| Шелепуга Шелепуга – (от шлепать=хлопать, бить) бич, плеть (кистень?). «Скоро Алеша каликою наряжается, И взял шелепугу дорожную, Котора была в пятдесят пуд, И взял в запас чингалще булатное. Сверстался Алеша Попович млад Против Тугарина Змеевича, Хлеснул его шелепугою по буйной голове, Разшиб ему буйну голову, И упал Тугарин на сыру зелю» 1031 . Шестепер, Шестопер Шестепер или Шестопер – знак достоинства и военачалия – род булавы, у которой головка сделана в виде перьев стрелы. Эти перья делались глухие и прорезные – золотые, серебряные с позолотой и без позолоты, булатные, стальные, железные, с золотыми наводами, с украшениями из бирюзы и драгоценных камней. По описи 7195 года 1032 , у одного из шестоперов было «перье прорезное, прорезаны орлы, через перо вызолочено и серебрено; наверху корона, на короне четвероглавой орел вызолочен и высеребрен». Черены шестоперов назывались и топорищами; они делались, также, как и перья, золотые, серебряные, булатные, стальные, железные – прорезные, гладкие и граненые, иногда с одним, двумя и четырьмя яблочками (шипками) или с поясками; на гранях наводились или вырезывались узоры, цветы, надписи. Были и деревянные черены, поволоченные бархатом и хзом, перевитые сканным золотом или серебром и просто крашеные. Число перьев у шестоперов было неодинаково: в разных описях Московской Оружейной Палаты находим шестоперы о 6, 7, 8, 9, 11 и 12 перьях; у Бориса Федоровича был «шестепер и топорищо железное о сми перех» 1033 ; в оружейной палате Кириллова Белоезерского монастыря были «два шестопера: один о семи перах, а другой о шти» 1034 . Отсюда видно, что название шестепера, образовавшееся из Перс. шешпер, сперва означало, собственно, шестепер, а потом сделалось общим названием пернатов, без отношения к числу перьев. – В начале XVI столетия шестоперы употреблялись как воинское оружие; в летописи под 7000 годом читаем, что «Москвичи с Тотарами биша поганых немец, … а не саблями светлыми секоша их, но биша их Москвичи и Тотарове аки свиней шестоперы» 1035 . |
| Таким образом, «Вертоград» в списке С имеет вид роскошного кодекса, оформленного в стиле, характерном для рукописей, изготовлявшихся в то время для обихода царского двора в Посольском приказе и Оружейной палате. Если учесть, что писец подносной рукописи «Кирюшка Никитин» принадлежал к мастерам Оружейной палаты, то можно полагать, что именно там и был изготовлен парадный экземпляр «Вертограда многоцветного». Рукопись предстает как зрелище и зрелище изумительное. Палеографическое исследование рукописей показало формирование «Вертограда» как единой книги, которую с самого начала Симеон Полоцкий воспринимал как целое, расширяя впоследствии первоначальный блок, покоящийся на парафразах Фабера и Меффрета, стихами из ранее написанного и новыми. Рукописи «Вертограда многоцветного» отражают основные этапы работы Симеона Полоцкого над произведением: 1) создание в авторской рукописи корпуса стихотворений вместе с классифицирующим аппаратом – «Регистром»: начало февраля 1678 г.; 2) переписка стихов из автографа в список В в порядке алфавита их названий: февраль-август 1678; 3) изготовление на основе списка В подносной рукописи, содержащей текст «Вертограда многоцветного» в окончательном виде: конец января (или начало февраля) – не ранее конца августа 1680 г. Творческой историей текста стихотворной книги не оправдывается взгляд на авторскую рукопись » " Вертограда» как на черновой автограф, не представляющий особого интереса при наличии писцовых списков произведения ( В и С ) и не подтверждается мнение о том, что полнота алфавитной композиции была достигнута путем дописывания стихотворений на те или иные буквы кирилловской азбуки, недостающие в алфавитной структуре. Ни составом книги, ни источниками, послужившими стимулом для ее создания, ни палеографическими данными, также не удостоверяется старый взгляд на «Вертоград» как на произведение, содержащее стихотворения, написанные Симеоном «в разное время и составляющие преимущественно плод душевных излияний его по разным теоретическим и практическим вопросам » 102 . Тексты Симеона выступают не как выражение эмоциональных переживаний поэта, они содержат основанное на риторическом взгляде истолкование мира, понимаемого как христианский универсум, и своим появлением стихи обязаны литературной эрудиции автора. |
| пелены же жемчужные бархатные... за ветхостью и полипялостью бархата перенизать на новую материю» 33 . В основном это касалось риз, покровов и пелен с Голгофским крестом (ил. 4), но одновременно перешивали или уничтожали «за ветхостью» и вещи с лицевым шитьем. Некоторые древние вещи в конце в. оказались грубо заштопанными или лики на них записаны краской, к иным были пришиты новые каймы с литургическими надписями. 4. Покров на гроб царевича Димитрия. Вклад царя Алексея Михайловича. Знаменщик Карп Тимофеев. 1651. Музеи Московского Кремля Сразу после Октябрьской революции и национализации памятников культуры и старины началась их научная реставрация. В Оружейной палате хранителем тканей в 1919 г. стал крупнейший ученый того времени, известный исследователь шитья В. Т. Георгиевский , под руководством которого и осуществлялись первые реставрационные работы. Заведующей мастерской с 1920 г. являлась Н.П. Шабельская – большой знаток технических приемов древнерусского шитья. Уже в 1927 г. на III Реставрационной выставке мастерская могла показать реставрацию замечательного покрова преподобного Зосимы Соловецкого 1583 г. (кат. 35) 34 . Среди реставраторов тканей кремлевского музея послевоенного периода следует назвать Н.П. Ярмолович, перенявшую свое искусство от старших мастериц, работавших еще в начале века (ее учителем была А.Д. Меркулова), и в свою очередь обучившую этому мастерству молодых специалистов. В настоящее время в музее работает третье и четвертое поколения реставраторов. Основная задача современной реставрационной практики – не допустить дальнейшего разрушения тканей и шитья и по возможности вернуть произведениям первоначальный художественный образ. Наряду с применением традиционных приемов – промывка дистиллированной водой, дублирование тканей тонированным газом с помощью мучного клея, укрепление и восстановление утраченного шитья иглой, – выработались и новые методы реставрации, предусматривающие индивидуальный подход к каждому произведению и наименьшее вмешательство в его структуру. Причем не всегда непременно уничтожаются поздние наслоения. Иногда, чтобы не разрушать общее впечатление, оставляют новые каймы или фон, консервируя фрагменты древней ткани для сохранения «духа времени» 35 . Формирование и состав кремлевского собрания шитья Основу коллекции лицевого шитья Музеев Московского Кремля составили ризницы церквей и монастырей, находившихся в самом Кремле, а также собрания Патриаршей ризницы и Оружейной палаты. В нее вошли также памятники шитья из других церквей и монастырей, закрытых после Октябрьской революции 1917 г.: московских монастырей – Богоявленского, Ново-Спасского, Андроникова, Сретенского, костромских Ипатьевского и Богоявленского, а также Соловецкого монастыря. Часть предметов поступила из Владимира и Суздаля, из имущества царских дворцов, из Государственного музейного фонда и частных коллекций. В основном собрание сформировалось в 1918–1930-х гг. Впоследствии сюда поступали лишь единичные вещи. |
| Более поздняя часть поварни, расположенная между древним ядром здания и трапезной палатой, также относится к XVI столетию. Она имеет два этажа. В нижнем помещались ледники, в верхнем – разные помещения хозяйственного назначения. В одной из них сохранились остатки древней печи. Бывший ранее третий этаж – каменное сушило – в XIX веке разобрали. По другую сторону от древнего ядра памятника находится одна большая одностолпная палата, выстроенная на рубеже XVI-XVII веков – летний квасной погреб. В 1655 году над этим квасным погребом вверху была сооружена каменная Оружейная палата. Описи монастырского имущества XVII и XVIII веков сохранили до нас перечень богатейшего собрания разнообразного оружия, хранившегося в этой палате. В 1786 году своды Оружейной палаты рухнули, и находившийся внизу квасной погреб завалило обломками кирпичной кладки, перемешанной с остатками оружия. Здание поварни неоднократно переделывалось в позднейшие времена. Ломались своды в некоторых помещениях, старые оконные и дверные проемы почти все были растесаны или заложены, пробиты новые проемы. В XIX столетии здание перекрыли общей двускатной кровлей, механически объединившей все разновременные части памятника и придавшей ему обезличенный, монотонный вид. Сейчас здание реставрировано. Между 1680 и 1685 годами со стороны крепостной стены к поварне пристраивается новое двухэтажное здание Поваренных келий, включавшее в себя Уксусную келью. Сушило с каменным крыльцом на два схода и другие помещения. От этого более позднего хозяйственного комплекса до нас дошла лишь небольшая часть в виде отдельно стоящей одноэтажной палаты, на наружных стенах которой видны пяты сводов примыкавших к нему помещений. На одном из фасадов имеются окна, украшенные характерными для XVII века кирпичными наличниками. Другим интересным хозяйственным сооружением, не дошедшим до нашего времени, можно считать каменное Солодеженное сушило. Здание, построенное в начале последней четверти XVI века, стояло вне монастырских стен, и лишь позднее оказалось включенным в территорию острога. Оно представляло собой большую палату, разделенную пополам аркадой, опиравшейся на широкие пилоны. В середине палаты находилась огромная печь, обращенная устьем к входу. В одном из углов была отгорожена кирпичная цистерна для выращивания солода. Солодежня обслуживала нужды монастырской пекарни и квасное производство. Наружные стены ее расчленяли лопатки, и, по всей вероятности, оно имело очень простую архитектурную обработку. В 1971 году остатки здания были вскрыты во время археологических раскопок. Для выявления его плана уцелевшие стены надложили новой кладкой над поверхностью земли. |
| Часть коллекции П.И. Севастьянова, о которой сказано выше, образовала основу отделения христианских древностей Публичного музея 2655 , ставшего центром изучения византийского и древнерусского искусства. Хранителем отделения христианских древностей был Георгий (Юрий) Дмитриевич Филимонов (1829–1898) – коллекционер, археолог и историк искусства; одновременно он заведовал архивом и канцелярией Оружейной палаты 2656 . Филимонов опубликовал несколько серьезных работ: каталог собрания П. Коробанова, одного из первых русских коллекционеров 2657 , каталог штампов на изделиях из серебра, большая коллекция которых хранилась в Оружейной палате 2658 , исследование о стиле Симона Ушакова, самого известного русского живописца XVII в., где рассмотрен вопрос о переходе от иконы к картине 2659 . Филимонов организовал русский отдел на Всемирной выставке 1867 г. в Париже, совершив несколько поездок по России для сбора материала. Хранитель отделения рукописей Публичного музея Алексей Егорович Викторов (1827–1883) 2660 изучал византийские рукописи вв., хранившиеся в Синодальной библиотеке. Он опубликовал их в трех томах, с хорошими фотографиями и введением на русском и французском языках 2661 . Буслаев, Филимонов, Викторов были среди основателей Общества древнерусского искусства (1864–1877) при Публичном музее. Филимонов, один из самых активных его членов, издавал два печатных органа Общества: «Сборник» и «Вестник», с прекрасными иллюстрациями. В первом томе «Вестника» Филимонов определил сферу исследований Общества и его основные цели: работать для «археологии древнерусского искусства», чтобы понять «развитие христианских идей в памятниках русского искусства». «Сборник» и «Вестник» публиковали, главным образом, статьи по русскому средневековому искусству, но также по искусству западному, например, о лиможских эмалях. Общество древнерусского искусства по своему духу и целям было близко к Московскому археологическому обществу, члены одного были членами и другого, Филимонов был одним из основателей МАО. |
| К постоянной дворцовой страже принадлежали также 2000 стремянных стрельцов, которые поочередно стояли день и ночь с заряженными пищалями и зажженными фитилями, по 250 у дворца, на самом дворе и у казначейства. 101 Известия XVII в. описывают с большими подробностями лествицу чинов, сосредоточивавшихся при дворе, около особы государя. На верху ее стояли бояре, которых, по словам Олеария, при дворе было обыкновенно до 30; они занимали разные или чисто придворные или государственные должности, между которыми, впрочем, не проходило резкой разграничительной черты. Трое из бояр занимали три высшие должности в государстве, принадлежавшие по существу своему к дворцовому ведомству. Это были: конюший боярин, дворецкий и оружейничий. Конюший считался первым боярином в государстве. 102 Первым после него был дворецкий, главный управитель государева двора, или «набольший во дворе», как его называли в простонародье. За ним следовал оружейничий, ведавший придворный арсенал, украшения дворца, принадлежности торжественных царских выходов и вообще все, что составляло обширное ведомство Оружейной палаты. 103 За боярами следовали, по порядку чиновного достоинства, окольничие, думные дворяне, думные дьяки или государственные секретари, спальники с постельничим во главе, комнатный с ключом, или главный камердинер, стольники и кравчий, стряпчие, дворяне московские, наконец, жильцы или пажи, дьяки и подьячие. При дворе жило также множество низших дворцовых служителей и приспешников. Число всех вообще слуг, постоянно живших при дворце, на непосредственном содержании государя, 104 Олеарий полагает больше 1000. В это число не входили стрельцы, составлявшие царскую гвардию и находившиеся при дворце «для оберегания». Вот люди, которых иностранные послы встречали при дворе московского государя в качестве придворных сановников или служителей, употреблявшихся «для царских услуг». Те же люди, восходя из чина в чин, размещались по разным приказам в Москве, служили орудиями государственного управления, ибо вообще не полагалось строгого различия между делом государевым и делом государственным. |
| В отличие от других иноземных мастеров, приходящих на службу в Московское государство через испытания по мастерству, по указу царя Алексея Михайловича Богдан Салтанов сразу начинает обучать учеников Оружейной палаты и располагается в особых условиях с правом жить на Посольском дворе . Богдан Салтанов (вскоре принявший православие с именем Иван) остался в Москве на службе у царя, проработав в Оружейной палате более 35 лет, приобрел звание «первого художника двора» и был удостоен звания дворянина . В числе помощников и учеников Салтанова начинали свою карьеру художника еще несколько армян: «Братья Матюшка и Ивашка Богдановы и Марчка Остафьев Лазарь Иванович Бельский, родоначальник династии художников-армян Бельских, представители которой сыграли большую роль в формировании русской живописи XVII века» . Среди Бельских наиболее прославились сыновья Ивана Лазаревича Бельского — Алексей, Иван и Ефим, живописное мастерство которых становилось в XVIII в. как в Москве, так и в Петербурге . Следует отметить, что армянские купцы, помимо торгово-экономической роли, выполняли и определенные государственные задачи. Упомянем участие крупного армянского купца Григория Лусикова в вопросах политического характера и др. . В это время московские армяне встречаются уже среди служилых Посольского приказа, в административном аппарате государства и др. службах, например: указанный нами ранее дипломат Василий Даудов (Аламарцян), братья Борис и Иван Тавакаловы, Василий и Атанас (Афанасий) Ивановы (Ованисяны), А. Афанасьев, Марк Армянин, В. Токмачев и др. . Особенно активно привлекал армян на службу главный управитель Посольского приказа А. Л. Ордин-Нащокин, под руководством которого в 1667 г. был составлен Новоторговый устав — важнейший документ, регулировавший как внутреннюю, так и внешнюю торговлю в Московском государстве. Не только армяне России, но и представители их диаспоры других стран (в том числе и армяне Турции) помогали А. Л. Ордину-Нащокину собирать лигу государств в борьбе против Османской Турции (с надеждой на помощь и освобождение от нее западной Армении) . |
| В 1867 г. археограф открыл в собрании А. И. Хлудова и подробно описал ранее неизвестную Псалтирь, напечатанную Ф. Скориной в 1517 г. в Праге (ныне хранится в ГИМ). Статья В., посвященная данному изданию (Замечательное открытие в древнерусском книжном мире: Первая кн., напеч. д-ром Ф. Скориной//Беседы в ОЛРС. 1867. Вып. 1. С. 1-27 (отд. изд.: М., 1867)), содержала книговедческий и лингвистический анализ и во многом сформировала широко использовавшуюся в дальнейшем методику описания слав. старопечатных книг. В. подготовил к печати описание «Собрание славяно-русских рукописей В. М. Ундольского» (М., 1870), издал составленный Ундольским «Очерк славяно-русской библиографии» (М., 1871), дополнив этот указатель описаниями 670 старопечатных книг. В. начал, но не завершил работу над «Каталогом славяно-русских книг церковной печати Московского Публичного и Румянцевского музеев». На 3-м Археологическом съезде (Киев, 1874) В. прочитал доклад «Не было ли в Москве опытов книгопечатания прежде первопечатного Апостола 1564 г.?» (Труды 3-го археол. съезда в России. К., 1878. Т. 2. С. 211-220), в к-ром первым из рус. ученых сообщил о типографии, работавшей в Москве до Ивана Фёдорова и выпустившей 7 безвыходных изданий (т. н. анонимная типография). Подробное описание ее изданий В. предполагал дать в большой работе, к-рая не была завершена (написанная В. часть статьи была опубликована в 1976 - Толстяков. А. Е. Викторов). Результатом работы В. в Оружейной палате стало подробное описание 1219 приходных, расходных и записных книг государевой и царицыной мастерских палат, Оружейной палаты, Конюшенного приказа, Серебряной и Золотой палат, Приказа Большого дворца и др. дворцовых приказов (Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов. М., 1877-1883. 2 вып.). Труд этот по сей день сохраняет значение и активно используется исследователями. Архив В. хранится в РГБ (ф. 52). Соч.: Алф. указатель слав. рукописей Моск. Синодальной б-ки. М., 1858; Библиотека и ист. деятельность Моск. Синодальной типографии. М., 1859; Фотографические снимки с миниатюр греч. рукописей. М., 1863-1865; Славяно-рус. рукописи В. М. Ундольского, описанные самим составителем и бывшим владельцем собр. с 1 по 579. М., 1870; Каталог слав.-рус. рукописей, приобретенных Моск. Публичным и Румянцевским музеями в 1868 г. М., 1871; Бумаги Н. В. Сушкова в Моск. Публичном музее [М.], 1872; Опись Патриаршей ризницы 1631 г. М., 1875; Обозрение старинных описей Патриаршей ризницы. М., 1875; Собр. рукописей В. И. Григоровича. М., 1879; Стефанит и Ихнилат/Предисл. А. Е. Викторова. М., 1881. (ПДПИ; 64, 78); Собр. рукописей И. Д. Беляева. М., 1881; Собр. рукописей П. И. Севастьянова. М., 1881; Гос. древлехранилище в теремах Моск. Кремлевского дворца. СПб., 1882. (ПДП; 26). |
| И без того твоего Государева годового окладу мне, холопу твоему, будучи у твоего Государева дела не прокормиться, потому, Государь, что все дорого. Милосердный Государь Царь и великий князь Алексей Михайлович всея великия и малыя и белыя росии самодержец пожалуй меня, холопа своего. Вели, Государь, то свое годовое жалование денежное и хлебное учинить против твоих Государевых жалованных иконников, чтоб мне, бедному, будучи у твоего Государева дела голодному не быть. Царь Государь, смилуйся пожалуй. 169-го ноября в 11 день. И против сей челобитной выписано: Воружейной Полате у Государевых иконописных дел московские иконописного дела жалованные мастеры с оклады 15 рублев хлебного жалованья, ржи 20 чети, овса тож поденного корму по 2 алтына на день – Степан Резанец. По 12 рублев хлебного ржи и по 15 чети овса тож поденного корму по 2 алтына на день – Федор Козлов. Иван Володимеров. А гречанин иконописец Апостол Юрьев по указу великого Государя прислан в оружейную полату по памяти не посольского приказу в прошлом во 168-м году Генваря в 3 день и написал к великому Государю вверх 4 иконы греческим письмом, да Евангелие престольное прописал все золотом и в оружейной полате писал стенное и многие приказные дела писал. А корму ему давано по нынешней по 169-й год по 2 алтына, а с нынешняго со 169 году дается ему Апостолу на день только по гривне Да ему ж Апостолу дано Государева жалованья в приказ сукно доброе да три рубли денег. А Государева годового денежного и хлебного жалованья ему Апостолу не учинено. – И великому Государю гречанин иконописец Апостол Юрьев бьет челом, чтоб великий Государь пожаловал, велел ему учинать свое Государево денежное жалованье и хлеб против московских жалованных иконописцов. 169-го ноября в 11 день по Государеву Цареву и великого князя Алексея Михайловича всея великия и малыя и белыя росии самодержца указу Государева жалованья иноземцу гречанину иконописцу апостолу Юрьеву годового денежного и вместо хлеба по двадцати рублев, а поденного корму по три алтына по две деньги на день. 169 г. 304. Царю Государю и великому князю Алексею Михайловичу всея великия и малыя и белыя росии самодержцу бьет челом холоп твой иноземец гречанин оружейной палаты иконописец Апостолко Юрьев. Работаю я холоп твой тебе великому Государю в Серебряной полате всякое твое Государево дело, а твоего Государева жалованья нет мне, холопу твоему, поденного корму по шести алтын по четыре деньги на день, а мне Государь хлеб и всякий харч и дрова покупают дорогою ценою. И того твоего Государева жалованья мне, холопу твоему, поденного корму на март месяц не дано, а я, холоп твой, мне стал скорбен купить мне хлеба и всякого харчу, и дров стало нечем. Милосердный Государь, Царь и великий князь Алексей Михайлович всея великия и малыя и белыя росии самодержец пожалуй меня, холопа своего, вели, Государь, мне свое Государево жалованье поденного корма для нынешние хлебные дорогие покупки на март месяц выдать. Царь Государь смилуйся. |
| В Колымажном дворе Кремля хранились царские повозки – колымаги и кареты, здесь также размещалась царская конюшня. Колымажный двор был упразднен в 1830 году. В XIX веке на территории Потешного двора в Кремле поселился комендант, после чего башня, расположенная недалеко от его дома, была названа Комендантской. В 1918 году было совершено покушение на Ленина, в связи с чем задержали эсерку Фанни Каплан. Павел Мальков, служивший в то время комендантом Кремля, в своих записках признался, что без суда и следствия расстрелял подозреваемую. И вот уже столетие не утихает слух о том, что ночью по башне бродит женщина с пистолетом в образе Фанни Каплан. Комендантская башня по своей форме напоминает следующую - Оружейную, но ее высота составляет 41,25 метра, что значительно больше последней. Оружейная башня расположена на небольшой возвышенности между Комендантской и Боровицкой башей у северо-западной стены Кремля. Ее строительство в 1491 году начал Пьетро Антонио Солари, но в 1493 году архитектор умер и работы остановились. Недостроенное сооружение находилось на берегу реки Неглинки и постепенно эта место стало превращаться в заболоченную пойму, что грозило размыванию грунта Боровицкого холма и подходов к Московскому Кремлю. Итальянский архитектор Алевиз Фрязин (Алоизо да Карезано) продолжил работы – под его руководством были проведены гидротехнические работы по осушению и укреплению почвы и завершено строительство. Построенная башня была названа Конюшенной, поскольку через ее ворота, можно было проехать на царский Конюшенный двор. На территории Кремля, недалеко от Конюшенной башни, находились мастерские по изготовлению драгоценной утвари, украшений и оружия, а в начале XVI века здесь возведено здание Оружейного приказа, где хранилось оружие. Современное здание Оружейной палаты построено в 1851 году по проекту Константина Тона, с этого времени Конюшенную башню стали называть Оружейной. В настоящее время Оружейная палата входит в состав Музея заповедника «Московский Кремль» и представляет посетителям более 4000 уникальных экспонатов, среди которых – драгоценные изделия, созданные в кремлевских мастерских, подарки иностранных государств, предметы, хранившиеся в Царской казне и патриаршей ризнице. |
|
|
