| Литературная функция. То, что икона тесно связана со словом, с церковной поэзией, а изобразительный образ со словесным, не вызывает сомнений. В теме «слово и икона» мы выделяем семь аспектов: 1) слово как икона, 2) слово как вербальный источник иконы, 3) слово в иконе как надписание и текст, 4) икона как невербальный текст, 5) икона как источник, основа и вдохновительница церковной литературы, 6) различные жанры церковной поэзии, богослужебные тексты как вербальные иконы, 7) икона в светской художественной литературе. Прокомментируем коротко эти семь аспектов. 1. В каком смысле слово можно называть иконой? – Слово есть прежде всего Второе Лицо Пресвятой Троицы, – Логос. Это ипостасное Слово. «…Веки устроены Словом Божиим, – пишет апостол Павел, – так что из невидимого произошло видимое» ( Евр. 11:3 ). Но второе Лицо Пресвятой Троицы не только Логос, но и «Образ Бога невидимого» ( Кол.1:15 ; ср. 2Кор.4:4 ). Поэтому мир, сотворенный Богом, не только логосен, но и иконичен, – в его внутренней онтологической структуре логос и образ, слово и икона совпадают. Поэтому слово и можно рассматривать как икону. 2. Второй аспект названной темы состоит в том, что в содержании и композиции иконы всегда лежит слово – какой-либо священный текст, который составляет неизменную основу любой иконы. 3. Следующий аспект названной функции вызван к жизни такой формой взаимосвязи иконы и слова, как подписывание иконы и наличием в иконе разного рода и объема текстов. VII Вселенский Собор, который специально занимался вопросами иконописания, отвергая обвинения в идолопоклонстве, подчеркивал: «Икона, конечно, только по имени имеет общение с Первообразом, а не по самой сущности», а чуть ниже Собор еще раз разъяснял: «…Икону признаём не за что-либо другое, как за икону, представляющую подобие Первообраза. Потому-то икона получает и самое имя Господа; чрез это только она находится и в общении с Ним» ( Деяния. 1891:268). 16 Надписание устанавливает единство имени и изображения. Вписанное в икону Имя Божие или имя святого есть священная печать, удостоверяющая соответствие изображения изображаемому, а также подтверждающая реальное присутствие второго в первом. Надписанием имени на икону призывается энергия изображаемого, и, благодаря этому, икона выдвигается на границу двух миров – видимого и невидимого, – икона становится явлением Божественной энергии и в этом смысле потенциально чудотворной. Значение слова в иконе столь велико, что без надписания икона не действительна, она перестает быть иконой в собственном смысле и перед ней нельзя молиться (см. более подробно там же). |
| Образцы чеканного искусства (1838 ед. хр., среди них - 300 икон и крестов), ритуальная посуда и др. изделия хранились в церквах и мон-рях Грузии. Основную часть коллекции груз. ювелирных изделий (X-XIX вв.) составляют сокровищницы кутаисских, рачинских, лечхумских, шорапанских церквей и предметы груз. искусства, отличающиеся высоким мастерством исполнения и художественным изяществом: серебряная ставротека из Амбролаури (19×9,8 см; Кут. 3089, X в.); сребропозлащенные икона архангелов Михаила и Гавриила из Геби (66×33 см; Кут. 3155, XIII в.), рипида из Кутаиси (87,5×87,5 см; Кут. 3400, X в.), икона архангела из Лайлаши (39,7×20,7 см; Кут. 3170), икона-таблетка «Распятие». «Вознесение» (39,5×30 см; Кут. 3085, XII в.); злато-серебряная с эмалью Палеостомская икона Божией Матери из храма Баграта (135×92,5 см; Кут. 3149, XII в.), содержащая фрагменты чеканки XVI в. и описанная рус. послами А. И. Иевлевым и Н. М. Толочановым; серебряная панагия с изображением Божией Матери (5,5×5,3 см; Кут. 3361, XIV-XV вв.); серебряный крест из Баракони, созданный ювелиром Мамне (157×105 см; Кут. 3248, XVI в.); золотая икона Божией Матери из мон-ря Гелати, представляющая собой центральную часть триптиха (Кут. 3866, XVI в.); золотой оклад Четвероевангелия из Ткачири (13,5×8,8 см; Кут. 3272, XVI в.); серебряная икона свт. Николая из церкви в с. Квемо-Бари (34,5×22,5 см; Кут. 3180, XVI в.); сребропозлащенные киот из церкви в с. Кулаши (17,5×22 см; Кут. 3080, XVI в.), икона арх. Гавриила из церкви в с. Сори (23,3×31,5 см; Кут. 3208, XVI в.), крест с флага из церкви в с. Челиши (44,4×23,4 см; Кут. 3289, XVI в.), икона Божией Матери из Пицунды (29,4×4,5 см; Кут. 3081, XVII в.); икона «Распятие» из церкви в с. Хончиори (Кут. 3098, XI в.); сребропозлащенная икона Божией Матери из мон-ря Джручи (57×40 см; Кут. 3195, 1775 г.); серебряная икона вмч. Георгия из церкви в с. Орхви (Кут. 3202, X-XI вв.) и др. Вмч. Георгий Победоносец. Серебряная икона из мон-ря Гелати. XI в. Вмч. Георгий Победоносец. Серебряная икона из мон-ря Гелати. |
| Смоленская икона в Харькове В Харькове, в Дмитриевской церкви, расположенной за рекой Лопанью, находится Смоленская икона Божией Матери. Эта икона, довольно больших размеров, написана в 1804 году и в недавнее время покрыта серебряной вызолоченной ризой. Она считается Чудотворной и пользуется большим почитанием со стороны жителей всего города. В том же Дмитриевском храме хранится и другая икона Одигитрии, но меньших размеров по сравнению с первой. Предание говорит, что она весьма древнего происхождения и находилась еще в первом Дмитриевском храме, который затем сгорел и на развалинах которого воздвигнута современная Дмитриевская церковь. Икона после пожара найдена была под пеплом невредимой и с честью поставлена в ново-Построенный храм. Икона Одигитрия Костромская В Костромском Богоявленском монастыре, на стене юго-западной башни, в 1672 году написана была икона Богоматери Смоленской. Спустя 107 лет после того, в 1779 году, 13 мая, случился в Костроме страшный пожар, от которого сильно пострадал весь город, а также и Богоявленский монастырь. Особенно сильному действию пламени подверглась юго-западная башня монастыря, на стене которой изображена была Смоленская икона Богоматери, но икона и даже деревянный киот ее остались невредимыми. С этого времени началось особое чествование этой иконы со стороны местных жителей. В 1824 году в башне была устроена церковь во имя Смоленской Богоматери с особой полуциркульной пристройкой в стене, на которой изображена чудотворная икона. В этой церкви, обращенной ныне в семинарскую, и находится чудотворный образ после закрытия Богоявленского монастыря в 1848 году. Смоленская икона в Свеаборге В Финляндии, близ города Гельсингфорса, в церкви св. благоверного князя Александра Невского, расположенной в Свеаборгской крепости, находится чудотворная икона Смоленской Божией Матери Одигитрии. Икона украшена богатой сребропозлащенной ризой. На ней с передней и с задней сторон имеются две надписи, из которых мы узнаем историю самого св. образа. На передней стороне надпись гласит: «Высочайше повелено, в память бомбардирования Свеаборга в 1855 г., совершать 28 июля торжество с пушечной пальбой». На обороте иконы другая надпись сообщает: «Усердное приношение коменданта крепости Свеаборга, генерал-лейтенанта Алексея Сорокина, бывшего начальника артиллерии войск, в 1855 г. в Финляндии расположенных, генерал-адъютанта Александра Баранова, командира линейного 5 батальона, ныне 3, полковника Алексея Бряколева и чинов всего батальона». |
| Карповская-Казанская икона. Эта икона находится в Курском Зибиченском монастыре. Сюда она принесена в 1725 году из Карповской пустыни. Каташинская-Казанская икона. Эта икона явилась в 1622 году в роще близ села Белого Колодезя Черниговской губернии тамошнему священнику и поставлена им в сельскую церковь. В 1692 году тут был устроен мужской монастырь, названный Каташинским. Вознесенская-Казанская икона. Она находится в Вознесенском женском монастыре в Москве, в Кремле. В первый раз она прославилась в 1689 году. Два раза она была в опасности сгореть, но чудесно была сохранена. В этом году, после молебна пред сею иконою, забыли погасить свечу, свеча упала, и от нее обгорел аналой, на котором лежала икона, а сама икона, несмотря на то что написана на полотне, осталась совершенно невредимою. В другой раз, когда в 1701 году 19-го июня был пожар в Московском Кремле и сгорел царский дворец и Вознесенский монастырь, икона чудесно сохранилась. Когда выносили утварь и иконы из соборного монастырского храма, то ее не вынесли, а между тем она оказалась вместе с другими вынесенными иконами; когда же, по окончании пожара, стали вносить вещи в собор, то увидели, что икона уже стоит на своем месте, хотя никто не вносил ее. И много чудесных исцелений было от сей иконы. Павловская-Казанская икона. Эта икона находится в селе Павловском Московской губернии Звенигородского уезда. Она явилась на дереве, близ села, где построена часовня в память явления; внутри часовни находится колодезь, названный в народе святым. Первое чудо от иконы было следующее. Один из крестьян села Павловского впал в жестокую болезнь от невоздержной жизни. В это время другому благочестивому крестьянину явилась во сне Пресвятая Богородица и повелела сказать больному, чтобы тот молился Ей об исцелении и сходил умыться на святой колодезь. Затем оставил бы невоздержанную жизнь, иначе он может погибнуть. Больной с большим усилием отправился к колодцу, умылся и — совершенно выздоровел. Иркутская-Казанская икона. Она находится в Иркутске в Богоявленском соборе и прославилась многими чудотворениями. Каждогодно в апреле или мае месяце, после посева ярового хлеба носят ее с крестным ходом по соседним сельским крестьянским полям, для освященияпосевов. Этот крестный ход установлен издавна по случаю частых неурожаев хлеба по окрестным селам города Иркутска. |
| Из предметов древности замечательны в монастыре: 1) местная икона Преображения Господня 2-х аршин 2-х вершков в вышину и 1 аршин 11 вершков в ширину, древнего хорошего письма; поставлена княгинею Анною Васильевною Волконской в 1622 году, как гласит об этом надпись на иконе; 2) икона Печерской Божией Матери; 3) икона Иоанна Предтечи, по письму сходна с иконой Преображения Господня и, вероятно, писана в одно с нею время; 4) древняя икона Успения Божией Матери; 5) икона Божией Матери Одигитрии старинного письма пожертвованная тою ж княгинею Волконской в 1622 году; 6) икона святого Николая, бывшая, вероятно, местною иконою в упразднённой в первой четверти XVII столетия Николаевской церкви, что стояла на святых воротах; 7) икона Преображения, поданная в церковь в 1700 году по окольничем Тимофее Борисовиче Юшкове. Этою иконою, как гласит надпись на ней, некогда благословил Юшкова царь Иоанн Алексеевич; 8) икона святой Троицы; эта икона, вероятно, была местною в Троицком монастыре Кромского уезда и перевезена оттуда с прочим церковным имуществом в Спасопреображенский монастырь во второй половине XVII века, когда Троицкий монастырь был упразднён и присоединён к Спасопреображенскому; 9) иконы Божией Матери Толгской и преподобного Сергия; 10) древняя икона Скорбящей Божией Матери чтится как чудотворная; 11) очень древняя икона Рождества Христова (ей, вероятно, более 200 лет) и 12) древняя икона Алексия митрополита Московского; 13) два евангелия издания 1698 года, евангелие 1759 года и два евангелия 1760 года; 14) крест напрестольный, пожертвованный в 1798 году; 15) кадило серебряное, пожертвованное помещиком Кологривовым в 1667 году и 16) медная люстра пред иконостасом в Введенской церкви с 21 шандалами. Думают, что это вклад царя Ивана Васильевича Грозного. К монастырю приписана Николо-часовенская церковь, в которой находится чтимая всем городом и окрестными жителями икона святого и чудотворца Николая. Церковь эта построена в 1869 году вместо бывшей там Никольской часовни. До 1764 года монастырь владел многими вотчинами, отобранными у него в государственную собственность. Взамен этого монастырь стал получать из государственного казначейства 711 рублей 72 копейки, но с 1885 года выдача эта прекратилась. В монастыре с 1865 года помещается Белёвское духовное училище. В 1914 году при монастыре начато строительство приходской школы. |
| Но и Бишоп ясно показывает, что отрывок из хвалебной речи сам по себе мало что удостоверяет. Дары императора могли быть чем угодно, например, драгоценными предметами, не обязательно хлебом и вином. Однако Бишоп идет дальше и утверждает, что они определенно не могли быть хлебом и вином, потому что это не подобало арианину Валенту. 180 Василий не имел никаких дел, не принимал подарков, даже денег, от тех, кто не находился в общении с кафолической церковью. 181 Дикс приводит вполне основательные аргументы против Бишопа. 182 Например, представляется, что Валент приносил дары именно тогда, когда сегодня совершается Великий вход. Но мы скептически смотрим на императорский церемониал как доказательство общей практики. Вне зависимости от того, когда делалось упомянутое приношение даров, кажется, более разумным отождествить эти дары с драгоценными сосудами, как это уже сделал Никита, из-за созвучности всем другим свидетельствам о дарах византийского императора. 183 (iii) Мозаики Равенны Согласно Мэтьюзу, спор между Стрицевичем и Грабаром, представляют ли мозаичные изображения Юстиниана и Феодоры в церкви Сан-Витале в Равенне Великий вход или нет, должен быть решен отрицательно. Мэтьюз весьма остроумно размышляет: это не только не Великий вход, но и не простой акт царской щедрости, поскольку, по мнению Грабара, император совершал свои пожертвования во время Малого входа. На Великом входе диакон несет дары, а император – светильник. Но на панелях Равенны один диакон несет книгу, а епископ Максимиан держит крест. Оба этих священных предмета выносились на Малом, а не на Великом входе. Кроме того, епископ участвовал в первой процессии Малого входа, а не в перенесении даров, тем более что об участии женщин в Великом входе и речи быть не может. 184 Заключение из ритуала дарения императора Однако из контекста приведенных историй представляется, что император все-таки участвовал в перенесении евхаристических даров. В датируемых позже трактатах De caerimoniis и De officiis говорится о царском участии в Великом входе. |
| Когда настало время принесения даров к священной трапезе, он встал и с великими слезами приступил к алтарю, сделав же приношение, стал, по своему обыкновению, внутри ограждения. Но великий Амвросий и тут опять не промолчал и дал ему понять различие мест. Он сначала спросил: «Что ему нужно?» Потом на ответ царя, что он ожидает принятия божественных тайн, объявил через служившего старшего диакона, что «внутреннее, Государь, доступно только иереям, а для всех прочих недоступно и неприкосновенно, а потому выйди и приобщись, стоя вместе с другими, ибо порфира делает людей царями, а не иереями». Правовернейший царь с кротостью принял и это внушение, сказав в ответ, что он остался внутри за решеткою не по дерзости, а по обыкновению, существующему, как известно, в Константинополе... Эти самые правила благочестия, принятые от великого архиерея, царь сохранил и по возвращении в Константинополь, ибо когда один божественный праздник призвал его в храм, то, принесши дары ко священной трапезе, он тотчас же вышел. Есть четыре пункта, на которые нужно обратить внимание: 1 . Несмотря на разницу обычаев Милана и Константинополя, в любой традиции не было препятствия для принесения императором даров в алтарь. Возражения не имеют оснований. 2 . Из-за особого экклезиологического положения византийского императора и литургических почестей, воздаваемых ему, нельзя делать общих выводов о роли мирян в церкви на основе царского ритуала. 172 Фактически, 69-е правило Трулльского собора и более поздние византийские источники явно запрещают любому мирянину, но не императору, входить в алтарь. 173 Следовательно, даже если в этом инциденте действительно упоминается «процессия предложения», то это могло просто означать участие императора в Великом входе наряду с диаконами – практика, засвидетельствованная позднейшими источниками. 174 3 . Далее, у нас нет доказательств, что «дары», о которых идет речь, были хлебом и вином для евхаристии. Это должно быть именно хлебом и вином, потому что приносить что-либо иное для литургии было запрещено (здесь это происходит явно для евхаристии). Однако подобные запреты часто игнорировались. Вот почему их приходилось часто повторять. |
| Евангелист Иоанн описал небесное богослужение, которое явилось ему, когда он «был в Духе в день воскресный» ( Откр. 1, 10 ), именно в терминах воскресного богослужения, проводимого общиной на острове Патмос. На епископском троне облаченный в белые одеяния восседает Бог; перед ним – золотой алтарь; вокруг него, в обычном для них месте – пресвитеры, преображенные в небесных старейшин. Посредине – агнец (ягненок), как бы закланный. Перед престолом – община, собрание людей без числа. Старейшины возносят хвалы, а им, как эхо, вторит снизу церковь , ибо они славят Бога за то, что он сотворил их, искупил их, сделал их царями и священниками,– все это темы благодарений, возносившихся над хлебом и вином в середине II b. Тут же четверо животных поют гимн пророка Исайи, хваля Бога возгласами «Свят, свят, свят». Образы эти не случайны, потому что евхаристия смотрит не только назад, на Тайную вечерю и крест, не только вперед, на окончательное воплощение Божьего замысла, но и ввысь – туда, где крест существует в вечности; где Царство – не чаемое будущее, а переживаемая радость. Св. Иоанн, описавший небесное богослужение в терминах воскресной евхаристии, вправе называться предтечей множества византийских проповедников и толкователей литургии, как раз и объяснявших ее как образ небесного богослужения, в котором люди и ангелы объединяются, восхваляя своего Творца и Искупителя. Евхаристия первого века была простым обрядом с глубоким значением, понять которое могли только посвященные. Ее смысл и значимость в большой мере выражались в благодарственной молитве, произносимой над хлебом и вином. Эта молитва , наследница еврейской «берахи» (т. е. молитвы благословения),– той самой, которую Иисус сказал на Тайной вечере, тоже воздавала Богу благодарение за его чудные дела в сотворении мира и в спасении рода человеческого. Чту в ней точно говорилось, мы не знаем, хотя Откровение Иоанна, вероятно, отражает ее основные темы; но смысл ее ни тогда, ни когда бы то ни было не исчерпывался конкретным содержанием. |
| Из всего этого ясно, как искажает гр. Толстой православное учение о евхаристии, утверждая, будто, поэтому учению, видимые и осязаемые нами хлеб и вино суть в ней тело и кровь Христа. Ничему такому православная церковь не учила и не учит. Прилагая же, согласно словам и примеру Спасителя, наименования тела и крови к евхаристическим хлебу и вину, православная церковь имеет в виду собственно сущность их, каковою служит не иное что, как сущность тела и крови Христа. Неправильно понимая или же нарочито искажая это учение церкви, Л. Толстой глумится, в конце всего, не над этим учением, а над собственным фантастическим представлением о нем. В самом деле, разве касаются церковного учения фразы этого писателя относительно того, что евхаристические тело и кровь, по свидетельству наших внешних чувств, оказываются де просто хлебом и вином? Да ведь это-то самое говорит и церковь православная. Нападки этого самомнительного писателя на церковное учение об евхаристии были бы успешными, достигали бы своей цели только в том случае, если бы он основательно доказал, что достаточно свидетельства наших внешних чувств, чтобы знать, что евхаристические хлеб и вино и по существу своему не суть тело и кровь Христа. Но этого доказать не может не только гр. Толстой, но и никто из людей. Во-первых, как свидетельствует наука, наши внешние чувства и вообще не суть истинные показатели того, каковы в действительности разные предметы и явления мира, в котором мы живем. Так, например, небо кажется нам чем-то вроде голубого шатра, раскинутого над землею и прикрывающего ее. На самом же деле это не так. То, что мы едим, кажется нам либо пресным, либо кислым, либо горьким, либо сладким, но на самом деле, вне наших субъективных ощущений, нет ни сладких, ни горьких, ни пресных, ни кислых предметов. Ввиду этого разве имеют какое-нибудь значение ссылки Л. Толстого на то, что евхаристические тело и кровь Спасителя являются для нас только хлебом и вином? Во-вторых, даже и ученый химический анализ евхаристических хлеба и вина, открыв в них только свойственные этим предметам элементы, ничего не свидетельствовал бы против церковного учения. |
| Помолившись и получив подкрепление от Святого Духа, священник встает и вместе с народом молится пред престолом словами Херувимской песни, причем руки имеет простертыми к небу, как бы желая и самый дух свой и своей паствы поднять до самого неба. Трижды поклонившись и облобызав святой антиминс и престол, священник и диакон отходят к боковому жертвеннику. Священник, окадив предложение, ставит на голову диакона дискос со святым Хлебом, а сам берет чашу с вином, и оба исходят к народу северной дверью в предшествии светильника, то есть тем самым порядком и по тому же самому пути, по которому совершался вход с Евангелием. Но уже не ожидание евангельского гласа веселит сердце, а знамение Креста и смерти потрясает душу. Ибо священный дискос с пожренным Агнцем являет страдания и распятие, а Божественная Чаша с вином показует смерть Господню. Так путь Евангелия стал путем Креста и страданий. При виде Царя всех, несомого в смиренном виде Агнца на дискосе, все собрание верных благоговейно наклоняет головы и внутренне просит Господа помянуть их в Своем Царстве словами благоразумного разбойника. Священник и диакон поминают также всех православных христиан, начиная с поставленных во главе Церкви и кончая мирянами. Затем вход, называемый великим, идет через царские врата во святой алтарь, чтобы вознести святой Хлеб и Чашу на святой престол. Впереди, с дискосом на голове, вступает в алтарь диакон и, остановившись с правой стороны престола, встречает, обратившись лицом к царским вратам, священника словами: «Да помянет Господь Бог священство твое во Царствии Своем». Священник отвечает ему: «Да помянет Господь Бог священнодиаконство твое во Царствии Своем всегда, ныне и присно и во веки веков». Если благоразумный разбойник и стерегущий у креста сотник могли усмотреть в Распинаемом величие Божие и царственную силу, то неужели этого не усмотрит в идущем на страдания Агнце Святая Церковь ? И поставляет священник дискос со святым Хлебом и Чашу на антиминс и вспоминает он снятие со Креста и положение во гроб Тела Христа Спасителя, сопровождая свое воспоминание соответствующими словами: «Благообразный Иосиф с древа снем Пречистое Тело Твое, плащаницею чистою обвив и благоуханьми во гробе нове закрыв положи». И воспоминая вездесущность Того, Кто был положен во гроб, молится: «Во гробе Ты был плотию, Христе, во аде с душою, как Бог , в раю – с разбойником и на Престоле со Отцом и Духом, вся наполняя, Неописуемый». |
|
|
