| 614 «Ной назвал Господа “Богом Сима» ... потому что ... Симу, в соответствии с его именем – Шем («имя», «слава»), было вверено познание имени Божия ( – «имя Божие») и возвещение народам славы Божией. Сим есть провозвестник истинной веры, высшей духовной жизни, он – человек духовный» (Щедровицкий Д.В. Пятикнижие Моисеево. С. 110). 615 К иафетическим народам древние относили галатов (потомков Флавиева Гомара, в Библии – Гомер), скифов (потомков Магога), греков (от Иавана), мидян (от Мада – в Библии Мадай), иберов (от Фовела – в Библии Фувал), каппадокийцев (от Мосоха – в Библии Мешех), фракийцев (от Фираса), регийцев (от сына Гомара Асханаза – в Библии Аскеназ), пафлагонцев (от брата последнего Рифата), фригийцев (от третьего брата его Форгама) и др. – семь сыновей Иафета «расселились, начиная с гор Тавра и Амана до реки Танаиса (древнегреческое название Дона. – иг. Ф.), а по Европе до Гадиры (ныне Кадикс. – иг. Ф.)» [Иосиф Флавий. Иудейские древности. 1, 6, 1. Т. 1. С. 28–29]. «Иафет стал предком семьи индоевропейских народов – огромной, игравшей доминирующую роль в мировой цивилизации в течение многих веков. Эта семья народов распространилась по свету как никакая другая и до сего дня занимает в мире первенствующее положение» (Щедровицкий Д.В. Пятикнижие Моисеево. С. 111). 627 «Бог изменил его имя, вводя в него еще одну букву – П , и имя патриарха становится – “отец множества». ...Эта буква – коренная буква непроизносимого имени Божиего (Тетраграмматона), и введение ее в имя Авраама указывает на особую связь, устанавливаемую отныне между Богом и патриархом... Предание сообщает, что именем Господним сотворены миры; и вот теперь одна из букв этого имени вошла внутрь имени Авраама и навсегда соединилась с ним, ибо миры созданы ради праведников» (Щедровицкий Д.В. Пятикнижие Моисеево. С. 144–145). 656 Это утверждение – не догматическое, мы не найдем его ни в одном из школьных курсов догматического богословия. Но литургически Церковь признаёт: «Честное Твое тело,Дево, тления и во гробе не уведе, но с телом прешла еси от земли к Небеси». См.: Месяца августа в 15-й день на Похвалах, на Пс. 118, 12 (Минея-Август. Ч. 2. М., 1989. С. 57). О том же поет и святой Косма: «Дает Тебе яже превыше естества Царь всех Бог: в рождестве бо Деву якоже сохрани, тако во гробе тело соблюде нетленно» (Месяца августа в 15-й день на утрени канон кир Космы, глас 1, песнь 6, тропарь 1). |
| II век в Грузии ознаменовался гонениями на христиан, но гонения в Закавказских странах, в отличие от Римской империи и Ирана, имели случайный и ограниченный характер и не входили в государственную политику этих государств. Первые известные мученики Грузинской Церкви – 17 князей, названных Месухевийскими по имени стратега, а впоследствии их духовного наставника Сухия [ 1 ]. Эти князья – грузины по происхождению – служили в войске аланского царя и занимали высокое положение при его дворе. В горах Кавказа они приняли крещение от учеников апостола Фаддея и стали тайно вести подвижническую жизнь, скрывая власяницы под одеждами вельмож и доспехами воинов, собираясь по ночам на молитву. В свите аланской царевны они приехали в Армению. Но столичная жизнь тяготила их, как мучительное рабство, и князья решили по примеру Иоанна Крестителя и пророка Илии стать пустынниками. Они тайно покинули дворец, словно узники – темницу, обменяли княжеские одеяния на нищенские рубища и ночью вышли из ворот столицы, как Лот из обреченного города – не оглянувшись назад. Почему они отказались от богатства и славы? Пусть об этом скажет горный орел, который вырвался из позолоченной клетки, где его досыта кормили падалью, и, раскинув могучие крылья, плывет теперь в лазурном океане; города с великолепными дворцами и села в зеленой оправе полей кажутся ему с заоблачной высоты муравейниками. У орла и отшельника родина – небо и ущелья гор. Сухия и его духовные братья поселились на дикой каменистой горе в верховьях Евфрата. В безмолвии и непрестанной молитве проходила их жизнь. Пустыня стала для них храмом; стенами этого храма были отвесные скалы, уходящие ввысь к небу и разверзающиеся пропастью под ногами; зажженными свечами – звезды, а хрустальным куполом – лазурное небо, окрашиваемое зарей восходов и закатов в пурпурные и золотые цвета. Они питались, как горные серны, корнями и травой, утоляли жажду водой, которая сохранялась от дождей в расселинах скал, и росой, выступавшей на камнях. От летнего зноя и зимней стужи тела их почернели и покрылись длинными волосами, как шерстью у зверей, плоть ссохлась и прилипла к костям, но их души, очистившись от грехов и страстей, сияли, как лучи света. Подвиг их, о котором знала только безмолвная пустыня, подходил к концу. |
| L. Другие нравственные язвы запада Но не одной заразой неверия страждет запад, – там гнездятся и многие другие нравственные язвы. Богатства и знания там достояние далеко не всех, а только некоторых; большинство же людей не имеет ни оседлости, ни крова, ни насущного хлеба и существует только поденным трудом. Роскошь и довольство богатых зарождают в бедных зависть и желание достичь того же; это распаляет их страсти и распространяет недовольство своим бытом, общественным и государственным устройством, и даже установленными от века супружескими и семейными отношениями. Пользуясь сим, явилось много самозванных мудрецов, измышляющих разнообразные преобразования как в государственном и общественном устройстве, так и в самой супружеской и семейной жизни. Вследствие сего образовалось множество партий, домогающихся таких преобразований по своим измышлениям. Одни хотят ограничения власти Государей в разных видах представителями народа, другие уничтожения власти Государей и учреждения республиканского правления, т. е. правления посредством избранных народом правителей, но то же каждая партия по своему плану; третьи требуют уничтожения всякой власти, всякого права собственности, уравнения всех людей во всем, предоставления земли и всякого имущества в общественное пользование; устройства общин, уничтожения браков и даже власти отеческой. А потому там часто происходят смуты, бунты, ниспровержение правительств, государственные перевороты; правительство в постоянной борьбе со своими врагами, и граждане в ежечасной тревоге в ожидании смут и правительственных перемен. Там нет того, что вожделеннее всего для человека – мира, и быть не может. Избави Бог нас Русских от такого дьявольского наваждения! LI. Тлетворные учения запада проникают в наше отечество и устремляются на Церковь Христову Когда черная туча разразится над гористой страной проливным дождем, то дождевые воды, сбегая по склонам гор в ложбины, рытвины и расселины, образуют там множество потоков, которые, стремясь в разных направлениях и беспрестанно увеличиваясь, мутятся, ревут, клубятся пеною, катят с собою камни, подмывают и подтачивают самые скалы; одни из таких потоков с грохотом свергаются со стремнин в бездны и туманом своих брызг и испарений темнят окрестности; другие, встречаясь друг с другом, вступают в борьбу, брызжут пеною, сокрушают в щепу поваленные ими деревья, стирают в песок камни, а наконец, вливаясь в какую-нибудь речку, соединяют здесь свои воды, и та, переполненная их мутными водами, выходит из берегов, разливается по окрестностям, затопляет плодоносные долины, песком, илом и камнями загромождает луга и поля, уничтожает сады, рушит дома, пожирает стада, губит людей и опустошает деревни и города. |
| Большое распространение в ранний рим. период получил культ егип. бога Беса. Притом что он не обладал офиц. культом, его почитание было весьма широким в низших слоях общества, где его имя повсеместно употреблялось в магических практиках. В более позднее время его культ получил офиц. оформление в Абидосе, центре почитания Осириса, где был сооружен оракул Беса, сохранявшийся до сер. IV в. Следы его культа присутствуют также в мемфисском Серапеуме. Греки, расселившиеся в Е. со времени правления Александра Македонского, постарались отождествить богов егип. пантеона с богами греческого. Так, напр., Амон и Серапис отождествлялись с Зевсом, Гор - с Аполлоном (или Гарпократом, что передавало на греч. манер распространенный эпитет Гора - «гар-па-хрути»), Хатхор (Хатор) - с Афродитой, Птах - с Гефестом, Тот - с Гермесом, Таурт - с Афиной, Бастет и Пахт (Пахет) - с Артемидой. Зачастую греки разных местностей по-разному отождествляли егип. богов с греческими, и потому иногда имя греч. бога обозначало 2 егип. богов или же 2 разных греч. имени прилагались к 1 егип. божеству. Впрочем, чаще греки придавали имени егип. божества греч. звучание (Себек - Сухос, Таурт - Тоэрис, Бастет - Бубастис и т. п.). В целом, однако, отождествления не носили устойчивого характера. Почитание и отождествление Афины с божеством г. Саис Неит имели подоплекой легендарные сведения о том, что Саис является городом-родоначальником Афин. На о-ве Филе также присутствовал культ бога Асклепия, отождествленного с егип. мудрецом Имхотепом. Культ Афродиты, судя по находкам ее изваяний, являлся наиболее распространенным среди всех греч. культов в Е. Традиц. греч. культ, не связанный с египетским, был распространен лишь в немногих городах, таких как Александрия и Птолемаида. Географически наиболее распространенным греч. культом в Е. был культ Диоскуров. Он не имел параллелей в пантеоне егип. богов, но следы отправления этого культа встречаются по всей долине Нила. Александрия имела свой культ, содержавший элементы греч., егип. |
| В короткое время, положив основание евангелия от Иерусалима до Иллирии, в оковах поступает он в Рим, чтобы освободить окованных заблуждениями суеверия. Два года живет в наемной гостинице, чтобы создать нам вечный дом того и другого рода. Ловец человеков, забросив сеть апостольскую, между бесчисленными родами рыб извлек на берег и тебя, как самую красивую золотую рыбу. Ты оставил горькие воды, соленые пучины, расселины гор и Левиафана, царствующего на водах, и с Иисусом стремишься в пустыню, чтобы воспевать пророческую песнь: в земли пусте и непроходне и безводне тако во святем явихся тебе ( Пс. 62, 2 ); и еще: се, удалихся бегая и водворихся в пустыни. Чаях Бога спасающаго мя от малодушия и от бури ( Пс. 54, 8–9 ). Прошу и умоляю любовью отца: оставивши Содом и поспешая в горы, не оглядывайся назад, не оставляй рукояти плуга, не опускай ометов одежды Христа и власов его, смоченных ночною росою, за которые однажды взялся; не сходи с кровли добродетелей для того, чтобы надеть прежнюю одежду, не возвращайся с поля домой, не увлекайся с Лотом долинами и роскошными садами, которые орошаются не с неба, как земля святая, а мутным потоком Иордана, после того как он свои сладкие воды изменил смешением с водами мертвого моря. Многие начинают, но не многие с успехом оканчивают. Текущии в позорищи вси убо текут, един же приемлет почесть. Но об вас говорится напротив: тако тецыте, да постигнете ( 1Кор. 9, 24–25 ). Не завидлив подвигоположник наш, и торжеством одного Он не бесславит другого, и желает увенчать всех своих борцов. Радуется дух мой, и от величия радости я испытываю страдание. Слова (Ноемини) повергают в слезы Руфь. Закхей за обращение в один час удостоился оказать гостеприимство Спасителю. Марфа и Мария, приготовив обед, приняли Господа. Блудница омывает слезами ноги и благовониями добрых дел освящает погребение тела Господня. Симон прокаженный приглашает учителя с учениками, и не отвергается. Аврааму говорится: изыди от земли твоея, и от рода твоего и от дому отца твоего, и иди в землю, юже ти покажу ( Быт. 12, 1 ). |
| В минеи грузинской, обители св. Давида Гареджийского, сохранилось житие Андрея Первозванного, переведенное с греческого, которое гораздо полнее нашего и довольно описывает его странствование кругом Черного поморья. Продолжая плавание ваше, от Анакопи к Пицунде, мы на краткое время остановились против Бамбор и наслаждались очаровательным видом широкой долины Лехны, у подножия гор абхазских. Вдали на холме виден был дом владетеля Михаила, в селении Сууксу и церковь , или малая обитель, где живет при нем архимандрит; но мы не сошли на берег, чтобы не беспокоить семейство князя, зная о его отсутствии. Немного далее песчаный мыс Пицунды, поросший вековыми соснами, выдался в море, как бы приглашая пловцов отдохнуть в его гостеприимной пристани. Не смотря на песчаный слой, море так глубоко, что пароход наш мог подойти к самому берегу. Природа обильно одарила место сие, предназначенное для водворения христианства в Абхазии: здесь долго пребывал первозванный апостол; сюда, хотя и невольно, предназначали другого великого проповедника истины, Златоуста; здесь наконец великий Иустиниан основал изящный храм Богоматери, до ныне уцелевший в древней красе своей и ожидающий обновления; его высокий купол виден был с моря, промежду сосновых вершин. Первым моим движением было устремиться, через вековую рощу, к древнему святилищу. Нельзя не иметь веры ко преданиям, освященным глубокою верою народа, с незапамятных времен. Если несправедливо то, что св. апостол здесь довершил земной свой подвиг, то нет никакого сомнения, о его долгом пребывании на сих местах, и быть может многие истязания испытал он за слово истины, в городе Пифионе, ибо все поморье было наполнено колониями эллинскими. Вне сосновой рощи стоял храм, посреди развесистых вязов и смоковниц, обвитых виноградом, во всей роскоши дикой природы Абхазии; вокруг него ограда грубо складена из булыжника, уже в позднейшие времена, ибо частые нападения принудили католикосов, искать себе защиты в стенах и бойницах. Чувство восторга и глубокого благоговения исполнило мое сердце, когда, проникнув внутрь ограды, остановился я пред великолепным святилищем Иустиниана. Оно действительно носит на себе печать того времени и изящества, даже и в состоянии упадка, как великие мужи, под бременем тяжких испытаний, сокрушаемые, но не сокрушенные. Строгие размеры зодчества византийского приятно поражают взоры в обширном здании, которое отчасти поросло плющом и кустами, пробившимися сквозь его расселины. Основание его из дикого камня, стены пестро сложены полосами, частью из кирпича; тронное полукружие образует алтарь; двухъярусный портик, до половины обрушенный, пристроен к трапезной части храма; двое малых сеней по сторонам и сферический купол легко венчает стройное здание; но медные листы его были сорваны и треснули вековые своды. Кругом роскошная зелень дерев и сосновый бор, и снежные горы Кавказа на небосклон, дополняли красноречивое зрелище запустевшего храма. |
| В одной местности замечено было, что вороны каждый день прилетают на деревья, ломают ветви с плодами и уносят их куда-то. Вскоре выяснилось, что в одной расселине пустынных гор находилось несколько спасавшихся женщин, – им-то, посредством птиц небесных, и посылал Тот Попечитель и Питатель, Который дает пищу всякой плоти ( Пс. 135, 25 ), и птенцом врановым, призывающим Его. А вот еще трогательный пример того, как Господь хранит беспомощных людей, и особенно сирот. Вот что известно о рождении и воспитании святого мученика Кодрата. Во время бывших во II веке гонений на христиан одна благочестивая женщина, по имени Руфина, скрываясь от гонителей, ушла из Коринфа и скиталась по непроходимым местам. Не смерти боялась Руфина, нет, но она хотела спасти младенца, в ее утробе зачатого. Наконец, пришло время, и она родила сына, но через несколько дней скончалась. Всего естественнее подумать, что беспомощный сирота умрет от голода или съеден будет зверями. Но «отверзаяй руку Свою и исполняли всякое животное благоволения» 4 не презрел пеленами повитого Кодрата и заменил ему отца и мать. Бог заповедал облакам, и они на вопль младенца, спускаясь с высоты и приклоняясь долу, источали на уста его сладкую росу и питали его млеком и медом, доколе он не подрос и сам мог собирать для себя пустынные плоды 1 . Преподобный Феодосии поучал братию презирать все плотское и не заботиться о насущных потребностях. Как учил он, так и поступал. Например, при монастыре он устроил всякие службы, но ни за что не соглашался устроить амбары для запасов хлеба. Мало того, обходя кельи монахов, если находил у кого приготовленную пищу или одежду сверх устава, то отбирал и бросал в печь; при этом всегда надеялся на Отца Небесного, напоминая слова Спасителя: не заботьтесь и не говорите: что будем есть или что пить (ср.: Мф. 6, 31 )... И Господь не посрамил надежды Своего верного раба. Так, однажды извелись съестные припасы в обители; келарь Феодор (так называется в монастырях старший над служителями в пекарне) говорит святому Феодосию: «Что мы будем делать?» Феодосии уговаривал положиться на Бога и не думать о завтрашнем дне, но заботливый келарь все твердил свое: «Что нам завтра делать?» Вдруг подъезжают к монастырю три подводы от одного боярина с хлебом, рыбой, сыром, пшеном и медом. «Видишь, брат Феодор, – сказал преподобный, – Господь не оставляет нас, если мы всем сердцем уповаем на Него. Иди же скорее, готовь братии обед, это посещение Божие». |
| В своих описаниях Иоанн опирается на ветхозаветные тексты. Сравнение солнечного затмения с власяницей (=вретище, рубище – траурная одежда) находится в Ис.50:3 : Я облекаю небеса мраком, и вретище делаю покровом их. На формулировку 6:13–14 повлияло возвещение суда Божьего над Едомом ( Ис.34:4 ). Падение звезд с неба предполагает античную картину мира, согласно которой звезды закреплены на тверди небесной. И истлеет все небесное воинство 29 ; и небеса свернутся, как свиток книжный; и все воинство их падет, как спадает лист с виноградной лозы, и как увядший лист – со смоковницы. Небо, растянутое как шатер, может свиваться как кожаный или папирусный свиток ( Пс.103:2 ): Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер. Все эти образы неоднократно встречаются в эсхатологических речах библейских пророков и в апокалиптических иудейских книгах. Когда небосвод свивается, тогда всем, находящимся на земле, открывается вид на небо и на престол Божий. Непосредственно предстоит суд. Взор устремляется к небесам. Грешники не могут выносить взгляда Бога, Сидящего на престоле, и гнева Агнца. Теперь уже нет разницы между бедными и богатыми. Все, кто в своей жизни вели себя как враги Божьи, должны бояться суда Его. В своей безнадежной ситуации они скрываются в «пещерах и ущельях гор». Об этом мы читаем у пророка Исаии ( Ис.2:10,19,21 ): И войдут люди в расселины скал и в пропасти земли от страха Господа и от славы величия Его, когда Он восстанет сокрушить землю. «И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный» – все они умоляют горы и скалы, чтобы они упали на них и спрятали их: «падите на нас и сокройте нас». Этот образ Иоанн заимствовал у пророка Осии ( Ос 10:8 ): И скажут они горам: «покройте нас», и холмам: «падите на нас». В День Суда Бог и Агнец Христос действуют в единстве. «Пришел великий День гнева Его» (по лучшим спискам «великий день гнева Их», то есть Бога и Агнца). Подобные описания «великого Дня Господня» с риторическим вопрошанием «и кто выдержит его?» мы постоянно встречаемся у ветхозаветных пророков ( Иоиль.2:10–11 ; Наум.1:6 ; Мал.3:2 ). |
| Вместе с богомильством получило распространение и павликианство. Богомилы и павликиане участвовали в бунтах населения против империи и часто сами их разжигали. В 1078/9 гг. павликиан Лека вместе с печенегами напал на города Ниш и Средец и в Средеце убил православного Митрополита Михаила, который призывал городское население сопротивляться нашественикам (Продолжатель Скилицы). Богомилы развили свою еретическую литературу, основанную большей частью на древних апокрифических сочинениях, т. наз. «Тайная книга» и всевозможные «Видения». Их писания представляли нелепые бредни, лишенные какой-либо духовной и онтологической логики и исторического основания, но они предоставляли фантастическую духовную пищу для темного ума широкой массы. В XII в. богомильские проповедники появились и в Константинополе. Император Алексий Комнин начал расследование против богомилов. Был схвачен их предводитель Василий Врач вместе со своими последователями. Он был осужден и публично сожжен в 1111г. (Анна Комнина, Алексиада). В результате гонений на богомилов, их предводители и значительная часть последователей бежали в западную часть Балканского полуострова, в Боснию и Далматию, а оттуда расселились через северную Италию в Южную Францию и в некоторые страны Западной Европы, основывая еретические движения катарров и альбигойцев вв.). Таким образом, они явились предшественниками протестантской Реформации. В Боснии в конце XII в. сербское боснийское банство, позднее королевство, стало богомильским государством. Болгарская Охридская Архиепископия дала выдающегося борца против богомильской ереси – св. Илариона, Епископа Мегленского, который подвизался не только в борьбе против богомилов, манихеев и армян-монофизитов, но и против отступничества и безразличия к ересям в самой церковной среде (XII в., † 1164 г.). Большим духовным событием в жизни болгарского народа под византийским владычеством было прославление мощей св. Иоанна Рыльского новыми чудесами в гор. Средец (София) в XII в., что способствовало патриотическому народному подъему. С той поры началось всенародное почитание св. Иоанна Рыльского как небесного Ангела, покровителя и заступника болгарского народа. |
| Все привилегии были сохранены за монастырем и подтверждены новым хрисовулом императора Никифора Вотаниата, который гарантировал монастырю неприкосновенность от притязаний духовных и светских властей, равно как все порядки, установленные в монастыре типиком ктитора. В год написания устава (1077) в монастыре было лишь пять монахов; полный же штат определен в семь человек с экономом, игуменом и привратником. Впрочем, братство монастыря ставилось в зависимость от материальных средств обители: оно могло увеличиваться или уменьшаться вместе с ростом или оскудением монастырской казны. На содержание монастырские власти и монахи получали годичную ругу деньгами и натурой соответственно своему достоинству. Ктитор рекомендовал монахам широко прилагать к жизни принцип благотворительности. На попечении монастыря должны были состоять не только нищие, вдовы и сироты, но даже целые монастыри и церкви. 723 В царствование Константина Дуки в Каппадокии близ города Кесарии был построен монастырь Богородицы монахиней Екатериной при содействии монаха Нифонта. Кесария и ее окрестности рано сделались очагом монашества. Деятельность великого законоположника монашества св. Василия надолго упрочила здесь процветание его. В византийские времена здесь насчитывалось несколько сотен монастырей, привлекавших отовсюду любителей иноческой жизни. 724 Да и вообще во всей Каппадокии, как и в других провинциях, в нашу эпоху было очень много монастырей, как мужских, так и женских. Они покрывали берега Алия, Ирия и других рек, строились при подошвах Тавра и Аргея, ютились на склонах других гор, на краях пропастей и земных расселин; монахи проникали в глубь горных дебрей Каппадокии, рыли пещеры и подвизались в них. До позднейшего времени в диких и непроходимых горах Каппадокии сохранились такие искусственные жилища монахов. 725 Кроме Кесарии одним из наиболее населенных монашеских пунктов была Икония, в Анатолийской феме. Ее окрестности представляли собой как бы один сплошной монастырь. Из числа здешних обителей известны по именам: св. |
|
|
