| Тип 4. Композиция из круга, совмещенного со знаком «угол» (рис. 1, 17). Группа А. Круг и вписанные в него символы (середина, вторая половина XIII–nepbaя половина XIV вв.). В это время продолжает бытовать посуда с клеймами типа 2 (рис. 1, 5–7), типа 3 (рис. 1, 13, 14), типа 4 (рис. 1, 16). В XIV веке данная группа усложняется за счет «усиления» ранее существовавших типов: тип 3 (рис. 1, 8, 9). Тип 3. Клеймо в виде двух и четырех концентрических кругов, вписанных один в другой. В центре меньшего расположена небольшая горизонтальная линия (рис. 1, 8, 9) Тип 4. Клеймо в виде концентрических кругов, соединенных между собой одной спицей и диаметральной линией, проходящей через обе окружности (рис. 1, 18). Клеймо в виде двух концентрических кругов, соединенных четырьмя перемычками, причем одна из них продлена до центра внутреннего круга (рис. 1, 19). Клеймо в виде двух концентрических кругов, соединенных диаметральной линией и двумя перемычками, одна из которых выходит за пределы внешнего круга и образует подобие прямоугольной фигуры, примыкающей к его внешней части (рис. 1, 20). Все типы клейм группы А символизируют центр, вокруг которого происходит движение. Эту группу клейм правомерно соотносить с символикой солярного культа. В тех же случаях, когда внутри круга заключена другая фигура или композиция, сам круг воспринимается как «усилитель» или «защитник» символа, размещенного посередине. Группа Б. Крестообразные символы (конец XII– первая половина XIII в.). Тип 1. Клеймо в виде зачеркнутого креста (рис. 2, 1). Тип 2. Клеймо в виде свастики с загнутыми под прямым углом концами, направленными по часовой стрелке (рис. 2, 14). Тип 4. Клеймо в виде колеса – круга со спицами, пересекающимися в центре (рис. 2, 25–27). Группа Б. Крестообразные символы (первая половина XIII– начало XIV вв.). Тип 1. Клеймо в виде косого креста с дополнительными элементами (рис. 2, 6). Тип 2. Клеймо в виде трехконечной свастики с лопастями, направленными по часовой стрелке (рис. 2, 15). Клеймо в виде свастики со спиралевидными окончаниями, направленными против часовой стрелки, вписанной в круг (рис. 2, 8). Клеймо в виде свастики с загнутыми под прямым углом спаренными концами, направленными по часовой стрелке. Изображение заключено в круг (рис. 2, 7). Клеймо в виде свастики с загнутыми под прямым углом концами, направленными против часовой стрелки (рис. 2, 17). Клеймо в виде многолучевой свастики с неравномерно изогнутыми лопастями, направленными против часовой стрелки (рис. 2, 16). |
| Обратимся к образу Христа — Доброго Пастыря. Основной источник этого образа — евангельская притча, в которой Сам Христос называет Себя так (Ин 10:11–16). Собственно образ Пастыря коренится в Ветхом Завете, где нередко предводители народа израильского (Моисей — Ис 63:11, Иисус Навин — Числ 27:16–17, царь Давид в псалмах 77, 71, 23) называются пастырями, о Самом же Господе говорится — “Господь, Пастырь мой” (Пс 23:1–2). Таким образом, Христос в евангельской притче указывает на исполнение пророчества и обретение утешения народом Божьим. К тому же образ пастыря имел и имеет всем понятный смысл, так что и поныне в христианстве принято называть священников пастырями, а мирян — паствой. Христос-Пастырь изображается в виде античного пастуха, одетого в хитон, в пастушеских зашнурованных сандалиях, нередко с посохом 8 и сосудом для молока; в руках он может держать тростниковую флейту. Сосуд для молока символизирует Причастие; жезл — власть; флейта — сладость Его учения (“Никто никогда не говорил так, как этот человек” — Ин 7:46) и упования, надежды. Такова мозаика начала IV в. базилики из Аквилеи. Художественными прототипами образа могли послужить античные изображения пастуха, покровителя стад Гермеса с ягненком на плечах, Меркурия с барашком у ног. Агнец на плечах Доброго Пастыря — образ Богообщения, божественной радости о пропавшей овце — кающемся грешнике — в Евангелии от Луки (Лк 15:3–7), где раскрывается и пророчество Исайи: “Агнцев будет брать на руки и носить на груди своей, и водить дойных” (Ис 40:11). Тут тайна искупления мира во Христе, отношения Бога, “пола-гающего жизнь свою за овец” (Ин 10:11), к людям. Овца в данном случае есть образ падшей человеческой природы, воспринятой Богом и возведенной Им к Божественному достоинству. С образом Доброго Пастыря в раннехристианском искусстве соседствует образ Агнца — ветхозаветного прообраза жертвы Христа (жертва Авеля; жертва Авраама, пасхальная жертва) и евангельского Агнца, “вземлющего грехи мира” (Ин 1:29). Агнец — Христос нередко изображается с принадлежностями пастуха, что буквально следует словам Откровения “Агнец будет пасти их и водить их на живые источники вод” (Откр 7:17). Агнец есть евхаристический образ, и в христианской иконографии он нередко изображается на дне литургических сосудов. Агнцем называется в современной литургической практике и часть просфоры, освящаемая в Евхаристии. |
| И пророк Давид говорит: «Многи скорби праведным» ( Пс. 33, 20 ). Поскольку преслушание и отступничество человека, созданного по образу и подобию Божию, лишили его состояния богоподобия, которым он был наделен вначале, он был обречен на смерть и тление. С того времени человек приобрел подверженность боли, страданию, трудностям и несчастьям, которые заслуженно готовит ему «бог века сего», диавол ( 2Кор. 4, 4 ). Наказание, данное человеку за непослушание, заключается в словах: «Той твою блюсти будет главу, и ты блюсти будеши его пяту» ( Быт. 3, 15 ), что символизирует бесконечное появление на пути человека препятствий, скорбей, соблазнов и неудач. Это объясняется и словами Господа: «Невозможно есть не приити соблазном» ( Лк. 17, 1 ), «аще Мене изгнаша, и вас изженут» ( Ин. 15, 20 ), «и будете ненавидими всеми имене Моего ради» ( Мф. 10, 22 ) и снова: «Отче... Аз дах им слово Твое, и мир возненавиде их» ( Ин. 17, 14 ), и самое важное место говорит о том, что «всяк иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу» ( Ин. 16, 2 ). Вышеприведенные слова Господа раскрывают таинство нашего крестоношения, которому мы должны безропотно и с усердием следовать как ученики и последователи Господа нашего Иисуса Христа, чтобы услышать в день Суда слова: «Добре, рабе благий и верный» ( Мф. 25, 21 ), которые относятся к верным послушникам Благодати и гражданам будущего века. Приведем некоторые примеры и случаи из истории, относящиеся к жизни праведников и друзей Божиих. В далеком прошлом мы находим праведного Еноха, который, несмотря на то, что жил в период господства «рода развращенного», не подвергся его влиянию и не оставил благоговейного отношения к Богу и нравственной жизни. За такое терпение он был перенесен Богом на небо, не испытав естественной смерти. Затем мы находим Ноя, которому после Потопа Бог судил быть вторым родоначальником человечества: его праведная душа каждый день страдала от тех беззаконных дел, которые он видел, но он не подвергся нечестию. Разве он не встречал искушений со стороны столь испорченного мира, о всецелом развращении которого Сам Бог выразил печаль? «Не имать дух Мой пребывати в человецех сих во век, зане суть плоть» ( Быт. 6,3 ). |
| В фильме еще много разных уроков и иносказаний. Много символов, например, появляющийся в кадре аристократичный эфиопский юноша. Последовательно он показан в красном, синем и белом хитоне. В красном от запечатлевает величие Византии (красный цвет – цвет царской власти), в синем – рисует картины падения империи (в это же время можно считать, что крупнейшей православной державой становится Русь – синий – Богородичный — цвет символизирует веру), в белом – уходит из врат погибшей Византии (белый – цвет свободы, рая). Все вместе эти цвета образуют флаг России. Окончательность перехода оформляется в изображении фигуры юноши в стихаре на богослужении в русском храме. Вместе с юношей из Византии уходят символы евангелистов – орел, телец и лев. Видимо, туда же, куда и он сам – в заснеженную северную страну. Сама фигура эфиопа (копта) загадочна. В какой-то степени, она может символизировать фигуру прародителя Пушкина, ибо сам великий поэт, в чьих жилах течет эфиопская кровь и который был уничтожен западными агентами, является эталоном русской культуры. С другой стороны, фигура именно эфиопа может ярко подчеркивать существование «языков», которые горячо восприняли благую весть, в отличие от иудеев. Еще одним интересным моментом фильма стал прочитанный отрывок из Библии. Звучит он так: «Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое». Продолжение стиха, которое не было зачитано в фильме: «…любил Господа Бога твоего, слушал глас Его и прилеплялся к Нему». Это стихи из Второзакония о возобновлении Завета. Этот отрывок был нарочито невнятно отнесен автором к Византии, что позволяет предположить, будто зачитан он нашей сегодняшней России. Если сузить, а сузить по понятным причинам можно, то отрывок и вовсе предназначен для одного лица (в том числе, и непрочитанная вторая часть), к которому урок о преемничестве имеет непосредственное отношение. Вместе с этим отрывком структура фильма напоминает православный молебен. Помимо чтения Священного Писания, читается «Царю Небесный» и поется тропарь Богородице. Все на славянском, ибо появляются эти фрагменты в момент начала разговора о непосредственном захвате и разрушении Константинополя. Ранее в фильме все песнопения были на греческом. |
| В древнее время алтарь был совершенно открыт, так как иконостаса не было. Но в литургии при совершении на престоле Таинства Евхаристии есть много таинственных действий, которые не должны быть видимы лицами несвященными. Настояла нужда так или иначе закрывать престол. Можно думать, что к этому особенно побуждали disciplina arcana и существовавший институт оглашенных и кающихся. Для закрытия престола с древних времен появились завесы, которые пришивались между столбиками кивория (надпрестольной сени) Наряду с такими завесами был и иной способ завешивания алтаря одной завесой по линии нынешнего иконостаса. Так патриарх Герман говорит о затворении врат, развитии завесы (ε ου εο) и поднятии завесы (ο υ) Однако более распространенным был первый способ завешивания; завешивался один только престол, и завесы были между столбами кивория Симеон Солунский говорит только о завесах кивория От таких-то завес кивория не произошел ли и воздух? Завеса кивория не была ли положена на престол? Никаких точных и убедительных исторических свидетельств за или против привести нельзя, и поневоле приходится говорить не положительно, а лишь предположительно. По крайней мере, некоторые данные указывают на какую-то связь между воздухом и катапетасмой, и ничто не препятствует представлять эту связь в виде происхождения первого от второй. Могли быть храмы, где над престолом не было кивория, и возможно, что завесу, которую повесить было негде, положили. Очень нередко колонны кивория, уменьшаясь до тоненьких столбиков, ставились на углы престола, так что сень была не над престолом, а на самом престоле. Е.Е. Голубинский свидетельствует, что такой способ устроения кивория, которого в России ему видеть не приходилось, у греков не только употребителен наряду с другим, но и преобладает над ним Патриарх Фотий говорит о " новой церкви " Василия Македонянина в своей " Похвале " , что в ней киворий помещен был на самом престоле. А столбы кивория здесь названы υο Если киворий был на самом престоле, то завесы на его столбах были, нужно думать, мало удобны. Это обстоятельство также могло дать повод накрыть завесой сами Святые Дары. На связь между катапетасмой и воздухом не указывает ли то обстоятельство, что, по толкованию патриарха Германа, они символизируют одно и то же. " Затворение врат, - говорит Герман, - и спущение сверху их завесы, как это обыкновенно делается в монастырях ( ο ε ο οο ε), также покрытие Божественных Даров так называемым воздухом ( ου εοου ο ε ευ) знаменует, думаю, ту ночь, в которую совершилось предательство от ученика... Когда снимается воздух, отдергивается завеса (ου εο υεοου) и отверзаются двери, этим изображается утро " Здесь какое-то непонятное удвоение символа. Да и то древнейшее знаменование воздуха, по которому он изображает камень гроба, хотя и не приписывается катапетасме, но по ее положению под столбами кивория приличествует ей гораздо больше, нежели воздуху; катапетасма именно как бы заграждает пещеру гроба, образующуюся из престола и кивория |
| Агнец может изображаться на скале или камне, из подножия которого бьют струи четырех источников (символы Четвероевангелия), к которым устремляются другие агнцы — апостолы или, шире, вообще христиане. Агнец из мозаик Равенны (VI в.) изображен с нимбом, на котором — хризма; тем самым его соотнесенность с Христом предстает как совершенно бесспорная. Изображение Христа в виде Агнца намекало на тайну Крестной Жертвы 9 , но не обнаруживало ее перед не-христианами; однако во времена широкого распространения христианства оно было запрещено 82 правилом VI (V–VI) Вселенского собора 692 г., поскольку первенство в почитании должно принадлежать не прообразу, а самому образу Спасителя “по человеческому существу”. По отношению к “прямому образу” такие символы являлись уже пережитками “иудейской незрелости” 10 . В Новом Завете символика рыбы связывается с проповедью; бывших рыбаков, а после апостолов, Христос называет “ловцами человеков” (Мф 4:19; Мк 1:17), а Царствие Небесное уподобляет “неводу, закинутому в море и захватившего рыб всякого рода” (Мф 13:47). Евхаристическое значение рыбы связывается с прообразовательными евангельскими трапезами: насыщением народа в пустыне посредством хлебов и рыб (Мк 6:34–44; Мк 8:1–9), трапезой Христа и апостолов на Тивериадском озере по Воскресении (Ин 21:9–22), которая нередко изображается в катакомбах, смыкаясь с Тайной Вечерей. В Писании Христос говорит: “Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? И когда попросит рыбы, подал бы ему змею?”(Мф 7:9–10). По мысли толкователей образ рыбы относится ко Христу как истинному Хлебу Жизни, в противоположность змее, которая символизирует диавола 11 . Изображение рыбы нередко сочетается с изображением корзины с хлебами и вином, и таким образом символ рыбы связывается с Самим Христом. Выше мы писали, что этой соотнесенности способствует и графический облик греческого названия рыбы. Символика рыбы оказывается связанной и с таинством Крещения. Как говорит Тертуллиан: “Мы маленькие рыбки, ведомые нашим „cqЪj, мы рождаемся в воде и можем спастись не иначе, как пребывая в воде.” 12 |
|
|
