| Благовещенского собора Московского Кремля, выполненной, согласно летописным данным, Феодосием, «сыном живописца Дионисия Мудрого» ( илл. 10 ). Следует заметить, что в Житии преп. Иосифа Волоцкого, написанном иноком Саввой, упоминается о работе Феодосия вместе с отцом, братом, старцем Паисием и двумя племянниками преп. Иосифа Волоцкого в Успенском соборе Иосифо-Волоколамского монастыря. Причем в источниках особо упоминается местоположение образа Живоначальной Троицы в иконостасе, например, по описи 1545 г. в Успенском соборе Иосифо-Волоколамского монастыря над царскими вратами 1485 г. находилась «сень, Троице святая, обложена серебром и золочена, писмо Дионисьево» . Как видим, образ Живоначальной Троицы, помещенный на надвратной сени Успенского собора, существовал одновременно с «иконой местной Троицы, письмо Паисино» . Расположение последней иконы ( илл. 11 ) в местном ряду справа от царских врат перекликается с местонахождением икон Троицы в других близких по времени храмах. Как показывают описи первой половины XVII b., икона «Гостеприимство Авраама» в Успенском соборе Московского Кремля (Музеи Московского Кремля, Усп. соб., 5139 соб.) находилась непосредственно справа у царских врат до ее перемещения в 1655 г. в начало местного ряда к северной стене по совету антиохийского патриарха Макария ( илл. 12 ) . В домовой великокняжеской церкви, согласно самой ранней из сохранившихся описей 1680 г., «Образ Пресвятые и Живоначальные Троицы» вместе с «Образом Всемилостивого Спаса на престоле» и «Образом Пресвятые Богородицы Одигитрии» был также размещен вблизи от царских врат с левой стороны в местном ряду благовещенского иконостаса . Вероятно, как и в Успенском соборе, перемещение иконы «Троицы» в Благовещенском храме на левую (северную) сторону от царских врат произошло после 1655 г. и было обусловлено и в том, и в другом случае особенностями иконографии, запечатлевшей не Живоначальную Троицу, а Гостеприимство Авраама, или, как отмечено в Жалобнице Сильвестра 1554 г., «Святую Троицу, в деяниях» . |
| — Т. В.) сказал превосходную проповедь, текстом которой был весь первый псалом и в которой он, изобразив все труды, мудрые распоряжения и благодеяния его величества на пользу его подданных в продолжение всего царствования и особенно в минувшую войну, объявил, что государь заслужил название Отца Отечества, Великого, Императора. После сего (после объявления Феофана Прокоповича. — Т. В.) весь Сенат приблизился к его величеству, и великий канцлер Головкин, после длинной речи, просил его от лица всех государственных сословий принять, в знак их верноподданнической благодарности, титул Петра Великого, Отца Отечества и Императора Всероссийского, который был повторен за ним и провозглашен всем Сенатом» [Берхгольц 1860: 225–226] (Илл. 1). Илл. 1. Благодарственная служба на заключение Ништадтского мира в 1721 г. и провозглашение Петра I императором и Отцом Отечества в церкви Св. Троицы в Санкт-Петербурге. Илл. Б. А. Чорикова из книги начала XIX в. «По окончании речи великого канцлера Головкина, среди радостных восклицаний внутри и вне церкви, при звуках труб и литавр, началась пальба из всех пушек крепости, Адмиралтейства и ста пятидесяти галер, прибывших накануне в ночь и расставленных по реке против здания Сената. В то же время загремел беглый огонь 27 полков, возвратившихся из Финляндии в составе 27 000 человек. Его величество отвечал Сенату следующими краткими, но достопамятными словами: “Зело желаю, чтоб наш весь народ прямо узнал, что Господь Бог прошедшею войною и заключением сего мира нам сделал. Надлежит Бога всею крепостию благодарить; однако ж, надеясь на мир, не надлежит ослабевать в воинском деле, дабы с нами не так сталось, как с монархиею греческою. Надлежит трудиться о пользе и прибытке общем, который Бог нам пред очи кладет, как внутрь, так и вне, от чего облегчен будет народ”. Сенат после того приносил монарху всеподданнейшую благодарность, а во время пения “Тебе, Бога, хвалим” и чтения Евангелия началась опять, как в первый раз, пальба вместе с музыкою и барабанным боем всех полков. |
| Узурпатор был женат на дочери Льва и Верины Леонтии, которая, в отличие от ее старшей сестры Ариадны, считалась порфирородной. У Маркиана были династические основания усваивать себе больше прав на верховную власть, чем у Зенона, но в Римской империи сам по себе династический фактор ничего не значил, явно уступая такому обстоятельству, как военное счастье. Восстание развивалось успешно: был подожжен дворец, из которого Зенону едва удалось вырваться живым. Затем в сражении между мятежниками, которыми командовали братья тирана Прокопий и Ромул, и войсками, оставшимися верными Зенону, в основном исаврами, победу одержали братья Маркиана, но в ночь после битвы Иллу удалось подкупить нескольких командиров мятежников, и те вместе со своими отрядами перешли на сторону Зенона: в сражении, которое произошло на следующий день, мятежники были разбиты. Схваченный после поражения Маркиан был пострижен в монахи и рукоположен в пресвитеры. Подозрения в подстрекательстве к мятежу пали на Верину. Илл настоял на ее удалении из дворца: Верина была вывезена в Халкидон, где тогда находились ее дочь Леонтия и Маркиан. Верина жаловалась дочери в письмах на свою участь, и Ариадна стала настаивать на возвращении матери во дворец, но, по словам ее мужа, решить ее участь мог лишь Илл – столь велика была зависимость от него императора, которой он, конечно, не мог не тяготиться. Он посоветовал жене обратиться с просьбой к нему, а тот в ответ спросил ее язвительно: «Зачем ты заботишься о ней? Чтобы она опять поставила другого царя вместо твоего мужа?» 893 . Ариадна вновь обратилась к Зенону: «Во дворце тебе нужнее Илл или я?» – «Если что-то можешь, делай, я выбираю тебя» 894 . По рассказу монофизитского историка Иоанна Никиусского, Ариадна приказала начальнику дворцовых евнухов Адриану устроить покушение на Илла, и тот «отправил одного мужа по имени Схоларий, который как начальник охраны мог входить со своими людьми в императорский дворец когда пожелает. И он вошел (во дворец) и извлек свой меч, чтобы поразить (Илла) ... |
| С одной стороны, мы можем наблюдать, что одновременно с «посттридентским» католическим, а также протестантским религиозным искусством в новой официальной московской иконописи стали изображать реальные «портреты» донаторов, помещая их на иконах. (илл. 162, ср.: илл. 161). Как известно, на вопрос Ивана IV Стоглавому собору о позволительности писать на иконах «цари и князи и святители и народи, которые живы сущи», отцы собора во главе с митрополитом Макарием дали положительный ответ. В первую очередь это относилось к изображению царствующих персон на иконах литургической тематики: исследователи полагают, что именно на основе икон Благовещенского собора Московского Кремля (середина XVI в.) стала в дальнейшем развиваться традиция включения в литургические процессии «портретов» вкладчиков, которые отождествляются с конкретными людьми (Сарабьянов, 1993, с. 265–266), Причем подчеркнем, что такого типа «портреты» царского окружения, безусловно, опирались на авторитет изображений самого царя 51 . Так, изображение царя Алексея Михайловича и его семьи – царицы Марии Ильиничны с царевичами Алексеем и Федором, мы видим на иконе Симона Ушакова «Древо Московского государства (Похвала Богоматери Владимирской)» (1668, ГГГ). Изображение царя Алексея Михайловича, царицы Марии Ильиничны и патриарха Никона мы видим также на иконе И. Салтанова «Воздвижение Креста», а на иконе Азовской Богоматери начала XVIII в. – конные портреты царей Петра и Иоанна. (илл. 159:162). Все эти образы «живых сущих» служили как сакрализации царствующей персоны, так и отвечали ее особому по сравнению с простыми смертными благочестию. В этой связи вспоминается развитие темы благочестия императора в византийском искусстве в послеиконоборческий период, когда появляются изображения императора перед Христом, Богоматерью, каким-нибудь святым или крестом. Эти изображения должны были подтверждать православие самодержца, поскольку в период иконоборчества византийские императоры стояли во главе ереси (Грабар, 1936, с. 100). |
| Как видно, далеко не все экспоненты — профессиональные фотографы. Выпускник Бауманского университета Юрий Кравцов — инженер в области монтажа металлоконструкций — зеркальную цифровую камеру в руки взял всего десять лет назад. «Родные подшучивают: лучше бы ты, папа, крестиком вышивал. И нам спокойнее, и семейный бюджет не шатается. Но, как говорит один мой знакомый, надо понимать, что ты еще не умер. Фотография, на мой взгляд, лучшее для этого средство, — признается выставивший четыре работы Кравцов. — Например, чтобы сделать этот снимок Нило-Столобенской пустыни (Илл.4), пришлось час кружить на мотодельтаплане над Селигером. Для " оживления " вида Иверского Богородицкого монастыря на Валдае час поджидал на рассвете, пока в Святых вратах покажется хоть один прохожий. А вот со снимка новгородского Юрьева мужского монастыря, наоборот, убрал рыбака: плывущая уточка мне показалась достаточной. Чтобы сделать этот кадр, в четыре часа утра пришлось нарушить правила и проехать в охранную зону Водоканала. Охраннику, который вышел сделать замечание, мои намерения показались благими, и препятствовать работе он не стал...» Один из кравцовских снимков — вид на Новоторжский Борисоглебский монастырь с берега Тверцы (Илл.5) — публикуется параллельно с ретрофото той же панорамы, но сделанным в 1910 году Сергеем Прокудиным-Горским (Илл.6). Это еще одна замечательная идея авторов проекта: связать работы современных мастеров с наследием пионера отечественной цветной фотосъемки. Благодаря оставленному Сергеем Михайловичем богатейшему архиву многие из его слайдов сегодня можно переснять с той же точки, чем наши современники активно пользуются. Соединяют две эпохи работы советского мастера — ныне здравствующего кавалера ордена «Знак Почета» 99-летнего основателя отечественной школы художественной и пейзажной фотографии Вадима Гиппенрейтера. — Многие удивляются: вы устраиваете выставку под открытым небом, а как же непредсказуемая московская погода и не очень чистая атмосфера? — организатор и автор Александр Аседач берет в руки обычную бутылку с насадкой-пульверизатором и спокойно брызгает на фотографию водой. — Все наши стенды покрыты специальной ламинацией. Она не только защищает фотографии от ультрафиолетовых лучей, но и позволяет промыть их обычными щетками. |
| 1515 Голубинский Е. Преподобный Сергий Радонежский и созданная им Троицкая лавра. Жизнеописание преподобного Сергия и путеводитель по лавре. Сергиев Посад, 1892, с. 172–173. 1516 Опись строений и имущества Кирилло-Белозерского монастыря 1601 года. Сост. 3. В. Дмитриева, М. Н. Шаромазов. СПб., 1998 (Далее – Опись Кирилло-Белозерского монастыря 1601 г.), с. 73. 1518 Историко-археологический очерк Хутынского Варлаамиева Спасо-Преображенского монастыря. М., 1892, с. 19. 1519 ПСРЛ. М., 1965. Т. 14, с. 83; Богданов А. П. Краткий ростовский летописец конца XVTI века//Советские архивы. М., 1981. 6, с. 35. 1521 Мельник А. Г. Интерьер ростовского Успенского собора в XVI–XVIII вв.//Сообщения Ростовского музея. Ростов, 1993. Вып. V, с. 66. 1522 Мельник А. Г. О русских шестистолпных пятиглавых храмах XVI в.//Сообщения Ростовского музея. Ростов, 2000. Вып. X, с. 199. 1523 См. воспроизведение: Пуцко В. Памятники русского прикладного искусства XV–XVII веков в Ростове//Myзej применьене уметности. Зборник. Bpoj 24/25. Београд, 1980/1981. Рис. 4, 5. 1524 ПСРЛ. М., 1978. Т. 34, с. 199; Баталов А. Л. Моление о чадородии и обетное строительство царя Федора Иоанновича//Заказчик в истории русской архитектуры. М., 1994. Вып. 1, с. 121. 1528 См.: Маясова Н. А. Древнейший покров митрополита Ионы//Древнерусское художественное шитье. Материалы и исследования. М., 1995. Вып. X, с. 31. 1540 См., напр.: Антонова В. И. Древнерусское искусство в собрании Павла Корина. М., 1966. Илл. 57; Маясова Н. А. Древнерусское шитье. М., 1971. Илл. 43, 48, 49; Лихачева Л. Д. Покров Пафнутия Боровского из Государственного Русского музея//Памятники культуры. Новые открытия. 1977. М., 1977, с. 269–273; Маясова Н. Древнерусская живопись иглой. Сокровища музеев Московского Кремля. М., 1979. Илл. 9; Манушина Т. Художественное шитье Древней Руси в собрании Загорского музея. М., 1983, с. 69, 70,79; Маясова Н. А. Древнерусское лицевое шитье из собрания Кирилло-Белозерского монастыря//Древнерусское искусство. Художественные памятники русского Севера. М., 1989, с. 203–224; Маясова Н. А. Древнейший покров митрополита Ионы, с. 27. |
| Отсюда, например, в образе Богоматери «Нечаянная радость» мы видим раскаявшегося разбойника, припавшего перед чудотворной богородичной иконой, или же толпы страждущих мирян на иконах Богоматери «Живоносный источник» (илл. 211); на иконах «Спас на престоле» в XVII в. стали изображать припадающих к подножию престола святых Зосиму и Савватия Соловецких и т.д. Иконография Богоматери «Вертоград заключенный» и «Всех Скорбящих Радости» (после 1688 г.), как можно предположить, была отчасти навеяна католической иконографией Богоматери в аллегориях Непорочного зачатия (Иммакулаты), разработанной в западной живописи в XVI – первой половине XVII в., то есть задолго до того, как этот догмат получил в 1854 г. официальную санкцию католического Рима, о чем мы упоминали в первой главе. Испанские и итальянские художники изображали Богоматерь стоящей на облаках, луне, месяце или земном шаре (знаменующем попираемую ее ногами бренность мира), с молитвенно сложенными руками, иногда с ангелами или одной или несколько преклоненными перед ней фигурами. Богоматерь могла быть представлена с зеркалом или лилией в руке; к ее символам Э. Маль относит также вертоград и источник (илл. 116:117) (Маль, 1951, с. 45; илл. 15–21). Эволюция иконописного канона Богоматери «Всех Скорбящих Радости» интересно прослеживается в иконе начала XVIII в. из музея «Коломенское»: икона постепенно превращается в характерную для западной традиции картину на религиозный сюжет. (цв. табл. 4) 116. Ш. Пульцоне. Богоматерь «Иммакулата», ангелы, святые и донатор. Последняя четверть XVI века. Обратим внимание на расширение сферы «земли», изображение фигуры Богоматери и ангелов. 117. Богоматерь «Всех Скорбящих Радости». Москва. Иван Михайлов. 1801. Икона написана с русского образца конца XVII века (цв. табл. 18). Музей истории религии, Петербург. В XVIII–XIX вв., когда в официальной иконописи средневековый канон окончательно разрушается, католическая и протестантская иконография цитируется уже открыто. Наглядный тому пример – икона «Поклонение волхвов» тверского мастера Максима Культепина, в которой мы находим развиваемую в «посттридентской» религиозной живописи концепцию Рождества. |
| 75 Искусство строгановских мастеров: реставрация, исследования, проблемы. Каталог выставки. М., 1991. 22 (житие в 24-х клеймах). 84 Маясова Н. А. Кремлевские “светлицы” при Ирине Годуновой//Государственные музеи Московского Кремля: Мат. и исслед. II. 1976. С. 45–46. Илл. 3, 4. 85 Грабарь И. История русского искусства. VI. М., 1915. С. 310 (илл.); 1000 летие русской художественной культуры. 133. 92 См. Титов А. А. Ростов Великий в его церковно-археологических памятниках. М., 1991. С. 58; Толстой М. В. Жизнеописания угодников Божиих, живших в пределах нынешней Ярославской епархии. Ярославль, 1887. С. 37–38. 93 Епископ Амфилохий. О латинской пергаментной Псалтири, принадлежавшей св. Иоанну Милостивому, Ростовскому чудотворцу//Труды VIII Археологического съезда в Москве. 1890. V. 1895. С. 230–232. 95 Пуцко В. Иконы с изображениями калужских святых//Тысячелетие Крещения Руси: Русь в Европе. Лейпциг, 1993. С. 528–539. 97 См. Токмаков И. Историко-статистическое и археологическое описание города Верхотурье с уездом (Пермской губернии), в связи с историческим сказанием о житии святого праведного Симеона Верхотурского чудотворца. М., 1899. С. 81–88. Илл. на С. 82.; Пуцко В. Г. Житийная икона Симеона Верхотурского: древнерусская традиция и локальное агиографическое творчество//Древнерусская традиция в культуре Урала. Челябинск, 1992. С. 90–98. 99 Пуцко В. Эпитафиальный портрет царевича Димитрия и московская парсуна XVI — начала XVII веков//Зограф. 18. 1987. С. 54–64. 100 Антонова А. И. Новый памятник художественного шитья XVI века//Культура Древней Руси. М., 1966. С. 26–29. 101 Грабар А. Портретът в старохристиянската иконография//Избрани съчинения. II. София, 1983. С. 242–258. 102 См. Velmans T. Le portrait dans l’art des Paleologues.//Art et socieme … Byzance sous les Paleologues. Venise, 1971; Spatharakis I. The Portrait in Byzantine Illuminated Manuscripts. Leiden, 1976. 103 Плешанова И. И. Резные фигуры “старцев” в собрании Государственного Русского музея//ПК НО. 1974. М., 1975. С. 271–284. |
| В сем году магистр Илл присоветовал царю Зинону изгнать из города свекровь свою, Верину. Под каким-то предлогом он услал ее в Халкидон, откуда вскоре потом в крепость Папурий, к Маркиану и Леонтии, дочери ее. Но Верина писала к дочери своей, Ариадне, прося возвратить ее из ссылки. Царица обратилась с просьбой к Зинону, но тот отвечал ей: «Проси об ней патрикия Илла». Ариадна призвала Илла и просила его со слезами, но он не согласился, сказав: «Ты хочешь поставить другого царя на место своего мужа». Тогда Ариадна разгневалась и сказала царю: «Либо Иллу оставаться во дворце, либо мне». Царь отвечал: «Разумеется тебе. Делай с Иллом, что можешь!» Замыслив убить его, она поручила спальнику Урвикию приискать кого-нибудь на то. И когда он всходил по лестнице ипподрома, то схолярий, по имени Спаникий, подговоренный на совершение убийства, занес было уже меч над головою его, но мечник магистра, подскочивши, принял удар в плечо свое; однако же, конец меча отрубил правое ухо Иллу. Зинон приказал казнить убийцу, уверяя магистра Илла, что он ничего не знал о происшедшем, в самом же деле он только не успел в намерении своем. Залечивши рану, Илл носил камилавку, и просил позволения у царя отправиться на восток, чтобы попользоваться воздухом, потому что чувствовал еще слабость от полученного удара. Император, чтобы удовольствовать его сделал его военачальником всего Востока, предоставив ему полную власть производить в чины даже до князей. Илл, взявши с собою патрикия Леонтия, родом сирийца, мужа отлично просвещенного и опытного в военном искусстве, начальствовавшего над войском во Фракии, а с ним также Марса и Пампрепия из сенаторов, оклеветанного в занятии чародейством, одним словом, облеченный величайшею властью, пришедши в Антиохию Сирийскую, явно показал намерение возмутиться. л. м. 5973, Р. Х. 473. Первый год правления персидского царя Кавада. Антиохийский епископ Стефан другой брошен в реку Оронт. Когда, в том же году, умер Антиохийский епископ, Стефан, то Зинон приказал на его место рукоположить другого Стефана, которого враги веры, ослепленные яростью по расположению к Белильщику, в крестильнице святого мученика Варлаама закололи острыми камышевыми палками и бросили в реку Оронт. Зинон, мстя за дерзость против Стефана, велел Константинопольскому епископу посвятить другого епископа в Антиохию, который и поставил Каландиона, но антиохийцы, не зная о том ничего, избрали себе Иоанна, по прозванию Кодоната, которого Каландион перевел в Тир, кафедра коего старее Антиохийской. |
| 773 . Следование Афонской святыни по Витебской, Могилевской и Псковской губерниям в 1866 году. СПб., 1867. 102 с. Отд. изд. из газ. «Северная почта». 774 . Служба и акафист святому великомученику и целителю Пантелеимону, с изображением его. СПб., 1873; Μ., ΡΠΜΑ, 1883, 1891, 1894, 1902. 775 . Служба преподобным и богоносным отцам во Афоне постнически просиявшим. СПб., Синод, тип., б. г. 76 с. 776 . Служба Пресвятой Богородице ради Афонской чудотворной Ее иконы, нарицаемой «Скоропослушница». М., ΡΠΜΑ, 1889, 1892, 1901. 777 . Слуховский М. Библиотечное дело в России до XVIII века. Из истории книжного просвещения. М., «Книга», 1968. 231 с. с факс. Библиогр. в примеч. Экспедиция Арсения Суханова за книгами в Грецию: гл. 5, с. 119–122. 778 . – Русская библиотека XVI–XVII вв. М., «Книга» 1973. 252 с. с илл. Указ. монастырей и имен: с. 227–247. О монастырях Афона как источнике русского книгоснабжения: с. 147–148. 779 . Смирнов А. Две недели на Святой Горе. – PB, 1887, 6, с. 823–890. Отд. изд. М., 1887. 70 с. 780 . Смирнов И., священник. Значение Афона в истории Сербской Церкви. – БВ, 1911, т. 3, с. 563–604. 781 . Смирнов С. Η. По поводу издания актов Русско-Афонского монастыря. (Азария, монах. «Акты...». Киев, 1873). – ПОб, 1873, 10, с. 617–630. 782 . Смоленский Н. П. В стране святых настроений. СПб., 1913. 783 . Смоленский С. Из дорожных впечатлений. СПб., 1906. 52 с. Отд. изд. из РМГ. 1906, 42–46. 784 . Смолич И. К. Святая Гора Афонская. К тысячелетнему участию ее в жизни Православной Церкви. – «Вести, русск. студенч. христиан, движ.» («Le Messeger»), 1963, 70/71, с. 29–43. 785 . Снимки с икон Афонской Горы. – ХДА, 1864, 10/11. илл. 786 . Снимки со стенной иконописи в монастырях Афонской Горы. – ХДА, 1861, т. 1, с. 13–15. 787 . Соболевский А. И. Зографский трифологий. Со статьями А. И. Соболевского, протоиерея М. Лисицына , протоиерея В. Металлова и А. В. Преображенского. С прилож. шести фототип. табл. СПб., 1913. 30 с. разд. паг. (ОЛДП, 131). 788 . – Переводная литература Московской Руси XVI–XVII веков. Библиогр. материалы. СПб., 1903. VIII, 460 с.; 2 илл. (СОРЯС, т. 74, 1). |
|
|
