| Во главе его стояли Евсевий Никомидийский и Акакий, преемник Евсевия Кесарийского. Этот Собор выразил протест против упомянутого Римского Собора 340 г. и составил три формулы веры, из которых вторая — важнейшая — известная под именем Лукиановской, — утверждала собою оригеновский субор-динационизм; арианство собственно отвергается, а Маркелл «со всеми кто имел с ним общение» — изгоняются из Церкви. Непосредственно после этого Собора умер Евсевий. Следствием этого было некоторое ослабление вражды к Западу. Осенью того же 341 г. в Антиохии был созван новый Собор, который составил 4-ю Антиохийскую формулу ( Сократ . II, 8.10.15,17). На Западе созывались Соборы в Сардике (343 г.) и Милане (345 г. Сократ . 11, 20, 29). Последний Собор отверг учение Фотина, считавшегося на Востоке учеником Маркелла; здесь Восток и Запад снова стали на общую точку. Несмотря на это, ни западным не удалось побудить восточных к решительному отказу от арианства, ни восточным не пришлось расположить западных к полному отвержению Маркелла. Наоборот, на Западе начали подозрительно относиться к Афанасию, вследствие его осуждения Маркелла, на Востоке же это возвысило симпатию к Афанасию. По смерти заместителя Афанасия, епископа Григория, после личной встречи с императором Констанцием в Антиохии ( Сократ . II, 23-2), Афанасий был возвращен в Александрию, осенью 346 г. Павлу Маркеллу, Асклепе Газскому и Лукию Адрианопольскому, словом всем оправданным Сардикийским Собором, Констанций возвратил кафедры (Ibidem. Феодорит 11, 12), конечно, не без влияния Констанса ( Сократ . II, 22). Таким образом, было установлено единение Востока с Западом, но не надолго, только до смерти Констанса. Сделавшись единодержавным, Констанций решил прекратить спор относительно Никейского Собора, даже не останавливаясь перед насилием. После 350 г. он часто и подолгу жил в Сирмии. Отсюда явились Сирмийские Соборы и вероисповедные формулы, составленные на них. Главными агентами Констанция в осуществлении поставленной им цели выступают теперь два епископа из Паннонии — Урзакий и Валент . |
| Время шло, находившийся за сотни вёрст от места проведения Собора и ничего не ведавший об условиях содержания его участников, царь не разрешал архипастырям покидать Аринимиум, а голод и отсутствие каких-либо средств делали своё дело. Вконец обессиленные епископы подписали подготовленный Урзацием и Валентом орос, представлявший собой лишь слегка улучшенную редакцию 4-й Сирмийской формулы. Префект гвардии Тавр – безучастный свидетель, имевший от императора указание поддерживать порядок и обеспечить единодушие всех участников Собора, не вторгался в содержательную часть диспутов 240 . Но, несмотря на голод и лишения, небольшая группа епископов стоически не желала подписываться под арианскими формулами. Тогда Валент пошёл на новую хитрость. Он категорически отказался от любых обвинений в свой адрес в арианстве и даже анафематствовал вождей старого арианства. После семимесячного заседания Собор, наконец, был закрыт, и Валент с Урсакием сообщили об этом императору 241 . Одновременно с этим в Селевкии состоялся Собор «восточных». Он начался 27 сентября 359 г. и продолжался, в отличие от своего западного собрата, всего несколько дней. Хотя большинство епископов (около 100 из 160 присутствовавших на Соборе) не являлись сторонниками ариан, главенствовал Акакий Кесарийский, на первом же заседании предложивший вообще отменить Никейский Символ. Но остальные отцы категорически возражали против этого. Полученная от императора «датированная вера» с осуждением взглядов Акакия была ушатом холодной воды для него и его сторонников. В результате Акакий покинул Собор. Оставшиеся участники выполнили повеление царя, но когда их посольство явилось во дворец, там уже пребывали посланники от Акакия с жалобами на противоправные якобы действия остальных епископов. Ситуацию окончательно запутали послы от Ариминийского собора, заявившие о своём неприятии определений Селевкийского собора; фактически, не желая того, они поддержали Акакия. Вновь наступил черёд действовать императору Констанцию. Он самовластно собрал представителей от обоих Соборов (а что ему оставалось делать в этой ситуации?) и в ходе переговоров, длившихся до поздней ночи, добился от них принятия одобренной Ариминским Собором так называемой Никской формулы. |
| Между тем с неопытными депутатами случилась новая нежиданная история; из Адрианополя их каким-то образом увлекли в Нику фракийскую, и здесь Урзакий и Валент путем разных уговоров, обманов и насилий заставили их подписать нарочито для того составленную формулу 1246 , которая в общем повторяла сирмийскую веру, но, согласно с прежними намерениями Валента, при μοιος опускала: κατ πντα и исповедовала Сына просто подобным Отцу. Древние историки замечают, что Ника не случайно оказалась местом составления новой формулы, получившей имя никской; руководители придворной партии расчитывали сходством наименований никская и никейская вера ввести в заблуждение людей малосведующих 1247 . Действительно, Ника была бедным городишком, притом лежавшим очень близко к Адрианополю, а потому и заманивать сюда депутатов без оообенных целей не было надобности. – Теперь позволение возвратиться в Аримин было легко получено, и они пошли обратно в сопровождении Урзакия и Валента, которые надеялись после уступки посольства добиться согласия и у всего собора. Сначала собор встретил своих депутатов очень сурово, и даже не хотел принимать их в церковное общение, но потом мало-по-малу потерял свою стойкость. Уже семь месяцев прошло с тех пор, как западные собрались в Аримине и томились от бездействия и скуки ожидания; многие из них заболели, а еще большая часть страдала от материальных недостатков, испытывая нужду в самых необходимых средствах. Удрученное настроение собора усугублялось еще тем, что и конца не виделось его несчастиям. Император прислал к собору письмо, в котором настойчиво требовал подписи никской формулы, а префект Таврус получил новое распоряжение не распускать собор, пока он не исполнит императорского приказа, и в случае нужды употребить насилие, подвергнув ссылке даже до 50-ти епископов 1248 . В то же время Урзакий и Валент действовали своими средствами; они уверили собор, что все восточные епископы отвергли слово «сущность» и никогда не согласятся принять его. «Чему вы покланяетесь, – спрашивали они западных, – Христу или слову μοοσιος, и решитесь ли вы из-за слова, не встречающегося в Писании, разорвать общение со всем Востоком?» 1249 . |
| Но Евсевий Кесарийский высказывает этот же взгляд и в таком сочинении, в принадлежности которого Евсевию не сомневается никто – в своей церковной истории 103 . Далее, рождение [собственно: начало] Сына признавал непостижимым не только для людей, но и для высших, чем люди, существ (т. е. ангелов) даже и лукианист Евсевий Никомидийский 104 . Вообще, как это отметил уже В.Н. Самуилов 105 , это воззрение проходит и в остальных «омийских» догматических формулах и системах, не исключая и 2-й сирмийской формулы 106 («сирмийского манифеста» – по выражению Гуоткина), издание которой вызвало в виде реакции образование омиусианской партии. Бывшей первым шагом восточных в сторону никейского символа, – той формулы, антиникейский характер которой стоит, значит, выше всякого сомнения. Таким образом, мысль о непостижимости рождения Сына в IV веке была общеизвестной истиной и высказывалась главным образом противниками никейского символа. Её не могли разделять только аномии, учившие о постижимости существа Самого Бога 107 . Но аномии расходились в этом случае с учением самого Ария 108 . Оспаривать эту мысль было вообще довольно трудно, в виду слишком ясных оснований за неё в Библии . Видеть поэтому в том факте, что и св. Александр Александрийский признавал рождение Сына непостижимым, доказательство какого-то особенного влияния на него со стороны св. Иринея, можно только по недоразумению. На деле со св. Иринеем ближе сходился Евсевий Кесарийский , чем св. Александр, а сам Александр, по всей вероятности, заимствовал эту мысль не у Иринея, а у Оригена . Ещё менее оснований предполагать влияние на Александра со стороны Мелитона Сардского с его учением о телесности Бога περ νσωμτου Θεο 109 . Совсем наоборот, мысль о непостижимости рождения Сына и у св. Александра, как у Оригена , Евсевия и всех омиев, направлена именно против того возможного вывода, что если Бог действительно родил, а не создал Сына, то Он есть Существо телесное. Духовность существа Божия стояла для Александра, как истого оригениста, выше всякого сомнения. |
| «Один Отец всеначальствует вообще над всеми, даже и над самим Сыном, а Сын покорствует Отцу, исключая Его, царствует над всеми, которые под Ним, и сотворены Им, и по Отчему изволению дарует святым благодать Св. Духа. Ибо таков закон единоначалия во Христе, как нам предали священные словеса» 835 . Завершительным моментом первого периода антиникейской консервативной оппозиции, характеризующегося преобладающим влиянием в ней епископов строго-церковного направления, является т. н. 1-я сирмийская формула (351 г.). Изложенная в значительной своей части в форме отдельных анафематизмов, а в своей положительной части почти буквально повторяющая μαστιχος, эта формула ио существу не привносит ничего нового в оборот богословской мысли восточных консерваторов. Ее анафематизмы, направленные преимущественно против Маркелла, Савеллия, Фотина, и строгих ариан, и лишь косвенно – против никео-александрийцев 836 , имеют в виду исключительно отстоят понятие об ипостасной раздельности Лиц Св. Троицы. Не представляет ничего оригинального и субординационизм, проводимый в сирмийской формуле, правда, с некоторою резкостию, но не выходящий из экономических рамок, и не оставляющий сомнения в своем значении, с одной стороны, в виду ясно выраженного учения, что «Сын рожден от Отца», а не «от иной ипостаси» и есть «Бог от Бога, сущее Слово, премудрость» и т. д., – а с другой стороны, и в виду решительного анафематствования всех основных положений арианства. Тезис 1-й сирмийской формулы: «не сопоставляем Сына Отцу, но признаем Его покорным Отцу. Не без Отчего совета снисшел Он в Содом, не от Себя одождил, по от Господа, т. е. по власти Отца; также не Сам Собою восседает одесную Отца, но слышит вещающего Ему Отца «седи одесную Мене» ( Пс. 109:1 ) – направлен не против никейского единосущия, но наоборот, против тех, «кто, слыша, что Отец Господь, и Сын – Господь, а также Отец и Сын Господь (ибо сказано: Господь от Господа), станет утверждать, что два Бога» 837 . Своею исключительною целию этот и подобные тезисы сирмийской формулы имеют лишь – исключить мысль о каком-либо дуализме («двух безначальных и двух нерожденных») в божественной жизни, установить мысль о гармоническом действовании божественного единоначалия в мире. |
| Ответ Василия был: – Кто этим изречением, направленным против идолов и ложных богов, пользуется по-иудейски – во отвержение Единородного превечного Бога, тот да будет анафема [xxiii]. И если ты не признаешь Бога Слова Сыном Божиим, то тщетен твой труд, тщетно твое произволение и упование и помышление, и рассуждаешь ты ничуть не лучше иудеев, отвергших Христа, Сына Божия, Таково было содержание этого «не короткого диспута». X. Послание с «Profitemur» после сирмийской первой формулы и объясняется из «диспута» Если сирмийская 1-я формула явилась на свет после сирмийской «о μικρ διλεξις» Фотина с Василием; если сирмийские анафематизмы в главном и существенном последовательно замещают те «параграфы» – Nota-Bene ; которые сирмийские отцы поставили на полях тахиграфической записи диспута: то можно ответить определенно и на тот вопрос, который единственно важен для темы настоящих заметок 165 – на вопрос: когда явилась фopмyлa Profimemur enim? Это вероизложение написано после сирмийской 1-й формулы и составляет ее квинт-эссенцию, ee résumé c особыми подчерками, составленное рукою не Василия анкирского, а одним из тех его тогдашних сподвижников, которые чрез 7 – 8 лет сделались его непримиримыми противниками. B Profimemur noбeдa Василия над Фотином тонко, но последовательно эксплуатируется в интересах того «омийства», которое породило из себя аномийство. а) Диспут с Фотином выяснил, что признавая вечное, но καθ’ αυτ νπαρκτον бытие Слова и отнюдь не допуская в Нем самостоятельной ипостаси, исповедуя Его Словом во Отце, но не τνν ποστσει παγ» θεν Λγον 166 , Фотин в сущности дела просто отождествляет Слово со Отцом, сливает с Ним. Для противодействия этому признано необходимым внести в член о Боге Отце определение, которого не было ни в одной предшествующей формуле: «Исповедуем единого нерожденного Бога Отца». Это характеристическое отличие первой Ипостаси, которое не раз поставлено на вид в сирмийских анафематизмах, должно противодействовать «савеллианскому» слиянию св. Троицы. |
| Подобного рода интерпретация событий, при всех ее достоинствах, все-таки не может быть признана соответствующей в полной мере свидетельствам Георгия Лаодикийского, у которого речь идет не о конфликте двух партий, а о личном несогласии Валента с одной из фраз формулы (которое он, видимо, вообще не желал подчеркивать) и о желании Василия разъяснить западным епископам свое понимание ее ключевого термина. Безусловно, в этих действиях Валента и Василия проявилось их разномыслие в вопросе первостепенной важности: если Василий продолжал развивать традиционные восточные «богословие образа» и «богословие сущности», то, как это показывает вторая сирмийская формула, Валент склонялся к отказу от них и мыслил отношения Бога Сына и Бога Отца в первую очередь в категориях «господства и подчинения». Однако нет никаких оснований утверждать, что позицию Валента разделяли другие епископы – участники сирмийского совещания, в т.ч. даже и Урсакий и Герминий. Напротив, в середине 60-х гг. IV в. последний активно поддерживал формулу «подобен во всем». Примечательно также, что, повествуя о составлении четвертой сирмийской формулы, Герминий отмечает лишь факт подписи под ней всех участников совещания, включая Валента, но ничего не говорит о его несогласии с ее ключевой фразой. 754 Стоит отметить также, что сам факт, что именно император заставил Валента вписать пропущенные слова, является указанием на то, что, несмотря на разочарование Констанция в Василии Анкирском как реализаторе своей политики на Востоке, он продолжал придерживаться традиционной «евсевианской» триадологии. Таким образом, не может быть и речи о том, что Урсакий и Валент в это время, как, впрочем, и впоследствии, в полной мере формировали богословские взгляды василевса. 2.1.2. Иллирийский епископат и Ариминский собор 359 г . Вскоре после окончания сирмийского совещания императором был созван уже давно запланированный «вселенский» собор, который должен был положить конец арианским спорам. В отличие от Никейского и Сердикского соборов император не пытался собрать всех епископов – делегатов собора в одном месте, но принял решение (причем, как уже отмечалось, еще до сирмийского совещания 359 г.) разделить собор на две части: в Аримине должны были собраться западные епископы; место сбора восточных было определено как Никомидия, однако город был практически полностью разрушен землетрясением. 755 В результате было решено провести восточный собор в Селевкии. Иллирийские епископы должны были принять участие в западном, т.е. Ариминском соборе, что указывает на то, что Иллирик в это время все же воспринимался как часть Запада. Впрочем, на Ариминском соборе присутствовал и беройский епископ Демофил, кафедра которого располагалась во Фракии, которая с административно-политической точки зрения традиционно причислялась к Востоку. 756 Это обстоятельство вновь указывает на зыбкость и неопределенность границы между восточной и западной частями христианского мира. |
| Троице, которое должно было заменить его личную проповедь никейской веры ( Hilar. Pict. De Trinit. X 4). С этой же целью он писал многочисленные письма на Запад галльским епископам, но долгое время не получал от них ответа, что объяснялось не их изменой истине, как подозревал И., а его удаленностью от них и неизвестностью его местопребывания (De Synod. 1-2). Летом 357 г. по указанию императора был созван Собор зап. епископов в Сирмии, на к-ром была принята 2-я сирмийская формула , подписанная, в частности, такими авторитетными зап. епископами, как свт. Осий Кордубский и Потамий , еп. Олисипо (ныне Лиссабон). В ней во главу угла ставилась идея единства Бога и запрещалось употребление спорных богословских терминов - οσα (сущность), μοοσιος (единосущный) и μοιοσιος (подобосущный), тем самым отворялась широкая дверь для арианства (см.: Sozom. Hist. eccl. IV 12. 6-7; 15. 3). Открытое выступление ариан на Сирмийском Соборе побудило консервативные круги Востока, далекие от арианства и не принимавшие Никейского Символа веры только по подозрению его в савеллианстве из-за термина μοοσιος, к отмежеванию от ариан ( Hilar. Pict. De Synod. 3; Попов. 2004. С. 427). В кон. 357 - нач. 358 г. И. получил долгожданное письмо от епископов Галлии и Британии, из которого узнал, что его опасения насчет чистоты веры его галльских единомышленников были необоснованны. Епископы писали ему, что они не вступили в общение со своим митр. Сатурнином Арелатским и отвергли сирмийскую формулу в подписанном ими особом акте ( Hilar. Pict. Fragm. hist. VI 1; De Synod. 2). Они также сообщали об угрозах Сатурнина, о насилии властей и всякого рода притеснениях, которым подвергаются защитники никейской веры (De Synod. 3). Власти старались насильственным путем принудить их к восстановлению общения с Сатурнином и принятию сирмийской формулы. Галльские епископы просили И. уведомить их о том, как обстоят церковные дела на Востоке и каково его собственное мнение о происходящем. Получив это письмо, И. постарался дать ему самую широкую огласку, в результате чего восточные епископы, узнав об осуждении сирмийской формулы на Западе, со своей стороны также издали постановления против нее (Ibidem; Попов. |
| Центр тяжести её заключался в осуждении Фотина и отвержении никейского термина „единосущный”, как небогодухновенного (=непатристического) 183 . Вот почему Иларий Пиктавийский в своём трактате „о соборах” находит возможным признать православный смысл сирмийской формулы 184 , Филастрий называет этот собор „собором святых епископов” 185 , а Виргилий, еп. Тапфский – православным собором всего Востока 186 . Итак, указанное догматическое вероопределение в Сирмии не может считаться показателем омиусианства Силуана с крайним, неправославным или левым оттенком субординационизма. Силуан Тарсский, будучи полуарианином или омиусианином, мог быть и был вполне православным. Предпочтительное употребление им в церковной догматике, её тринитарном отделе, терминов μοιος κατ’ οσαν, μοιος κατ π ντα, вместо μοοσιος, не могло бросать тени на его православие, подобно тому, как ничего не говорили эти термины против православия авторов в сочинениях Александра Александрийского 187 , Кирилла Иерусалимского 188 , Афанасия Великого 189 . Силуан был омиусианин, дивный ( θαυμσιος), мудрый, мужественный и дерзновенный борец за апостольские догматы , каким изображает его Феодорит Кирский 190 и блаженный, как именует его св. Василий Великий 191 . Мы сказали, что омиусианство появилось в результате своеобразного мышления некоторых епископов, смущавшихся на Никейском соборе новшеством термина μοοσιος. Однако это вовсе не значит, что все епископы-омиусиане оказывались людьми простыми, без школьного богословского образования, чуждавшимися всяких диалектических исследований в области веры, руководившимися в вопросах веры не столько ясным сознанием несостоятельности той или другой формулы, сколько религиозным чутьём, жившим в их душе. Такие представители омиусианства, как Георгий Лаодикийский Василий Анкирский, о которых нам остались в церковной истории более или менее определённые сведения, ясно показывают, что исповедание омиусианства могло соединяться и с философским образованием, учёностью и красноречием 192 . |
| 161 Примечательно также, что Созомен явно стремится приблизить взгляды императора Констанция, часто обвиняемого в покровительстве «арианам», к никейской вере. 162 В рамках настоящей работы особый интерес представляют свидетельства Созомена о Сердикском, 163 Сирмийских, 164 Аримино-Селевкийском и Константинопольском соборах. 165 В повествовании об этих событиях Созомен , в целом, следует за Сократом, но часто добавляет ценные и неизвестные по другим источникам детали: так, в его сочинении присутствуют рассказы об одобрившем вторую сирмийскую формулу Антиохийском соборе 358 г. 166 ,а также об обстоятельствах провозглашения и о содержании третьей сирмийской формулы. 167 Около 449 г. была создана четвертая «Церковная история» – блаж. Феодорита Кирского . Блаж. Феодорит (ок. 393 – рубеж 50–60-х гг. V в.) был епископом сирийского города Кир. В начальный период христологических споров он выступал как сторонник архиеп. Константинополя Нестория и вел полемику со свят. Кириллом Александрийским (70-е гг. IV в. – 444 г.). Некоторые его сочинения этого периода были осуждены Пятым Вселенским собором 553 г. Однако затем блаж. Феодорит признал православие свят. Кирилла и осудил Нестория. В конце 40-х гг. V в. блаж. Феодорит стал основным борцом против ереси Евтиха. «Разбойничий» Эфесский собор 449 г. во главе с Диоскором Александрийским низложил блаж. Феодорита, однако, четвертый Вселенский (Халкидонский) собор 451 г. признал его православие и позволил вернуться на кирскую кафедру. Блаж. Феодорит был чрезвычайно плодовитым писателем, большая часть его сочинений носит полемический, апологетический и экзегетический характер. 168 «Церковная история» занимает особое место в творческом наследии кирского епископа. Характерной ее чертой, в сравнении с сочинениями Сократа и Созомена, является большее внимание автора к действию Бога в истории. 169 В сравнении с Созоменом блаж. Феодорит намного больше значения придает также роли епископов в жизни Церкви. 170 Арианский спор блаж. Феодорит рассматривает как конфликт ереси с апостольской традицией, причем возникновение первой он объясняет не только богословскими заблуждениями, но и личной враждой Ария к Александру Александрийскому , а также кознями диавола. |
|
|
