| ==53 встречу западным ветрам с моря дует вечный «западнический» ветер с суши. Петербург остается одним из легких великой страны, открытым западному ветру. Не сменил ли он здесь, на Кронштадской вахте, Великий Новгород? Мы в школе затвердили: «Шлиссельбург — Орешек», но только в последние годы с поразительной ясностью вскрыли в городе Петра города Александра Невского, князя Новгородского. Революция, ударив всей тяжестью по Петербургу, разогнала все прошлое, наносное в нем, — и оказалось, к изумлению многих, что есть и глубоко почвенное: есть и православный Петроград, столица Северной Руси. Многие петербуржцы впервые (в поисках картошки!) исколесили свои уезды, и что же они нашли там? На предполагаемом финском болоте русский суглинок, сосновый бор, тысячелетние поселки-погосты, народ, сохранивший в трех часах езды от столицы песни, поверья, богатую славянскую обрядность, чудесную резьбу своих изб, не уступающую вологодским... И среди этих изб Старая Ладога с варяжскими стенами, .с древнейшей росписью, память о новгородских крепостях — Ям, Копорье, Ивангород, — о шведских могилах — следах вековой тяжбы племен. Ижорские деревни, эстонские хутора среди славянского моря говорят о глухой, но упорной этнографической борьбе, борьбе деревьев, сплетающихся ветвями в глухом лесу, отвоевывая у чужих пород каждую пядь почвы, каждый луч света. Когда бежали русские из опустелой столицы, вдруг заговорила было по-фински, по-эстонски петербургская улица. И стало жутко: не возвращается ли Ингерманландия, с гибелью дела Петрова, на берега Невы? Но нет, русская стихия победила, понажала из ближних и дальних уездов, даже губерний, возвращая жизнь и кровообращение в коченевшую Северную Коммуну. В ту пору отмирали кровеносные сосуды по всему телу России, и с особенной ясностью прощупывались естественные, географические связи. Петербуржцы чувствовали: Москва на краю света, Украина едва ли вообще существует, но близки, ощутимы Ладога, Новгород, Псков, Белозерск, Вологда. Пока мешочничал обыватель, искусствоведы, этнографы исколесили всю северо-восточную Русь, чьи говоры сливаются на питерских рынках, и связи эти не заглохнут. |
| Война по-видимому приходит к своему обычному заключению – миру. Попомнит Франция 1870 г. Как дурно и в военном отношении было управление Наполеона – показали события. Не оказалось ни резервов для армии, ни запаса пушек, ружей и военных снарядов, а народ только думает каждый о себе. Любопытно сравнивать известия Московских Ведомостей благоприятствующих Франции с известиями Петербургских Ведомостей. Точно о разных странах говорят они. Катков отыщет светлую сторону и в самом дурном по показанию других. 1870 г. октября 17-го. Баллотировались в инспекторы С. К Смирнов, Филарет Александрович и баллотировали не могшего отказаться за отсутствием А. О. Лаврова. Сергей Константинович 7 избирательных, 3 неизбирательных, Филарет Александрович 4 изб. и 6 неизб., Лавров 3 изб. —560— и 8 неизб. Посему митрополиту и представлен С. К. Смирнов. В Русских Ведомостях печатают, что М. П. Головина воротилась в Москву и объявила, что у нее недостает 8-ми тысяч денег и 8-ми фунтов чаю, о чем и подала объявление в полицию. Вот воскресла! Как-то теперь будет ссылаться на свою нищету, когда огласилось по всей России ее состояние. Муравьев пишет мне, что Янышев был в Киеве, и как немец осматривал церкви не молясь, а еще хуже, что был у патриарха в Константинополе, и тот ужаснулся; что такой протоиерей и притом ректор академии есть в России. 1870 г. октября 22-го. Митрополит Московский медлил назначать архимандрита в Андроньев, как думают, потому, что благотворитель этого монастыря купец Полежаев очень просил о назначении архимандритом лестного казначея, говоря, что не пожалеет и 25-ти тысяч, чтобы достигнуть сего. Но вот в Синоде, не спросясь его, назначили Модеста, которого по ошибке вместо другого Модеста назначили ректором в Ригу. Модест – наш воспитанник, по поведению Модест, по уму и знаниям тоже, в числе последних кончил курс. Слух держится, что Лаврского казначея назначают в Серпухов. По словам А. Н. Муравьева. Янышев, как у патриарха, так и в Киеве, разгуливал в модном сюртуке, и в Киеве не показался никому из духовных властей. |
| Умалчиваю о прочих поведениях наших. Sat sapienti». Жаловались архиереи, жаловались и простые священники на небывалые тягости и поборы. В Белгородском уезде один сельский священник говорил другому: «Бог знает, что у нас в царстве стало: Украйна наша пропала вся от податей, такие подати стали уму непостижны, а теперь и до нашей братьи, священников, дошло, начали брать у нас с бань, с пчел, с изб деньги, этого наши прадеды и отцы не знали и не слыхали; никак в нашем царстве государя нет!» Священник читал в постной триоде синаксарь в субботу мясопустную; в синаксаре написано о рождении антихристове, что родится от блуда, от жены скверны и девицы мнимы, от племени Данова; и стал он думать, где тот антихрист родится, не в нашем ли государстве? В это время приходит к нему по знакомству Белгородских полков отставной прапорщик Аника Акимыч Попов; Аника был человек бездомовный, кормился в разных селах, учил детей грамоте. Священник начал говорить Анике: «В миру у нас стало ныне тяжело, прежние подати берут сполна, да сверх того прибыльщики стали брать с бань, с изб, с мельниц, с пчел деньги, лесов рубить и в водах рыбы ловить не велят, в книгах писано, что антихрист скоро родится от племени Данова». Аника отвечал: «Антихрист уже есть: у нас в царстве не государь царствует, антихрист; знай себе: толкуется Даново племя царским племенем, а государь родился не от первой жены, от другой, так и стало, что родился он от блуда, потому что законная жена бывает первая». Священник заметил: «В книгах писано, что при антихристе людям будут великие тягости, и ныне миру очень тяжко стало, того и жди, что от Бога станут отвращать». Игумен Троицкого смоленского монастыря говорил то же, что и нижегородский архиерей, только прямее, не загораживая Петра Мусиным-Пушкиным: «Государь безвинно людям божиим кровь проливает и церкви божии разоряет: куда ему Шведское царство под себя подбить? Чтоб и своего царства не потерял!» В Москве недовольные новыми обычаями и новыми поборами складывали вину на немку Монсову. «Видишь, – говорили они, – какое бусурманское житье на Москве стало: волосы накладные завели, для государя вывезли из Немецкой земли немку Монсову, и живет она в Лафертовых палатах, а по воротам на Москве с русского платья берут пошлину от той же немки». Недовольные настоящим утешали себя будущим: между ними ходили слухи, что наследник также недоволен, что он окружил себя всегдашними представителями недовольных – козаками и ведет борьбу с боярами, потаковниками незаконного царя: «Царевич на Москве гуляет с донскими козаками, и как увидит которого боярина и мигнет козакам, и козаки, ухватя того боярина за руки и за ноги, бросят в ров. У нас государя нет; это не государь, что ныне владеет, да и царевич говорит, что мне не батюшка и не царь». |
| И, действительно, когда я потом осматривал храм, выстроенный отцом Иоанном, я был поражен его благолепием. Сначала все эти постройки мы приняли за монастырь; но оказалось, что монастыря еще не видно. Монастырь находится на другой стороне села и со стороны Пинеги закрыт крестьянскими постройками. Спустившись по очень крутой горе к реке, мы увидели на противоположном берегу Пинеги разукрашенную флагами и зеленью пристань. Здесь, за час до нашего приезда, вся Сура с сестрами и игуменьей Иоанновского монастыря встречала своего замечательного односельчанина. Говорят, это была замечательно трогательная и величественная картина, видеть которую нам с от. Георгием не пришлось, о чем мы потом очень сожалели. Перебравшись на противоположный берег на пароме, мы медленно поплелись по сыпучему песку на наших усталых лошаденках. Солнце печет немилосердно. Колеса нашего тарантаса глубоко врезываются в песок, и лошади нет-нет и остановятся перевести дух. Наконец взобрались мы на гору и, проехав мимо двух церквей и школы, попали почти на прямую улицу, с двух сторон окаймленную рядами больших просторных изб. Возле изб положены доски для пешеходов, так как ходить по песку, в котором вязнет глубоко нога, очень трудно. Улица была совершенно пуста, так как все селение было в монастыре, где находился отец Иоанн. Наконец показалась и крыша монастырской церкви с куполом из оцинкованного железа, и мы, проехав дворов двадцать, повернули направо и въехали в обширный монастырский двор, окруженный временным деревянным забором. Въехав в монастырский двор, мы круто повернули налево и остановились у крыльца главного корпуса, соединенного с монастырской деревянной церковью. Все население Суры было здесь. Следуя за показывавшей нам дорогу монахиней, мы с от. Георгием прошли мимо входа в церковь ; по крутой деревянной лестнице поднялись во второй этаж и вошли в квартиру игуменьи монастыря. За большим столом, в просторной светлой комнате сидело человек пятнадцать самой разнообразной публики. Были тут монахини, духовенство, акцизный и лесной чиновники с женами и детьми и несколько человек крестьян. Большинство пило чай. |
| – Я сейчас приду… – говорит он, закуривая. – А ты тут пока, чем так стоять и считать ворон, принес бы на чем сесть, да подмети. Матвей остается один. Воздух сер и неласков, но тих. Из-за разбросанных по берегу изб приветливо выглядывает белая церковь. Около ее золотых крестов, не переставая, кружатся галки. В сторону от села, где берег обрывается и становится крутым, над самой кручей стоит спутанная лошадь неподвижно, как каменная, – должно быть, спит или задумалась. Матвей стоит тоже неподвижно, как статуя, и терпеливо ждет. Задумчиво-сонный вид реки, круженье галок и лошадь нагоняют на него дремоту. Проходит час, другой, а Сережки всё нет. Давно уже река подметена и принесен ящик, чтоб сидеть, а пьянчуга не показывается. Матвей ждет и только позевывает. Чувство скуки ему незнакомо. Прикажут ему стоять на реке день, месяц, год, и он будет стоять. Наконец Сережка показывается из-за изб. Он идет вразвалку, еле ступая. Идти далеко, лень, и он спускается не по дороге, а выбирает короткий путь, сверху вниз по прямой линии, и при этом вязнет в снегу, цепляется за кусты, ползет на спине – и всё это медленно, с остановками. – Ты что же это? – набрасывается он на Матвея. – Что без дела стоишь? Когда же колоть лед? Матвей крестится, берет в обе руки лом и начинает колоть лед, строго придерживаясь начерченной окружности. Сережка садится на ящик и следит за тяжелыми, неуклюжими движениями своего помощника. – Легче у краев! Легче! – командует он. – Не умеешь, так не берись, а коли взялся, так делай. Ты! Наверху собирается толпа. Сережка, при виде зрителей, еще больше волнуется. – Возьму и не стану делать… – говорит он, закуривая вонючую папиросу и сплевывая. – Погляжу, как вы без меня тут. В прошлом годе в Костюкове Степка Гульков взялся по-моему Иордань строить. И что ж? Смех один вышел. Костюковские к нам же и пришли – видимо-невидимо! Изо всех деревень народу навалило. – Потому окроме нас нигде настоящей Иордани… – Работай, некогда разговаривать… Да, дед… Во всей губернии другой такой Иордани не найдешь. Солдаты сказывают, поди-ка поищи, в городах даже хуже. Легче, легче! |
| 345 В след за нашими светскими историками и в моей статье повторена ошибка, будто день, выбранный Лжедимитрием для брака, был незаконен. Пользуюсь случаем исправить эту ошибку, своей статьи: «Игнатий, назвав патр. Москов.», «Странн». 1881 г. III кн. 216 стр. См. . 1 –2 «Христ. Чт.» за текущий год, прим. 4 к стр. 141 нашей статьи. 349 См. Петрея Истор, о вел. кн. Моск. 209–210 стр. Макар. Истор. р. ц. X, 114 стр. Сказан. Соврем. о Дим. самозв. I, 58 и 313 стр. 357 Русские люди отличались любовию к молитве. Царь и именитые бояре каждодневно выслушивали полуношницу, утреню и обедню. По количеству вычитываемых ежедневно молитв, говорит Вармундт, русские превосходили некоторых святых. Крестным знамением они осеняли себя почти непрестанно, без него они не могли дать шагу из дому, не смели ничего взять в рот. Сокол., Отнош, протест, к Рос. в XVI и XYII в., 236 стр. Макар. III, 320 и 321 стр. 361 Сказан. Соврем. о Дим. самозв. I, 58 стр. Кстати Велевицкий говорит, что еще в пятницу были приготовлены мясныя кушанья (Прил. к записк. Жолк. 169 стр.), а Бер об этом вовсе не упоминает. 362 В Погодин. хроногр. сказано: «А креста Христова тот вор на себе не носил». Изб. Поп. 417 стр. 363 Книг. былин Авенар. 336 стр. Говорят, Лжедмитрий велелъ полякам «честные кресты носити на поясах и ниже пояса у колена» («Сказ., еще содеяся» 19 стр.). Какая цель такого приказания? 368 Полн. собр. р. лет. V, 37 стр. Как мы знаем, преосв. Макарий говорит, что Лжедимитрий «посещал православные церкви» (X, 112); а по словам преосв. Филарета, самозванец не делал этого, «даже и в праздники». (Сокр. ист. 199 стр.) Следовательно?!. 382 Макар. X, 92 стр. В одном хронографе низвержение Иова представляется делом не самозванца, а каких-то «человек суровейших» (Изб. Поп. 415 стр). 383 Лжедимитрий указывал, что Иов вместе с другими москвичами признал его законным государем (см. Собран. гос. гран. и догов. II, 89. Акт. арх. эксп. II, 35). Преосв. Макарий думает, что «это была или намеренная ложь, чтобы сильнее подействовать на народные толпы, или, может быть, не намеренная: самозванцу могли сказать прибывшие из Москвы, что и патриарх присягнул ему, и самозванец легко мог поверить приятной вести, пока не узнал истины. По крайней мере, в следующих своих грамотах (от 11 и 12 июня] Лжедимитрий говорит лишь о том, что ему целовали крест бояре в прочие, а о патриархе Иове и об архиереях вовсе не упомянул» (X, 93–94 стр.). Не странно ли? В один и тот же день (11 июня) самозванец уверял, что Иов признал его законным государем и будто бы отказывался от такого уверения. Когда же он «узнал истину»?.. Неправду говорит один хронограф (Из. Поп. 329), будто Лжедимитрий «будучи на Московском государстве» сослал Иова «в заточение». |
| Перебравшись на противоположный берег на пароме, мы медленно поплелись по сыпучему песку на наших усталых лошаденках. Солнце печет немилосердно. Колеса нашего тарантаса глубоко врезываются в песок, и лошади нет-нет и остановятся перевести дух. Наконец взобрались мы на гору и, проехав мимо двух церквей и школы, попали почти на прямую улицу, с двух сторон окаймленную рядами больших просторных изб. Возле изб положены доски для пешеходов, так как ходить по песку, в котором вязнет глубоко нога, очень трудно. Улица была совершенно пуста, так как все селение было в монастыре, где находился отец Иоанн. Наконец показалась и крыша монастырской церкви с куполом из оцинкованного железа, и мы, проехав дворов двадцать, повернули направо и въехали в обширный монастырский двор, окруженный временным деревянным забором. Въехав в монастырский двор, мы круто повернули налево и остановились у крыльца главного корпуса, соединенного с монастырской деревянной церковью. Все население Суры было здесь. Следуя за показывавшей нам дорогу монахиней, мы с отцом Георгием прошли мимо входа в церковь , по крутой деревянной лестнице поднялись во второй этаж и пошли в квартиру игуменьи монастыря. За большим столом в просторной светлой комнате сидело человек пятнадцать самой разнообразной публики. Были тут монахини, духовенство, акцизный и лесной чиновники с женами и детьми и несколько человек крестьян. Большинство пило чай. Отец Иоанн в белом как снег подряснике ходил по комнатам, по очереди разговаривая то с тем, то с другим. Увидев нас с отцом Георгием, он с обычной приветливостью и предупредительностью обратился к нам: «А вот и мои дорогие спутнички, ну пожалуйте, подкрепитесь с дороги!» Так как мы уже покушали, то отец Георгий сел на диван рядом с рослым мужчиной с окладистой светло-русой бородой, с загорелым лицом и мозолистыми руками, очевидно, хлебопашцем, а я поместился между отцом Георгием и симпатичной добродушной старушкой, одетой так, как одеваются здесь все крестьянки. – Вот это моя родная сестра, а это мой племянник – сказал мне отец Иоанн, указывая на мою соседку и на соседа отца Георгия. |
| 24 августа 2017 г. 10:30 HTML-koд для сайта или блога: Мостик к Святой Земле Архимандрит Антонин Капустин родился в 1817 году в селе Батурине Курганской области. Здесь его крестили в еще деревянном храме, построенном отцом и дедом. Но послужить в родном селе отцу Антонину не довелось — его ждала иная судьба. В безбожное время уже каменный храм в честь Преображения Господня разделил судьбу тысяч других русских храмов, но чудом уцелел. На фоне приземистых изб и домиков сегодня он выглядит израненным исполином, который выжил в смертельной схватке и бредет сквозь бескрайние просторы Курганской земли. Жива ли память об архимандрите Антонине среди его земляков, что они делают для ее возрождения и увековечивания, каково будущее батуринского храма и как память об отце Антонине может способствовать просвещению в православной вере, выяснял корреспондент ЖМП. Мостик к Святой земле Алексей Реутский Архимандрит Антонин (Капустин) родился в 1817 году в селе Батурине Курганской области. Здесь его крестили в еще деревянном храме, построенном отцом и дедом. Но послужить в родном селе отцу Антонину не довелось — его ждала иная судьба. В безбожное время уже каменный храм в честь Преображения Господня разделил судьбу тысяч других русских храмов, но чудом уцелел. На фоне приземистых изб и домиков сегодня он выглядит израненным исполином, который выжил в смертельной схватке и бредет сквозь бескрайние просторы Курганской земли. Жива ли память об архимандрите Антонине среди его земляков, что они делают для ее возрождения и увековечивания, каково будущее батуринского храма и как память об отце Антонине может способствовать проповеди православной веры, выяснял корреспондент «Журнала Московской Патриархии». — Здравствуйте! Вы что-нибудь слышали об Антонине Капустине? — спрашиваю редких прохожих на площади у сельского магазина в Батурине. — Слышали, — улыбается в ответ женщина средних лет. — В школе у моей дочери проводили уроки, посвященные его памяти, и приглашали родителей. Еще в газете местной о нем читала. |
| Приведя в наличность количество тяглых дворов и крестьян, архимандрит с братским собором на основании правительственных указаний (указов, сошного письма и т. п.), определял, на скольких вытях быть крестьянам известного села или деревни, т. е. какую долю государственного тягла, а вместе и монастырского, они должны нести 214 . По таблице сошного письма конца XVII в., лежащей пред нашими глазами 215 , в сохе обозначено средних людей 89, молодчих 160 дворов и бобыльских 960 изб. Таким образом, приходится в монастырской вотчине крестьянских дворов по 1, дворов молодчих крестьян по 2 и бобыльских изб по 16 на выть при доброй земле; по 1 1 / 15 первых, по 2 2 / 15 вторых и по 12 14 / 15 третьих на выть при средней земле; по 8 / 9 первых, по 1 7 / 9 вторых и 10 третьих при худой земле. Итак, чем лучше была земля, на которой сидели крестьяне, и чем сами они были крепче и состоятельнее, тем с меньшего числа их тянулась известная доля тягла, и наоборот. Очевидно, что раскладка дворов и крестьян в выти была в высшей степени сложною задачею, так как в одном дворе жили различные по возрасту и силам члены семьи и так как монастырская земля не была сплошь одинаковой по своему качеству; отсюда вытекала относительная свобода и произвол монастырской власти при определении количества вытей в вотчине. Интерес монастыря здесь расходился с крестьянским. Тот требовал, чтобы в его вотчинах было больше вытей, так как с вытей шли сборы и платежи в монастырь, и поэтому чем больше было вытей, как определенных тяглых долей, тем больше обогащалась монастырская казна; интерес же крестьян требовал меньшего количества вытей, чтобы меньше платить в государеву и монастырскую казну. Таким образом, открывалась почва для неудовольствий со стороны крестьянской общины. Иногда крестьяне подавали челобитные архимандриту и братии, чтоб «не быть им» на указном числе вытей 216 , иногда же «самовольством сметывали с себя» наложенные тягла 217 или не хотели их брать 218 . Указывая число вытей для того или другого села и деревни, братский совет во главе с архимандритом особым указом определял и меру земли на выть 219 . |
| Получив благословение на дорогу и ответы на, казалось бы, неразрешимые вопросы, поблагодарив отца Петра за гостеприимство, с нахлынувшей небольшой грустью в душе, но легким сердцем, я возвращался домой. Уже в дороге вспомнил один эпизод из рассказа, если мне не изменяет память, кажется, Лескова, названия которого не помню: восемнадцатый век, русская полувымершая после эпидемии холеры деревня. Вокруг безысходность, темнота, пустота и смерть. Люди, каждый в своей избе, в одиночестве, без покаяния умирают страшной смертью. И тут в одной из изб с большим усилием, со скрипом открывается дверь и оттуда выползает изможденный косматый человек. Это местный кузнец, и в руках он судорожно сжимает топор. С большим трудом преодолевая слабость, то падая то на четвереньках, то роняя топор, но упорно, снова и снова его поднимая, иногда придерживаясь за плетень, он медленно, но уверенно передвигается к опушке леса. В лесу он начинает рубить дерево, чтобы строить церковь. Поначалу удары топора слабые и нерешительные, но с каждым ударом они становятся все увереннее и решительнее, все громче и громче, и в итоге удары топора звучат как набат колокола, и люди начинают выползать из своих изб на звук набата, присоединяться к кузнецу и всей деревней строить храм. И тут я подумал, а ведь кузнец - это отец Петр, и такие как он, благословенные праведники, которые несут свой тяжкий крест защитников и созидателей, объединяют нас, дорогие братья и сестры, в оплоты веры, православной надежды и любви, такие как Боголюбово. Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите " Ctrl+Enter " . target="" > Поделиться РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям. Комментарии Закрыть Закрыть Сообщение для редакции Закрыть Закрыть Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta |
|
|
