| е) Этой характеристике отвечают составленные св. Василием «Нравственные правила» (3: 291–403), в числе 80–ти, причем, каждое подразделяется еще на главы. Правила, действительно, изложены словами Свящ. Писания и определяют всю христианскую жизнь и деятельность, как вообще, так и специально в разных состояниях (проповедники Евангелия, предстоятели, живущие в супружестве, вдовы, рабы и господа, дети и родители, девы, воины, государи и подданные). ж) «Правила пространно изложенные» в вопросах и ответах (5: 77–190) состоят из 55 отдельных правил, представленных в виде вопросов монахов и ответов св. Василия или его рассуждений относительно наиболее важных вопросов религиозной жизни. Как видно из предисловия, св. Василий находился в пустынном уединении, окруженный людьми, избравшими одну и ту же цель благочестивой жизни и изъявивших желание узнать нужное ко спасению. Из ответов св. Василия составился как бы полный сборник законов монашеской жизни или учение о высшем нравственном совершенстве, но без строгого плана. з) «Правила кратко изложенные», числом 313 — также «в вопросах и ответах» (5: 191–342), содержат почти те же мысли, какие раскрыты и в пространных правилах, с тем различием, что в пространных правилах излагаются основные начала духовной жизни, общие принципы монашества, а в кратких — более специальные, частные наставления. Все эти произведения признаются несомненно подлинными творениями св. Василия. Остальные аскетические сочинения, известные с его именем: 1) два слова о подвигах иноческих (второе и третье, — 5: 61–76), излагающие важнейшие обязанности монашеской жизни и увещание к исполнению их, и 2) «Подвижнические уставы» (5: 343–426), состоящие из предисловия и 34 глав и излагающие в простой речи правила монашеской жизни, главным образом, для пустынников, — должны считаться или сомнительными (как два слова о подвигах иноческих, ввиду недостатка свидетельств в пользу их подлинности), или же подложными (как последнее произведение, излагающее взгляды, несогласные с учением св. |
| Это ясно и просто: никто из священнослужителей не должен просить об отрешении от священнической службы, по какой бы причине он это ни делал, ибо это противоречит церковным постановлениям (οτε τος τς εκκλησας ρσκον θεσμδις, ecclesiasticae consuetudini non placet); если достоин звания, должен в нем и остаться, а если не достоин, т.е. сделал какое-либо каноническое преступление, по выражениго 21-го правила Трулльского Собора, тогда подлежащий церковный суд осудит его и подвергнет его заслуженному наказанию, если нужно, не только лишению сана, но и анафеме, по выражению 7-го правила Халкидонского Собора О добровольном (о κοντ πεποιηκως, sponte) оставлении священнического служения говорит Вальсамон в толковании 62-го Ап. правила, равно и в толковании 44-го правила Василия Великого так что, на основании этого, можно бы подумать, что в XII веке отступили от канонической практики прежних веков и что, следовательно, дозволено было священнослужителям просить и получать от церковной власти разрешение о сложении священного сана. Однако, если мы обратим внимание на то, в каком смысле говорит об этом Вальсамон, что он тут имеет в виду священнослужителей, отрекшихся от священного звания (Ап. 62) из страха пред врагами, и диаконисс, впавших в блуд с язычником (Василия Вел. 44) то нам сразу станет ясным, чтб означает добровольное оставление священнического служения, о котором упоминает Вальсамон. В этом смысле нужно понимать и то, что Юстиниан говорит в законе своем о клирике, добровольно оставляющем священную службу Заключение по вопросу о том, может ли священник (и вообще священнослужитель) просить о сложении сана, полученного чрез рукоположение, ясно из того, что мы до сих пор сказали, и выражено может быть оно в кратких словах: канонически не может. А что и в русской церкви, где это ныне допускается 86-й статьей Устава духовных консисторий, смотрят на это, как на нечто, что под собою не имеет канонического основания, доказывает один из русских ученых канонистов в статье, напечатанной в " Православном Обозрении " за 1875 год под заглавием: " Общие начала, которыми руководствуется Св. |
| В Царстве Божием все действия каждого деятеля абсолютно индивидуальны, потому что само содержание всякого события в нем имеет мирообъемлющий характер и представляет собой нечто единственное по своему бытию и ценности: оно не может быть выражено в общих понятиях и общие правила не могут служить Руководством для осуществления его. Царство Божие есть царство благодати, а не закона. В царстве психоматериального бытия содержание действий обеднено, многие из них повторяются однообразно и могут быть почти сполна выражены какой-нибудь группой общих отвлеченых понятий; они относятся к области относительно индивидуального, т. е. имеют индивидуальное значение не сами по себе, а по своему положению в мировом целом Неудивительно, что поведение, поскольку оно состоит из таких действий, может руководиться нормами, выраженными в виде общих правил, заповедей, законов. Эти правила, выражаемые в виде кратких повелений, не учитывают всей сложности индивидуальных положений, и потому строгое исполнение их в некоторых случаях было бы крайней несправедливостью и жестокостью. Как и в случае применения юридических законов, эти правила в некоторых случаях должны подлежать сложному толкованию, которое вскрывает, что их следует принимать к руководству, к в голой отвлеченной всеобщности, а с рядом ограничений. Кто не обладает широким умом или, лучше скажем, нравственным тактом, указывающим необходимость индивидуализации поведения, кто требует строгого подчинения всех действий однообразным отвлеченным правилам, тот превращает этику закона в законническую этику, холодную и сухую, жестко ригористическую, прямо противоположную царству благодати с его конкретной этикой любви. Моралист–ригорист, наблюдая проступок или преступлены, во всяком случае сочтет себя вправе наказать виновного хотя бы путем порицания. Человек, чуткий к индивидуальности ближнего, не всегда поступит так: имея дело с лицом, особенно чувствительным к порицанию, заметившим свой проступок и внутренне не одобрившим его, он воздержится от всяких замечаний и предо ставит виновнику дурного дела самому наказать себя. Это не значит, что конкретная мораль любви отменяет этику закона. Когда индивидуальный добрый поступок не согласен с ходячими правилами морали, это означает, что краткие отвлеченные правила неточны, и мы не в силах формулировать сложное общее правите, действительно охватывающее все случаи и не допускающее на рушений его. К тому же точное выражение такого правила было бы слишком мудреным и не могло бы служить как заповедь, обращенная к людям всех уровней образования и умственного развития. Правила этики закона выражаются кратко и просто для всеобщего внедрения в сознание, но они неточны и потому в конкретных случаях должны корректироваться нравственным тактом. |
| Система пользовательского поиска Упорядочить: Relevance Relevance Все лекции цикла можно посмотреть здесь . Что такое риторика? О риторике существует множество превратных представлений. Часто называют риторикой некую искусственную речь, некую речь, специально предназначенную для того, чтобы кого-то удивить, или кого-то обмануть. Все это не верно. Риторика – это филологическая дисциплина, которая изучает целесообразную речь и речевые отношения в обществе. Было бы неправильно ограничить предмет риторики только устной речью, хотя само по себе слово «риторика» происходит от греческого слова «λω» – «говорю», что собственно исконно родственно русскому слову «речь». Риторика занимается не только устной речью, она изучает любую – письменную, печатную и всякую другую речь, но с точки зрения целесообразности этой речи, то есть, тех целей, которые ставит перед собой говорящий, или пишущий человек. В область исследования риторики, в область ее интересов, входит речь публицистическая, скажем, речь журналиста; речь политическая, скажем речь политика. Но также речь судебная, например, выступление адвоката, или обвинителя адвоката, или прокурора на суде. Речь философская, речь историческая – исторические произведения, различного рода популярная литература, то есть всякая речь, которая содержит не научную, а так называемую риторическую аргументацию, о которой мы с вами скажем позже Риторика включает три основных раздела, которые называются – общей риторикой, частной риторикой и риторической критикой. Общая риторика, как некая дисциплина рассматривает общие правила, общие модели, если угодно, построения связной публичной речи. Собственно, всякое обучение риторики начинается именно с общей риторики. Частная риторика изучает конкретные виды речь. Скажем, риторика судебной речи. А риторическая критика исследует то, как построена та, или другая речь, конкретная речь. Занимается оценкой, анализом и критикой уже созданного высказывания. Соответствующим образом эти три класса речей – общая риторика, частная риторика и риторическая критика складывают то, что называется практическая риторика, или учебная риторика. Помимо этого, существует еще теория риторики, то есть дисциплина, которая изучает систему речевых отношений в обществе. Ясно, что всякая практическая риторика ориентируется на общую риторику, которая нам открывает, разрабатывает общие модели построения речи, общие закономерности построения целесообразной речи. Таким образом риторика оказывается одной из, на мой взгляд, одной из самых важных дисциплин современных, потому что она имеет широкое практическое приложение. © Академия журнала «Фома» 2023 #rs-demo-id |
| Семейство есть государство. Значение главы; все от него; влияние его на нравы. Общие обязанности: экономия. Обучение детей. Разделение полов, послушание. Другие обязанности членов. Воспитание. Взаимное обращение. Обязанности и поведение слуг и рабов. 4 закона, или условия фамильного быта: а) Научение; для этого прежде всего храм предков. Храм (разделяется) на две части: в одной, передней, чествуют Бога и государя, в другой – предков. Жертвенные сосуды Богу и государю за их благодеяния. По сторонам их чествуют святых и доблестных мужей. Утром и вечером жжение свечей и поклоны от главы с другими. 1 и 15 луны прекращаются работы; поклонение в храме и наставления. Можно музыку, в чем наставления. Распределение предков. Жертвы. Трехдневный пост перед жертвой. Обряд чествования предков, кроме того, в 4 времени года. Разделение священных яств. Причины. Учителя. Исполнение общественных добрых дел. Разные наставления. Общие замечания о браках, рождениях, похоронах, вступлении в возраст. Как поступать с нарушителями, б) Питание (содержание); общие земледельческие и ткацкие правила. Агрономические советы. Иметь огород, сад, разных животных. Пользоваться известной погодой для разных занятий. Вспомогательных четыре: платье, пища, помещение, омовение и мытье. Благотворения. в) Запрещение, или предостережение на счет преступлений; разные нарушения правил труда и быта. Наставления ремесленникам и купцам, военным и полиции, против несправедливостей, беззакония, неосторожности, дурных наклонностей, пороков, между прочим, убиения девочек от бедности, бросанием в воду. 58 Против соблазнительных зрелищ, волхвований, колдуний. г) О наказаниях; домашнее и публичное. Соблюдение всего этого – благоденствие. 9) Общественные и семейные отношения. Важность и влияние их: а) государя и подданных; без царя, мир как бы без Бога и человек без разума. Общие обязанности государя к подданным, и обязанности чинов (к нему и народу) и народа к нему. Великолепная картина. Не определены только относительные права и ограничения; одни чудесные советы; б) отношения родителей и детей. |
| Таким образом в древнейших кормчих встречаем русскую Правду и Устав св. Владимира, уже вводящий новые начала церковного суда; находим в церковных судах виры, но вместе и строгие духовные наказания, согласно с требованиями Церкви; видим уставные грамоты князей с полем и прочими требованиями века и обычаев народных, но вместе видим и правила русских пастырей, исправляющие и дополняющие эти грамоты духовною силою церковных правил; наконец видим общий суд церковной и гражданской власти, чрез их представителей, не только над лицами разных ведомств, имеющими одно между собою дело, но и над некоторыми преступлениями, как-то видим в уставах Ярослава, Ростислава, и проч. При этом, без сомнения, и правила суда были общие, церковные и гражданские вместе, соглашаемые в общих началах христианской правды. Ибо духовенство всегда выговаривало себе неприкосновенное право – судить по священным правилам, по Номоканону 92 . Эти правила, при действии гражданских законов, имели свое неотъемлемое приложение: по делам духовных лиц, они действовали не только в отношении к обязанностям их служения, степеням сана и пр., но и внешним правам их звания в обществе и порядку суда над ними. По делам светских лиц, те же правила могли определять значение нравственных и уголовных преступлений, степени виновности в совести, меры духовных наказаний для ее очищения. Гражданские законы, при действии церковных, имели свое приложение: в делах духовных лиц, они определяли меру их гражданских преступлений, установляли порядок судопроизводства, с исключениями, каких требовали права звания этих лиц и общие законы Церкви, равно и особенные привилегии духовенства в России. По тем же законам определялись и взыскания с подсудимых лиц духовных, с теми же исключениями. Но те же законы имели полное приложение в церковном суде над мирянами, в делах общественных, от правительства ему подчиненных, или в делах лиц, из гражданского в духовное ведомство перечисленных, каковы были например слуги и крестьяне монастырские, архиерейские, и пр. |
| Все это время я провожу с немалыми болезненными прижимками; переодевания и переобувания не только утроились, но, кажется, и учетверились. День и ночь в том и время проходит, а нужным и полезным некогда и заняться, все время провожу в одном безчинии и многоглаголании, которым мнюся других утешать, а приходится свою душу огорчать. Одержим есмь слабостью, и душевной и телесной, и не могу круто поступать, а для некоторых это требовалось бы, к которым очень идет русская поговорка: «Обычай бычий, а ум телячий». Прости, что много лишнего наговорил; благоразумному молчанию не научился я. 207. МОЛИТВА ИИСУСОВА БОЛЕЕ КЕЛЕЙНОГО ПРАВИЛА Вчера вечером получил я письмо от N, которая, по твоему поручению, пишет, чтобы разрешить тебе оставить обычное твое правило на всю твою поездку в N. Бог да благословит оставить обычное правило и постоянно держаться молитвы Иисусовой, которая может успокаивать душу более, нежели совершение большого келейного правила. Из прежних опытных старцев один, по имени Василий, объяснял это так: Держащийся большого келейного правила, когда исполняет оное, то подстрекаем бывает тщеславием и возношением, когда же почему-либо не может исполнить своего правила, то смущается. А держащийся постоянно молитвы Иисусовой одинаково пребывает в смиренном расположении духа, как бы ничего не делающий, и возноситься ему нечем. В «Добротолюбии» означен чин премудрых подвижников, которые ежедневно совершали малое обычное келейное правило, а остальное время дня и ночи употребляли на молитву Иисусову. Но ты, по привычке, вдруг перейти к этому не можешь, по крайней мере, не смущайся, когда неудобно бывает тебе совершать все твое правило, и особенно не заставляй перечитывать одно и то же, когда враг наводит забвение, а иногда оное бывает от усталости и изнеможения, как объясняет Григорий Синаит , что при совершении долгого правила бывают парения и препарения мыслей. Вернее и полезнее укорить себя за невнимание и смириться. Сказано, что от дел не оправдится всяка плоть, а токмо верой Иисусовой. |
| Изучение этикетных правил речевого поведения, связанных с тремя главнейшими видами высказываний (побуждение, вопрос, повествование), наиболее удобно проводить на материале элементарных устных сообщений. Устное сообщение ставит получателя текста перед следующим выбором типов ответных действий: 1) Словесный ответ с новым содержанием. 2) Действие (несловесное). 3) Пересказ. 4) Умолчание или отсутствие действия. Получивший сообщение должен уметь различать разнородные последствия в зависимости от избранного способа речевого поведения. Такое различение последствий считается правильным поведением для слушающего и является исходным принципом приема сообщений. На основе этого исходного принципа рождаются различные общие правила, действующие при получении текста сообщений, а именно: а) получателю рекомендуется внимательно выслушивать обращенное к нему сообщение; б) получателю рекомендуется давать словесный ответ на сообщение, если сообщение содержит вопрос; в) получателю рекомендуется отвечать действием на сообщение, если сообщение содержит побуждение. В соответствии с этим определяются отправные этикетные правила выбора ответных действий получателя текста сообщений. Рекомендуемыми способами действий получателя являются: 1) умолчание, если нет вопроса; 2) словесный ответ, если нет побуждения к неречевому действию; 3) пересказ другому лицу, если нет побуждения к неречевому действию или особого запрещения на речевое действие; 4) неречевое действие, если нет особого побуждения к бездействию. Отправные этикетные правила речевого поведения восходят к самым основным культурно-историческим функциям языка и создаются для того, чтобы речевая коммуникация не прерывалась. Непрерывность речевой коммуникации обусловлена общественным характером языкового сообщества. Отправные правила «смены реплик» являются фундаментом речевого этикета и требуют гибкого применения в каждом конкретном случае общения. Так, например, если слушающих несколько, не следует отвечать на вопрос, не обращенный к тебе лично. Это этикетное положение может быть нарушено, если лицо, к которому обращен вопрос, не отвечает на него и, тем самым, не выполняет одно из основных правил речевого этикета. |
| Скачать epub pdf Написания слитные и через дефис (чёрточку). I. Общие правила § 76. Пишутся слитно: 1 . Все сложносокращённые слова, например: колхоз, эсминец, профсоюз, автотракторный. 2 . Слова с приставками (включая вне-, после-, сверх-, а-, анти-, архи-, инфра-, контр-, ультра- и др.), а также с начальными составными частями пан-, квази-, псевдо- и др., например: до военный, внеплановый, подотдел, аморальный, сверхприбыль, архинелепый, инфракрасный, контрудар, ультрафиолетовый, междуведомственный, панамериканизм, квазиученый, псевдоклассический. Если приставка присоединяется к имени собственному, она пишется через дефис, например: Анти- Дюринг. О написании с дефисом обер-, унтер-, лейб-, штаб-, вице-, экс- см. § 79, п. 13. 3 . Сложные существительные, прилагательные и наречия, первым элементом которых является числительное, написанное буквами, например: пяти летка, трёхтонка, полуторагодовалый, двенадцатибалльный, двухсполовинный, троекратно. Написание слитное и через дефис сложных иноязычных слов устанавливается в словарном порядке. О написании через дефис собственных имён см. § 79, п. 6. § 77. Пишутся через дефис: 1 . Лексические образования, представляющие собой: а) повторение того же самого слова, например: маленький-маленький, еле-еле, чуть-чуть, постояли-постояли и разошлись (значение ограниченности во времени). б) повторение того же слова или той же основы, но с разными окончаниями или приставками, например: день-деньской, рад-радёхонек, один-одинёшенек, давным-давно, черным-черно, мало-мальски, мало-помалу, крепко-накрепко, крест-накрест, толстый-претолстый, как-никак, волей-неволей, также один-единственный. в) сочетание двух синонимических слов, например: нежданно-негаданно, тихо-смирно. О постановке запятой (а не дефиса) при повторении слова см. § 149. Примечание. Два одинаковых существительных в усилительном сочетании, из которых одно стоит в им. пад., а другое в твор. пад., пишутся раздельно, например: чудак чудаком, честь честью и т.п. 2 . Графические буквенные сокращения сложных прилагательных, пишущихся слитно, для отличия от сокращённо написанных словосочетаний из прилагательного и существительного, например: ж.-д. – железнодорожный, но: ж. д. – железная дорога, с.-х. – сельскохозяйственный, но: с. х. – сельское хозяйство. |
| е. добрым, или нравственным, другого рода действия – к прорицаемым, злым, безнравственным. Иначе по мере возбуждений нравственного чувства, возрастает в душе человека и сознание того, какими действиями приятно и какими неприятно возбуждается это чувство, и что, следовательно, подходит под категорию нравящегося, нравственного добра или блага, и что под категорию не нравящегося, нравственного зла; а образование этих понятий и соединение их в суждения и есть образование нравственного закона. То, что первоначально является, как я сказал уже, в форме темного, инстинктивного правила, с течением времени, через общение наше с другими людьми посредством слова, и через сравнение самонаблюдение с наблюдениями других, становится в сознании все более и более ясным, и твердым. Итак, нравственный закон, или правило внутреннего и внешнего поведения человека, есть результат работы мысли над содержанием многократного проявления нравственного чувства и на сколько имеет силы над волей человека, на сколько свидетельства чувства подкрепляют его требования; это суть те же одобрения или порицания, мучения или радости от нравственного чувства, возникавшие при отдельных действиях человека, – только сгруппированные и отвлеченные в общие понятия об этих действиях и выраженные не в форме прошедшего времени изъявительного наклонения, а под влиянием способности человека заботиться о будущем и о своих будущих предполагаемых действиях, в форме повелительного наклонения, как требования, относящиеся к будущему, как правила жизни вообще. Но если отдельные добрые или злые намерения и действия человека, отмеченные соответственными им движениями нравственного закона, наше логическая сила группирует и, в виду будущего поведения человека, – подводит под общие правила поведения, то и следы движений нашего нравственного чувства не остаются потерянными для этих общих понятий добра и зла, обобщаясь между собой составляют одно общее чувство по отношению к закону вообще, называемое чувством долга или чувством законности, т. |
|
|
