| Среди святынь и интересных артефактов, связанных с Ившемским аббатством, до наших дней сохранились как минимум две старинные красивые печати аббатства. Одна из них овальной формы, на ней изображены Пресвятая Богородица с крестом в руке и святой Эгвин, преклонивший колени. Также сохранилось очень красивое, богато и искусно украшенное кресло аббата (возможно, XIV века), стоявшее в комнате капитула или в трапезной. Сохранился и относящийся, возможно, к XII веку мраморный аналой с изображениями благословляющего епископа (вероятно, святого Эгвина), двух херувимов и несколькими скульптурными изображениями. Этот аналой был найден в земле на месте бывшего монастырского сада в Ившеме и сегодня находится в церкви святого Эгвина в Нортоне. Среди других замечательных находок на месте Ившемского монастыря упомянем следующие: фрагмент скульптуры лежащего монаха, выполненной из голубого камня, – эта скульптура украшала гробницу одного из монахов или аббатов монастыря; камею из гелеотропа, величиной с голубиное яйцо, с изображением держащего меч ангела, которая, вероятно, использовалась как украшение на перчатке аббата; относящееся к XV–XVI векам распятие из латуни с фрагментами фигур Богородицы и святого Иоанна (сейчас используется во время крестных ходов аббатством Стэнбрук); крест в виде греческой буквы «тау» из моржовой кости, датирующийся, возможно, X веком и находившийся, скорее всего, на посохе игумена (был найден в Олкестере, сейчас хранится в Британском музее). Сохранился также уникальный древний значок паломника в виде ампулы. На одной стороне ее изображен сидящий святой Эгвин в епископском облачении и с посохом, а рядом с ним – рыба с ключом во рту и надпись на латыни: «Изображение святого Эгвина, епископа и исповедника»; с другой стороны изображен святой Эдвин Нортумбрийский и рядом надпись на латыни: «Изображение святого Эдвина, короля и мученика». Можно только предполагать, почему оказались рядом изображения этих святых, первый из которых жил в начале VIII века на западе Англии, а другой – в начале VII века на севере Англии. Вполне возможно, этот значок – еще одно свидетельство связи Ившема с северным монастырем Уитби, где хранились мощи святого Эдвина (не исключено, что частица его мощей была впоследствии подарена Ившему). |
| Иерусалимский, свт. Поучения огласительные, IV, 10//PG 33, col. 469а (ср.: То же. СПб., 1822. С. 47.-Ред.) 261 См.: Acta Sanctorum. Maii. Т. 6. Corollarium ad diem XXVIII. P. 4–103; то же: PG 111, col. 628c–888; в частности, повествование о явлении см.: PG 111, col. 848с–849а (также см.: Четьи Минеи свт. Димитрия Ростовского , 2 октября. Житие святого Андрея, Христа ради юродивого. –Ред.). 262 Песнь песней Равва 8//Strack Н. L., Billerbeck P. Kommentar zum Neuen Testament aus Talmud und Midrasch. Bd. 2. München, 1922. S. 133. 266 Согласно иконописному подлиннику, написанному в XVI столетии в Новгороде, перед свв. Иоакимом и Анной должны идти семь дев, а другие – позади 267 На этих сосудиках изображены те евангельские события, в местах которых они изготовлялись. Евсевий Кесарийский в «Церковной истории» повествует, что на месте Рождества Христова св. Константин построил храм, криптой которого была сама Вифлеемская пещера. В ней-то и была, как полагают археологи, изображена со всей возможной исторической точностью та сцена Рождества Христова, которую повторяют ампулы и которая легла в основу нашей иконографии этого праздника. 270 Евангелия ничего не говорят о пещере, о ней мы знаем из предания. Древнейшие из известных письменных свидетельств о ней относятся ко II в.: св. Иустин Философ в «Диалоге с Трифоном иудеем» (ок. 155–160), цитируя Евангелие от Матфея, добавляет: «...так как Иосифу не было места, чтобы остановиться в этой деревне, он устроился в пещере, недалеко от Вифлеема» (PG 6, col. 657cd; ср.: Иустин Философ и мученик св. Сочинения. М., 1892. С. 261. –Ред.). 272 Цит. по: Heisenberg A. Grabeskirche und Apostelkirche: Zwei Basiliken Konstantins.Bd. 2. Leipzig, 1908. S. 47. 273 Аналогичная тема, т. е. ангел со звездой в руках, ведущий волхвов, имеется в соборе Парижской Богоматери на «cloture du choeur» (алтарной преграде. – Ред.) XIV в. Изображение это, очевидно, имеет своим основанием толкования свв. Иоанна Златоуста и Феофилакта Болгарского (ок. 1085), которые говорят, что звезда, ведшая волхвов, была не из числа обычных звезд, но некой божественной и ангельской силой, принявшей образ звезды. |
| За Исаака (?) – сына одного из императоров из династии Комнинов (Алексея?) выходит ок. 1104 г. дочь Володаря Ростиславича Перемышльского; за сына Алексея I Комнина в 1106 г. выходит дочь Всеслава Брячиславича Полоцкого; за Алексея (или Андроника?) Комнина – сына и соправителя императора Uoahha II Комнина – выходит в 1122 г. замуж Добродея-Евпраксия (?) Мстиславна – внучка великого князя Владимира Мономаха ; а дочь Владимира Мономаха Мария («Марица»), возможно, ок. 1104 г. выходит за Льва «Диогена» – В 1194 г. Евфимия, дочь черниговского князя Глеба Святославича, просватана за Алексея (?), сына византийского императора Исаака II Ангела. 169 В XII веке Константинополь неожиданно становится и местом ссылки, как, например, в 1130г., когда туда принудительно отправили полоцких князей («Оу се же лето поточи Мьстиславъ Полотьские князе съ женами и с детьми, въ грекыю еже преступиша хрестьное челование»; 170 «Того же лета поточи Мстислав князи Полоцкия по Царюграду з женами и з детьми 171 ). Так в ссылке оказались все полоцкие князья – Давид, Ростислав, Святослав (отец Евфросиньи Полоцкой) Всеславичи, Брячислав Давидович, Рогволод Борисович, Василько Рогволодович с семьями и др. Полоцкие князья были тепло встречены византийским императором. А в 1162 г. в Константинополе находят приют при дворе императора Мануила I Комнина братья и мачеха, изгнанные из Суздаля Андреем Боголюбским, принявшим наследие великого князя Юрия Долгорукого. 172 Тот же Мануил тепло встречает оказавшуюся в византийской столице по дороге в Святую Землю преподобную Евфросинью Полоцкую, где она со своими спутниками молилась в соборе св. Софии, встречалась с патриархом Лукой Хрисовергом, поклонялась святыням. 173 Как известно, преподобная скончалась во время пребывания в Святой Земле, и место ее первоначального погребения в лавре св. Феодосия почитается по сей день. Зримыми памятниками паломнической культуры XII-XIII вв. на Руси стали найденные археологами в Новгороде (Неревский раскоп) ампулы для святой воды и масла, каменные иконки византийской работы, нательные кресты, изделия из перламутра. |
| Фляги для св. воды из Абу-Мины, святилища св. Иоанна в Эфесе и др.; «жетоны» (медалеобразные предметы), отражающие географию св. мест Вост. Средиземноморья. Среди сюжетов много необычных. Так, изображение корня мандрагоры и имени царя Соломона на жетоне базилики в честь царя Давида под Вифлеемом (?) - единственный случай использования ветхозаветной темы в евлогиях со Св. земли сер. VI - нач. VII в. (раскрыт израильским археологом Л. Рахмани; ампулы для масла в виде узких сосудов, часто со штампами-монограммами (лат. unguentaria)). Последние мало изучены, но широко представлены в Стамбуле и по всему Средиземноморью, включая Испанию, Сев. Африку и Причерноморье. Ампула св. Мины. V - VII вв. Ампула св. Мины. V - VII вв. Среди продукции нек-рых мастерских средневизант. эпохи (напр., в Коринфе, где часть горнов располагалась вблизи церквей), где изготавливали поливную посуду и стекло, были и сосуды для пилигримов, на что указывают отштампованные греч. монограммы имен святых (Михаил, Константин, Филипп, Георгий), а также знаки креста, звезды, треугольника и т. п. IV. Археология погребений. Памятники обряда погребения обладают для визант. археологии первостепенной важностью, однако в их изучении есть ряд особенностей, отличных от др. областей археологии. Прежде всего религ. содержание погребения усопших христиан хорошо известно из церковной и исторической, письменной и устной традиций и изучение его с т. зр. археологии может добавить только отдельные детали. Из источников можно почерпнуть и сведения об основных формах обряда (ориентации тела по сторонам света, облачение, оформление места упокоения и т. д.). Наконец, христианство предполагает при погребении скромность сопутствующего инвентаря или его полное отсутствие. Все это ориентирует археологию В. и. при изучении мест упокоения на выяснение более сложных вопросов, таких как соотношение архитектурного и художественного оформления некрополей с традицией поминальных служб и почитания останков христиан; типологическая, иконографическая и эпиграфическая интерпретация вместилищ останков (гробов, саркофагов, оссуариев и др.) и надгробных памятников; организация пространства кладбищ как вне, так и внутри церквей; оттенки исторически фиксируемых форм погребения в особые периоды (прежде всего переходный от язычества к христианству) и в особых местных или социальных условиях. |
| 1990. Р. 194). Поскольку свидетельство Иоанна Каминиата (PG. 109. Col. 528) подвергается сомнению (предполагают, что эпитет «мироточец» добавлен переписчиком), то древнейшим бесспорным известием о мире Д. С. является Житие прп. Фантина, написанное в кон. Х - нач. XI в. ( Μντζος. Σ. 111). Паломники собирали считавшееся чудодейственным благовонное масло и увозили его в специальных сосудах - ампулах, напоминающих по форме раннехрист. евлогии. Древнейшие найденные ампулы датируются XI-XII вв., они имеют изображение Д. С. с одной стороны, Богородицы, прп. Феодоры Солунской, мч. Нестора или вмч. Георгия с другой. Воины натирали тело священным миром перед битвой. Получили распространение и иконы с небольшим сосудом для мира ( Walter. 1973. Р. 163). Никита Хониат рассказывает о бесчинствах, к-рые творили в храме захватившие Фессалонику норманны (1185): они набирали миро в кастрюли, жарили на нем рыбу, мазали обувь и проч. ( Nicet. Chon. Hist. Pars 1. P. 306). С нач. XIV в., по свидетельствам визант. авторов (Никифор Григора, Исидор Глава, Симеон, архиеп. Фессалоникийский), прослеживаются изменения в характере мироточения: миро-елей сменило миро-вода, проистекавшее потоками из колодца, где якобы находилось тело великомученика ( Μπακιρτζς. 1997. Η μυροβλησα. Σ. 518-524). Х. Бакирдзис связывает это изменение с перенесением мощей святого (или их значительной части) в аббатство итал. городка Сан-Лоренцо-ин-Кампо близ Сассоферрато. Когда точно произошло это событие, неизвестно. В 1520 г. при проведении ремонтных работ в соборе, под центральной частью алтаря, была обнаружена деревянная гробница с мощами. В надписи на медной табличке (к-рую исследователи по почерку датировали кон. XII - нач. XIII в.) сообщалось, что эти мощи принадлежат Д. С. По мнению Бакирдзиса, мощи были перевезены в Италию в период лат. господства в Фессалонике (1204-1224) и их отсутствие в храме породило легенду о местонахождении тела Д. С. в колодце ( Idem. Σ. 520-521). Мироточение прекратилось с превращением базилики в мечеть в 1493 г. |
| Действие тенденции к символическому отождествлению престола с Гробом Господним распространялось на толкование алтарного пространства в целом как на образ иерусалимской святыни. Вход в алтарь становился входом в Гроб Господень – место погребения и Воскресения Иисуса. Традиция античного погребального сооружения с ее идеей епифании умершего в дверях его гробницы и идеей трапезы как знака его загробной жизни оказывается в этом контексте необычайно действенной. На гаме ином рельефном среднике алтарной преграды из церкви Сен- Пьер-о-Ноннэн в Меце (Лотарингия), датировка которого колеблется в пределах VII-VIII вв. изображена фигура с нимбом у входа в постройку с двумя колоннами и портиком, по обе стороны которого видны две розетки; правая рука изображенного поднята в благословляющем жесте, в левой руке он держит хлеб 1133 (ил. 5). Иконография этого образа Евхаристии – Воскресший у дверей Гроба, несущий «хлеб жизни». – связана с традицией надгробных стел по нескольким линиям. Остановлюсь прежде всего на том. что позволяет видеть в изображенной на рельефе постройке Гроб Господень. Если ее форма ближайшим образом напоминает такие ранние изображения Гроба Господня, как нарбоннский реликварий или табличка из Баварского Национального музея в Мюнхене (V в.), то вся композиция в целом заставляет вспомнить прежде всего иерусалимские ладанки (ампулы), известные начиная с VI в. (ил. 6). Вместе с Крестом. образом Христа над ним и знаками солнца и луны по сторонам от нею изображение пустого Гроба составляет идейную и композиционную ось образа anastasis (Воскресения), как он часто надписан на ладанках 1134 . Для владельца ладанки смысл этой иконы связан с целительностью масла от Крестного Древа, освященного смертью Иисуса и дарующего вечную жизнь. Такая взаимосвязь древа жизни с пустой гробницей как символ воскресения в загробную жизнь имела древние корни в дохристианских представлениях. Это глубинное совпадение и обусловило естественное продолжение старых изобразительных привычек в новом контексте. |
| А. могли помещаться в поля или ковчеги икон в качестве святынь, напр., в верхнее поле мозаичной иконы вмч. Димитрия Солунского (XIV в. Музей Сассоферрато в Италии) врезана свинцовая А. с агиасмой от мощей вмч. Димитрия. В ср. века производство металлических А.- евлогий с изображением евангельских сцен и храма Гроба Господня в Иерусалиме получило широкое развитие на Св. земле в эпоху крестовых походов, особенно в XII в. Особую группу составляют т. н. кровавые А., найденные в захоронениях рим. катакомб (ampullae sanguinolentiae, phiolae cruentiae rubricatae). Содержимое А., составляющее красный осадок, долгое время рассматривали только как кровь раннехрист. мучеников. Однако большинство локул с подобными А. создано после эпохи гонений; среди них есть и нехрист., в нек-рых погребены новорожденные младенцы. В средневек. Европе для А. делали ларцы (хризматории) из позолоченной меди или серебра с отделениями по числу хранимых в них сосудов. Представления об А. со священным маслом играли важную роль в католич. традиции коронования правителей (особенно во Франции) (см. Монархия , св. Ремигий Реймский). Ист.: Egeriae peregrinatio. 24, 9//Éthérie: Journal de voyage. P., 1948. (SC; 21). Лит. : Leblant E. La Question du vase de sang. P., 1858; Фрикен А. фон. Римские катакомбы и памятники первоначального христианского искусства. М., 1872. Т. 1. С. 99-102; Лопарев Х. М. Книга паломник: Сказание св. мест во Цареграде Антония, архиеп. Новгородского, в 1200 г.//ППС. 1899. Т. 17. Вып. 3 (51). С. 2, 42, 72; Kaufmann K. M. Die Menasstadt. Lpz., 1910. Bd. 1; Mercati S. G. Sanctuarii e reliquie cosmanminopolimane secondo il Codice Ottoboniano Latino 169 prima della conquista latina (1204)//Rendiconti della Pontificia Accademia Romana di Archeologia. 1936. T. 12; Coens M. Un sermon inconnu de Rupert abbé de Deutz, sur S. Pantaléon//AnBoll. 1937. T. 55; Grabar A. Les ampoules de Terre Sainte: Monza. Bobbio. P., 1958; RBK. Bd. 1. S. 137-142; Wilkinson J. Egeria " s Travel. L., 1971; Engemann J. Palästinische Pilgerampullen im F. J. Dölger-Inst. in Bonn//JAC. 1973. Bd. 16. S. 5 ff.; Weitzmann K. Loca sancta and the Representational Arts at Palestine//DOP. 1974. Vol. 28. P. 33ff.; Metzger C. Les ampoules à eulogie du Musée du Louvre//Notes et documents des Musées de France. P., 1981. Vol. 3; Vikan G. Byzantine Pilgrimage Art. Wash., 1982; K ü tsche- Breitenbruch L. Pilgerandenken aus dem Heiligen Land//Vivarium: Festschrift Th. Klauser zum 90. Geburtstag. Münster, 1984 (JAC; Erg.-Bd. 11). S. 229-246; Залесская В. Н. Ампулы-евлогии из Малой Азии (IV-VII вв.)//ВВ. 1986. Т. 47. С. 182-190; она же. Прикладное искусство Византии IV-XII вв. СПб., 1997. С. 19. |
| С распространением христианства в Антиохии появились новые типы зданий: трехнефные базилики, перекрытые деревянными стропильными крышами или сводами, с декоративным членением стен, резными порталами ( церковь Симеона Столпника, V в. и др.) и мартирии (мартирий св. Бабилы, 381 г.; мартирий, построенный в 550600). На одной из мозаик второй половины V в. н.э. изображена улица Антиохии с ее портиками, общественными сооружениями (городские ворота, площадь, украшенная статуями, ипподром, бани), частными домами, на которых указаны имена их владельцев, арочным мостом через реку Оронт. Антиохийская художественная школа играла большую роль в ранневизантийский период, развив собственное направление, отличное от Константинополя. Черты эллинизма (величественность поз, жестов, реализм в деталях) сочетались с восточными приёмами (фронтальность изображения, больший размер главных персонажей по сравнению с второстепенными, попарное расположение зверей и птиц, экспрессивный стиль) в таких памятниках, как мозаичные полы IIIIV вв., пластинки слоновой кости с евангельскими сценами, металлические ампулы, наполненные елеем или водой из реки Иордан, керамические блюда и плоские чаши с вдавленными изображениями на дне, миниатюры в Евангелии Рабулы, созданном на территории восточной Сирии в 586 г., и в Таблицах Канона (после 862 г.). Наряду с Александрией и Константинополем Антиохия являлась центром изготовления разнообразных тканей, начиная с грубой мешковины и кончая тончайшим шёлком (с VI в.). В вопросах веры высшее духовенство Антиохии придерживалось буквального понимания Ветхого и Нового заветов и отрицательно относилось к античной науке. Антиохия являлась митрополией – местом, где происходили епископские съезды. Вплоть до XII в. антиохийский престол во главе с архиепископом (наиболее уважаемым епископом, которого с IV в. стали называть патриархом) существовал самостоятельно наряду с Константинопольским. Антиохийская космогоническая школа, разрабатывала географические вопросы, исходя из Библии : над плоской землей поднимается куполообразное твердое небо с двумя сферами, между которыми расположены небесные воды и океан, окружающий со всех сторон сушу. Подобной точки зрения придерживались Ефрем Сирин , Псевдо-Кесарий, Феодорит, Косьма Индикоплов, последователь и популяризатор основных положений антиохийской школы. Антиохийские богословы занимались разработкой местонахождения Рая, считая океан устьем райской реки – источника всей воды на земле. В школах Антиохии (философской, грамматической и риторической) учились историки Иоанн Марцеллин и Иоанн Малала, один из знаменитейших ораторов средневековья Иоанн Златоуст , основоположник несторианства пресвитер Несторий, Иоанн Антиохийский и многие другие. |
| Однажды поступил крошечный мальчик в тяжелом состоянии. Сердцебиение прерывалась, внутри него все хлюпало. Тут же кинулись реанимировать его. Но мальчик был настолько плох, что все полагали – не выживет. Сотрудники отделения не скрыли своих опасений от родителей. Наша медсестра понимала, что мальчика надо срочно крестить. Но как это сделать? Действовать приходилось быстро. Она не могла отвлечься и выполняла одно за другим распоряжения врача. Врач говорит: «Поставь иглу в вену на голове». Она ставит, но игла не держится, прокалывает вену. Ищет другую, ставит, прокалывает. Сосуды оказались хрупкими. Отчаянно бились за жизнь ребенка дальше. Выполняя врачебные действия над малышом, она не могла пройти за святой водой всего несколько шагов. Улучив пару секунд, быстро схватила ампулу с разведенной глюкозой, расколола и крестила малыша жидкостью из этой ампулы. Произнесла, как учил духовник, крещальную формулу. И удивительно: ребенку тут же стало легче. Ребенок выжил. Еще сколько-то времени выживший человечек находился под присмотром. За ним наблюдали, подлечивали. Скоро он совсем окреп, и можно было передать его родителям. Так вышло, что выписывали его как раз в день дежурства нашей медсестры. Отдавая малыша родителям, она сказала: – Вы знаете, я крестила его с именем Сережа. Вам надо пойти с ним к батюшке, чтобы он дополнил чин Крещения, довершил, что я сама не могла исполнить. Папа сразу возмутился: – Мы хотели другое имя, я сам Сергей. – Ну, вы поговорите с батюшкой, он может наречь другое имя, – предложила она. Зато мама сияла от радости, она ведь знала, что ребенок едва был спасен: – Мы вам бесконечно благодарны, и мы согласны, конечно. Имя Сережа – прекрасное имя. Мы обязательно пойдем к батюшке. Их дальнейшую судьбу мы, к сожалению, не знаем. Это было время, когда Церковь еще не пользовалась особой свободой. Крещение медсестрой ребенка могло быть жестко наказано. Но в данном случае все как-то само собой обходилось. Видимо, молитвы духовников имели силу, и Господь покрывал Своих тружениц. Врачи знали, что медсестры крестят, и не препятствовали тому. Более того, со временем врачи стали между собой поговаривать, что Крещение как будто повышает выживаемость младенцев. Иной раз они сами приглашали медсестру или санитарку, чтобы те совершили святой водой положенные действия. |
| п.). Такие памятные церковные реликвии имели вид небольшой свинцовой ампулы с частицами мощей, керамического или стеклянного флакончика со святой водой, прахом с могилы мученика, терракотового образка или восковой плакетки с изображением святого, мученика, которому посвящен храм или мартирий. Эти памятные предметы, своеобразные литургические «сувениры», были особенно популярны в Византии до эпохи иконоборства и охотно приобретались паломниками, путешествующими. Особенно распространен был обычай освящать масло или через прикосновение к мощам, или через наливание его в лампады, горевшие перед мощами. Освященные елей, миро, вода со святых мест увозились паломниками в Е. и употреблялись для врачевания. Паломники иногда дарили его своим знакомым или уважаемым лицам. Основные христианские достопримечательности находились в Палестине, Сирии, Египте и Малой Азии. На некоторых Е. делали надписи «Елей древа жизни святых мест Христовых», «Благословение Господа от святых мест Христовых», «Благословение Господа на вас» и т. п.; 2) одна из форм гомилий и прием агиографии, похваления, благословения в адрес святого. Евнухи – лица без пола, мужчины, мальчики, подвергшиеся кастрации. Е. варварского происхождения привозили из-за пределов Византии, они подлежали купле-продаже, в отличие от Е. ромейского происхождения. Италийский посол, диакон Лиутпранд писал в своих воспоминаниях, что среди дипломатических даров, поднесенных василевсу в 949 г., были «четыре карзимасии – молодые Е., у которых были отрезаны не только яички, но также и пенисы; эту операцию совершали торговцы в Вердене, которые затем экспортировали их в Испанию, получая огромную прибыль». Иногда матери сами кастрировали детей или к этому вынуждала болезнь, к примеру, серьезное венерическое заболевание половых органов, при котором врачи предполагали целесообразной кастрацию. Учитывая распространенность венерических болезней, особенно в городах, такие случаи встречались довольно часто. В Византии Е. долгое время являлись уважаемыми членами общества. |
|
|
