| Под звуки военного марша в исполнении военного оркестра штаба СЗО войск Национальной гвардии России в зал внесли государственный флаг РФ и Александровский стяг, прозвучал гимн России. Вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Говорунов напомнил, что каждый день с Петропавловской крепости звучит выстрел. «Иногда он просто оповещает петербуржцев и гостей города, что наступил полдень, иногда посвящен праздничным датам, сегодня он прозвучит по поводу великой скорби, — сказал он. — Я уверен, что во время минуты молчания каждый из нас думал об этом». Вице-губернатор напомнил, что 3 апреля исполнится год со страшного террористического акта в Санкт-Петербургском метрополитене. «Это международный терроризм. А трагедия в Кемерове — результат разгильдяйства и халатности, которые привели к тому, что более 60 человек, половина из которых дети, ушли из жизни». Александр Говорунов также отметил, что слово «стяг» является однокоренным глаголу «стягивать». «В древние времена перед битвой витязи стягивались, образовывая сердцевину дружины, вокруг которой в боевом порядке строилось войско, — рассказал вице-губернатор. — Мы рады, что наш город " стянул " вас. Писатель Стефан Цвейг говорит, что исторические деяния становятся законченными не когда свершаются, а когда становятся достоянием потомков. Желаю вам стать наследниками нашего великого исторического достоинства и знания. Ваш ум, опыт определят не только вашу судьбу, но и будущее России. Вокруг вас должны сплачиваться те, кто любит свою Отчизну и кому небезразлично ее будущее». Директор музейно-выставочного комплекса «Россия — моя история» Олег Черняк рассказал, что с 17 декабря 2017 года, когда парк открыл свои двери для петербуржцев и гостей города, его посетили более 200 тысяч человек, в основном молодежь. Олег Черняк пожелал участникам форума удачи и достижений во славу Отечества. На церемонии также присутствовали начальник городского отдела по связям с религиозными объединениями Владимир Иванов, председатель епархиального отдела по взаимодействию с казачеством протоиерей Димитрий Василенков, заместитель директора музея А.В. Суворова Артем Тучапский. |
| — Получается, все перекладывают ответственность. Минздрав спускает обращения в поликлиники, те винят аптеки. Мол, закупаем достаточно! В конечном итоге виноват родитель. Зато у минздрава все в порядке. Система отлажена. А на деле мы каждый день живем в страхе, что уже завтра наша дочка останется без лекарств, — сказал собеседник «Правмира». Мы отправили официальный запрос о ситуации с поставками инсулина и расходников в регионе в Министерство здравоохранения Краснодарского края. От пресс-службы пришел подробный ответ (есть в распоряжении редакции). Главная мысль: закупки делают своевременно, необходимые меры предпринимаются. «Поставка лекарственных препаратов и средств самоконтроля в уполномоченные аптечные организации осуществляется еженедельно согласно графику в количествах, заявленных медицинскими организациями. При необходимости, принимаются меры по перераспределению медицинской продукции между муниципальными образованиями края. В целях контроля льготного лекарственного обеспечения и для принятия своевременных мер, министерством здравоохранения края организован еженедельный мониторинг обеспечения граждан по выписанным рецептам. Для разрешения возникающих у жителей края вопросов по лекарственному обеспечению и оказанию медицинской помощи министерством здравоохранения Краснодарского края организована круглосуточная работа телефона “Горячих линий”», — говорится в сообщении ведомства. C главным внештатным детским эндокринологом края Ириной Черняк, чтобы выяснить, почему сбои все же происходят, «Правмиру» связаться не удалось. — Справедливости ради скажу, что многие врачи помогают изо всех сил. Просто им тоже трудно бороться с системой. Ирина Черняк, к которой я неоднократно обращалась, все же подписала мне документы на получение высокотехнологичной помпы. Это устройство, которое поставляет инсулин в организм в течение дня: не нужно делать несколько уколов с помощью шприцев. Еще оно автоматически замеряет уровень глюкозы. Жизнь Арсения резко изменится в лучшую сторону, скоро поедем на установку помпы, — отмечает Ирина Прилепская. |
| Рубрики Коллекции Дети, родившиеся из сердца. Разговор с «немногодетной» мамой 15 мин., 08.11.2010 Поделиться У Ирины Черняк — восемь детей (трое кровных, пятеро приемных), но из этого не следует, что она официально — многодетная мама. Ее старшему кровному сыну Михаилу уже двадцать три, второму Ярославу — двадцать, третьему Богдану — семнадцать. Следующая по старшинству в семье приемная Надя, ей 15 лет, а еще Лёля, которой в июле исполнилось десять, Максим, Юля и пятилетняя Леночка. Однако приемная семья, сколько бы приемных детей в ней ни было, по закону не считается многодетной. Но, несмотря на формальности, Ирина говорит про себя: «Я — мама! Этим все сказано. И я рада, что у меня есть это звание, а образ и стиль жизни моей семьи — многодетность». Как в обычной семье оказалось пятеро приемных детей? Как складываются отношения между родными и приемными детьми? Какие трудности возникают у приемных родителей, и как они с ними справляются — в интервью Оксаны Головко. Выведи меня за забор Ирина с мужем никогда не собирались становиться приемными родителями. Жили, работали, воспитывали троих сыновей. Но однажды, как часто это бывает, жизнь внезапно изменилась. Ирина за компанию со знакомой (сотрудницей отдела опеки и попечительства) поехала в детский дом. — Помню, как в коридоре ко мне подошла девочка и спросила: «Ты моя мама?», — вспоминает Ирина. — Ей было шесть лет и она прекрасно знала, что это не так. Когда я ответила «нет», она взяла меня за руку и прошептала: «А ты могла бы вывести меня за забор? Я только постою десять минуточек и пойду назад». Ну какая реакция может быть у многодетной мамы?.. Мы стали брать девочку на выходные. Потом случилось то, что должно было случиться. После выходных отдавали ребенка назад, она, конечно же, плакала. Нескольких истерик хватило, чтобы муж сказал: «Ну всё, хватит издеваться над ребенком. Надо забирать ее домой насовсем. Узнай, что для этого нужно». Так в семье Черняк появилась Надя. Тогда, в самом начале, было всё: и непростой период адаптации, как для девочки, так и для ее новой семьи, и периоды отчаяния, когда Ирине казалось, что она не сможет «привыкнуть к чужому ребенку». И лишь шесть лет спустя, когда Наде исполнилось двенадцать, Ирина записала в дневнике: «От других я часто слышала о том, как им легко. А на самом деле было очень тяжело. И мысли всякие приходили. Все легко и радужно только теперь. Теперь я могу сказать — это мой ребенок. Наконец, мы научились ее любить, а она нас. Наконец она нам поверила». |
| Причиной смерти известного художника-иллюстратора стала болезнь сердца 5 декабря. ПРАВМИР. На 88-м году жизни умерла известный художник-иллюстратор Лилия Ратнер. Как сообщил «Правмиру» катехизатор и библеист Андрей Черняк, причиной смерти Лилии Николаевны стала болезнь сердца. Лилия Николаевна Ратнер родилась в Москве 12 мая 1929 года. Окончила Московский полиграфический институт, факультет художественного оформления книг и журналов. Иллюстрировала множество книг для детей и взрослых. С 1961 года член Союза художников. Участник многих международных выставок: в Монреале (Канада), в Осаке (Япония), Нью-Дели (Индия), биеннале графики в Брно (Чехословакия) и др. В 1989 году состоялась ее персональная выставка в Вашингтоне, США. В 2000 году графический цикл «Пророки» был представлен во Франции на выставке «Единство в сердце». Награждена международным дипломом за иллюстрации к повести Ф.М. Достоевского «Неточка Незванова» на конкурс в Лейпциге, посвященный 150-летию со дня рождения великого русского писателя. Эти работы хранятся в музее Ф.М. Достоевского в Санкт-Петербурге. Работы Лилии Ратнер многократно экспонировались и в России. Она была участником выставки «Авангардисты на Коммунистической» (1961 год), а также знаменитой выставки в Манеже, разгромленной Н. С. Хрущевым, за что была исключена из Союза художников (после отставки Хрущева восстановлена). Автор графических серий «Пророки» и «Народ Библии в Освенциме». Лилия Ратнер – автор сборника эссе об изобразительном искусстве «В поисках смысла красоты», изданного в 2008 году Общедоступным православным университетом, основанным прот. А. Менем, где Лилия Ратнер читала курс «Искусство и христианство». Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Материалы по теме 5 декабря, 2016 21 марта, 2014 8 апреля, 2014 |
| Маити, страдая физически, научилась радоваться жизни. Но образ мучителя Лео не выходил у нее из памяти. Я ничего не была ему должна, если не считать плачевного физического состояния, но меня мучила мысль, что этот человек может умереть, запертый в зле, инструментом и соучастником которого он стал. Я хранила веру всю свою жизнь. Вернее, вера меня хранила, оберегала от отчаяния, но он, с ним что сталось? Что он сделал со своей жизнью? Как он судил свои прошлые действия? И когда весной 1984 года Лео попросил о встрече, Маити поняла, что настал момент истинного понимания, действительно ли она его простила. Он начал без обиняков: «У меня рак. Я только что об этом узнал. Я обречен. Врач сказал, что мне осталось жить не больше полугода». Он говорил бесцветным глухим голосом, уставившись в пустоту, не смея встретиться со мной взглядом. Долгое молчание. Затем он повернулся ко мне и продолжил: «Я не забыл того, что вы говорили о смерти другим моим пленникам. Меня всегда поражала надежда, которую вы поддерживали в окружающих, несмотря на отчаянное положение. Сейчас меня пугает смерть. Поэтому я захотел вас услышать». Мария Великанова, Карина Черняк, священник Григорий Геронимус «Он пробыл у меня два часа, и я вела речь о любви» В фильме-интервью «Сопротивление и прощение», снятом в 2012 году, за два года до ее смерти, Маити Гиртаннер говорит: «Прощение – это длинный путь, который нужно страстно желать… Этот человек пришел ко мне не за прощением, а потому что умирал. Он пришел через 40 лет после того, как видел меня умирающей. Нас били тогда так сильно, что выжить было невозможно, я тоже должна была скоро умереть. И когда этот человек узнал, что болен раком и ему осталось жить несколько месяцев, он сказал жене, что должен навестить меня. Он пришел ко мне говорить о смерти, потому что очень боялся, и, говоря о смерти, он пережил сам те ужасы, которые причинил мне. Сначала он не думал о том, чтобы попросить прощения, он только вспоминал. Я тогда очень плохо себя чувствовала, могла только лежать. Лео пробыл у меня два часа, и за это время его лицо поменялось, как будто упал железный занавес. А я ему говорила о том, что надо просить прощения у Бога, я старалась вести речь о любви. |
| На Конной, — ей и конца не видно, — где обычно торгуют лошадьми цыганы и гоняют их на проглядку для покупателей, показывая товар лицом, стоном стоит в морозе гомон. Нынче здесь вся Москва. Снегу не видно, — завалено народом, черным-черно. На высоких шестах висят на мочалках поросята, пучки рябчиков, пупырчатые гуси, куры, чернокрылые глухари. С нами Антон Кудрявый, в оранжевом вонючем полушубке, взял его Горкин на подмогу. Куда тут с санками, самих бы не задавили только, — чистое светопреставление. Антон несет меня на руках, как на «постном рынке». Саночки с бахромой пришлось оставить у знакомого лавочника. Там и наши большие сани с Антипушкой, для провизии, — целый рынок закупим нынче. Мороз взялся такой, — только поплясывай. И все довольны, веселые, для Рождества стараются, поглатывают-жгутся горячий сбитень. Только и слышишь — перекликаются: — Много ль поросят-то закупаешь? — Много — не много, а штук пяток надо бы, для Праздника. Торговцы нахваливают товар, стукают друг о дружку мерзлых поросят: живые камушки. — Звонкие-молошные!.. не поросятки — а-нделы!.. Горкин пеняет тамбовскому, — «рыжая борода»: не годится так, ангелы — святое слово. Мужик смеется: — Я и тебя, милый, а-нделом назову... у меня ласковей слова нет. Не черным словом я, — а-ндельским!.. — Дворянские самые индюшки!.. княжьего роду, пензицкого заводу!.. Горкин говорит, — давно торгу такого не видал, боле тыщи подвод нагнали, — слыхано ли когда! «черняк» — восемь копеек фунт?! «беляк» — одиннадцать! дешевле пареной репы. А потому: хлеба уродилось после войны, вот и пустили вовсю на выкорм. Ходим по народу, выглядываем товарец. Всегда так Горкин: сразу не купит, а выверит. Глядим, и отец дьякон от Спаса в Наливках, в енотовой огромной шубе, слон-слоном, за спиной мешок, полон: немало ему надо, семья великая. — Третий мешок набил, — басит с морозу дьякон, — гуська одного с дюжинку, а поросяткам и счет забыл. Семейка-то у меня... А Горкин на ухо мне: — Это он так, для хорошего разговору... он для души старается, в богадельню жертвует. Вот и папашенька, записочку сам дал, велит на четвертной накупить, по бедным семьям. И втайне чтобы, мне только препоручает, а я те в поучение... выростешь — и попомнишь. Только никому не сказывай. |
| Да, еще ревность была к младшему из братьев (который старше меня по возрасту). Смена фамилии Сначала в школе было много вопросов, потому что фамилия была другая: «Почему ты Макарова, а в твоей семье все Черняк?» Не буду же я перед ровесниками вдаваться во все подробности. И попросила родителей сменить мне фамилию. Именно чтоб не было вопросов. Сама я себя ощущала частью семьи. Бывает, правда, не часто, что люди удивляются, узнав, что я приемная дочь. Я не так давно познакомилась с молодым человеком, с ровесником. Он побывал в нашей семье и говорит, что все мы не похожи. Я рассказала, что многие дети – приемные. На что услышала фразу, смысл которой сводился к тому, что как можно полюбить чужого ребенка, ведь это практически невозможно! Сначала хотела пуститься в объяснения, а потом подумала: «Для чего?» И просто перестала общаться с этим человеком. Моим друзьям-ровесникам абсолютно неинтересен факт, каким образом я появилась в семье. Тем более, такой чудесной, как наша. Они просто меня любят. Кстати, моя лучшая подруга – тоже приемная дочка. Отличная, успешная девочка. А просто подруг-приятелей у меня всегда было много и по учебе, и во дворе. В целом, мне попадались адекватные люди, которые понимают, что «приемная – не приемная» – ни разу не показатель: из кровных детей может вырасти непонятно кто, приемные становятся нормальными людьми. И наоборот. «Всего одна станция» С Ольгой, которая меня родила, мы живем в двадцати минутах ходьбы. И мой детский дом, который она посетила всего несколько раз, находился на той же ветке, через остановку от ее станции. И вот не так давно я еду в метро, и до меня доходит: ей надо проехать всего одну станцию, одну-единственную. И я, неожиданно для себя начинаю рыдать: «Всего одна станция! Ей что, трудно было проехать!?» Друг, который со мной ехал, не понимая, что происходит, стал успокаивать. Не обидно стало, а злость появилась: я пыталась заставить себя пожалеть Ольгу, вот, бедная она, несчастная. Но никогда раньше не замечала, что разделяла нас одна станция метро. |
| О чем идет речь, кому адресован этот эпиграф, казалось бы, напрямую ни с кем из героев не связанный? Его можно отнести к молодой советской республике, которая смешна своим бюрократизмом, канцелярщиной, ложью, бестолковщиной, прожектерством, воровством («…сколько ни давали денег этому ветхому, растрепанному бандитами и заросшему лопухами уезду, — ничего замечательного не выходило»), смешна своими гримасами, случайными чертами, и автор, не пытаясь их стереть, а подчеркивая, обнажая, дает волю иронии и сарказму. Чего стоят такие выпады: «…чтобы построить деревенский колодец, техник должен знать всего Карла Маркса» или вычеркнутый редактором фрагмент речи Шмакова на бюрократической пирушке: «Мастеровой воевал, а чиновник победил!» Но за ними, поверх них все равно проглядывает, угадывается великое будущее или, точнее было бы сказать, жажда великого будущего советской державы, и такой эпиграф не столько объяснялся намерением сатиру смягчить, но прежде всего он не противоречил мировоззрению Платонова, человека преданного не только стране, но и до определенной поры тому политическому строю, который в ней восторжествовал. Платонов, в отличие от многих своих современников — писатель, состоявшийся не вопреки либо независимо от социализма, а благодаря ему, и он это хорошо осознавал — недаром самая трагическая из его повестей «Котлован» заканчивалась послесловием, писавшимся отнюдь не по конъюнктурным соображениям, но искренне, от сердца: «Автор мог ошибиться, изобразив в виде смерти девочки гибель социалистического поколения, но эта ошибка произошла лишь от излишней тревоги за нечто любимое, потеря чего равносильна разрушению не только всего прошлого, но и будущего». Точно так же и в «Городе Градове» платоновский сарказм диктовался не злопыхательством, не ненавистью к советскому строю, а обостренной, болезненной любовью, требовательностью и страхом за него. «Не желчь бьет ключом из его произведений, а тоска, нетерпеливая тоска по социалистической жизни, понятая им не через организацию, а через мечтательность», — говорил по схожему поводу о творчестве писателя симпатизировавший ему критик Николай Замошкин на творческом вечере Андрея Платонова во Всероссийском союзе советских писателей 1 февраля 1932 года, а другой платоновский сторонник и тоже критик, Яков Черняк, в неопубликованной статье «Сатирический реализм Андрея Платонова» заключал: «Даже комическое, даже „злое“ в его повести звучит только под куполом нашей эпохи, только в круге наших идей и чаяний». |
| тема Г. в «общественных науках» неизбежно предполагала идеологический подтекст, была прямо или косвенно связана с апологией социализма и критикой классового характера «буржуазного гуманизма». Написанные в это время работы о гуманистическом характере социализма, социалистической демократии и даже советской пенитенциарной системы если и заслуживают внимания, то только для понимания роли идеологии в советском обществе. В меньшей степени идеологический диктат и цензурные ограничения отразились на издании лит-ры, прямо или косвенно связанной с Г. и попытками его осмысления. В советское время были переведены на рус. яз. или переизданы философские сочинения таких видных представителей гуманистической мысли, как Дж. Бруно, Л. Валла, Н. Макиавелли, Ф. Петрарка, П. Помпонацци, Эразм Роттердамский, Николай Кузанский, Леонардо да Винчи, М. Монтень и др. Проблемы Г. эпохи Возрождения в его отношении к искусству и культуре рассматривались в фундаментальных трудах М. В. Алпатова , Л. М. Баткина, М. М. Бахтина, Б. Р. Виппера , А. Г. Габричевского, В. Н. Гращенкова, И. Е. Даниловой, В. Н. Лазарева , И. А. Смирновой. Философии и этике Г. эпохи Возрождения посвящены работы Л. М. Брагиной, Н. В. Ревякиной, В. В. Соколова, А. Х. Горфункеля и др. Вопросы Г. и эстетики Ренессанса в художественной лит-ре разрабатывались в работах А. А. Аникста, И. Н. Голенищева-Кутузова, Л. Е. Пинского, Р. И. Хлодовского и др. Проблемы возрожденческой науки в связи с Г. обсуждались в книгах П. П. Гайденко, А. А. Гастева, В. П. Зубова, Б. Г. Кузнецова и др. Исследователями эпохи Возрождения И. А. Антоновой, Н. М. Гершензон-Чегодаевой, М. А. Гуковским, А. К. Дживелеговым, Ю. Д. Колпинским, В. Д. Коонен, О. Ф. Кудрявцевым, Н. В. Ревуненковой, Е. И. Ротенберг, В. И. Рутенбург, И. Х. Черняк и др. написаны работы, в ко-рых рассматривается широкий круг исторических, искусствоведческих и философских проблем, касающихся взаимоотношения Г. с античной мифологией, христианством, философией и культурой Возрождения. Тема кит. Г. была исследована Н. И. Конрадом, визант. Г.- И. П. Медведевым . Комиссией по культуре Возрождения начиная с 1973 г. издано 20 сборников исследовательских статей. |
| 52–53, 62–63); приводил отзывы посторонних о состоянии учительской семинарии под дирекцией Остроумова (стр. 57–59); рассказывал историю его перевода в Туркестанский край и поступления туда же на службу казанских студентов, выяснял их достоинства и их пользу для края (стр. 88–91); пересылал своему высокопоставленному корреспонденту разные отчеты, документы и записки, какие сам получал из Ташкента, относившиеся к состоянию Ташкентской семинарии и служебной деятельности Остроумова, и старался выяснить самое происхождение возникших против последнего сплетней и интриг (стр. 88–89). Вот один отрывок такого рода из письма от 29 февраля 1884 г., касающийся обширной и очень важной записки г. Остроумова о постановке образования в крае, особенно инородческого: она подана была ревизовавшему Туркестанский край сенатору Ф. Κ.. Гирсу, по поручению которого и написана; при письме приложен был и самый черняк этой записки, высланный г. Остроумовым для прочтения Ильминскому. «В ней, – говорится в письме, – Остроумов сначала доказывает необходимость поддержания средне-учебных заведений для образования детей русских и частью туземцев. Говорит он потом о тех преобразованиях, которые полезно было бы сделать в Ташкентских гимназиях, например, об уменьшении платы за учение. Есть в Ташкенте частная квартира для учеников гимназии, содержимая некоторыми учителями с пособием от казны в 1200 р. в год, а между тем, дети должны платить довольно дорого. Остроумов высказывает, что эту квартиру нужно уничтожить, а вместо нее открыть при гимназии пансион на общем основании, а для этого некоторых чинов лишить даровой казенной квартиры. Подобные его заявления и разговоры и раздражают против него людей. Есть еще при Ташкентской гимназии ученическая квартира для русских и инородных воспитанников. Она, по-видимому, назначалась для удобнейшего воспитания и образования туземцев и сближения их с русскими. Но сарты стали бунтоваться, отягощаясь гимназическим учением. Остроумов мне прислал две официальные заметки по части этого. |
|
|
