| Разными именами называется в слове Божием этот Дом: Домом святых, Небесным Жилищем, Царством Христовым, Раем, Небесным Иерусалимом, Небесной скинией, Горним Сионом, Святилищем Небесным. Начало же его бытия на небесах названо Церковию первенцев, на небесах написанных. Отрываясь духом от повседневных забот об устройстве земной области Церкви, поглощавшей все внимание и труд, святые Апостолы возвещали полную тайну домостроительства Божия, домостроительства Царствия Святых, только тогда и там, где и когда в общинах уверовавших созревала способность к восприятию высших истин веры, особенно же, когда обстоятельства жизни побуждали остановить внимание на этом предмете веры. Полезно и для нас не обходить вскользь эти записанные у Апостолов моменты, углубляющие и нашу мысль. Писания св. Апостолов содержат три таких места: одно – в послании Ап. Павла Ефесянам, другое – в его послании Евреям, третье – в Апокалипсисе св. Иоанна Богослова. Небесно-земная Церковь в Послании к Ефесянам Святый апостол, находясь в темнице, в узах, поэтому в телесной немощи, бодр духом. Более того: свободный от повседневного апостольского подвига и связанных с ним забот и огорчений, он пишет послание в состоянии высокого духовного созерцания. В первой, догматической, части послания, занимающей три с половиной главы, он возвещает, как сам и подчеркивает, «тайны» Божия домостроительства. Предмет его речи содержит в себе три пункта: первый – о Небесном, второй – о земном, третий – о Небесно-земном. Основная, первая тайна Божественного откровения – величие промышления Святой Троицы: Бога Отца, воскресившего Господа нашего Иисуса Христа из мертвых и посадившего Его одесную Себя на Небесах; Бога Сына, седящего превыше всякого начальства, и власти, и силы и господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем; и Духа Святаго, Которым верующие устрояются в жилище Божие… Вторая тайна промышления Божия – примирение и соединение иудеев и язычников во Христе. Третья же тайна: откровение о величии Церкви и ее полноты во Христе, ибо Отец все покорил под ноги Его, и поставил Его выше всего, Главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющаго все во всем.– Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все. И, в умилении духа, Апостол прибавляет: Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия – благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово и открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны, скрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною чрез Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия. |
| Любви к Богу споспешествуют все добродетели, но более всего любовь к ближним и чистая молитва. Душа, истребившая страсти, возгорается любовью к Богу (св. Максим Исповедник . О любви, 1-я сот. §§1, 11, 13, 16, 23, 40, 41, 42, 58, 2, 31, 48). Любви способствует постоянное хранение себя от развлечений, чрезмерных житейских забот, от всякого пристрастия, привязанности к земным вещам, хранение себя от возмущения духом гнева, плотской похотью, от нечистых помыслов и пожеланий, от которых грубеет и оскверняется сердце и становится неспособным питать чистые и возвышенные чувства любви к Богу, вследствие тяготения к земле, влечения к чувственным удовольствиям ( Лк. 21:31 ). К возбуждению любви могут служить также: чтение Священного Писания и житий святых, упражнение в молитве и других делах благочестия; размышление о непостоянстве и кратковременности настоящей жизни, о блаженство праведных в будущей жизни и др. (еп. Петр. Цитир. соч. §125, стр. 377–378). Вообще же «любовь к Богу, – говорит преп. Макарий Египетский , – рождается в нас не просто и не сама собою, но после многих трудов и великих забот и при содействии Христовом». «Великое рачение и труд и попечительность, и подвижническая жизнь приводят и нас в состояние приобрести любовь к Богу, по благодати и дару вообразившегося в нас Христа» (преп. Макарий Египетский . Поучения, послания и слова. Изд. 4-е, Тр. Серг. Лавра, 1904. Послание, стр. 335; Слово 2-е. О совершенстве духовном, гл. 11, стр. 367, гл. 13, стр. 368–369). Могут спросить: возможна ли любовь к Богу, Который есть существо невидимое («Бога никтоже виде нигдеже» – Ин. 1:18 ), и если возможно, то каким образом? Чтобы могла зародиться любовь к какому-либо существу, необходимо прежде всего конкретное представление этого существа, выражение его для нас в каком-либо чувственном образе. Наглядное представление есть первое необходимое условие любви. Потому говорит ап. Иоанн: «не любящий брата, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1 Ин., 4:20). Но тот же св. |
| Седьмой день был день покоя и отрешения от материальных забот, установленный 502 в память окончания творения, но не делания, на что указывал и Митрополит Филарет 503 . Бог, установив законы природы, не изменяет их, но творческая сила и делание проявляются и в жизни природы, и в появлении новых индивидуумов, и в чудесах, и в благодатных действиях в тайниках души человеческой, или, как выражается Митр. Филарет со ссылкою на 2Кор. 5:17 , «ново творит в царстве благодати» 504 . Таково отношение Творца мира к миру материальному и к миру духовному. «Делание» Бога воплощенного на земле объемлет все сии действия, и человеку он указует, что в субботу можно делать всякое добро, можно делать все, что клонится к совершенствованию души человеческой и к прославлению Бога. Абсолютный покой невозможен, как указывает (в вышеприведенном месте). Митр. Филарет, и если Бог по окончании творения не прекращает делания, то и от человека в законе покоя в субботу требовалось не бездействие истукана, а временное отрешение от земных забот 505 , чтобы дать себе необходимое время подумать о Творце и благодетеле и своих обязанностях к Нему и к брату своему. Это именно и раскрывает Господь, указывая человеку, что «в субботу должно делать добро» (Лука 6:9.). Делание Свое Господь соединяет с деланием Отца, давая понять Свое единое Существо с Богом Отцом, указывая на «делание» обеих Ипостасей Святыя Троицы, ибо дела любви и милосердия Господа Иисуса суть дела Бога Отца нераздельного и единосущного с Сыном и Святым Духом. И Григорий Богослов 506 говорит: «Яже Отец творит сия и Сын подобне творит, не по подобию творимых, но по единочестию власти»... «И не точию сие, но и еже касается до смотрения и сохранения сотворенных». Ин.5:18 . И сего ради паче искаху его Иудее убити, яко не токмо разоряше субботу, но и Отца своего глаголаше Бога, равен ся творя Богу. Иудеи, т. е. книжники и фарисеи, немедленно и ясно понимают слова Господа: «Отец Мой доселе делает и Аз делаю»; точно также, как они немедленно поняли, когда Господь сказал им притчу о злых виноградарях и присовокупил, что Господин виноградника отдаст виноградник другим, и воскликнули: да не будет ( Лк. 20:16 ). |
| Как ни увлечен был он отшельническою жизнью, но, предусматривая новые пути Промысла Божия в своей судьбе, он уже не вернулся в пустыню. При виде забытого было им многолюдного города, понял он, что у христианина, помимо обязанностей его к Богу и себе самому, есть еще обязанности и в отношении к ближним. Не даром еще и ранее, в сочинениях своих о монашестве, он писал, что пустыня не должна отвлекать от мира всех лучших людей, чтобы не лишать массу народную благотворного их влияния – что не только живущие в городах не должны все устремляться в горы, а наоборот, и отшельники из гор должны возвращаться в города, чтобы своим влиянием ограничивать в них господство зла и пороков. Иоанн понял теперь, что есть для христианина не менее важный и не более легкий подвиг, кроме забот о себе самом: подвиг самоотвержения, ради других, на благо близких своих. И отселе Иоанн бесповоротно вступил на путь этого нового подвига – служения людям. Путь этот привел его к горшим страданиям, завершившимся для него даже мученичеством; но зато новый подвиг Иоанна принес неизмеримую, бесценную пользу для всего мира христианского и создал, навеки возвеличил и прославил имя Златоуста. Со страхом некогда бежавший от высокого и почетного сана епископского, Иоанн с благоговейной покорностью принял теперь предложенный ему местным епископом, благочестивым Мелетием, скромный сан диакона антиохийской церкви. И целых пять следующих лет прослужил Иоанн в этом сане, ревностно и самоотверженно исполняя связанные с ним обязанности: ежедневно он участвовал в богослужениях, наблюдал за порядком в храме, за благочинием в церковных собраниях, а что особенно требовало неусыпных забот и трудов – он заведовал очень важным, ответственным делом церковной благотворительности. То есть, Иоанн отыскивал и посещал бедных, больных, облегчал положение всех несчастных, оказывал личные услуги и материальную помощь всем нуждающимся. И эта благородная и особенно Богом благословенная, деятельность благотворительная явилась важным вкладом, существенным восполнением в общую сумму нравственного воспитания и духовного совершенствования великой личности Иоанна. |
| Господи, прости нас, грешных! 2. А как мы проводим «день седмый», то есть воскресенье и праздничные дни, которые обязаны посвятить Господу? Да мы давно смешали все дни, Господи, мы с головой ушли в житейскую суету. Мы никак не можем оторваться от снедающих наше время и силы забот и домашних работ. Нам все некогда, ни на что не хватает времени и в особенности на молитву и на добрые дела. Кто из нас ежедневно и внимательно исполняет утреннее и вечернее молитвенное правило? Господи, прости нас, грешных, нам «некогда»! А не задумывались ли вы, что, потратив, допустим, полчаса утром на прочтение со вниманием и сокрушением сердца утренних молитв, главы из Евангелия и Апостольских посланий, и вы получите духовную зарядку на весь день? И дела будут лучше спориться, в голову придут более удачные решения, найдутся помощники, — только утром об этом надо просить у Господа. То же и вечером на сон грядущий, те же 20—30 минут молитвы — и Господь силен за несколько часов сна восстановить силы, дать вам бодрость. А потом, кто из вас может поручиться, что, ложась на временный отдых, не заснет вечным сном? Святой Иоанн Дамаскин так и восклицает в одной из молитв, включенных в вечернее правило: «Владыко Человеколюбче, не ужели мне одр сей гроб будет?..» Господи, прости нас, грешных! Мы так закружились в водовороте дел и забот, что не помним о смерти. Вырвите свою душу хоть на один день в неделю из этой бешеной гонки дел. Отдайте «день седмый» Господу по заповеди Его! И вы сами убедитесь, насколько упорядочится ваша жизнь. Господь пошлет благословение на ваши труды, на вашу семью, на ваши дома, на вашу земную деятельность. А за прошедшие нарушения заповеди Твоей прости нас. Господи! 3. Но если мы даже и не работаем в воскресные и праздничные дни, то грешим тем, что ленимся пойти в храм. А знаете ли вы, что 80-е правило Шестого Вселенского Собора гласит: «Аще... мирянин, не имея никакой настоятельной нужды или препятствия... в три воскресные дни... не приидет в церковное собрание: ...да будет удален из общения», то есть отлучен от Церкви. |
| тал делом весьма важным дать такой ответ на этот вопрос, чтобы требование апостола о всегдашнем радовании было удобоисполнимо для всякого человека, при всяком обстоятельстве. Тоже – о заповеди непрестанно молиться. Тоже о так называемой суете мира. Проповедник, например (стр. 642–43), учит, что «истинные сыны церкви не должны наполнять свою душу какими-нибудь заботами и суетными желаниями», а должны «заменить все свои суетные заботы одними лишь попечениями о том, чтобы сделать себя чадами, достойными милости Божией». Прекрасно. Но где вы найдете село без забот и как вы разграничите суетные заботы от не суетных, иначе – как укажете возможность совместить жизнь правую с обыденной деятельностью человека? И что такое «страсть забот» (стр. 318), которую обличает проповедник? А как понимает село наше заповедь о том, что «желающие достигнуть совершенства, должны оставить и дом свой и братьев, и сестер, и отца с матерью» и всякую собственность (стр. 135), – об этом вероятно трудно и составить себе понятие, отвечающее действительности. Должна ли отвечать сельская проповедь на подобные вопросы? Непременно должна, если проповедник хочет, чтобы учение его не считалось проповедуемым «не для нас», а для людей какой-то высшей породы, чтобы Евангелие, благовествуемое проповедником, было на самом деле благовестием для всех, а не для избранных только, которые могут оставить и матерь, и жену, и детей. В некоторых случаях сам же о. Надеждинский это возбуждение ожидания услышать с кафедры решение вопросов высочайшей важности доводит, так сказать, до высочайшего напряжения, а потому ясно становится сколь естественно, и сколь должно быть желательно, чтобы с его же кафедры даваемы были и ответы не только возбуждающие, но и примиряющие возбужденный интерес с установившимся положением сельской жизни. Проповедник, например, в объяснение слов Христовых: «ищите прежде царствия Божия и правды его», говорит: «все, кто желает себе спасения, должны непременно искать этого Царства Божия, и отрекшись ветхого человека всецело стараться о приобретении христианских добродетелей», а затем обещает |
| " Истинно любящий Бога считает себя странником и пришельцем на земле сей " . В этих словах преподобного Серафима кратко определяется та общая настроенность, которая должна быть у человека, любящего Господа. Он как бы отделяется от земных привязанностей, делающих его рабом земного и внешнего бытия. " Когда человек любит Господа, — говорит преподобный Серафим, — ему начинает казаться, что он есть странник на сей земле, он постоянно думает о том, как он придёт к этому любимому им Господу и даст Ему ответ за прожитую здесь жизнь; ему все эти внешние наши условия жизни кажутся не имеющими цены сами по себе; в постоянном размышлении о близком возможном конце, о своих грехах перед Господом всё ему на земле начинает казаться иначе, чем человеку, ничего кроме земной жизни не признающему; он уподобляется именно страннику, который, проходя через какой-либо город, знает, что он уйдёт из него и никогда не вернётся, что он здесь не постоянный жилец, что он здесь лишь временный путник " . " Человек, принявший на себя проходить путь внутреннего внимания, — говорит преподобный Серафим, — прежде всего должен иметь страх Божий, который есть начало премудрости. В уме его всегда должны быть напечатлены сии пророческие слова: " Работайте Господеви со страхом и радуйтеся Ему с трепетом " . Он должен проходить путь сей с крайнею осторожностию и благоговением ко всему священному, а не небрежно. В противном случае опасаться должно, чтобы не отнеслось к нему сие Божие определение: " Проклят человек, творяй дело Господне с небрежением " … Но никто не может стяжать страха Божия, доколе не освободится от всех забот житейских " . Что есть страх Божий? Страх Божий — это есть постоянное памятование о том, что мы живём перед лицом Божиим. Отсюда, естественно, вытекает это внимательное отношение ко всякому сделанному нами шагу: тогда уже нельзя жить, всё время зубоскаля и смеясь, как будто бы жизнь есть действительно какая-то пустая и ненужная шутка. Если есть чувство хождения перед Господом, если есть это чувство благоговейного страха, оно скажется в каждом движении нашей жизни. " Но достигнуть такого состояния страха Божия, — говорит преподобный Серафим, — можно только тогда, когда мы освободимся от забот житейских, когда внутренне освободимся от них. Ибо, если заботы будут первенствовать в нашей душе, занимать первое, главное, центральное место в нашей жизни, то о каком хождении перед Господом, о каком страхе Божием может быть речь? Если мысль всегда занята тем, как тебе устроиться, если чувство твоё всегда занято земными отношениями, земными впечатлениями, если сердце твоё и душа насыщены вот этой мирской суетой — тогда для страха Божия, для этого возвышенного чувства не останется в душе человеческой места " . Вот потому-то далее преподобный Серафим и переходит к вопросу об отречении от мира. |
| При всем сходстве, религия христиан и религия патриархов имеют между собою две немаловажные разности: а) христиане, стремясь к высшему нравственному совершенству, воздерживаются от супружества; между тем патриархи имели по нескольку жен и об умножении потомства прилагали особенное попечение; б) патриархи приносили животных в жертву Богу; христианам такие жертвы воспрещены. Что касается первой разности, то она объясняется так. Патриархам нужно было иметь жен, дабы населить недавно сотворенный мир; не имея никаких других забот, кроме забот о своем семействе, каждый из них непрестанно мог прилежать со всем семейством делам благочестия. Они заботились об умножении потомства, дабы сохранилось истинное благочестие, дабы в виду умножения нечестивых, умножались и те, которые могли бы людей развращенных учить благочестию. Совершенно в иных условиях находятся теперь христиане. Для них брак был бы скорее препятствием к благочестию и нравственному усовершенствованию. Им не нужно заботиться об умножении потомства; ибо язычники толпами переходят в церковь Христову, соревнуя друг другу в желании узнать религию Христову; притом христиане знают, что скоро наступит конец мира. Впрочем, евангелие не запрещает вступать в брак; но только Апостол Павел требует, чтоб избираемый во епископа, был из единобрачных, подобно Ною, Исааку, Иосифу и др. 78 Рассуждая о другой разности между религией патриархов и религией христианской, апологет на основании священного писания утверждает, что заклание жертвенных животных было угодно Богу. Поскольку люди не могли дать жизнь Свою и душу для заглаждения своих грехов, то что более могло заменить это, как не кровь и заключающаяся в ней жизненная сила животных? Но христианам нет нужды приносить таких жертв; ибо Христос – Агнец Божий, наподобие жертвенного животного был заклан за грехи всего рода человеческого. Они приносят таинство Тела и Крови Христа, воспоминание о Котором они возобновляют различными символическими действиями при сем таинстве. Они приносят Богу фимиам их молитв, приносят с телом чистым и сердце чистое, а эта жертва приятнее Ему, чем кровь и тук животных. 79 Не соблюдая священных обрядов иудеев, христиане почитают, однако, и пользуются их священными книгами. Причина этого заключается в том, что они в этих книгах находят свидетельство, что спасение всем народам будет открыто Мессиею, и следовательно, в них могут почерпать доказательства истинности их религии. 80 |
| Мы растем и в этом важность, Летом нет забот пока. Отражусь в воде Вильняле, В зеркале родной реки, Без забот и без печали Её волны в путь легли. Деревянный дом и печка, Мы найдем к зиме дрова, Свет погаснет, вспыхнет свечка, Юность в памяти жива. Мама дома, в этом счастье, Есть картошка, молоко... Осень, зимы – не напасти, До весны недалеко! Мы весною в огороде Трудимся по мере сил, Отдыхаем на природе, – Теплый дождик сердцу мил. Речку как-то перекрыли, Старый мост перенесли, И об этом все забыли, – Нашу улицу снесли. Но остался куст сирени, Стройный тополь, неба свет, Луговой букет и зелень, Как из дальних мест привет! Ты прости, сестра Вильняле, У другой живу реки, Сны плывут в ночные дали, – Детства милого деньки... ……………………………………………. КАРУСЕЛЬ В парке отдыхала карусель И грустила, ожидая встречи, И была единственною цель, И бессвязные скрипели речи... В детстве мы ловили карусель, Выбирая цвет скамьи по вкусу. И была единственною цель – Жить азартно, доверяясь чувству. «Красная-опасная» бежит, На скамеечку никто не сядет. Каждый цвет любимый сторожит, Прыгнет, на друзей победно глянет. «Желтая-протертая» за ней, «Голубая-роковая» следом. «Синяя-красивая» сильней Дух захватывает быстрым бегом. Я скамью зеленую люблю, Словно луг родной и зелень леса. Поджидаю и в прыжке ловлю Из спортивного к ней интереса. Вот и жизнь моя как карусель: Школа, институт, семья и дети. И была единственная цель – Все успеть на этом белом свете! Жизнь остановила карусель, Я успела или не успела? У меня единственная цель: Свет бы повидать на свете белом... ……………………………………………. ВЫПУСКНОЕ ФОТО... Фотография.. воспоминаний ветер, Освежает память всякий раз. Школа, класс вот он прощальный вечер, По “земному”,- разметав всех нас. Было ль детство, юность,- в самом деле, Я смотрю на лица, на себя, Слишком быстро все мы поседели, Как давно не видел вас друзья. Было поколению не сладко, И, война оставила свой след. Разным научила жизнь повадкам, Нам с лихвой добавив много бед. Кто,- сошел с дистанции не сдюжив, |
| Эти противоречия стало частью нашей жизни: один день мы смеемся над несуразицами подпольного существования, другой — и таких дней много — живем в страхе, напряжении, отчаянии, и это можно прочитать на наших лицах. Особенно тяжело приходится Мип и Куглеру. Мип — из-за непосильного объема работы, а Куглеру — из-за огромной ответственности за восьмерых затворников: бывает, что он из-за постоянных забот и волнений просто не может говорить. Беп и Кляйман, конечно, тоже заботятся о нас, и даже очень хорошо. Но они могут позволить себе иногда отвлечься от дел Убежища — на несколько часов, а иногда — на день-два. У них достаточно своих забот: у Кляймана слабое здоровье, а Беп все еще мучается из-за своей помолвки. И при этом они ведут обычную жизнь: с гостями, прогулками, визитами… Они могут хоть иногда забыть о страхах и волнениях — в отличие от нас. Уже два года мы живем в непрерывном и растущем напряжении, и как долго это еще продлится? Канализация снова засорена, вода совсем не течет, разве что иногда по капелькам. Ходим в туалет с щеткой. Один день это еще можно выдержать, но что делать, если водопроводчику не удастся исправить неполадки? Городская водопроводная служба не сможет послать кого-то раньше вторника. Получили от Мип булочку с изюмом с надписью «Счастливой Троицы!». Звучит, как насмешка на фоне нашего подавленного настроения. Мы все немало напуганы арестом Ван Хувена и стараемся вести себя как можно тише, только и слышно, что «Тс-с-с!». Полиция ворвалась в дом Ван Хувена, взломав дверь — значит, и с нами это может произойти. И если … нет, я не в силах писать, но не думать об этом не могу — кажется, что все свои прежде испытанные страхи я переживаю снова. Сегодня в восемь вечера я пошла вниз в туалет, остальные слушали радио. Я старалась не бояться, но вся дрожала. Все-таки, наверху я чувствую себя безопаснее, чем совсем одной в большом притихшем доме, со странными звуками сверху и гудением машин на улице. Стоит мне немного замешкаться внизу, как в голову приходят всякие ужасы. |
|
|
