| к. за ней была скрыта «тайная лестница в стене, ведущая под крышу храма» ( Травчетов. 1903. С. 90). Нет сомнений, что икона «Страшный Суд» принадлежит кисти ведущего мастера. Это особенно заметно при ее сравнении с образом той же иконографии из муромского Троицкого мон-ря (нач. XVIII в. ?, собор Благовещенского мон-ря, Муром), приписываемой А. И. ( Сухова. 2004. С. 38. Ил. на с. 31). Икона музейного собрания представляет собой строгую, цельную и вместе с тем монументальную картину. Икона из мон-ря повторяет музейную. Она также написана на доске почти квадратной формы, но меньшего размера, в ее основе та же иконографическая схема, в построении к-рой ощущается скованность, характер письма неуверенный. Вероятно, 2-я икона была написана позднее по заказу соседнего жен. мон-ря учеником иконописной мастерской Благовещенского мон-ря. Сивиллы Агриппа и Дельфика. Икона. 1715 г. (МИХМ) Сивиллы Агриппа и Дельфика. Икона. 1715 г. (МИХМ) Возможно, в мастерской Благовещенского мон-ря А. И. или его учеником была создана монументальная икона «Святые равноапостольные Константин и Елена» (МИХМ), что косвенно подтверждается происхождением иконы из муромского Благовещенского мон-ря, где она находилась на паперти Благовещенского храма, и указанием даты на ней: «Году 1718 писа(л) сии образ месеца апрелия». Создание иконы, очевидно, связано с почитанием блгв. кн. Константина Муромского и его небесного покровителя равноап. имп. Константина Великого. Икона стилистически близка др. работам А. И. и его учеников. Господь Вседержитель. Икона. 1799 г. (собор Благовещенского мон-ря, Муром) Господь Вседержитель. Икона. 1799 г. (собор Благовещенского мон-ря, Муром) По документам известно, что иконописцы Благовещенского мон-ря работали для каменной ц. свт. Николая Чудотворца (Николы Набережного), которую строили в 1700-1717 гг. и украшали иконами в 1715 г. (дата создания икон была указана в храмозданной надписи, см.: Историко-стат. описание церквей и приходов. 1897. С. 170). В это время в Муроме существовала только возглавляемая А. |
| Воскресенский монастырь, Муром (исторический облик, 1970 г.) Органически вписалась в ансамбль города группа зданий второй половины XVII века — Воскресенская и Введенская церкви на Штабу, выстроенные около 1658 года на средства купца Черкасова на территории существовавшего до 1764 года женского монастыря. Воскресенская и Введенская церкви в ансамбле с вблизи стоявшей и не дошедшей до нас Георгиевской церковью 1655 года благодаря своему удачному местоположению на высоком берегу реки производили незабываемое впечатление. Все три церкви по своим архитектурным формам имели много общего с Троицкой и Благовещенской церквами, построенными почти одновременно, хотя некоторые детали Воскресенской и Введенской церквей, по всей видимости, претерпели изменения в связи с проведенными в конце XIX столетия наружными штукатурными работами. Не испортили ансамбля и позднейшие пристройки — галерея у Воскресенской церкви и колокольня вблизи Введенской. Источник: Беспалов Н.А.: Ист.-Очерк. Муром. Памятники искусства XVI — начала XIX в. – Ярославль: Верх.-Волж. Кн. Изд-во, 1970. Ансамбль Воскресенской и Введенской церквей Находятся на северной окраине Мурома. Сооружены в середине XVII в. на средства муромских купцов гостиной сотни братьев Черкасовых. До 1764 г. здесь находился женский монастырь. С 1764 по 1920-е гг. храмы считались обычными приходскими церквями. При них состояло одно из четырех городских кладбищ - Воскресенское. Храмы закрыты в 1930-е гг. В 1980-90-е гг. внутри церквей размещалась спортивная секция. Возвращены Владимирской Епархии в декабре 1999 г. Первые насельницы переведены из Муромского Троицкого монастыря. В настоящее время монастырь находится под управлением игумении матушки Юлии. При Воскресенской церкви до 1764 г. существовал женский монастырь, но сведений об этом монастыре, о времени его основания, никаких не сохранилось. О существовании его свидетельствует только опись города Мурома Бартенева 1637 г. В этой описи сообщается следующее: " Да за ручьем на горе Воскресенский девичий монастырь. |
| Муром. Церковь Сретения Господня. Сретенская церковь Подворье Спасского монастыря Карта и ближайшие объекты На месте Сретенской церкви существовала церковь Дмитрия Солунского известная с 1574 года, подробно описанная в описи 1636 года, в которой указано, что главными зачинщиками её строительства выступили московские купцы " Смирнов да Третьяк Микитины Судовщиковы " . В 1676 году в приходе церкви Дмитрия Солунского насчитывалось 22 двора. В конце 18 века при Дмитриевской церкви соорудили небольшой тёплый деревянный храм во имя Сретения Господня. В 1795 году на средства муромского купца 1-й гильдии Ивана Никифоровича Зворыкина возвели новую кирпичную Сретенскую церковь. В 1801 году к Сретенской церкви приписали приход древнего храма Архистратига Михаила, находившегося ранее в самом центре Мурома - внутри бывшего деревянного кремля (ныне территория Окского парка). Однако вскоре этот приход упразднили, а в память о нём в 1829 году в Сретенской церкви соорудили придел во имя Архистратига Михаила. С 1888 по 1892 гг. в храме проводились большие строительные работы: трапезную храма разобрали и устроили вновь в больших размерах. Храм закрыли в 1929 году. В конце 1990-х годов храм вернули Владимиро-Суздальской епархии. Источник: Чернышев В.Я. " Муром " , 2012. Постройка каменной церкви с главным престолом в честь Сретения Господня относится к концу XVIII ст., а до того времени на другом месте было две деревянных церкви: холодная во имя св. вмч. Димитрия Солунского и теплая в честь Сретения Господня. Дмитриевская церковь упоминается в сотной книге г. Мурома 1574 г. В описи Бартенева 1637 г. значится: «в Дмитриевской улице по конец посаду церковь вмч. Димитрия Солунского древяна с папертью, да в приделе в одном Петр митрополит, а в другой придел Алексея митрополита… на колокольнице 2 колокола невелики. А церковь и в церквах образы, книги и все церковное строенье Смирнова да Третьяка Судовщикова. На церковной земле двор попа Прокофья…» Замечание описи об именах строителей Димитриевской церкви дает основание предполагать, что она незадолго до 1637 г. была построена вновь; в противном случае о строителях церкви едва ли бы сохранилась память. |
| Падение веса мелкой монеты больно ударило по интересам простого народа, ибо сократило покупательную способность и без того скудных накоплений монеты и привело к росту цен. Победа Дмитрия Шемяки над Василием II вызвала явное неудовольствие у ордынских покровителей Василия Васильевича в Казани. Ответ их не заставил себя долго ждать. 17 апреля 1446 г. («на Велик день») казанские татары, простояв три дня под Устюгом, предприняли попытку взять его штурмом. Они «приступили к городу, несучи на головах насад». Насады (лодьи) должны были защитить татар от града камней, выстрелов, стрел и копий, которые сыпались на них с крепостной стены. Хотя казанцы и подожгли городские укрепления, город им не удалось захватить. Они отошли от Устюга, получив с него «откуп, копейщину, за 11 000 денег и всякою рухлядью», т.е. мехами. В Устюг меха поступали из северных земель и отсюда шли на рынки в Новгород, по Волге и в Центр. Не удалось татарам взять и полон. Затем казанцы, миновав Галич, «приходили... на Кичменгу» и вверх по Югу через волок направились на Ветлугу, приток Волги. Возвращаясь в Казань, они плыли на плотах, «да в полоех тонули». Из отборного отряда (в набеге на Углич принимал участие «царев двор» численностью 700 человек) в Казань вернулось всего 40 человек. В борьбе за укрепление своего авторитета великий князь Дмитрий Юрьевич решил использовать церковь. Так, 14 марта 1446 г. он выдал жалованную грамоту нижегородскому Благовещенскому монастырю. Как великий князь он подписал подтверждение грамоты Василия II 1443 г. на земли Троицкого монастыря в Переславле. Вероятно, к тому же 1446 г. относятся и его грамота на троицкие владения в Дмитрове (10 мая), подтверждение троицкой грамоты на владения у Соли Переславской и выдача грамоты Чудову монастырю на владения в Переславле. Троицкие старцы, выдав головою Василия II, оказали новому великому князю столь важную услугу, что, право же, грешно было бы их не отблагодарить. В Москве в 1446 г. (после бегства Исидора) митрополита не было. Возможно, делами митрополии ведал рязанский епископ Иона, уже дважды предлагавшийся Василием II в качестве митрополита. Князь Дмитрий Юрьевич призвал Иону к себе и сообщил о готовности обеспечить возведение его на митрополичий престол. Однако со своей стороны тот должен был помочь новому великому князю в сущем «пустяке». Ему поручалось съездить в Муром, принадлежавший к Рязанской епархии, и вывезти оттуда детей Василия II. Иона должен был сообщить великокняжеским боярам в Муроме о готовности князя Дмитрия отпустить Василия Васильевича и даже выделить ему удел. Соблазн был слишком велик, и Иона принял предложение Шемяки. Вместе с коломенским епископом Варлаамом он поехал в Муром, где князья Ряполовские и бояре Василия II отпустили его детей с Ионой, взяв с владыки крестное целование в том, что они будут неприкосновенны. Бояре опасались, что в случае их отказа Дмитрий Шемяка может совершить поход на Муром и взять детей силой. |
| – „А сколько учителю 1-го класса жалованья, – продолжает Владыка? – „Триста рублей (ассигнациями)“. – „Ну, вот и хорошо. – Ты, – обращается ко мне Владыка, – будешь учителем и будешь получать за это по 300 р. в год; из них 100 рублей отдавай сиротам. – А ты, баба, – обращается к вдове Царевской, – отдай ему (т. е. мне) третью часть дома“. Я начал было опять уклоняться от Муромского места, но Преосвященный мне говорит: „эту мысль (т. е. об учительстве) сам Бог мне внушил; поди, послушайся меня, хорошо будет“. Не смея более прорекать архипастырской воле, я дерзнул попросить позволения предварительно посмотреть невесту. „Ну, что же ты, баба, – обратился он к моей будущей тёще; – не привезла сюда девку-то; он здесь и посмотрел бы её, а то шутка ли ехать за сто двадцать —175— 1841 г. вёрст?“ – Впрочем, мне дано было дозволение отправиться в Муром. Но я, как приговорённый к смерти, вышел из архиерейских покоев и бросился к ректору просить защиты и ходатайства пред Преосвященным об освобождении меня от Муромского места. Но добрый о. ректор, выслушавши мой рассказ об обстоятельствах дела, дал мне совет отправиться в Муром, и если мне не понравится невеста, сказать ему: тогда он употребит все усилия к освобождению меня от нежеланного места и нелюбой невесты. На другой или на третий день отправился я в Муром, в сопутствии двух вдовиц. По приезде туда, остановился в доме родного брата вдовы Царевской, соборного же священника Василия Степановича Харизоменова. Смотрю в окно и вижу собор старинной архитектуры XVI столетия, стоит на высокой, крутой горе над рекой Окой. Слава Богу, первое впечатление очень доброе. – Что, – думаю, – будет дальше? – Из другого окна вижу рядом дом моей невесты, новый, довольно красивый и просторный: и это произвело приятное на меня впечатление. Через час приглашают меня в дом невесты. Вхожу. В зале встречает меня вся семья – мать и 9-ть человек детей, шесть дочерей и три сына. Имя старшей дочери, моей невесты, Анна Васильевна. Тут же были и некоторые из ближайших родственников. |
| Следствием запустения Мурома и общего падения нравов стало и перемещение епископской кафедры в Рязань, или, точнее говоря, в Переславль-Рязанский, поскольку Старая Рязань запустела сильнее, чем Муром. Но, в отличие от Муромского княжества, Рязанская земля обладала большей жизнеспособностью, и буквально через несколько лет после Батыева погрома это княжество возродилось. Также, согласно преданию, еще одной причиной перемещения епископской кафедры стало то, что местные жители обвинили своего архипастыря, святителя Василия, в недостойном поведении. Было собрано вече, потребовавшее от святителя покинуть Муромские пределы. Святитель не стал спорить, он перебрался в Рязань. Но когда некоторое время спустя выяснилось, что святителя Василия оговорили, он отказался возвращаться обратно. Переезд святителя Василия в рязанские приделы одобрил и митрополит всея Руси – святитель Кирилл. Епископская кафедра в Муроме была упразднена. Только в середине XIV столетия горожане вновь вернулись на старое место. Под 1351 годом в летописях есть известие об обновлении Мурома: «Князь муромскый Юрьи Ярославич обнови град свой отчину Муром, запустеши издавна от первых князей, и постави двор свой в городе, тако и бояре его, и вельможи, и купцы и черные люди. И ставиша дворы своя, и церкви святыя обновиша и украсиша иконами и книгами». Крепкие вечевые традиции и отсутствие сильной княжеской власти сослужили Мурому плохую службу. Город становится завидной добычей для безудельных князей. В 1355 году, как повествуют летописи, к Мурому с большим войском подошел князь Федор Глебович и изгнал из города Юрия. Жители города разделились на два лагеря: за князя Юрия и за князя Федора. Искать правды отправились в Орду. В результате хан отдал ярлык на Муром Федору Глебовичу, и ему же был выдан головой и его соперник князь Юрий, вскоре умерший в заточении. После возвышения Московского княжества, при великом князе Иване Калите, муромские князья стали выступать в роли подручных Москвы. По воле московских князей правители Муромского княжества посылали свои дружины вместе с московским войсками. |
| В 1636 г. монастырь окружала деревянная ограда, простиравшаяся вокруг обители 43х36 сажень (91,5х76,5 м). Рядом с храмами располагалось древнее кладбище. В монастыре подвизалась игуменья старица Пелагея Кольцова и 21 монахиня. Ктитором обители упомянут купец гостиной сотни Семен Семенович Черкасов и его братья. В описи Мурома 1646 г. Воскресенская и Введенская церкви по-прежнему упоминаются деревянными, а число келий возросло до 30. Разбогатев на торговле хлебом и солью, во 2-й половине 17 в. Авраам Черкасов воздвиг кирпичные храмы (время сооружения неизвестно, между 1646 и 1678 гг.). История не сохранила имена зодчих, построивших ансамбль Воскресенского монастыря. Но, без сомнения, это были талантливые, опытные мастера, создавшие уникальный монастырский комплекс, органично вписавшийся в панораму древнего Мурома. По описи 1678 г. в монастыре проживали игуменья и 26 стариц. Воскресенский женский монастырь просуществовал до 1764 г.После его упразднения,что было связано с указом Екатерины II о секуляризации церковных земель, Воскресенская и Введенская церкви стали приходскими, а монашествующих перевели в Троицкую обитель. На протяжении XIX-haч. ХХ вв. храмы оставались рядовыми городскими приходами. Здесь же располагалось одно из 4-х городских кладбищ, существовавшее с незапамятных времен. По описанию 1897 г. Воскресенский собор имел новый иконостас и царские врата, устроенные в 1835 г. В Введенском храме было два престола: главный - в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы и придельный - во имя Иверской иконы Божией Матери. Иконостасы в обоих приделах тоже были новыми. В советские годы ансамбль Воскресенского монастыря разделил печальную участь многих муромских храмов. Церкви были закрыты, наиболее ценные предметы вывезли в музей, а здания стали использовать под складские помещения. В 1970-80-е гг. в Воскресенской церкви располагалась спортивная секция. В 1990-е гг. храмы вернули Владимиро-Суздальской епархии, и в них вновь возродилась иноческая жизнь. Из книги В.Я. Чернышева " Муром. Исторический очерк-путеводитель " . - Муром, 2007 г. |
| Казаково. Церковь Николая Чудотворца. Никольская церковь Карта и ближайшие объекты История создания храма уникальна. Возникло Казаково не случайно. Оно имело большое стратегическое значение, и расположено было на торговом пути между уездными городами. До 18 века гужевая дорога с Нижнего Новгорода на Муром проходила по водоразделу от Зяблицкого погоста (с.Озябликово) на Медоварцево, Алтунино, Казаково, Митино, Ганино, Черновское, Крутец, Монаково, Поздняково и далее по перевозу через Оку на Муром. Поймы двух речек Большой и Малой Кутры не имели мостов и поэтому местность для гужевого транспорта была труднопроходимой, что вынуждало делать объезд на Казаково, которое расположено почти на одинаковом расстоянии между бывшими уездными центрами – г. Муром и г. Горбатовым. Шел этот путь по глухомани лесов, кишевших беглыми, «лихими людьми», грабившими купцов, ехавших с товарами на Макарьевскую ярмарку, открывшуюся в 1641 году. Для охраны торгового пути в Богородске, Павлове на Оке и на месте современного с. Казаково была поставлена конная казачья стража, и, по всей вероятности, поселение, где жила казачья охрана, получило дальнейшее название – Казаково. Казачий стан охранял от разбойников не только торговый путь, но и монастырь – Троицкую пустынь и церковь при ней, построенную в 1630 году. Эта монастырская церковь Святой Живоначальной Троицы была деревянной кладки и располагалась за речкой Кутрою. На колокольне были 2 малых колокола, о чем свидетельствует исторический документ: «Вокруг церкви была ограда, покрыта пластинами, в ограде ворота большие, створчатые, вереи дубовые, крыты тесом, на них были образа Вседержителя, Пресвятой Богородицы и Иоанна Предтечи.» Были еще одни ворота – проезжие. Внутреннее убранство церкви представляли образ живоначальной Троицы, серебряные венцы позолоченные, образ Пресвятой Богородицы Одигитрии на золоте, Евангелие, образ святых мучеников Фрола и Лавра, образ Вседержителя Спаса страшный суд на золоте. Кроме монастырской в селе была построена в 1643 г. церковь приходских людей во имя великого чудотворца Николая. Она также была деревянная – верх шатром. На колокольне было 4 колокола – 1 большой, 3 малые. «Около церкви огорожено забором, ворота створчатые, вереи дубовые покрыты тесом, на них образ Спаса». |
| Из числа «примыслов» Василий I завещал своему сыну Муром. Муромская земля лежала южнее Владимирщины, примыкая на западе к Москве и Коломне, на юге — к Рязани и Мещере, на северо-востоке — к Нижегородскому княжеству. Ее центр — город Муром располагался на левом берегу Оки, в лесном краю, изобиловавшем, по словам имперского дипломата 10-20-х годов XVI в. Сигизмунда Гсрбсрштейна, «звериными мехами, медом и рыбой». До конца XIV в. Муром входил в Рязанское княжество. Следы этого сохранились в церковном подчинении Рязани и Мурома одной епархии — Рязано-Муромской. В Муроме находился старинный Борисоглебский монастырь. Нерехту «и с варницами» Василий I завещал своей жене Софье Витовтовне. Нерехта находилась при впадении одноименной реки в речку Солоницу, ведшую к Великой Соли. Это был юго-запад Костромского края, один из крупнейших центров солеварения на Руси. Нерехта интенсивно заселялась духовными и светскими землевладельцами. Уже сподвижник митрополита Алексея Пахомий (умер в 1384 г.) основал близ реки Солоницы Нерехтский монастырь. Селами на Нерехте (еще до 1438 г.) владел видный московский боярин Захарий Иванович Кошкин. Одно из своих сел он передал Троицкому монастырю «с серебром, и с хлебом, и с животиною, да и варницю... у Нерехотьские Соли и з двором с варничным». Троицкий монастырь владел на Нерехте и другими варницами. Монастырские солевары не только варили соль, но и ездили ее продавать. Летом такие поездки совершались дважды (вверх и вниз по Волге), зимой ездили на 50 возах по всем городам. На Нерехте были варницы и у митрополии. Город Ржева находился на литовском рубеже на реке Сижке, против тверского пограничного города Опоки. По словам современника, городок Ржева был «мал, но тверд и... приправы градскые на нем велми много». Выменянная Василием I у князя Владимира Андреевича Ржева в дальнейшем стала объектом напряженной борьбы между русскими князьями. Претендовал на Ржеву и великий князь литовский. Значительная часть земель Северо-Восточной Руси считалась владением того князя, который обладал ярлыком на великое княжение. |
| — Молчать!!! — Чекист снова процедил первую фразу, давая этим понять, что ему наплевать, чья она вдова и чьи дети. Он продолжал: — ...и дети его, Серафим и Алексей, приговариваются к ссылке, минус шесть. Это означало, что ссыльный имеет право выбрать любой город, кроме столичных городов и областных центров. Мама выбрала Муром, который был тут же вписан в документ о ссылке. Мама выбрала Муром, как место своей и нашей ссылки, потому что это, во-первых, сравнительно близко от Москвы, а во-вторых, там есть куда приткнуться на первое время с детьми. Там поселились после разгона монастыря наши две тетки. Итак, впереди новый город и совсем новая жизнь. Какая??? Мы едем в трясущемся, вихляющемся из стороны в сторону поезде. Мы лежим на полках, мама сидит у окна. Она и мы смотрим в окно. Снега, снега! Шатаясь, как пьяный, поезд бежит по рельсам, вдруг резкий гудок паровоза, резкий толчок, и мы летим с верхних полок вниз, цепляясь за воздух. Общий испуг, переполох и успокоение. Носы не разбиты, руки-ноги целы. «Милосердия двери отверзи нам, благословенная Богородице, надеющиеся на Тя, да не погибнем, но да избавимся Тобою от бед, Ты бо еси спасение рода христианскаго». Вспоминая всю свою прожитую жизнь, в особенности сейчас, когда я пишу о ней, свидетельствую: МИЛОСЕРДИЯ ДВЕРИ ВСЕГДА БЫЛИ ОТКРЫТЫ! В тяжелые моменты и обстоятельства всегда приходила помощь, неожиданная и чудесная. Вот поезд пробежал длинный мост над заснеженной Окой, а на крутом ее берегу - древний-древний город Муром, со множеством старинных храмов, монастырей за белокаменными стенами на его крутых вершинах, огромным собором в центре, заснеженными садами и домами в них, сбегающими к Оке. Из множества труб течет ввысь дым теплых очагов, чужих, не наших. Наш погас. Его надо снова создать, затопить, чтоб нес он свое тепло и уют . Много, очень много пришлось мне в жизни создавать своих очагов, чтобы дымы их радовали сердце, и не только мое! Тулупы, которыми так сердечно укрывали нас дивеевские «матроны», мама с возницей отправила обратно. |
|
|
