| А тут всё стало складываться в голове. Просто истина – и всё. Я подготовилась. Помню, пришла на исповедь в малом храме города Череповца, был вечер. И вот перед самой исповедью мне жутко плохо стало, меня трясло, речь будто пропала. Я думала, что убегу оттуда. Отец Георгий: Духи, конечно, мешают человеку, который решил прийти к Богу. Понятно, что они не будут сидеть и смотреть, как их добыча от них ускользает. Поэтому, конечно, и не только в вашем случае, во многих подобных случаях они пытаются как-то воспрепятствовать тому, чтобы человек от них ушел. Елена Смирнова: Да, очень плохо было. Но я подумала: у меня ангел-хранитель рядом, я не уйду, я пойду на исповедь. Я помолилась ангелу-хранителю, и это отступило. Я очень благодарна отцу Иоанну, к которому попала тогда на исповедь. Он сам проникся тогда моей болью. Мы прочитали чин отречения от сатаны, прочитали молитву, плюнули в его сторону. Помню, первые службы дались тяжело. Мне до сих пор тяжело стоять. Но я тогда стояла. Я ничего не понимала, но мне было хорошо – и даже это не совсем то слово. Я ощущала в храме, как вся чернота сходит с моей души и мне становится легко. Я сделала выбор. Было сложно. Мне до сих пор сложно. Сначала я избавлялась от магического мышления, чтобы не было такого, например, что птичка пролетела – это какая-то примета. Отец Георгий: На самом деле это очень сильно порабощает человека. Несмотря на всю риторику про свободу, чем больше человек углубляется в такое мышление, тем большими вещами он сковывается. Вот этими приметами, гаданиями. Собственно говоря, это то, что было и у древних язычников, когда они никакого дела не делали, не погадав. И, действительно, как вы хорошо объяснили, это делает человека несвободным. Первые христиане почувствовали свободу от всего этого. Думаю, что такую же свободу ощутили и вы, хотя это, возможно, было непросто. Елена Смирнова: Да, раньше мне казалось, что христиане – несвободные люди, а оказалось всё наоборот. Христианство – религия очень сильных, свободных людей, оно дает силы для борьбы с грехом. В общем-то я надеюсь, что магическое мышление у меня ушло. И возвращаться к прежнему не хочу. Все книги выкинуты. И батюшка сказал: «Ты, раз других обращала к этим всем делам, теперь действуй в обратном направлении». Я ведь, естественно, и вызывала со своими знакомыми духов, и кому-то эзотерическую литературу давала почитать, и гадала. И после покаяния я при помощи интернета нашла девушек, которые тоже занимались похожими вещами. Им вообще плохо, некоторым даже до сих пор. Значит, я еще легко отделалась. Не могу сказать, что у меня прошло всё полностью. Думаю, это длительный процесс. Я посадила свой духовный иммунитет очень сильно всеми этими занятиями. Но по крайней мере я поняла: я нашла то, что искала. Жаль, что так долго и с такими неприятными приключениями, но Господь к Себе привел. Главное теперь – правильно идти. |
| Варвара. Ну, а парни поглядывали на тебя? Катерина. Как не поглядывать! Варвара. Что же ты? Неужто не любила никого? Катерина. Нет, смеялась только. Варвара. А ведь ты, Катя, Тихона не любишь. Катерина. Нет, как не любить! Мне жалко его очень! Варвара. Нет, не любишь. Коли жалко, так не любишь. Да и не за что, надо правду сказать. И напрасно ты от меня скрываешься! Давно уж я заметила, что ты любишь другого человека. Катерина (с испугом) . По чем же ты заметила? Варвара. Как ты смешно говоришь! Маленькая я, что ли! Вот тебе первая примета: как ты увидишь его, вся в лице переменишься. Катерина потупляет глаза. Да мало ли… Катерина (потупившись) . Ну, кого же? Варвара. Да ведь ты сама знаешь, что называть-то? Катерина. Нет, назови. По имени назови! Варвара. Бориса Григорьича. Катерина. Ну да, его, Варенька, его! Только ты, Варенька, ради Бога… Варвара. Ну, вот еще! Ты сама-то, смотри, не проговорись как-нибудь. Катерина. Обманывать-то я не умею, скрывать-то ничего не могу. Варвара. Ну, а ведь без этого нельзя; ты вспомни, где ты живешь! У нас ведь дом на том держится. И я не обманщица была, да выучилась, когда нужно стало. Я вчера гуляла, так его видела, говорила с ним. Катерина (после непродолжительного молчания, потупившись) . Ну, так что ж? Варвара. Кланяться тебе приказал. Жаль, говорит, что видеться негде. Катерина (потупившись еще более) . Где же видеться! Да и зачем… Варвара. Скучный такой. Катерина. Не говори мне про него, сделай милость, не говори! Я его и знать не хочу! Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого тебя не променяю! Я и думать-то не хотела, а ты меня смущаешь. Варвара. Да не думай, кто же тебя заставляет? Катерина. Не жалеешь ты меня ничего! Говоришь: не думай, а сама напоминаешь. Разве я хочу об нем думать? Да что делать, коли из головы нейдет. Об чем ни задумаю, а он так и стоит перед глазами. И хочу себя переломить, да не могу никак. Знаешь ли ты, меня нынче ночью опять враг смущал. Ведь я было из дому ушла. Варвара. Ты какая-то мудреная, Бог с тобой! А по-моему: делай, что хочешь, только бы шито да крыто было. |
| О Врубеле имеются сведения в автобиографических воспоминаниях Брюсова (обширный сборник, изданный в 30-х годах). Этим вопросом я специально не интересовался, но если мне попадется нужный Вам материал, то постараюсь сообщить Вам. Сегодня некоторые газеты и издательства ревностно относятся к написанию приставки бес-, предпочитая писать без-: безсовестный и так далее. Понимаю, что верный в малом будет верен и в большем, но тот ли это случай, когда мелочи важны? Думаю, что это фарисейский формализм. Как в таком случае писать «небеса», – «небеза», что ли? Или часто повторяющееся в молитвах слово: «чертог»,– неужели «чердок», чтобы выгнать из слова «черта»? Мне кажется, что это похоже на бой Дон Кихота с мельницами, которые он принял за великанов. Знакомы ли Вы с книгами Сергея Лазарева «Диагностика кармы»? Если да, то скажите, пожалуйста, есть ли какая-то опасность в чтении этих книг и в чем она заключается. Мне пришлось познакомиться с книгами Лазарева «Диагностика кармы». Это смесь оккультизма, нравственной распущенности и шарлатанства. Уже само слово: «карма»,– относящееся к языческому учению о перевоплощении (реинкарнации), говорит о несовместимости подобной литературы с христианством. Как стоит относиться к предсказаниям гадалок, если для некоторых людей они в точности сбываются? Демон обладает большей информацией, чем любой компьютер, поэтому некоторые из его предположений сбываются, но это служит приманкой для большего обмана. Уместно ли христианину говорить другому человеку: «Желаю удачи» (что мы часто в жизни слышим),– учитывая то, что Церковью не приветствуется это понятие, а лик римской богини удачи (Фортуны) иными служителями Церкви вообще именуется одним из ликов диавола? И еще: у меня дома живет кошка. Верно ли то, что Церковью не приветствуется содержание дома этих животных? В мирской литературе часто пишут о некоей «связи» кошек с нечистым. Кстати, не от этого ли примета плохая о черной кошке, перебежавшей дорогу? 1 . Главное, какой смысл мы влагаем в слова. |
| «Повести Белкина». Опять-таки истории, которые мы все читали с детства, читали в семье, читали в школе. Посмотрите, как удивительно они устроены. Пять повестей и предисловие, кстати, тоже очень интересное. Заметьте, что в «Повестях Белкина», а, впрочем, не только в них, но и в «Евгении Онегине», и в «Медном всаднике» – везде у Пушкина единственные дети в семье. В пушкинском мире нет многодетных семей. Это очень странная вещь. Мы говорим про «Евгения Онегина» «энциклопедия русской жизни». Но какая же это «энциклопедия русской жизни», если многодетные семьи там не показаны, а в России многодетные семьи были в большинстве? В «Повестях Белкина» единственная дочка. «Метель» – единственная дочка, единственный сын. «Барышня-крестьянка» – единственная дочка, единственный сын. Где-то объясняется, почему так, где-то не объясняется. Для Пушкина по какой-то причине важно показывать единственность детей в этом мире. Может быть, это тоже имеет отношение к его детству. Может быть, в детстве, хотя у него были брат и сестра, он состоял с ними в переписке, но, возможно, некоторая ущербность его детского мира странным образом распространялась на мир художественного. Что еще очень удивительно: в пушкинском мире поразительным образом перекликаются мотивы. Сравним два его произведения: «Барышню-крестьянку», которая всем известна, и не менее известную повесть «Капитанская дочка». Посмотрите, как и там, и там Пушкин использует один мотив переодевания героини в крестьянское платье. Героиня «Барышни-крестьянки» переодевается в крестьянское платье, для того чтобы познакомиться с барином из соседней деревни. С ее стороны это шалость, проказа. В «Капитанской дочке» Машу Миронову родители переодевают в крестьянское платье, для того чтобы спасти ее от банд Пугачева. Потому что дворянскую девушку ждала бы самая трагическая участь, попади она в руки этих бандитов, у крестьянской девушки был шанс на спасение. То есть крестьянское платье, которое действует и там, и там. Но в одном случае это примета едва ли не водевиля, рассказа легкого, имеющего своей целью придумать какую-то смешную историю. В «Капитанской дочке» все это оказывается очень трагично. Пушкин очень любил такие парафразы. |
| Это как раз больное место, мы должны с вами понимать, что это примета времени, которая не дает нам относиться к нашим перспективам с большой надеждой. Ещё один факт, совсем недавно был огромный пожар в Казани, который, к сожалению, унёс несколько жизней. Полковник противопожарной службы погиб и семнадцать человек под завалами были обнаружены. И в то же время социальные сети были взбудоражены снимком, который разместили двое пожарных, которые на фоне горящего комплекса «Адмирал» сфотографировались. На фоне горя, беды и несчастья он фотографировались с милыми улыбками и разместили это в социальных сетях. Вот с чем мы здесь сталкиваемся? Это ведь какая-то метаморфоза? Ведь эти люди охранители нашего общества, пожарные, те, кто приходит нам в первую очередь нам на помощь. Значит сразу нужно ставить вопрос: кто эти люди? Кто приходит в силовые структуры? Наверное, пришла пора думать о том, кто возьмет автомат, кто нажмёт кнопку? Кто получит возможность действовать в самой серьёзной обстановке? Я знаю, что вы, Павел Анатольевич что-то хотели на эту тему сказать, на тему духовного состояния этой части нашего общества. П.А. Евдокимов: - Если говорить о Казани, то это типичный пример клипового сознания, когда люди воспринимают действительность на таком клиповом уровне. Что касается силовых структур, то есть такая серьёзная проблема, о которой у нас, к сожалению, пока в обществе нет чёткого понимания. Мы наблюдаем, даже не ренессанс, а агрессивное воздействие неоязыческой среды на молодёжь, которая идёт в силовые структуры. Это очень серьёзная проблема, вообще значительная часть общества вообще пребывает у нас в полуязыческом состоянии. После того как в 91 году произошло официальное падение коммунистической идеологии, хотя мы прекрасно понимаем, что она умерла некоторое время до этого. Соответственно общество у нас полуязыческое и вот сейчас появилась такая вещь, когда относительно большое число молодых людей, которые идут в силовые структуры, становятся носителями неоязыческой идеологии. |
| Ильин. Ошибаюсь? Лазукина. Силой никого нельзя удержать, каменный ты мой. Надеюсь, у меня будет время тебе это объяснить… Побежали, мы уже опоздали. Действие второе Картина первая. Репетиционный зал в местном Доме культуры. На стульях полукругом сидят актеры народного театра, репетирующие “Грозу”. Перед ними, думая о чем-то своем, ходит взад-вперед Прокофьев. Прокофьев. Ну что, все в сборе? Филатова. Тихона, то есть Лядова нет. Прокофьев. Опять с дежурства не отпустили? Филатова. Нет, на этот раз хуже. Соседи говорят, что запил. Брата в армию проводил, и запил. Прокофьев. (Рощиной). Наши действия, Вера Ивановна? Рощина. Что, у нас в Одуеве артистов больше нет? Завтра тебе такого Тихона приведу — закачаешься. Евграфыч. Это кого Ивановна? Рощина. Сергея Васильева, нашего участкового. Евграфыч. Рыжий такой, косит немного? Рощина. Да ну тебя, это пожарный косит. Участковый у нас в “Ревизоре” ЛяпкинаТяпкина играл. Прокофьев. Все, проехали. Остальные, надеюсь, на месте? Филатова. На месте. Прокофьев. А чья это маленькая девочка там за сценой сидит? Лазукина. Ой, это моя сестренка Соня. Она дома одна не хочет оставаться, вот и пришла сюда. Николай Михайлович, можно… Прокофьев. Можно. Итак, господа актеры, у меня две новости. Хорошая и плохая. С какой начнем? Все. (Дружно). С плохой. Прокофьев. У нас ни черта с вами не получается. Самсонов. А хорошая какая, брат Никола? Рощина. С вами все в порядке, Петр Петрович? Самсонов. Не уверен, но думаю, что да. Извините, умолкаю. Прокофьев. У меня есть такая примета: все, что начинается плохо — хорошо заканчивается. Это меня обнадеживает. Рощина. Вы действительно считаете, Николай Михайлович, что все началось плохо? Прокофьев, не отвечая ей, берет свободный стул и садится перед актерами. Прокофьев. Думаю, прежде всего — это моя вина. У нас нет команды. Мы не единомышленники. Кто-то играет лучше, кто-то хуже, но каждый сам по себе. Как и я — сам по себе. Войтюк. Что же делать, Коля? Лазукина. А мне казалось, у нас начинает получаться. |
| – Да-а-а, – протянул отец Евдоким. – Да-с. Тут-то Менделеева и… И вдруг священник мгновенно умолк и стал бледнеть, не отводя глаз от двери в переднюю. Мы все невольно повернули головы в этом направлении. Там стояла перепуганная и тоже бледная Катерина Матвеевна, наша кухарка и наш давний друг, родом из Гдовского уезда, похожая обычно на каменную глыбу, но теперь совсем растерявшаяся. За ее спиною тускло поблескивали лезвия примкнутых штыков и смутно шевелились толпившиеся в передней люди. Катерине Матвеевне казалось, что она что-то говорит, губы ее двигались, но из них не выходило ни одного звука. Это пришли ко мне с обыском: четыре распоясанных, расстегнутых солдата – настоящие вооруженные михрютки – под командованием стройного белесого маленького латышонка, туго и ловко одетого в походные желтые ремни новенького хаки . Шестым был долговязый комиссар в поношенном черном пиджаке; правой руки у него не хватало по локоть. Два солдата остались на кухне, все остальные вошли в комнату. Однорукий протянул перед собою грязный почтовый листок и сказал: – По мандату от Совета рабочих и солдатских депутатов мы должны произвести в этой квартире обыск. Прошу кого-нибудь из хозяев следовать за мною. Я встал, но жена сказала мне движением ресниц – сядь. Я все сделаю сама. Я послушался. В некоторых серьезных случаях женскому темному инстинкту нужно повиноваться без рассуждений. Она отлично знала, что в ту злую пору во мне еще не улеглась, не угасла склонность к сарказму и вредная невоздержанность на слово. Кроме того, у нее в разных таинственных уголках и ящичках комодов, буфетов и шифоньерок были тщательно схоронены крошечные пакетики с белой мукой, разного сорта крупами, сахаром, шоколадом, спиртом, табаком и другими вещами на случай изнурения или болезни. Эти скудные припасы вскоре настоятельно потребовались нам, когда дочка наша и я заболели жестокой дизентерией после употребления в пищу жмыхов. Конечно, беглый и невнимательный взгляд не мог бы сразу наткнуться на эти сокровища, если бы его не натолкнула какая-нибудь причина или примета. Потому-то обыскиваемому надо иметь при обыске свою душу в спокойных, холодных и уверенных руках. Но я бы, например, сопутствуя обыску, я бы, пожалуй, смог заставить себя молчать, не поднимать опущенных век и уж никак не косить глаза на питательное «табу». Но не думать о предметах и мысленно не видеть их – это было бы свыше моих психологических сил. А ведь давно известно, что такое душевное напряжение непременно, как гипноз, передается мозгу мало-мальски опытного сыщика… и тут конец. |
| Говорят, что узколобый материализм – такая же вредная догма, как и языческие догмы примитивно трактуемого верования. Но что-то не хочется трактовать подобные явления шире, чем это помогает сделать нам христианская вера. Потому что люди, трактующие их шире, остаются совершенно беспомощными перед бесовскими издевательствами. Откуда берется полтергейст? Демонов мы теперь изучаем и классифицируем. Сергей Дейнеко из Житомира разделяет проявления полтергейста на классические, детские и злые взависимости от того, как дух себя ведет. – Главная примета классическогополтергейста состоит в том, что он действует в отсутствие людей, которые, возвратившись домой, видят перевернутую мебель и сожженное белье. На “классику” приходится почти 80% зафиксированных явлений. Конечно, в данном случае трудно говорить о том, какая сила произвела этот погром. Например, обгоревшую одежду можно объяснить детскими шалостями, а выбитые окна – местью соседей. Полтергейст, как правило, начинается и прекращается внезапно. Он может продолжаться от нескольких месяцев до нескольких лет, но обычно длится не менее месяца. – А есть полтергейсты, привязанные к людям? – Да, это детскийполтергейст, который привязан к человеку, как ребенок к матери. Барабашка, наделавший в свое время много шума в квартире киевлянки Андриевской, проживавшей на Саперно-Слободской улице, преследовал семью даже после того, как, спасаясь от него, она переехала в другой город. Таких случаев, когда полтергейст переезжал с места на место, следуя за своей жертвой, известно довольно много. Исследователи часто отмечают устойчивую связь феномена с кем-то из членов семьи, чаще всего с ребенком или подростком. Это подтверждается тем, что когда такой носитель отсутствует или спит, барабашка ничем себя не проявляет. Когда же носитель оказывается в другом доме, там тоже начинают происходить явления полтергейста: возгорание, падение и передвижение предметов. Описан случай, когда стоило мальчику (носителю) появиться у соседей, как тут же сам собой переворачивался стол. Такая избирательность дает основания предположить, что за феноменом стоят какие-то действенные силы. Правда, они не всегда настроены по-детски доброжелательно. |
| Идеал русский – не могущество, слава и величие земное, не богатство и сила материальная, а идеал его главнейшим образом духовный, культурный, религиозно-нравственный. «Православные!» – вот главное и неотъемлемое свойство, существеннейшая примета русских людей, ставшая поэтому даже названием, кличкою их. Имени иного себе не выдумал и не пожелал взять русский человек, кроме этого имени – православный, да еще – крестьянин, т. е. христианин. Призвание России 403. Историческое призвание России по Хомякову – хранить святость А в чем же историческое призвание и назначение России, какая задача ее в семье человечества? На эти вопросы прекрасно ответил один из самых благоразумнейших и глубоко проницательных наших поэтов – Хомяков. Обращаясь к России, он сказал: За то, что ты смиренно И в чувстве детской простоты Глагол Творца прияла ты, Тебе Он дал свое призванье Тебе Бог светлый дал удел: Хранить для мира достоянье Высоких жертв, великих дел, Хранить племен святое братство, Любви живительный сосуд И веры истинной богатство И правду… Твое все то, чем дух святится, В чем сердцу слышен глас небес, В чем жизнь грядущих дней таится, Начало славы и чудес. 404. Поэт призывает Россию сохранить веру для всего мира. Поэт верит в религиозное-нравственное и освободительно-просветительное назначение России Глубоко веря в очерченное здесь религиозно-нравственное и освободительно-просветительное назначение России для всего мира, поэт и призывает ее к этой от Бога предопределенной благородной деятельности, пророчески предсказывает ей за то и превысшую на земле славу: Все народы Объяв любовию своей, Скажи им таинство свободы, Сиянье веры им пролей! И станешь в славе ты чудесной Превыше всех земных сынов, Как этот синий свод небесный, Прозрачный Вышняго покров! 405. «Святой удел» России поддерживать «правду» на земле Итак, вот действительно высокий, «святой удел» России, вот благороднейшая миссия ее в человечестве: ей суждено, в этом мире своекорыстия и эгоизма, насилий и зла, являть «высокие жертвы, великие дела», отстаивать «племен святое братство», умиротворять народы, поддерживать «правду» на земле. |
| Перед обедом бурсаки толпились возле запертых дверей, как грешники, ожидавшие Страшного Суда. На кухне сегодня произошли какие-то накладки: звонок прозвенел, а двери не открыли, и братья, икая и тяжело дыша, всем своим видом подтверждали верность закона приобретенных рефлексов, открытого академиком Павловым. – Где Гастрит? – Пошёл звать начальство к обеду… – Вэй, дак вэдь никаго нэт! – Всё, всё – заходим, аккуратнее, вы, там взáде, не толкайтесь! – Сам ты в зáде, а мы позади´! – В очередь, в очередь! Кто там на пятки наступает? Ща уши пообрываю, фофан влеплю! Гена Гриханов громко запел " Отче наш " . Его пение можно было сравнить со звонким ручейком, в который где-то на " Да святится имя Твое " вливались другие, менее звонкие, а порой и прокуренные " источники " . Существовала одна неблагочестивая примета, что если эта молитвенная река успеет пропеть " но избави нас от лукавого " , то их обеденный покой не побеспокоит своим приходом начальство. Именно так сегодня и произошло. Пока Гастрит соображал, кого из начальства ему сегодня ожидать, инспекторский стол предавался разорению. Сначала приложили руку два воспитанника старших классов. С бесстрастными лицами официантов они унесли всю рыбу и все салатницы, поэтому подоспевшим первоклассникам достались только солёные огурцы. Но они были рады и этому. Добычу немедленно делили по тарелкам, а опустошённые салатницы тщательно маскировали. – Вы что, братья, что вы делаете?! – отчаянно заголосил келарь. Все его труды по сервировке инспекторского стола пошли прахом. Поймать за руку удалось только первоклассника, носившего прозвище раскаявшегося разбойника: " Оптина " . Оптина неспешно выгребал гущу из инспекторской супницы. Растерянно глядя по сторонам, Гастрит тщетно пытался найти виновников этой дерзкой диверсии. – Вы что, братья, – от возмущения лексикон Гастрита сузился до едва допустимого минимума. – Где рыба? – Какая рыба? – спросил один из старшеклассников с лицом бесстрастным как у официанта. Он вынул изо рта рыбий хребет. – Вот эта, что ли? |
|
|
