаменательна перекличка «Узника» с калмыцкой сказкой, которую Пугачев поведал Гриневу («Капитанская дочка»): сходная мысль о естественной кровожадности орла и, соответственно, любого самодержца, стремящегося силой навязать свою волю. |
| Правила 1822 года в некоторых местностях встречены были недоброжелательно. В Лужках, например, старообрядцы-перемазанцы решительно отказались иметь у себя гласных попов, считая самую подачу метрик противною совести зависимостью от никониан. Они образовали особую секту, известную под именем Лужковского согласия, или тайной церкви. У них были попы, но держались в большой тайне. Они отвергали присягу, военную службу и паспорты, видя в них печать антихриста, избегали всяких сношений с правительственными местами и лицами и вели пропаганду, особенно на Дону. Секта эта была признана особенно вредною, и в 1845 году, по докладу наказного атамана, донским казакам даже было запрещено ездить в Лужки. Сначала лужковская секта была у старообрядцев в пренебрежении, но когда дозволенных попов не стало, многие обратились в Лужки, и секта «тайной церкви» появилась не только на Дону, но и на Волге, и на Урале, и на Каме, и на Днестре, и на Буге. Городецкие старообрядцы не приняли попов на основании правил 1822 года, удерживая за собою полученное ими одними, в 1803 году, право брать попов с Иргиза без всяких обязательств относительно метрик и т. п. На Керженце новыми правилами не воспользовались. Но, вообще говоря, в тех губерниях, где губернаторы дозволили старообрядцам воспользоваться снисхождением правительства, они были довольны своим положением, обзаведясь достаточным количеством попов и даже дьяконов. Так, в Москве, на Рогожском кладбище, попов было девять, дьяконов трое. Иргиз удержал право исправлять попов, но, несмотря на то, рассылка их по старообрядческим общинам значительно уменьшилась. Уменьшились через то и доходы иргизские. Недолго однако пользовались старообрядцы данными льготами. С 1827 года начинается ряд постановлений, сначала ограничивавший, а потом и вовсе отменивший права и льготы, полученные старообрядцами при Екатерине II и Александре I Представляем краткий перечень этих отмен в хронологическом порядке. Мы видели, что, согласно правилам 26-го марта 1822 года, губернаторы должны были отправлять к епархиальным архиереям, по их требованиям, тех только из находящихся у старообрядцев беглых попов, о которых откроется, что они бежали от церкви по причине содеянного ими преступления. |
| 2 августа 1821 г.“ По докладе о сем Государю, в Царском Селе, 21 августа, князь Голицын объявил, что Его Величество Высочайше опробовал предисловие, которое следует подписать, подобно как подписано было прежнее – четырех Евангелистов, нынешнему митрополиту новгородскому, также московскому и ярославскому архиепископам. Предисловие подписано было указанными лицами. Возвращая его, по сделании сей подписи, к князю Голицыну, преосвященный Филарет писал: „благодарение Богу, со дня на день пространнее отверзающему дверь своего слова для народа, не могущего входить в сие святилище чрез узкие и запутанные ходы ученого изыскания. 11 сентября 1821 г.“ При печатании делаемы были исправления. Князь Голицын обратил внимание м. Серафима на перевод 2-го стиха в псалме II-м: живущий на небесах, улыбается Господь смеется им, предлагая перевести его другим каким-либо образом, более приличествующим. М. Серафим отвечал, что он „предлагал о сем комитету, который соглашается перевесть стих сей так: живущий на небесах осклабляется и Господь посмеивается им. Слово: осклабляться – находится у Сираха в XXI-й главе, стихе 23-м и яко славянское более приличествует здесь, нежели улыбаться. Лучше сего перевесть не придумали. 22 окт. 1821 г.“ В январе 1822 г. Псалтирь уже вышла из типографии. „Приведение в концу приложения на наш отечественный российский язык нового завета и Псалтири – говорил президент Общества в генеральном собрании оного 26 июня 1822 года – есть уже само по себе событие, составляющее эпоху в истории Российского Библейского Общества“ 44 . „Появление сих священных книг (нового завета и Псалтири на русском языке) – писал из Москвы преосвященный Филарет 7 мая 1822 года – произвело здесь между людьми всякого звания особенную радость. Требования на оные душеспасительные книги столь много, что в три дни по отпечатании нового завета продано до 350 экземпляров, и Псалтири 300 экземпляров. Желание иметь оные еще более возрастает. Сотоварищества и корреспонденты требуют их во множестве“. Вследствие этого московский комитет просит позволения напечатать в синодальной типографии новый славяно-русский завет вторым изданием в 5 тысяч экземпляров и переведенную Псалтирь первым изданием в Москве. |
| V. M. Dayid Regis, ac Iacobi Fratris Domini in Diaconum; denique die 28 Decembris labentis 1821 Anni in Presbyterum Consecravimus Ordinarimusque in Titulum Nostræ Episcopalis Mensæ, eidemque Iosepho Siemaszko nunc jam Presbytero hæc omnia quæ ad Munus Sacerdotale pertinent exequi licentiam et potestatem damus atque concedimns. In quor: fidem etc. Dabantur hæc in Residentia Nostra Zydyczynensi Anno 1821 die 29 Decembris. Iacobus Eppus. m. p. s. Grubernialis Secretarius Stephanus Loziski. (M. Π.) в) Грамота на звание Луцкого благочинного, выданная епископом Мартусевичем 7 января 1822 года за W Pastwie lego Imperatorskiey Moci ALEXANDRA I Imperatora i Samowadcy Gaey Rossyi itd. itd. itd. Pana Naszego Naymiosciwszego Iakob Adam Okieo Martusewicz Z miosierdzia Boego, à Switey Stolicy, Apostolskiey bogosawiestwa, prez Gubernie Woysk, Kiiowsk i Podolsk, Rymsko-Unitskich. Cerlcwiów Diecezalny Biskup ucki. Wielmonemu Prewielebnieyszema JX-u Iozefowi Siemaszkowi Assessorowi Konsystorskiemu, Seminarium Diecezalnego Professorowi, S-ey Theologii Magistrowi, Nam w Chrystusie miemu Pokoy w Panu. Gdy po smierci WJX. Michaa Suszezewskiego byego Dziekana uckiego Dekanat ten bez swego blizkiego zostaie naczelnika; przeto My z czuosci naszey Pasterskiey chcc mie naleyty pordek midzy Duchowiestwem, Wielmonego Prewielebnieyszego WCPana, ktorego zdatno, rostropno, agodno, tudzie inne chwalebne prymioty i wysokie talenta s nam dobre wiadome, na urd Dziekana uckiego wynie, tudzie wszystkie do niego nalece Cerkwie i Duchowiestwo, oraz sug Cerkiewnych w Dziekaski dozor poda umyslilismy, Iako w reczy samey wynosiemy i postanawiamy ninieyszym Listem naszym, daic Mu moc Wizyty Cerkwiów i Parochiów Dekanatu uckiego kadorocznie odprawowa, w obyczaie tak Kapanów iako i sug Cerkiewnych wziera, zbaczaicych z drogi obowizkow upomina, i o upomnionych, à nie czynicych poprawy w materiach wartych Sdu Konsystorskiego, donosi; sprawki mnieyszey wagi zaspokaia, osoby do stanu Duchownego wni daice, byleby zdolne i adnych do tego zawad niemaice nam rekomendowa, Zalecenia Pasterskie i Ukazy Konsystorskie exekwowa, i do takoweye exekucii Kondekanalnemu Duchowiestwu drog dotd zwyczayn rozsya i publikowa. Sowém wszystko to, co do Urdu Dziekaskiego podug prawa i zwyczaiu naley, wiernie, akkuratnie, i dzielnie wykonywa; Dla czego aby Duchowiestwo Dekanatu pomienionego, i wszyscy, ktory do wadzy Naszey Duchowney tyme Dekanacie nale Wielmonemu Prewielebnieyszemu WCPanu we wszystkim, co tylko z urdu swego czyni bdziesz posusznemi byli, i pryzwoite na kadym mieyscu uszanowanie czynili, nayscisley pod animadwersaci surow Sdu Konsystorskiego nakazniemy i zalecamy. – Pisan w Zydyczynie dnia 7 Januari 1822 Roku. |
| С этого момента дело стало быстро подвигаться вперед; но наш ученый предпочитал пока держать свои открытия в строгой тайне. Имя Александр (рис. 3в) дало ему три новых знака (n, второй знак для к и второй знак для s), что, вместе с предыдущими, давало уже пятнадцать иероглифов 1961 . Но он все еще не догадывался, что и египетские слова писались в общем по тому же принципу. 14-го сентября 1822 г. он получил новую копию надписи из Египта с царскими именами, в которых с первого же взгляда узнал имена Рамсеса и Тутмоса. И в этот момент он ясно понял, что нашел истинный ключ к решению многовековой загадки. У него хватило еще сил поспешить к брату, работавшему в Институте, и воскликнуть: «Теперь я добился!» (Je tiens l’ affaire); но тут силы оставили его, и Шампольон упал без чувств 1962 . Спустя несколько дней, немного оправившись от нервной слабости, Шампольон составил, с помощью брата, знаменитое письмо к Дасье, помеченное 22-м сентября 1963 , а 27-го сентября 1822 г., в заседании Парижской Академии Наук, великий ученый сообщил, что тайна иероглифов раскрыта. В этот день родилась новая наука – египтология, или, по выражению Gooch’a, покрывало Исиды было сорвано... Юнг имел возможность убедиться в громадном значении открытия своего соперника только из печатного текста письма к Дасье, опубликованного в том же 1822 году. Летронн (Letronne), известный французский эллинист той —446— эпохи, в письме к Юнгу называл Шампольона «шарлатаном». Но де-Саси, Араго и др. ученые стали на сторону Шампольона, и Юнгу пришлось утешать себя и других тем, что французские ученые из-за национального самолюбия стараются насильно вырвать из его рук пальму первенства. Однако, в Германии Александр фон-Гумбольдт перешел на сторону Юнга, и вокруг этого вопроса поднялась целая буря споров, восторгов и обвинений, похвал и негодования. Возникла борьба, которую можно сравнить, лишь с знаменитым спором между Ньютоном и Лейбницем или между Ч. Дарвином и его противниками. На Шампольона яростно нападали не только немецкие ученые Ф.А. |
| В принятом в 1807 году «Народном условии» разрешалось «на будущее время всякое дело в народе решать по шариату, за исключением претензий князя с узденями, узденей с их крепостными» . Шариатское движение в Кабарде усилило процесс исламизации балкарцев, повлияло на их правовую систему. Постановления, принятые кабардинцами по " Народному условию " в 1807 году, распространялись и на балкарцев. В период " духовного правления " (1807-1822), когда в Кабарде действовали шариатские суды, ислам приобрел новое качество. Религия глубже проникла в народное сознание и одновременно политизировалась. Однако кабардинцы не стали ортодоксальными мусульманами, поскольку они восприняли ислам в наиболее либеральном его виде - в рамках ханафитского мазхаба, который допускал широкое применение норм обычного права. Благодаря этому обстоятельству у кабардинцев продолжал действовать адыгэ хабзэ (неписаный свод морально-правовых норм адыгов). Происходил процесс адаптации мусульманского права к традиционным национальным юридическим нормам (адат). В результате возник вариант права, который включал положения и шариата и адата. Видимо, этому способствовало и структурное сходство шариата с адыгэ хабзэ: и в той и в др. системе в нерасчлененном виде содержатся и правовые нормы, и нравственные принципы, и этикетные предписания. После учреждения в 1822 году Кабардинского временного суда (с 1858 Окружной суд, затем Горский словесный суд), что ознаменовало подчинение Кабарды России, юрисдикция шариата была значительно сужена. Согласно " Наставлению Временному суду " ген. Ермолова, в ведении духовного суда оставались " дела, до веры и совести касающиеся; дела по несогласию между мужем и женой; дела между родителями и детьми; вообще дела, не имеющие улик, ясных доказательств и письменных свидетельств " . Стремясь ослабить антирусские и антихристианские настроения в Кабарде и пытаясь оградить местные знать и духовенство от влияния мусульманских государств, ген. Ермолов в 1822 году предложил запретить поездки паломников в Мекку. |
|
|
