| к» ист. акт. V, 457. Ист. акт. V, 480, 481). 2) Епифания , Чудовского инока; клеветавшего на Никона в 1660 г., потом скитавшегося но разным местам с злостью на него, челобитная 1667 г. к царю с бранью на новые книги (Ист. акт. V, 477, 480; рукоп.). 3) Феоктиста , бывшего игумена Златоустовского, друга Неронову, «словом и писанием суемудрствовавша» в сочинении об антихристе (Толстого II, 366), но который «послежде принесе покаяние рукописанием, и пожив нечто времене в монастыре Покровском, на убогом дому, с миром к Господу отыде» в 1666 г. (Доп. к ист. акт. V, 458; Ист. акт. V, 458). 4) Спиридона Потемкина , Покровского архимандрита, умершего в ноябре 1664 г., 9 слов о правой вере (рукоп.). 5) Герасима Фирсова , Соловецкого инока, скончавшегося в общении с церковью в 1666 г. (Доп. к ист. акт. V, 458) послание 1664 г. о крестном знамении (напеч. в Ист. Солов.). 6) По современному сведению, Антоний , бывший архимандрит Муромского Спасского монастыря, друг Логгина, раскаявшийся в 1666 г., прежде того «писа укоры» (Доп. акт. V, 458), но ныне неизвестные. 7) Ефрем Потемкин , Бизюковский инок, по собственному его сознанию, писал об антихристе, но в 1666 г. в том раскаялся (Доп. акт. V, 452–454); писания его ныне также не видно; но Семена Жулева Цветник 1665 г. известен (рукоп.). 8) Никита Пустоцвет писал челобитную в 1666 г. в 30 пунктах, после которой подавал покаянное «рукописание» (Доп. акт. V, 448,451), а потом опять поднял бунт в 1682 г. и подавал челобитную с выписками (Ист. акт. V, 340, 481). 9) Лазарь , расстрига, писал челобитную 1664 г. (Доп.акт. V, 456, 457), потом еще две: одну к царю в 30 пункт. Февр. 1668 г., другую тогда же к патр. Иоасафу в 16 гл. (рукоп.). 10) Протоп. Аввакум в ответе Плещееву 1663 г. писал: «не дает ей (церкви) погрешити не мало что не только в вере, но ни малейшей чертицы канонов и песней» (рукоп.). По современному свидетельству, Аввакум 1057–1666 г. «писа хулы на св. символа исправление» (ныне невидные); «на триех перстов в креста воображении сложение», или на крестоборную ересь (Сборн. |
| В деятельности собора 1666 года относительно старообрядчества было однако и нечто недоговоренное, что препятствовало окончательному и быстрому водворению церковного мира и настоятельно требовало разъяснения. Собор 1666 года признал и узаконил существование в русской церкви новоисправленного церковного чина и обряда. Но и старый церковный чин и обряд тоже был торжественно узаконен таким же собором русских иерархов 1551 года и, к тому же, был освящен вековым употреблением церкви. Значит и новый и старый обряд одинаково опирались на постановления соборов русских иерархов и с этой точки зрения были, конечно, вполне равноправны. Но практически новый обряд уже признавался теперь церковью высшим и совершеннейшим нежели старый, который осуждался на вымирание. При спокойном течении дел этот процесс вымирания старого обряда и постепенной его замены новым, совершился бы конечно сам собою незаметно, в течении более или менее продолжительного времени. Но совсем другое дело, когда явился сильный и энергичный протест относительно замены старого обряда новым, причем этот протест решительно и твердо опирался на существующие и никем еще неотмененные постановления Стоглавого собора 1551 года. При таком положении дел, очевидно, требовалось точное и ясное определение того, как постановления собора 1666 года относятся к постановлениям собора 1551 года, так как одного умолчания о соборе, ранее узаконившем старый обряд, как единственно православный, при данных обстоятельствах, было недостаточно. Собору 1666 года необходимо было решительно высказаться: ровноправен или нет старый обряд с новым, считать ли постановления Стоглавого собора отмененными или еще имеющими свое значение? А между тем собор 1666 года, подобно патриарху Никону , совсем умалчивал об этих насущных вопросах, что конечно немало препятствовало успеху умиротворения враждовавших из-за церковного обряда. Был и другой очень важный пункт, оставшийся совершенно неуясненным собором 1666 года. Дело в том, что приверженцы старины постоянно и настойчиво проповедывали всем и всюду, что если Никон и его последователи изменили церковный обряд и чин, то значит они переменили и самую веру, ибо, по их убеждению, обряд так же всегда един и неизменен, как всегда едино и неизменно самое учение веры, изменение обряда есть необходимо изменение самой веры, почему они считали всех державшихся новоисправленного обряда оставившими старую веру и заменившими ее новою. |
| 5, стр. 261; снес. т. 6, стр. 15 и 17). А если так, то очевидно, что 1666 год от воплощения Господня, по исчислению расколоучителей, падал на наш 1658 год, и наоборот, 1666 год по нашему летосчислению, у расколоучителей был уже 174 годом (т. 5, стр. 226; т. 6, стр. 63). Что так именно считали годы первые расколоучители, на это можно представить немало доказательств. Еще Никита, суздальский поп, сославшись на известные слова книги о вере о 1666 годе, писал между прочим: “еще же, великий государь, то написанное оберегание и почему истина познавается, что всемилостивый и человеколюбивый Бог , неизреченными своими судьбами, в то самое написанное лето, по исполнении тысяча шестисот шестьдесят шестое по вочеловечении своем, явнаго своея христоименитыя веры гонителя, а папежскаго ревнителя, того Никона патриарха из сана испроверг, и его божественным смотрением той Никон своими усты вечно связан бысть, еже ему не быти патриархом. Аще ли ж бы еще ему попустил Бог в сану том быти, и он бы по се время и неведомо что над христоименитою верою своею могутою и развратным смыслом учинил” (т. 4, стр. 166). Некоторые думают, будто бы Никита имел в виду здесь 1666 год, когда состоялся известный московский собор, признавший исправленные книги правыми, и когда потом Никон лишен был сана 10 ; но это несправедливо. Никита ведет здесь речь не о низложении Никона с патриаршего престола, а об отречении его от патриаршества, бывшем в 1658 году: “Божественным смотрением той Никон своими усты связан бысть, еже ему не быти патриархом”. С другой стороны, Никита, писавший свою челобитную в конце 1665 года (т. 4, стр. 11), и не мог говорить о низложении Никона, последовавшем в конце 1666 г., а напротив мог опасаться и действительно опасался, что Никон, быть может, “паки возвратится в сан свой” (т. 4, стр. 176), т.е. снова примет управление русской церковью. Точно также понимали 1666 год от рождества Христова (т.е. как 1658 год, по нашему исчислению) и другие расколоучители. Так, диакон Феодор, сказавши в послании к сыну Максиму об отступлении от истинной веры римлян и житлей малой РОссии и о страданиях, которым подвергались там “мнози за старое благочестие”, продолжал 11 : “такожде и зде, в великой Русии, о превращении веры ныне всем ведомо есть во всей земли, всякому чину, и деревенским мужам и женам, и детем их разумно бысть; и все знают уже от кого учинилося то на Москве, и в кое время и лето, и в книгах написано есть и будет. |
| Л. 196 ...писал ко вселенскому константинопольскому патриарху и ко иным. – С декабря 1665 г. до конца сентября 1666 г. патриарх Никон трижды писал к восточным патриархам: в декабре 1665 г. – к константинопольскому Дионисию и иерусалимскому Нектарию, 7 марта 1666 г. – к иерусалимскому Нектарию и цареградскому Парфению, 23 сентября 1666 г. – к антиохийскому Макарию и александрийскому Паисию. В письмах, совершенно одинаковых по содержанию, Никон объяснил историю своего вступления на патриаршество, причины оставления кафедры, гонения на него и просил разобрать это дело в соответствии с канонами. Ни одно из посланий не достигло адресата. Несмотря на возражения Никона, Алексей Михайлович приказал прочитать письмо Никона к константинопольскому патриарху Дионисию на соборном заседании 1 декабря 1666 г. – Фонкич 1994, 114 – 126; Фонкич 1997, 159 – 178. Да ты же, великий государь, собрал собор... и епископы, и с рускими властьми. – В заседаниях церковного собора 1666 – 1667 гг., созванного для рассмотрения положения дел в Русской Церкви (лишение Никона патриаршего сана, избрание нового патриарха, предание анафеме старообрядцев), принимали участие восточные патриархи – антиохийский Макарий и александрийский Паисий – Полознев 1998, 103 – 106. Да ты же, великий государь, присылал подклюшныка своего... И я то твое жалование отринух и не принял... – Из Жития патриарха Никона , составленного Иваном Шушериным, известно, что Никона, прибывшего 30 ноября 1666 г. в Москву для рассмотрения его дела на церковном Соборе, поселили на Архангельском подворье на Лыковом дворе в Кремле, у Никольских ворот. Дом, где поселился Никои, окружили стражей, ворота закрыли, мост около ворот разобрали. Взятые из Воскресенского монастыря в Москву припасы продуктов были отвезены на Воскресенское подворье, потому что по царскому указу к дому, где остановился Никон, никого не подпускали. Узнав об этом по возвращении с первого соборного заседания 1 декабря, патриарх Никон сообщил царю и попросил у него свободный выход со двора за своими припасами, однако царь не разрешил и прислал на Архангельское подворье с подключником для патриарха и находившихся с ним людей еду и питье из своего дворца. Никон ничего не принял. Как свидетельствовал И. Шушерин, патриарх разделил оставшуюся в санях четвертинку хлеба на более чем 30 человек находившихся с ним монахов и мирян – Шушерин 1997, 108 – 110. Подключник – придворный чин, помощник служителя, ведавшего при дворце съестными припасами, погребом, напитками – Даль 2, 123. |
| 434). Однако уже 14 мая 1666 г. вышло новое царское решение о немедленной присылке Л. в Москву («сковав, прислать к Москве тотчас с приставом» - Там же. С. 432-433). Однако этот указ был исполнен с большим запозданием. Только 23 июня 1666 г. (в публикации челобитной пустозерского воеводы Диково от 20 июля 1666 ошибочно указывается 23 июля; ср. подлинник: ГИМ. Син. грам. 1139) Л. доставили в Ижемскую слободку, еще ок. месяца он пробыл в Окладниковой слободе на Мезени, в Пустозерский острог доставлен 2 авг. 1666 г. и только 31 авг. отправлен в Москву (МДИР. 1875. Т. 1. С. 438-440). По всей вероятности, он был скован еще по дороге в Пустозерский острог, поскольку к 17 июля 1666 г. Л. относит чудесное явление ему св. прор. Илии и избавление от оков: «Июля в 17-й день был в печали велице, яко и в день рождения моего ослабы не имею, и от печали и хлеба не ядох... И явися мне святый пророк Илия Фезвитянин, и рече ми: «Лазаре, аз есмь с тобою, не бойся!»... Аз же обретохся радости исполнен; железа же обретох с себя спадша... И потом привезен бых к Москве» (Там же. 1878. Т. 4. С. 264). В Москве, скорее всего в нояб.-дек. 1665 г., Л. подал царю «Росписи» (изд.: МДИР. 1878. Т. 4. С. 179-223), содержавшие изложение его взглядов на нововведения и ставшие основанием для привлечения Л. к церковному суду (о своих сочинениях Л. сказал: «Поданы великому государю писма за моею рукою и моей руки» - Там же. 1876. Т. 2. С. 23). Четыре (фактически 3) сочинения представляют единый комплекс и объединены в один свиток, сохранившийся в материалах Большого Московского Собора 1666-1667 гг. , в описи он назван «Сочинения попа Лазаря» (ГИМ. Син. грам. 1140). На Соборе этот комплекс фигурировал как «Свиток» Л. В сравнительно небольших по объему «Росписях» содержится краткий разбор нововведений и отличий новопечатных книг от старопечатных; отдельная записка посвящена разбору примеров «безчинного употребления креста Христова» (содержание этой записки вызвано не богослужебной реформой, а характерным для движения боголюбцев стремлением к оцерковлению быта). |
| В самой Москве, даже в Кремле, т. е. на глазах царя и всех высших церковных властей в некоторых церквах еще продолжали употреблять старые книги вплоть до самого решения этого вопроса собором 1666 года. Игуменья Вознесенского в Кремле монастыря, Маремьяна Пальчикова, в челобитной государю 1666 года заявляла: «по твоему, великого государя, указу и по соборному уложению, указал ты, великий государь, везде по монастырям и по прихоцким церквам, по новому соборному уложению, в церквах по книгам петь и честь, по новому соборному уложению, на речь. И мы, нищие царские твои богомольцы, по книгам говорили по-старому, а пели обедни и всякое пение но-новому, а книг, государь, твоего царского жалованья к нам новых в Вознесенский девичий монастырь в прежние годы не пресыловано. А в нынешнем, государь, во 174: году, по твоему, великого государя, указу присланы к нам в монастырь книги по новому твоему, великого государя, соборному уложению к священницам, и те, государь, священницы и крылошанки по книгам по старым и по новым говорят; а эаповеди и заказу от тебя, великий государь, к нам в девичий Вознесенский монастырь об этом не бывало, что по старым книгам не говорить». На соборе 1666 года черный поп Фаддей показывал: «года де тому с два, или больши, был он в нижегородском уезде в селе Лыскове в монастыре пречистые Богородицы Казанские у строителя черного попа Аврамия в келье, и в разговоре похвалял книги новоисправной печати, и тот де черный поп Авраамий против того говорил: и старые книги добры, ведь де они свидетельствованыж, и на Москве по новоисправным книгам не все служат, — еще де не установилось, да и патриарш-де казначей, старец Тихон, не вовсе за новоисправные книги приниматца велит.» Другой старец, Гавриил, показывал, что когда он уговаривал Аврамия держаться новоисправленных книг, тот ему на это ответил: «не един де я так служу (т. е. по старым книгам), как де но всех церквам будут служить (по новым книгам), тогда де и я буду». В 1657 году в Соловецкий монастырь были присланы новоисправленные книги. Получив книги, монастырские власти никому не показали их, а сложили в каэенную палатку, где книги спокойно и лежали, а службы продолжали отправляться по прежнему — по старым книгам, и никакая власть этому не препятствовала. Соловецкий старец, Герасим Фирсов, на соборе 1666 года показывал: «по новоисправленным служебникам в Соловецком монастыре не служил для того, что великого государя указу не было». Бывший соловецкий архимандрит Варфоломей тоже на соборе 1666 года показывал: «а кресты де на просвирах в Соловецком монастыре и до ныне по-старому, и о том де к ним указу не бывало». Только после собора 1666 года последовал в Соловецкий монастырь указ об обязательном отправлении всех церковных служб исключительно по новоисправленным книгам, что и повело к возмущению соловецких монахов. |
| А почва для раскола, к сожалению, создалась. Надо было думать об ее оздоровлении. Собор ради этого распубликовал через духовенство во всеобщее народное сведение обстоятельное «Наставление благочиния церковного». Примечательно, что тон этого наставления здравый, ничуть не обрядоверный. Об обрядовых разницах собор говорит без нажима, как бы между прочим, в связи с общим увещанием к содержанию благочиния в храмах и при богослужении. Нет не только проклятия старых книг, но даже просто осуждения старых книг и обрядов. Нет речи о старых книгах и обрядах, например, о двуперстии. Об этом дается лишь прямое наставление, чтобы крестились тремя перстами. Не осуждается, например, прежняя формула молитвы Иисусовой со словами «Сыне Божий», лишь предпочитается формула «Боже наш», как древняя и общецерковная. Вообще в деле обряда собор все сводит к духу послушания церкви. Тех, кто не станут исполнять «Наставления», отцы объявляют «ослушниками и бесчинниками». Наказание за непослушание является свидетельством, что отцам собора мысль об обрядах, как догматах, была чужда; они не собирались судить упорствующих за какие-то ереси. «Если кто не послушает нас, хотя в одном чем, повелеваемом теперь, или начнет прекословить, мы таких накажем духовно, а если и духовное наказание наше начнут презирать, мы к таким приложим и телесное озлобление». Подписано соборное деяние 2-го июля 1666 г. В нем русские епископы принципиально и генерально узаконяя новоисправленные книги и обряды, были достаточно тактичными, чтобы не бить по больному месту: – не осуждать старых книг и обрядов, на которых и они сами выросли. Провозглашение при Никоне старых книг и обрядов еретическими и армянскими было верхом нетактичности и несправедливости. Если бы суд по этому делу мог ограничиться этим русским собором 1666 г., то, может быть, победа нового обряда и произошла бы постепенно в массах без возникновения раскола. к сожалению, к нам уже ехали приглашенные правительством греческие иерархи. И их снова во второй половине 1666 г. и в 1667 г. на новом соборе привлекли опять к обсуждению этого чужого для них дела. И греки и их советники снова воскресили нетактичности Никонова времени и уже безнадежно испортили дело. Возложили на ответственность русской церкви значительную часть вины раскола. Правда, собор 1666 г. недоуяснил вопрос. Он не дал ответа: как же быть с авторитетом Стоглавого собора 1551 года, утвердившего старый обряд? И общий вопрос: может ли обряд изменяться без перемены веры (чего не могли постичь старообрядцы)? Собор в 1667 г. ответил на эти вопросы. Но ответил так, что раскол стал неминуем. Суд над старообрядцами нового собора 1666–1667 года A |
| Из указанных двух источников г. Казанский профессор мог бы узнать, что соборы 1666–1667 гг. действительно составляют один продолжающийся собор, что восточные патриархи прибыли в Москву, действительно, еще в 1666 г. и что до начала следующего года было восемь соборных заседаний вместе с патриархами (Макарий, т. XII, стр. 740; Деяния собора 1666–1667 гг. в издании редакции Братского Слова 1876 г., стр. 145–185).На одном из этих заседаний (12 декабря 1666 г.) состоялось и низложение патриарха Никона (см. в цит. изд. стр. 176 и след.). Затем во введении во вторую часть той же соборной книги 1668–1667 гг., представляющем общий обзор всего, что сделано в предыдущих заседаниях собора, до приезда патриархов, от лица русских архиереев сказано: «И мы им, преблаженнейшим и всесвятейшим вселенским патриархом наши соборы и дела вся подробну известихом. И они, всесвятейшие патриарси, наши соборы и дела и рассуждения слышавше, глаголали: яко тако есть истинно и право рассудисте и с нами во всем согласно; якоже мы держим и мудрствуем свыше и изначала, тако и вы соборовали есте и мудрствовали; зане сие предание есть святых апостолов и св. отцов, и святой церкви чин древний, и книги исправленный и новопреводные печатные суть правы и согласны с нашими греческими книгами. И своим великопастырским благословением наши соборы и дела и рассуждения благословиша и утвердиша» (цитов. изд. стр. 211–212). Если таким образом восточные патриархи утвердили все соборы (т.-е. соборные акты), все, дела и все распоряжения русских архиереев, состоявшиеся до соборных заседаний 1667 г., то это утверждение, без всякого сомнения, относилось и к главному соборному акту 1666 года, к «наставлению благочиния церковного», в котором содержатся законодательные постановления русских архиереев и между ними – постановление, утверждающее обычную у нас пару восприемников. Но такой вывод проф. Бердников объявляет «искажением соборных актов 1666 года». Почему же? Потому-де, что в приведенном заявлении русских архиереев об утверждении их соборов, дел и рассуждений патриархами «идет дело о соборах и делах, касающихся книжного исправления и противления расколоучителей действиям и распоряжениям русских пастырей» (стр. |
| Л. 278об. ...Аще ли и приидетъ утверждение небесное ниско, ничто же не будет... – Архимандрит Леонид считает, что это перифраз святоотеческого высказывания: «Аще и небо солпнется с землею, смиренный не убоится сего» – Леонид 1873, 1629. ...за что меня призывали единова и дважды на судъ, и нын во третий... – на допрос перед церковными властями... ...занеже тако от патриарха имю заповдь. – От иерусалимского патриарха Нектария. Л. 279 ...во скольких главахъ есть вина его, да отлучитъ Никона, которыхъ есть главъ тридесять... – Возможно, речь идёт о составленных в мае 1663 г. на Константинопольском соборе «Ответах четырёх вселенских патриархов о власти царской и патриаршей...» на грамоты царя Алексея Михайловича по «делу» патриарха Никона , которые на православный Восток возил иеродьякон Мелетий Грек. Соборное определение, или свиток, состояло из 25 глав в вопросо-ответной форме с эпилогом – Гиббенет 2, 655–660; Макарий 1996, 230–231; Фонкич 1997, 165. Л. 279об. ...да ми извстиши о всмь со Дмитриемъ. – Вероятно, речь идёт о греке Дмитрии Матвееве, который возил письма Никона из Воскресенского монастыря к Савве Дмитриеву и обратно. Документы «дела» патриарха Никона свидетельствуют, что при посредничестве Матвеева патриарх Никон осуществлял свои связи с греками и имел информацию о них. Так, 10 декабря 1666 г. на допросе грек Венедикт Иванов признался, что греку Дмитрию Матвееву он лично отдал грамоту Паисия Лигарида к кардиналу для передачи патриарху Никону – РГАДА, ф. 27, оп. 1, д. 140, ч. 10. В 1665–1666 гг. грек Дмитрий переводил письма Никона ко вселенским патриархам: в декабре 1665 г. – к константинопольскому Дионисию и иерусалимскому Нектарию, в марте 1666 г. – к иерусалимскому Нектарию и цареградскому Парфению, в сентябре 1666 г. – к антиохийскому Макарию и александрийскому Паисию («перехваченная» грамота Никона к константинопольскому патриарху Дионисию на греческом языке сохранилась – РГАДА, ф. 27, оп. 1, д. 140б). Из показаний 2 ноября 1666 г. Дмитрия Матвеева было очевидно, что именно он переводил письма патриарха Никона к восточным патриархам, в которых тот справлялся об их здоровье, жаловался, что сидит в заключении девятый год; Дмитрий, однако, не знал, были ли письма переданы адресатам – Гиббенет 1884, 873; Каптерев 2, 324–333. Сразу после начала суда над патриархом Никоном в декабре 1666 г. Дмитрий Матвеев был схвачен и заточен в тюрьму, где покончил с собой 10 декабря после первого допроса – Зызыкин 3, 75; Пальмер 5, 694. |
| 18 Притом, если под покорностью церкви разумелось собственно принятие новоисправленных книг и обрядов, точно, определенно указанных собором, в таком случае слово: во всем, употребленное отцами собора, представляется не только лишним, но даже бессмысленным. 19 Под «прекословием» нельзя уразуметь одно употребление старого обряда, – как это видно из толкования патриархов Паисия и Макария (Доп. к акт. ист. V, стр. 503), где не прекословящим разрешалось употребление некоторых обрядов, запрещенных собором 1667 года. 21 Таков например, священник Параскевиевской, в Охотном ряду, церкви отец Иоанн Виноградов , который в годичном собрании московского общества любителей духовного просвещения (23 сет. 1873 г.) публично давал г. Филиппову весьма хороший совет; к сожалению, почтенный защитник нужд единоверия не послушался доброго совета. 22 Ист. Русск. Ц., изд. 3, период. 4, стр. 111, прим. 244; Обз. русск. дух. литер. Т. I, стр. 349. Хр. Чт. 6. 1874 г. 24 Слово: «сложися», очевидно, указывает не на время написания «Жезла», а на время окончательной редакции его, или привидения его в тот вид, в каком он издан первый раз, т.е. со внесением в него «посвящения», с переменой некоторых выражений в тех местах, где видно было, что «Жезл» «сооружен» частным лицом, а не собором и под. 25 Митр. Евгений (Слов. Т. II, стр. 215) прямо говорить, что «Жезл» издан в 1668 году. Г. Филиппов может заметить, что 7-е мая 1666 года, как время напечатания «Жезла», указывается многими писателями. Это – правда; но такая же правда и то, что недостаточно читать чужие книги, а нужно еще самому иметь кое-что. 26 Паисий и Макарий, как видно из памятников (Дворц. разр. т. III, стр. 769 и след.) пробыли в Москве до конца 1668 года. 27 Нельзя же предположить, чтобы отцы собора изрекали различные по смыслу клятвы на ревнителей одного и того же старого обряда. 28 Прошу припомнить прежнее мое замечание о том, что под «прекословием» нельзя разуметь употребление старого обряда. 31 После всего сказанного, считаю излишним опровергать мнение г. Филиппова о том, будто бы клятва, о которой говорится в 27 правиле свитка касается собственно вождей раскола, осужденных еще в течение 1666 года (и именно 7-го мая 1666 года), до прибытия восточных патриархов (Гражд. 11, стр. 318), так как мнение это основывается на ошибочном предположении, будто бы «Жезл» напечатан 7-го мая 1666 года. Но я прошу г. Филиппова указать мне заседания собора 1666 года, на которых были осуждены упоминаемые в 27 правиле соборного свитка Епифаний, чернец соловецкий, Никифор и даже Лазарь, против которого, вместе с Никитой, и написан был «Жезл». В книге, которою пользовался г. Филиппов в данном случае, замечено, что Лазарь лишен сана и предан анафеме 17-го июля 1666 года; |
|
|
